Мальчишки

      С какой стати он опять завалил нас? — недовольно ворчал Манджиро, понимая, что такими темпами им ещё несколько раз ходить на пересдачу.       — Потому что ты тупой, Майки, — верно констатировал Доракен, у которого в этом будто никогда и сомнений не возникало. — Но вот у меня… — он с любопытством вглядывался в свой листок, где исправлений было не так и много, в любом случае можно было бы поставить тройку хотя бы.       — Может это из-за того случая? — напомнил Сано как парни, подравшись в кабинете, случайно сломали пару его вещей из кладовки.       — Да это была какая-то рухлядь, вряд-ли из-за этого, — добавил Рюгуджи, — может из-за того, что перед столовкой водой его облили? — предположил Доракен.       — Точняк, — щёлкнув пальцами, ими же указал на него Сано. — Но мы извинились тогда! — резко привел железобетонный аргумент Манджиро.       — Ты прав, тогда точно за что-то другое, — сделал серьезное и задумчивое лицо Кен. — Надо как-то поладить с этим Ханагаки, — всерьез обдумывал план дальнейших действий рослый юноша, напрягая все свои извилины.       — Может подарить ему что-нибудь, ну типа, шоколадку, — предложил Манджиро.       — Это тебе что, день влюбленных, ты совсем? — оценивающе хмурил свои вздернутые бровки Кен.       — Виски?       — Блять, Майки. — Шлёпнул себя по лицу Доракен, — хуевые идеи просто, не прокатит.       — Да говнючий случай, Кенчик! — возмущался Манджиро, — ну может тогда начать носить их форму уже?       — Может и очки надеть, как ты Баджи посоветовал? — с издёвкой уточнил Кен.       — Точно! — решительно стукнул себя кулачком по ладони Сано, а Рюгуджи очередной раз всплеснул руками, закрыв лицо и тяжело вздыхая.       — Ты безнадёжен.

***

      Очередной день пересдачи настал и из арсенала у Кенчика с собой только тетрадка, в которой нет ни капли из того, что могло бы помочь ему сдать эту ебучую физику. А в кармане пачка презервативов, ведь он так удачно собирался сегодня, нет, не на свидание, но на достаточно откровенную встречу… Сразу после того, как очередной раз провалит пересдачу. Нужно же как-то отвлечься.       Ещё пару таких неудов и они с Майки точно попадут на ковер к декану, поэтому сейчас оба были крайне напряжены.       Манджиро всё же нарядился в форму и даже аккуратнее обычного попросил Кена собрать его хвост, а сам Рюгуджи слабо верил в то, что такая тривиальная подготовка поможет ему. И раз уж Майки такой верующий во всякую ерунду, то ему ещё стоило перекреститься, поскольку он шёл первым.       Сев напротив Такемичи, Манджиро выглядел как заранее обречённый на провал и это было очевидно, ведь спустя минуту, Ханагаки-сан уже отправил его обратно. Но кое-что странное Кен всё же заметил.       После Майки было ещё несколько учеников, а если быть точным, то три, и каждый раз, когда кто-то подходит, — этот Такемич-чи, которого он по имени называть, конечно, права не имел, но всё же, — Такемич-чи ещё ни перед кем так не напрягался, как перед Манджиро.       Когда настала очередь Рюгуджи, случилось то же самое. Кен вел себя абсолютно спокойно и даже ответил на пару простых вопросов, а после заметил неуверенный взгляд Ханагаки-сана, который то и дело опускал глаза куда-то в свои конспекты, и даже пару раз проводил пальцами по лбу, будто стараясь вытереть пот.       «Нервничает» — вот что однозначно заметил Кен.       — Позже закончим с тобой, — сказал ему Ханагаки, потянувшись за написанным перед Доракеном, но бумажный лист вместо того, чтобы выскользнуть из рук Кена, остался на месте.       — Что-то не так? — прожигая своего юного преподавателя взглядом, темным и пустым как бездна, уточнил Рюгуджи. — Я ведь написал, — подметил он, от чего Такемичи просто пришлось на него посмотреть сквозь тонкие линзы своих очков, которые, возможно, были простым атрибутом. Ведь чаще по университету он ходил без них.       — Я проверю чуть позже, здесь есть несоответствия, — стараясь придать голосу уверенности, проговорил Ханагаки, но от одного вида такого самоуверенного Кена — лёд давал трещины. — Сядь на своё место, пожалуйста… — уже более мягко проговорил Такемичи и Доракену в голову пришла самая безумная мысль.       — Тебя тоже отшил, Кенчик? — интересуется Майки, смотря на своего хмурого друга, и тот лишь кивнул в ответ.       Спустя полчаса оставшиеся несколько студентов как один отчитались перед физиком и были свободны, а в аудитории остались только они трое.       — У меня из-за вас двоих проблемы с самого первого учебного дня, — снимая очки и опуская их на стол, проговорил Ханагаки, попутно касаясь пальцами виска, немного массируя. — Поведение отвратительное, знания тоже и почему бы вам просто не пересдать другому преподавателю? Правилами института это никак не воспрещается.       После этих слов Кен усмехнулся, а Майки не понимал, что же в голове у его друга, ведь по идее, их отчитывают сейчас и стало бы он должен слушать серьезно. Так не похоже на обычного Кенчина.       — И снова пришли неподготовленными, — всё так же сердился Ханагаки, не поднимая своих глаз на студентов.       — А вы сами, учитель, подготовились? — вдруг поинтересовался Доракен, вставая со своего места, а после неспешно прошел мимо рядов учебных столов, и пройдя мимо парты преподавателя прихватил с собой ключи, а после ими же замкнул входную дверь.       Майки ошарашенно смотрел на происходящее, с глазами как у рыбки: круглыми и не моргающими. Он давно знает Кена и не видел, чтобы тот когда-то нарывался на старших, но сейчас создавалось такое впечатление, словно он хочет немного проучить Такемич-чи, припугнув немного.       Всё равно что-то не сходится: во-первых, нет гарантии, что на Ханагаки подействует, а во-вторых — их за такое могут исключить, что в планы Майки никак не входило, поэтому он решил вмешаться.       — Что ты задумал, Кенчик? — поднимаясь и недоверчиво поглядывая на Доракена, остановился перед партой Ханагаки, Сано.       — Развести на правду одного хорька.       — Да что вы себе позволяете? — краснея и возмущаясь от злости, вопил Такемичи, на что Кен, оказавшись за его спиной и прикрыв парню рукой рот, посоветовал:       — Не шумите, учитель. Или как мне вас лучше называть?       Сейчас Майки испытывал абсолютный шок. В голове его была пустота, прострация, космос со своими галактиками и узорами млечного пути, а посреди этой бесконечности летал маленький котик в скафандре. Именно это и был здравый смысл Сано Манджиро после того, как руки Кена властно скользнули со спины к талии Ханагаки, подтягивая ближе к себе.       — Кенчик… — словно не в себе, проговорил его имя Майки, взглядом сопровождая неоднозначные движения друга.       В голове Сано уже выстроилась логическая цепочка, как после всего их не только за физику потащат в деканат, но и за совращение учителя. И, естественно, Ханагаки драл их по предмету знатно, но это ещё не значит, что за это следует отодрать его, хотя судя по такому не сопротивляющемуся Такемичи, он был не против.       — Ты же знаешь где я вырос, Майки, — уже расстегивая железную пряжку ремня Такемичи, говорил Кен, — и там таких — «хороших парней» — было тоже предостаточно. С виду весь культурный, а сам тот ещё извращенец, — да? — наклоняясь к Ханагаки, буквально над его ухом проговорил Кен.       — Как думаешь, почему он именно нас валит? Неужели потому что самые тупые? — запуская руку под резинку трусов, сильнее сжал уже затвердевшего Ханагаки, Кен. — Что и требовалось доказать, — с ухмылкой он захватывает со спины учителя под мышки, чтобы тот выгнулся вперёд и Манджиро воочию видит всю красоту потекшего от возбуждения Такемич-чи.       Глаза его были прищурены, а щеки буквально пылали от стыда, но в то же время от желания.       — Как он выглядит, красиво? Майки? — поинтересовался Кен, спуская строгие штаны своего преподавателя совсем немного, а после скользнув рукой вдоль промежности надавил на что-то, отчего Ханагаки сильнее выгнулся вперёд грудью и упёрся руками в стол.       — Неплохо, — садясь на стул задом наперед, задумчиво протянул Манджиро, наблюдая за таким интересным сегодня Кеном.       «Надеюсь ты знаешь, что делаешь» — единственное, что крутилось в голове Сано, а ещё это разомлевшее лицо Такемичи и такой властный Доракен — идеальное комбо. Он просто наблюдал, пока что, позволяя себе рассмотреть всё до мелочей, пока напряжение постепенно росло и в нём самом.       — Что тут у нас? — несколько раз проведя по всей длине пальцами и пачкая их смазкой, вопрошал Доракен, а после умело скользнул этими же пальцами сзади в Такемичи, отчего тот лишь прикусывал губы до боли.       Ханагаки всегда смотрел на парней, каждый долбаный раз и ненавидел себя за это, скрывая правду от родных, от своей бывшей девушки, от друзей. Просто избегал любого контакта с теми, кто привлекал его внимание, тихонько вздрачивая на них ночью, но отчего-то система дала сбой.       Он бы никогда не признался сам. Такемичи хотел исключить этих двоих из круга своих студентов и минимизировать все возможные контакты, но нашелся тот, кто понял его взгляды и Ханагаки в глубине души до безумия счастлив. Все его самые сокровенные фантазии отчего-то в мгновение ока обернулись реальным развратом прямо в аудитории.       Пальцы Кена старательные и по ощущениям совсем не такие, как у него самого, поэтому всё, что может Такемичи, так это сильнее опускаться на них, подмахивая бедрами в такт.       Пару минут и от прежде-целомудренной-задницы Такемичи останется только воспоминание. Естественно, он имел дома «любимые игрушки» — но в жизни никогда не чувствовал живого члена и от этого, казалось, что тело его буквально пылает. В такой большой комнате становилось по-настоящему душно.       — Долго сидеть собираешься? — вдруг оторвавшись от своего занятия и прервав такой заинтересованный взгляд Манджиро, спросил Кен, — физика нам обоим нужна, а отрабатывать только я буду?       Этот упрек Сано воспринял самым серьезным образом и подошёл к этим двоим буквально вплотную.       — Выбирайте кто будет сзади, Ханагаки-сан. — Вдруг серьезно проговорил Рюгуджи без доли смущения, словно он говорит не о сексе втроём с учителем во время занятий у остальных студентов.       — Т-ты… — сбивчиво, ответил Такемич-чи, после чего услышал довольную усмешку.       Склонившись над небольшим, по сравнению с его телом, Ханагаки, Кен снова приобнял парня за талию и уже теперь расправился с его брюками окончательно, и занялся контрацептивами, не то, чтобы очень надо было, но так в любом случае будет легче, и пока Кен делал свои дела, Манджиро уже успел склониться над Такемичи.       — Выглядишь развратно, Такемич-чи, — слишком неформально обратился к нему младший, а после принялся расстёгивать ремень.       Взгляд Ханагаки был приковал к этим узловатым пальцам, которые равносильно так же могли бы обнимать его и он хочет коснуться их своими, но как только перед глазами появляются добрых семнадцать сантиметров удовольствия с такой красивой розоватой головкой, алые, немного припухшие от собственных укусов, губы, замирают полуоткрытыми, а после Такемичи ощущает такое знакомое давление сзади.       Вмиг становится жарко и Ханагаки не сдерживает стон, наклоняясь вперёд.       Майки, испуганно обернувшись на дверь, предпринимает экстренные меры и даже если он представлял себе это не так, сейчас, грубовато утягивая за волосы вниз к себе, Такемичи, Сано упирается членом прямо в его губы, а после тот соскальзывает и мажет по щеке и... :       — Бля-ять, — шипит Доракен, — не сжимайся так, — а после так же издает протяжный стон, подталкивая вперёд Ханагаки своими бедрами, и снова заставляя учителя открыть рот, но больше из него не вырвется ни одного звука, поскольку мягкие губы Такемичи уже мокрым поцелуем окольцовывают ствол Манджиро, проходясь по нему языком и настала очередь Сано терять себя.       Майки не грубый, в принципе, но этого парня хочется так жестоко, чтобы смотреть, как на его глазах слезы наворачиваются.       — Ке-енчик, — всё, что проговаривает Майки, вскидывая голову вверх и сцепляя пальцы на самом затылке Такемичи, чтобы почувствовать как глубоко он может упираться в нём, перекрывая доступ кислороду.       Всего пару секунд и Сано даёт ему свободу, чтобы вздохнуть.       — А ты действительно готовился, учитель, — хвалит неплохую растяжку Кен, — а теперь сам, — проговаривает он, останавливая движения и позволяя Ханагаки двигаться на нём самостоятельно.       — Быстрее, — сжимает ладонями его бедра Кен, чуть оттягивая в стороны, — выглядишь так по-блядски.       Ханагаки молчит от чувства заполненности с обеих сторон. Двигаясь самостоятельно, он то и тело касался чужим членом той самой чувствительной точки и сжимался от предвкушения, хотелось, чтобы Кен придавил его к столу и сделал всё сильнее, но и в то же время, он буквально наслаждался этим божественным вкусом Манджиро. Кто бы мог подумать, что ему когда-то понравится сосать член? Губы немели время от времени и он старался вытащить орган Сано, чтобы отдохнуть немного, но Майки так пошло шлёпал им по его же лицу, а после возвращал на место, что претензий не последовало.       — Майки, — слишком странно позвал сейчас Кен, — наклонись немного.       Манджиро, будучи в каком-то полубреду только почувствовал как его за воротник тянут к себе, а после так жарко проникают в рот языком, что и слова сказать не успел. Такемичи под ними так кстати простонал, что Кен лишь сильнее толкнулся в него, замирая на всю длину, пока рот Майки был в полном его распоряжении.       Они никогда прежде не делали подобного, но ситуация сама располагала и Доракен сделал то, что считал нужным, и Сано, к его удивлению был не против.       Одной рукой уложив согнутую ногу Такемичи на невысокой стол и не отрываясь от поцелуя, Рюгуджи сильнее трахал Такемичи, теряясь в этих чувствах. Губы Майки такие горячие и он хотел бы попробовать их не в последний раз, как и этого учителя под собой, который так идеально-правильно принимает его, прогибаясь как мартовская кошка.       Одной рукой Кен придерживал Сано за голову, чтобы такой уместный поцелуй не прервался, а другой с ноги скользнул на спину Такемичи, которая была слишком напряжена и толкнувшись ещё несколько раз подряд особенно глубоко, Кен ощутил как ноги парня под ним буквально подкашиваются.       Ему всё же пришлось оторваться от Майки, чтобы сделать всё — правильно, и приподнимая руками его за бедра, держал парня стоящим на носочках.       Майки двигался размеренно и монотонно, не жестоко, как собирался изначально. Ему нравилось смотреть на лицо Такемичи и иногда поглаживать его, но как только Сано понял, что эти двое уже не выдерживают, ускорился.       Минута и первым замирает Кен, опускаясь над Ханагаки и упираясь локтем в учительский стол. А после и сам Манджиро, закатывая свои темные глаза и облегчённо вздыхая.       Такемичи же с трудом мог привести дыхание в порядок и пока он этим и занимался, Кен заботливо вернул его штаны на место.       — Надеюсь, мы всё выяснили с задолженностями? — уходя, спросил Манджиро, — а то мы можем ещё… — решил подшутить он, улавливая как снова вспыхивает Ханагаки.       — Всё выяснили! — возмущённо проговаривает Ханагаки, — и, пожалуйста, идите уже, — словно вспомнив недавний инцидент, просит Такемичи.       — Как думаешь, ты сдал или нет? — подшучивает Сано над своим другом, который оттягивал от своей спины неприятно прилипающую рубашку.       — Я то сдал, а вот насчёт тебя стоит подумать, — подмечает Рюгуджи.       — А почему я нет? — недоумевает Сано, но Кен молчит на его вопрос, смотря куда-то в сторону.       — Дома дам тебе попробовать, оценишь. Скажешь сдал я или нет, — абсолютно безэмоционально проговаривает Манджиро, когда Кен замирает от такого заявления.       — Даже не думай, Майки, — констатирует Рюгуджи.       — Да? Жаль. А я вот, могу. — Невзначай предложил Сано, словно не намекая на продолжение, — и, кстати, давай как-нибудь ещё наведаемся к нему?