Лакримоза

      Первый генерал Церы, Джеймс Миллер удобно расположился в мягком кресле скрытого наблюдательного пункта, состоящего из передвижных блоков и покрытого снаружи специальным оптическим стеклом, и украдкой поправил свои немногочисленные медали на мундире. Если сравнивать с другими генералами, достижений у него было не так уж и много, и со стороны могло показаться, будто он не достоен занимать место первого среди генералов, коих было с десятки. Однако всё дело было в самих достижениях: нанесение решительного удара в битвах, ведущих к капитуляции противника, захват или убийство вражеских генералов. Последнее было, можно сказать, его специализацией. Его прокаченное в многолетних сражениях мышление легко подсказывало ему, где находится соперник. А совет высоко ценил его навыки, поэтому уже лет десять он оставался «первым» и лучшим.       Убранство наблюдательного пункта изнутри составляла всевозможная техника по наблюдению: несколько экранов с прямой трансляцией со спутника и с самолётов, электронная карта города с обозначенными важными пунктами, показывающая и местоположение каждой боевой единицы техники, и такая же карта, показывающая воздушные войска. Словом, всё было под контролем. Джеймс даже немного заскучал. ─ Двенадцатый и девятый взводы успешно пробили оборону противника! ─ доложил капитан первой танковой роты.       «Что, уже всё?», ─ разочаровался Джеймс, посматривая перед собой на электронную карту Кренца, располагающуюся на вертикальной электронной панели. Белые квадраты танков двигались через брешь в строю неопознанных бежевых точек — противников. ─ Догнать и добить их, пока не распределились по всему городу, ─ приказал он по рации.       «Да начнётся настоящая битва», — подумал Гилберт, когда противник купился на его уловку и проехал в город. Пару десятков вражеских белых танков, проезжающих в лабиринт улиц Кренца, было отчётливо видно с его высокого наблюдательного пункта. «Дело за тобой, Штрейс», — подумал он.       Танковые войска Церы практически без сопротивления заняли несколько близлежащих улиц Кренца. — Получай! — крикнул сержант одного из церанских экипажей, когда снаряд попал во вражеский бежевый танк, пытавшийся скрыться от преследования за поворотом и загоревшийся. —Ха-ха-ха! — прокричал он на радостях и хотел приказать продолжить преследование, когда с крыш домов по ним неожиданно посыпались ручные гранаты. — Все назад! — приказал командир взвода, но гранаты тут же взорвались, и ближайшим четверым танкам разнесло башни, осыпав другие экипажи осколками. Оставшаяся часть взвода быстро сдала назад и стала атаковать крыши домов, с которых прилетели гранаты. — Вести огонь по гражданским зданиям! Эти черти прячутся прямо за ними, а не сидят на крышах! — прилетело лейтенанту приказание свыше. Видимо, это стало всеобщей проблемой, раз сам капитан до сих пор не пробился сквозь эту новую линию обороны и не показал им кратчайший путь. — Слушаюсь, капитан, — отрапортовал лейтенант, поправляя головную гарнитуру на голове и переключая на связь со взводом. — Всем, атаковать гражданские здания! Никакой пощады противнику!       Разорвав снарядами близлежащие дома, передовые взводы продолжили свой путь по пескам Кренца. — Третья и пятая линия были разбиты! — доложили во второй пункт управления Эсперии, находившийся в здании заброшенного бетонного завода, не сильно примечательного среди каменных домов Кренца.       «Похоже, это их ненадолго остановило», — подумал Штрейс, выслушав очередной доклад. — Достаточно, отступайте, все! — приказал он пешим взводам подрывников, сыгравшим свою роль.       Поняв, как разбиваются эсперийские «дешёвые» преграды, командир первой церанской танковой части, Сэм Виллан, приказал идти вперёд до полного уничтожения противника. Церанские подразделения с разных западных улиц постепенно стекались к центру Кренца, бороздя гусеницами песочный пол. Уверенность в собственных силах укреплялась в солдатах с каждым пройденным метром. — Карзская улица занята! — Альхаба взят под контроль, — сыпались доклады от разных подразделений. — Все двадцать пунктов успешно заняты, — получил подтверждение капитан.       Достигнув единственной широкой местности в городе, танки уже ровным строем двигались по центральной площади с недавно отремонтированным плиточным покрытием. «Поджали хвосты и убежали?», — думал довольно капитан, не наблюдая противника поблизости. — Противник замечен на одиннадцать часов, в пунктах пятьдесят и шестьдесят. Скрывается в улицах, — доложила разведка, пользующаяся специальными «просвечивающими» биноклями. — Вперёд! Противник скрывается на северо-западе, — приказал капитан, выезжая чуть вперёд строя.       