***
«Снег… Очень красиво. Люблю зиму. Она такая изящная и по-своему теплая… В декабре у нас редко выпадает снег». Танец снежинок за окном не собирался прекращаться, укрывал тонким пушистым одеялом аккуратный сад. Сакуя уже и забыл вести счет времени: наблюдал, казалось, не то секунду, не то вечность. Каменная скамья из мрачно-серого окрасилась сверкающим-белым. Так странно… Каждый год в этот день ему было сложно выдавливать из себя сухое, но привычное: «С днем рождения». А сыну — отвечать на эти безликие слова. В этом году Сакуя бы, наверное, поздравил ребенка с праздником от всей своей серой души, если б только мог. Он бы вложил в эти слова все оставшиеся чувства. Он бы постарался. «Скорее бы посидеть там». Мужчина машинально сглотнул и отставил чашку кофе, к которому даже не притронулся, в сторону. — Я виноват, Юми. Неприятная вибрация телефона заставила хозяина дома невольно поморщиться, и он, не смотря на экран, поднял трубку. — Да? — Спектр-сан, похоже, Юдзуна-сан пропала. Сакуя прикрыл глаза, с силой сжимая веки. Надолго, до всполохов черно-синих пятен. — Откуда последовала информация? Она должна была быть с Нацуо-куном. Ты звонил ей? — Нацуо-сан сам оповестил меня о том, что она пропала. По его словам, «куда-то убежала уже давно и все еще не вернулась». Сумку с телефоном оставила на месте. Подробностями пока не располагаю. Сакуя вздохнул. В этот раз она хотя бы пропала не бесследно, а «куда-то убежала». Не то чтобы сама новость радовала. Но, по крайней мере, есть, от чего отталкиваться. — Доставь его в дом Тодороки. Узнай все, что сможешь. Потом возвращайся. — Есть.***
Водитель дяди всегда вызывал в Нацу ощущение чего-то теплого и уютного. Несмотря на свою холодность, он казался добрым человеком. То была совсем не та холодность, присущая самому дяде. По крайней мере, по словам тех, кто знаком с ним лично. Сам племянник никогда не видел его вживую. Но по рассказам сестры примерно представлял, какой он. Наверное, другого водителя про-герой бы и не взял к себе на работу. Мужчина подошел к скамье, учтиво поклонившись. — Здравствуйте. — Прошу, садитесь в машину, Нацуо-сан. Я отвезу Вас домой. Мальчик нахмурился, не спеша вставать. — Может, э-э, мы подождем ее тут? — предложил он, слегка отодвинувшись, чтобы освободить место для Гото. — Я должен отвезти Вас домой, иначе Ваш отец будет беспокоиться. Доверьтесь мне и Спектру-сану. Мы найдем Юдзуну-сан. — Она обещала, что вернется. Давайте подождем, — настаивал Нацу, беспокойно постукивая пальцами о скамью. — Она обещала. — Нацуо-сан, я должен… — Пожалуйста! Вдруг у нее правда появились срочные дела. А так она вернется, а нас тут не будет, хмх. Давайте немного подождем. Вместе. Гото взглянул на взволнованное лицо ребенка и, задумавшись, замер. Если Юдзуна действительно вернется, то такой исход все упростит. Может, и правда стоит подождать? Тогда не придется заниматься поисками, поднимать панику и рушить ее и без того натянутые отношения с отцом. Все-таки она подросток. — Хорошо. Мы подождем, — решив, что в идее мальчика нет ничего опасного и нелогичного, Гото все же присел на скамью. Юный собеседник, кажется, облегченно выдохнул. — Вы расскажете мне, что произошло? Нацу задумался. Ведь ничего особенного-то и не случилось… Они просто разговаривали о всяком… А потом она резко убежала. Да еще и так быстро… — Мы просто гуляли и болтали. Прошло совсем немного времени, как вы уехали. Она вдруг вся переменилась, как будто испугалась чего, и ка-а-а-к рванет. Вон в ту сторону, — Нацу указал рукой вдоль набережной, и водитель инстинктивно