Однажды в Санмёне

      Через несколько недель наступает новый год. Год тигра, чему Чимин несказанно рад, ведь ассоциирует он себя именно с этим животным.       Пересмотрев все предсказания и выяснив, что ждёт в ближайшем будущем его знак зодиака, зимняя депрессия немного отступила. Даже звёзды говорят о том, что преследовать Весы будет только удача!       Конечно же, противозаконно было бы пройти стороной тренды. Всю ночь Пак копался в интернете, читая разные модные журналы, и выписывал в тетрадку то, что, как и когда ему предстоит носить.       Во всём он должен быть самым первым!       Вот и сегодня, в раннее воскресное утро, когда вся семья отправилась в торговый центр за покупкой ёлки, Чимин успел пробежаться по всем дорогим бутикам и купить необходимые ему вещи.       Больше всего мальчишку порадовали новые трусы от «Луи Витон» за $300. От такой покупки аж мурашки по коже!       Гордой походкой он резво передвигает бёдрами и легко двигается по длинному коридору, ухмыляясь людям, проходящим мимо него. Солнцезащитные очки немного спущены на нос, а руки вот-вот отвалятся от тяжести полностью забитых пакетов. — Юмин! — наконец встречает он свою семью и окрикивает сестрёнку. — На, неси! — Я что, твоя рабыня? — нагло препирается девочка. — Рот закрыла и взяла, — шипит парень, сгружая покупки в её маленькие ладони.       Она остаётся где-то позади, а он бежит за родителями. — Мам, — выкрикивает Чимин, — я такое купил, ну ты в шоке будешь! — Хорошо, сынок, — спокойно, но отчего-то высокомерно отвечает стройная женщина.       Для своих лет она выглядит более, чем прекрасно. Отличную фигуру хорошо подчёркивает меховой пояс шубы, обвивающий тонкую талию.       Лицо блестит от свежести и недавних процедур подтяжки, а дорогая красная помада ярко переливается на фоне дешёвых магазинных ламп.       Рядом с ней движется круглое короткое тело, закутанное в длинное чёрное пальто. Это — мистер Пак, мэр Санмёна, а также самый богатый человек их городка. — Чимин! — вдруг строго восклицает он. — Что это такое?! Забери все свои пакеты у Юмин и отнеси их в машину! — Но… — мальчишка боязливо мнётся, но всё-таки решается возразить отцу. — Пусть охрана унесёт! — Сколько раз мне тебе это повторить?!       Младший Пак с силой выхватывает пакеты из рук сестрёнки и убегает. Блять, ну зачем доводить!..       Только он почувствовал себя получше, как эта мелкая крыса всё опять испортила! В этой семье Чимина никто не уважает…       Он несётся по просторному холлу торгового центра, едва передвигая ногами от пережитого им стресса, а из глаз льются крупные горячие слёзы.       Холодный свежий воздух перепирает дыхание, поэтому все покупки разом валятся на землю, потому что руки тянутся к горлу.       Блять, он задохнётся!..       Белые сопли уже стекают прямо на губы, но даже платочек некому подать. — Когда-нибудь… — злобно шепчет он. — Когда-нибудь я… им всем покажу!..       Чимин видит неподалёку занесённую снегом лавочку и из последних сил тащится к ней, волоча за собой тяжёлую ношу, состоящую из новой коллекции «Гуччи», «Луи Витон», «Прада» и «Шанель».       Бедный мальчишка усаживается прямо на снег, ему уже на всё наплевать…       Вытерев кожаной перчаткой все слёзы и сопли, он наконец оглядывается по сторонам, в страхе понимая, что кто-то мог увидеть всё, что с ним произошло.       Никого вокруг Чимин не замечает, и слава богу!..       Взгляд прикрывает одинокий приближающийся силуэт. Какой-то парень тащит гигантскую коробку, а может и не коробку… чёрт разберешь!       Пак прищуривается и пытается разглядеть, кому приспичило ранним утром подозрительно таскаться по центру посёлка.       Господи, да это же опять тот самый журналист! Ну сколько можно! Он что, шпион?!       Только вот не видно, что именно он на себе тянет. Но в голову лезут самые ужасные размышления — депрессия-то никуда не делась!       Мальчишка приоткрывает в удивлении рот, делая вид, что всё понял, и достаёт свой мобильник.

«Маи дорогие! С добротным утречком вас всех! Я опять не бес новостей… Паехал за ёлкой и стал сведетелем интересново происходящего события. Не бес вестный нам всем журналист который, в школу часто наглядывается уже в 9 утра по местному времени разгуливает прямо по главной улице пасёлка. На этот рас сетуация критическая… Я сейчас вам скажу вы ошолеете. Тащит он призрительную огромную коробку скорее всего когото убил. Ну она реально большая я бы фотку прекрепил но щас не могу фоткать. Может в нутри и не один человечек лежит даже. А что ещё думоть можно? Вы сами думоете он сюжеты для своих поганных бесграмотных статеек которые унижают Санмён всякими спосабами из настоящих событий берёт? Я вам скожу что вы не правы уж не обессудьте строго. Если увидете новости про убийство помянете мои слова! У нас же менты как всегда настоящих переступников стороной обводят)) Повторяю всем и повестовательно рекомендую быть асторожнее… В нашем мире жить стало не бес напрасно. Оставайтесь на связях. Как всегда всех благ!»

      Сегодня вокруг с самого утра какая-то дикая суета. Не сказать, что Сокджину это не нравится — обычно он чувствует себя наиболее комфортно, когда вокруг кипят события и жизнь. Но сегодня событий многовато что-то даже для Кима.       Вчера в МБОУ СОШ №4 объявили, что на каникулах будут проводить какой-то конкурс для учеников младшей школы. Всё бы ничего, да вот Сонхи теперь только об этом и говорит уже вторые сутки кряду!       Юнги резко стало то ли лучше, то ли хуже — Джин так и не понял. Но Мин без остановки слал депрессивные мемы в их общий чат с пяти часов утра и до сих пор.       Чонгук заебал ещё больше. На работе ему наконец выдали пистолет, и Чон уже успел сфотографировать его раз пятьдесят со всех возможных ракурсов. В ответ он получил лишь короткое «в жопу себе засунь и сфоткай» от Юнги, за что Ким Мину был искренне благодарен. У него не было ни минуточки, чтобы написать что-то самому или хотя бы отключить уведомления!       Телефон в очередной раз вибрирует в заднем кармане, и создаётся впечатление, что он вот-вот прожжёт дырку либо в джинсах, либо в жопе. Сокджин в отчаянии матерится и на секунду останавливается, чтобы поудобнее перехватить тяжеленную коробку с искусственной ёлкой.       Так, надо как-то держать себя в руках!.. Ведь сегодня приехала мама. Не стоит портить настроение ни ей, ни себе.       Ким кое-как затаскивает свою покупку в подъезд, а потом и в лифт. Ехать далеко — аж на восьмой этаж. Парень наконец позволяет себе перевести дух и заходит в уже заебавший его Телеграм.       Всё как он и ожидал! Беседа «Анимеволки» — 99+ новых сообщений. Сокджин даже открывать их не собирается, точно не сейчас!..       Он волоком вытаскивает коробку из лифта и наконец заходит домой.       В нос сразу ударяет вкусный запах с кухни — похоже, приготовления к праздничному ужину уже идут полным ходом. Где-то мимо тут же проносится Сонхи, со звонким смехом и охапкой ёлочных шариков в руках, и парень невольно улыбается.       Как же хорошо дома!       Ким проходит в гостиную, где громко играет бодрая рождественская музыка.       Мама прилетела только ночью, поэтому в зале полный бедлам: повсюду неразобранные чемоданы с вещами и огромное количество пакетов с сувенирами для всех многочисленных друзей и знакомых.       Раньше Джиён была очень известной моделью, но сейчас, в силу возраста, с прошлой карьерой закончила и начала новую — дизайнер одежды для модных показов. Впрочем, денег это приносит не меньше, а даже больше.       Все вокруг говорят, что Сокджин и Сонхи унаследовали красоту своей матери. Но парня это радовало не всегда: не очень приятно, когда все твои знакомые регулярно смотрят обнажённые фото твоей матери в журналах для взрослых, и дрочат на них. Только с возрастом Джин смог понять, что стыдиться тут нечего. — Как ты долго, милый! — тут же окликает его женщина, заметив появление сына. — Да этих ёлок вонючих нет нигде! — плаксиво восклицает он и устало падает на диван. — Всё уже раскупили, ну что же это за люди!..       Джиён наклоняется, чтобы погладить его по волосам, и с улыбкой протягивает пачку сигарет. Тонкие, ментоловые, дорогие. Столько лет — всегда только они! — Спасибо, — отказывается Ким. — Вечером покурю, когда выпьем. — Молодец, — смеётся она и закуривает сама. — Не кури много, не будь как я!       Женщина возвращается к своему занятию: снова залезает на диван, подпевая играющей песне Элтона Джона, и продолжает развешивать по стене красивую разноцветную гирлянду.       Парень ложится и сворачивается в клубочек, просто наблюдая за ней с немного меланхоличной улыбкой. Когда приезжает мама, все дни рядом с ней превращаются в череду праздников — и это никак не связано с календарными датами!       Только иногда жаль, что эти праздники наступают так редко. Оттого они, наверно, всегда такие долгожданные и запоминающиеся. А возвращение в будни — всегда такое болезненное.       Сокджин приподнимается со своего места и ловит её руку, целуя тёплую загорелую кожу.       Джиён опускается на диван рядом с ним и устраивает голову парня у себя на коленях, мягко перебирая его фиолетовые волосы. — Намджун ответил что-нибудь? — интересуется она. — Он придёт? — Ой!.. — спохыватывается Джин. — Я даже не успел его позвать… — А ну-ка пиши сейчас же, мой дорогой! Я так хочу с ним познакмиться! — снова смеётся мама и награждает его шутливым тычком в плечо.       Сокджин показательно хнычет, но всё же открывает Вотсапп и берётся за написание письма Намджуну. — Ко скольки его лучше пригласить? — вдруг спотыкается Ким. — Часикам к восьми, — задумывается Джиён. — Мальчики же в шесть придут? Я так безумно по ним соскучилась!       