Toxic

Лондон. Наше время.       Легкая прохлада пробежала по телу. Слегка приоткрыв глаза и зевнув, девушка повернулась на другой бок, укуталась в одеяло сильнее и дальше продолжила спать. Сквозь не до конца зашторенные панорамные окна, резвые золотистые лучи тихонько и осторожно ползли по подушке. И вот, наконец-то, достигнув кончика носа, придавая некое тепло, а затем и глаз, которые не хотели открываться, лучи разбудили девушку. Она была не из тех, кто любил долго валяться в постели после пробуждения, поэтому поднявшись, медленными и неуверенными шагами направилась к окну, чтобы выйти на балкон и вдохнуть свежего воздуха, а также насладиться пейзажем вокруг, который ей никогда не надоедал. На улице было прохладно, но солнечно. Закрыв глаза, брюнетка сладко потянулась и подставила лицо золотистым лучам, которые бережно играли сначала на её лице, а затем на теле, очертав идеальные формы тела, которые еще больше выделяло черное облегающее боди с полупрозрачной ткани из комбинации шелковистого тюля и эластичного цветочного кружева. — Проснулась? — холодные руки обвили талию девушки, от чего она вздрогнула, а по телу пробежали мурашки. Она так была погружена в мысли и окружающий мир, что даже не услышала, как кто-то вошел, единственное что она учуяла — аромат. Этот особый утонченный запах очаровывает по-своему, окутывает невесомой пеленой нежности и заботы. Немного медовый, с горчинкой, но такой ненавязчиво сладкий запах цветущего персика. — Сколько раз тебе говорить, не подкрадывайся сзади или… — она недовольно клацнула зубами, но обернувшись, её злость, как рукой сняло. Перед ним было не устоять. Этот человек излучал больше света и тепла, чем лучи солнца, а его улыбка была насколько притягательной, что порой казалось, что она может спасти мир. — Убьешь? — после небольшой паузы ответил парень, расположив руки по обеим сторонам от девушки, прижав её к балконной раме. — Все возможно… — её руки обхватили его за шею, притягивая к себе, — Хочешь проверить, способна ли я на это? — проведя кончиком языка по нижней губе, а затем слегка прикусив её, она смотрела прямо ему в глаза. Вызов. Зачастую она любила его дразнить, заставлять разжигать пламя желания внутри с каждым разом все сильнее и сильнее. Резко приблизившись к его лицу, она вдыхала аромат его парфюма, его кожи, взамен даря ему поток горячего воздуха, который обжигал пухлые губы. Смотря снизу вверх, проводя кончиком пальцев по оголенной шее, к раскрывающимся от при расстегнутой рубашки ключицам. Она поцеловала его. Резко, ведомо страстным порывом. — Я должен сказать сейчас, — он оторвался от желанного поцелуя, крепче упершись руками в раму, — мне нужно возвращаться в Сеул. Время моей очередной командировки подходит к концу. — Сейчас? Думаешь это правда подходящий момент? — брюнетка выдохнула, сделав шаг назад. Ей надоело уже вот так ждать их встреч, от командировок к отпуску. Она нуждалась в нем, ведь он был единственным лучиком света для неё. — Не злись, хорошо? — проводя ладонью по её бедру, он подымался выше, пытаясь загладить свою вину. Подхватив свою возлюбленную на руки, он понес её на место, с которого никогда не хотел уходить. Опустив её на прохладную постель, парень навис над ней, принимаясь исследовать губами её кожу, начиная от шеи и постепенно опускаясь к груди, облизывая через прозрачную