***
Несмотря на недавнюю телепортацию, опытные патрульные Гражданской Обороны сумели быстро адаптироваться под условия незнакомого леса и привыкнуть к относительно частой дождливой погоде, из-за которой было трудно передвигаться транспортом. Более того, благодаря своевременной помощи медиков, люди успели оперативно подправить ухудшающееся здоровье лекарствами, вернуть былую боеготовность, объединиться и вскоре, получив инструкции от представителя Младшего командования, принялись проводить планомерную подготовку к перемещению лагеря к окрестностям обнаруженной крепости. Согласно первоначальному плану Старшего офицера, от солдат требовалось соблюдать простейшие указания. Они должны были постепенно занимать удобные позиции, подходящие для наблюдения за стражниками, перемещаться только под прикрытием сумерек или непрекращающегося дождя, а также координировать свои действия, прислушиваясь к непрерывно поступающей информации от снайперского юнита. Кроме того, разведчикам поручили изучить местность, починить и затем повторно запустить имеющейся сканеры для поиска уязвимых мест, после чего совместно с силами Гражданской Обороны незаметно окружить укреплённый город со всех сторон. Причём Локвуд сильно надеялся на советы Секторального лидера, помощь от Дугласа Миллера или на непосредственное вмешательство Посла Альянса, который в экстренном случае мог отправить подкрепление. Однако, когда офицер попытался связаться с кем-то из представителей Высшего командования, на радиоканале звучали только бессмысленные переговоры ближайших патрульных, расслабленные разговоры разведчиков или неразборчивое гудение статического шума, перемешанного со стуком дождя. В результате уверенность Локвуда сильно пошатнулась, и он, сильно опасаясь напасть на слишком сильного противника, решил действовать гораздо аккуратнее. Для этого мужчина немного переработал изначальный план, спешно отозвал разведывательные группы, подошедшие слишком близко к главным воротам, а затем приказал им держаться на приличном расстоянии от стен крепости, передвигаться исключительно под дождём и пристально следить за любыми действами стражников, надеясь подгадать удачный момент для неожиданной атаки. Через пару минут офицер услышал характерный свист входящего сообщения, из-за чего оживился, приподнялся в кресле, толкнул полусонного водителя в бок и открыл окно, начиная осматривать тесно растущие деревья и полуразрушенные дома, погружённые в темноту. Приглядевшись получше и активировав прибор ночного видения, он заметил мутные силуэты припаркованных ховербайков, которые стояли под проливным дождём, пока их владельцы медленно приближались ко входу в старую церковь. Причём, особенно сильно выделялась униформа командира разведчиков, безмятежно стоящего рядом с массивным деревом и ждущего принятия вызова. — Разведка, немедленно докладывайте, — с предвкушением проговорил Локвуд и стал внимательно вслушиваться в доклад, надеясь услышать свежую информацию от разведчиков. — [Десять-четыре, господин офицер! Докладывает командир разведывательного патрульного отряда «Первооткрыватель-один» по Десять-восемь. Вблизи крепости найдены остатки около восьми сгоревших домов, какое-то подобие старого кладбища, расположенного очень близко к окраине леса, обожжённые останки массивной незапертой церкви, подходящей для организации временной базы и десять брошенных повозок, в спешке оставленных около главной дороги. Минутку, сейчас попытаемся выяснить состояние церкви. Эй, капрал, начи-и-и-инай!], — размеренно доложил командир разведчиков, сохраняя хладнокровие и с легкостью руководя подчинённым, поочередно отправляя Локвуду собранные данные. После оглушительного крика на радиоканале прозвучал отчётливый треск древесины и активные переговоры между бойцами, внимательно изучавших внутреннее убранство церкви. — Что по поводу мест предполагаемого прорыва? — поинтересовался офицер, замечая мельтешащие силуэты бойцов, заодно игнорируя их неразборчивые разговоры. — [Докладывает «Первооткрыватель-два» по Десять-восемь. К несчастью, у нас ситуация плачевная. После получасового изучения стен с расстояния сотни метров и множественного сканирования, мы не нашли других мест для предполагаемого прорыва, кроме главных ворот. Однако даже они укреплены металлическими пластинами, а ведущей к