Парень скептически фыркает, но возражать не решается. Юнги и Чонгук как всегда замучают её уже через полчаса, если не раньше, но напоминать об этом сейчас смысла нет.       Снова вспомнив о парнях, Ким заодно решает проверить диалог и с ними.       Он совершенно не думает о том, что матери тоже прекрасно видно экран: в личное пространство друг друга они влезать не привыкли, зато делиться своими секретами и проблемами всегда было в порядке вещей.       Наверное потому, что гораздо проще делать это так — на огромном расстоянии, через переписку. Кукис: я щас тэхёну скинул селфи он сказал что я милашка 🥺🥺🥺💖💖💖 Эмобой: лол и че. Кукис: ниче бля! 🤬🤬🤬 Кукис: квинни джин джинни квин ты где Кукис: купишь чипсов пжл Эмобой: а, так ты в магазине? возьми мне еще коньяка. 🙏 Кукис: я не знаю где он может быть если не в магазине а где тогда Кукис: скучноооо юнги го играть Эмобой: да отвали, я кино смотрю. займись сам чем-нибудь, тебе че, 5 лет? Кукис: спасибо..... 👍 Кукис: ладно я спать @Quinnie позвони мне в 5 пжл       Джин снова закрывает диалог с видимым раздражением и откидывает телефон куда подальше. Какое потребительское отношение, ну что же это за люди!       Женщина наблюдает за ним с удивлённой улыбкой и неожиданно щекочет за бока, заставляя парня сжаться и завизжать. — Всё в порядке, золото моё? — спрашивает она, прекратив свою пытку. — Достали! — в сердцах выпаливает Сокджин. — Забери их себе, а? — С радостью! — звонко хохочет Джиён. — А чем же мои мальчики тебе так не угодили? — Ну вот придут, сама всё поймёшь! — Сколько же всего у вас тут за это время произошло!..       Джин мысленно усмехается. Это уж точно!       Но лучше парни ей сами об этом и расскажут. Отношения у них с Джиён такие же простые и искренние, как с подругой-ровесницей. Никакой неловкости, никаких секретов!       Вдобавок, не просто же так Джиён с самого старта стала одной из немногочисленных подписчиков их дебильного Телеграм-канала!       Короткая идиллия прерывается громким и недовольным возгласом Сонхи: — Разлеглись! А я ёлку жду! — До нового года ещё больше двух недель!.. — жалобно тянет Джин, устало прикрывая глаза. — Ну и что?! — не соглашается девочка и резво плюхается на диван. — Ты ведь её уже купил!       Сокджин переглядывается с Джиён, и в безумно похожих глазах светится одна и та же безумно похожая обречённость.       Малышке не мог отказать никто и ни в чём. Но, справедливости ради, — просила она о чём-то совсем нечасто!       Ким первый поднимается со своего местечка с картинно отчаянным стоном, который смешит обеих. Напоследок он снова решает проверить телефон, и видит: Намджун: Ого! Cooooooool! Конечно, мы с Ёнджуни будем просто счастливы прийти 😁👍       Ну, хоть какие-то неплохие новости!       Сокджин берётся за распаковку коробки и спешит оповестить сестрёнку: — Радуйся, жених твой сегодня придёт!.. — Юнги?! — тут же восторженно вскрикивает девочка.       Парень в растерянности вскидывает брови, на секунду замирая. — А Ёнджун тогда кто? — со смехом уточняет он. — А-а, Ёнджун! — машет рукой Сонхи. — Он… он просто мой парень.       Джин снова фыркает и переглядывается с матерью, после чего оба смеются. — Неплохо устроилась, — качает головой парень, возвращаясь к сборке ёлки. — А что?! Всё правильно, мои дорогие! — весело подтверждает Джиён и крепко обнимает дочку за плечи. — Запасной вариант всегда надо иметь, знаете ли! — Ну, вот сначала и посмотрим, как Сонхи вечером выкручиваться будет, — язвительно хихикает Ким. — Ха! — взмахивает копной волос малышка. — Выкручусь, не переживай! Это я посмотрю, как ты перед мистером Кимом опять краснеть будешь от влюблённости! — Я не краснел! — округляет глаза и ахает Джин. — Что это за сказки уже начинаются?.. — Не сказки! — не соглашается девочка, заливаясь хохотом. — Я же в школе сама видела всё. У тебя все уши красные были!.. — Врунишка! — цокает языком он и невесомо стукает сестру веткой от ёлки. — Нет, ты! — Ты! — Ты!       Бесконечный спор прерывается вмешательством Джиён, которая хватает обоих детей в охапку и поочерёдно успокаивает каждого звонким поцелуем в лоб. — Никакой ругани, дорогие мои! — шутливо грозит им пальцем она. — Работайте давайте, а я пока пойду принесу ещё кое-какие украшения.       Женщина выходит из комнаты, и с её уходом снова становится тихо и пусто — даже несмотря на громкую и энергичную музыку.       Ещё какое-то время они продолжают молча собирать ёлку, пока Сонхи наконец не озвучивает: — Не хочу, чтоб мама опять уезжала.       Сокджин беззвучно вздыхает, потупив взгляд в пол. А кто хочет? — Но в январе же какой-то супер-важный показ мод, — примирительно гладит сестрёнку по волосам парень. — Ей надо быть там, когда будут оценивать её новую коллекцию… — Всё равно, — дует губки девочка, — не хочу!.. — Эй, — мягко притягивает её к себе Джин, — она уезжает не завтра, и не послезавтра, и не после-послезавтра… У нас впереди ещё новый год! Мы ведь каждый раз празднуем все вместе… — Только новый год и наши дни рождения, — тихо и обиженно продолжает малышка. — А я хочу, чтобы она была тут всегда!       Парень неуютно поджимает губы и лишь продолжает рассеянно поглаживать её по волосам.       На это ему слов утешения не найти — потому что чувствует он сам то же самое, и с возрастом эта потребность ничуть не притупилась.       Неожиданно в их сторону летит целый взрыв разноцветной, блестящей и пушистой мишуры.       Оба в растерянности упираются взглядами в дверной проём, чтобы обнаружить там смеющуюся Джиён. — Вот, что нашла! — объясняет она и усаживается рядом с ними на пол, держа в руках какую-то коробочку. — А ещё вот — самое главное!..       Сокджин уже заранее закрывает лицо руками с громким стоном отчаяния. Он прекрасно знает, что в этой коробке!       Самые, самые, самые ужасные фотографии, которые только можно откопать! Фотографии, конечно же, детские. — Неужели каждый год обязательно напоминать об этом?! — возмущается парень. — Конечно, это же традиция!       Ехидно смеясь, мама безо всякой жалости начинает развешивать свою коллекцию позора по только что собранной ёлочке.       На первой же красуется Сонхи, у которой от чрезмерного любопытства голова застряла между перилами в кинотеатре. Ох, Сокджин хорошо помнит этот день, хоть и был он сто лет назад! Сонхи тогда рыдала, как не в себя, а спасателей пришлось ждать почти час! — Не вешай эту! — в ужасе кричит девочка. — Сегодня же Юнги и Ёнджун придут!.. — Так вот и выкручивайся, — с явным злорадством напоминает ей Сокджин.       Над этой посмеяться-то ещё можно, а вот над следующей — уже нет…       Потому что на снимке — сам Джин на школьной линейке. Когда-то у него ширина плеч и впрямь была больше, чем рост. Из-за этого он выглядел квадратным, как какой-то еблан из Майнкрафта! Зачем такое вообще снимать, да ещё и хранить?! Где совесть у его матери?!. — И зачем ты мне ещё такой пиджак купила? — удручённо спрашивает парень. — Я всю начальную школу как какой-то Дуэйн Скала Джонсон проходил… — Так ты сам умолял меня его купить! — легко смеётся Джиён, не чувствуя за собой никакой вины. — Всё, золото, не бубни… Ах, моя любимая!       Любовно повертев в руках следующую фотографию, женщина вешает её повыше.       Там — Чонгук танцует в МакДональдсе, чтобы получить бесплатное мороженое. Ким забывает обо всех своих обидах, просто посмотрев на этот исцеляющий кадр! От того, каким толстым и круглым Чонгук был в детстве, становится смешно и по сей день. — Ах-х!.. — томно вздыхает Сонхи, схватившись руками за сердце, и провожает взглядом очередную фотографию. — Самый лучший! — Клуша деревенская, — не соглашается Сокджин. — Помолчи!       Ну и что это такое?! Готова отказаться от родного брата ради какого-то Юнги!       Ладно — сейчас Мин выглядит ещё более-менее прилично. Но вот лет десять назад, когда им овладела мечта стать эмо!.. Он же сколько лет ходил с этой длиннющей чёлкой, проколотыми ушами и в старинной батиной кожанке, которая ему была до колен!..       А ведь коллекция тогдашних драматичных стихов Юнги о тщетности жизни до сих пор хранится где-то на компе… И что-то давно Ким другу о них не напоминал! — Ну, вот и всё! — довольно хлопает в ладони Джиён и первая поднимается на ноги.       Сокджин придирчиво оглядывает проделанную работу. Маленькая аккуратная ёлочка блестит цветными шариками и разноцветной мишурой, а фотографии отлично дополняют всю картину.       Он в который раз невольно смеётся: хоть и стыдно, но весело. У них в семье, кажется, всегда только так оно и было!       И как же приятно осознавать, что два лучших и единственных друга всегда были неотъемлемой частью этой странной, но замечательной семьи… Ну вот, на глазах опять наворачиваются слёзы! Настроение и так слишком эмоциональное и трогательное, а такие всплески ностальгии только усиливают чувства.       Парень чувствует, как мама крепко обнимает его спины и вполголоса говорит ему на ухо: — Ну что же ты так растрогался, золото? Воспоминаний будет только больше с каждым годом!       Сокджин поспешно кивает и украдкой стрирает с щеки всё-таки пролившуюся слезу.       Он звучно вздыхает и уже готовится снова нацепить на лицо улыбку, как вдруг внимание привлекает звонок в дверь. — Ура-а! — тут же орёт Сонхи во весь голос и несётся открывать гостям.       Из прихожей уже начинают доноситься голоса, но двое ещё какое-то время стоят в комнате.       Сокджин первым делает шаг по направлению к выходу, но женщина мягко останавливает его, перехватив за руку. — Я люблю тебя, мой драгоценный мальчик, — напоминает Джиён. — Пожалуйста, улыбайся. — Я тоже тебя люблю, — всё ещё немного плаксивым тоном отзывается он, но честно старается улыбнуться.       