повернул голову по указанной траектории. — Я совсем ничего не понял, если честно. Сказала мне оставаться здесь. И что она скоро вернется. Вот и все. Как думаете, с Юдзу все хорошо? Это же не как в прошлый раз? — Думаю, с Юдзуной-сан все хорошо. Вижу, Вы беспокоитесь. — Само собой! Мы же друзья. Гото невольно улыбнулся. — У Вас есть предположения, куда она могла уйти? Может, друзья в школе? — Хм-м. Юдзу не особо общительная, думаю, Вы и сами это знаете, Гото-сан, — Нацу безобидно усмехнулся, пожав плечами. — Но она рассказывала про одну девочку, э-э, Арита-сан, кажется. Они в одном классе учатся и в клуб рисования вместе ходят. Говорит, что приставучая и слишком много улыбается. — Больше никто? Возможно, другие ребята из класса? — Не-а, про парней не слышал. Хотя Юдзу мне не все рассказывает. Это видно, мх, — Мальчик с обидой отвел взгляд в сторону. — Спасибо, что поделились, Нацуо-сан. Не думаю, что Вам стоит из-за этого расстраиваться. Юдзуна-сан любит и очень ценит Вас. Поверьте мне. — Но она сбежала и оставила меня тут одного. Дурочка, хмх. — С ней бывает трудно, я понимаю… — вздохнул Гото. — Гото-сан, Вы же ее с самого рождения знаете? И тетю мою наверняка видели, да? — вдруг поинтересовался Нацу, коротко глянув на собеседника, и тот с задержкой кивнул. — Они похожи? Ну, то есть, э-э, характер? — Я так… не думаю. Юдзуна-сан больше напоминает своего отца. Чем старше становится, тем… — Гото задумчиво посмотрел куда-то на фонари, не закончив фразу. — Вы их хорошо знаете, да? Здорово… — парнишка расплывчато улыбнулся. — Юдзу Вас тоже очень любит. Она рассказывала, что Вы крутой. На мгновение мужчина замолчал, не представляя, чтобы дочь бывшего героя говорила настолько свободно. Лишь погодя догадавшись, что мальчишка, скорее всего, пересказал своими словами, он благодарно улыбнулся. Несмотря на бесконечные трудности, связанные со взрослением обоих детей хозяина, Гото все же не считал их какими-то плохими. Быть может, вдали от дома Юдзуна чувствует себя по-настоящему счастливой? Может быть, ей невыносимо находиться в пустующем доме, всем своим видом напоминающем о горестях и бедах, произошедших в его стенах? Вот только она совсем не понимает, что чувствует ее отец. — Дядя Сакуя будет ругать ее, да? Вы ему уже рассказали?.. — Нацу чуть поджал губы, заглядывая в лицо водителя, и тот коротко кивнул. — Нет, ругать не будет. Просто поговорит. — А он вообще умеет ругаться? Кричать, там, хм? — Уверен, что умеет. Однако слышать мне не доводилось. — Ого… — Нацу лишь удивленно выдохнул. Спектр всегда казался ему необычным человеком, в корне отличающемся от тех, кого он привык видеть. Говорят, он чуть ли не спокойнее камня. А еще что у него какой-то ужасный холодный взгляд. Слухи не из приятных, но любопытство было сильнее. Вот бы увидеть его. Все-таки он родственник, дядя, хоть и не кровный. Но такой… другой. На город опускалась темнота, но мужчина и парнишка заметили это, лишь когда зажженные фонари вырвали их из раздумий. — Прошло полтора часа, Нацуо-сан. Позвольте мне отвезти Вас домой, — проверяя время, еще раз повторил отданный ему приказ водитель. — Она не придет, да? — послушно поднимаясь со скамьи, грустно спросил юный собеседник. Гото покачал головой в ответ. — А Вы можете, э-э, написать мне, когда найдете Юдзу? — зная, что сестра вряд ли сделает это сама, Нацу решил доверить просьбу ответственному водителю. — Конечно, Нацуо-сан.***
