— В какой руке?
— Издеваешься?
— Неа.
— Ты не слишком стар для таких игр?
— Золотце, пока мы на работе, ты мне других игр не разрешаешь.
— Я тебе и отлучаться от меня не разрешал! А ты где сейчас шлялся?
— Скажи в какой руке и узнаешь.
Алтан не хотел поощрять очередное Вадиковское идиотство из категории
«потяни за палец», но, с другой стороны, ему самому уже стало немного любопытно. Сердито сощурившись, Дагбаев недоверчиво процедил:
— В левой.
— Не угадал, но все равно покажу.
Вадик гордо достал из-за спины цветочный горшок в виде зеленой змейки, свернувшейся в кольцо.
— Как тебе?
На взгляд Алтана, горшок выглядел как жуткий китч, аляповатый и безвкусный. Впрочем, вспоминая тот сервиз в перламутровых розочках, странно было бы ожидать от Вадима чего-то другого.
— Скажи класс, да?
Вадик был явно доволен собой и своим выбором. Блестел как налакированные змеиные глазенки. И видя его радость, Алтан вновь поймав себя на желании временно убрать своё ехидное жало. Вадим явно купил этот горшок, чтобы Золотце его одобрил. Чтоб сделать ему приятное. И Золотце решил его не разочаровывать и поддержать.
— Класс. В твоем стиле. — Выхватил подарок, осмотрел. — И это не горшок, а кашпо.
— А в чем разница?
— Ну, во-первых, размер, а во-вторых в кашпо нет дырки и… — Алтан осекся, увидев как губы Вадика рассекает сальная ухмылка. — Прекрати!
— Да я ж вообще молчал, Золотце! Хочешь, дырочку сам просверлю, аккуратно и деликатно…
«Нет, ну какая же он все-таки скотина! Вот и будь с ним милым»
— Еще слово и дырка будет у тебя в черепе. — Алтан попытался произнести это как можно злее и грознее, но чувствовал, что Вадик уже заметно расслабился и перестал его бояться, после случая с радиатором.
(На самом деле, Алтан ошибался. Вадим его и до радиатора не боялся).
— Заедешь сегодня ко мне? Поможешь пересадить? — Вадик произнес это таким тоном, каким обычно в койку приглашают.
— Заедем. И не
«помогу», а
«пересажу». А вот ты чтоб не мешался, понял?
Вадим понял, но все равно мешался. Лез в помощники и под руку, пока Алтан не сдался и не доверил ему насыпать дренаж и замешать торф с песком и перегноем.
На новое место гибискус пересадился идеально. Кашпо было даже чуть просторней предыдущего горшка. За это Алтан был готов простить его визуальное уродство.
— Ты хорошо угадал с размером.
— У меня глаз-алмаз. — Вадим не переминул подмигнуть своим «алмазным» глазом в Дагбаева, за что чуть не получил грабельками.
Пока он убирал лишнюю землю и мусор, Алтан развел очередное укрепляющее средство. Тщательно опрыскал цветок и взялся протирать листки тряпочкой.
— Вадик, смотри!
От одного этого радостного
«Вадик» Дракон чуть не выронил мыло. Забыв вытереть руки, он метнулся к Алтану. Тот возбужденно тыкал пальцем куда-то между листьев.
— Да смотри же, видишь?
Вадим прищурился.
— Это… бутон?
— Да! — Сияющий Алтан повернулся к Дракону. — Я же говорил, я же говорил, что он сможет зацвести!
Золотце чуть ли не прыгал. Улыбался всеми чешуйками, а красно-змеиные глазенки были широко распахнуты. До чего же красивый, и когда злой и когда такой счастливый. Вадим им откровенно любовался. Не выдержав, заключил в объятия, надеясь, что счастливое Золотце к ним более благосклонно, чем злючное. Надежды оправдались.
— Ты просто молодец, Ваше Вашество. — Искренне похвалил его Вадик.
— Ты тоже. — Счастливый Алтан был еще и великодушен. — Ты же его чаще меня поливал и землю рыхлил и…
— Только под вашим чутким руководством, Золотейшество мое. Мы с Сорняком тебя слушались во всем.
— Не называй его так! Он уже не похож на сорняк.
Вадик на секунду задумался.
— Окей, пусть будет Савелий. Сорняк Савелий.