и тонкую ткань соски. Аккуратно забравшись рукой под спину партнерши, он расстегивает её боди, после чего стягивает его полностью, а затем освобождается и от своей одежды. Он скользнул рукой по её щиколотке, вверх, прокладывая дорожку поцелуев до колена. А после замедлился, словно издевался. Целовал выше, переходя на внутреннюю сторону бедра. — Так ты хочешь искупить свою вину? — облизав влажные губы и разведя ноги, брюнетка обвила ими его бедра. Чуть приподнявшись, одним плавным движением бёдер парень оказался внутри неё во всю длину члена. Впиваясь ногтями в его спину, сдерживать стоны она больше не могла. Её партнер замер на несколько секунд, давая ей привыкнуть, затем начал двигаться, сначала медленно и нежно, но с каждым движением ускоряясь, хотя и не теряя плавности. Проникновение стало грубее, ритм быстрым и чётким, нетерпеливым. Он опустил одну руку вниз, начав ласкать клитор, но не сбиваясь при этом с ритма, поводя этим девушку до исступления. Воспользовавшись подходящим моментом, девушка поменяла позы, оказавшись на этот раз сверху. Слегка выгнувшись и удобно расположившись, она снова приняла его внутрь себя. Влажные волосы облепили лицо, шею и спину, но все же, продолжали мягко скользить по спине из стороны в сторону. Её грудь, легко вздрагивала от каждого резкого движения члена, внутри себя, а бедра, её бёдра, с каждым разом он сжимал всё сильнее, глубже и глубже входя в неё. Девушка тяжело дышала, лишь резко вздрагивая от каждого толчка внутри себя, и плавно, похотливо, быстро скользила влажными пальцами по груди своего парня. Не желая уступать своей любимой, его пальцы, прочно вдавливались в кожу, скользили по её бёдрам, ягодицам, спине, животу, заставляя все больше и больше стонать и сильнее прижиматься к нему. Пара начала задыхаться от переизбытка чувств, но никто из них не желал останавливаться. Жадность и неудержимое желание гнали вперёд, заставляя ритмично двигать бёдрами. Он вновь подомнял девушку под себя. Спустя пару минут её тело содрогается, низ живота сладко пульсирует, а стенки влагалища крепко сжимаются вокруг члена её любимого, который продолжает двигаться в ней. Но буквально через пару минут он резко выходит, изливаясь на постельное белье.       Минутная тишина. Учащенное дыхание и сбитый пульс. Эта близость, столь желанная, но неумолимо короткая по сравнению с месяцами одиночества, теперь казалась ему само издевательством. — В последнее время ты стала менее эмоциональной и… Я не устраиваю тебя? — он перевернулся набок и посмотрел на девушку, которая протянула руки над головой и смотрела в потолок. — Это тебя не устраивает? — не переводя взгляда, спросила девушка, — Ты приезжаешь на пару недель раз в несколько месяцев. Я отдаю всю себя тебе. — Хорошо. Я тебя услышал, — блондин встал с постели и начал вспехах одеваться. — Эй, ты куда? — девушка тоже подскочила с постели, не прикрываясь ничем, — Ты сбегаешь так, словно нам по пятнадцать лет и нас застукали родители! — Я возвращаюсь в отель. — Капитан Пак! — она схватила его за руку, — Эй, прости, ладно? Извини меня. — И так всегда, — тяжело вздохнув, парень развернулся к ней, — ты разве не понимаешь, что… — Я люблю тебя, Чимин, — девушка потянулась к его губам и нежно чмокнула, а затем усилив хватку повела его обратно в спальню, — давай вернемся? Я кое-что покажу тебе.