Удовлетверённо кивнув, мама крепче подхватывает его под руку, и двое наконец покидают комнату. — Тётя Джиён!       Чонгук тут же накидывается на неё и с лёгкостью отрывает от земли, кружась на месте. — Ой, раздавишь! — сдавленно смеётся и восклицает женщина в его чересчур крепких объятиях.       Иногда (всегда) Чон забывает о том, какой он большой и сильный, что нередко представляет угрозу жизни окружающих!       Джин устало покачивает головой, забирая у Мина его куртку. — Господи, как ты вырос, мой зайчик! — неверяще рассматривает парня Джиён, положив руки на его крепкие плечи. — Уже настоящий мужчина!.. А вот сладкие щёчки всё те же! — Да куда бы они делись, — фыркают Сокджин и Юнги почти в один голос. — А вот и мой котёнок! — обращает женщина своё внимание и на второго гостя.       Она счастливо обнимает и Мина, при этом не переставая восклицать: — Ну какой же красавец! Юнги, дорогой, как же мне тебя не хватало!.. — А мне тебя, — в тон ей отвечает Мин.       Джин едва заметно закатывает глаза. Эта игра во флирт началась у них непонятно когда, и продолжается уже непонятно сколько! — Всё, хватит! — всплёскивает руками Ким. — Юнги, дорогой, я тебя морально не готов папой называть… — Я тоже, — серьёзно кивает Чонгук.       Как только Мин высвобождается из объятий, Сонхи тут же оказывается рядом и ловко обвивает его за руку: — Юнги, а зайдешь ко мне в комнату? — невинно смотрит ему в глаза девочка. — Я там не могу одну игру на комп установить… — Да дай ты хоть присесть человеку! — пытается остановить её мать. — Да ладно, т-там на пять минут работы, — дипломатично пожимает плечами Мин. — Пошли, конечно.       Уводя парня к себе, девочка коротко оборачивается и быстро показывает язык брату.       Маленькая вертихвостка, ну что за человек! — Боже, а что это такое замечательное?.. — раздаётся восторженный и заинтригованный голос Чона уже с кухни.       И когда он только успел туда просочиться?!       Джиён и Джин следуют за ним и видят следующую картину: Чонгук стоит у плиты и уже что-то жуёт, ещё и с полузакрытыми от удовольствия глазами. — Ой, — обращает он внимание на вошедших. — Простите, я просто такой голодный!       Женщина подходит к молодому человеку и ласково треплет его щёку. — Если уж очень хочется, — улыбается она и достаёт с верхней полки огромную белую тарелку. — Давай я покормлю тебя сейчас!       Как щенок, Чон живо кивает головой и усаживается за стол, а Джин незаметно цокает. И ведь так всегда!..       Хочется быть таким же, как мама, потому что ту вывести из себя почти невозможно. — Как вкусно! — восклицает парень с набитым до предела ртом. — Для вас старалась! — смеётся Джиён, добро оглядывая уплетающего её приготовления Чонгука.       Ким пробирается вглубь кухни и достаёт нужные столовые предметы, выкладывая их на стол. Женщина спохватывается и начинает перекладывать все приготовленные ею блюда в красивые праздничные тарелки.       Наконец в дверях появляется Юнги. — Чем-нибудь помочь? — интересуется он, вдруг переводя взгляд на довольного друга. — Ну… — Спасибо! — отвечает миссис Ким. — Присаживайся, мы сами. Как вы там, разобрались? — Да, — опускается на мягкий стул Мин. — Я же говорил, что т-там на пять минут дел. — Ну и славно! — восклицает Джиён, продолжая спешно носиться по кухне. — Расскажите мне хоть, чем занимались всё это время. Я так сильно по вам соскучилась!       Джин оглядывается на только что вернувшегося Юнги и вскидывает брови, намекая на то, чтобы тот поделился чем-то интересным.       Парень машет головой, не понимая, что от него хотят. — Расскажи ей про рыбалку, — выпаливает Ким. — Про то, как круто ты себя повёл!       Женщина уже громко хохочет, удивляясь такой нервозности со стороны сына. — А я что? — препирается с ним Мин. — Я себя н-нормально повёл. — Не сомневаюсь, милый, — поддерживает его мама, наклоняясь через стол и похлопывая парня по плечу. — Вы про рыбалку? — вдруг вклинивается Чонгук, будто бы не услышавший ничего, о чём говорилось всего несколько секунд назад. — Я там чуть не умер, представляешь! — Вот именно! — поддакивает Джин, злобно тыча пальцем в Юнги. — Мы оба там чуть не умерли!       И действительно, как только Джин понял, что лодка отдаляется всё дальше и дальше от берега, вся жизнь мгновенно пронеслась перед глазами.       Так страшно ему, наверное, не было никогда. — Господи, — едва не смеётся третий, качая головой на все преувеличения друзей. — Л-ладно, я расскажу. Джин в сентябре позвал нас на базу за г-город съездить порыбачить. Там, бля, кроме нас уже сто лет н-никто не появлялся… — Вообще-то мне коллега посоветовал туда съездить! — перебивает его журналист, продолжая помогать матери. — Какая разница? — спорит Мин. — Я факты озвучиваю. Так вот, Джин з-забрался в дырявую лодку с колонкой и н-начал в ней видео снимать с танцами… — В дырявую? — всё так же хохоча уточняет Джиён. — Да, — кивает Юнги и тон его становится немного серьёзнее. — Она отвязалась от этого столбика д-деревянного, но мы с Чонгуком не заметили. Когда уже Джин во всю глотку орать начал, тогда спохватились.       Мина и Чона крики друга смешат по сей день, когда бы они о них не вспомнили. Звуки, которые он издавал, были мало похожи на те, что способен издать человек. Скорее это звучало так, будто какое-то животное вдруг попалось в капкан. Или того хуже — как Мэрайя Керри, поющая без фонограммы. — В лесу, наверное, все птицы оглохли! — комментирует Джиён и никак не перестаёт смеяться. — Спасибо, мам, — фыркает Джин.       Женщина подходит к сыну, который справился со своей работой и уже уселся рядом с друзьями, и целует его в макушку.       Чонгук наконец доедает свой первый ужин, откидывается на спинку стула и присоединяется к беседе. Всё это время он лишь смотрел на присутствующих в комнате людей, успевая быстро переключать внимание на того, кто говорит, и изредка кивал чьим-то словам. — Я тоже так считаю, — соглашается с женщиной он, наполняя стакан водой. — Даже я почти оглох, а про птиц и думать страшно!..       За свои шутки парень получает справедливый толчок от друга, устроившегося рядом.       В ответ он лишь разводит руками и продолжает слушать. — И что же дальше? — крайне заинтересованным тоном подталкивает Юнги Джиён. — В-вот, — произносит парень, — Чонгук почти сразу кинулся в озеро, чтобы Джина спасти, и… — Почти сразу? — округляет глаза Ким и повторяет вопрос. — Почти сразу?!.       Совсем неясно, зачем Мин выражается именно таким образом! Пытается показать, какие они с Чоном хорошие?!       Джин грозяще взводит вверх указательный палец, прожигая Юнги разгневанным взглядом. — Правду говори! — Ну, — мнётся тот. — Не сразу, потому что мы и сами не сразу поняли, что происходит. У тебя музыка на максимальной г-громкости была, да и, ебать, двигался ты так же, как танцевал до этого! — А какую музыку хоть слушал? — вклинивается женщина, пытаясь отвлечь сына и свести зарождающийся, хоть и в шутку, бурный спор между друзьями на нет. — Бритни Спирс, — гордо проговаривает Ким. — Кстати, я её пойду включу, надоели!..       Парень мигом удаляется из комнаты, направляясь в гостиную, откуда и доносятся звуки играющих на всю квартиру старых песен. — И что, удалось Чонгуку до лодки доплыть? — попеременно Джиён оглядывает ребят, выжидая ответа хоть от кого-нибудь из них.       Они застенчиво переглядываются между собой, но стесняться в этом доме абсолютно нечего!       Все и так прекрасно знают о том, что плавать Чонгук почти не умеет. Даже в полицейской академии этому научить его не смогли, поэтому он и сам решил, что продолжать бесполезно.       Правда тогда именно он бросился на помощь самым первым. Всё-таки действует Чон быстрее, чем думает. — Я утонул, к сожалению, — признаётся он. — Как же ты здесь оказался? — подыгрывает ему мать, удивлённо поднимая брови и приоткрывая рот. — Не знаю, — вздыхает тот. — Он правда н-на половине пути барахтаться начал, — подхватывает Юнги. — Тогда я и испугался, поэтому пришлось самому в воду прыгать и их обоих вытаскивать. — Мой герой! — восклицает женщина, радостно хлопая в ладоши. — У меня, на самом деле, и в-видео где-то осталось, — вспоминает Мин, доставая из кармана телефон и открывая галерею.       Голос Бритни Спирс становится громче. Джин возвращается на кухню, но не успевает сесть, как тут же по всей квартире раздаётся звонок.       Это Намджун! Парень встревоженно, но с лёгкой улыбкой на лице подскакивает на ноги и бежит встречать гостей. — Потом посмотрим, хорошо? — говорит Джиён, гладя Юнги по руке, и направляется за сыном.       Сонхи уже стоит на месте, взволнованно перебирая маленькими пальчиками складки на своей красивой яркой юбке. Как же хочется показать Ёнджуну игру, которую установил Юнги! Он точно будет в восторге!       Дверь отворяется и двое заходят внутрь. — Добрый вечер! — трясущимся голосом произносит Намджун. — Здравствуйте! — тихо проговаривает младший Ким, смотря на мужчину и женщину, стоящих напротив. — Сонхи, привет!       Лицо учителя украшает дружелюбная улыбка, которая при виде Джина становится настолько широкой, что ещё секунда и его рот просто порвётся!       Ким тянется к гостю и награждает его нежным поцелуем в щёку, а Ёнджуна удостаивает рукопожатием. — Какой ты силач! — восклицает парень, намеренно жмурясь крепкой хватке мальчика. — Yes, I am, — улыбается тот и заставляет всех вокруг засмеяться.       В руках у гостей два цветочных горшка, замотанных во что-то похожее на старую чёрно-белую газету. Намджун вручает свой Джину, а Ёнджун передаёт подарок Джиён.       