***
Близился вечер. Весь день девушка ничем не занималась, а лишь обдумывала и детализировала свой план. Так или иначе она уже начала его исполнять и даже если она решила оставить прошлое в прошлом, разобраться во всем все еще хотелось, ведь одна сделала одну главную ошибку в своей жизни — пустила кровь людям. Теперь ей навсегда стоило закопать Кан Ханбёль, чтобы Ким Мирэ смогла пожить еще хоть немного. Вскоре она услышала рычащий звук мотора, который уже хорошо знала. Мирэ поднялась с дивана в гостиной, но затем услышала еще один двигатель. Подойдя ближе к двери, девушка отчетливо слышала повышенный голос, который принадлежал человеку, с которым она была очень хорошо знакома. Дело дрянь. Он нашел. Значит искал. Он все это время искал её, не покладая рук, ведь думал, что её похитили, ведь Тэхен связался с ним, пытаясь сузить круг лиц с которыми она могла контактировать. Они с Тэхеном лично не были знакомы, но оба прекрасно знали друг друга. Спустя некоторое время Чимину все же удалось найти зацепку, которая его совсем не радовала, ведь его бывшая девушка имела какую-то связь с Чоном. Все знали, кто он такой, но никто не мог ничего сделать, ведь прямых доказательств не было, он всегда был чист. Таким его сделала президентская семья. Из-за этого и начали ходить слухи о том, что он внук президента. Об этом месте никто не знал, но ему удалось его найти и даже попасть сюда, по правде с корочкой капитана было не так и сложно. Чимин решил сразу все разузнать у Чонгука, но по его методам. Когда брюнет вышел из машины и направился к дому, Чимин наставил на него пистолет, сняв с предохранителя и сказал, что готовь хоть сейчас убить его. Но Чонгук по-прежнему был словно айсберг. Заставить его волноваться было невозможно, он не боялся никогда за свою жизнь и всегда был готов с ней распрощаться. Обычно после того, как Чонгук глушил мотор автомобиля, он сразу же заходил в дом, но не в этот раз. Выйти и засветиться или продолжить сидеть в доме? Она думала не долго, ведь на кону стояла жизнь одного из них. Чонгук был опасен, а Чимин был полицейским. В конце концов один из них пострадал бы. Достав из тумбы ствол, который ей удалось стащить однажды с дома Чонгука, Мирэ тихо обошла их, выйдя через заднюю дверь дома. Она подкрадывалась тихо, как змея, которая вот вот нападет на свою жертву. Но рассмотреть с дистанции было трудно, ведь фонарей здесь не было, их никто не зажигал. Ей пришлось подойти ближе. Босые ноги с легкостью преодолели дистанцию. — Сложи оружие, капитан, — за своей спиной он услышал щелчок снятого предохранителя и голос той, кого так сильно хотел увидеть, той, кого искал не покладая рук, не смотря на бессонные ночи, не доедая, он переживал и хотел найти её любыми способами. Он искренне верил, что она в опасности. Хотел верить. Он прокручивал разные варианты исходя из событий, но тот, в котором сама же Мирэ снова наставит на него пушку, он не мог представить. — С тобой все хорошо? — он обернулся к ней и облегченно улыбнулся несмотря на сложившуюся ситуацию. С ней все в порядке. — Опусти чертову пушку капитан Пак! — повысив голос, девушка все же боялась, что её рука может дрогнуть, а меч оставить рану. — Я не могу. Я должен задержать его, — после небольшой паузы добавил капитан, словно наконец-то придя в себя и здраво оценив ситуацию, — но… Почему ты? — Он в чем-то виноват? У тебя есть орден на арест? Вряд-ли, — хмыкнула девушка, приподняв уголки губ, — Это был мой выбор. Ты ведь и сам знаешь, каким был мой план. — Я обещал твоему брата найти тебя. — Если не уберешь ствол, я выстрелю в тебя капитан, — Мирэ подошла ближе, но Чимин и не собирался спускать с крючка Чонгука. Выстрел. Предупреждение. Ей все же удалось перенаправить внимание капитана на себя, но вот Чонгук с места не рушил, было занимательно за всем этим наблюдать. Он вспомнил её рассказ о капитане и их любви и судя по читабельным эмоциях обоих, тот рассказ был о них. Но почему она пытается навредить его? Во благо чего? — Чимин! Я правда могу. Вот и все. Она правда была настроена слишком серьезно. В этот момент он понял, что та, к кому он тянулся больше всего, была готова убить его, чтобы спасти другого. Была ли любовь? Она хоть когда-то говорила ему правду о своих чувствах? Говоря о большой любви она не предупредила о том, что вот так легко сможет убить его. Перечеркнуть все и забыть. Его звезда погасла навсегда. Он был готов отдать свою жизнь за неё, ну а она с радость её бы забрала. — Хочешь забрать её с собой? Я не дам тебе это сделать. Видишь ли, у нас с ней уговор, — на лице Чонгука появилась его любимая ухмылка, а взгляд вновь стал безумным. — Он прав. Я заключила с ним сделку, ведь ты бросил меня. А сейчас, Чимин, я прошу от тебя лишь одного — сделай вид, что ты не видел не меня, не его. Или ты станешь мишенью. — Ты знаешь кто он? Ты допустила огромную ошибку, Кан Ханбёль! — капитан был на взводе, ведь её слова задевали его. — Ты снова называешь меня так, как и при первой нашей встрече. Но теперь, все закончиться иначе, ведь я все же Ким Мирэ, — он сильнее сжала ствол. Ей было тяжело видеть его сейчас. Ей было тяжело встретить его именно при таких обстоятельствах. Их пути разошлись давно, теперь все, чего она желает — не допустить совершить ошибку. — Тогда стреляй в меня, — крикнул Пак, — стреляй! Ведь если бы на моем месте стоял другой полицейский, он был бы уже давно мертв. Ты… — Ты всегда считал меня такой. Монстром. Вот почему я выбрала его. Снова и снова я задавалась вопросом: Кто? И ответ всегда был лишь один — он. Он сможет помочь мне и не струсит, как сделал это ты, — Мирэ обошла его и стала перед Чонгуком. Её глаза были устремлены в черные напротив, а капитану оставалось лишь видеть её спину и тело, которое никак не могло полностью закрыть собой Чона. Выбор сделан и никого он не радовал. Теперь они и правда по разные стороны и если он будет тем, кому в итоге