Чтобы не засмеяться, Алтан пихнул его локтем. Это максимум движений, который он мог себе позволить, находясь в цепких лапищах своего Дракона. Из которых, впрочем, совсем не хотел вырываться. Уж больно в них было хорошо.
— А ты своим оранжерейным цветочкам какие имена даешь?
— Я их никак не называю. У меня их там сотни, словаря имен не хватит.
— Ты мог бы последующим тезкам добавлять нумерацию. Так даже круче будет. Роза «Людовик XIV», папоротник «Генрих VIII», гардения «Изабелла II».
— Не люблю гардении.
— Можно подумать, Изабеллу II кто-то любил.
— Ты просто невозможный.
— А ты просто Золотко с такими же ручками. Золотыми.
Алтан повернул к нему раскрасневшееся личико, внезапно ставшее серьезным.
— Ты правда так считаешь?
— Конечно, — Вадим даже особо не понял, отчего Алтан так напрягся и вновь чуть не стал недоверчивой колючкой.
Дагбаев повернулся обратно. Но радость в нем заметно поутихла.
— Для многих это просто придурь.
«Для кого «многих»?» Чуть было не ляпнул Вадим, но вовремя понял сам. Для покойного деда и сестрицы. Мудаки. Сломали пацана, прогнули под себя, втянули в свое криминальное говнище, а нос продолжают кривить, будто Алтан позор семьи. Ничего, дед уже теперь сам служит удобрением для ненавистных ему цветочков. Довыебывался.
— Только мама в меня верила. Защищала перед дедом, Юму осаживала. Энциклопедии мне заказывала, рассаду, записала на курсы флористики. Она сама-то за цветами вообще не умела ухаживать, зато покупала часто. Потом приносила их мне, говорила, что без меня не справится. Только я могу их спасти.
Алтан ненадолго замолкает, переводя дыхание. Вадим не торопит. Раз хозяина прорвало на такие откровения, пусть уж выговорится. Может на душе полегче будет.
— Я всегда брался, конечно, но на маму сердился. Нудил, что она безответственная и ей ни детей, ни цветы нельзя доверить. А теперь мне кажется, что она специально так делала. Чтобы вселить в меня уверенность. Чтобы я почувствовал свою пользу.
«Умная женщина была».
— Твоя мама хорошо тебя знала, Золотце. — Осторожно начал Вадим, подбирая слова. — Придурью это могут считать лишь те, кто сам на это не способен. Кто может лишь убивать и разрушать. А ты можешь возрождать, создать из кучи говна и палок что-то прекрасное. Подарить вторую жизнь. Это не придурь, это талант.
Алтан ничего не ответил, но заметно обмяк в руках Дракона.
Доверился. Вадим ценил это. Не желая нарушить момент, он не лез к Алтану с поцелуями и под одежду. Терпеливо стоял, грел хозяина в своих руках и любовался
Сорняком Савелием.
Алтан коснулся едва заметного и совсем еще зеленого бутона. Погладил.
— Скоро он раскроется.
— Как скоро?
— Неделя, примерно. Обогреватель не забывай включать.
— Так отопление еще вчера дали.
Действительно. Может поэтому ему сейчас так тепло? Или все-таки дело было в другом?
Вечером опять пили чай. Но уже не пакетированный, Вадик разорился на листовой, из железной банки. А вот кружечки были те же. И твердокаменные пряники, служившие скорее для декора. Правда, к ним в компанию Вадим добавил еще мармелад из «Пятерочки». Алтан проводил упаковку подозрительным взглядом, но в итоге съел почти все.
Табуретка Вадима опять стояла на расстоянии пары сантиметров. Но Алтана опять это не волновало. И допив чай, он первым опустил голову ему на плечо.
— Спасибо.
Вадим не стал уточнять за что конкретно.
— На здоровье, Золотце. — Прижал его к себе свободной рукой, из-за чего Алтан уже откровенно на него навалился, чуть ли не зевая Дракону в ухо.
— Давай-ка переместимся туда, где удобней.
Алтан не возражал. На него навалилась какая-то уютная усталость пополам с умиротворением. И змеиное кашпо ему уже не казалось столь ужасным, как по началу. Как и сама квартира Вадима. Как и он сам. Хотя кого он обманывает, наемник уже давно не казался ему ужасным. Ну разве что бесячим.
