Сэнсэй Обито

      Улицы Киригакуре были пусты. Лишь дым, гонимый ветром, застилал глаза Киёми, которая одиноко шла по пустым улицам, мимо полуразрушенных домов. Кое-где можно было встретить языки пламени и вороники от взрывов, что говорило об использовании здесь техник Стихии Огня. Местами лежали тела, но все они, к удивлению Киёми, были живы. Словно тот, с кем сражались шиноби Тумана, не хотел отнимать у них жизни, а только вывести на время из строя.       С непониманием озираясь по сторонам, Киёми увидела джонина Тумана, который начал пытаться встать с земли, но не мог — ноги сами собой подкашивались, а сознание было на грани того, чтобы снова покинуть его.       — Что здесь произошло? — Учиха сразу подбежала к мужчине, помогая ему принять сидячее положение. Но стоило ему увидеть, шаринган в глазах Киёми, как его лицо сразу изменилось на злобный оскал.       — Ты?! У тебя глаза, в точности как у него… Не прикасайся ко мне! — шиноби Кири поспешно выдернул свою руку из хватки Киёми, с ненавистью смотря на неё.       Киёми не стала пытаться что-то выудить из бедолаги, вместо этого встав на ноги и отойдя от него на безопасное расстояние. Мало ли, чего взбредёт в голову этому безумцу. «Бедняга тронулся умом. Это явно следствие использования мощного гендзюцу… И кажется, я понимаю, кто его использовал…» — девушка медленно закрыла глаза, складывая руки в печати концентрации и напрягая свои сэнсорские чувства на максимум.       Множество очагов чакры окружали Киёми, и она не могла понять, какой именно из них принадлежит Итачи. Но через каких-то пару секунд, её внимание заострилось на целой куче таких источников. «Возможно, Итачи там…» — с этими мыслями, Киёми пропустила через своё тело чакру, начиная бежать в сторону источника чакры.       Миновав пару переулков, перепрыгивая через крыши, Киёми резко спрыгнула на землю, оказываясь посреди широкой улицы. Дома по обе стороны были полностью разрушены, языки пламени вздымались вверх, прогоняя подступающие сумерки. И множество шиноби Тумана, которые окружили одного единственного человека в чёрном плаще с красными облаками.       — Итачи… — Киёми мгновенно узнала в этом человеке своего старшего брата. — Разойдитесь все! — Учиха мгновенно начала расталкивать столпившихся вокруг шиноби, уверенно продвигаясь к центру улицы.       — Киёми… — даже спустя столько лет, Итачи узнал голос сестры. В глубине души парень был рад снова встретить свою младшую сестру, но не стал подавать вида. — Ты всё-таки нашла меня… Я рассчитывал, что Саске придёт мстить, но похоже, ты решила опередить его…       — Я не за местью пришла, Итачи… — Киёми с холодом в глазах, горящих красным, смотрела на старшего брата, которого не видела уже восемь лет. — Я пришла за правдой… Скажи мне… — голос девушки стих, она сдерживала себя от желания расплакаться из-за боли, накатившей на её сердце. — Скажи, почему ты убил всех? — подавив это желание, Киёми обратила ледяной взгляд на Итачи.       — Я обрёл мангекё-шаринган и желал проверить свои силы… — Итачи невозмутимо смотрел в глаза сестры, мастерски скрывая свои настоящие чувства и отвращение от слов, что ему приходилось говорить. — Наш клан был ничтожен и слаб, и я лишь оказал деревне услугу, уничтожив его…       Киёми нервно сжала пальцы в кулаки до побеления костяшек, хоть этого и не было видно из-за перчаток на руках. Она медленно опустила голову вниз, смотря себе под ноги и пытаясь не принимать те слова, что сказал ей Итачи.       — Тогда скажи… почему… в ту ночь, я видела слёзы на твоих глазах?.. Почему в твоих глазах была боль? — Учиха быстро подняла глаза вверх, и Итачи мог видеть в глазах Киёми семиконечную звезду. — И если ты не лжёшь, ради чего я верила в тебя? Ради чего я пыталась донести до Саске то, что тебе было больно от содеянного? Ради того, чтобы ты признал меня дурой, потому что я до последнего верила в тебя?..       — Думай что хочешь, но те люди не были мне роднёй… глупая сестра… — голос Итачи был пропитан холодом и притворным отвращением к родному клану. — Но сейчас… когда я вижу в твоих глазах мангекё… я не могу просто так уйти отсюда, — он начал быстро складывать серию печатей.       — Все назад! Лучше займитесь раненными! — Киёми смело выступила вперёд, приказывая другим шиноби немедленно уходить отсюда. Девушка быстро повторила печати за Итачи.       — Огненный шар! — брат с сестрой синхронно произнесли название техники, выпуская большую струю огня в сторону друг друга.       — Уходим! — один из шиноби Кири понял, что им лучше уходить отсюда, ведь с обладателем мангекё, мог тягаться лишь обладатель точно таких же глаз. И Киёми идеально подходила на эту роль.       Улица начала стремительно пустеть, и стоило последнему шиноби Тумана, покинуть поле боя Киёми и Итачи, как их техники столкнулись в смертельном танце. Языки пламени стеной давили друг на друга, опаляя землю и куски досок, своим рёвом разрезая тишину. Напор начал медленно и стихать, и через несколько секунд, языки огня полностью исчезли, оставив от себя закопчённую землю.       Ветер смёл последние языки пламени, оставляя пустое пространство между братом и сестрой. Мангекё в глазах Киёми быстро завращался, Учиха молниеносно извлекла из своей сумки кунай, немедленно бросаясь вперёд. Мгновение, и Киёми была уже перед Итачи. Девушка нанесла рассекающий удар по диагонали, оставив на груди Итачи обширный порез. Тот харкнул кровью, падая на спину.       — Я всё равно не желаю тебе верить… — гневно проскрежетала младшая Учиха, возвышаясь над старшим братом. — Скажи, ради чего ты уничтожил всё, что было дорого нам? — она наступила Итачи на живот, выставляя кунай перед собой.       Лицо Итачи было абсолютно бесцветным и ничего не выражало. Казалось, ему было совершенно плевать на боль от раны. Он медленно поднял вверх дрожащую руку, вместе складывая указательный и средний пальцы, на манер того жеста, что он так любил делать Саске и Киёми в далёком детстве. Киёми вздрогнула, она судорожно попятилась назад, видя этот жест…       — И-Итачи…       Парень ничего не отвечал, продолжая тянуть руку дальше, словно пытаясь что-то сказать. Итачи неожиданно еле заметно ухмыльнулся, и пальцами указал куда-то в сторону. Киёми медленно повернула голову в ту сторону и увидела своего брата целым и невредимым. Итачи стоял на крыше соседнего дома, свысока смотря на младшую сестру.       — Невозможно… — Киёми не верила своим глазам. Даже если бы это было гендзюцу, она бы точно смогла отразить его. Тем более, что у неё мангекё-шаринган и с ним она бы точно смогла противостоять иллюзиям Итачи.       Тело старшего Учихи неожиданно распалось на стаю ворон. Птицы принялись кружить вокруг Киёми, постоянно издавая противное карканье и загораживая ей обзор. Киёми нервно начала складывать печати, чтобы отделаться от надоедливых пернатый созданий, но ей этого не потребовалось — вороны резко разлетелись в стороны, гонимые чей-то волей. Киёми и опомниться не успела, как Итачи, спрыгнувший с крыши, уже был перед ней. Он беспощадно ударил девушку с ноги в живот, и Киёми, схватившись одной рукой за пробитую печень, тут же получила второй удар с ноги в лицо.       Киёми беспомощно рухнула на бок, держась за живот и пытаясь встать с земли. На её губах открылось рассечение, а тяжёлое дыхание говорило о том, что удар Итачи был слишком сильным, раз даже её тело не справилось с нагрузкой.       — Ты подаришь мне новый свет… — Итачи без всякой жалости наступил Киёми на грудь, вдавливая её в землю. Киёми схватила брата за ногу обеими руками, жадно хватая воздух и мотая головой из стороны в сторону. — Отдай мне их, Киёми… — он начал медленно опускать руку вниз, растопырив пальцы.       