ним мост окружен баррикадами из камней, заточенных палок и брёвен, что не позволяют бронемашинам приблизиться вплотную к главным воротам и уничтожить их. Конец текущего доклада. Разрешите отступать?], — под конец отчёта командир второго отряда разведчиков сообщил текущее местоположение своего отряда, переслал координаты крепкого деревянного мост с каменными оградами и замолчал, дожидаясь вердикта офицера. Выведя в шлеме список пришедших сообщений и открыв во вложении одного из них копию электронной карты местности, Локвуд молниеносно прочёл лаконичные отчёты, а затем внимательно изучил множество фотографий и проанализировал информацию об заброшенной церкви. Если верить словам подчинённых, внутри неё находилось порядка десяти комнат с различной деревянной мебелью, небольшой каменный подвал, при должной помощи инженеров подходящий для организации хилого госпиталя, а само строение располагалось сравнительно недалеко от главных ворот крепости. После недолгих размышлений офицер с непоколебимой уверенностью приказал организовать в церкви временным штаб и укрепить подходы к ней, понадеявшись создать удобный перевалочный пункт для будущего наступления. Закончив наблюдать за работой подчинённых, Локвуд залез обратно, поспешно поднял стекло и занялся составлением маршрута для наиболее безопасного передвижения бронемашин. В один момент мужчина обернулся к водителю, попросил его неспешно двигаться к окраине леса и после продолжил руководить отдыхающими патрульными, а также собирать и анализировать приходящую информацию от разведчиков, стараясь поскорее придумать способ, благодаря которому отряды сумеют эффективно и молниеносно захватить крепость. Вскоре, собрав воедино полученные доклады и внимательно осмотрев составленную карту местности с отчётливым маршрутом, к офицеру пришла долгожданная идея. — Разведчики, заканчивайте исследование церкви, продолжайте наблюдение и двигайтесь как можно дальше от стен крепости, а после отступайте обратно в церковь или закрепляйтесь неподалёку от неё. Также я назначаю заброшенную церковь временным штабом и «Ориентиром-один», а баррикады около моста — «Ориентиром-два». Шестьдесят пятая, сорок первая и пятидесятая роты, продолжаем движение в сторону «Ориентир-один», сохраняя прежний темп. После выхода из леса стараемся найти дополнительные направления для атаки… Хотя, «Первооткрыватель-один», сообщите текущее состояние оборонительного рва и результаты обыска церкви, — начиная раздавать приказы, Локвуда резко осенило, из-за чего он вежливо попросил водителя остановиться, глубоко задумался, проигнорировав недовольное бормотание на радиоканале, и решил уточнить у подчинённых информацию про канал, вырытый вдоль крепостных стен. — [Докладывает «Первооткрыватель-два» по Десять-восемь. Согласно первичному осмотру информации со сканеров, ров пуст или в нём воды примерно до колена. Впрочем, необходимо приблизиться к нему вплотную и внимательно изучить его, чтобы утверждать наверняка и не забывать про проливной дождь], — немедленно проговорил командир второй группы разведчиков, а после, осознав возможные последствия своих слов, тяжело вздохнул и поник, предугадывая следующий приказ. — [О, «Первооткрыватель-два», зря ты заговорил об этом], — прозвучал тихий молодой голос рядового Филлипса, который даже не пытался скрывать свою наигранную печаль и с усмешкой обратился к своим сослуживцам. — Принято. Незамедлительно исследуйте оборонительный ров и сообщите его текущий статус, — насмешливо ухмыляясь под противогазом, Локвуд поспешно отдал приказ и, не обращая внимания на небольшой смех патрульных, вновь сосредоточился на распределении заданий для бойцов Гражданской Обороны. — Десять-пять шестьдесят пятая механизированная рота, а в особенности мой дорогой коллега, офицер Дуглас Миллер. Ускоряйтесь и продолжайте движение вперёд, беря направление на «Ориентир-один». Старайтесь двигаться медленно, не появляться в открытом поле и не включать освещение. Когда достигните цели, заглушайте мотор, прячьте бронемашину среди уничтоженных домов, а сами занимайте церковь и начинайте пристальное наблюдение за крепостью. Если будет возможность, спешивайтесь и медленно выдвигайтесь к баррикадам главных ворот. После ждите дальнейших инструкций. Остальные бойцы, продолжаем движение в предыдущем темпе. Конец