Они преодолели больше половины площади, ведя огонь по домам с противоположной стороны, среди которых должен был скрываться противник, когда абсолютно ровное и не вызывающее подозрений плиточное покрытие вдруг проломилось под весом танков, и целая шеренга в пятьдесят метров шириной провалилась глубоко под землю, моментально взорвавшись. Идущие следом танки застопорились перед обрывом, а вражеские войска продолжали свой ответный огонь, уничтожая передовые шеренги. — Передовая рота уничтожена! — доложили в центр. — Капитан Виллан не выходит на связь! — Ни одно подразделение не может продолжить движение из-за подземной преграды!       Джеймс Миллер цыкнул языком и перебрал пальцами по ручке кресла. «Ров с минами?», — предположил он. «Куда же ты спешил, Виллан?», — разочарованно покачал он головой. — Всем танковым подразделениям немедленно отступить, — приказал он в аккуратный серый микрофон, стоящий на столе в паре метров от него и передающий одновременно всем ротным командирам.       Штрейс довольно потёр руки, когда церанцы отступили от места своего краха, и дал пять своему главному помощнику, лейтенанту Далу. — План «Айн» сработал идеально, танковые войска покидают Кренц, — доложил Штрейс по рации сэру Майеру, на что тот лаконично и нетерпеливо ответил: — Я знаю. Продолжай держать оборону.       На воздушном фронте, тем временем, дела обстояли не так гладко. Ни для кого не было секретом, что церанская воздушная техника во многом превосходила эсперийскую, именно поэтому они одерживали победу раз за разом, когда Эсперия шла в прямую конфронтацию с западной границы. Гилберт знал, что, чтобы одолеть авиацию, придётся использовать все средства. Но по какой-то причине церанские самолёты до сих пор не были задействованы.       Разведка доложила, что с южной стороны подходят сухопутные войска незначительного количества. «Значит, именно там они что-то и прячут», — рассудил Гилберт и приказал воздушным войскам быть наготове в километре от южной границы. Райан Гибсон со своими самыми надёжными подчинёнными терпеливо дожидался приказаний, паря за кирпичными домами. Остальные два взвода ожидали взлёта у ангаров в глубине города.       Наконец, церанцы появились: два десятка танков и как минимум десять артиллерийских орудий начали обстреливать южную границу. Как вдруг над ними взмыли белые самолёты, взявшиеся будто из-под земли. — В атаку! — приказал Райан, взлетая из-за домов наперекор вражеским самолётам.       В завязавшемся бою никто не мог одержать верх: эсперийцы из-за тяжести собственных самолётов, а церанцы из-за эффекта неожиданности атаки и напора врага. Небо над южной стороной Кренца затянуло серым дымом, а воздух то и дело наполнялся звуком разрывающихся снарядов и лязгом сталкивающихся истребителей. — Не отступать! Их столько же, сколько нас! — скомандовал Райан, заметив, как их теснит противник. — Используй все силы, — вдруг приказал Майер жёстко. Райан нажал заготовленную кнопку на передатчике, и с помощью красного сигнала тревоги на рациях, оставшиеся воздушные войска получили приказ взлетать. Теперь у них было численное преимущество, и нацеливаясь поочереди на один из вражеских самолётов, они загоняли его в тупик и обстреливали. К такой тактике он приучил их ещё несколько лет назад: это было единственным способом победить. Действенным способом: белые самолёты падали вниз один за другим. — Подразделения тетта несут огромные потери! — доложили в церанский штаб.       «А они неплохо справляются… Для женщины-командующего. Нет, их двое. Я это чувствую», — подумал Джеймс, потирая пальцами свой подбородок с аккуратно постриженной бородкой, и пристальнее взглянул на электронную карту местности. «Этот отбивает юг… Кроме Станции ему больше негде находиться, там отличный наблюдательный пункт. Но этот второй, что заманил танки в засаду…где он?», — думал Джеймс, вкушая долгожданный интерес. Он просто обязан прихлопнуть обоих мух сразу. — Отозвать тетта на базу, — приказал он. — Мне нужны новости от наших новых шпионов, пусть выходят на связь. — Прошу прощения, сэр! Получены новые сведения от разведки: вражеские войска заняли Шейх и продолжают стремительно двигаться на юг! — сообщил белоформенный лейтенант, чуть кланяясь. От его слов глаза генерала расширились до невозможности, а нижняя губа чуть затряслась. — Чёрт бы вас побрал, т…! — сказал он, с трудом сдерживаясь от ругательств, и поднялся со своего мягкого кресла на бархатный ковёр. — Отправить пилотов А-класса разобраться с ними! — Есть, сэр! — громогласно прозвучало по всему наблюдательному пункту: «расстроить» генерала и попасться под горячую руку никому не хотелось.       Парящий возле обломков Икса эсперийский пилот-разведчик заметил, как из серого облака над городом взмыли пять белых самолётов, ослепительно отразив яркое таврийское солнце. Едва он передал сообщение, что часть самолётов противника покинула город, как один из самолётов, словно заметив его, вернулся и на полной скорости подбил его хвост, сам уклонившись от ответного удара снарядом. Корпус самолёта старого образца рухнул вниз и разбился на обломках церанского здания. — Останови их любой ценой, Гибсон! — приказал Майер, узнав о случившемся. Но как бы быстро не разгонялся Райан с подопечными, вылетевшие из города самолёты противника было никак не догнать и не задеть выстрелом. Осознав, как далеко они отлетели от города, Райан доложил: — Генерал, мы их упустили. Я возвращаюсь. — Понятно. Немедленно возвращайте на позиции, — приказал Майер.       