«Contempt of sanity
A domination of the beast
The end for you and me
Cruel die the least
Dark is the night for all
Deplorable we try to crawl
Hollow the dead we fear
Nescient why we are here
One man's meat is another man's poison
One's blind street leads another to reason
Dark alleys of the death seamed with corpses
Gore rotten beds of carred skin in tatters…»
Из песни «In War and Pieces» группы Sodom
Глаза Киёми уже начинали слипаться от сильного недосыпа. Сегодняшняя ночь оказалась бессонной и трудной — в течение всего дня и большей части ночи, к ним доставляли раненных со всех направлений. Киёми, как один из старших медиков в лагере ирьёнинов, неотлучно находилась с больными, затрачивая все свои силы на то, чтобы оказать всем нуждающимся всю необходимую им помощь. Киёми устало присела рядом с медицинским столиком прямо на голую землю, девушка медленно сняла с ладоней резиновые перчатки, бессильно отбрасывая их в сторону. Учиха откинула голову назад, поднимая лицо вверх. Её глаза начали закрываться сами собой от навалившейся на хрупкие плечи усталости. Сон медленно стал уволакивать её в свои сладкие объятия, дыхание становилось ровным, и Киёми была готова вот-вот провалиться в царство Морфея, но этому не дано было произойти… — Что там такое? — Киёми даже не успела толком расслабиться после нескольких часов непрерывного лечения раненных, как на улице опять начался шум. Судя по возгласам других шиноби, это прибыла новая партия раненных. — Ясно, боевые действия уже возобновились… — весьма равнодушно процедила девушка, отодвинув в сторону ткань, служившую как «дверь» в длинную палатку. Киёми хмуро взглянула на длинную вереницу из носилок и раненных шиноби, которые смогли добраться сюда на своих двоих. На одежде и телах многих из них остались ожоги, другие же постоянно что-то нашёптывали себе под нос. Их глаза были широко раскрыты от безумия, насланного какой-то мощной и зловещей иллюзией. — Они говорят, что это сделали двое воскрешённых! — Ужас! Всего двое, а такие потери… — И говорят, среди этих двух видели Учиху Итачи… Услышав имя старшего брата, Киёми встрепенулась, не желая верить тому, что услышала. Неужели… Итачи сейчас снова жив? Неужели она сможет вновь его увидеть спустя много месяцев после той битвы в Киригакуре? Но стоны раненных быстро вернули Учиху в реальность. Нет, она не может сейчас отправиться за ним снова. Она здесь присутствует как ирьёнин и её долг — это забота о раненных шиноби. Она должна остаться здесь, как бы не хотело её сердце пойти на поиски старшего брата. Долги медика — спасать жизни, превознося их ценность над собственными желаниями. — Тебя что-то беспокоит, Киёми-чан? — Шизуне заметила смятение на лице девушки, и положила ей на плечо свою руку, стараясь хоть как-то подбодрить её. — Ничего такого, что могло бы помешать нашей работе, Шизуне-сан… — Киёми меланхолично и с болью выдохнула, убирая руку Като со своего плеча и заходя обратно в палатку. Киёми быстро надела на руки новый комплект перчаток. — Нужно готовиться к операции, Шизуне-сан… — Учиха по-хозяйски разложила различные хирургические инструменты по своим местам, надевая маску и беря в руки скальпель. — Ты еле на ногах стоишь! Я знаю, что ты сегодня работала всю ночь без минуты отдыха! — Шизуне схватила Киёми за руку, в которой та сжимала скальпель. — Посмотри, ты же держишь скальпель не той стороной; тебе нужен отдых, так не ровен час, что ты можешь потерять сознание прямо во время операции! — О… и правда… не той стороной держу… — с затуманенной улыбкой произнесла куноичи из клана Учиха, ловко переворачивая скальпель в ладони, — что-то мне… и в правду… немного… дурно… — Киёми пошатнулась, но смогла устоять на ногах, руками схватившись за края операционного стола. — Отдохни! Это приказ, Киёми! — Шизуне взвалила правую руку Учихи на своё плечо, помогая ей дойти до свободной кушетки, стоявшей прямо в самом углу. Она помогла Киёми сесть на неё и аккуратно придерживая девушку за руку, уложила её на мягкую ткань. — Поспи, ты сегодня превосходно поработала… Киёми рефлекторно закрыла глаза, растянувшись на мягкой кушетке. Учиха подложила под голову свою руку, проваливаясь в столь долгожданный сон. Шизуне бросила на девушку обеспокоенный взгляд, но отвернулась обратно, натягивая на своё лицо одноразовую маску и надевая комплект одноразовых резиновых перчаток. Сейчас всеми операциями руководить будет она вместо изрядно вымотанной за ночь Киёми. Учиха вскоре начала мирно посапывать, даже громкие стоны раненных и просьбы о помощи с улицы, не смогли потревожить её сон… — Достаточно иллюзий… — Киёми мигом развеяла гендзюцу брата, не желая видеть дальше события того рокового дня. Девушка рухнула на колени, держась за лоб. Это Цукуёми было куда мощнее обычного, в глазах Киёми всё начало плыть, а голова страшно болеть. Она ещё не умела так же прекрасно владеть силами своего мангекё, в отличие от старшего брата. — Ты ничтожна… — рука Сусаноо одним мощным ударом отбросила ослабшую Киёми на несколько метров, прежде чем куча обломков от дома не остановила этот полёт. — Ты столько лет жила с эфемерной надеждой в то, что я совершил это не по собственной воле… как наивно… — Итачи беспристрастно начал идти к Киёми, пытавшейся встать на ноги. — Потому что… я до конца любила тебя… даже несмотря на то… что ты убил наших родителей… — Киёми поднялась на дрожащие ноги, тыльной стороной ладони стирая небольшую струйку крови. — Я хотела стать… мостом к примирению вас с Саске… мы остались одни… из всего клана… а я хотела, чтобы всё было по-старому… А ты… я верила в тебя до последнего, мечтала, что однажды вы с Саске помиритесь! Что ты снова станешь нам любящим старшим братом, а не чудовищем, истребившим весь клан!.. — по щекам Киёми покатились слёзы, смешанные с кровью из-за использования мангекё. — Но как же я ошибалась… в тебе не осталось ничего от того Итачи, который был дорог мне, даже несмотря на то, что он совершил… Ты не мой брат, которого я когда-то знала, а лишь его оболочка… Киёми резко раскрыла глаза, стремительно вскакивая с кушетки и принимая сидячее положение. Её дыхание было быстрым и прерывистым с небольшой хрипотцой, сердце в груди бешено колотилось. Широко раскрытые и покрасневшие от лопнувших сосудов глаза уставились в одну точку. Киёми чувствовала, как водолазка на теле прилипла к спине от чрезмерного потовыделения. Чувство времени было будто утеряно, Киёми сама не помнила, сколько она спала. — Всё в порядке, Киёми-чан? — Шизуне быстро подбежала из-за резкого пробуждения Учихи ото сна. — Всё в полном порядке… — Киёми свесила ноги вниз, локтями упираясь в свои колени. Длинные, шелковистые волосы цвета иссиня чёрного, будто ночное небо, закрыли лицо девушки. — Сколько я спала? — она подняла уставший взгляд на Шизуне, всё ещё стараясь вспомнить, сколько было на часах, когда она только легла. — Четыре часа. — Четыре? — повторила Киёми, неспешно сползая с кушетки и растирая сонные глаза. Четырёх часов явно было мало для того, чтобы полноценно восполнить силы. Киёми, медленно перебирая заплетающимися ногами, вышла на улицу. Девушка прикрыла лицо руками, когда прямые солнечные лучи ударили ей прямо в глаза. — Сколько раненных ещё доставили? И скольким оказали помощь? — Спокойно, Киёми-чан, всё уже прошло, мы справились, — Шизуне обеспокоенно смотрела на Учиху, волновавшуюся за жизни раненных шиноби. — Не волнуйся так сильно, скоро придёт время, когда и мы нанесём ответный удар по противнику… — Я — ирьёнин, Шизуне-сан, — категорично ответила девушка, серьёзным взглядом посмотрев в глаза первой ученице Цунаде, — я спасаю жизни