Тратить время просто так Сакуя не стал. Ожидая звонка от водителя, он изучал список одноклассников дочери, которым после случая с Шимадой на всякий случай решил обзавестись. Сделать это оказалось проще простого, ведь тогда он еще был героем. Администрация школы без вопросов выдала ему бумагу, где было все: имена как самих учащихся, так их родителей, их адреса, телефоны. Только сейчас от этих имен было мало толку: он понятия не имел, с кем у дочери складывалось общение, если складывалось вообще. Подозревал, что нет. Однако кто-то из одноклассников вполне мог что-то слышать или видеть. У него не было ни желания, ни полномочий допрашивать каждого, уж тем более сейчас. Но все же… Только почувствовав в руке вибрацию от телефона, Сакуя поднял трубку. — Нацуо-кун дома? — Да, Спектр-сан. — Хорошо. Что узнал? — Похоже, Юдзуна-сан общалась только с одним человеком в своем классе. Арита-сан. Они вместе посещают клуб искусств. Долго искать Сакуе не пришлось. Названная одноклассница оказалась в списке первой. — Есть такая. Арита Мио. Если Юдзуна не вернется, спросим Ариту завтра. — Завтра? Спектр-сан, Вы собираетесь… — Прийти в школу, да. На этом все. — Есть. Вздохнув еще раз, Сакуя отложил телефон и лист со списком класса в сторону и обернулся на кофемашину, всерьез раздумывая, стоит ли пить пятую кружку за день. В прошлый раз Юдзуна пропала хотя бы по какой-то причине. А в этот, если верить словам сына Старателя, ни причин, ни поводов нет. И ведь с первого раза прошло не так много времени. Не будет же она сбегать из дома каждые полгода? Что ж, раз она ушла сама, вероятно, с ней все в порядке. Только это не значит, что Сакуя ее поведением доволен. Если она не вернется домой, значит, ей есть где ночевать. Если ей есть, где ночевать, значит, есть у кого. Остается один вопрос. Кто этот человек? Из-за него Юдзуна прогуливала школу?***
Расплывчатые силуэты — вот первое, что увидела Юдзуна, когда открыла опухшие зудящие глаза. Первые минут пять она не могла понять, кто она, где находится и что вообще происходит. Зато осознание того, что если напрячь хотя бы одну мышцу, то все ужасно заболит, пришло сразу. На улице светло. Уже утро? Точно… Она же вчера бежала. И падала. Снова всю себя изранила. Даже колени не сгибаются от свежих ссадин. А куда она… бежала?.. О боже. — Нет-нет… Ее голос даже не звучал. Вместо него вышел еле слышимый шепот. Потому что вчера она кричала… Вчера? О, нет-нет-нет.«Лучше бы ты тогда умер».
— Как можно быть такой тупой?.. — Юдзуна резко согнула разбитые локти, чтобы ударить себя по голове… — Как я могла такое сказать?.. Приняв сидячее положение, она почувствовала себя старой скрипучей дверью, петли которой уже лет сто как заржавели. Повертев головой по сторонам, Юдзуна бегло осмотрела помещение, убедившись, что больше здесь ни души. Но где тогда?.. Она посмотрела вниз, только сейчас заметив, что ее не просто перенесли на кровать. Ее еще и укрыли пледом. Скользкое чувство давило и потихоньку съедало изнутри: кажется, то была совесть. Юдзуна честно призналась себе, что на его месте она бы так не поступила. Может, она правда очень плохой человек? А где он спал? Где был ночью? И был ли вообще? Девушка осторожно поднялась с матраса, ощущая, что в следующие несколько дней она не сможет держаться на ногах, и аккуратно, тихо прошла по помещению, заглядывая за углы. Затем она обернулась в поисках телефона, чтобы по привычке проверить время, но… Вспомнила, что ни сумки, ни телефона у нее с собой нет. И что она, похоже, оставила Нацу одного на набережной. Господи… Тяжело вздохнув, она проследовала к окну, разглядывая территорию вокруг здания. Никого нет. Он же не… сбежал? На него не похоже. Хотя… Знает ли она