***

Несколько недель спустя. Сеул. Корея.       Глубокий вдох. Задержав дыхание девушка погрузилась с головой под воду в ванной. Холодно. От температуры воды, все тело содрогалось, а мелкие мурашки покрыли каждый сантиметр кожи. Тихо. Умиротворяюще тихо. В ушах лишь подводный шум, который освобождает. Она могла провести под водой достаточно, это служило ей переломным моментом. В такие минуты она полностью оставалась наедине с собой, а в голове она все прокручивала родной до боли голос, который ей к сожалению не пришлось услышать будучи рядом с этим человеком. Запись голоса мамы с её младенчества, которую для неё записали её родители. Они записывали каждый день с жизни своей маленькой девочки, от начала рождения и до… Каждый день, который их малютка проживала, приносил им неописуемую радость. Она была их самой яркой звездочкой, поэтому они дали ей имя Ханбёль, что значит, единственная звезда, сияющая ярче остальных звезд. Каждый раз, когда девушка находилась под водой, она чувствовала себя комфортно так, словно её поддерживали её родители. Она находилась под водой до тех пор, пока не чувствовала, как кислород покидает её, до тех пор пока не начинала задыхаться. Голос мамы под водой в голове звучал так громко, словно она была рядом, словно сейчас Ханбель вынырнет и увидит светящуюся улыбку мамы, которая дотронется своей теплой ладошкой к щеке своей любимой доченьки и сотрет соленную воду навсегда с её лица, больше никогда не позволив снова стекать по бледной коже. Каждый раз она все ждала, терзала себя, уничтожала. Её кислородом могла бы стать мама, но она больше никогда не вдохнет её запах, не почувствует исходящее от неё тепло. Мама никогда не скажет ей о том, какая прекрасная выросла у неё дочка, как сильно она её любит, не услышит этих слов взамен. А Ханбель ведь так и не сказала свое первое слово «мама», она покинула своего ребенка так рано, что даже не смогла услышать, как центр её вселенной называет её «мамой». Она скажет. Она обязательно её услышит. Выйдя с ванной комнаты, девушка голышом пошагала в спальную комнату, оставляя за собой мокрые следы. — Добро пожаловать домой,Как Ханбёль, — став перед зеркалом, она осмотрела себя с ног до головы, после чего отвела взгляд в сторону и прикусила нижнюю губу, словно обдумывая что-то.

***

Особняк семьи Ким       К воротам главного входа подъехал белый спорткар Maserati. Попасть во двор особняка можно было только одним единственным способом — преодолев двустворчатые ворота, изготовленные из металлических прутьев, выкрашенных в благородный коричневый цвет. Строение невольно поражало своими масштабами, необычностью архитектурных элементов и роскошью. На сегодняшнюю встречу, девушка решила одеться в темно-синий комбинезон из вискозы и хлопка от Saint Laurent линейки dries van noten, чтобы выглядеть более официально. — Добрый вечер, — выйдя из машины и подойдя к главным воротам, около которых стояла охрана, сдержано сказала девушка. — Ты кто еще такая? Пришла развеселить нас? — несколько мужчин перекинулись взглядами и улыбнулись, насмехаясь с девушки. — Ах, вот оно что… — её сильно огорчили такие слова в свою сторону, поэтому голос плавно сменился на мягкий тон, а на лице появилась ухмылка, — Веселья хотите, мальчики? Я тоже не против повеселиться. Она выделила последнее слово, сделав небольшую паузу перед ним, а затем пристально посмотрела на двоих мужчин, которые выглядели очень мужественно и явно были хорошо обучены. — Ты хоть знаешь, куда ты пришла? Здесь… — начал один из охраны, плавно вынимая ствол из-за спины. — Вопрос нужно построить немного иначе. Вы хоть знаете, кто к вам пришел? — девушка стала уверенно разминать руки. Хруст от костей заполнил внезапную тишину, вынуждая охрану насторожиться и почувствовать смену атмосферы. Они подались вперед, пытаясь напасть на неё, от чего на её лице появилась улыбка. — Придурки! Остановитесь сейчас же! — из-за ворот выбежало еще около пяти охранников и по всей видимости их начальник. — Ну вот… Все испортили, — девушка недовольно хмыкнула. — Госпожа Ким, добро пожаловать домой! — охрана выстроилась в ряд и низко поклонилась ей. — Извините за эту ситуацию, эти парни новенькие, — оправдывался начальник, став на колени и склонив голову. — Да ладно, меня не было тут около восьми лет… Или больше? Странно было ожидать того, что меня кто-то узнает, — она засмеялась, искоса посмотрев на провинившихся, — но… Из-за них мой костюм порвался бы. Как жаль… Стоит все же немного их проучить. — Господин Ким ожидает вас, пройдемте, — начальник поднялся с колен и жестом руки приглашающе указал во двор.       