Женщина счастливо охает и благодарит малыша, отставляя полученное на стоящем рядом комоде, и снимает с него верхнюю одежду.       Журналист же помогает раздеться своему англичанину. От одного только прикосновения к холодной, но мягкой коже мужчины парню становится легко и спокойно. Их взгляды встречаются, и вся раздражительность, преследующая его с самого утра, полностью исчезает. — Дорогие, я очень рада, что у вас получилось прийти! — не перестаёт радоваться Джиён. — Проходите на кухню, уже всё готово!       Сонхи и Ёнджун бегут вперёд и, как только в их поле зрения попадает Чонгук, оба виснут на нём, громко хохоча. — А Тэхёна не будет? — вопросительно смотрит на парня мальчишка. — Нет, — отвечает ему тот. — Ну блин! — выкрикивают оба, корча обиженные выражения, но они тут же сменяются звонким детским смехом из-за щекотки.       Джиён входит за ними и садится во главе стола, а Намджун, как и следует настоящему джентльмену, ещё раз здоровается с женщиной, целуя её нежную руку.       На ней мужчина не останавливается и по инерции почти целует тыльную сторону ладони Мина. Юнги резко её вырывает, но продолжает вежливо улыбаться, переводя недоумевающий взгляд на уже сидящего рядом с матерью Джина. — Sorry, — извиняется Ким и протягивает руку сидящему с детьми парню. — Сонхи! — окрикивает девочку Джиён. — Милая, отцепись от Чонгука, ещё успеешь с ним наиграться. Садись за стол.       Малышка вырывается из крепких объятий Чонгука и возится на большом для неё стуле, пытаясь занять наиболее удобное положение. — Это Намджун и Ёнджун, — представляет своих гостей Джин. — Намджун, это Чонгук и Юнги, мои друзья. — Лучшие друзья, — поправляет его Чон. — Приятно познакомиться! — И мне, — воодушевлённо заявляет мужчина, наконец усаживаясь на отведённое ему место между журналистом и сыном.       Ещё минуту все они неловко улыбаются, глядя друг на друга, но молчание прерывает Джиён: — Так, дорогие мои, угощайтесь!       От количества предлагаемых блюд у Намджуна глаза на лоб лезут! Они с Ёнджуном не ели с самого обеда, чтобы подготовить желудки к столь неожиданному званому ужину.       Всё выглядит очень красиво и аппетитно, поэтому достаточно скромно, но себя не обижая, мужчина наполняет две тарелки всем и понемногу.       Он ласково озирается то на возлюбленного, до сих пор не осознавая, что всё это действительно с ним сейчас происходит, то гладит голову сынишки, застенчиво выбирающего курицу в огромном количестве овощей, оказавшихся в его тарелке. — Кому налить? — открывает вино Джин и предлагает напиток остальным.       Джиён и Юнги протягивают ему свои бокалы, а Намджун резво вытаскивает из кармана бутылку любимого бурбона, со звоном стукая ею по столу. — Я со своим!       Мин оборачивается на Чона, ожидая от того хоть какой-то реакции, но парень слишком увлечён беседой с детьми и опять за обе щёки уплетает любимые дамплинги. Лучше мамы Джина их не готовит никто!       Друг недовольно машет головой, но ощущает на себе тяжёлый взгляд Кима, который явно не доволен тем, как ведёт себя Юнги.       Ну а что?! На пустом месте набрасываться на Хосока, по его мнению, нормально, а посмеяться над дурачком, которого привёл сюда Джин, видите ли, нельзя. Приоритеты! — А мы недавно с Чонгуком и Тэхёном играли! — разбивает нависшую над компанией тишину Сонхи, окончательно отвлекаясь от ужина. — С Тэхёном? — уточняет Джиён. — Да, — подтверждает Джин. — Это новый друг Чонгука. — Значит, друг, — заинтригованно повторяет женщина, игриво подмигивая Чону и получая от того смущённую улыбку в ответ. — Он нас пэпу научил, — признаётся малышка, оборачиваясь на парня. — Правильно же я говорю? — Ты имела в виду — рэпу? — поправляет её Намджун.       Все дружно начинают смеяться, но Чонгуку, кажется, не до этого. Он пытается вмешаться в разворачивающуюся беседу, правда Сонхи уже не остановить. — Ёнджун! — восклицает девочка. — Спой им, у тебя лучше получается. Я потом кое-что ещё покажу! — Ну, ничего себе! — смеётся Джиён. — Вы там конкурс талантов устроили?       Мальчик отодвигает свой стул и встаёт на ноги, неловким и смущённым взглядом пробегаясь по всем окружающим его людям. В глаза бросается провинившееся выражение Чонгука, сквозь которое пробивается натянутая улыбка, но Ёнджун считывает это как самый лучший знак поддержки.       Кто же мог подумать, что они станут рассказывать это родителям?!       Он делает глоток сока, прокашливается, как настоящий профессионал, и наконец начинает: — I never seen a chick like this, this bitch can twist like a damn contortionist. Condom on my dick? Of course it is. This bitch don’t know what abortion is.       Чон прикрывает ладонью верхнюю часть своего лица, боясь увидеть реакцию других, и отворачивается.       Джин и Джиён одновременно и абсолютно одинаково округляют глаза, в ужасе слушая то, что вырывается изо рта этого маленького, милого мальчишки, а Сонхи резво подплясывает в такт всем его интонациям.       Юнги концерт сильно радует, поэтому он медленно и тихо, чтобы никто вдруг этого не заметил, похлопывает в ладоши. — So I can’t cum in her, — с выражением продолжает Ёнджун, предаваясь ритму танца девочки. — Fucks like a pornostar…       Однако тут ему договорить не дают. Намджун в полном шоке сначала отпивает бурбон, а потом бросается закрывать сыну рот своими огромными ладонями. — Всё, — останавливает мальчика он, опуская того обратно на стул. — Ну как вам?! — переводит дыхание малышка и залпом выпивает целый стакан воды. — Только это не полная песня, там ещё зажигательнее часть есть! Хороший у Ёнджуна английский, правда?       Женщина испуганно смотрит сначала на неё, а потом на Чонгука. Джиён отлично знает английский, поэтому понять, что читает Ёнджун, не составило ей особого труда. И как бы хотелось именно в эту секунду забыть этот чёртов язык!.. — И этому вас научил Тэхён?.. — вздыхает мать. — Да! — задорно машет головой девочка. — А Чонгук приёму одному! Юнги, можно я на тебе покажу?       Заметно повеселевший молодой человек отказать малышке ни в чём не мог, да и в очередной раз опозорить Чона кажется отличной перспективой!       Тот так и сидит с закрытым ладонями лицом, периодически выглядывая сквозь расстояние между пальцами. — Выходи из-за стола сюда, — указывает на пустое пространство в центре кухни Сонхи.       Худенький, небольшого роста парень выглядит совсем, как подросток. По сей день, если вдруг ему нужно самому купить себе коньяк, без паспорта в магазине лучше не появляться.       Девочка закатывает длинные рукава своего красивого новогоднего свитера и вплотную подходит к Мину. — Согни ноги, — шепчет ей Чонгук, максимально отворачиваясь от вновь разгневанного Джина.       Сонхи живо выполняет указания друга и хватается за Юнги. Одной ногой она обвивает его колено, а рукой тянет куда-то вниз.       Мгновенно Мин оказывается на полу и видит, как малышка, под аккомпанемент громких аплодисментов, хвастается всем своими сильными руками и удостаивается комплиментов со стороны Чонгука.       Блять, надо же было так опрометиться и опозориться самому… — Вот такая я! — кричит она. — Молодец! — хвалит её миссис Ким. — Родной мой, ты не ушибся?       Ещё как ушибся! Парень неподвижно лежит на полу, а по телу пробегает мелкая дрожь оттого, насколько ледяным кажется кафельный пол.       Ощущение, что все кости напрочь развалилсь.       Джин поднимается и протягивает другу ладонь, помогая тому встать на ноги. — Идите, бля, поиграйте в комп, — тяжело произносит Юнги, держась за поясницу и едва передвигаясь по комнате. — Точно! — вспоминает девочка и шепчет что-то на ухо Ёнджуну.       Они резво выбегают из кухни и над компанией снова нависает абсолютная тишина, прерываемая редкими пыхтениями Мина. — Мне очень стыдно, — вдруг признаётся Намджун, продолжая безостановочно подливать себе бурбон и опустошать один стакан за другим. — За что? — очень ласково обращается к нему Джиён. — Они всего лишь дети! — Ну сил у Сонхи точно не как у ребёнка! — замечает Юнги.       Женщина обходит парня со спины и одаряет его тёплыми объятиями. — Спасибо за поддержку, родная, — шепчет ей Мин, перебирая пальцы руки на его плече. — Стыдно должно быть Тэхёну, — вдруг заявляет она, направляя полный серьёзности взгляд на Чонугка. — Да он и сам слов таких не знает, — наконец высвобождает своё лицо из-под ладоней парень и пытается хоть как-то оправдаться. — Просто трек крутой.       Намджун уже мысленно продумывает поучительную беседу, которую предстоит провести с собственным другом.       Он ожидал от него всего, но… Надо было очень постараться, чтобы в голову взбрело научить ребёнка таким словам! — Намджун, — пытается вывести беседу в другое русло Джиён, возвращаясь на своё место и параллельно открывая новую бутылку вина. — Расскажи, чем ты занимаешься. — Я?! — спохватывается он. — Простите, я просто совсем disconnected!       Джин видит, как неловко становится мужчине, поэтому берёт себя в руки и одаряет Кима доброй улыбкой, заставляя его чувствовать себя наиболее комфортно в новой обстановке. — Ничего, — поддерживает его женщина. — Мы тоже все a little bit like that теперь! — Мне Джин рассказал, что ты в школе работаешь. — Да! — кивает Намджун, с хрустом пережёвывая так и оставшиеся на тарелке Ёнджуна овощи. — English teacher. Это основная. А вы? Мне о вас тоже крайне интересно было бы побольше узнать!       Журналист слегка нахмуривает брови, не понимая, к чему ведёт Намджун. Основная? Ему ни о какой дополнительной работе он никогда не говорил.       