связи. — [Конец связи, старик. К слову, церковь у нас тут пуста и готовы к заселению. В ней словно вообще никто не жил уже пару лет точно. И, фу, тут буквально всё в пыли и паутине], — не успел ответить командир разведчиков, как его молниеносно прервал рядовой Филлипс и поспешно предоставил результаты исследования лично Локвуду. За пару мгновений изучив доклады, офицер поблагодарил патрульного, попросил Миллера разобраться с остальными делами и после, заразительно зевнув, в очередной раз облокотился на спинку кресла, слыша тихий храп нескольких бойцов внутри кузова бронемашины. От скуки мужчина взглянул наружу и начал лениво наблюдать за колыханием деревьев, падающими каплями дождя и медленно уезжающей командирской машиной Гражданской Обороны, пытаясь подавить нарастающее волнение и не обращать внимание на прохладный дождь, попадающий прямиком на бронированное стекло. В один момент, из-за непривычно спокойной атмосферы полуночного леса и шелеста листы, офицер невольно погрузился в недавние воспоминания и, слегка сжав ладони в кулаки, начал размышлять. Несмотря на некоторые проблемы с субординацией при начале выполнения операции, пробуждение Локвуда, полное выздоровление Дугласа Миллера и их совместное присутствие на будущем поле боя сильно повлияли на собранность Гражданской Обороны, благодаря чему отряды патрульных, перестав ругаться между собой, начали слаженно и стремительно приближаться к вражеской крепости, в точности исполняя предложенный офицерский план и оперативно подстраиваясь под различные трудности. Более того, так как по просьбе многих командиров инженеры вмешались в работу автомобильных двигателей, изменённая техника значительно замедлилась, но перестала шуметь, позволяя бойцам незаметно двигаться на обговоренные позиции, не беспокоясь о внезапном обнаружении. Однако, по скромному мнению Локвуда, так как ситуация складывалась подозрительно идеально, а патрульные были полностью отрезаны от основных сил, расположенных в подземелье, солдатам Альянса следовало сохранять готовность и не расслабляться ни на мгновение. Внезапно на радиоканале зазвучали напряжённо-радостные переговоры разведчиков, заставившие офицера оперативно собраться с мыслями. Игнорируя множество вопросов от своих коллег, люди торжественно сообщали об отсутствии врагов за пределами крепости и обнаружении новой уязвимости в обороне, которую можно будет использовать для проворной атаки и начала штурма. Как выяснилось, во время повторного исследования территорий, патрульные случайно обнаружили малозаметную, но серьёзно укреплённую двухметровую дверь, находившейся в паре метров от главных ворот. Скорее всего, она принадлежала городской страже, часто патрулирующей окрестности в ночное время суток, или использовалась для пропуска людей внутрь, минуя необходимость открывать основной проход. Недолго думая, Локвуд удостоверился в правдивости информации, убедился в готовности оборонительных позиций Миллера, выполнении необходимых работ для укрепления церкви и создании в ней временного штаба, после чего хрустнул затекшей шеей, а затем, активировав интерфейс личного терминала в шлеме, связался с водителями. — Всем отрядам: начинаем подготовку к оставлению лесных позиций и передислокации вперёд. Приоритетно готовимся перемещаться к «Ориентиру-один», передвигаясь исключительно по уже проложенному маршруту Дугласа Миллера. Ни за что не отклоняемся и не замедляемся, — раздав приказы подчинённым, офицер уселся в кресле, пристегнулся и приготовился к переезду, внимательно оглядывая окрестности через небольшую щель в броне. Через несколько минут офицерская бронемашина медленно приблизилась к окраине густой чащи, резко остановилась и замерла в пышных кустах неподалёку, а после стала терпеливо дожидаться окончательного вердикта или сигнала от команды Миллера, наблюдающего за окружением из церкви. Вскоре, когда последняя группа разведчиков Гражданской Обороны прибыла ко временному штабу и, передав собранные данные, настоятельно порекомендовала начать операцию незамедлительно, Локвуд собрался с мыслями и окончательно решил приступать к исполнению финального этапа плана. Основываясь на множестве докладов, мужчина оперативно составил окончательную схему для последующего штурма, отослал её копию Дугласу и с нескрываемой настороженностью