Ворота плавно начали открываться. Мирэ решила не возвращаться в машину, а пройтись, осмотреться и подышать свежим воздухом, поэтому отдала ключи охраннику, чтобы тот припарковал её во дворе, а сама же в сопровождении главного охранника, направилась к особняку. Ей пришлось преодолеть довольно-таки длинный путь, чтобы наконец-то дойти до самого особняка. Внутренний двор довольно велик, только территория от ворот к главному входу в дом составляла чуть меньше километра. Сам особняк имел достаточно симметричный вид. Главный вход в здание находился в самом центре фасада, между двумя античными колоннами, разместившимися на устойчивых пьедесталах. Массивная деревянная дверь увенчивается аркообразным окном классической формы. В здании имеются еще две пары подобных оконных конструкций, что придает особняку некоторую воздушность и легкость. Корпус строения был выложен фасадной плиткой цвета кофе с молоком, имитирующей натуральный камень. Крыша особняка оканчивалась невысоким фронтоном, треугольное поле которого украшал оригинальный цветочный орнамент. Площадка перед зданием была устлана тротуарной плиткой различного размера, повторяющей основной цвет стен архитектурного сооружения.       Территория вокруг особняка была огорожена массивным забором с облицовкой из материала, имеющего приятный коричневатый оттенок. Цветовая гамма ограждения соответствовала основному цвету стен главной постройки. Рядом с особняком было расположено несколько клумб, украшенных декоративными растениями и невысокими деревцами. Значительная часть территории двора была занята живописными зелеными лужайками.       Войдя внутрь особняка, она вдохнула на полную грудь. Место в котором она провела все свое детство, больше десяти лет, принесло ей немало воспоминаний. — Я проведу вас в зону отдыха, — охранник вновь поклонился и попросил девушку следовать за ним. — С возвращением, дочь! — солидно одетый мужчина лет пятидесяти встретил девушку в небольшой зоне, отгороженной от других помещений при помощи стекла и металла. Речь идет о месте, где хранились благородные спиртные напитки. Вино различных видов размещалось в специальных ячейках, откуда его несложно извлечь. Стеллажи, заполненные бутылями со спиртными напитками, придавали залу неповторимость и дополнительный шик. Это находилось неподалеку от гостиной, возле лестницы на второй этаж. — Кажется, словно я не была тут вечность, — она оценивающе осмотрелась вокруг, — а дизайн, что надо. — Ты ни капли не изменилась. Твое возвращение было эффектным, дочка, — мужчина похлопал в ладоши слегка улыбнувшись, звук от чего расходился эхом по дому, — почему ты просто не предупредила меня о своем возвращении? Я бы подготовился. Годами ранее: — Давайте Мирэ! Вы должны уметь постоять за себя, — мужчина наблюдал за действиями дочери своего шефа сидя сверху на лавочке, — покажите всем, чему вы научились тут. — Почему их так много? Разве это не должен быть бой на равных? — спросила девушка четырнадцати лет. — Вы должны быть сильнее их всех. — Ладно, ладно. Хватит разговоров, — она начала разминать руки, готовясь не к защите, а к атаке. На её лице читался холодный расчёт и выдержка. Она была профессионалом. Мало у кого были шансы сразить её. Даже не смотря на столь юный возраст, она могла дать отпор сразу нескольким соперникам, а то и больше. Практиковавшись в боксерском клубе с раннего детства, девушка насколько сильно преуспела, что ни один мужчина в клубе не мог противостоять ей. Не заставляя ребят долго ждать, она поочередно применяла пару приемов одновременно атакуя и защищаясь. Спустя десять минут пять противников лежали на полу, а Мирэ тяжело выдохнув, посмотрела на своего спутника самодовольным лицом. Сверхостно. Она всегда была уверена в себе. В её лексиконе никогда не было слов, которые смогли бы описать поражение. Даже если это был словесный спор, девочка знала заранее, что она выиграет и окажется правой. — Хотите поучаствовать? — отпивая воду с бутылки и вытирая остатки пота с лица полотенцем, Мирэ подошла к мужчине. — Пожалуй откажусь, — мужчина тяжело сглотнул, — господин Ким будет доволен вами.