Неужели?.. — Я, — прельстительно улыбается Джиён. — Когда-то я была моделью, но теперь работаю дизайнером одежды для модных показов. — So great! — искренне удивляется учитель. — И как вам? — Мне нравится, приходится много путешествовать. Вчера только вернулась из Египта, наш журнал устраивал показ на пирамидах!       Юнги скучающе кивает, соглашаясь с каждым словом каждого человека, а Чонгук наконец-то поужинал второй раз за один вечер. Он откидывается на спинку стула, укладывая руки на раздувшийся от еды живот, и, уже забыв про всё, что произошло несколько минут назад, довольно оглядывает друзей, нового знакомого и маму.       Что же такое с Джином? Весь день ведёт себя так, словно с цепи сорвался!.. — А есть ещё дополнительная? — продолжает Джиён, всё так же обращаясь к Намджуну. — Excuse me, — кашляет тот. — Что? — Ты сказал, что учитель английского — твоя основная работа, — напоминает ему женщина. — Есть и какая-то другая? — Ах! — отмахивается мужчина, слегка ухмыляясь. — Вы об этом… Да так, just my hobby, you know. Я тоже путешествую иногда, поэтому очень рад, что вам выдалось иметь такую job! Только я обычно не отдыхать езжу…       Это именно то, о чём подумал Джин… Парень быстро всё понимает и с переполняющим его заранее чувством стыда выпивает залпом полный бокал вина.       Мин сразу же включается в беседу, замечая такую реакцию друга. Он толкает Чонгука в плечо, не давая тому заснуть. Ещё минута и он захрапит прямо на месте. — Не отдыхать? — переспрашивает Юнги. — No, — сосредоточенно машет головой мужчина и смотрит куда-то мимо парня, будто прокручивая в голове не самые приятные воспоминания. — Вы же слышали про новую республику Барбадос? Совсем недавно был там, прямо на opening, даже с Рианной удалось поболтать. Nice woman, да и певица неплохая!       Журналист задумчиво прикладывает пальцы к виску, широко открытыми глазами смотря в одну точку, находящуюся на стене напротив, и продолжает пить свой напиток.       Мин едва заметно смеётся, а до Чонгука доходят только самые последние сказанные Намджуном слова.       Джиён же на это реагирует с толикой скептицизма, но в целом женщина мужчине верит, поэтому продолжает допрос: — Какое везение! А ты по приглашению туда попал или случайно? — Случайно, of course! — даже несколько удивляется Намджун, разводя в стороны длинными руками. — Знаете, я под прикрытием работаю, мне особо светиться нельзя. И говорить об этом кому-то as well!       Для Кима подобное состояние — пущая норма. Волнение, приглушённое алкоголем, всегда даёт именно такой эффект.       Друзья уже к этому привыкли, да и слышать от него придуманные истории чаще всего весело. Вся ложь, которая, кажется, абсолютно неосознанно формируется в его сознании, и самого мужчину весьма завлекает.       Осталось привыкнуть только Джину. — Господи! — испуганно восклицает женщина, заставляя Намджуна подпрыгнуть на месте. — Что же теперь с нами будет?! — Don’t worry, — успокаивает её тот. — It’s okay. You’ll be fine.       Джиён с облегчением выдыхает и поворачивается к сыну.       Тот так и не меняет своего положения, продолжая молча пялиться в одну точку на стене, которая совсем скоро превратится в сквозную дыру. Она ласково гладит его руку и по-доброму улыбается, склоняя голову немного набок. — Так ты на федералов работаешь, получается? — опрокидывает рюмку коньяка Юнги и вклинивается в диалог.       Джин наконец шевелится и прожигает своего друга упрекающим взглядом. Поскорее бы всё это закончилось!       Пока он во всех подробностях рассказывал матери о Намджуне, в головах обоих сложился идеальный образ, который прямо сейчас разбивается о суровую реальность.       Ещё и Юнги… Наглец! Понять его правда невыносимо трудно — то с раннего утра и до позднего вечера отправляет им свои глупые суицидальные мемы, то сделает всё, лишь бы кого-нибудь припозорить и впоследствии над этим смеяться.       Порой кажется, что вся его жизнь — это один огромный мем, без которых существовать он и не может. — No, — отмахивается Ким. — Я работаю сам на себя, у меня very important mission. — Какая? — не останавливается Мин, изо всех сил пытаясь не рассмеяться.       И о чём они вообще говорят? Чонгук, конечно, внимательно за ними следит, но все их слова пролетают мимо его ушей.       Он ведь ещё даже не успел похвастаться своим пистолетом Джиён! Как жаль, что вне работы носить его с собой запрещено. Фотографии всё равно не передадут всей прелести новой игрушки.       Хоть от еды уже даже тошнит, думать о том, что насладиться ни с чем несравнимым кулинарным мастерством мамы Джина выдаётся так редко, становится немного грустно. Хотелось бы и ему, чтобы Джиён всегда была рядом!       За столько лет и для него, и для Юнги она по-настоящему стала второй матерью.       Интересно, а чем занимается Тэхён? Доставать телефон прямо сейчас некрасиво — он же на ужин пришёл, а не с парнем своим переписываться.       Может, в туалете удастся проверить, нет ли от него вестей. — Куки, милый, — щёлкает пальцами перед его глазами женщина. — Ты не уснул? — Вроде нет, — приходит в себя тот. — Простите, я на минутку отойду. — Прикольно, — продолжает беседовать с Кимом Мин. — А у тебя каждый раз миссии разные? Типа, ну, как в фильмах про Бонда?       Чонгук вылазит из-за стола и направляется в уборную, что расположена рядом с комнатой Сонхи. Дверь в детскую приоткрыта, и через неё пробивается тусклый свет от компьютера и мерцающие огоньки гирлянды, разными цветами отражающимися на стенах коридора. — Чем занимаетесь? — просовывается в образовавшуюся щель парень, пугая детей. — Мишка Фреде! — визжит Сонхи, резко отрываясь от компьютера и прыгая на кровать под одеяло.       Ёнджун в страхе закрывает ладонями лицо и сворачивается в комочек на большом кресле. Вот и пришёл их час!       Чонгук с ошарашенным видом нажимает на выключатель и в одно мгновение комната наполняется ярким светом красивых ламп, встроенных в высокий потолок, напоминающий ясное летнее небо. Ему и самому стало страшно увидеть тут кого-то кроме двух детей…       Малышка выглядывает из-под пледа и, видя на входе не Мишку Фреде, а своего друга, резво бросается в его объятия. — Мы просто в страшилку играем, — объясняет она. — И ты так неожиданно зашёл! — Да-а, — соглашается с ней мальчишка, принимая обычное положение. — Я уже подумал, что конец нам! — Что же это за игра такая? — округляет глаза парень. — Это Юнги установил! Давай мы тебе покажем.       Сонхи бежит за стулом, стоящим в углу комнаты, и перетаскивает его к компьютерному столу. Сама она усаживается в кресло, которое свободно вмещает их с Ёнджуном, и наводит курсор на кнопку «продолжить».       Чон занимает отведённое ему место и внимательно смотрит в экран, нервно перебирая пальцами.       Ему, конечно, такие вещи смотреть не стоит… — Ну что, готовы? — волнительно интересуется девочка, сначала оборачиваясь налево, а потом направо. — Да! — с энтузиазмом отвечает ей мальчишка, стуча ступнями по ножкам компьютерного кресла. — Ага, — кивает головой Чонгук, громко сглатывая с трудом проходящую по горлу слюну.       Перед троими появляются руки игрока. Он сидит напротив множества мониторов и усыпанного разными кнопками стола.       Судя по маленьким квадратикам, передающим картинки со скрытых камер в прилегающих помещениях, находится герой в заброшенном и грязном кафе.       Они жутко шипят и всё время вместо изображения появляются жуткие серые помехи.       Вдруг раздаётся телефонный звонок. Чонгук хватается за свой карман, но сразу понимает, что звук доносится из игры.       Мужской голос быстро говорит на английском, а внизу экрана виднеются корейские субтитры. Присмотревшись, парень понимает, что сейчас объясняются правила игры.       Когда озвучка пропадает, камеры начинают шипеть ещё громче. Малышка водит мышкой по столу и в поле зрения персонажа попадает всё больше деталей.       Вдруг сквозь колонки пробиваются новые звуки — к ним приближается непонятный силуэт! То ли медведь, то ли курица, то ли заяц…       Поворачивая голову персонажа налево, все разом начинают пищать!       От такого неожиданного появления на экране какой-то синей чучелы Чонгук отталкивается от стола и тело его сильно наклоняется назад. Равновесия уже не удержать, поэтому он с грохотом валится на пол.       Ёнджун тыкает на всевозможные клавиши, а Сонхи очень быстро щёлкает правой кнопкой мыши. Они не сразу замечают то, что от страха Чон свалился со стула.       Только когда парень почти поднимается обратно на ноги, девочка наконец поворачивает разлохмаченную голову и проговаривает: — Ну как? Испугался?!       Не дожидаясь ответа, она выключает верхний свет и возвращается к игре, ни на что другое больше внимания не обращая.       Чон, опять словно выпавший из реальности, ползёт к кровати и укладывается на большие мягкие подушки. Хватит с него на сегодня!..       Внутри всё сковало, а перед глазами так и стоит этот глупый синий дебил! У Юнги, наверное, после болезни в мозгу извилин поубавилось, раз он детям в такие игрушки предлагает играть.       Ещё несколько минут Чонгук мысленно ругает друга, попеременно глядя на двух малышей, продолжающих то и дело испуганно комментировать всё происходящее в игре, но веки ощутимо тяжелеют. — Б-бедные… дети, — сквозь сон бормочет он и всё пространство вокруг кровати погружается в его тихое сопение.       Сонхи и Ёнджун так же не сразу понимают, что Чона с ними больше нет. Девочка в смятении озирается по сторонам и едва замечает закутавшееся в её плед крупное тело.       