Они похоронили его рядом с бункером, никак не обозначая могилу. Только вскопанная земля напоминала о том, что Док всё ещё где-то рядом. Пусть и не физически.
Кажется, Сэнфорд впервые в жизни видел, как Хэнк напивался. Уимблтон не покидал кухню несколько часов. Когда Сэн зашёл туда, рядом с киллером валялось шесть бутылок. Хэнк опустошал седьмую.
Сэн не стал ничего говорить. Себе дороже, а Хэнку и так ничего не будет. На утро он обколется стероидами и будет как новенький. Даже голова не заболит.
Дей не особо далеко ушёл от Хэнка — торчал на улице вот уже сколько времени. Курил. Сэнфорд и сам был готов набухаться и обкуриться чем только можно, но… Он понимал, что тогда они действительно загнутся. Больше некому было взять на себя руководство. Хэнк не в состоянии — его оказалось слишком легко сломать. Дей… Дею он не позволит нести такую ношу. Поэтому остаётся только он, Сэнфорд. Как бы ни было тяжело, нельзя сдаваться. Без Дока всё же… можно было прожить. Только он пока что не представлял как.
Что же теперь делать?
Все слёзы, которые у него были, кончились уже давно. Поэтому даже просто разрыдаться он не мог. Живот крутило. Док всегда знал что делать. И он чувствовал себя максимально неопытным и беспомощным, будто в первый день в армии. Хотелось домой, к маме. Посмотреть телевизор, выпить горячий шоколад и лечь спать.
Но дома не было. И мамы тоже. И телевизора с горячим шоколадом.
И сна.
Не было ничего.
Они втроём остались одни в этом серо-красном мире, без надежды увидеть солнце и небо, и услышать что-то кроме завывания ветра, обтачивающего верхушки скал.
А если точнее… то он остался один. Один со всей ответственностью, разом упавшую на его плечи. Теперь он обязан быть сильным. Обязан быть жёстким. Обязан контролировать слишком многое. Больше, чем он мог взвалить на себя.
Сэнфорд сел прямо на пол, опираясь о стену, и обхватил голову руками. Он мало что чувствовал с тех пор, как привык к пейзажу за окном, но сейчас он не чувствовал даже своего сердцебиения. Он не чувствовал, что в нём осталось хоть что-то.
Но он почувствовал, как чужая рука накрыла его плечо. Он поднял голову.
— Форд… Тебе нужно поспать, — тихо произнёс Деймос с улыбкой. Даже в полумраке Сэн заметил его опухшие от слёз глаза. — Идём спать, — повторил хакер, так и не убирая руку с плеча.
Да, точно. Дей прав. Поспать — лучшее, что они сейчас могут. Хэнк пусть делает что хочет. Вряд ли он покинет кухню до утра.
Он с трудом поднялся, чувствуя, как тело наливается свинцом. Дей развернулся и направился в комнату. Он лёг на матрас, не раздеваясь. Сэн устроился рядом, и сразу же к его телу прижалось чужое.
— Форд. Мне страшно.
«Мне тоже страшно».
— Пока у нас есть Хэнк, не думаю, что нам угрожает что-то поистине страшное, — с трудом выдавил из себя улыбку Сэнфорд, прижимая к себе напарника. Дей сжался, пряча лицо в груди Сэна. Скорее всего, ему даже было тяжело дышать.
Сэн обнял его, надеясь, что заставит Дея хоть немного, хоть ненадолго почувствовать себя в безопасности. Он чувствовал за него огромную ответственность. И если он мог что-то для него сделать, то как бы ему самому не было хреново — он сделает.
Дей вдруг резко отстранился и притянул его лицо к себе, надолго прижимаясь к его губам.
Сэн не удивился. Совсем. Просто обнял и ответил. Все они сходят здесь с ума, а если Дока больше нет… значит, им совершенно нечего терять, если это касается какой-никакой морали.
Морали тоже больше нет.
Он почувствовал, как тело само двигается, и вот он уже нависает над Деймосом, всё так же целуя его обветренные прокуренные губы. А руки Деймоса тянутся к его бандане, снимают и бросают куда-то в сторону, пальцы зарываются в волосы. Мысли потихоньку затуманиваются.
Вскоре вся их одежда оказывается на полу. Они не спешат, всё ещё целуются, всё ещё оглаживают тела друг друга. Сэнфорд понимает, что Дей добивается того же, чего и он: просто хочет, чтобы все мысли испарились. Чтобы не осталось ничего, кроме похоти. Единственного, чем можно было бы забить голову.