его вообще? — Да-.. Стоит ли звать его по этому имени, когда ей теперь известно настоящее? Она ведь сама так хотела узнать его… — То-.. Нет, так ещё тяжелее. Как она называла его, когда была маленькой? Они же даже не особо были знакомы. Вот с Юкио они дружили. Ох, они дружили. Именно Даби тогда сказал Юдзуне бежать домой. И это он интересовался Юкио все эти месяцы. Но никогда не называл его по имени. «Твой брат, твой брат»… Если бы не он, возможно, старший брат был бы уже мёртв. Спустившись по лестнице, Юдзуна вышла из здания, обошла его, заглянула за другие. Ещё какое-то время походила по округе, сковывающей это место своей мертвенной тишиной, а затем медленно вернулась обратно. Насчитав сорок ступенек, поднимаясь наверх, девушка прошла в то же помещение, с которого начинала, осматривая на этот раз несуществующие узоры бетонного пола, будто бы хозяин мог уменьшиться и спрятаться где-то там. И тут она почувствовала, что в здании как-то тепло. Незамедлительно оторвавшись от созерцания бетонной плитки, Юдзуна увидела перед собой искомое. Так он все это время был здесь, а она его и правда не заметила? Или он ходил за её спиной кругами? — Я тебя искала. Брат стоял к ней спиной и, будто бы задумчиво оглядывая пейзаж за окном, которого на самом деле-то и не было, молчал. Впрочем, не ей его судить. Он имеет право делать все что угодно. Пусть стоит к ней спиной, пусть не поворачивается. Может, тогда говорить будет легче. Отчего-то никакой тяжести от сказанного девушка не чувствовала. Видимо, целебные слезы высосали из неё абсолютно все, включая нерешительность. Что ж, оно и к лучшему. Хотя чувствовала она себя совсем пустой и разбитой. Не подавленной. Никакой. — Мне стыдно. Ощущение, что в данный момент она могла сказать что угодно, объяснить все, как следует извиниться, куда-то вдруг испарилось. Вместе со всеми мыслями и нужными словами. — За то, что я вчера сказала. Ты же знаешь, о чем я? Вот только слово не воробей… — Прости меня. Прости… Тойя. Он что, теперь никогда с ней не заговорит? Никогда-никогда?.. — На самом деле… я так не думаю. Она сделала шажок вперед и попыталась заглянуть за плечо Тойи так, чтобы остаться незамеченной. Однако он слишком неожиданно обернулся, чем напугал ее, не готовую так резко одернуть себя назад. Юдзуна неуверенно завела руки за спину, выпрямилась, подняла подбородок, мысленно подготавливая себя к любым словам, и уставилась на юношу. — Прогуляемся, — послышалась не особо ожидаемая фраза, и Даби обошел гостью, направляясь к лестнице. Юдзуна не поняла, был это вопрос или утверждение, однако, не особо об этом задумываясь, нагнала друга и молча проследовала за ним. Сначала он вышел из здания. Она послушно шла позади, стараясь лишний раз не привлекать внимания. Затем они дошли до пределов пустыря и вышли в город. Юдзуна, не совсем понимая, в какую сторону они «гуляют», начала строить свои догадки, которые ни к чему не привели, когда брат замедлился у незнакомой ей автобусной остановки. Может, все же спросить? Но он выглядел совсем не настроенным на разговор. Впрочем, куда бы они ни шли, она не против. Похоже, сейчас совсем раннее утро. Людей на улице нет, но уже светло. Холодно. Со вчерашнего дня намело снега, который успокаивающе хрустел под ногами, причем, кажется, слишком громко. Она бы не так обращал на хрустящие звуки внимания, если бы они не молчали. Неужели они больше никогда не смогут общаться, как раньше? Из-за того, что она сказала? Но куда они тогда идут? Непривычную для города тишину нарушил гудящий звук приближающегося автобуса. Совершенно