***
I've been in like a thousand times Я был там тысячу раз Dated every woman in the atmosphere Встречался с каждой женщиной в атмосфере I've been to every continent Я был на каждом континенте Broken all the hearts in every hemisphere Разбил все сердца на каждом полушарии And if I'm not the type of guy you like to circumvent И если я не из тех парней, с которыми тебе нравится водиться Just remember not to love me when I disappear Просто помни, не люби меня, когда я исчезну. — Ну и представляешь, — Вася казалось излишне эмоционально рассказывал, случившуюся с ним историю, — когда она отворачивается, я ей показываю фак, и тут же эта бабка, будто почуяв, оборачивается прямо на меня и потом… Сидоров сидел и порол откровенную чушь, на которою мне было конкретно наплевать. Зачастую у моего приятеля не было каких-то стоящих рассказов, поэтому в большинстве случаев я предпочитал не вникать в его болтовню. Сегодня я был сам не свой. Весь этот день я находился под гнётом каких-то неприятных мыслей и воспоминаний; скорее всего по этой причине я и позвал кучу незнакомцев к себе, потому что надеялся, что я смогу сбежать от странных образов в голове. Но это мне не помогло, на данный момент, я даже не чувствовал, что нахожусь в этой реальности, я будто не среди всех этих людей, будто сейчас я не веду диалог со своим другом, всё происходящее проплывает мимо меня, я только наблюдатель. Я сижу, перед глазами смазываются образы пьяных подростков, видение замутняется, слова Васи доносятся лишь обрывками. — Хей, — хрипловатый голос резко выдергивает меня из транса. Я поворачиваю голову и вижу уставшее лицо своего приятеля Корвина, подсевшего к нам на диван. От него как всегда смачно несло травкой. — Ты хоть когда-нибудь бываешь неукуренным? — я закрыл лицо руками. — Сложно сказать… — Корвин растянулся в хитрой улыбке, и откинулся на спину дивана. — Я знаю смешной анекдот про нариков! — Вася восторженно открыл рот. Я закатил глаза, готовясь услышать очередную тупость со стороны друга. Украдкой глянув на поджигающего косяк приятеля, я понял, что ему в принципе плевать. — Так в общем, — начал Сидоров, — Посадили в тюрьму наркомана и сифилитика. Сидят, у сифилитика нос отвалился, тот его берет и выкидывает за решетку. Затем ухо отваливается, сифилитик выкидывает его за решетку. Со вторым ухом такая же ситуация. Наркоман смотрел, смотрел и говорит: — Я смотрю ты потихоньку сваливаешь. Вася разрозился диким хохотом. Стоит ли говорить, что никому кроме него смешно не было? Я скатился вниз по дивану, а челкастый сщурил глаза, сделав глубокую затяжку. — Вася, — как всегда с безразличием начал Корвин, — это очень смешно. — Эм, да… — от сказанной с каменным лицом друга фразы, Сидоров слегка поёжился. — Почему ты всегда так безэмоционален? — Я просрал своии эмоции дорожек двадцать кокаина назад. — Пожал плечами Миценгендлер*. — Ладно… — протянул Вася и уткнулся в экран телефона, — О, смотрите! — парень показал нам фотографию какой-то девушки на экране. Она показалась мне до чёртиков знакомой. — Кто это? — спросил я. — Это Варя, одна из новеньких в нашей параллели. — Пояснил Сидоров. — Она самая секси из своих подружек. — Вася, — Корвин выдохнул дым, — сколько тебе раз объяснять, что нельзя так говорить, это объективизация женщин. — Парень всё так же расслабленно говорил. — Ой, — парниша резко отмахнулся, — я не считаю, что я как-то оскорбляю женщин, когда говорю, что она секси тёлочка. Я думаю, она знает, что делает, когда носит свои обтягивающие платья. — Хмыкнул Вася. — Чел, — также терпеливо произносил Корвин, — она это делает не для тебя и слово «тёлка» не должно употребляться по отношению к девушкам, это неуважительно. — Ой, нашёлся тут защитник прав женщин, — Сидоров скривил лицо, — Фил, а это ещё меня называют душнилой. — Вась, — я потёр лицо руками. Не могу сказать, что я как-то отношусь к теме феминизма, но даже мне иногда бывает мерзко от подобных речей друга, — она то ничего такая, но ты внатуре слишком озабоченный. — Что?! — Воскликнул Вася. — Да знаешь что… — Я пошёл, — Корвин плавно встал с дивана и скрылся в толпе, не сказав больше ни слова. — Так что ты хотел сказать? — я лениво повернулся на друга. — Ничего, — он опустил глаза, — пойдём ещё выпьем?***