других людей, но не отнимаю их. — Наши противники не люди, Киёми, и ты это прекрасно знаешь… Впрочем, пока что лучше тебе продолжить отдых. Боевые действия возобновились, в любой момент могут доставить ещё раненных, нам нужно быть готовыми к этому… Шизуне закончила свою речь и зашла обратно в палатку, оставляя Киёми наедине со своими размышлениями. Учиха устало убрала прядь волос за ухо, чёрные глаза впились холодным взглядом в землю под ногами девушки. Итачи и Саске были где-то рядом — она чувствовала это, словно это была какая-то особенная связь между ними тремя. Она желала увидеть каждого из своих старших братьев, но долг был выше — она ирьёнин и её задача — быть здесь, чтобы спасать жизни. Во рту стояла сухость, Киёми несколько раз моргнула, растирая уставшие глаза от лёгкого раздражения. Девушка уже повернулась ко входу в палатку, чтобы зайти вовнутрь и утолить свою жажду, если бы не две приближающиеся чакры, которые она почувствовала где-то вдалеке, но точно не могла сказать из-за большого скопления шиноби, которые «мешали» ей чувствовать чакру двух приближающихся более отчётливо. По спине Киёми пробежал холодок, девушка вздрогнула, шире раскрывая глаза… Ведь одним из этой двоицы — был Итачи. Именно его чакру она узнала в первую очередь. Учиха с тревогой посмотрела в сторону ворот, туда, где сильнее всего ощущалась его чакра. — Итачи… — имя брата невольно сорвалось с уст самой младшей Учихи, она сжала руки в кулаки, в глазах непроизвольно засверкали шаринганы с тремя томоэ. Прошло ещё мгновение, и Киёми, сосредоточившись на второй чакре, пришла к ещё большему ужасу, ведь принадлежала она тому, кто едва не уничтожил Коноху. Тому, с кем мог совладать лишь Наруто. — И Пейн… — мысли в голове хаотично роились, но верной была лишь одна — предупредить всех об опасности. — Шизуне-сан! Шизуне-сан, отдайте приказ немедленно эвакуировать лагерь! — Киёми мигом вбежала обратно в палатку. Учиха вцепилась ногтями в рукава тёмной толстовки на руках Шизуне, отвлекая Като от переливания физраствора по небольшим ёмкостям. Шизуне стиснула губы, когда пролила немного жидкости себе на руки из-за действия Киёми. Она подняла слегка раздражённый взгляд на свою подчинённую, взглядами встречаясь с горящими красным шаринганами. Напряжённый взгляд и крепкая хватка Киёми дали Шизуне понять, что девушка действительно чем-то сильно взволнована. — Киёми… что-то случилось? — Послушайте, скорее отдавайте приказ о немедленной эвакуации! — Киёми начала немного тормошить Шизуне за руки из-за волнения. — Я почувствовала две чакры, направляющиеся прямо сюда. Одна принадлежит моему старшему брату — Итачи, а другая — Пейну. Они будут здесь с минуты на минуту! Если мы сейчас же не предпримем меры — жертв будет очень много! — Шизуне-сан! — миг воцарившейся тишины после слов Киёми разрушил запыхавшийся чунин из Конохи, вбежавший в палатку. — Наши сенсоры засекли две незарегистрированные чакры, приближающиеся к местоположению лагеря на огромной скорости! Какие будут приказания? Шизуне, не долго думая, сразу дала быстрый ответ: — Прикажите немедленно эвакуировать всех раненных с тяжёлыми и средней тяжести травмами как можно дальше от лагеря. Сформируйте отряд из наиболее боеспособных ниндзя для противостояния двум воскрешённым и немедленно доложите об этом в главный штаб! — Нет! — Киёми резко осекла Шизуне, своим громким возгласом не позволив чунину на входе уйти отсюда. — Уводите из лагеря абсолютно всех… я одна выйду с ними на бой, Шизуне-сан. Я задержу их, чтобы вы могли доставить раненных в безопасное место. — Это не шутки, Киёми! Сейчас не время геройствовать! — Шизуне свела брови вниз, нахмурив их. Она положила на плечо Киёми свою руку, её зрачки еле заметно подрагивали от волнения и напряжения. — Ты должна идти с ними, а я останусь здесь, с остальными… — Нет… — Учиха убрала руку Шизуне с плеча, с омрачением и такой пронзительностью смотря на Шизуне, что казалось, будто Киёми смотрит куда-то сквозь неё в пустоту. — Если останусь я — погибнет лишь один, но остальные уцелеют; но если вы сформируете отряд и останетесь вместе с ними — погибнут все, Шизуне-сан. Прошу вас, не спорьте о моём решении. Займитесь раненными, а Итачи оставьте мне. Я желаю завершить с ним то, что мы начали в Киригакурэ… Като медленно кивнула, хоть и не желала принимать жертву Киёми. Но она понимала, что если кто-то не задержит двух столь опасных воскрешённых, жертв будет ещё больше. И, пожалуй, среди всех находящихся здесь ниндзя, только Киёми могла дать хоть какой-нибудь отпор двум воскрешённым шиноби. Начавшаяся в лагере суматоха никак не сказывалась на Киёми. Её холодный взгляд был полон лишь решимости сражаться и умереть, если это потребуется. Медленные шаги постепенно ускорялись, кулаки девушки сжались, она разогнала ток чакры по телу, срываясь с места как молния и за несколько мгновений отдаляясь от лагеря на значительное расстояние. Киёми оглянулась назад, с высоты пригорка видя спешно сворачивающийся лагерь и чувствуя неминуемое приближение двух воскрешённых, одним из которых был её брат. Учиха сложила печать концентрации обеими руками, стремясь максимально скрыть свою чакру. До появления Итачи и Нагато оставались считанные секунды… Киёми прикрыла глаза, держа руки сложенными в печати концентрации и стоя за большим деревом. Сердце волнительно билось, чакра брата неумолимо приближалась к ней. — Кажется, их лагерь впереди… — Итачи приземлился на ноги, плечом поддерживая Нагато, у которого были сильно повреждены ноги. Его волосы были окрашены в белый цвет точно также, как это было после использования Божественного Воскрешения на всех убитых жителях Конохи, а щёки впалыми, будто он сильно похудел. «Пора!» — Киёми внезапно высвободила всю доступную ей чакру, давая обнаружить двум противникам своё присутствие. Девушка пропитала правый кулак чакрой, в мгновении ока обернувшись к стволу дерева и одним сокрушительным ударом поваливая его. Итачи с Нагато машинально отпрыгнули в разные стороны, когда раздался сильный треск и одно из множества деревьев, окружавших их, начало быстро падать вниз, рискуя раздавить их своим весом. И вместе с этим, Итачи ощутил знакомую чакру, принадлежавшую его сестре. Но всего через мгновение, в сторону Итачи полетел Большой Огненный шар. Учиха машинально сложил комбинацию печатей, в ответ выдувая идентичную технику. Два огненных дзюцу столкнулись в воздухе, стремясь перебороть друг друга. — Сначала ты… — Нагато бегло перевёл взгляд с Итачи в правую сторону, услышав холодный голос Киёми. Девушка уже была в метре от него с занесённым для удара кулаком. Узумаки начал скапливать чакру для Шинра Тенсей, но время было упущено… Мощнейший удар с правой прилетел в челюсть Нагато, сворачивая её под неестественным углом. Тело бывшего Пейна как стрела отлетело в сторону Итачи, прежде чем он успел затормозить, перевернувшись в воздухе. Нагато выпрямился во весь рост, челюсть сама по себе вернулась в прежнее положение и это заставило Киёми насторожиться. «Всё, как и говорилось в донесениях с фронта — воскрешённые ниндзя способны к ускоренной регенерации. И что хуже всего — запасы их чакры восполняются бесконечно». — Киёми… — имя сестры сорвалось с уст Итачи, смотревшего на неё. Во взгляде девушки читалась холодная решимость и уверенность, которых не было во время их боя в Деревне Тумана. В глазах куноичи горели шаринганы с тремя томоэ, Итачи с помощью своего шарингана видел чакру, скопленную в кулаках и стопах ног. — О-о-о, как интересно… Итачи встретил свою сестру… — прошипел Кабуто, на время переставший управлять телами двух воскрешённых. — Как