***

— Я хорошо повеселилась, — она села в кожаное кресло, закинув ногу на ногу и скинув панаму, начала покачивать одной ногой в воздухе, — ты ведь и так все знал. Твои люди следили за мной даже в Лондоне, вот поэтому… — Поэтому ты вернулась? — отец немного подался вперед, оперевшись руками о стол и пристально посмотрел в глаза своей дочурки. — Мне пришлось, — фыркнула брюнетка, — терпеть не могу, когда за мной следят. А тут, думаю ты перестанешь заниматься этим. Я ведь буду у тебя на виду. — То есть, ты вернулась обратно только из-за того, что тебе мешала слежка? Неужели не соскучилась по мне? — мужчина заподозрил в словах своей дочери, что-то подозрительное, но уверил себя в том, что тут она будет под полным его контролем и ничего не вычудит, ведь в детстве она была любительницей преподносить различные сюрпризы. Попросив прислугу принести им чай, он продолжил с таким же любопытством наблюдать за действиями Мирэ, ведь по правде, он за ней очень соскучился. — Ладно, ладно, ну буду таить. На самом деле, у меня появилось тут много дел. И конечно же я соскучилась по тебе, пап, — она вдруг выпрямилась, — к слову. А ты разве не баллотируешься на должность главного прокурора? — Мне это не нужно, я уже стар, да и к тому же, они и так все в моих руках, — он засмеялся, — а ты что же решила наконец-то заняться чем-то достойным? — В смысле достойным? Отец! Ты ведь знаешь, сфера в которой ты работал мне никогда не нравилась, — переведя дыхания и пытаясь замаскировать бурлящую в ней злость, которая разливалась лавой по венах, она сцепила зубы и напрягла желваки на скулах. Разозлить её было легче, чем зажечь спичку. Её характер был слишком взрывным. Если бы ей удосужилось сниматься в каком-нибудь фильме, то главная роль агрессивной сучки без вложенных на то усилий, была бы её. — Слышал в Лондоне тебе не везло с работой, а последний твой день на новом месте вообще закончился трагично. — Ох, это все не важно, — перенаправив и сосредоточив свое внимание на экране телефона, она лениво ответила, — Думаю здесь, я найду чем себя занять. Первым делом… Наведу порядок в офисе братика. — Хочешь увидеться с ним? Видишь ли… Мы с ним до сих пор в плохих отношениях. — Я воссоединю нашу семью, отец. Просто подожди немного и совсем скоро, мы будем пожинать плоды наших стараний, — подняв голову и посмотрев на загрустившего от упоминая сына отца, девушка улыбнулась, — а сейчас отец, с твоего позволения, я откланяюсь. Нужно поздравить нового мэра с назначением. Flasback — Братик, посмотри, что я сегодня сделала, — маленькая девочка с двумя хвостиками подбежала к своему старшему брату. — Что это? — он ужаснулся, когда увидел полную банку мертвых бабочек, которые были залиты какой-то вязкой жидкостью. — Я сделала это для тебя, братик, — она искренне улыбалась, вытаращив свои большие глазки. — Эй, я ведь говорил тебе, нельзя так делать, — он взъерошил челку на голове у девочки. — Папа говорит, что… — Мирэ, не всегда нужно слушать папу. Слушай братика, ладно? Так делать нельзя. Нельзя лишать живое существо жизни. Вот только подумай о том, что у них есть своя семья, которая ждет их, а они уже не вернуться. Никто из них. — Братик, ты что такое говоришь? — улыбнулась девочка, выхватив баночку и швырнув её на землю, — Это же бабочки. У них нет семьи. Но… Ладно, я больше так не буду. — Хорошо, тогда пойдем обедать, ладно? — он взял девочку за руку и повел в направлении дома. — Когда мы