Киёми как могла сопротивлялась, но сил ей на хватало. Против Итачи она не могла ничего поделать, опыт и сила были не на её стороне. Пальцы старшего сына Фугаку медленно вошли в глазницу Киёми. Девушка истошно завопила от сильнейшей боли, раскатившейся по глазнице. Горячая кровь брызнула на пальцы Итачи, прежде чем он полностью погрузил пальцы в глазницу сестры (ничего пошлого, просто разборки Учихи с Учихой).       Он медленно, словно садист, наслаждающийся криками своей жертвы, извлёк мангекё из глазницы, тут же кладя его в заранее заготовленную для этого баночку.       — Теперь второй глаз…       — Хватит… иллюзий… — прошептала Киёми, развеивая Цукуёми Итачи. Всё вокруг начала расплываться — дома, улица, обломки и руины зданий, словно мираж, начали медленно таять. Не прошло и десяти секунд, прежде чем всё исчезло окончательно.       Итачи стоял на другом конце улицы, вальяжно свесив одну руку с на половину расстёгнутого плаща. Киёми же, держалась одной рукой за левый глаз, ощущая фантомную боль от действий Итачи. Она медленно опустила руку обратно, прежде чем её горящие красным шаринганы, устремились в сторону старшего брата. Уничтожающий взгляд младшей Учихи кого угодно бы заставил испугаться, но только не Итачи.       — Что значит твой «свет»? — прохрипела девушка, леденящим душу взглядом смиряя своего противника. — Ради этого ты убил маму с папой?..       Итачи несколько секунд стоял молча на месте, анализируя, какой же силой обладает мангекё его сестры. «Я не знаю, насколько она хороша в гендзюцу и сколько времени она обладает своим мангекё, но ей хватило меньше чем тридцать секунд на то, чтобы развеять Цукуёми. Ты стала сильнее, сестрёнка…» — раздумывал Учиха-старший, смотря на сестру.       — Отвечай на мой вопрос, — холодно потребовала Киёми.       — Так уж и быть… — всё таким же безэмоциональным тоном продолжал старший брат Киёми. — Ещё задолго до основания Великих деревень, во времен клановых войн, наш клан был одним из самых могущественных, наравне с кланом Сенджу, которые были нашими заклятыми врагами. И если кто-то нанимал шиноби клана Сенджу, в противовес им нанимали шиноби нашего клана… Наше противостояние корнями уходило в века, прежде чем достигнуть своего пика во времена Сэнгоку Джидай. И в ту пору, лидером нашего клана был человек, чьё имя ныне стёрто из истории. Человек, что приручил Девятихвостого силой своих глаз. Имя ему — Учиха Мадара…       — Мадара? — Киёми уже приходилось слышать это имя, но от кого, девушка так и не смогла вспомнить.       — У Мадары был младший брат — Изуна. Вместе с ним, они были единственными, кто во всём клане обладал мангекё-шаринганами. Мадара видел, как пал его близкий друг, в точности как и Изуна. Когда мы видим, как гибнут самые близкие нам люди, наши глаза становятся намного сильнее, чем были до этого. Но у этой силы есть и обратная сторона — со временем, глаза начинают слепнуть… Используя силу этих глаз, Мадара на равных бился с Первым Хокаге в многочисленных битвах, но свет начал медленно покидать его… И тогда, он отнял глаза у Изуны, пересадив их себе, и свет снова вернулся к нему…       Киёми от рассказа Итачи нервно сглотнула ком в горле. Она довольно хорошо знала историю своего клана, но столь диких подробностей она не знала до сего момента. Учиха не могла поверить, что Мадара ради силы отнял глаза у младшего брата.       — И теперь, ты мне дашь свет своих глаз, Киёми! — лицо Итачи исказила безумная гримаса, он резко тронулся с места, быстрым движением вытаскивая кунай из-под подола плаща.       