приторно и наивно… — Мы многое так и не смогли выяснить до конца, ещё тогда, в Киригакурэ, — Киёми приняла боевую стойку, её кулаки охватило голубоватое сияние чакры. Она словно стала бурлить ею, источать прямо в окружающую среду. — Ты лгал. Даже когда говорил, что ненавидел нашу семью и клан, ты всё равно лгал. Лишь сейчас, спустя несколько месяцев, я поняла это… Так открой же мне всю правду, Итачи, — голос её был твёрд, но Итачи явственно ощущал в нём грусть, подавляемую выдержкой. — У меня было лишь два выбора: уничтожить клан, который замышлял переворот против власти в Конохе. Либо же стать частью восстания, которое унесло бы значительно больше жизней. Данзо предоставил мне ультиматум: клан или деревня. Если бы я не выбрал второе, Корень АНБУ вырезал наш клан собственноручно, никого не пощадив. Мне пришлось выбрать деревню, но лишь с одним условием… оставить в живых близнецов, своих младших брата и сестру. — Это правда, Итачи? — вопросительно покосился на него Нагато. — Тебе действительно пришлось выбрать деревню, при этом уничтожив собственный клан? — Моему злодеянию нет прощения, моя душа будет вечно страдать за это, но я не смог лишить жизни тебя и Саске… — он мрачно посмотрел на Киёми, сохранявшую хладнокровие. — Прости, что заставил вас пройти через это, я не достоин называться твоим старшим братом после всего, что ты пережила по моей вине. Но пусть окончательная победа надо мной станет для тебя хоть небольшим утешением… — Какие страсти… аж тошно, — ухмыльнулся Кабуто, наблюдавший за всем со стороны. — Впрочем, к чему выслушивать всё это? Пора бы переходить к веселию, — Якуши сложил печать, беря сознание Итачи под свой контроль. — Он берёт надо мной контроль! — Учиха успел почувствовать, как его сознание начинает мутнеть под властью Кабуто. — Разберись со мной как можно быстрее, Киёми! Итачи резко подпрыгнул вверх, активируя своё додзюцу снова. Киёми воздела глаза к небу, но яркий свет Солнца, бивший ей прямо в органы зрения, помешал увидеть силуэт Итачи. Лишь в последний миг девушка успела нанести ответный прямой удар левой рукой, от которого Итачи защитился, во время удара сдвинув руку Киёми в сторону, отчего кулак угодил в предплечье. Правой рукой младшая Учиха перехватила нижний удар брата, направленный ей в живот. — Что стало с Саске? — стремясь побороть контроль Кабуто, Итачи пытался минимизировать риск от своих ударов по Киёми. — Он пытался напасть на Собрание Пяти Каге, чтобы убить Третьего, но Райкаге удалось его сильно потрепать! Парень нанёс удар правой рукой наотмашь, стремясь задеть лицо сестры, однако Киёми увернулась, отклонив корпус назад. Девушка тут же совершила оборот вокруг своей оси, впечатывая в живот брата мощнейший удар правой ногой с разворота. Итачи успел выставить вниз одну руку, чтобы защититься от удара, но это не уберегло его от сокрушительной силы — его тело отлетело как пушинка на несколько метров, прежде чем ствол очередного дерева не остановил его. По коре разошлись трещины, но Итачи достойно выдержал удар. Он мигом отпрянул вперёд, вновь начиная бой в тайдзюцу. — И что было дальше? — спросил Итачи, обмениваясь тяжёлыми ударами с младшей сестрой. — Он сговорился вместе с Мадарой и вновь напал на Третьего, когда тот возвращался в Коноху… Но Саске так и не решился убить Сандаймё, он передумал в последний момент, и Хокаге убил уже Мадара… При вести о смерти Третьего и о том, что Саске решил пощадить Хокаге, Итачи на мгновение растерял концентрацию и пропустил мощный боковой в челюсть от Киёми. Тело парня вновь было остановлено стволом дерева. Киёми тут же ринулась вперёд, на всей доступной ей скорости подскакивая к Итачи вплотную и направляя прямой удар прямо в область сердца. Итачи прильнул спиной к стволу дерева, и отпрыгивая в сторону за мгновение до того, как кулак Киёми должен был раскроить его грудь. Удар девушки пришёлся в ствол дерева, куча щепок разлетелись в стороны от чудовищной силы Киёми. Итачи сложил печати для техники Драконьего пламени, но его сестра резко подпрыгнула в воздух на довольно большую высоту. «Небесный удар», — мысленно произнесла Учиха, обрушивая на землю сокрушительный удар ногой прямо в то место, где секунду назад стоял Итачи, успевший снова отпрыгнуть в последний момент до удара. Земля задрожала, по ней расползлись множество трещин, и Киёми стояла в самом центре этого разлома в земной коре. Учиха хотела снова броситься в ближний бой с Итачи, но сделать этого ей не позволил свист в воздухе. Она изумлённо перевела свой взгляд в сторону Нагато, видя несколько небольших ракет, проносящихся всего в паре метров от неё. Рука Нагато была преобразована в ракетную установку, из которой, судя по всему, он и выпустил эти снаряды. В воздухе промелькнуло фиолетовое сияние, исходившее от Киёми. В её глазах загорелся мангекё-шаринган, но было уже поздно — ракеты взорвались в считанных метрах от куноичи. — Нет… — голос Итачи дрогнул, когда он увидел, как вспышка пламени поглотила полностью его сестру. — Прости, Итачи… — с сожалением изрёк Нагато, когда контроль Кабуто над его телом ненадолго спал. — Драматично-то как, — усмехнулся Якуши. Однако пламя резко было разогнано мощным порывом ветра. Последние языки огня растворились в серой дымке, которая была сметена мгновение спустя. Итачи устремил туда свой взгляд, видя Киёми, тело которой было сокрыто за рёбрами Сусаноо фиолетового цвета. Правый рукав её толстовки отсутствовал, на руке можно было разглядеть множество ожогов. Жилет джонина местами был покрыт опалинами, Киёми тяжело дышала, стиснув зубы от боли из-за ожогов, оставшихся после взрыва и той нагрузки, которую испытывало тело из-за использования Сусаноо, словно каждую клеточку её тела пронзали тонкие иглы. Куноичи молча сложила печати паука и тигра, на её левой руке появилось зелёное свечение. Она провела левой ладонью по правой руке, залечивая ожоги техникой Быстрого исцеления, полученной от Цунаде. Мангекё перестал гореть в её глазах, Киёми решила не растрачивать столь ценный ресурс, чтобы не вызвать слепоту раньше времени. Покров Сусаноо исчез в воздухе, и Киёми вновь стояла лицом к лицу со своими противниками. — Разберись со мной! Я не могу передвигаться! — Нагато принялся складывать новую серию печатей и Киёми, поняла, что он собирается использовать Технику Призыва. Нагато приложил руку к земле, вызывая появление трёх больших облаков белого дыма, из которого спустя секунду показались огромная собака с двумя головами и гигантская сколопендра. Довершала всё исполинская птица с риннеганом в глазах, на которой стоял Нагато. — Да вы издеваетесь… — Киёми несколько растерялась перед двумя животными, гордо возвышавшимися над ней. — Птица и сколопендра не способны на что-то серьёзное, кроме как уничтожать окружение своей грубой силой. Но будь осторожна с собаками! — прикрикнул Нагато с высоты птичьего полёта. — Если нанесёшь сильный удар, её тело разделится надвое и так до бесконечности! — Я поняла! — Киёми быстро побежала на встречу сколопендре, пропитывая кулак для удара по морде чудовища. Девушка тут же отпрянула в сторону, чувство опасности подсказало ей, что прямо в спину ей несётся что-то. Киёми краем глаза заметила Огненный шар, пущенный Итачи. Техника угодила в землю и новый взрыв прогремел, своей вспышкой озаряя поляну и небольшую речушку, на берегу которой разыгралось сражение. «Мне нужно использовать Аматерасу на собаке и переключить своё внимание на Итачи!» Киёми согнула ноги в коленях, совершая резкий прыжок на встречу несущейся к ней сколопендре. Девушка отвела правую руку назад, совершая замах и впечатывая пропитанный