пустой и небольшой, он шумно остановился напротив них, и Тойя уверенно шагнул внутрь, что породило еще больше вопросов в голове Юдзуны. Однако она молча зашла за ним, присаживаясь рядом в самом конце салона. Не смотрит на нее. Смотрит в окно. Он же знал, что она может встать и посмотреть маршрут автобуса? Да? — Тойя, — наконец тихо позвала его девушка, беспокойно похлопывая ладонями по замерзшим коленям. Он медленно, но повернул голову на нее. — Мы куда? — К морю. Что ни ответ, то еще больше вопросов. И как он это делает? — А… зачем? Брат на секунду незаметно, казалось, недовольный таким глупым вопросом. Но он дал на него ответ. Правда, размытый. — Просто так. И отвернулся обратно к окну. Что ж, оставалось лишь надеяться, что вез он ее туда, чтобы утопить за все совершенные грехи, потому что другого объяснения Юдзуна сейчас найти не в состоянии. Она и не против. Казалось, сейчас она действительно заслужила. Она ведь столько раз пыталась разузнать у него всю правду и столько раз обещала спокойно принять ее в любом виде, понять. А в итоге… Да, пусть он лучше ее утопит. Мертвым точно стыдно не бывает. Вероятно, стоило потратить эти часы молчания, пока они едут к побережью, не впустую и хотя бы попытаться подумать, как еще раз извиниться. Как следует. Но Юдзуне казалось, что она не сможет подобрать нужных слов и передать ими то, как же ей жаль. Иногда даже родным языком пользоваться сложно. Подобрать нужные слова. Не ошибиться и передать все так, как оно в голове. По крайней мере, надо сказать, что она точно сохранит все это в секрете, как он и хочет. Даже если она не понимала. Даже если она знала, как сильно скучает по старшему брату Нацу. Даже если видела, как переживает Фуюми. Даже если это неправильно. Может, это шанс узнать получше двоюродного брата, оказавшимся живым. Двоюродного брата, с которым она никогда не общалась, про которого слышала так много от других. Казалось, они разговаривали в детстве только один раз. Когда Юкио попросил передать ему какой-то конверт. Что в нем такого было? Они же дружили, когда были маленькими. Что бы сказал Юкио, если бы узнал, что Тойя жив? Юдзуна не ошиблась, когда сказала, что они бы поладили. И что же с ним на самом деле случилось тогда? Он же сгорел. Взаправду сгорел. Ему же было больно, да? Может, именно такие кошмары ему снятся? Когда он перегревается, когда сбивчиво дышит по ночам и просыпается, вскакивая с постели, и тихо отвечает, что все хорошо и ей не стоит переживать. Где-то впереди Юдзуна заметила серовато-голубую гладь моря. Слева же, казалось, слишком близко, но на деле в недосягаемой дали виднелся будто бы полупрозрачный, затуманенный километрами и расстоянием, силуэт Фудзи, чья снежная верхушка больше напоминала заостренное облако. Префектура славилась своим морским пейзажем, но по-настоящему оценить его Юдзуна смогла только сейчас. Пожалуй, вид берега с величественным пронзающим небо пиком горы на фоне высвечивался первой картинкой в интернете, если вбивать в поисковик «Сидзуока». В небе хаотично кружились чайки, и их кричащие, разрезающие тишину возгласы слышались даже из автобуса. И правда приехали к морю. И правда просто так? Похоже, это конечная остановка, потому что до этого, не замечая других людей, водитель не притормаживал и проезжал мимо. Спутник, услышав звук открывающихся дверей, обернулся на девушку, напоминая ей о том, что пора выходить. Шагнув на улицу, Юдзуна почувствовала свежий запах. Слегка солёный морской запах, в котором ощущались нотки песка и бурлящих волн. Запах лёгкости, при котором, казалось, даже