По телевизору шли «300 спартанцев: Расцвет империи». Алтан и первую-то часть помнил смутно, а вторую вообще смотрел впервые. Сюжет его не слишком увлекал, он откровенно засыпал, почти пригревшись на диване и под рукой Вадима. Но сам Вадик спать явно не собирался, а когда появилась Артемиссия в исполнении Евы Грин, откровенно оживился и чересчур часто задышал, увлеченным просмотром того, как Артемиссия оседлала Фемистокла на столе переговоров и возбужденно прыгала на нем, перебивая своими стонами драгоценный сон Его Золотейшеству.
Алтан продрал слипающиеся глазоньки и ревниво уставился ими на Дракона.
— Нравится? — Тон хозяина не предвещал ничего хорошего.
— Солнышко, это же Ева Грин! Она всем нравится.
— Мне — нет. — Алтан демонстративно отпихнул его руку и откатился на другой конец дивана. Но с него не встал, значит злился не сильно.
— Между прочим, она здесь в некоторых ракурсах на тебя похожа, вот я и… Ладно-ладно, выключаю!
Вадим щелкнул пультом, и развернулся так, чтобы быть к своему Золотейшеству лицом к лицу.
— Мы и погорячее можем, правда? — Подмигнул он Дагбаеву. Тот не удостоил подобный вопрос ответом, но поцеловать себя дал. И вновь обнять. А потом сам обнял и поцеловал в ответ. Вадим расценил это как приглашение и порадовался, что только утром перестелил белье.
Несмотря на недавно-отсмотренную сцену жесткого порева, аналогичного друг с другом уже не хотелось. Сегодня обоим хотелось чего-то иного, более интимного и менее грубого. Вадим уже показал Алтану как трахаться, а сейчас хотел показать, как заниматься любовью. Алтан не возражал и охотно подчинялся.
Наемник разнеживал и зацеловывал свое доселе колючее и недоверчивое Золотце, доказывая, что и без животной ебли можно кончить. Чувственно и умело касался мальчишки так, что тот закатывал глазки и забывал, как дышать. И сам ловил кайф от первых попыток Алтана в ответной нежности, того, как Золотко неумело, но искренне ластился и ласкался, стараясь руками, губами и языком нащупать его эрогенные зоны и заставить стонать. И Вадим стонал, не симулируя. У него самого так давно не было столь приятного ощущения от секса, когда важен не результат, а процесс. И хочется долгих прелюдий, нежности и взаимности во всем. Когда вам нравится неторопливо целоваться и узнавать друг друга, переплетать ладони, смотреть в глаза, а не в затылок или стену. Ни один быстрый перепихон никогда не будет равен подобному удовольствию.
— Вадик, Вадик, ВадикВадиквадиквадик… — Перед глазами Алтана уже все плыло, как и он сам. Он даже не мог стонать, только повторять имя Вадима как какое-то заклинание. Как напоминание ему и себе, от кого и кому он сейчас впервые доверился, раскрылся и обнажился полностью, позволил себе наслаждаться и отпустить контроль.
Дракон сам уже был на грани, но не переставал целовать Алтана, невесомо проходясь губами по его лицу. Чуть ускоряясь, когда у самого уже не осталось сил.
Алтан захлебнулся его именем, чуть не оглушил. Но Вадиму было плевать, он сам чуть не задавил хозяина, когда, переживая собственный оргазм, рухнул на него всей тушей. Опомнившись, хотел откатиться, но Алтан отпустил его далеко не сразу.
— Я же тяжелый.
— А я не хрустальный. — Алтан довольно провел рукой по спине Вадима. Погладил загривок и светлые волосы.
Вадим провел носом вдоль шеи, вдыхая охуенный запах своего Золотца. Смакуя последние мгновения телесной близости.
— Я и не знал. Что можно
так.
— Можно. Тебе все можно, Золотце. И с тобой.
Вадим все-таки откатился, давая им обоим возможность отдышаться. Спать хотелось сильнее, чем мыться и курить. Но весь сон слетел с него, увидев, как Алтан встает с дивана.
— Куда?! — Успел поймать за руку. После секса соображалось туго, но Вадим уже успел представить, как Алтан сейчас вырвется, вновь окатит презрительный взглядом и змеиным шипением, велев отвалить и подать ему машину до особняка. Нет, блядь, пожалуйста, что угодно, но только не откат назад.
Но Дагбаев лишь улыбнулся, без труда высвобождая запястье. Погладил Вадима по щеке и тряхнул головой.