придется убить её — он умрет сам, но если ей однажды придется стать той, кто должен убить его — она без капли сомнения сделает это. Дочь предателя, сына мафии и капитана полиции в этот момент повязала невидимая нить, разорвать которую сможет только смерть. — Ханбёль! — все звезды померкли. Он почувствовал себя паршиво. Но он никогда не знал, что чувствовала она. Их встреча с самого начала ничего хорошего не предвещала. Они оба допустили ошибку, за которую теперь расплачиваются. Но в сердце капитана все еще была любовь, тогда как в её — обида за предательство. — Ты здесь из-за меня и я прошу тебя уйти. Уходи, капитан Пак! Сейчас же уходи, — начала кричать девушка, а её глаза наполнились слезами. Но он не увидит это, ведь теперь её слезы мог видеть только Чонгук. Ситуация была ужасной. Но Чимин свой выбор сделал еще в тот день, когда решил бросить её, а она сделала его в этот момент, — просто исчезни. С невыносимой болью в груди капитану все же пришлось уйти. Он не желал делать ей еще больнее. Зря он приехал за ней, зря думал о том, что она может быть в опасности. Его звезда навсегда погасла и только он был виноват в этом. Слишком сильно боялся. Быть может они бы смогли пробыть вместе намного дольше, у них было бы больше совместных воспоминаний и расставание их не закончилось так трагично, принеся сколько боли каждому из них. Той кого он знал, больше не было. Им стоило стереть друга друга со своих воспоминаний. Им стоило заменить эти воспоминания на более яркие. — Ты так просто позволила ему уйти? — сунув руки в карманы, брюнет толкнул язык за щеку. — Он никому не расскажет. Я доверяю ему, — наконец-то она смогла выдохнуть, вытерев ладонью холодные слезы, которые совсем недавно пыталась со всех сил сдержать. — Так это и есть тот капитан? Все еще любишь его? — Нет. Кажется я ошиблась в своих чувствах. — Стоит заметить, вкус на мужчин у тебя хороший, — Чонгук решил подшутить, чтобы убрать с её лица разочарование. Мирэ резко подается вперед оставляя сладкий поцелуй на его холодных пересохших губах. Её сердце билось ровно и неспешно, хотя иногда и сбивалось с ритма. О чём бы она там не думала, оно её тревожило, ведь заставляло её терять ровное дыхание. В тот момент ей хотелось забыться. Сделав шаг назад, она медленно провела кончиком языка по нижней губе, в попытках поймать там его вкус. Она первая это сделала, но нажать на тормоз она могла, в отличии от него. Он собирался продолжить начатое ей. Приподняв голову Мирэ и обняв пальцами подбородок, Чонгук прижался к губам властным поцелуем. Между их ртами растянулись ниточки слюны, дыхание потеплело и стало тяжелее. Чужие пальцы вновь зарылись а её волосы, а ладонь надавливала на затылок, прижимая к себе сильнее, заставляя в который раз отдавать ему все. Рука медленно спустилась к шее и накрыла заднюю сторону, запутавшись среди прядей. — Чонгук, я… — она сильно сжала его верхнюю одежду. Или это произошедшая недавно ситуация на неё так повлияла, или она наконец-то отпустила себя и правда хотела зайти дальше. Чон отстранился от неё и взяв за руку спешно поволок за собой в дом. Не успели они войти, как он прижал её к стене. Указательным пальцем он провел по её нижней губе, немного оттягивая вниз, после чего вновь ловит её губы в еще одном жадном поцелуе, посасывая её язык. Отстранившись, Чонгук нагнулся к её шее и оставил там пару засосов. Её сердце словно десятки цепей сковали. Обхватив его шею, Мирэ притянула его ближе к себе, продолжая наращивать поцелуй. Вскоре, когда с её губ послышался томный вздох, брюнет углубил поцелуй, сплетая их языки в пламени и желании, которое накрыло с головой. Внизу живота сразу все стянуло и стало неприятно ныть. По правде, Мирэ давно не ощущала такого дикого и животного желания. Её тело отзывалось на немного грубые ласки парня и это только сильнее уносило ее сознание куда-то вдаль. Его руки переместились на талию девушки, чуть поглаживая через свитер, а затем приподнимая его, руки опустились к бёдрам, сильнее сжимая их и впиваясь в кожу. С губ брюнетки сорвался еле слышный стон. Воздуха в легких катастрофически не хватало. Оторвавшись от губ девушки, Чонгук усмехнулся, видя, как её щеки стали краснее, в глазах появилась ранее невиданная эмоция в виде похоти и желания, и это доставляло ему неимоверное удовольствие. Так, что он сам не ожидал, что его тело отреагирует на подобную картину. Обхватив её бедра обеими руками, он приподнял её, а затем прижал к стене с новой силой. Ей были так приятны его прикосновения, словно его касания успокаивали её. Вскоре им обеим пришлось избавиться от ненужной одежды. Мирэ прошлась рукой по его пылающему телу. Напряжение росло с каждой секундой. Не в силах больше сдерживать себя, Чонгук обхватил её бедра сильнее и перенес на кровать в спальню, в которой она временно ночевала. Он целовал её нежную молочную кожу, опускаясь к груди и проводя кончиком языка по возбужденных сосках. Спускаясь все ниже, он проводил мокрую дорожку по всему телу, останавливаясь на внутренней стороне бедра, прикусывая кожу. Вновь приподнявшись, он прижался к её животу губами, оставляя на тёплой коже неспешные поцелуи. Мирэ стиснула зубы и сквозь них тяжело выдохнула, стоило Чонгуку начать играть с её напряженными сосками более жёстко. Быть нежным этой ночью не входило в его планы. — Можешь сильнее, — она улыбнулась прикусывая губу, после чего, Чонгук хватает её за глотку, вглядываясь в её искрящие глаза. — Я принесу тебе максимум боли, — волна возбуждения накатывает с новой силой. В глазах становится темно от нехватки кислорода. Её руки блуждают по его напряженной спине, чувствуя отдачу каждой мышцы. Он прикусывает внутреннюю сторону щеки от и проникает своим языком в её рот, сплетая их языки. Чонгук резко и бесцеремонно входит в неё двумя пальцами, двигаясь грубо и в тоже время до безумия великолепно. В следующий миг его пальцы покидают её. Она чувствует