приказал всем четырём бронемашинам незамедлительно выезжать из леса. Послушно откликнувшись на пришедшее распоряжение, шофёры патрульной техники с предвкушением ухмыльнулись. Под руководством офицера они стремительно миновали невысокий холм, с хрустом раздавили толстые колючие заросли, разломили прогнившие куски древесины, лежащие на пути, а затем синхронно выбрались из-за деревьев к опустошённым полям и направились занимать удобные позиции рядом с заброшенной церковью, внимательно слушая возбуждённо-радостные переговоры сослуживцев на радиоканале. Причём, наиболее опытный водитель, беспрекословно подчиняясь персональному приказу от Локвуда, стоически проигнорировал остановку коллеги рядом с временным штабом, обогнул остальную группу, проехал практически к главным воротам и остановился среди брошенных повозок на главном тракте. Недолго думая, мужчина попросил напарника активировать встроенный импульсный пулемёт и морально приготовиться к бою, замечая сваленные баррикады из различного строительного мусора около каменной арки крепостного моста. Вскоре водитель осмотрелся по сторонам, убедился в отсутствии врагов поблизости, а после медленно положил ладонь на панель управления и, глубоко вдохнув, разблокировал задние двери, разрешая небольшой группе солдат Гражданской Обороны высадиться в безопасной области. Только получив долгожданный сигнал, люди поочередно выбрались на улицу, сонно потянулись, синхронно развернулись и, размявшись, оперативно отправились прятаться за баррикадами около оборонительного рва или укрываться за ближайшими сгоревшими зданиями, готовясь поддержать последующую атаку или уничтожить убегающих врагов. Закончив с доставкой сослуживцев к стенам крепости, мужчина повернул ключ зажигания, заглушил мотор и, перестав ощущать привычную тряску, обессилено обмяк в кресле. Однако через пару секунд водитель собрался с мыслями, активировал встроенную в шлем рацию и настоятельно попросил инженеров вернуть прежнюю мощность двигателю, после чего начал ждать приказа на штурм от Старших офицеров, нетерпеливо постукивая правой ногой и слыша за своей спиной весёлое бормотание сослуживца. Тем временем шофёр последней командирской бронемашины связался со свободными патрульными из отряда Дугласа, попросил у них сопровождения для находящегося внутри офицера и, незамедлительно получив подтверждение, повторил действия сослуживца, разблокировав боковые и задние двери. Вскоре наружу вылезли двое сержантов Гражданской Обороны, пригладили одежду и занялись распределением задач между высадившимися отрядами. Причём, стоило технике на мгновение притихнуть, как из церкви вышли семеро бойцов с пистолетами-пулемётами, которые оперативно заняли полуметровые укрытия и направили взгляды на массивные крепостные стены, словно предчувствуя надвигающуюся опасность. Вскоре, не обнаружив противника и услышав размеренные шаги позади себя, они расслабленно выдохнули, убрали оружие за спины, подошли к машине, открыли специальные отсеки в корпусе и принялись доставать, а после переносить чёрные ящики с боеприпасами во временный штаб, попутно устанавливая дополнительные металлические заграждения, защищающие от вражеского обстрела. — Внимание всем бойцам! Готовимся к бою и возводим укрепления. Приоритетно занимаем позиции рядом с баррикадами и группируемся вокруг них. Штурмовые юниты, берите ростовые щиты и оставайтесь рядом со мной или с офицером Миллером, ожидая последующих команд. Снайпер Гоуст, займи вершину колокольни и по приказу устрани обнаруженного противника. И кто-нибудь из инженеров, установите, наконец, передающую антенну дальней радиосвязи. Конец связи, — быстро произнёс Локвуд, выглянул наружу, вздрогнул из-за парочки капель проливного дождя, попавших прямиком на линзы противогаза, и медленно выбрался наружу. Впрочем, стоило ему заметить униформу патрульного Гражданской Обороны и услышать неподалёку довольный свист, как офицер замер и под непонимающими взглядами подчинённых попробовал залезть обратно. Услужливый сканер удобно предоставил звание, номер и имя юнита, на которых падал угол обзора окуляров. — Старик, давай, двигайся! Тебя Дуглас видеть хотел! — не обращая внимания на отчаянную попытку побега, Филлипс бесстрашно приблизился к вышестоящему юниту, схватился за пассажирскую дверь и почтительно открыл