Она подходит к кровати и гладит друга по плечу, а тот ещё глубже зарывается в две пушистые подушки, на которых расположил свою голову. — Бедный Чонгук, — шепчет малышка. — Так испугался, что уснул! — А мне больше не страшно даже, — признаётся мальчик. — И мне!       Девочка бродит по комнате, раздумывая над тем, как ещё ей развлечь своего гостя.       В глаза бросается игрушечная косметичка и светлую голову малышки озаряет идея. Она радостно подбегает к Ёнджуну, наклоняется к его уху и тихо произносит: — Хочешь я тебе макияж сделаю? — Мне?! — удивляется тот. — Ну да, а что такого? — несколько расстраивается девочка. — Не знаю, — думает мальчишка. — Потом умываться долго. И вдруг папа наругает… — Твой папа любит моего брата, а я ему макияж постоянно делаю! — тон девочки становится громче, из-за чего Ёнджун прикладывает к её рту свою ладонь, которую та быстро от себя отводит. — Поэтому и тебя он любить продолжит!       Паренёк задумчиво чешет затылок. Сначала с полным сомнения взглядом он глядит на Сонхи, а потом переключается на мирно спящего Чонгука. — У меня идея получше, — хитро ухмыляется он. — Давай Чонгуку макияж Мишки Фреде сделаем? — Боже, ты гений! — восклицает девочка, теперь уже сама зажимая руками свои губы. — Только мне нужно настоящую косметику у Джина попросить!       На всех парах она выбегает из комнаты и несётся на кухню.       Там Юнги и Джиён всё так же увлечённо болтают с Намджуном, а Джин сидит в стороне, только теперь уже уткнувшись в телефон.       Малышка тихо подкрадывается к брату и прислоняет голову прямо к его уху. — Братик, можешь одолжить свою косметичку? — Зачем? — он отводит взгляд от своего телефона и вопросительно смотрит на сестрёнку. — Нужно, потом увидишь, — хитро улыбается та. — Она в моей комнате на тумбочке где-то. — Спасибо! — благодарит его девочка, чмокает в щёку и удаляется.       Только она может одним своим появлением утихомирить любую бурю, бушующую в душе молодого человека. Вино уже давно ударило в голову — стало душно и немного спокойнее.       Поделать он всё равно ничего не может — не устраивать же скандал только потому, что настроение сегодня меняется чаще, чем он успевает сделать очередной вдох или выдох?       Джин обводит взглядом разговаривающих вокруг него людей и снова возвращается в ленту новостей, мысленно критикуя статьи, написанные его коллегами. — Мистер Бонд, — окликает Намджуна Юнги, уже успевший придумать, как лучше к тому обращаться, — ты вот как думаешь, есть ли смысл в жизни?       В голову Мина, по всему видимому, алкоголь ударил тоже. Бутылка, стоящая рядом, почти допита.       Вообще, коньяк действительно творит с ним чудеса. Чаще всего опьяняет он его слегка, но стоит ему дойти до нужной кондиции, как говорить с парнем становится очень просто.       Джиён вопрос почему-то смешит. Как же много она смеётся! Даже в трезвом состоянии её веселит любое странно сказанное слово, но под вином этот эффект ещё более ощутим. — I think, — думает Намджун. — I think, каждый находит его самостоятельно! Для меня, например, смысл жизни — в любви! В ней всё самое wonderful… — Верно, — как-то меланхолично и мечтательно отзывается женщина, делая глоток вина, но не снимая с лица улыбки. — С возрастом действительно это понимаешь… — Любовь моя, — заигрывает с ней Мин. — Я, бля, уже вот понял.       Журналист прислушивается к постепенно угасающему разговору и убирает телефон в карман, поднимаясь на ноги.       Взгляды всех собравшихся фокусируются на нём, и Джин объявляет с вымученной улыбкой: — Воздухом подышать захотелось. Скоро приду!       Он тянется за маминой пачкой сигарет, что лежит подле её бокала, и спешно направляется в гостиную. — Дорогой, куртку накинь! — кричит ему вслед Джиён. — Не беспокойся, моя милая, — отвлекает её Юнги, подливая женщине в бокал свежую порцию алкоголя. — Ничего с ним не случится. А знаешь, кстати, что эти двое устроили, когда я заболел? — Заболел, котёнок? — взволнованно переспрашивает она.       Англичанин всё ещё смотрит прямо на них, но уже не слышит ни слова.       Что-то не то! Что-то не так с Сокджином.       Это наверняка Намджун снова чем-то его расстроил! Но чем же?.. Вроде, всё шло неплохо: старался быть вежливым, вести себя прилично, даже нашёл общий язык с его семьёй и друзьями.       Разве что, выходка Ёнджуна и Сонхи выбила парня из колеи? Но ведь дети признались, что таким приколам их научили Чонгук и Тэхён!..       Объективной вины за Кимом нет, но чувство смутной тревожности словно щекочет изнутри, заставляя нервно кусать губы и думать только об одном.       Надо извиниться. Хоть за что-нибудь!       Громкий смех Джиён вдруг заставляет вернуться в реальность. Кажется, Мин свою историю ей уже рассказал, и произведённым эффектом остался доволен. Всё с той же хитрой улыбочкой он снова обращается к англичанину: — Мистер Бонд, а тебе Хосок свою версию этих событий не рассказывал? — Who?! — резко вздрагивает Намджун. — Хосок?.. Что-то упоминал, I guess. Но его понять бывает трудно, ты и сам знаешь!.. Sorry, ladies and gentlemen… мне тоже перекурить захотелось. Я вас на пять минут покину… — Покури, дорогой, — хитро и довольно подмигивает ему Джиён, которая, кажется, всё прекрасно поняла.       Хоть балкон и застеклён, но в такую погоду это не помогает. Джин зябко запахивается в плед, который, сука, то и дело норовит сплозти куда-то вниз! Удерживая ускользающую ткань одной рукой, второй он пытается прикурить тонкую сигарету.       Ничего не получается! Кажется, зажигалка, что валяется тут уже сто лет, наконец сломалась. Ким начинает копаться в ящике в надежде найти там хотя бы спички, а плед снова начинает падать. Он успевает поймать его, крепко сжав, и чувствует на пальцах россыпь чего-то сухого. Блять! Ещё и сигарета сломалась!..       Горло болезненно сводит, а глаза моментально наполняются слезами. Всё! Последняя капля!       Даже такая ёбаная мелочь теперь способна окончательно вывести его из себя. Да что же с ним творится?..       Резкими движениями Ким стряхивает с рук табак и бросает пачку куда-то на подоконник. Надоело!       Парень прислоняется лбом к холодному стеклу, устремив невидящий взгляд в уже непроглядную темноту ночи.       Балконная дверь с грохотом открывается, заставляя вздрогнуть от испуга. — Oh, shit, sorry!.. — поспешно извиняется Намджун и мельком оглядывает конструкцию — не сломал ли?.. — Ничего, — спешит успокоить его Ким.       Закрывает дверь англичанин уже намного тише, и какое-то время так же тихо стоит за спиной парня. Несколько раз мужчина хочет что-то сказать и даже открывает рот, но из-за тревоги не может издать и звука.       Сердце бьётся, как бешеное!.. Что-то точно не так. По неизвестной ему самому причине, Намджун всегда тонкое улавливает любые эмоциональные изменения у окружающих его людей. Интуиция это, или эмпатия, или чёрт знает что ещё — неясно. Он просто чувствует, когда что-то начинает идти не так, и всё. И больше ничего не знает.       Зажигалка щёлкает два раза. Крепкий «Pall Mall» Намджун оставляет у себя, а «Kiss» передаёт в руки Джина.       Ещё какое-то время они молча курят, но Ким не чувствует ни вкуса сигареты, ни эффекта от неё. Потому что все мысли и ощущения бесповоротно зациклились на одном. — Всё okay?.. — в конце концов решается спросить учитель. — Конечно, — заверяет Джин и чувствует, что слёзы текут по щекам с новой силой.       Намджун слышит не ответ, а интонацию — то, как напряжённо и фальшиво звучит голос. От тревоги и неизвестности хочется бегать из угла в угол, но он боится даже сделать шаг вперёд. — Я что-то не то сделал? — всё же не выдерживает англичанин. — Прости, я… я не хотел тебя ничем расстроить!..       Сокджин в удивлении напрягается, распрямляя спину, но так и не оборачивается на собеседника.       Неужели он настолько плохо скрыл свои эмоции?.. — Намджун, всё в порядке, — отвечает он. — Ты ничем меня не расстраивал, правда… — Но я же вижу, что… что something's wrong! — жалко выпаливает Ким.       Парень звучно вздыхает, крепче сжимая края пледа. Конечно. Конечно, он видит. Но Намджун ведь просто… он просто такой, какой есть. И понятно это стало уже с самой первой встречи. То, что в своей голове Сокджин успел выстроить совершенно другой образ — проблема исключительно самого Сокджина.       Но зачем же портить другому человеку настроение своими глупостями? Хотя Джин, видимо, уже и так его испортил. Теперь остаётся только… — Всё в порядке, Намджун, — ещё раз повторяет он. — Ты ведь сам знаешь, что ничем меня не обижал. Откуда у тебя вообще такие мысли?.. — Тогда почему ты плачешь? — отвечает Ким вопросом на вопрос.       Блять, а это-то он как понял?! Журналист ведь стоит к нему спиной, да и не видно тут почти ничего. — Чего? Я не плачу, — не слишком уверенно фыркает парень.       Намджун наконец подходит к нему и уже кладёт руку на плечи, чтобы развернуть лицом к себе. Но Джин в спешке закрывает лицо ладонями, не давая ему этого сделать. — Не смотри на меня!..       Не хватало ещё кому-то увидеть, как он рыдает! Хуже точно ничего не придумаешь.       Мужчина резко замирает, всё ещё держа руки на плечах журналиста. Что делать дальше?.. Чёрт, Намджун совсем ничего не знает!..       Он медленно опускает ладони вниз по чужим плечам, уже заметно теряя весь свой былой запал на серьёзные беседы. И всё-таки, англичанин вечно делает что-то не так…       Чувствуя, как ослабевает прикосновение, Сокджин перехватывает запястья Кима и тянет на себя, вынуждая прижаться вплотную. Руки Намджуна обнимают его поперёк талии, щека упирается в затылок, дыхание над самым ухом.       Становится теплее, спокойнее.       