покушаем, можешь поиграть со мной? Мне очень скучно, — она надула губки. — Хорошо, мы поиграем. Пару лет спустя: — Видишь воон ту звезду? — парень пятнадцати лет указал пальцем на звездное небо, сидя на крыше дома. — Какую именно? — спросила девочка одиннадцати лет, внимательно исследуя небо. — Вон та, самая ярка звездочка в ночном небе, видишь её? Я назвал её в честь тебя, Мирэ — самая яркая и милая девочка на этой земле. — Да, она красивая, — глазки девочки засветились, — братик ты правда так думаешь? — Когда я стану достаточно богатым, то куплю это звезду для тебя. На твой день рождения, идет? Только, Мирэ, прошу тебя, никогда не перегори. — Я буду очень ждать этого дня братик, — она крепко обняла его, — я буду всегда ярко сиять для своего братика, а когда выросту, буду защищать тебя. — Дурочка, это я должен тебя защищать. Я ведь твой старший брат, — он притянул её к себе и обнял. Конец Flasback

***

      Девушка переоделась и наполнив бокал вином, вновь решила включить запись диктофона, которая досталась ей от мамы. « — Сегодня на свет появилась моя звездочка — Ханбёль. Я уверена, она будет самой милой и хорошей девочкой. Она так похожа на своего папу. Мы так любим тебя, доченька, правда ведь, папа? — Сегодня Бёль сказала первое слово: «Папа». Я немного огорчена, — слышен милый смех, — Но думаю, это ведь не страшно? Уверена, наша малышка любит нас одинаково. — Сегодня нашей доченьке исполняется годик. Она так хорошо ходит, я бы сказала, даже бегает. Её улыбка так невинна, никто не может устоять пред ней, — смеется, — наша доченька очень красивая и умная. За что я заслужила такое счастье? Малышка, обещаю тебе, мамочка с папой всегда будут на твоей стороне и не оставят тебя. Ты большой подарок небес. — Сегодня моя малышка разбила коленки, она так горько плакала. Мне от этого очень больно, словно сердце кровью обливается, — слышно всхлипывание мамы, — не хочу чтобы моей доченьке было больно. Впереди еще сколько всего… Я так люблю тебя, Ханбёль. — Сегодня вторник. 14 апреля 2003 года. Моя милая, мама так скучает по тем дням, когда мы с твоим отцом и тобой гуляли по городу, то время было таким спокойным… Мы могли гулять днями напролет, ездить к морю или наведываться в кондитерскую, чтобы купить мороженое. Те дни были лучшими днями в моей жизни. В те дни всегда была тишина, а время текло как-то совершенно по-особенному. Знаешь, малышка, я надеюсь мы сможем найти нашего папу и снова быть счастливыми. Я надеюсь, мы будем вместе всегда и обязательно преодолеем все это. — Я не смогла тебя уберечь. Моя малышка… Я буду любить тебя вечно. Мама и папа всегда будут рядом с тобой. Я надеюсь ты сможешь выжить. Ты обязательно выживешь! Пожалуйста. Твоя мама скоро покинет тебя, прости. Мне правда жаль. Доченька, мне очень жаль, — женщина начала во всю плакать, — моя самая драгоценная…» — Мам, прости меня пожалуйста. Я не оправдала ваших ожиданий. Если вы с папой сейчас видите меня, простите. Я правда попытаюсь измениться… Я стану такой дочерью, которой вы будете гордиться. Но сначала… Сначала я найду всех тех, кто заставил вас так рано покинуть меня! — на глазах девушки появились слезы, а руки начали дрожать. Звонок в дверь. Она предполагала, кто мог прийти к ней, поэтому сразу же пошла к двери. — Это ты? — ошарашено произнесла девушка, ведь этого гостья она не была готова увидеть. Ноги подкосились, а глаза стали в пять копеек. Дрожь по телу. Она потеряла контроль.