её, с весельем во взгляде посмотрев на уставшего офицера. — Рядовой Филлипс, просьба сохранять уставную речь и не высмеивать вышестоящее руководство, — с тяжёлым вздохом, Локвуд рефлекторно попытался сделать выговор за нарушение субординации, но юноша среагировал быстрее, ловко уклонился от мощного подзатыльника и оперативно пристроился у правого плеча офицера, добродушно махнув ладонью подошедшему командиру «Берсерков». Заметив приподнятое настроение патрульного и ощутив на себе раздражённый взгляд Локвуда, специальный юнит на несколько секунд опешил, недоумённо почесал затылок, но после, собравшись с мыслями, подошёл к левому плечу Старшего офицера и молча направился на встречу к Дугласу Миллеру. Причём, пока офицер и Филлипс активно спорили, мужчина успел незаметно отойти и спешно подбежать к массивному чёрному ящику с эмблемой Альянса, внутри которого хранилось снаряжение штурмовых отрядов или различное вооружение. Покопавшись в нём какое-то время, командир «Берсеркеров» и с нежностью погладил ростовой наступательный щит, после чего ремнями закрепил его на спине, а затем вернулся к группе, приготовившись в крайнем случае защитить Локвуда от опасности. Через несколько минут люди миновали каменную арку, прошли мимо выбитых дверей и оказались посередине просторного молитвенного зала со сломанными скамейками и огромным подиумом напротив входа. Приглядевшись получше, они заметили различное работающее оборудование инженеров, аккуратно сложенные укрытия из металла Альянса и приоткрытые ящики с припасами, рядом с которыми мирно отдыхали патрульные Гражданской Обороны или кропотливо работали разведчики, усиленно структурируя собранные данные для составления подробной карты местности. Обратив внимание на появление офицера, солдаты рефлекторно вздрогнули, синхронно вскочили на ноги от страха, побросали насущные дела, оглушительным хором поприветствовали вышестоящего юнита и поспешно приблизились к единственному массивному столу в центре комнаты, собранному из ящиков. Вскоре к напряжённым бойцам присоединился сильно воодушевлённый Дуглас Миллер, приобнявший Локвуда за плечи и с нескрываемым предвкушением отославший окружающим людям информацию, связанную с вражеской крепостью. — Солдаты и специалисты Гражданской Обороны, слушайте план штурма внимательно. Если верить информации от разведчиков, то, несмотря на прочные баррикады около оборонительного рва, ворота слабо охраняются, и никто из стражников не выходит наружу, предпочитая патрулировать окрестности со стен или осматривать местность со сторожевых башен. Мы этим воспользуемся и под покровом ночи, прикрывшись проливным дождём, приблизимся к главным воротам и синхронно ворвёмся внутрь, — проговорил Дуглас и легким движением руки активировал электронную копию крепости в шлемах ближайших юнитов, пометив единственное и очевидное уязвимое место. Как будто по сигналу слово взял командир разведывательной группы, досконально изучавший главную цель вдоль и поперёк. — Из-за прочных заграждений наши бронемашины смогут приблизиться к главным воротам только на дистанцию атаки встроенных импульсных пулемётов, но не сумеют напрямую поддержать пехоту или высадить её около ворот. А ховербайки слишком шумные и могут вызвать ненужный переполох, поэтому на пехоту ложится крайне сложная задача, — с печалью заключил мужчина и тяжело вздохнул, раздосадовано почесав затылок. — По этой причине понадобится небольшая группа солдат. Они под прикрытием снайпера приблизятся к крепости и вскроют дверцу городской стражи, позволив основным силам ворваться внутрь. После выполнения работ техники стремительно отступают назад к «Ориентиру-один». Затем на вражескую территорию сначала ворвутся штурмовые отряды с ростовыми щитами, создадут позицию для атаки, а за ними зайдут основные силы и начнут захват и обезвреживание врагов. Сорок первая механизированная пехотная рота под моим командованием атакует совместно с Пятидесятой под командование Миллера, а Шестьдесят пятая остаётся позади, охраняет тыл, готовится перехватить сбежавших врагов и защищает временный штаб. Приоритетно берём пленных из безоружного гражданского населения и убиваем стражников с элементами железной брони на теле. Если те проявляют ответную агрессию и не выполняют команду, холодное оружие нужно немедленно изъять. Первыми