чакрой кулак в морду призванного насекомого. Сколопендра остановилась от чудовищного удара Киёми, её тело будто парализовало судорогой, прежде чем она не растворилась в облаке белого дыма с характерным хлопком. Учиха побежала дальше, но Итачи, находившийся сзади, не давал ей покоя. Киёми вновь повернулась назад, видя облако сюрикенов, летевших в неё. Итачи сложил несколько печатей, выдувая языки пламени, которые охватили метательные снаряды. «Цветы Феникса, значит…» — Киёми вспомнилось название техники. Девушка застопорилась на месте, вновь направляя большой ток чакры в глаза и активируя мангекё-шаринган. Киёми сложила печать тигра для лучшей концентрации чакры. Вокруг её тела вновь появилось сияние фиолетово-синего цвета, преобразовавшееся в скелет Сусаноо с черепом и двумя руками. Каждую клеточку в теле Киёми пронзила острая боль, но девушка стойко терпела её. Правая рука Сусаноо приняла на себя сюрикены Итачи, охваченные огнём. Левая же, резко схватила двухголовую собаку за шею, не дав ей растерзать Киёми. Взгляд Киёми сфокусировался на собаке. Из левого глаза девушки скатилась струя крови, и тело гигантской собаки охватило чёрное пламя — Аматерасу. Зверь завыл от боли, но спустя несколько секунд исчез в белой дымке. Учиха подняла свои глаза к небу, её взгляд впился в очертания птицы, парившей в небесах. Тело призыва Нагато, на котором сейчас находился и сам Узумаки, в миг было охвачено огнём Аматерасу. Птица с громким криком сорвалась вниз, яростно взмахивая крыльями, чтобы сбросить с себя пламя, но это было бесполезно. Не долетая и тридцати метров до поверхности, она исчезла в облаке белого дыма. Тело Нагато рухнуло на толстую ветку дерева, которая была проломлена от силы удара упавшего воскрешённого. Он с усилием поднялся на повреждённые ноги, ветер медленно трепал его белые волосы. Киёми, державшая покров Сусаноо активным, начала медленно надвигаться в сторону Нагато, который до сих пор отходил от своего падения с большой высоты. — Девчонка-то не промах, но как насчёт этого? — Кабуто вновь перехватил контроль над сознанием Итачи, даже не догадываясь, к каким последствиям это приведёт… Взгляд старшего Учихи снова помутился. В глазах вместо обычного шарингана загорелся мангекё. Сусаноо оранжевого цвета покрыло тело Итачи и он резко бросился вперёд, чтобы со спины атаковать Киёми. Девушка услышала шум сзади, отвлекаясь от Нагато и в следующий миг, в «голову» её покрова Сусаноо пришёлся сокрушительный удар оранжевой руки покрова Сусаноо Итачи. По Сусаноо разошлись трещины, но оно выдержало удар вражеской техники. Мангекё в глазах Итачи крутанулись, и покров Сусаноо Киёми охватило Аматерасу. Однако… едва их с Киёми взгляды пересеклись, как Итачи застыл на месте. Киёми рухнула на колени от сильнейшего рвотного позыва, накатившего на пищеварительную систему. Она схватилась рукой за живот, её Сусаноо исчезло. Языки горящего Аматерасу упали рядом с ней. Киёми непроизвольно открыла рот, из которого спустя секунду показалась… воронья голова с мангекё-шаринганом Учихи Шисуи. Это был тот самый прощальный «подарок» Итачи, полученный в Киригакурэ. Птица выпорхнула из открытого рта, шаринган в глазнице закрутился, и Котоамацуками наконец было применено. — Какого… чёрта я только что выплюнула ворона? — спросила Киёми, начиная попытки отдышаться. Девушка, всё ещё стоя на коленях и упираясь руками в землю, повернула свою голову назад. Нагато распростёр свою правую руку в её сторону и Киёми поняла, что её сейчас ждёт, но уже было поздно… — Баншоо Теннин! — тело Киёми оторвалось от земли и шея девушки влетела в открытую ладонь Нагато. Бывший лидер Акацуки поднял её над землёй только одной рукой. — Прости… я не могу… контролировать… себя… — Нагато приложил вторую, свободную руку к животу Киёми, начиная быстро опустошать её оставшийся запас чакры. «Он высасывает мою чакру!» — Киёми стала ослабевать, она почувствовала, как чакра начала покидать её тело и переходить к Нагато. Узумаки разжал пальцы и отпустил ослабшую Киёми. Девушка упала перед ним на колени, держась за горло и жадно хватая воздух ртом, её глаза невольно заслезились. — Пора с тобой заканчивать… — словно не своим голосом проговорил Нагато, который теперь полностью был под контролем Кабуто. В правой руке Пейна появился металлический штырь. Он поднял его вверх, чтобы обрушить вниз и прервать жизнь ослабшей Киёми, но… — Не смей причинять ей вред, — до слуха Нагато донёсся холодный голос Итачи. Нагато посмотрел в его сторону, видя Гуманоидное Сусаноо, скрытое под ещё одним слоем брони. В руках оно сжимало нечто похожее кольцо из трёх томоэ. Итачи без промедления запустил Ясаку Магатаму в Нагато и тот не успел среагировать. Тело Нагато было практически надвое разрезано техникой, пущенной Сусаноо. Оно пролетело несколько десятков метров, прежде чем внушительный камень, возникший на пути полёта Узумаки, не остановил его. Нагато спиной был прислонён к камню, в который, как и в его тело, Ясака Магатама. Узумаки поднял одну руку, прикасаясь ею к Ясака Магатаме и начиная поглощать чакру из неё. Его волосы стали медленно окрашиваться снова в кроваво-красный цвет. — Ты в порядке? — покров Сусаноо исчез, Итачи подошёл к Киёми и помог ей подняться на шатающиеся ноги. — Бывало и лучше, — отмахнулась девушка. — Так что это было? Почему у меня изо рта вылетел твой ворон? — Расчёт был на то, что Саске пересадит себе мои глаза и когда вы встретитесь, ворон с заранее приготовленным глазом, покажется. Я запрограммировал глаз Шисуи таким образом, чтобы при появлении моего мангекё, Котоамацуками было активировано с единственной установкой: «защищать Коноху». Но, похоже, Саске и сам не решил идти по пути мести. А когда Кабуто решил использовать мой мангекё, это и спровоцировало появление ворона с глазом Шисуи. — Но… такие способности могут существовать в реальности? — не поняла младшая Учиха. — Разве гендзюцу способно побороть даже контроль Эдо Тенсей? — Сильнейшая способность этого глаза — Котоамацуками, — пояснил ей Итачи. — Это могущественное гендзюцу, которое подчиняет жертву воле того, кто его использовал. И жертва, попавшая под него, даже не догадывается об этом. И, как я могу судить теперь, Котоамацуками действительно сильнее, чем контракт Эдо Тенсей. — Как это вышло?! — Кабуто лишь спустя несколько мгновений смог осознать, что Итачи каким-то неведомым ему образом смог избавиться от контроля Эдо Тенсей. — Что ж, Итачи, я тебя недооценил. Однако, так будет даже проще. Ведь теперь я могу полностью сосредоточиться на контроле над Нагато… — Не будем отвлекаться, у нас есть серьёзный противник, — Итачи посмотрел в сторону Нагато, волосы которого уже полностью окрасились в алый, а дыра в животе от стрелы Сусаноо, затянулась. — Тебе стоит пока передохнуть, твой уровень чакры заметно упал. — Это дело поправимое, — хмыкнула младшая сестра Итачи, складывая печати. — Снятие секретной печати! — от небольшого ромбика на лбу девушки по всему телу разошлись странные линии. Итачи с помощью шарингана увидел, как тело сестры вновь начинает наполняться чакрой, а все повреждения, полученные до этого, быстро исчезли. — Двое на одного… как-то нечестно, — Якуши хищно облизнулся, вновь беря тело Нагато под свой контроль. — Он снова… управляет мной, — Нагато схватился рукой за лоб, пытаясь сопротивляться воле Кабуто. — Запечатайте меня быстрее! (кремируйте её быстрее) Взгляд Нагато вновь стал замутнённым, он выставил обе руки вперёд. Его ладони превратились в две пушки, чакра вокруг них начала скапливаться для выстрела. Дула двух пушек в руках Нагато засветились ярко-белым светом. Итачи