горячее прикосновение его плоти к своей и почти перестает дышать. Он приподнимается над ней, а его глаза бегают по её лицу. В следующую секунду Мирэ чувствует горячее проникновение. Резкое, бесцеремонное, которое наконец-то успокаивает так давно тянущую боль. Девушка громко вскрикнула, сквозь томный стон, почувствовав его внутри себя, и, тяжело дыша, откинулась на подушку, в то время, как Чонгук, крепко сжимая правой рукой одну из её ягодиц, а левой, поглаживая её спину, начал двигаться наращивая темп, пылко целуя шею девушки. Она стонала и извивалась, словно змея, получая истинное блаженство и целуя его в ответ. Её пальцы похотливо скользили по его спине, время от времени, опускаясь чуть ниже и касаясь ягодиц, или поднимаясь чуть выше и вплетаясь в взъерошенные волосы на голове парня. С каждой секундой все сильнее и сильнее он вдалбливал её в кровать. Все ощущения, все эмоции становились в тысячу крат увеличенными, заставляя вздрагивать от каждого нового прикосновения, от каждого очередного поцелуя, в волнах истинного блаженства, как будто лёгкий холодок, нет, как будто яркий и мощный разряд тока проходил по их разгорячённым телам. Движения становились быстрее и резче, дыхание всё сильнее сбивалось. Мирэ уже буквально кричала от удовольствия, чувствуя с каждым толчком, как его член входил в неё все глубже. Чонгук резко выходит из неё и крепко обхватывая талию, разворачивает к себе спиной, хватая её за волосы и оттягивая на себя. Её тело покрывается мелкими мурашками от такой сносящей крышу близости, и она вздрагивает, когда чувствует, как горит ягодица от удара. Мокрый, горячий хлопок вновь разноситься по комнате полностью заполняя её, оставляя на ягодицах красные следы от ладони. Чонгук хватает девушку за грудь, лаская её соски, пока вторая рука продолжает наносить громкие шлепки по упругим ягодицам. Ещё секунда, и девушка полетит в бездну. Она закатывает глаза, переплетая свои стоны в воздухе с царящей здесь атмосферой секса. Громкие шлепки, тяжёлые вздохи, сочные крики — все это сводит с ума два жаждущих друг друга тела. — Чонгук… — с её уст его имя звучит так непорочно, так жаждуще. Он хотел заполучить её тело с самой первой их встречи, хотел смаковать её плоть и кровь в непрерывной агонии. Чонгук прижимается к ней и сдавливает глотку рукой. Мирэ чувствует, как перед глазами все плывет, а хриплый голос парня проникает в сознание сквозь пелену удовольствия. Девушка сминает простынь под собой, не в силах справиться с этим ощущением. Он входит в неё во всю длину, резко и быстро, ускоряясь с каждым новым толчком и умело двигается в ней, чувствуя, как в жилах бурлит кровь от такого адреналина. Искусанные до крови губы девушки открываются, выпуская изо рта громкие стоны. Чонгук откидывает голову назад, прикрывая глаза от нахлынувшей истомы, пока Мирэ привстает на четвереньки, сама насаживаясь на его член. Финал был близок, с каждой секундой неистовая волна наслаждения становилась всё отчётливей различимой, с каждым движением, прикосновением, поцелуем… Пусть этот секс и был внезапным затмением её разума, но он смог заставить её испытывать наслаждение от близости с ним, желать только его, кричать от удовольствия именно под ним. И она кричала, кричала неистовым томным криком, когда волна всепоглощающего и возносящего к пику блаженства накрыла их обоих, заставляя Мирэ сотрясаться во множественных сладостных конвульсиях сокращения её лона, а Чонгука разливаться по этому самому лону волнами мягкого тепла. Хватая девушку за грудь, он слегка оттягивает соски, не давая ей даже малейшего шанса отдышаться. Они достигли пика практически одновременно, соприкасаясь в финальном, страстном поцелуе, через которые томным эхом отдавались её стоны и их обоюдное сбившееся дыхание. Впервые за долгое время ему было так хорошо. Он смог сковать её в свои цепи и теперь, каждый раз натягивая их, ей будет больно. Ранее прохладное утро с чашечкой горячего чая с лимоном и сигаретой. Это успокаивает. Брюнетка стояла на балконе второго этажа, укутавшись в плед и выпуская дым с легких, наблюдала за прекрасным видом. Все дома были так схожи своей архитектурой и несмотря на близость построек, были обеспечены высоким уровнем приватности. Это место было словно остров, вокруг которого вместо воды возвелись высокие деревья и горы. Летом возникало чувство, что ты живешь в центре вселенной, непроглядные широколистные зеленые деревья, покрытые цветением холмы, а сзади этого всего виднелись вершины гор. Зимой все было не так, но все же, красота холмов и гор ни с чем не сравнима. — О, давно проснулась? — компанию девушке сложил вошедший на балкон Чонгук. На нем были лишь светло-серые джогеры Balenciaga, а по обнаженному торсу сразу же прошлись мурашки от холода. Он неряшливо взъерошил волосы и размял голову. — Нет, недавно. Ты уже уезжаешь? — брюнетка повернулась к нему и тут же почувствовала на своих губах горячее дыхание. Он снова был слишком близко для того, чтобы заставить сердце выскакивать из груди. — Ага. Не уверен, что сегодня смогу вернуться сюда, — он обошел девушку и облокотился локтями о перила балкона. — Чонгук, то, что произошло вчера… Просто не пытайся навредить капитану, хорошо? — впервые она его о чем-то так искренне просила. — Разве не ирония? — он вдруг засмеялся, — Однажды я просил тебя о том же, по отношению к Суа, но она так и не смогла выжить. Благодаря тебе. — Чонгук! Это совсем не та ситуация. Если ты что-то сделаешь капитану, я… — Я не трону его, раз ты так просишь, — он провел рукой по её шее, от чего та вздрогнула, — но, за тобой будет должок.***