— Волосы. Мне надо расплести косы перед сном, иначе к утру все спутается и останется только выстригать. К зеркалу отпустишь?
Вадим отпустил и пока Алтан прихорашивался в ванной, заботливо развесил одежду Золотка в шкафу. Чтобы Алтан сам на нее не наткнулся и не думал одеваться до утра. Взамен любезно предоставил свою коллекцию черно-красных футболок, собранную еще в 90х. Для приличия поколебавшись между Нирваной и Скутером, Алтан выбрал последнего, видимо из-за визуального сходства с Вадиком. Вновь шмыгнул обратно на диван, накидывая на них одеяло. И свои волосищи в довесок. Завтра вся квартира в них будет, но плевать.
Вадим притиснул к себе Золотце максимально близко и крепко, помогая устроиться поудобней. Диван-то был так себе, не чета безразмерному ложу в спальне Золотка. Но Алтан будто бы не замечал неудобства, а может дело было в том, что он завалился на Вадима почти всем телом.
Опять надо было что-то сказать, но Вадим уже устал проявлять инициативу. И Алтан её перехватил.
— Заведешь телефон на семь?
— Я всегда без будильника встаю.
Алтан беспокойно зашевелился и поднял голову, явно борясь с желанием вернутся за своим айфоном.
— Не иди никуда. Я проснусь вовремя и тебя разбужу. Веришь мне, Золотко?
Поколебавшись пару секунд, хозяин все-таки вернул голову на плечо Вадима.
— Да куда же я денусь. — Алтан словил последний поцелуй куда-то в район макушки, после чего наконец-то заснул.
Утром Вадим его не обманул. Разбудил ровно в семь, но не выпускал из постели еще полчаса, обучая ленивому утреннему сексу. Золотко в процесс обучения включился очень активно и пожертвовал завтраком. Но зато не дал нормально покурить, велев вместо этого себя заплести. Что ж, Вадим тоже обучался охотно и свой экзамен сдал почти хорошо, хоть и не столь блестяще, как вышло у Золотца под одеялом.
***
— Вадим! ВАДИМ!!!
Дракон разлепил глаза, уставившись на лежащий рядом телефон. Часы показывали шесть утра. Шесть утра воскресенья, мать его. Дракон тут же зажмурился и натянул одеяло
— Алтан, блядь, какого хера… — Вадим уже хотел отвернуться набок и захрапеть, но Алтан не дал, нагло усаживаясь у Вадима на бедрах и сдергивая одеяло на себя.
— Да Вадим, ну посмотри же, посмотри!
Не отвяжется ведь, паразит. Наемник нехотя открыл глаза опять. Золотко, совершенно бодрое и сияющее, трясло перед ним кашпо с Савелием, на котором распустился первый цветок.
— Меньше недели прошло!
— Поздравляю. И тебя, и Савелия.
Вадим честно пытался улыбнуться, но выходил только очередной зевок. Он спал всего несколько часов, за что опять-таки, следует благодарить Алтана, что скакал на нем до трех ночи. Вот почему этот гибискус не мог распуститься днем? Сегодня был выходной, и Вадим хотел подольше поспать и поваляться со своим Золотцем, без утренней спешки.
Но хозяин, казалось, отоспался за них двоих и не сводил влюбленных глаз со своего ненаглядного цветочка. Справедливости ради, цветочек был красивый. Стоил всех усилий, что были потрачены на его выхаживание, поливку и пересадку.
— Сердце Дракона.
— Что?
— Его сорт. Он называется «Сердце Дракона».
Вадим усмехнулся. «Сердце Дракона», которое обхватило своими кольцами керамическое змеиное кашпо. Вся эта композиция невольно и символично передавала суть и его отношений с хозяином. Потому что и сердце Вадима нагло обвила и забрала себе эта бесцеремонная и растрепанная Змеючка, что разбудила его и ничуть не раскаивалась, сидя с видом победителя.
Кстати, о победителях.
— Выходит, ты у нас выиграл, Золотце?
Алтан, казалось, уже совсем забыл о споре. Но сориентировался быстро.
— Получается, что так. — Важно кивнул и Вадиму, и Савелию.
— И какое желание ты хочешь? — Вадим приподнялся на локтях и глядя на Алтана в упор, призывно потерся об него утренней эрекцией. Чтобы Золотко не пожелало, он уже готов был исполнить.
Но тот заметно растерялся. Вспомнил о своей угрозе, что его желание Вадиму уж точно не понравится. Смутился своей былой колкости. Может Вадим уже забыл об этих словах?