тут же активировал свой мангекё, сотворяя доспех Сусаноо, защитивший его и стоявшую рядом Киёми. В одной из рук появился щит, который Итачи выставил вперёд, и грянул выстрел. Два луча энергии на полной мощности ударили в щит, выставленный Итачи. Киёми почувствовала, как покров Сусаноо начинает дрожать под убийственным напором выстрела энергетического луча Нагато. Итачи спокойно смотрел на это, не обращая внимание на дрожь покрова. Он точно знал, что Зеркало Ято выстоит перед этим ударом. Мощь выстрелов сошла на нет, Нагато опустил руки, которые быстро вернулись к своему изначальному виду. Итачи даже бровью не повёл, его взгляд зацепился на фигуре Нагато. — Аматерасу, — холодно промолвил Итачи, из правого глаза которого пошла кровь. Тело Узумаки объяло чёрным пламенем, но тому было словно плевать на это. — Шинра Тенсей… — языки пламени слетели с тела Нагато, не причинив тому вреда. «Вот значит как… Он может как поглощать чакру из живых организмов, и, что скорее всего, способен поглощать другие дзюцу. Вдобавок к этому, он способен превращать частично своё тело в механизмы и управлять гравитацией. И ко всему прочему, идут различные призывы гигантских животных, которые могут стать серьёзной проблемой… — Итачи размышлял над стратегией победы, но сразу оборвал свои мысли, когда Нагато тронулся с места». — Он нападает! — Киёми напряглась, оборачиваясь к старшему брату. — У него остались ещё способности. Я попытаюсь выяснить их, а ты подстраховывай, но не смей сама вступать в бой. Моё тело сейчас куда лучше справиться с задачей принятия на себя всего урона… — Итачи улыбнулся, поворачиваясь к Нагато. — Готовься, Киёми, я развеиваю покров… Покров Сусаноо стремительно исчез, Нагато на огромной скорости подскочил к двум Учихам, расставляя руки в стороны и скапливая чакру. Мощная ударная волна смела брата с сестрой на несколько метров. Киёми перевернулась в воздуха, пропуская через подошву сандалий чакру и вставая на ствол дерева. Девушка обеспокоенно посмотрела в сторону старшего брата. Нагато приземлился рядом с лежащим телом Итачи. Узумаки выставил вперёд правую руку; голубовато-белая субстанция, чем-то напоминающая чакру, начала медленно выходить из области живота Итачи и стремиться к руке Нагато. Но Учиха, вновь активировав мангекё, взглянул в глаза Нагато. Тело Узумаки оказалось резко прикованным к т-образному кресту. Вокруг стояло множество копий самого Учихи, и все поочерёдно начали вонзать в его плоть металлические штыри. — Цукуёми, значит… как бы не так, Итачи! — воскликнул Кабуто, развеивая гендзюцу старшего Учихи. Тело Нагато было сковано в руке покрова Сусаноо. Итачи приготовился уже использовать одну реликвию из своего арсенала, чтобы закончить с Нагато. Риннеган в глазах истинного Пейна зловеще сверкнул, белые губы выходца из клана Узумаки разомкнулись, произнося только два слова: — Шинра Тенсей. Мощнейшая ударная волна, высвобожденная из руки Нагато, снесла покров Сусаноо словно пушинку. Облака пыли взметнулись вверх, неведомый порыв вырывал вековые деревья с корнем. Итачи и Киёми отбросило на несколько десятков метров от Нагато, но брат с сестрой всё же смогли уцелеть даже после такой масштабной атаки. Вздымавшийся вверх столб пыли скрывал от взора Итачи с его младшей сестрой другого воскрешённого. В голове старшего Учихи рождалось множество мыслей, проносившихся длинной вереницей, и все были лишь о том, что нужно сделать, чтобы победить Нагато. Итачи прищурил глаза, вдалеке, за завесой пыли ощущая чакру Нагато, но… внезапно, ещё три источника мощной чакры замаячили где-то в стороне. И Киёми, как сильный сенсор, тоже уловила эту чакру. По телу пробежал табун мурашек, столь мощную чакру она ощущала впервые, но было в ней нечто хорошо знакомое. — Эта чакра… она принадлежит Наруто! — волнительно изрекла молодая куноичи, повернувшись к старшему брату. Через мгновение, прямо перед Киёми в землю вонзился кунай с тремя лезвиями, а затем, грянула вспышка. Узумаки стоял прямо перед ними с отведённой в сторону правой рукой, в которой вращался Расенган. Он мигом попытался атаковать Итачи и впечатать технику в его живот, но… — Стой, Наруто! — Киёми бесстрашно встала перед своим братом, заслоняя его от техники. Узумаки лишь в последний миг успел опомниться, развеивая технику, едва не угодившую в живот Киёми. — Итачи на нашей стороне… он нам не враг, — дыхание девушки было слегка сбитым из-за волнения, она бесстрашно заслонила брата от техники, распустив руки по сторонам. — Прошу, поверь мне… — Неужели? — прохладно высказался Наруто, кладя ладонь на рукоять катаны. Киёми нервно вздрогнула, пересекаясь с ним взглядами. В этих глазах царствовал лишь холод, картина апофеоза войны, которую он узрел в той деревне, не отпускала Наруто. Она раз за разом восставала в памяти как призрак, напоминая ему, сколько невинных людей было убито. Итачи задумчиво смотрел на парня, от которого его сейчас спасла лишь Киёми. — Он — воскрешённый, Киёми-чан. Мадара призвал его в этот мир вновь, чтобы сеять хаос и убивать людей. Мой долг — отправить его обратно, чтобы предотвратить подобные трагедии… — леденящим тоном продолжил Узумаки, испепеляя Итачи своим взглядом. — Я достаточно видел в той деревне, и больше не позволю подобному случаться… — Я не враг тебе, Узумаки Наруто, — Итачи неожиданно сдвинул Киёми в сторону, гордо стоя перед джинчурики Кьюби, чьё тело покрывала золотисто-жёлтая чакра, а от печи на животе шли причудливые цепочки фуиндзюцу. — Я смог освободиться от контроля Эдо Тенсей, и поверь мне, я не замышляю чего-то плохого против вас. Сейчас гораздо важнее остановить Нагато… — Так значит, мои ощущения не были обманчивы… Нагато действительно здесь, — мрачно проронил Наруто. Лезвие его катаны сверкнуло в лучах Солнца, она повернулся в ту сторону, откуда ощущалась чакра его прошлого противника. — Всё хорошо, братец? — спустя мгновение, рядом с Наруто приземлились ещё двое — девушка с красными волосами и чёрной повязкой, закрывавшей глаз. А также высокорослый мужчина с тёмным оттенком кожи, и от обеих чувствовалась мощная чакра, не характерная для обычных ниндзя. — Воскрешённый, — Эми рефлекторно отвела левую руку назад, на пальцах вспыхнули огоньки из чакры. — Нет, Эми, он нам не враг, — Наруто встал между ней с Итачи, пытаясь хоть как-то разрядить атмосферу. Джинчурики Трёххвостого неверяще вздохнула, с подозрением косясь на Итачи. Однако, Учиха стойко держался в этой напряжённой атмосфере и под пристальными взглядами двух Узумаки. — Чуваки, не хочу вас отвлекать, но нам надо бы мир спасать! Враг не ждёт, мы должны срочно что-то предпринимать! — Би, несмотря на царящую кругом атмосферу, вновь на ходу сочинил рифму и тут же озвучил её. — Вон там чакра мощного врага! Если будем дальше вести пустой базар — нам всем придёт пиз… кобзда! Да! Облако пыли рассеялось под мощным порывом ветра. Трое джинчурики и двое Учих мигом обратили свои взоры в ту сторону, видя Нагато, медленно шедшего в их сторону. Глаза воскрешённого были опущены вниз, но каждый чувствовал ту невероятную мощь, исходившую от владельца Глаз Бога. Тело Эми невольно затряслось при виде своего внезапного родственника, дыхание начало сбиваться. В сердце что-то болезненно щемило, но желания плакать не было, было лишь сочувствие. Взгляд Нагато медленно поднялся, впиваясь в её фигуру, и заставляя Эми вздрогнуть от той убийственной пустоты, что царствовала в нём. — Успокойся, в твоей связи с ним нет ничего, что могло бы навлечь на тебя позор и презрение других людей, сестра, — Наруто положил на плечо Эми свою руку, стараясь успокоить свою младшую сестрёнку. — Лучше