Весь день проходил слишком медленно и дико тревожно. Снова эта неизвестность. Пора бы уже покинуть это место и закончить начатое, но было то ли слишком рано, то ли уже слишком поздно. На улице дождь наконец-то сменился снегом. Вот она, настоящая зима, атмосферная и холодная. Было любопытно наблюдать, как земля за несколько минут покрывалась белым одеялом. Воздух сразу же стал морозным, свежим и легким, как снег. Наблюдая за этим всем из огромных окон спальни, Мирэ так хотелось все поменять. Хотелось забыть все то, что происходило все это время и позвонить брату, сказать о том, что она не сбежала, что тогда она попала в аварию, а не бросила его. Хотелось даже позвонить отцу, человеку, который воспитал её и поднял на ноги, не смотря на то, что скрывалось в далеком прошлом. Эти минутные слабости сильно беспокоили девушку. Сейчас семья это не то, о чем стоило беспокоиться. Змея постепенно обвивала его горло и этой змеей был тот, кто хотел её убить. Но за что? Просто так? Он был таким же сумасшедшим, как она? Нет, все было намного запутаннее. После полудня, на её телефон пришло короткое текстовое сообщение. Это сообщение было от Чимина, что сильно удивило Мирэ. Он просил её о встрече, ведь узнал кое-что важное, так он сказал. Это не телефонный разговор и их вместе никто не должен был увидеть, поэтому парень указал в смс место, которое было ей очень хорошо известно. На том месте не так давно они расстались. То место… В прошлый раз все закончилось трагично и она боялась, что в этот раз все может быть намного хуже исходя из того, что произошло вчера вечером. Нужно было ехать. Это ведь Чимин. Нельзя просто так затоптать то, что было между ними и пусть они больше не были так близки, она хотела чтобы их отношения хотя-бы не закончились так ужасно. Нужно было поговорить и все расставить по местам. Быстро собравшись, Мирэ поехала к пункту назначения. Приехав на место, она обнаружила, что находилась здесь одна. Чимин скорее всего задерживался, так она подумала. Но вскоре обстановка заставила её усомниться. На горный склон въехало несколько машин, которые окружили её. Сначала она решила, что капитан привел с собой себе подобных, но машины эти не выглядели, как полицейские. Тогда что это? Моторы машин не умолкали, а дверцы каждой из них вскоре начали открываться. Оттуда вышло около десяти человек в масках и с оружием. Таких она уже однажды видела, в день, когда её подрезали на трассе. Все они были так уверены в себе, ведь перед ними стояла безоружная слабая девушка, совершенно одна, ни на что не способная по их меркам. — Вы кто такие? — громко сказала Мирэ, чтобы каждый из них это услышал. Она не собиралась трястись от страха, ведь бежать не куда, их было много. — Ты скоро все равно умрешь, к чему эти вопросы? — сказал один из мужчин и сделал шаг вперед, кивая головой тем, что стояли позади девушки. Они окружили её, зажав со всех сторон. — Я? Вы парни работаете на Ким Намджуна? Это он хочет меня убить, значит, не даст вам этого сделать сейчас. — А вот и нет! Не угадала, — засмеялся тот же мужчина, — ты мало что знаешь. Внезапно один мужчина сзади сильно ударил её дубинкой по ногам, от чего ей пришлось упасть на колени, следом последовал второй удар, который заставил всем телом ощутить под собой холодную землю. Они начали хаотично избивать её ногами, а другие высокомерно смотрели на это. — Не каждый день увидишь, как младшую дочь верховного судьи так унижают, — съязвил наблюдающий мужчина, — сильнее бейте, пока не отключиться. Удары продолжали следовать один за другим, она пыталась защитить себя, как могла, но это было сложно. Сложно сконцентрироваться и оценить ситуацию к которой ты не была готова. — Вы ублюдки даже не знаете, с кем связались! — она выплюнула кровь и пыталась продолжать говорить для того, чтобы узнать хоть какую-то информацию. — Ты должна благодарить нас за то, что сегодня мы так хорошо обращаемся с тобой, — одной рукой их главный приказал им остановиться. Мирэ снова сплюнула кровь и попыталась подняться. Но в следующий миг застыла на месте. Раздался свист, после которого, из-за машины вывели человека, на голове у которого был мешок. По указанию, его сняли для того, чтобы она увидела лицо этого человека. — Что? Чимин… Отпустите его! — парень еле стоял на ногах, ведь был порядком избит. Ей было больно смотреть на это. Разум мгновенно стал расплываться, а голова пульсировала от сильного прилива крови. Двое человек, которые избивали её, отошли в сторону и немного расслабились, ведь видели, что она растерялась и не смогла подняться, что сыграло ей на руку. Собравшись с силами и пока все внимание было сосредоточено на Чимине, Мирэ поднялась на ноги. Она отступила в сторону, а когда противник вновь попытался напасть на неё с дубинкой, она отбила его запястье вправо, а затем рукой схватила его запястье и направила руку вниз. Добавляя свою силу к силе противника, она направила дубинку так, чтобы удар пришелся не ей, а ему по коленям. Затем, ребром ладони Мирэ нанесла удар по горлу противника, после чего тот упал и она быстро отобрав дубинку, ударила второго, который подбежал к ней, со всей силы по голове, а когда последний упал на землю, она отобрала у него пистолет и сделала шаг вперед. — Нет, Мирэ, пожалуйста, не нужно. Они убьют тебя. Их больше, — после слов Чимина прогремел выстрел, который был предупреждающим и был направлен вверх. — Вторая пуля влетит тебе прямо в голову, дорогуша, — самодовольно сказал главарь, после чего направил пистолет на неё, — у тебя есть пять секунд, чтобы спасти её. Отпустите его. — Нет, Чимин, стой на месте! Они не хотят убить меня. Не смей защищать меня, ты слышишь? — кричала Мирэ, но парень уже бежал к ней. — Тут то ты ошиблась, — улыбнулся один из них и прозвучал еще один выстрел. Пуля пролетела возле предплечья девушки, задев его, от чего сразу же появилась жгучая боль, — хотя возможно в чем-то ты и права. Нам сказали не убивать тебя, но его — не говорили. — Что? Нет, Чимин! Остановись! Стой! — продолжала кричать девушка, после чего послышался выстрел и Чимин остановился и пошатнулся, — Чимин! — Прости меня. Я все же не смог защитить тебя, — послышалась череда выстрелов, после которых парень упал на