самая загруженная голова смогла бы как следует проветриться и отдохнуть. Идти до берега пришлось недолго, но не совсем напрямую: Тойя шёл своей, то ли более короткой, то ли более живописной и привлекательной для него дорогой. Он здесь так часто бывает? Девушка старалась не отставать и успевать разглядывать округу. Людей стало чуточку больше: один-два человека попалось по пути к набережной. Они остановились у самого песка, на берегу, где этот влажный прохладный запах окутывал все тело уже со всех сторон. Зимнее море выглядело умиротворенно, даже несмотря на звук разбивающихся о берег и друг о друга волн. Его цвет — палитра. Серый. Зелёный. Голубой. Синий. Коричневый. Он приглушенный и очень-очень мутный. Но прозрачный. И яркий. Всё это одновременно. — Красиво, правда? Среди шума волн и крика чаек она не сразу распознала голос Тойи. Теперь он звучал не пугающе спокойно, а более легко, что ли? Наверное, так влиял этот свежий запах и свободный вид. — Очень красиво. И так свежо, — сразу же честно отозвалась Юдзуна, не скрывая лёгкой улыбки от раскинувшегося пейзажа и незаметно ежась от прохладного солёного ветра. — Ты раньше была на море? — Да. С классом. Но не так близко. Хотя мне и тогда понравилось. — Зимой тут даже лучше, — поделился своим мнением Тойя, прикрывая глаза. — А ты часто тут бываешь? — поинтересовалась Юдзуна, решив, что у них наконец-то завязался привычный диалог. — Да, — он немного потряс головой, чтобы убрать попавшие в глаза из-за ветра пряди. — Раньше такой возможности не было. А теперь приходи хоть каждый день. Нам повезло, что мы живём близко к морю. Не каждому дано таким похвастаться. Они как-то особо не обсуждали море раньше, и Юдзуна даже не догадывалась, что оно может нравиться Даби. Точнее, Тойе. Ведь и правда… Вряд ли бы дядя отпустил его одного сюда. А теперь можно. — Одним здесь лучше. Совсем по-другому ощущается, — озвучила девушка. Настал её черёд недовольно мотать головой, возвращая развевающиеся волосы на место. Заправив непослушные прядки за уши, она уверенно направилась к самой воде, поддаваясь порыву любопытства. — Куда ты? — спросил брат, оставаясь позади. — Топиться, — не оборачиваясь, ответила она. Похоже, из-за слишком уверенной и прямой интонации Тойя шутки не понял, и за спиной тут же послышались сбивающие песок шаги. — Шучу я, — быстро отмахнулась девушка, не забыв на этот раз улыбнуться. Брат лишь приподнял бровь в ответ, но остановился в метре от сестры. — Воду хочу потрогать. Она подошла близко к плавной тёмной линии от волн, оставшейся на песке, и задумчиво посмотрела вперёд, наблюдая за тем, как часто вода омывает берег. Подобрав подходящий момент, чтобы по глупости не промокнуть, Юдзуна аккуратно и быстро подошла ещё ближе и коснулась рукой тонкой прозрачной дорожки, бегущей по мокрому песку, после чего вернулась обратно, в безопасную зону. — Холодная, — констатировала она, отряхивая руку. — А ты чего ожидала зимой? Юдзуна многозначительно пожала плечами и вернулась к брату, расположившись поближе к нему. Вода холодная, на берегу тоже холодно из-за ветра, продувало до самых костей, что и шарф не спасал, а он тут, рядышком, как всегда теплый-теплый. Удобно. — Мне холодно, — не отводя взгляда от бушующих волн, оповестила спутника девушка, ожидая от него конкретных действий. Он чуть приподнял правую руку, находящуюся ближе к сестре, приглашая погреться. Она, довольная, что ее поняли, пристроилась вплотную к Тойе, обняла его, сцепляя руки в замок вокруг, и прижалась щекой к согревающему телу. — Что было в том конверте? — прозвучало