постой здесь, Эми, долго эта битва не будет продолжаться. — О-о-о, кого я вижу. Джинчурики решили присоединиться к веселию, значит… — Кабуто по-змеиному сверкнул глазами, ядовито ухмыляясь и складывая печать. Тело Нагато вздрогнуло, взгляд помутился, и Наруто понял, что настоящий Пейн сейчас будет атаковать. — Посмотрим, чего ты стоишь с такой силой, джинчурики Девятихвостого… — Начнём же, — в руках Наруто словно из ниоткуда появились четыре куная с печатями Бога Грома. Узумаки на огромной скорости сорвался со своего места, менее чем за секунду сближаясь с Нагато. В левой и правой руках воскрешённого выросли металлические штыри, он попытался вонзить их в тело своего молодого оппонента, однако Наруто был быстрее. Джинчурики Девятихвостого резко затормозил, подпрыгивая в воздух и впечатывая мощный хай-кик в подбородок противника. Тело Нагато пролетело несколько метров, прежде чем земная твердь не остановила его ударом головы о землю. Наруто тем временем раскидал все кунаи по сторонам, закрывая глаза и концентрируя свою чакру. Пальцы рук сомкнулись в одной единственной печати — печати змеи, а на лице просияла лёгкая улыбка превосходства. — Барьер четырёх фиолетовых огней, — огласил название техники Наруто, продолжая держать печать. Четыре пурпурных столба из чакры ударили в небо, возвышаясь на тридцать метров над всей округой. А спустя ещё секунду, между «углами» этой четырёхугольной импровизированной арены выросли стены из пурпурно-красной чакры. — Не может быть! Он использовал для создания барьера не клонов, а кунаи, на которых стоят печати, заряженные его чакрой! — Кабуто не поверил собственным глазами, узрев ту преграду, которую возвёл Наруто, чтобы сражаться с Нагато один на один. — Что ж, ладно, пусть будет так… — Якуши хищно облизнулся, словно уверенный в своей неоспоримой победе. — Посмотрим, каков ты из себя, победитель Пейна и Герой Конохи! Ветер медленно развевал волосы Нагато и Наруто, стоявших на месте. Джинчурики Кьюби вытащил из ножен свою именную катану, пропуская через лезвие чакру Стихии Ветра. Правая рука Нагато преобразовалась в холодное и острое лезвие благодаря преобразованию Пути Асуры; опустошённый взгляд двух риннеганов прожигал дыру в фигуре юного джинчурики Девятихвостого, но тот уверенно держался под этим взглядом. Его лицо приняло холодный и собранный вид, и снова… перед глазами встала картина из разорённой деревни. Снова тела невинно убитых жителей, снова раненная девочка, пытающаяся что-то сказать ему. И снова смерть. Узумаки махнул головой, отбрасывая в сторону эти наваждения. Он поклялся самому себе, что остановит ту бойню, которую начал Мадара. Опавший листок опустился между двумя противниками, знаменуя сигнал к началу битвы. Нагато первым сорвался с места, за мгновение срезая расстояние до своего соперника. Рубящий удар острым лезвием обрушился на голову Наруто. Джинчурики Кьюби молниеносно выставил над головой лезвие катаны, отражая опасный удар. Скрежет металла прорезал воздух, сноп искр осыпал землю под ногами сражавшихся Узумаки. Нагато стремительно отпрыгнул назад, разрывая дистанцию с противником. Прошла ещё секунда, и он вновь первым бросился в бой. Наруто выбросил вперёд лезвие катаны, парируя рассекающий удар оппонента по диагонали. Два лезвия вновь скрестились с противным скрежетом. Наруто начала давить на Нагато своей физической силой, уверенно подавляя его. Пейн начал отступать назад, сдерживая чудовищно сильный натиск своего более молодого оппонента. Две огромные лапы из золотой чакры резко выросли за спиной Наруто, сжимаясь в кулаки и стремительно обрушиваясь на Нагато. Обладатель риннегана в последний момент успел отпрыгнуть назад, и лапы из чакры Кьюби ударили лишь в землю, оставляя две огромные вмятины, окаймлённые по краям трещинами. Наруто рванул вперёд, занося руку для обезглавливающего удара, но делать ему этого не стоило — Нагато выставил вперёд свою левую руку, за краткое мгновение скапливая чакру и выплёскивая всё в виде Шинра Тенсей. Ударная волна обдала тело джинчурики Девятихвостого, отбрасывая его на несколько метров от Нагато. Узумаки-старший выпустил несколько золотых Цепей чакры, вонзая их в землю и затормаживая самого себя. Нагато решил воспользоваться этим моментом и рванул на всей скорости к Наруто. Стремительный выпад с ударом по дуге, нацеленным в шею, был отражён парирующим контрударом катаны в руках Наруто. Он начал медленно отходить назад под шквалом ударов со стороны Нагато. И вновь рубящий удар в голову обрушился на парня, однако Наруто эффектным взмахом катаны увёл вражеское лезвие в сторону, тут же оборачиваясь на триста шестьдесят градусов, немного подпрыгивая в воздух и одним лихим взмахом срезая руку Нагато по локоть. Однако тот не растерялся. Его левая рука тут же превратилась в такое же лезвие и битва продолжилась. Верхний удар лезвием из руки Нагато полетел к плечу Наруто. Джинчурики Кьюби вновь отразил удар своим контр-выпадом, уводя оружие противника в сторону. Нагато увёл своё оружие обратно, нанося нижний удар по ногам и стремясь обрезать их своему молодому оппоненту. Наруто благодаря своей реакции вовремя подпрыгнул вверх, видя проносящее под ним лезвие вражеского оружия. Едва оказавшись в воздухе, Узумаки на краткий миг опёрся о лезвие, и используя его как трамплин, он стремительно подпрыгнул высоко вверх под удивлённые взгляды наблюдающих. Лезвие же, по инерции ушло вниз, вгрызаясь в землю. — Моя школа, — гордо улыбнулась Эми, узнавшая в этом трюке своё движение. — Отведай-ка этого… — несколько вдумчиво проговорил Наруто, вытягивая вперёд левую руку и собирая чакру. На кончике пальца появилась крохотная сфера, вокруг которой вращались четыре миниатюрные лопасти. — Мини-Расенсюрикен, — техника как бешеная сорвалась со своего места, за секунду настигая Нагато. Куски земли и камня взлетели вверх, безумный вихрь из ветра и чакры Девятихвостого заключили в себе тело Нагато, беспощадно разрезая его на множество кусочков. Минуло ещё одно короткое мгновение, и техника взорвалась, создавая внушительную воронку диаметром в восемь метров. Наруто отвёл свою руку в сторону, готовясь использовать запечатывающую технику, но не смог. По спине пробежал липкий холодок, он ощутил, как колоссальные объёмы чакры скапливаются воедино. Из облака пыли и дыма резко вылетел небольшой чёрный шарик, и Наруто лишь сейчас понял, как оплошность он допустил, ведь не медли он эту секунду, то смог бы предотвратить использование этого дзюцу. — Чибаку Тенсей, — холодно процедил Пейн, с едкой усмешкой как у самого Кабуто, смотря на отрывающиеся куски камня и земли, взмывающие вверх. Крупные и мелкие камни начали быстро подниматься с поверхности земли, толстенные деревья стали отрываться с корнем и взмывать вверх, устремляясь к той самой маленькой сфере. Барьер, ограничивавший пространство для боя, развеялся в мгновении ока. Крупный кусок скальной породы оторвался от земли, затягивая его вверх, прямо к центру притяжения. — Воу-воу, что за хрень! Посмотрите, от земли отрывается даже пень! — Би всколыхнулся от резкого откалывания куска породы. — Э-э-э… а вот это не хорошо… — озадаченно произнесла Киёми, прежде чем их с Итачи оторвало от земли на большом куске камня. Оба Учихи стремительно полетели вверх, прямо к формирующейся сфере Чибаку Тенсей. — Вот же ж… угораздило нас… — в раздражённой манере проворчала Эми, перепрыгивая с одного летящего камня на другой. Узумаки за несколько таких опасных прыжков смогла достичь цели и теперь стояла рядом с братом. Она подняла взгляд вверх, видя неумолимо приближающуюся сферу из камня, земли и