землю. — Чимин! Чимин! — она словно забыла о том, что помимо них здесь находились те, кто хотели похитить или убить её. Мирэ без всяких колебаний побежала к капитану, но из-за скользкого снега поскользнулась и упала на колени, но затем начала ползти к нему на четвереньках, — Пожалуйста… Не смей умирать, слышишь? Алая кровь окрасила белоснежный снег. Блондин лежал на земле захлёбываясь в пузырящейся крови. Глаза его померкли, но он все же пытался что-то ей сказать, со всех сил пытался. Несмотря на боль пронзающую агонией все тело, ему было приятно видеть в этот момент именно её, ту, которую он так сильно любил. — Я… Не вини себя, Бёль. Если бы мне еще раз выпал шанс спасти тебя, закрыть собой, принять все пули на себя или сгореть заживо, я бы без раздумий сделал это и не раз, — он кашлял кровью, но так хотел попрощаться с ней, боль медленно уносила его сознание. Но ты не сделала бы того же. — Нет, нет, нет! — плач смешался с животным криком, от которого могли порваться перепонки. Она рыдала так, как никогда еще, пытаясь зажимать его раны, чтобы он не потерял много крови, — Я тут. Твоя Ханбёль рядом с тобой, слышишь? — Все будет хорошо, Ким Мирэ, — на его устах появилась еле различимая улыбка, — хорошо проживи эту жизнь. Я… Я рад что однажды встретил тебя. Ты… Я… Глаза, что когда-то так ярко сияли вмиг померкли навсегда. Кровь медленно растекалась под ним, образую лужу. Все те моменты с ним… Нужно было ценить их как можно сильнее. Когда-то он был её всем. Поддерживал и согревал своей любовью её холодное сердце. Но сейчас, то что когда-то билось для неё, остановилось навеки. Теперь оно стало холодным, теперь он стал лишь воспоминанием. И мир рухнул в её глазах. Он лежал там, на холодной снежной земле, весь в ссадинах и ранах, с пулями внутри и с кровяной застывшей улыбкой. Вчера она сделала ему так больно. Её сердце сейчас раздавили. Её кровь взбудоражили. Все её тело поглотила злость и боль, которой было так много, что она выливалась из оболочки. — Прости, капитан Пак. Мне придется снова ослушаться тебя, — вытерев слезы кровавой рукой, Мирэ поднялась на ноги и посмотрела на каждого, кто все это время просто стоял и наблюдал за ними. В её глазах они были уже все мертвы. Все границы стерлись. Теперь пришло время снять цепи. Подобрав пистолет с земли, она даже глазом не моргнула и не стала долго прицеливаться, ведь стрелять она умела хорошо. Четверо легли сразу, а тело одного из них послужило хорошим щитом для неё. Слишком расслабились. Они не ожидали, что она что-то умеет, кроме того, как тратить деньги и веселиться. Были слишком самонадеянные. Ведь информация, которую им дали не совпадала с действительностью. Но даже не смотря на это, они не стали стрелять в неё, ведь все еще придерживались приказа оставить её живой. — Вы… — своими залитыми кровью глазами она посмотрела на оставшихся, — Зря вы это сделали. Я не люблю долго разговаривать с трупами, поэтому повторю ваши слова, вы должны благодарить меня за это. Еще двое. Они пытались нападать на неё, но их попытки увенчались провалом. Быстрая смерть подобна раю. Еще одному, который бежал на неё, Мирэ прострелила колени, что заставило его упасть. Подняв его, девушка развернула его лицом к своим товарищам и начала выдавливать глаза большими пальцами, пока они подобно шарику не лопнули. Раздался невыносимый крик, дикий, болезненный. Он крича и корчился от боли, пока она не перерезала ему горло, ножом, с которым он на неё нападал. Кровь лилась, как из заколотого скота. Откинув мешок с мясом на землю, она переступила его и пошла прямо к оставшимся. Без единого страха в глазах. Это было настоящее кровавое месиво. Она не контролировала себя, больше нет. — Кто ты черт возьми? — дрожащим голосом спросил один из оставшихся живых. Он был поражен тем, что увидел, а такое он видел только по телевизору. Никто и подумать не мог, что одна девушка способна сотворить такое, даже не каждому мужчине такое дано. — Ваша смерть, — её безэмоциональное лицо и холодный расчетливый взгляд вгоняли в страх. Еще один с перерезанной глоткой. Осталось двое. Но они были нужны. В этот раз ей пришлось хорошенько попотеть, чтобы противостоять обоим одновременно не причиняя сильных увечий. Только рукопашный бой. Она делала то, что помнила еще с бокса. Отключить их не составило сильного труда. Мирэ связала двоих мужчин и заперла в одной из машин. Нужно было что-то делать. Чимин все еще лежал там, на сырой земле, покрытый хлопьями снега. Позвонить куда-то она не могла, ведь её сразу могли вычислить. — Приезжай в это место, — Мирэ набрала номер своей знакомой, которая в это время должна была делать кое-что по её поручению в центре города. После звонка, она скинула адрес и осталась ждать Дженни здесь. — Мирэ! — крикнула девушка, выбежав из машины, — Что здесь произошло? Что с тобой? — Они убили его. Они убили капитана Пака, — когда она это говорила, то даже слезинки не пустила, — а я убила их. Но не всех. Кое-кто остался. Я не могу оставить его тело просто так здесь и сообщить никому сама не могу, поэтому… — Тебе наверное так больно… Что? — после минуты тишины и обработки информации, Дженни сквозь слезы спросила, — Что я должна делать? — Ты останешься здесь. Вызови скорую и полицию. Скажешь, что стала случайным свидетелем и увидела, как они дрались друг с другом. Им будет не к чему придраться. Ты чиста, ведь преступник был бы весь в крови. Подробности придумай сама исходя их этого, — она говорила так, словно с листа читала, — просто сделай так, как я прошу. И позаботься о Чимине. Я закончу это дело и позже приеду к тебе. А если нет, то сможешь меня найти в том месте, которое арендовала.***