Джин привык думать, что проще держать эмоции внутри — проще и для себя, и для окружающих. Но не может же он просто выкинуть из головы все эти переживания и всю эту ранимость? Что поделать, если он тоже — просто такой, какой есть?..       Однако когда чувства всё-таки начинают прорываться наружу, тяжелее становится всем. И сколько ещё раз надо объебаться, чтобы наконец понять это?.. — Это ты меня прости, — наконец заговаривает Джин. — Я в последнее время какой-то слишком… эмоциональный. Всегда был, на самом деле… Но ещё никогда это столько проблем не доставляло!.. — Тебе не за что извиняться, my queen! — торопливо и как-то удивлённо отзывается Ким. — Я люблю в тебе… всё! Absolutely everything! Но если тебя что-то напрягает — говори мне, пожалуйста! Для меня будет the greatest honor just to попытаться помочь!..       От этих слов сразу плачется и сильнее, и легче.       Сокджин всё это знает, правда знает! Намджун это уже говорил, да и на лице у него все его намерения написаны — такой вот он простой.       Но и привычку, выработанную с годами, так быстро не изменишь! Но ведь можно хотя бы попытаться… — Это из-за мамы, наверное, — всё же решает поделиться Ким. — Вроде всё и хорошо, а думать получается только о том, что уже меньше чем через месяц она опять уедет. И опять на полгода, а то и больше!.. Надоело! Мне всегда… не хватало. Её не хватало, знаешь.       Намджун внимательно слушает и кивает, ещё более внимательно подбирая слова у себя в голове.       Как же замечательно, что Сокджин решил рассказать! Ким не знает, чем заслужил доверие парня, но разрушить его точно не хочет! Ни за что на свете! — I see, — наконец заговаривает он мягко. — И понимаю. Don't need to say: не думай о грустном! И так не думал бы, если бы мог… У тебя замечательная мама, Сокджин. И такие же wonderful friends, by the way! Но если работа заставляет её постоянно ездить куда-то… — Это не работа, — перебивает его Джин, сердито шмыгая носом. — Никто её ничего делать не заставляет!.. Просто… — What? — спрашивает Ким после затянувшейся паузы. — Помнишь, лет шесть назад… у нас тут на одном из заводов случилась авария? — тяжело начинает парень. — Начался большой пожар, около тридцати рабочих умерло. Среди них был Тэмин… это мой отчим и папа Сонхи. Но он и мне был как настоящий отец! Я его знал с самого раннего детства… В отличие от моего биологического отца — в глаза его никогда не видел, даже имени не знаю и знать не хочу! Папа умер, и тогда всё пошло по пизде. Мне было девятнадцать, а Сонхи всего годик. У мамы началась ужасная депрессия. Она вообще не могла тут оставаться — ей всё вокруг напоминало о нём, всё триггерило… И тогда она впервые решила согласиться на командировку с показом новой коллекции. В Италию, что ли… Её долго не было, очень долго… месяца четыре. В том возрасте для меня это показалось вечностью! Я не знаю, как я выживал: учёба, работа, Сонхи… Зато когда мама вернулась, ей было лучше. Я уже выдохнул и решил, что всё самое страшное теперь точно позади!.. Но постепенно её снова начало накрывать. Слёзы, апатия, нежелание выходить из комнаты, слёзы, слёзы… Она не продержалась и месяца, и снова уехала. Вот с тех пор… с тех пор всё в таком ритме и идёт.       Ким слушает всё это в полнейшем ступоре, прижавшись щекой к волосам парня и рассеянно поглаживая его по руке.       От его слов на глазах наворачиваются слёзы. Сокджин ничем не заслужил всех этих испытаний и боли! Сокджин достоин только самой лучшей жизни и вообще всего самого лучшего, что только может предложить мир!       И как же разрывает изнутри чувство досады оттого, что тогда Намджуна не было и не могло быть рядом!.. Он бы отдал половину своей жизни ради того, чтобы оказаться рядом со своим возлюбленным уже тогда и взвалить на себя хотя бы часть его непомерной ноши. — Сокджин, — вдруг севшим голосом обращается он, — мне так жаль это слышать. Это всё… просто ужасно. Я даже слов никаких не найду, чтобы подобное описать! Мне так жаль, что тебе пришлось пережить всё это!.. — Пережил, и слава богу, — фыркает парень, а Намджуну на руки капают его слёзы. — Ты такой сильный, — серьёзно произносит Ким. — И то, что ты уважаешь решение своей матери… — Это не так, — качает головой Джин. — У меня не было выбора. Если бы я имел возможность заставить её остаться, я бы это сделал. — У тебя всегда была такая возможность, — мягко не соглашается Намджун. — Просто ты выбрал не свой personal комфорт, а мамин.       Сокджин молчит, потому что не знает, что на это сказать.       Ну вот, он снова запутался! Парень никогда не смотрел на эту ситуацию под таким углом и уж, тем более, не видел себя в ней благородным героем.       В ожидании хоть какого-то ответа Намджун размеренно поглаживает парня по груди и животу, так и не разрывая объятий. Приняв это молчание, мужчина осторожно продолжает: — И знаешь, I think… I think you should двигаться вперёд. Я знаю, как банально и тупо это звучит, но!.. Тебе уже не девятнадцать лет, а двадцать пять. Хочется, очень хочется как можно дольше побыть ребёнком — мне тоже так знакомо это чувство!.. Хочется, чтобы был взрослый и заботливый родитель, который поможет разобраться со всем на свете. Который… который всегда будет рядом. Да я и сам до сих пор иногда просто хочу убежать к маме с папой и просто разреветься!.. Но, my love, наше время уже прошло. Теперь наша очередь становиться этими заботливыми родителями и всегда быть рядом. От этого… от этого уже не убежать, хотя и очень хочется. Life goes on!.. И я уверен на все сто процентов, что тебе всегда хватит сил, чтобы keep going. А если… а если вдруг почувствуешь, что их начинает не хватать — я всегда буду рядом, чтобы помочь. Если, конечно, ты мне позволишь!..       На протяжении всего разговора Сокджин не переставал плакать ни на секунду. Его плечи мелко трясутся от тихих рыданий, а ладонь крепко зажимает рот, чтобы точно не издать ни всхлипа!       Опять, опять, опять это чувство паники, как и в прошлый раз! Почему так трудно принимать чужую любовь? Почему так трудно делиться своей? Почему так трудно даже говорить об этом? — И я will be really thankful, если ты позволишь мне просто посмотреть на тебя…       Сокджин наконец оборачивается, позволяя мужчине увидеть себя всего на несколько секунд, и тут же утыкается зарёванным лицом в его грудь.       Намджун успокаивающе поглаживает его по волосам, прикрыв глаза. Наконец-то на душе стало спокойнее!.. — Самый любимый, — тихо проговарвиает он. — Самый лучший. Самый красивый. Даже, я бы сказал… worldwide handsome, you know.       Джин тихо смеётся его словам и обнимает всё крепче. Он наконец успокаивается, и слёзы почти перестают литься из глаз.       Осталось только… — Я тебя люблю, — впервые озвучивает он.       И становится совсем легко.       Намджун расплывается в неверящей улыбке и, кажется, вот-вот сам примет эстафету по рыданиям! — А я — тебя, — тепло повторяет он. — Я готов… я хочу отдать тебе всю свою любовь! И надеюсь, что тебе больше никогда не будет так больно от её недостатка!..       Сокджин крепко жмурится и сосредотачивается на том, чтобы выровнять дыхание.       Был ли идеальным тот образ, который он нарисовал у себя в голове? Был.       Но настоящий Намджун в десять, в сто, в тысячу, в миллион раз лучше. Просто потому, что он такой, какой он есть. Потому что он живой и настоящий.       Парень немного отстраняется и прикасается своими губами к губам Кима. Поцелуй опять с привкусом слёз, как и в прошлый раз.       Но теперь Джин уверен, что Намджун сделает всё, чтобы убрать этот привкус. Всё, что требуется — лишь позволить ему это сделать.       Мужчина аккуратно вытирает слёзы с его щёк и рассматривает лицо парня с влюблённой улыбкой. — Нас там все, наверное, потеряли уже… — деликатно напоминает учитель.       Глаза парня моментально округляются от удивления. А ведь и правда!.. Он уже и думать забыл про ужин и всех остальных… — Точно, — улыбается Джин и берёт мужчину за руку. — Надо идти… Знаешь, мы с мамой такой торт приготовили! Надеюсь, Чонгук ещё не всё сожрал!..       После холодного воздуха на балконе духота комнаты заставляет обоих одновременно содрогнуться.       Джин входит обратно первым и видит, как мама и Юнги уже перешли в гостиную, удобно устроившись на большом сером диване.       Рука Мина лежит на спинке и нежно охватывает плечо женщины, которая прижимается к нему, глядя в экран телефона.       Из динамиков мобильника доносится знакомый голос — истошные крики самого Кима. Разобрать эти звуки трудно, потому что состоят они из сплошного ора. Членораздельно в видео разговаривает только снимающий всё парень, лаконично описывающий всю ситуацию двумя любимыми матами: бля и ебать. — Это с рыбалки? — уточняет он. — Дорогие! — поднимает голову Джиён, ставя на паузу ролик Юнги. — Наконец-то вы вернулись! Все разбежались что-то так внезапно, только мы с моим котёнком тут остались вдвоём. Но посидели хорошо!       С полуоткрытыми глазами Мин сооружает губами глупую пьяную улыбку и целует руку женщины.       Видя это, Джин презрительно фыркает, параллельно снимая с Намджуна верхнюю одежду. — Поздно уже, мои родные, — встаёт женщина и направляется к выходу из комнаты. — Нужно хотя бы десерт съесть, а то какое окончание ужина без этого! — Где вообще Чонугк? — спохватывается Джин. — Может у детей проверить? — предлагает ему Джиён.       Ким открывает дверь в комнату Сонхи и хватается рукой за голову. Господи!       Первоклассники сидят на кровати, уткнувшись в телефон и над чем-то смеясь, а за ними — Чон, с лица которого исчезли все человеческие черты.       