Они оба решают, что хватит. И оба понимают, что взаимодрочки будет мало.
Уже через пару минут комната наполняется тихими стонами обоих. Сэн пытается быть максимально аккуратным, а Дей целовать и трогать его максимально много. Сейчас то, чем они занимались, было единственным островком безопасности в этом пропитанном опасностями мире.
Они не разговаривают, они не останавливаются ни на секунду. Как будто если остановятся — мысли снова заполнят их разум, мешая нормально соображать. А сейчас… сейчас можно ни о чём не думать.
Они кончают почти одновременно. Не самый сокрушительный оргазм в их жизни, но этого хватит, чтобы выгнать остатки мыслей и чтобы они смогли заснуть. Они даже не идут отмываться. Просто ложатся в обнимку, накрываясь одеялом. Завтра будет тяжёлый день.
***
Сэнфорд проснулся раньше Дея. Дей никогда не был ранней пташкой — спал до последнего, пока кто-нибудь из старших не приходил его будить, иногда даже с недовольным прикрикиванием. Сэн решил дать ему полежать ещё немного. Нужно было подумать, что делать хотя бы сегодня.
Когда он зашёл на кухню, он увидел Хэнка, смотрящего в одну точку. Всё-таки, больше семи бутылок он не осилил. Ну и хорошо.
— Как ты? — тихо спросил Сэн, подходя чуть ближе.
Хэнк закрыл глаза.
— Нормально. Работать смогу.
— …Мне жаль.
На Хэнка и правда было больно смотреть. У них никогда не было хороших отношений, но они всё же были напарниками. И теперь, когда Дока не стало, им нужно было сплотиться сильнее, чем когда бы то ни было.
И это, пожалуй, единственное, что Сэн мог ему сказать.
Хэнк отвернулся.
— Оставь это для кого-нибудь другого. Твоя жалость не вернёт Дока. Но… я готов принять твоё лидерство.
Да. Даже Хэнк считал, что Сэн единственный из них, кто был готов занять место Дока. Кажется, он и правда сломался. Потому что в любой другой ситуации непременно предложил бы свою кандидатуру, не скрывая при этом давно ставшей главной чертой характера гордости.
Сэн кивнул и направился в кабинет Дока.
Там ничего не изменилось. Книги, инструменты, куча проводов — всё осталось на своих местах в почти идеальном порядке. Сэн сел в немного промятое кресло. Он ощущал себя странно. Как будто покушался на чужое. Он отогнал эти мысли, взяв с края стола блокнот и ручку и открыв на чистой странице.
Да он понятия не имел, что делать.
Он прочитал несколько предыдущих планирований Дока. Сэн хорошо помнил эти миссии, но то, что он увидел — кучу записей и стрелок непонятно куда — ничего ему не дало.
Он не понимал, как планировать миссии.
Док обычно взламывал базы AAHW, камеры на объектах, искал более опасные или более ценные строения, которые необходимо было уничтожить или заполучить оттуда что-то важное. Но Сэнфорд не хакер. Всё-таки, видимо понадобится помощь Дея.
— Дей, просыпайся, мне нужна твоя помощь.
Деймос разлепил веки, уставившись на Сэна.
— Что случилось?.. — сонно спросил он.
— То, что я не хакер, — Сэн вздохнул. — Теперь, судя по всему, тебе самому придётся взламывать базы или что там ещё… Надеюсь, ты знаешь, как это делать.
Дей устало кивнул, садясь на кровати и протирая глаза ладонями. Он так быстро встал. Видимо, понимает, что теперь любое как можно быстрее выполненное содействие важно.
***
Конечно же, Сэн не понимал, что там Дей делает в компьютере, зачем так много бьёт по клавишам, и почему открываются какие-то окна с непонятным кодом. Однако хакер сидел довольно сосредоточенно и даже не смотрел на клавиатуру.
— Готово, — сказал он через несколько долгих минут.
— И… что конкретно ты сделал? — потёр пальцем переносицу Сэнфорд.
— Я взломал одну из баз AAHW. У них там в одной комнате есть мощнейшая бомба…
Бомбы. Повсюду бомбы, кровь, убийство… Наверное, на это плевать только Хэнку. Дея он знал слишком хорошо — под вечной улыбкой скрывалась вся боль пережитого ужаса, а под забинтованными запястьями… не боевые ранения. Никто в бою не нанесёт тебе множество вертикальных порезов прямо по венам.
Сэнфорд вспоминает про запрятанный в углу комнаты револьвер. И долго, долго о нём думает, пока через несколько дней не открывает тайник.