— Один и два, — девушка держала в руках два бокала и переводила взгляд то на одного человека, то на другого, а улыбка на её лице расползалась подобно яду по крови, — один из вас умрет, один — выживет. И… Дело в том, что это ваш выбор. — Ты хочешь, чтобы мы выпили это? — глаза одного из человек, которые находились в одном помещении с ней увеличились от неожиданности, — Лучше пристрели сразу! — Ну вы что ребятки, совсем уже носы повесили? Так же не интересно! — она язвительно засмеялась во весь голос, — Так, вы быстро умрете, но вы достойны большего! Ощущать, как по твоим венам растекается яд, как разум медленно покидает тебя, а тело парализует, мозг перестает работать, а сердце биться, разве не здорово? — Ни за что! — нервно кричал второй человек. Они не знали, они не были готовы к этому. Все они знали о том, что смогут без особых усилий поймать её, но один их неверный шаг привел к целой цепочке ужасных последствий. — Думаете у вас есть выбор? Видите ли, я всегда возвращаю долги, — она подошла к связанным на стульях мужчинам, — есть то, чего делать не стоило, но вы это сделали. Смерть Чимина стерла все рамки. Все становилось только хуже с каждой прожитой ею минутой. — Хорошо! Мы выберем. Но… Того, кто сможет выжить, ты пощадишь? — приняв свою судьбу и полностью смирившись, ведь в памяти вспыли моменты с их недавней встречи, он спросил набравшись решимости. — Конечно! Я держу свое слово, но прежде, ответьте мне, как… — она хотела спросить о капитане, как они вышли на него и как поняли, что они с ним близки, но затем передумала. Она решила, что эту информацию хочет услышать лишь с одних уст — с уст того, кто стоит за всем этим, — кто? — Это Ким Намджун, это он! — Заткнись идиот! Она все равно убьет нас! — они начали ссориться, пытаясь остановить друг друга. — Значит все же этот трусливый ублюдок. Мне стоило утопить его еще в детстве, — фыркнула девушка, сведя скулы. Мирэ вновь протянула два бокала и сказала им указать головой на тот, который хотят выпить. За действием яда она наблюдала целый час. Жаль конечно, но яд выпил именно тот, кто был сговорчив. А может и к лучшему это. В прочем, она и так не собиралась кого-то отпускать живим. Терять уже было нечего. Осталось только пригласить главную звезду сегодняшнего концерта. Но слишком просто было вот так убить его, нет, для него она приготовила кое-что ужасней смерти. Он должен познать все то, через что прошла сегодня она. Мирэ вернет ему сполна в десятикратном размере. Никто не смел трогать то, что было ей дорого. Теперь он ощутит на себе все её безумие. Но все должно быть красиво, и именно ради этого она и решила устроить небольшое представление. — Звони своему хозяину и зови его сюда, — Мирэ протянула мужчине его телефон, — звони. — Нет. Я не стану. Убей меня! — Знаешь, здесь в Корее люди слишком часто просят убить их, вот когда я была в Лондоне, мои жертвы наоборот умоляли меня их помиловать. Знаешь, как они называли меня? Чудовищем, — она постукивала пальцами по столу в такт, который был создан в её голове. — Больная на голову! Как ты можешь быть дочерью семьи Ким? Кто ты черт возьми такая? — А я и не принадлежу их семье. Я приемная дочь. Понятно теперь? — девушка схватила его за горло, — А сейчас я подарю тебе возможность услышать гимн смерти. — Что? О чем ты? — Гимн смерти — моя любимая песня. Я назвала так крики своих жертв. Когда терпеть боль ты больше не сможешь, тебе придется спеть эту песнь. Мирэ подняла с земли кирпич и начала бить им по запястью мужчины, она наносила удар за ударом, пока не превратила его руку в кровяную кашу. Ножом она вырезала различные узоры на его теле, а когда надоело, начала бить ладонью по лицу. Каждый удар становился все сильнее, резче, рассекая ткани. — Звони, — она была милосердной, поэтому снова предложила ему сделку, — звони и я позволю тебе умереть быстро. Пока ты еще можешь говорить, пока твой язык и уши все еще нужны мне. — Хорошо, я позвоню, — захлебываясь кровью, ответил мужчина. — Говори четко и внятно. Скажи, что капитан убил половину из вас, а остальным удалось после небольшой схватки убить его и схватить меня. Ты немного пострадал, вот почему так разговариваешь, понятно? — Мирэ набрала на его телефоне нужны номер и поднесла к уху мужчины, а другой рукой она держала нож под его челюстью, собираясь сразу же проткнуть, в случае его ошибки. В помещении было темно, слегка пробивался только свет от дырок в потолке и стенах. Холод пронзал до костей, но никто из них не обращал на это внимания. Ей нужен был рычаг, который смог бы остановить. После того, как еще один дорогой ей человек ушел из этого мира она вновь почувствовала это — одиночество. Холодное, жадное и беспощадное. Порой казалось, что этот мир специально забирает у неё всех родных ей людей: мама, папа, а теперь и Чимин. Возможно она не так сильно любила его, как нужно было, но он был неотъемлемой частью её жизни. Без него она бы давно загнулась. Внутри она корила себя каждую минуту за то, что не смогла стать для него той единственной, за то, что была слишком безрассудной для того, чтобы влюбить его в себя. Если бы капитан не полюбил убийцу, то не умер бы. Он бы исполнил свою месту — побывал в Швейцарии. Он так любил природу и красивые места, которые вдохновляли. Однажды он сказал, что если бы не смог стать полицейским, стал бы художником, чтобы передавать красоту этого мира через свои картины. Но мир всегда был так несправедлив. Он всегда забирал все лучшее, что было в нем. Жить прошлым не стоит, этот урок она уже усвоила, но отомстить за то, что не праве были отнимать, стоило. Он ведь был еще так молод, так красив и полон любви к этому миру. — Чимин… — сидя на стуле в конце помещения, Мирэ со всех сил держалась, но все же одна слезинка смогла выкарабкаться с цепких лап зверя, — Тебе было так больно. Невыносимо больно. Прости меня за это, если сможешь. Надеюсь в том мире ты не встретишь такую же неудачницу, которая разрушит твою жизнь, как я. Вскоре Мирэ услышала звук от подъезжающей машины. Вот он и приехал. Из-за щебня вокруг этого места, можно было разобрать количество идущих человек. Он приехал один. Как самонадеянно. Он