у него прямо под носом, и он, не совсем понимая, о чем вопрос, попытался рассмотреть лицо Юдзуны. — Который тебе передал Юкио. — Письмо. Девушка нахмурилась и вздохнула, чего не видно и не слышно. Оно и так понятно, что письмо… — «Прости», — продолжил Тойя, когда она уже хотела переспросить. — За что? — она подняла голову, растерянно хлопая ресницами — Это было написано в письме. Удивление никуда не исчезло: то ли из-за новости, что старший брат умеет извиняться, то ли из-за того, что он послал извинение в письме. — За что? — За сказанное. Не хочет отвечать… — Можно еще кое-что спросить? — брат медленно кивнул. — Ты не думал вернуться домой? — Это первое, о чем я подумал. И я даже вернулся. Не так давно. — Юдзуна удивленно вздохнула. Когда? Не так давно? — Но там ничего не изменилось. И из твоих рассказов понятно, что до сих пор не меняется. Конечно, ей сразу захотелось спросить, в какой момент он возвращался домой, раз это было не так давно. Общались ли они в этот период времени? Неужели никто его не заметил? Но, наверное… Лучше узнать про это не сейчас. Слишком умиротворенная атмосфера. Слишком красивый вид. И совсем никого, кроме них с Тоей тут нет. А, может… Может? Это ведь двоюродный брат, верно? Не родной. Брат, которого она никогда не знала. С которым она разговаривала всего пару раз в жизни, что и разговором-то назвать нельзя. Она даже не помнила бы его, если бы не фото в доме дяди. Не вспомнила бы, если бы о нем не говорили Нацу с Фуюми. Так, значит, ничего не изменилось? Она просто узнала чуть больше о нем. Ничего же не изменилось. — Ты чего? Почувствовав, что холодные руки начали сильнее сдавливать его ребра, а подрагивающее от соленого ветра тельце — прижиматься плотнее. — Обнимаю тебя. Нельзя? Почему-то это, казалось бы, безобидное «нельзя» сейчас прозвучало с лёгкой агрессией, которую Тойя сразу заметил. Но промолчал. Тесные сдавливания медленно сменялись легкими, но дрожащими и тревожными поглаживаниями, а сама Юдзуна то ли так сильно тряслась, то ли переминалась с ноги на ногу — сверху понятно не было — и уже чуть более настойчиво и смело тонкие ручки потянулись выше, к плечам, а затем и вовсе щекотно коснулись обдуваемого прохладным ветром лица. Юноша не двигался. Не понимал, что происходит и чего она хочет. Снова потянуло на нежности? Или ей правда так удобнее греться? Нет? Забывшись в раздумьях, он опустил голову вниз, завис на растрепанной макушке сестры. Потерял бдительность. Слишком расслабился. И еле успел дернуться в сторону, когда она, не резко, но как-то незаметно привстала на носочки и потянулась к его лицу. Неудачная попытка поцелуя — голова отказывалась это так называть — расстроила девушку. И та, угодившая лицом в объятия морского воздуха, недовольно нахмурилась. Что это было? Они же все обсудили и поставили точку, разве нет? — Что ты делаешь? — Тойя собирался только отодвинуть ее от себя, но вместо этого легонько тряхнул за плечи. Увидев его реакцию, она виновато отвела взгляд. — Я… — девушка слишком громко сглотнула, даже шум волн не заглушил предательский звук. — Ничего. Прости. Я в щечку хотела. Правда. Осмотрев весь песок, находящийся поблизости, она вернулась к глазам спутника, захлопав ресницами. Тойя лишь тяжело вздохнул в ответ. — Идем. Тебя наверняка опять все потеряли, — не дожидаясь согласия, он плавно развернулся. Запутавшаяся в сетях своих чувств Юдзуна напоследок посмотрела на расстилающийся пейзаж, задержала в легких пропитанный солью воздух, чтобы он остался с ней еще надолго, попрощалась. И побежала догонять брата.