Я уже не осознавал почти ничего. С каждым часом народу становилось всё меньше и меньше, все куда-то пропадали. Мы с Васей выпили приличное количество различного алкоголя и сейчас сидели и курили кальян на кухне. Никого кроме нас в комнате не было, музыка почти до нас не доносилась. Большую часть времени мы сидели и молчали, нам не нужно было ничего говорить, мы чувствовали друг друга на ментальном уровне. — Знаешь, Вася, — внезапно начал я, — у меня было много друзей, — я выдыхаю дым, — но такого друга как ты у меня ещё не было. — Я смотрел Сидорову прямо в глаза. — Ты единственный, кто меня не предал. — Всё ещё вспоминаешь о случае с Артом? — Вася немного нахмурился. — Он никогда не был тебе другом, Фил! Не забывай, что он сделал, ведь именно из-за него ты потерял ту, которую любил! — парень перешёл на открытый крик. — Я — вот кто твой настоящий друг. — Боже, — я прикрыл лицо рукой, — что ты так завёлся? Я прекрасно всё знаю, и да, ты мой настоящий друг. — Я просто… — Вася замялся, — я хочу, чтобы ты знал, что я всегда здесь для тебя. — Закончил приятель, положив свою руку мне на колено. Я был не в том состоянии, чтобы придавать этому жесту какое-то особое значение. Я лишь улыбнулся и сжал его руку.***
Около четырёх часов утра, я решил пойти в свою комнату и дать себе шанс хорошенько выспаться. По дороге мне приходилось перешагивать многочисленные тела спящих подростков. Если обмазать их кетчупом, можно снимать фильм про вечеринку, на которой всех перестреляли. Так, опять эти мрачные мысли лезут в голову. Надо поскорее лечь спать. Пересекая гостиную, я замечаю одного из немногочисленных бодроствующих людей. Присмотревшись, я смог в полумраке распознать Сашу. Абрикосов сидел и скручивал самокрутку. Видимо, почувствовав моё присутствие, он поднимает на меня голову и улыбнувшись, машет рукой. Я также машу ему в ответ и продолжаю свой маршрут, оставляя парня одного. Абрикосов единственный из моей бывшей компании, с кем я поддерживаю хоть какое-то да общение. Но так, как раньше, мы уже не контактируем, слишком много изменилось с того момента. Но не время об этом думать. Я быстро добираюсь до своей комнаты и заперев дверь на замок, плюхаюсь на кровать. Сегодня был странный день, постоянно присутствовало ощущения некой оторванности от реальности. Размышлять об этом я не стал и немедленно провалился во тьму.***
Проснувшись в два часа дня, я бегом помчался на кухню из-за дикого сушняка. Я подметил, что к этому времени, все ночные гости уже покинули мой дом. Перешагивая через разбитые бутылки и осколки от них, я еле как добрался до холодильника. Открыв его, я ужаснувшись, осознал, что у меня даже не было минералки. Выбора у меня не оставалось, пришлось идти в ближайший магазин, который был буквально в семи минутах ходьбы и четырёх минутах лёгкого бега. Добрался я до него минут за пять, быстро вбегая в помещение. В магазине было не очень много человек, поэтому я спокойно направился к холодильнику с напитками. Подойдя к холодильнику, я тянусь за литровой бутылкой «Новотроицкой» и краем глаза подмечаю знакомый силуэт. Чуть повернув голову, я разглядел ту самую Варю, о которой мы вчера говорили. Девушка стояла и пыталась выбрать вкус «Фьюсти». Немного помедлив, она схватила бутылочку со вкусом манго и ромашки. Никогда не понимал смысла в этих холодных чаях, разве чай создан не для того, что быть горячим? Но откидывая эти глупые размышления о чаях, я получше пригляделся к девушке. Она была и правда красивая, но не в том смысле, в котором её рассматривал вчера Вася. Она была элегантная, каждое её движение было грациозным. В раздумьях я и не заметил, как она покинула супермаркет. — Чего это я, — я слегка нахмурился, — обычная она абсолютно, а вот «Новотроицкая» нереальная. — Подытожил я, направившись к кассе.