Киёми быстро выхватила кунай из своей сумки, через секунду блокируя удар Итачи. Два куная встретились с противным лязгом, осыпая снопом искр землю под ногами сражающихся брата и сестры. Горящие кроваво-красным мангекё встретились друг с другом взглядами, прежде чем Киёми с Итачи отскочили друг от друга, тут же без промедления бросаясь вперёд…       Мгновение, и грянул новый удар. Итачи филигранно совершил разворот вокруг собственной оси, нанося удар по окружности. Киёми выставил кунай, поддерживая кисть правой руки своей левой рукой. Девушка резким взмахом увела свою руку из-под опасной траектории куная брата, тут же нанося ответный удар. Итачи невозмутимо подставил своё оружие под удар сестры, защитив голову от рубящего удара. Гений клана Учиха быстро извернулся в сторону, отпрыгивая назад.       — Не уйдёшь, — холодно бросила Киёми, кидаясь вслед за старшим братом.       «Она быстра…» — вывел умозаключение старший брат Киёми и Саске, парируя удар первой. Итачи быстро отклонил тело вбок, видя лезвие куная, проходящее в считанных сантиметров от его лица. «Но поблажек давать ей нельзя…» — мгновение, и мастер иллюзий перехватил руку Киёми, крепко сжимая кисть девушки в своей ладони. Киёми затормозила и тут же схватила Итачи за руку своей свободной рукой. Учиха остервенело совершила рывок в сторону, на одной лишь своей грубой силе перебросив его себе за спину. Итачи бы точно ударился спиной о землю, если бы не идеально отточенные рефлексы. Он быстро, и при всём этом осторожно вывернул руку прямо в воздухе, опускаясь на ноги. Киёми без раздумий отвела кулак в сторону, направляя туда едва ли не всю доступную ей чакру для одного мощного удара. «Похоже, она мастерски управляет своей чакрой… Ты всё больше и больше удивляешь меня, Киёми…»       — Получай! — Киёми завершила размах, нанося удар.       Итачи вовремя освободил руку, быстро используя Шуншин и уходя в сторону от удара. Кулак младшей Учихи врезался в стену каменного дома. Трещины одна за другой стали расходиться по стене, и спустя мгновение, здание окончательно рухнуло. Киёми закрыла глаза руками, защищая их от пыли, взметнувшейся в воздух из-за обвала здания.       Пыль быстро осела из-за ветра и Киёми быстр повернула голову назад, почувствовав чакру брата за спиной. Итачи стоял на крыше противоположного дома, быстро складывая печати. Гений ныне почти исчезнувшего клана резко выбросил вперёд левую руку, метая в сторону младшей сестры кучу сюрикенов.       — Цветы Феникса… — тихо проговорил парень, прямо в воздухе поджигая метательные орудия своим огненным дыханием.       Киёми отпрыгнула в сторону, и через несколько секунд, горящие сюрикены вонзились точно в то место, где мгновение назад была младшая Учиха. Она начала быстро складывать серию печатей, намереваясь применить какую-то технику Катона, но два куная, приземлившиеся по бокам от неё, не дали ей закончить технику… «Что за?..» — тело девушки резко сковали лески, которые были прикреплены к двум кунаям.       — Тебя оказалось так легко отвлечь… — Итачи спрыгнул на землю, начиная быстро приближаться к младшей сестре. Не прошло и секунды, как он уже стоял перед ней. — Ты ничтожна, Киёми… — Учиха-старший сжал шею Киёми в руке, начиная медленно сдавливать пальцы.       — Да пошёл… ты! — Киёми оскалилась в ответ на слова старшего брата. Мангекё в её глазах закрутился, и за спиной девушки появился скелет из фиолетово-синей чакры. Итачи раскрыл глаза от удивления, а из скелета выросли руки. Киёми злобно оскалилась, напрягая свои руки и просто разрывая лески словно это простые нитки. Из скелета Сусаноо за её спиной, начали расти руки и Итачи понял, к чему всё идёт. — Ты будешь раздавлен! — Сусаноо Киёми резко обрушило свои руки на Итачи, сжав их в кулаки. Учиха вовремя отпрянул в сторону, спасаясь от смертельно опасного удара и выпуская шею Киёми из своей руки.       