видимо слишком глуп, предположив, что сможет так просто схватить её. Он имел на руках карты, но все они были без мастей. Девушка освободила своего пленника и заставила его идти навстречу Киму. Бежать со всех сил, а их у него уже не осталось. Она сказала, что если он сможет убежать, то выживет и ей снова поверили. Видимо его мозг был поглощен болью и страхом и думать он уже не мог. Увидев лицо убийцы, вас никогда не оставят в живых. В магазине осталось всего две пули и каждая из них была на вес золота. Небольшая железная дверь открылась и послышалась пара шагов, звук от которых разносился эхом по помещению. — Могли бы хотя-бы лампы включить, — сказал медленно идущий парень, пытаясь что-то рассмотреть от света исходящего с приоткрытой двери, в которую он только что вошел. Из темноты послышались тяжелый шаги, он остановился, всматриваясь, пока не увидел пытающегося бежать и с трудом тянущего свою левую ногу мужчину. Он шел прямо на него с перепуганным лицом. — Что здесь происходит? — глаза Намджуна увеличились от неясности ситуации. Мужчина бегущий к нему был весь в крови и ранах, с перебитой ногой, а его рука просто болталась, словно держалась на ниточке. — Чудовище! Там! — он глазами показывал назад, слегка повернув голову, но казалось никого больше и не было. — Где Ким Мирэ? Что произошло черт возьми? — он повысил голос и почти кричал, не понимая абсолютно ничего. Все выглядело очень странно. По правде говоря он сильно испугался, ведь мужчина идущий к нему был похож на ходячего мертвеца. — Она! Она… — выстрел. Частицы мозга вперемешку с кровью испачкали лицо Кима, а человек так отчаянно бежавший к нему упал намертво перед его ногами. Впереди послышались отчетливые тяжелые шаги и вмиг перед его глазами из темноты появился силуэт человека. — Ты так отчаянно хотел стать частью этой семьи? — звонкий голос разносился эхом. Теперь из темноты он наконец-то увидел ту, которую так сильно старался поймать. Вся её одежда и тело было в крови, но не её. Волосы тоже были мокрые, словно она приняла кровяной душ, а на лице растянулась не предвещающая ничего хорошего ухмылка, — Я то думала ты мне другом был. — Ким Мирэ? — удивленно произнес Ким. Теперь он окончательно запутался, — Это ты сотворила? — Ты уж прости, но мне пришлось убить всех тех, кого ты послал за мной. Видишь ли, — она медленно приближалась к нему, вертя в руках пистолет, — тебе для начала стоило хорошенько разузнать о внезапно вернувшийся дочери твоего хозяина. Быть может, если бы ты был немного умнее, то смог бы хоть чего-то добиться, а не быть шавкой на коротком поводке. Она провоцировала его. Хотела чтобы он первым пошел во банк, но похоже её шоу слегка ошарашило его. — Ты… — он смотрел на неё так, словно никогда не видел. Нет это была не та Ким Мирэ которую он знал, сейчас перед ним стояло настоящее зло, всепоглощающее, разрушающее все вокруг. — Ну давай же, черт возьми! Приди в себя! Сделай уже хоть что-то, попытайся убить меня здесь и сейчас! Так ведь не интересно, Намджун, — последняя пуля влетела прям в его плечо, — Проснись и пой. — Что ты сделала? Как ты… — он сжал свежую жгучую рану и немного пригнулся. Он медленно делал небольшие шаги назад, но враг слишком быстро настигал его. — Неужели сбежишь? Ты что боишься меня? Правда боишься? — заражающий смех пронеся по зданию, — Ты всегда боялся меня, с самого детства, вот почему ты не стал сам ловить меня, а поручил другим. Ты хотел легко покончить со мной, но много чего не учел. Это твоя мама сделала из меня монстра. Это она виновата! Это я должна быть зла на всю твою гребанную семью, которой не осталось, а не ты! Я бы так и жила не зная, что я приемная, но нет, твоя мать решила за меня. Она давила на него, пыталась вывести из себя. Семья для всех слабое место, но если у тебя есть мертвые родственники, то упоминанием о них с легкостью можно манипулировать. — Не смей порочить имя моей матери! Твой отец убил её из-за твоей тайны на моих глазах, на глазах её ребенка! — и он сорвался. Несмотря на жгучую боль в районе плеча, он схватил Мирэ за горло, крепко сжав, не давая ни капли воздуха поступать в её легкие. Его хватка была крепкой и он решил, что теперь он ведет. Ему хватило силы даже слегка приподнять её, заставив стоять на кончиках пальцев. Но все, что видел Намджун перед собой — это самодовольное лицо с ехидной улыбкой. Она не сопротивлялась, ведь дышать ей некоторое время и не нужно было. Она довольно часто погружалась под воду и тренировала дыхание, это мелочь по сравнению с чей-то разрушенной психикой. Даже не смотря на то, что он душил её, в его глазах читался страх, ведь её лицо было совершенно беззаботным, словно ничего и не происходило. Ей не было его жаль, не смотря на историю, которую он рассказал ей, наоборот, она смотрела на него и видела, как убивает. Из-за него погиб Чимин. Она бы смогла принять все и стерпеть, если бы это был кто-то другой, даже если ей самой пришлось бы пострадать, но смерть дорогого ей человека на её руках простить не смогла. Она так сильно хотела чтобы её семья воссоединилась, хотела хоть немного пожить нормально, но Намджун и этого её решил. Он посчитал, что дети должны платить за ошибки своих родителей. Но дети никогда не должны ни за что платить. Они не должны брать чужой грех на свою душу. Он поступил слишком опрометчиво, решив что в чем-то прав. Теперь ей нужен был воздух, поэтому пора было заканчивать эту ахинею. Мирэ уже было собралась освобождаться, как Ким швырнул её на землю, как мешок. Она немного забила правую руку, на которую упала. — Ну что сыграем партию на смерть? — брюнетка медленно поднималась на ноги, словив с ним зрительный контакт. Мирэ уже была порядком измотана, ведь люди на горном склоне, которых ей пришлось убить и еще двое здесь изрядно вымотали её. Если бы она тренировалась каждый день на протяжении десяти лет, то было бы немного легче, но, даже профессионалы загибаются