— Да так… Не знаю пока. — Желая потянуть время, поднялся с постели, возвращая цветок на подоконник.
— Может ну его? Желание. Я же изначально предлагал на интерес спорить. Пусть так и будет.
— Вот уж нет! — Окончательно разбуженный Вадим явно нарывался на свое желание. — Ты же мне обещал, что оно мне обязательно не понравится. Я хочу именно такое.
Сам усадил Его Золотейшество себе на бедра, стащил футболку. Алтан и без того сейчас соображал туго, а теперь и вовсе поплыл.
— Я… я подумать должен… — Рука Вадима уже шарила у него в трусах. — Я… черт возьми… я должен понять, что… ах… что тебе не нравится…
«Когда меня, блядь, будят на рассвете» хотелось ляпнуть Вадику, но он решил не прерывать начатую игру. Вместо этого он подставил шею для Золоткиных ласк и поцелуев.
—
Это мне не нравится.
Алтан улыбнулся и продолжил его касаться, где хочется. А хотелось опять везде. И Вадим, между стонами, заботливо уведомлял его, что ему ничего не нравится. И сам направлял его все ниже и ниже.
Глубокий утренний минет ему не понравился настолько, что, судя по стуку в стену, он своим ором разбудил кого-то из соседей. Алтан же преспокойно утер рот и довольно откинулся на подушки, давая Вадиму отдышаться. Но когда тот пришел в себя и захотел, чтобы уже Золотце ему показало, как и где ему не нравится, то обнаружил, что хозяин сладко сопит в две дырки.
Поганец. Перебил ему сон, отсосал и завел, а сам сейчас спит сном младенца, трогательно подложив ладошки под щеку. И ведь поди уверен, что Вадик-то его будить не будет, он же не настолько наглая жопа как некоторые.
Так оно и вышло. Вадим с полчаса любовался своей драгоценной змеючкой, поправляя ему одеялко и почесывая головушку. Потом вздохнул, смирился с поражением и пошел в душ.
Завтрак готовил из того, что откопал в холодильнике. Эх, надо было с вечера затариться, а то сейчас на полках из еды было полбанки варенья, два яйца и упаковка кетчупа. К счастью, в морозилке обнаружились остатки какой-то овощной смеси и смёрзшийся комок фарша. Бросив все растапливаться на сковородке, Вадим приоткрыл форточку, впуская свежий воздух. Добавил еще немного воды и посолил. Если выйдет хуйня, то может успеет выкинуть до того, как Золотце продерет глазки.
Но судя по запаху, выходило весьма неплохо. Да и Золотко уже проснулось и шумело колонкой. Разморозив и протушив овощи с фаршем, Вадим долил масло, яйца и принялся за жарку.
Алтан, как и пиздец, умел подкрадываться незаметно. Вот и сейчас Вадим упустил момент, когда Золотейшество проскользнул на кухню и обнял его со спины. Вадим повернул голову назад.
— С легким паром, Золотце. — Дракона умилял и немного смешил Алтан в его разношенном, махровом халате и тюрбане из полотенца, накрученном на волосы. Чтобы не заржать и не смутить, он отвернулся обратно к сковороде.
Алтан прижался подбородком к его плечу, молча наблюдая за процессом готовки.
— Ты… ты же такое любишь? Ну, точнее, хотя бы ешь? — С опозданием подумал, что можно было просто заказать роллов и суши из ближайшей доставки. А то вдруг Дагбаев на ПП и следит не только за Разумовским, но и за уровнем холестерина.
— Ем. — Вадим почувствовал, как Алтан проводит носом по его шее, поднимаясь выше. — Люблю. — Прошептал на ухо, игриво прикусив мочку.
Блядь, Золотко, полегче со словами. А то еще немного я сам тут растекусь как масло по сковородке.
Но Алтан не следил ни за словами, ни за руками. Одна из которых уже проскользнула Дракону под майку и поглаживала живот.
Может, ну его на хер, этот завтрак?
— Кстати, я придумал желание.
— Ммм, а оно мне не понравится? — Дракон накрыл руку Алтана своей, а второй рукой притиснул ближе.
— Еще как.
***
— Ты меня обманул, Ваше Золотейшество. Мне понравилось.
Алтан довольно покраснел, но потом отмахнулся.
— Да, конечно. Ты просто из вежливости.