Облако пыли поднялось вверх от удара Киёми, но расслабляться Итачи было рано — Киёми, гонимая своей яростью, на всей своей скорости рванула вперёд, нанося ещё один подобный удар, но уже одной рукой. Учиха снова отпрыгнул в сторону, молниеносно складывая серию печатей.       — Огненный шар! — Итачи воспользовался тем, что Киёми замешкалась и решил нанести ей опасный удар на таком расстояние. Огненная техника через мгновение столкнулась с покровом Сусаноо Киёми… Прогремел сильный взрыв, языки пламени взметнулись вверх, полностью скрывая Киёми внутри себя.       Дым начал медленно рассеиваться, как и огонь, не нашедший себе подпитки. «Её покров достаточно крепкий, чтобы выдержать Огненный шар в упор. Конечно, я намеренно снизил его мощность и она бы вряд ли погибла от столкновения с ним, но всё же… результат впечатляет, сестрёнка…» — Итачи увидел Киёми, которая стояла на месте, свесив голову вниз, от чего волосы закрыли её лицо.       — Ты… обезумел… Итачи… — девушка медленно подняла голову вверх, переводя взгляд на свою руку, покрывшуюся ожогами из-за взрыва. — Я думала, в тебе остались хоть какие-то чувства, но похоже… Саске был действительно прав… — ожоги начали медленно исчезать. И тогда… Итачи увидел странные линии, покрывшие тело юной Учихи. Все они исходили от маленького ромба, расположившегося на лбу девушки.       «Я прежде не видел такой техники… Но судя по тому резерву чакры, что находится в её голове, она использует его для того, чтобы залечивать свои раны. И свидетельствуют об этом эти странные полосы… Где же ты научилась этому, Киёми?» — с каждым разом, младшая Учиха всё больше и больше удивляла своего старшего брата. «Но мне лучше уходить, чакры у меня не так много, чтобы вести продолжительный бой. К тому же, я не желаю причинять ей больший вред, хватило одного раза…»       Итачи медленно развернулся к Киёми спиной, переходя на бег и начиная быстро удаляться от младшей сестры, но…       — Ты не уйдёшь от меня, Итачи! — крикнула Киёми и в тот же миг, её вместе с братом окружило кольцо из чёрного пламени. Левый глаз юной Учихи закровоточил, но она не обращала внимание на боль. Главное, что она смогла остановить Итачи от этого побега.       «Это же… Аматерасу…» — Итачи несказанно удивился, увидев технику чёрного пламени в исполнении своей сестры. Он молча стоял на месте, смотря на чёрный огонь, преградивший ему путь. «Какие же силы у тебя есть ещё, сестра?»       — Ты… медленно… сгоришь! — Киёми словно утратила рассудок, её лицо исказила безумная гримаса, и мангекё вновь закровоточил. Она вперила свой взгляд в спину брата, который, казалось, не слышал её. — Аматерасу! — тело Итачи резко вспыхнуло чёрным огнём, который меньше чем за секунду полностью окутал его.       — Ты наивна, если думала, что сможешь убить меня этой техникой… — тело Итачи распалось на стаю ворон и Аматерасу Киёми не причинило ему вреда.       Киёми молча смотрела на то место, где был Итачи мгновением ранее. Опыт и сила были явно не на её стороне, Итачи играючи уходил от её атак, даже не атакуя её и лишь сильнее выводя из себя. Юная Учиха сжала руки в кулаки, осознавая, что между ними с Итачи настоящая пропасть.       Стоя на месте, девушка ощутила позади себя чакру Итачи. Она молниеносно обернулась, выхватывая из сумки два куная и нанося рубящий удар в голову брата. Итачи с лёгкостью отразил оба куная, подставив свой. Искры осыпали землю под ногами брата и сестры. Киёми отвела назад одну руку, второй продолжая давить на старшего брата со всей силы. Она резко нанесла рассекающий удар снизу второй рукой, нацеливаясь на руку Итачи, но тот резко отпрыгнул назад, и кунай Киёми не достиг своей цели.       