в бою. Человеческое тело слишком слабое и какой бы не была подготовка, на слишком долго энергии не хватит. На стороне Намджуна сейчас была его сила и дух, который можно было сломить, а на её разве что удача. Но это ведь была она, не кто-то другой, а девушка, которая однажды пол города проехала с пулевым ранением истекая кровью, которая вонзила себе нож в живот и однажды чуть не умерла от удушья. Им обоим сейчас не было что терять и у них обоих за спиной стояла месть, душащая горячим дыханием в шею. Мирэ подошла в столу забрав оттуда свой раскладной нож, который был запачкан кровью и стала внимательно наблюдать за действиями Кима, который все же решил испытать её силу. Лучшая защита — нападение. Это было необходимо и неизбежно. Намджун не знал, как поступить лучше, ведь в её руках был нож. Первоначально он хотел обездвижить её, но просчитав все возможные варианты, лучшим оказался тот, где он сразу отбирает нож. Всего несколько шагов понадобилось ему для того, чтобы настичь свою цель. Удар должен был прийтись в точку солнечного сплетения, чтобы вызвать у неё боль и мучительную невозможность вдохнуть, после такого она бы согнулась и оказалась более открытой к новым ударам. Но, он промахнулся. Мирэ увернулась, резко контратакуя локтем в область шеи, а затем развернувшись корпусом, она ударила ногой по корпусу тела, заставив его пошатнуться, сделав пару шагов назад. На её лице читался холодный расчёт и выдержка. Но Ким ударил снова, и на этот раз его оружие нашло цель. От удара по ребрам девушка согнулась, но не теряя времени последовал и второй удар в живот. Колени начали предательски дрожать, а в голове все пульсировало. — Ну нет уж, я не дам себя избивать, как боксерскую грушу, — Мирэ улыбнулась, стерев выступившую кровь на устах. Её зрачки быстро бегали, оценивая ситуацию и выбирая единственное нужное действие. Она сделала шаг, поддавшись вперед и полностью открылась, позволив ему приблизиться настолько близко, чтобы нанести точный удар. В рукопашном бою она уже проиграла, ведь силы были уже не те, да и он был сильнее, ведь еще не насколько устал. Трудно было противостоять его сильным мышцам только одной силой в руках и ловкостью. Это был не бокс, но даже если бы и он, то сейчас она бы все равно проиграла. Оставалось только одно, то, на что она всегда могла положиться. Нужно чем-то рисковать, чтобы в конечном итоге выиграть. Намджун хотел захватить её и выбив нож, применить удушающий прием, но как только они сблизились, Мирэ пришлось резко наклониться и вытянуть руку, чтобы вонзить нож в его тело. Надрез пришелся на внешнюю сторону грудной мышцы. Нож вошел горизонтально и надавливая всей силой, Мирэ продлевала разрез к руке, что спровоцировало разрыв главной вены и сильное кровотечение. — Мирэ… — ноги подвели его и он упал на колени, пытаясь зажать рану, ведь понимал, что уже никто ему не поможет, потому что единственный человек, который был рядом с ним — желал его смерти. — Это было грязно, прости, — она вытерла нож о плащ, — но, убийство капитана было еще грязнее. Я же говорила, ты ответишь за это. — Ты добьешь меня? — он опустил взгляд вниз, ощущая, как её руки сзади обвили его шею. Локтевой сгиб находился под его подбородком, а другая рука переместилась на заднюю часть его головы и надавливала на голову и шею, — Ты правда сделаешь это своими руками? — Мне так станет легче. Я не могу оставить тебя в живых, — воздуха становилось катастрофически мало. Его рука перестала зажимать рану и опустилась. Глаза постепенно наливались кровью, от лопавших сосудов. Сейчас, находясь в её руках ему было жаль, что все закончиться именно так. Он сильно хотел достичь своей цели и отомстить, но увидев своего друга в таком состоянии, он вдруг задался вопросом: Стоило ли делать все это для того, чтобы вот так закончить? «Так они и росли вместе. Играли, учились. Для Мирэ Намджун всегда казался забавным и очень умным, вот из-за последнего он и раздражал её. Не то, чтобы девочка хотела с ним дружить, все как-то само собой получилось. Ведь у неё был братик, он ей был лучшим другом, опорой и вообще всем на этом свете, а вот у Намджуна была только мама, которая даже свое личное свободное время уделяла Мирэ, которая была младше её сына на пять лет. Поэтому волей случая он и начал считать своим другом детства именно эту девочку.» Месть туманит рассудок и стирает все границы. Только в последний момент Намджун понял, что слишком ошибся, он понял, что не смог бы никогда убить Мирэ или Тэхена, которые по сути не были ни в чем виноваты. Она все еще была его лучшим другом детства и останется им до конца. Сложно что-то сказать, но понять было еще сложнее. В его глазах она ни капли не была похожа на монстра, которым её все называли, наоборот, на запутавшуюся девочку, которая потеряла абсолютно все. Назад сдать нельзя было, но Мирэ хотела. Предавший раз, сделает это еще раз. Всепоглощающая боль разносилась по всему телу и лучше бы она была физической. На миг она забыла о том, что его люди сделали с Чимином, она забыла о том, что он признался в том, что хотел убить её и Тэхена, она тоже хотела видеть свет. Намджун не сопротивлялся, больше нет. Он был готов умереть от её руки и просил прощения у Бога, в которого наконец-то уверовал. — Я обниму тебя в последний раз, — с её глаз пошли слезы, — не прощай меня никогда, Ким Намджун. И… Попроси прощения за нас обоих у Чимина, когда вы встретитесь там. — Ким Мирэ! — её окликнул голос человека, который остался единственным из тех, кто мог привести её в чувство. Корпус вместе с головой наполовину повернулись к источнику звука, а с глаз все еще текли слезы. — Ты пришел остановить меня? — Нет, я пришел спасти тебя, — выстрел разрезал тишину разносящимся эхом. Бездыханное тело упало на холодный бетон. Пустые глаза с застывшими слезами теперь смотрели в бесконечность. Все закончилось так и не начавшись, — ты была слишком жестока.