деревьев. — Что нам делать теперь, братец? Ты ведь уже сталкивался с этой техникой… — вопросительные взгляды Эми, Би, Итачи и Киёми устремились к Наруто, чей взор неотрывно смотрел на разрастающуюся сферу Чибаку Тенсей. — Не знаю точно, что и сказать… — выдавил парень спустя несколько секунд молчания. — Нагато использовал эту технику для того, чтобы подавить Девятихвостого, который в тот момент владел моим телом… Думаю, лишь из-за этого обстоятельства я смог пережить гравитационный удар… — Тогда, полагаю, нам стоит обратить внимание на чёрный шар, брошенный Нагато, ведь эта маленькая сфера служит центром притяжения… — Итачи оставался невероятно собранным и хладнокровным, несмотря на всю серьёзность происходящего. Он смотрел на каменный шар несколько долгих и напряжённых секунд, прежде чем придти к решению проблемы. — Думаю, если мы уничтожим центр притяжения — это прервёт технику. Нужно нанести удар нашими сильнейшими дальнобойными дзюцу! — Понял тебя, чувачок. Ща всё сделаем, и станет всё тогда ок! — Би мигом принял финальную трансформацию в Восьмихвостого, раскрывая пасть. Тёмно-фиолетовая чакра начала скапливаться рядом с ней, плотно сжимаясь в сферу концентрированной и разрушительной энергии. Киёми закрыла глаза, складывая печать концентрации и вставая спиной к спине с Итачи, который также сложил печать тигра, концентрируя свою чакру. Учихи закрыли свои глаза, а спустя мгновение резко открыли их, и в глазницах каждого горели мангекё. Вокруг брата с сестрой начал формироваться причудливый доспех Сусаноо с двумя лицами и четырьмя руками, переливающийся оранжевым и фиолетово-синим цветами. В двух руках покрова материализовался лук, а в двух других одна большая стрела. Киёми усилила ток чакры в своём теле, заряжая стрелу Стихией Огня. И спустя ещё один миг, огненная стрела, пущенная совместным покровом Сусаноо, была выпущена в сторону центра притяжения. Наруто молча отвёл свою правую руку в сторону, начиная формировать в ней Расенсюрикен. Эми тоже хранила молчание, её тело окутала тёмно-красная чакра Исобу, скрывая под собой одежду и привычные черты лица. Рядом с раскрытой пастью появилась небольшая тёмно-фиолетовая сфера из плотной чакры. Прошла ещё одна секунда, но казалось, будто она длилась целую вечность. Техники всех союзников одновременно устремились к центру притяжения и грянул взрыв… Громоподобный грохот разнёсся по округе на несколько километров. Сильнейший взрыв, прогремевший прямо в небе, заставил всех эвакуированных ниндзя обратить на него внимание, даже несмотря на то, что они были на расстоянии в несколько километров от места боя двух Учих, трёх уцелевших джинчурики против Нагато. — Да что же там происходит? — Шизуне с волнением посмотрела в сторону, откуда только что пришла слабая ударная волна, заставившая кроны деревьев задрожать под своим напором… Огромное облако пыли вздымалось над лесом на несколько десятков метров вверх. Итачи озирался по сторонам, толком ничего не видя в кружившей вокруг пыли, кроме очертаний крупных обломков камней и деревьев. Солнечный свет стал более тусклым из-за пелены витавшей кругом пыли. Этот грязный «дождь» продолжался даже несмотря на то, что с взрыва прошла примерно одна минута, но камни и клочья земли с кусками разорванных деревьев продолжали падать вниз с многометровой высоты. — Вы как… в порядке? — Итачи услышал шаги со стороны, принадлежавшие Киёми. Рядом с ним стояли Наруто и Эми, чей внешний вид снова пришёл в норму. Би стоял чуть поодаль, всматриваясь в плывущие облака поднятой пыли. Младшая Учиха приложила руку ко рту, откашливаясь из-за пыли и слегка прищуривая глаза. — В полном… — она обратила внимание на то, что левая рука парня была оторвана и начинала восстанавливаться. — Спасибо, что оттолкнул меня в тот момент… — Это долг старшего брата, — весьма хмуро ответил он на слова сестры. Итачи повернул свой взгляд в сторону, где чувствовалась чакра Нагато. — Нам нужно разобраться с ним. Я уверен, у Нагато припасена ещё парочка козырей. — Не думаю, — крепче стиснув в руке кунай с печатью Бога Грома, джинчурики Кьюби отвёл в сторону другую руку. — Риннеган не способен видеть через дымовую завесу или пыль, но у Нагато есть сенсорика. Однако, против телепорта он вряд ли сможет что-то сделать… — последовал взмах руки, кунай полетел вперёд на огромной скорости. — Эта битва уже окончена… — а затем, Узумаки исчез во вспышке. — Что ж, твои мыслительные способности действительно впечатляют, Итачи, — признал Кабуто. — Однако, это далеко не всё, на что способен Нагато. Быть может, ты желаешь узреть всю мощь техники, которая стёрла Коноху с лица земли? Хотя стоит подождать, Киёми наверняка уже знает о Шинра Тенсей, поскольку была в тот момент в деревне… Что ж, возможно, лучший способ разделаться с этими Учихами — разделить их, а затем умертвить с помощью Короля Ада, потому как убивать джинчурики нельзя, придётся разделаться только с Учихами… Нагато расставил руки в стороны, разгоняя пыль в небольшом радиусе вокруг себя с помощью слабого Шинра Тенсей. Он поднял правую руку на уровень груди, складывая пальцы в печати концентрации и скапливая чакру для новой техники. Наруто мигом извлёк из подсумка кунай с печатью Бога Грома и не прицеливаясь, пустил его в сторону Нагато. Пейн попытался уклониться, но было уже слишком поздно — вспышка Хирайшина на краткий миг ослепила его, растопыренные пальцы Наруто угодили в живот противника. Тело Нагато вздрогнуло, взгляд вернул ясность. На измождённом лице настоящего Пейна появилась слабая улыбка, он был искренне горд тем, что проделал его бывший противник. Тёплый осенний ветер трепыхал волосы двух Узумаки, и долгое, тягучее безмолвие воцарилось между двумя спасителями. Нагато чувствовал, как его тело медленно рассыпается в прах, гонимый ветром. Сердце джинчурики Девятихвостого саднило от той боли, что он испытал в той деревне. Та ужасающая картина поразила в самые отдалённые уголки его души. Эта деревня оставила на его сердце огромный и незаживающий шрам, который будет напоминать о себе и дальше. Но единственное, чего желал Наруто — предотвратить подобные зверства. Слишком много невинной крови пролилось сегодня, слишком много жизней прервалось в одночасье, породив смертельный ужас и холод в глазах одного паренька из Конохи. Нагато невольно вздрогнул, увидев тот мрачный и болезненный холод, что царил во взгляде его крестника его сэнсэя. Но даже там, под толстой кромкой льда глубокого отчаяния и всеобъемлющей скорби, Нагато узрел проблески надежды. Ещё не всё было потеряно в глазах Наруто, и Нагато понял лишь одно — он нашёл ответ на вопрос. Ответ на тот самый вопрос, который не мог найти сам Нагато на протяжении всей своей жизни. Тишину нарушили тихие звуки шагов, Эми медленно подошла к двум своим братьям, сохраняя молчание. Нагато обратил свой взор в её сторону, во взгляде единственного глаза властвовал тот же холод, что был во взгляде джинчурики Кьюби, но вместе с тем, в нём была и надежда на лучшее. Прошло не так много времени с его смерти после той зрелищной и судьбоносной битвы с двумя джинчурики, одна из которых оказалась его близкой родственницей, но Нагато отчётливо видел теперь разницу с теми детьми, с которыми он говорил после победы над последним из Шести Путей Пейна, и с теми, кто сейчас стоял перед ним. Их взгляд был столь же ясен и холоден, как у человека, чьи идеи коренным образом изменили его жизнь — Яхико… — В тот самый первый и последний момент, когда мы с тобой встретились, ты задал мне один единственный вопрос: «что есть истинный мир для меня»? — спокойный и тихий, практически неслышимый голос