Джин подходит ближе и одним жестом отгоняет ребят от друга. — Это что?! — округляет он глаза и тычет пальцем в лежащее на кровати тело. — Мишка Фреде, — заявляет сестрёнка.       И как можно не знать таких очевидных вещей! Ведь они так старались придать его коже максимально коричневый оттенок с помощью тёмной пудры и бронзера из косметички Джина. Ну а чёрный носик — разве не похоже на медведя?!       Журналист трясёт Чонгука, пытаясь его разбудить. Он хмурит брови и приоткрывает рот, отчего плотный слой макияжа на его лице смешно искажается. Парень наконец сдаётся и разражается в громком хохоте, представляя реакцию самого Чона на такой прецедент. — Куки-и! Вставай!       Сонхи и Ёнджун присоединяются к молодому человеку и всем своим весом напрыгивают на спящего, начиная безжалостно его щекотать.       Чонгук живо подскакивает на кровати, а из-за лохматых пушистых волос он и правда напоминает милого мишку! — Где я? — сонно произносит парень, потирая глаза.       Вся косметика остаётся на пальцах, но Чон этого не замечает. Все трое громко над ним хохочут, вводя парня в ступор. — Что с вами? — хрипит он.       Джин роется в своей косметичке, брошенной около кровати, и передаёт другу маленькое зеркальце.       Несколько минут тот пялится на собственное отражение и наконец отвечает: — А это кто? Чья фотка? — Пошли, — вытаскивает его из постели Ким, не переставая смеяться. — Сейчас десерт будет. Но перед этим надо умыться. — Ого, десерт! — окончательно просыпается Чон, уверенно вставая на ноги.       Вся посуда уже убрана — Юнги складывает в раковину последние тарелки.       В центре стола красуется лишь огромный шоколадный торт, от которого и у детей, и у Чонгука моментально текут слюни. — Куки, ты же всех по домам развезёшь? — подходит к парню Джиён и треплет его по волосам. — Всё-таки поспал? — Да-а, — зевает Чон.       Несмотря на то, что с самого утра женщина так и носится по квартире, занимаясь разными делами, ведёт она себя по-прежнему очень энергично. Миссис Ким подходит к шкафчику, в котором спрятаны десертные блюдца, и жестом подзывает к себе Джина. — Помоги! — просит она и не перестаёт болтать. — Присаживайтесь, дорогие! Я этот рецепт, кстати, в Англии узнала, когда нас пригласила к себе на ужин сама Анна Винтур! Знаете такую?       Все дружно отрицательно машут головой и усаживаются по местам. — Величайшая женщина! — разрезает торт Джиён и раскладывает кусочки по тарелочкам. — Главный редактор журнала «Vogue»! Джин его обожает, у нас до сих пор где-то несколько коробок с сотнями выпусков стоят. Правда ведь, золото?       Молодой человек кивает ей в ответ.       Когда очередь доходит до Чонгука, по какой-то причине он закрывает тарелку руками и сонным взглядом обводит маму друга. Это что ещё такое? — Милый, — пугается она, — ты что, не будешь тортик? — Нет, — отвечает парень, расплываясь в хитрой улыбке. — Я буду два! — Два тортика?! — удивляется Джиён, продолжая стоять над ним, как вкопанная. — Я только один испекла… — Два кусочка, — и сам испуганно поправляет её Чонгук.       Даже ему бы не удалось осилить целых два торта… За кого они его принимают?!       Но взять их с собой он бы точно не отказался, поэтому женщина могла бы и догадаться. Всё-таки знала, кого зовёт к себе в гости!       Обстановка на кухне становится очень домашней и уютной. Всё напряжение, ранее распространявшееся Джином практически на всех, наконец совсем исчезло.       Каждый это чувствует — лица их светятся добрыми, но уже уставшими улыбками. — Юнги? — тянется за тарелкой парня Джиён. — Любимая, — ухмыляется ей Мин, — только если ты меня покормишь.       Она забирает себе последний кусочек шоколадного угощения и усаживается рядом с ним, кормя его с ложечки. — Ой! — вдруг разбивает нависшую над ними тишину миссис Ким. — Я совсем забыла!       Женщина вдруг подскакивает, бормоча что-то себе под нос, и выбегает из кухни.       Возвращается она с огромными красивыми пакетами, которые ставит на пол и начинает распаковывать.       В руках Джиён появляется странная игрушка, похожая на кота и перемотанная фиолетовым бантиком. — Юнги, — произносит она, протягивая руку в направлении к парню. — Это тебе! Не представляешь, сколько мне довелось пережить, чтобы заполучить такой ценный сувенир. Египетская кошка, выглядит очень таинственно. Как только заметила её, сразу поняла, что моему маленькому любовнику такое определённо понравится!       Парень застенчиво принимает подарок и не может от него оторваться. Длинными пальцами он обводит фарфоровую фигурку, а в глазах загораются яркие огоньки.       Интерес к коллекционированию редких вещей в нём пробудила сама Джиён. Как только вся жизнь женщины завязалась на путешествиях, она почему-то решила, что Мину такое занятие очень подходит. Теперь ни один её приезд не обходится без какого-нибудь очень редкого подарка для Юнги. — С-спасибо, — улыбается он.       Из того же бумажного пакета миссис Ким вытаскивает небольшую коробочку, украшенную картинками египетских фараонов и аппетитных фруктов. — Чонгук, а это для тебя! Твой любимый рахат-лукум! — Ах, — вздыхает парень, протягиваясь к Джиён, чтобы её обнять. — Боже, я о нём сто лет мечтал!       О подарках для Чона тоже думать особо не приходится. Ему угодить легче всего — любое сладкое угощение он воспримет как самый лучший подарок, который ему доводилось получать.       А вот о подарке для Намджуна надо было поразмыслить… Как только она услышала о нём от сына, сразу поняла, что без гостинцев приезжать не стоит.       В мельчайших подробностях он говорил о нём с такой страстью, что Джиён и сама почти в него влюбилась.       Она с трудом вынимает хорошо запакованный ящик и укладывает его на стол перед Намджуном. — Настоящее египетское пиво! — переводит дыхание женщина. — Как только мы туда приехали, меня сразу заставили его попробовать. Отличное, краше и не опишешь!       Намджун от такого неожиданного поворота несколько пугается, вскидывая от удивления густые брови и пялясь на свой подарок.       В ящике удаётся разглядеть три стеклянных бутылки — удачно, и Хосока с Тэхёном угостит! — Oh my god, — он не может поверить своим глазам. — Thank you, madame! Мне приятно! — А тебе, малыш, — роется в том же пакете женщина, доставая из него мягкую прозрачную упаковку. — Тебе футболка — «I love Egypt»! Надеюсь, с размером не прогадала!       Мальчишка радостно раскрывает отданный ему подарок и охает, когда в глаза бросаются мультяшные верблюды на фоне красного сердца с красивой надписью на любимом английском языке.       Он натягивает её поверх своей простой затасканной серой футболки и выходит из-за стола, хвастаясь новинкой перед всеми.       Сонхи хлопает в ладоши в такт так и доносящейся с гостиной музыки, а все остальные довольно улыбаются, смотря на маленького паренька.       Ёнджун от такого бросается в неловкий пляс, скрестив руки за спиной и поочерёдно выбрасывая то левую, то правую ногу немного вперёд. К малышке присоединяется Чонгук, у которого та сидит на руках, и громко свестит выступающему мальчишке.       Несколько раз он прокручивается вокруг своей оси, раздаваясь в звонком заразительном хохоте, поклоняется и садится на своё место. — Будущий артист! — аплодирует Джиён, убирая в сторону теперь уже пустые пакеты.       Намджун хлопает его по плечу, показывая знак «класс». Он первым отодвигает тарелку, сопровождая каждое своё действие благодарностью хозяйке. — Well, — поднимается мужчина. — Наверное, нам пора. Thank you once more!       Все следуют его примеру, и только Юнги задерживается на кухне, чтобы помочь маме друга с уборкой посуды.       У себя дома ему поддерживать чистоту почему-то в тягость, а вот делать это у других, ещё и рядом с любимой женщиной, очень приятно!       Едва удерживаясь на ногах, он продолжает бродить от стола к мойке, собирая тарелочку за тарелочкой.       Джиён наконец останавливает парня, обнимает его и искренне проговаривает: — Как же я тебя люблю! Спасибо за помощь, мой дорогой!       Она придерживает его за плечи и отводит в коридор, помогая одеться. Намджун и Джин влюблённо о чём-то шепчутся, смотря друг друг другу в глаза, а Чонгука с обеих сторон окружили дети.       Сонхи и Ёнджун безостановочно зевают, а Чону, кажется, два заказанных кусочка шоколадного торта подарили не только удовольствие, но и море энергии. — Спасибо за ужин и за веселье, — тянется он к Джиён, смачно целуя женщину во впавшую щёку. — А тебе за прекрасный макияж!       Парень наклоняется к Сонхи, трогает пальцем её носик и чмокает в макушку. Джина он одаряет крепким объятием. — Ты меня раздавишь! — вырывается тот.       Журналист жмёт руку Намджуну, а тот прислоняет её к своим губам, продолжая пялиться прямо в глаза Кима. С Джиён он повторяет то же самое, но добавляет: — It was nice to meet you. — It’s a great pleasure for me, — кланяется ему женщина.       Последним выходит Юнги, которого Джин почти выталкивает из квартиры, а Чонгук подхватывает с обратной стороны. — Любовь моя, — бормочет он, запинаясь о высокий порожек, — спасибо за вечер… — Вообще-то я твоя любовь! — кричит ему вслед девочка, угрожающе скрещивая руки на груди.       Холодный воздух на секунду врывается в квартиру, пробирая до костей стоящих у порога Сонхи, Джина и их маму. — Юнги совсем очумел! — делает вывод малышка.       Девочка убегает в свою комнату первой, желая всем спокойной ночи, а Джиён плетётся на кухню, волоча за собой сына.       Она останавливается в проходе и своими большими глазами, обрамлёнными густыми чёрными ресницами, будто заглядывает в его душу. — Намджун очень хороший, — искренне заявляет она, сжимая руку Джина всё сильнее.