Гилберт переминал костяшки пальцев, не зная, что делать дальше. Ясно было одно: если противник получит желаемое, это будет полный провал. Взявшись за рацию, он нажал на самую нелюбимую первую линию. — По твою душу летят новые, сверхбыстрые самолёты Церы. Укройся в ближайшем городе и не вылазь оттуда. Ни при каких обстоятельствах. — Че ты сказал?! Ты с кем разговариваешь?! Ну-ка повтори! — потребовал к себе уважения Гай, но Гилберт не стал долго его слушать, и сказал презрительным тоном: — Говорю, ты уже занял Шуе или нет, дурья твоя башка? — от этого Его Величество точно порвало на другом конце трубки, и Гилберт оборвал связи, дабы это не слушать. После такого унижения Его Величество точно быстро доедет до Шуе и отвоюет его, чтобы насолить ему, Гилберту.       Затем он нажал вторую линию и связался с Киёрой, заглушив остальные рации, хотя охрана уже долбилась к нему в дверь, чтобы о чём-то сообщить. — Мы упустили пять сверхбыстрых истребителей, и сейчас они летят в вашу сторону, — говорил он, на ходу собирая карту со стола, предчувствуя, что надо делать ноги. «Твою мать, мы почти в открытом поле», — поворчала ученица на том конце трубки. — Через сколько они будут у нас? — спросила она. — Через несколько минут. Задействуй самолёты, которые летят впереди, и не выезжай из города. Гая я предупредил, но он уже почти в Шуе, им выгоднее укрыться там, — отдал он последние инструкции и прервал связь, открыл дверь в свою одинокую башню для раздумий, и охрана ввалилась к нему на ковёр. — Пехота прорвалась через ров! — Они проложили мостики и готовятся провезти по ним артиллерию! — сообщила охрана рёвом. — Спокойно. Выйдем по подземному тоннелю, — осадил их Гилберт.       «То-то же», — довольно подумал Джеймс, снова сев в своё кресло, когда получил сводку от своего талантливого пилота и независимого шпиона о том, что стремительное продвижение Эсперии на юг было остановлено, а вражеская военачальница подбита. «Теперь остались только вы», — уже праздновал он победу, рассчитав все ходы в голове, и глаза его снова расширились: на сей раз от предвкушения.       Тем временем, в здании заброшенного завода дела шли невпроворот: Цера начала новое наступление, преодолевая приготовленный для них ров. Штрейс вынужден был посылать своих подчинённых помогать с обороной на поле боя. В здании осталось всего человек с десять, каждый из которых был занят своих делом: приёмом докладов, отслеживанием положения, расчётом необходимых поставок, поддержкой навигационной системы танков и артиллерии. — Ты что там делаешь? — не понял Штрейс, внезапно увидев, как его старый друг, лейтенант Карлиц, отошёл в угол и что-то украдкой шепчет в свой наушник. Обычный эсперийский чёрный наушник, какие использовались в основном в разведке. Да и к самому Карлицу у него никогда претензий не было, тот несколько раз спасал ему жизнь, и в принципе слыл надёжным товарищем. Штрейс не мог поверить, что сейчас перед ним уже другой человек.       Карлиц не отозвался на его вопрос и продолжал что-то напряжённо нашёптывать в наушник, поднесённый ко рту. — Ах ты гнида! — прокричал Штрейс, схватился за свой автомат и с размаху ударил его прикладом в челюсть, наушник выпал из его рук на пол, а лейтенант взвыл от боли. Ещё одним ударом он повалил дизертира на пол, и принялся топтать ногой наушник. Тут предателя и прорвало: — Зря стараешься, Браун! Ваши координаты уже в нужных руках! — надрывался он, брызгая кровью с разбитой губы, а лицо его позеленело от злорадства и ненависти. Подбежавшие подчинённые быстро усмирили его, связав руки и ноги так, что Карлиц стал походить на креветку. — Уходим по пути «Джи»! С собой взять только оружие! Все средства связи оставить на этом столе! — приказал Штрейс, рукой указав на стол управления с картой местности и большими чёрными рациями сверху. Свою рацию он также бросил на стол вслед за подчинёнными. — Куда?! Стоять! — надрывался Карлиц, лежа и извиваясь на полу. — Вам всё равно конец! Ха-ха-ха!       Его сумасшедший смех раздавался у них за спиной ещё с минуту, в течение которой Штрейс с товарищами покинули здание завода.       Они отбежали от завода метров на десять в разные стороны, когда с высоты птичьего полёта, разрезая воздушные массы, пролетела по прямой вниз гигантская авиабомба и приземлилась чётко на завод, накрыв округу ударной волной такой мощи, что задрожали каменные дома, а и без того разгорячённый воздух расширил радиус тепловой волны на несколько километров…