Наруто прервал долгую тишину, царившую между ними тремя. — Тогда я не смог дать тебе достойный ответ, сказав лишь то, что у нас есть надежда на лучшее. Что я не стану убивать тебя, ибо разве нам не хватает этого безумия, что творится кругом? Но теперь… теперь я понял одну важную вещь… — Узумаки на мгновение смолк, поднимая уверенный и прояснённый взгляд на Нагато. — Наруто… — глаз Эми широко раскрылся от удивления и одновременного ужаса от слов брата. Девушка положила руку на плечо джинчурики Девятихвостого. Наруто коснулся её пальцев, не отводя взгляда от Нагато. — Я вспомнил нечто важное из своего детства, — его голос с каждой секундой становился чуть громче, а взгляд неотрывно был направлён в глаза Нагато, молча ожидавшего окончания его монолога. — «Люди несовершенны, Наруто. В каждом человеке есть добро и зло, есть свет и тьма. Но важно не то, насколько плох человек или хорош. Важно умение находить даже в том, кто погряз во тьме, крохи света…» — так сказал мне тогда сэнсэй, и теперь я понимаю, что это выражение применимо не только к людям, но ко всему миру в целом… Как важно видеть даже в таком мрачном месте, как этот мир, крохотные лучи света, лучи надежды… И стоя там, перед братской могилой тех невинных людей, сестра помогла мне вспомнить столь важные слова из далёкого детства… — Наруто улыбнулся, вновь касаясь своими пальцами руки Эми на своём плече. — Мир сломал тебя, Нагато, тебе не хватило сил разглядеть иную, светлую грань этой «медали». Война — это апокалипсис в чистейшем виде, но даже так в сердцах людей всегда живёт надежда. Ты же потерял эту надежду, погрязнув в пучине мрака и отчаяния. Но теперь, когда судьба дала нам шанс вновь встретиться, я уверенно могу сказать, что я нашёл ответ на твой вопрос… Несколько секунд висело полное безмолвие, прежде чем бледные губы Нагато разомкнулись, лаконично произнося лишь два слова: — Продолжай, Наруто… — Истинный мир — это надежда и сострадание. Эти два величайших чувства не дают человечеству погрязнуть во тьме, сгинуть под собственной ненавистью и утонуть в крови… — уверенно выдал Наруто. — Это то, чему пытался научить меня мой сэнсэй, а до этого и его сэнсэй. И это то, чему научился я, узрев истинное лицо войны… Сколь больно бы нам не было, какой бы холод нас не окружал, не давай угаснуть надежде в своём сердце. Не забывай о сострадании — цепи, которая связывает всё воедино. Без этих чувств сердце человека становится твёрдым и сухим, но в тоже время хрупким и ничтожным, как дерево без воды в палящий зной. Человек не должен убивать себе подобных, но должен щадить чужую жизнь… И всегда я буду помнить о том, что истинному воину не нужен меч. Истинный воин не разрушает, но созидает, и в сердце его всегда есть место состраданию и надежде на лучшее… Таков мой ответ, Нагато. И вновь повисла тишина. Осенний ветер неспешно трепыхал волосы трёх Узумаки, стоявших посреди учинённой ими же самими разрухи. Лицо Наруто вернуло себе прежний холодный и безучастный вид, спокойный и сосредоточенный взор Эми уставился на Нагато, чьё тело практически полностью рассыпалось в пыль, но время ещё было. Улыбка, чистая и искренняя, полная радости за Наруто, воссияла на лице Нагато. Узумаки ступил вперёд с тяжестью, поскольку его тело практически полностью рассыпалось, но он всё же смог найти в себе силы на один единственный шаг. — Мне осталось совсем недолго, но я хочу сказать, что в тот самый момент, когда ты завершил свой разговор, я словно прозрел… — и вновь его взгляд скользнул в сторону Эми, которая до сих пор не решалась вступить в диалог. — Не это ли длань истинного Бога… один клан, одна ноша, одна философия… я горд, что в моих жилах течёт кровь того же клана, что и в вас… Сейчас я возвращаюсь туда, где меня ждут мои родители и лучший друг, но я пронесу твои слова даже через жизнь вечную… Я обязательно передам Яхико, что крестник Джирайи-сэнсэя завершил то, что начали мы… — тело Нагато рассыпалось в прах, и тонкая душа начала возноситься к небесам. Нагато в последний раз улыбнулся, прежде чем его дух окончательно растворился в воздухе. — Прощайте, мои брат и сестра… — Прощай, брат… — тихо прошептала Эми, стирая с щеки капельки хрустально чистых слёз. — Пусть твоя душа обретёт долгожданный покой, Нагато… — с благоговейным трепетом произнёс Наруто, смотря на светившее в небесах светило… — Нагато, бесполезный же ты ублюдок… — зловеще прохрипел Якуши, когда понял, что одну из его сильнейших марионеток запечатали. — Что ж, если расклад таков и джинчурики вместе с остальными ниндзя начинают теснить наши силы, выход у меня лишь один… — маниакальная улыбка исказила лицо призывателя мертвецов от грядущего предвкушения. — Призвать в этот мир Призрака Учиха… Пыль медленно оседала. Над полем битвы двух Учих и трёх джинчурики с Пейном наконец повисла благоговейная тишина. Итачи задумчиво смотрел на диск Солнца, который стал более отчётливо виден из-за пелены пыли, которая почти полностью осела на землю. Вся местность кругом была завалена обломками камней и деревьев, кое-где были видны воронки от взрывов. На месте красивой рощи теперь осталось раскуроченная сражением поляна, напоминавшая то, во что превратили ландшафт около Конохи Наруто с Пейном, когда сражались за пределами стен Листа. Киёми молча подошла к старшему брату и поравнялась с ним. Взгляд ониксовых глаз девушки устремился к небесам и солнечному диску. Киёми чувствовала смятение, она не могла решить: остаться ли ей здесь, или же последовать за Итачи, чтобы окончательно узнать правду. Младшая Учиха — ирьёнин и её долг — спасать жизни, и если она уйдёт, кто-то может погибнуть из-за этого, но вместе с этим, она не сможет провести больше времени с Итачи. В конце концов, пойти по голову Кабуто, чтобы отомстить ему за всё, что происходило недавно. Наруто, Киллер Би и Эми молча встали в стороне, не решаясь вступить в диалог брата и его младшей сестры. — И… что теперь, Итачи? — Киёми решилась первой нарушить тишину, царившую между ними. — Я иду за Кабуто… — спокойно ответил старший брат на вопрос сестры. Итачи сделал пару шагов вперёд, но остановился, оборачиваясь назад. Киёми стояла на месте, в уголках её глаз появились бусинки слёз. Она слабо дрожала. — Сестра, — позвал её Итачи, — ты должна остаться здесь и помогать этим людям. Оставь Кабуто на меня… — Итачи несколько секунд молчал, смеряя сестру задумчивым, но искрящимся от радости взглядом. — И последнее… прошу тебя, если что-то случится с Саске, если он не изменил свой путь… позаботься о нём… Киёми резко кинулась вперёд, заключая брата в крепких объятиях. Итачи опешил от такого действия, но спустя секунду, он пришёл в себя. Парень ласково улыбнулся, проводя ладонью по затылку девушки, которая уткнулась в его плащ лицом, изредка всхлипывая. Киёми медленно подняла слезящиеся глаза на старшего брата, чьё лицо расплывалось из-за пелены слёз. — Удачи тебе, братец! — И тебе, сестра… — Итачи улыбнулся ей самой искренней улыбкой, какой только мог. Он медленно поднял правую руку и легонько стукнул младшую сестру двумя пальцами в лоб. — И прости, что следующего раза не будет… — Учиха отошёл от неё на несколько метров, но прежде посмотрел на трёх джинчурики, всё это время молча наблюдавшими за всем со стороны. — Пусть удача сопутствует и вам, друзья. Отыщите Мадару и закончите эту войну! Итачи разогнал чакру по телу, и прежде чем Киёми успела что-либо ответить, старший Учиха уже как молния нёсся в сторону того места, где должен был находиться Кабуто. Киёми медленно стёрла слёзы с глаз и щёк, неотрывно смотря на удаляющийся от неё силуэт Итачи. — Я прощаю тебя, старший брат…