не открываем огонь. В случае непредвиденных обстоятельств, как всегда, действуем согласно протоколу атаки «Меч», а если обнаружим превосходящего противника, то протокол передислокации «Щит-Меч» и отступаем ко временному штабу, стараясь уничтожить наибольшее количество противников. Вопросы? — торжественно закончил свою речь Локвуд, тяжело задышал, стараясь выровнять дыхание, и медленно оглянулся, внимательно посмотрев на непривычно молчаливых патрульных. Услышав полную версию плана предстоящего наступления, люди недоумённо переглянулись, боязливо зашептались, а после, получив молчаливое согласие от непривычно напряжённых сержантов, стали активно обсуждать предложенную тактику. — Только один единственный вопрос, господин офицер, — через пару минут рядовой Филлипс бесстрашно поднял руку и, ухмыльнувшись под противогазом, задал волнующий окружающих и полностью уверенных в своей готовности солдат вопрос: — Когда начинаем операцию? К удивлению командиров, подавляющее большинство патрульных улыбнулось и поддержало незамысловатую и глупую шутку. Однако через мгновение они отбросили былую беззаботность и повторно обдумали предложенный план, периодически переспрашивая Локвуда или уточняя кое-какую информацию у разведывательных отрядов, никто из них не забывал, что они всё ещё не самые опытные в рядах Альянса. Не найдя в нём явных изъянов и окончательно успокоившись, люди утвердительно кивнули, синхронно ударили себя в грудь и без лишних споров начали оперативно собирать необходимые вещи, открывая небольшие чёрно-зелёные контейнеры с отчётливым белоснежным логотипом Альянса. В результате за десять минут солдаты Гражданской Обороны успели подготовиться к сражению, пополнить боезапас, взять необходимое снаряжение, запомнить порядок ведения битвы, а затем стройным шагом выйти на улицу и либо собраться перед каменной аркой выхода, либо дружно залезть в одну из трёх припаркованных бронемашин, с нетерпением дожидаясь скорого прихода офицеров и объявление начала операции. Причём бойцы старательно не обращали внимания на смутный силуэт снайперского юнита, на полной скорости бегущего к колокольне, и технического специалиста, который переносил сложенную передающую антенну, связку кабелей и маленький стальной ящик с инструментами. За десять долгих минут напряжённое безмолвие радиоканала было прервано горделивым голосом техника, докладывающим об успешной установке передатчика и создании полноценной сети для молниеносной передачи информации. Поблагодарив инженера за оперативную работу, Локвуд вместе с Дугласом Миллеров вышел перед собравшейся толпой и огляделся. Заметив появление офицеров, люди немедленно расступились и, выстроившись стройными рядами, почтительно замолчали, пока мужчина медленно взобрался на крышу ближайшей бронемашины, внимательно осмотрел беспокойных патрульных, выглядывающих из-за приоткрытых дверей транспорта Гражданской Обороны, собрался с мыслями и, резко вздохнув, воодушевлённо взревел, стараясь поднять боевой дух подчинённых. — [Внимание всем! Бойцы Гражданской Обороны и специальные юниты, начать проведение наступательной операции «Опережающий удар»! Нашей целью является захват крепости и получение информации от местных жителей! Выдвигаемся единой группой к «Ориентиру-два» и сохраняем боевую готовность! Во славу Альянса, братья!], — вскинув сжатый кулак над головой и с торжественно спрыгнув на землю, Локвуд под эхо тихих аплодисментов медленно залез на пассажирское сидение офицерской техники и приказал выдвигаться к крепости, слыша хлюпающий маршевый шаг пехоты, монотонный стук капель об закрытое окно, дребезжание мотора и тихий напряжённый шепот, перемешанный с оптимистичными переговорами на радиоканале. Через пять минут три бронемашины бесшумно приблизились к массивным баррикадам, остановились рядом с четвёртой городской техникой Гражданской Обороны, которая по приказу Локвуда действовала отдельно от основной группы и самостоятельно заняла позиции гораздо раньше остальных, а затем начали постепенно выпускать наружу отряды патрульных, беспрерывно передавая данные постоянного сканирования местности. Причём, выполнив первоочерёдную задачу, водители связались с напарниками, попросили их направить импульсные пулемёты на главные ворота или сторожевые башни и, набрав скорость, попыталась раздавить