Старший Учиха резко понёсся вперёд с кунаем наперевес, вознося его над головой и резко обрушивая вниз. Киёми мгновенно выставила над головой кунай, спасая себя от опасного удара. Лязг двух лезвие знаменовал столкновение и Киёми, видя, что Итачи сейчас уязвим, попыталась нанести колющий удар в живот старшему брату. Но стоило куная вонзиться в плоть старшего Учихи, как его тело вновь распалось на стаю ворон.       «Проклятье, он снова улизнул от меня!» — выругалась в мыслях Киёми, тут же переводя взгляд на противоположную сторону улицы, где стоял Итачи. Старший брат Саске и Киёми начал резко складывать печати, выпуская в свою младшую сестру огненную сферу большого диаметра. Киёми мгновенно отреагировала, подпрыгнув в воздух и спасаясь от опасности быть сожжённой.       Оказавшись на земле, девушка резко бросила себе под ноги пару дымовых шашек, скрывая себя от глаз Итачи. «Что она задумала?..» — старший сын Фугаку бесцветным взглядом смотрел вперёд, видя облако синего дыма. Внезапно, прямо из дымовой завесы на Итачи понеслись три фуума-сюрикена. Первый сюрикен Итачи резко схватил своей рукой и совершив разворот, одним махом отправил обратно. Но второй и третий сюрикены пролетели мимо старшего Учихи, не причинив ему вреда, однако…       — Я доберусь до тебя! — один из двух сюрикенов, залетевший за спину Итачи, резко принял вид Киёми. Учиха выпустила в брата кунай, тут же растворяясь в облаке дыма.       «Это клон… значит, она…» — Итачи не успел завершить мысль, так как кунай, который запустил в него клон Киёми, объяла дымка. Через секунду, послышался громкий звук, напоминавший пения целой стаи птиц.       Киёми резво выскочила из облака белого дыма, который сама и оставила. Кунай в её руке заискрился, будучи пропитанным чакрой Стихии Молнии. Итачи не успел что-либо предпринять и кунай девушки, с отвратительным звуком, пробил плечо левое Итачи насквозь. Кровь брызнула на лицо Киёми, искажённое злобным, по-настоящему маниакальным оскалом.       Итачи отшатнулся назад от сильной боли. Болезнь итак сильно подкосила его и ему не долго оставалось на этом свете, но ранение от Киёми лишь усугубило всё. Парень судорожно попятился назад, и лезвие куная вышло из раны. Учиха-старший чувствовал, как горячая кровь стекает по руке, и боль растекается по всему предплечью. «Я не должен погибнуть тут… пусть мне и осталось немного, но я не хочу, чтобы это произошло сейчас…»       — Я переломаю тебе все кости, — Киёми с презрением отбросила окровавленный кунай, начиная идти к Итачи и разминать кулаки, вызывая хруст. Учиха резко рванула вперёд, занося руку для удара.       — Сусаноо! — Итачи собрал все силы в кулак и активировал покров. Он выставил перед собой руку, чтобы снизить урон покрову.       Удар Киёми пришёлся точно в ладонь покрова. Трещины одна за другой начали расползаться по руке покрова и Итачи прекрасно понимал, что ещё парочка таких ударов точно раскрошат его Сусаноо, даже несмотря на крепость. К тому же, слепота начала брать своё, и возможно из-за этого, Итачи не смог отразить удар Киёми.       «Пора заканчивать этот бой…» — Итачи резко посмотрел в глаза Киёми, используя самое сильное гендзюцу, какое только мог.       Взор Киёми медленно заволокла тьма. Небо окрасилось в кроваво-алый, и теперь девушка стояла посреди так знакомой ей улицы — улицы квартала Учиха. Киёми бросила взгляд в сторону, и увидела себя с Саске в возрасте восьми лет.       — Тот день… — она начала медленно приближаться к своей иллюзорной копии.       — Прощай, Киёми… — мангекё в глазах Итачи крутанулся и девочку засосало в какое-то тёмное пространство. Единственное, что она запомнила — слёзы на лице любимого старшего брата.       — Достаточно иллюзий… — Киёми мигом развеяла гендзюцу брата, не желая видеть дальше события того рокового дня. Девушка рухнула на колени, держась за лоб. Это Цукуёми было куда мощнее обычного, в глазах Киёми всё начало плыть, а голова страшно болеть. Она ещё не умела так же прекрасно владеть силами своего мангекё, в отличии от старшего брата.       — Ты ничтожна… — рука Сусаноо одним мощным ударом отбросила ослабшую Киёми на несколько метров, прежде чем куча обломков от дома не остановила этот полёт. — Ты столько лет жила с эфемерной надеждой в то, что я совершил это не по собственной воле… как наивно… — Итачи беспристрастно начал идти к Киёми, пытавшейся встать на ноги.       — Потому что… я до конца любила тебя… даже несмотря на то… что ты убил наших родителей… — Киёми поднялась на дрожащие ноги, тыльной стороной ладони стирая небольшую струйку крови. — Я хотела стать… мостом к примирению вас с Саске… мы остались одни… из всего клана… а я хотела, чтобы всё было по-старому… А ты… я верила в тебя до последнего, мечтала, что однажды вы с Саске помиритесь! Что ты снова станешь нам любящим старшим братом, а не чудовищем, истребившим весь клан!.. — по щекам Киёми покатились слёзы, смешанные с кровью из-за использования мангекё. — Но как же я ошибалась… в тебе не осталось ничего от того Итачи, который был дорог мне, даже несмотря на то, что он совершил… Ты не мой брат, которого я когда-то знала, а лишь его оболочка…       Слова Киёми были пропитаны скорбью и отчаянием. Итачи понимал, что сестра действительно любила его, даже несмотря на события восьмилетней давности. Понимал, что она все эти годы была единственным человеком, который ценил его и не желала ему зла. В сердце старшего Учихи что-то щёлкнуло, ему было невероятно больно смотреть на младшую сестру, убитую разочарованием в самой себе, в своих же убеждениях.       — Твоя вера в людей поражает, сестра… — покров Сусаноо медленно исчез и Итачи, даже не смотря на боль от ранения, вплотную приблизился к Киёми, стоявшей на одном колене. — Ты вся в нашу маму, она бы точно гордилась тобой… — гений клана Учиха добродушно улыбнулся, смотря на Киёми. — Я знаю, что ты желаешь Саске добра и… я могу тебе помочь в этом… — на плечо Итачи неожиданно сел ворон, в одном глазу которого горел незнакомый девушке мангекё-шаринган.       — Что… ты хочешь сделать?.. — прошептала Киёми, с болью смотря на старшего брата.       — Восстановить ваши с Саске узы… — ворон резко вспорхнул с плеча Итачи и подлетел к Киёми. Рот девушки был немного приоткрыт из-за сбившегося дыхания, и птица начала пытаться протиснуться в ротовую полость. — Не противься, так будет лишь лучше…       Рвотные позывы заставили Киёми скрючиться от омерзения. Конечно, не каждый день ведь «съедаешь» заживо птицу, которая к тому же сама лезет тебе в рот. Ворон стремительно исчез внутри сестры Итачи и Саске, и Киёми, поборов желание изрыгнуть содержимое своего желудка, встала на обе ноги.       Итачи, сделав своё дело, развернулся, намереваясь уйти отсюда. Ему не хотелось более видеться с Киёми, и заставлять её снова переживать ту боль. Но Киёми сама не желала отпускать его… Девушка резко вскочила на ноги, подбегая к Итачи сзади и заключая его в объятиях.       — Прошу… останься со мной… — тихо проронила Учиха, продолжая сжимать брата в своих объятиях.       — Я не могу, сестра… Мне уготована иная участь… нежели быть с тобой и Саске… — мрачно процедил Итачи в ответ на слёзную просьбу сестры. — И прости… за то, что я покажу тебе сейчас… — в глазах парня вновь вспыхнул мангекё, погрузивший Киёми в гендзюцу.       Странные видения одно за другим проносились в голове Киёми. Сначала она увидела пещеру, своды которой были покрыты слоем инея. Затем, бесчисленные коридоры какого-то комплекса, покрытые фресками, изображавшими не пойми что. И наконец — Широ… Он стоит с факелом в руке, вглядываясь во тьму, что-то напряжённо ища.       — Что всё это значит? — Киёми не могла понять смысла этих ведений, но в глубине души, что-то говорило ей о дурном значении этих иллюзий.       Картина резко сменилась. Широ стоит с обнажённым танто, его глаза горят неественно ярко в этой тьме, и рядом с ним какая-то жаба большого размера. Напротив него, Киёми увидела высокого мужчину с серой кожей и акульими чертами лица. Он был одет в чёрный плащ с красными облаками и в руке сжимал огромный двуручный меч. В нём девушка узнала Кисамэ Хошигаке.       Видения вновь сменились — теперь Киёми видела их сражение. Затем, камнепад и лицо Широ, на котором была кровь…       — Прекрати… — Киёми вновь разрушила гендзюцу, понимая, что случилось на самом деле.       — Мне жаль… Киёми… но твоего друга уже нет с нами… — слова Итачи вбили последний гвоздь в крышку гроба надежды Киёми.       Девушка, шокированная такой информацией, рухнула на колени. Слёзы одна за другой скатывались по щеке юной Учихи, губы нервно дрогнули и Киёми, осознавая, что самого близкого ей друга больше нет, закрыла лицо руками. Спустя столько лет, снова ощутить эту боль… Киёми вздёрнула своё лицо вверх, из её груди вырвался крик, полный боли и отчаяния. Смерть вновь пришла, чтобы забрать у неё близкого человека.       Итачи с сожалением смотрел на свою сестру, сломленную горем. Он хотел утешить её, но миссия была важнее. «Прости, Киёми, но рано или поздно, ты бы узнала об этом… Прости, что я не был для тебя хорошим братом…» — Итачи в последний раз повернулся к плачущей Киёми. Девушка неподвижным взглядом буравила одну точку перед собой, но почувствовав на себе взгляд Итачи, она медленно подняла глаза на него. По щеке парня медленно скатилась одинокая слеза, но он не забывал о своей главной цели. Итачи медленно отвернулся обратно, продолжая свой путь.       Тяжёлые капли дождя одна за другой начали падать с мрачного неба, и раскат грома разрушил тишину над атакованной деревней. Киёми обессиленно упёрлась руками в землю, волосы намокли, свешиваясь вниз и закрывая её лицо. Солёные слёзы смешивались с каплями дождя, падая на мокрую землю.       — Ты же обещал… что вернёшься… — девушка подняла заплаканные глаза к небу, подставляя лицо под хлещущий ливень. Дождь медленно смыл кровь с её лица. Капли отбивали долгую и заунывную дробь, погашая языки пламени. — Ты обещал мне, Широ… — Киёми обессиленно завалилась на бок, проливая слёзы по умершему другу…

*******

      — Эй, с вами всё хорошо? — Эми устало повернула голову в сторону голоса. Там стоял АНБУ Тумана и с ним ещё человек десять других АНБУ Кири.       — Тише… — уставшим тоном произнесла аловолосая, переводя взгляд на бессознательного Наруто. Узумаки от сильнейших перегрузок и потрясения медленно потерял сознание, провалившись в долгий сон.       — Давайте его сюда, вам нужна помощь… — к ней подошёл один АНБУ, который, скорее всего, был медиком. — Нужно остановить кровотечение из глаза, и осмотреть вас…       — Осторожней с ним, — Эми не слишком-то доверяла этим АНБУ. Она понимала, что их привлёк тот финальный взрыв, созданный столкновением двух Биджу-дам. Узумаки отпустила бессознательное тело Наруто и двое бойцов АНБУ положили его на носилки.       Найдя в себе силы, Эми медленно встала на ноги, ощущая боль во всём теле. Грудную полость сводило сильной болью из-за перелома рёбер, как и левую руку. На месте правого глаза было сплошное кровавое пятно, из которого продолжала литься кровь, хоть уже и медленнее, благодаря исцеляющей чакре Исобу.       — Проклятье… я никогда… ещё… не чувствовала… себя… так… паршиво… — единственный уцелевший глаз Эми медленно закатился, она растеряла равновесие и точно бы рухнула на спину, если бы не двое АНБУ Кири, вовремя подхвативших её и не давших упасть. Сознание медленно покинуло Узумаки, расстилая перед её взором непроглядный мрак…