— Вежливость и я понятия не совместимые. — Вадим взял Дагбаева за руку и повел к выходу, умело лавируя в толпе других посетителей. На выходные, в оранжерее Таврического сада, было не протолкнуться из-за школьников и туристов, но почти двухметровый Вадим особых неудобств не испытывал.
Конечно, Дракон рассчитывал, что Алтан ему загадает или велит исполнить какое-то сексуальное желание. Был готов на новую позу, игру, даже смену ролей. Но Золотко захотел, чтобы Вадим сводил его на новую выставку в Таврическом саду. Вадим тогда знатно прихуел, и даже слегка расстроился, но потом был от души растроган. Билет стоил сущие копейки, и Алтан мог туда хоть каждый день ходить. Дракон подозревал, что после смерти матери никто не горел желанием составить Алтану компанию. Да и он сам вряд ли кого-то хотел видеть рядом. А Вадима захотел. И Вадим это ценил.
— Мне было интересно, потому что ты интересно рассказывал.
Это тоже было правдой. Вадим был готов бесконечно нарезать круги по пальмовой оранжерее, но любуясь не пальмами, а тем, как увлеченно и восхищенно Алтан рассказывает ему о них. Кое-что он даже запомнил, но больше всего в его памяти отложилось, что теперь Алтан не отшатывался, когда Вадим обнимал его за плечи или талию на публике. И как сам то и дело брал его за руку, подводя к очередному растению. На окружающих и их периодические косые взгляды им наконец-то стало взаимно насрать.
Алтан вроде бы поверил, на его губах прочно застыла счастливая улыбка, а глазенки ярко сверкали. Ради этого стоило потратить свой выходной и пару косарей в сувенирной лавке.
На улице шел мелкий снег, но холодно не было. Водитель должен был подъехать только к семи часам, до которых оставалось пять минут. Можно было покурить.
Вадим достал пачку.
— Твою ж… — Она была пуста.
Алтан ехидно хихикнул, демонстративно затягиваясь вейпом.
— Переходи на сторону меньшего зла. У нас таких проблем не бывает.
— Я лучше перейду дорогу до магазина. А ты сам пыхти этим кофейно-химозным облачком, радость моя.
Вредно и нарочно пытаясь погуще задымить Вадика своим вейпным кумаром, Алтан увязался за ним до продуктового.
Магазин был крохотный и явно доживал последние дни. Похоже скоро его скупит и проглотит очередной «Магнит» или «Дикси». Полка с сигаретами, вопреки новым правилам и запретам, открыто демонстрировала весь скудный ассортимент.
Несмотря на звякнувший дверной колокольчик, никто не спешил в зал. Прислушавшись, Вадим убедился, что продавщица была занята более важными вещами. Судя по звукам, долетавшим сквозь дверь подсобки, там происходил процесс продолжения рода и поднятия русской демографии.
— Им сейчас явно не до тебя, пошли давай. — Алтан тоже это услышал, и покраснев, отошел в другой конец магазина.
Вадик же разрывался в сомнениях. Камер тут не было, а сигареты были перед ним буквально на расстоянии вытянутой руки, нужно лишь перегнуться через прилавок и…
— Вадим!
— Не ори, Золотко, весь настрой людям собьешь. — Но обернувшись к Алтану, Вадим сам уже был готов заорать. Точнее, застонать.
Золотко, отвернув давно не стираную занавеску, стояло возле единственного окна. На подоконнике которого был цветочный горшок с каким-то сушеными палками. Нечего было надеяться, что Алтан по ним уже определил сорт, вид и как долго
это не поливали.
— Алтан, ну неужели опять…
— Вадик, но он так мучается. — Золотко поднял на Дракона страдающий взгляд, в котором считывалась вся мольба и скорбь бурятского народа. — Это желтый гладиолус, и он такой красивый, когда цветет!
А в том, что этот гладиолус зацветет из них уже никто не сомневался. Вадим еще раз метнул взгляд на подсобку, где накал страстей только набирал обороты. Взглянул за окно, где уже виднелась машина водителя. Дал себе пять секунд на все стадии принятия.
Как можно тише открыл дверь и пропустил Алтана вперед.
— Надеюсь, этот гербарий не рассыплется в дороге.
Алтан обнял горшок покрепче и уверенно посмотрел на Вадима.
— Не рассыплется. Веришь мне?
— Да куда же я денусь.