мешающие препятствия на пути или столкнуть их в оборонительный ров. Тем временем солдаты скрытно приблизились к баррикадам, заняли позиции рядом с более опытными сослуживцами, а после решили помочь инженерам установить заграждения на мосту, перенести ящики с боеприпасами и организовать пункт экстренной медицинской помощи, доставив небольшую партию лекарств или бинтов. Несмотря на потенциальную опасность, люди беспрекословно выполняли поставленные задачи и внимательно наблюдали за размеренными действиями «Берсерков», терпеливо дожидаясь сигнала от офицеров. В один момент на радиоканале неожиданно заговорил настороженный Локвуд, приказывающий штурмовым отрядам незамедлительно собраться перед главным входом, приблизиться к нему и, взяв в руки ростовые щиты вместе с шоковыми дубинками, подготовиться к наступлению. Только услышав команду вышестоящего юнита, водители бронемашин остановились, прекратили тщетные попытки прорваться сквозь баррикады и, быстро отъехав назад, вновь направили импульсные пулемёты в сторону крепости, а группа «Берсерков», миновав укрытия патрульных, ловко перепрыгнула заграждения и поочерёдно приблизилась к небольшой дверце стражников, начиная незаметно ощупывать прогнившее дерево и внимательно изучать заржавевшие петли. Кроме этого, окружающие бойцы Гражданской Обороны, узнав о скором осуществлении атаки, поспешили прийти на помощь, а позже, спрятавшись за полуметровыми укрытиями из металла Альянса, плотно окружили городские ворота, намереваясь поддержать нападение. — [Пятидесятая патрульная рота «Клокочущие орлы», всем внимание! Говорит Старший офицер Дуглас Миллер! Начинаем штурм первыми после действий «Берсерков»!], — воодушевлённо произнёс Дуглас Миллер и, убедившись в полном отсутствии врагов на крепостной стене, взмахнул ладонью и приказал отряду специального назначения выбивать дверь. — [Поберегись!], — прокричал командир штурмового отряда, отошёл назад на пару шагов, пригнулся и, крепко прижав ростовой щит к груди, резко ускорился, на полной скорости врезаясь в препятствие на своём пути и разрывая его в щепки. Собравшись с мыслями после мощного удара, стряхнув пыль с плаща и резво вскочив на ноги, мужчина с удивлением заметил, как вокруг него лежали трое покалеченных юношей, которые громко стонали от нестерпимой боли или пытались медленно отползти к шокированным соратникам. Тем временем, только услышав оглушительный треск древесины, множество патрульных Гражданской Обороны победоносно вскричали и, передвигаясь по очереди, стремительно рванули в открывшийся проход. Оперативно скрываясь в ночной темноте или двигаясь под проливным дождём, люди молниеносно занимали позиции рядом с ближайшими домами, залезали в открытые окна на первых этажах жилых домов или, спрятавшись за наступательными щитами штурмовых отрядов, становились на колено. Только оказавшись в безопасном месте, солдаты активировали приборы ночного зрения, направили пистолеты-пулемёты в сторону противника и прицелились, готовясь начать атаку по приказу офицеров. В ответ защитники крепости, носящие грязные тряпки со вшитыми железными пластинами, испуганно отходили назад, старались разглядеть мутные силуэты патрульных Гражданской Обороны, панически переговаривались или пытались достать дрожащими руками оружие из ножен, рефлекторно вздрагивая каждый раз, когда цепкий взгляд Локвуда пристально изучал их непримечательную внешность. Впрочем, особенно сильно офицерское внимание задерживалось на немногочисленных мужчинах в стальных латах, настороженно смотрящих на мутные силуэты солдат Альянса, или на двухметровом бородатом гиганте, чьи мускулистые руки нервно сжимали рукоять длинного боевого топора, а оранжевые глаза со звериным зрачком горели от жажды крови и нарастающего гнева. — Бойцы, сохраняем готовность, не паникуем, распределяемся и занимаем позиции, не позволяя противнику нас заметить. Гоуст, готовься открывать огонь по двухметровому гиганту в звериной шкуре и его свите по приказу. Остальным атаковать без приказа строго запрещено, — прошептал Локвуд и вынул револьвер из кобуры, пока Дуглас Миллер руководил передвижением подчинённых, а также отвечал за укрепление захваченных позиций рядом с главными воротами.***
Тем временем пятеро опытных патрульных из отряда Дугласа, среди которых случайно оказался рядовой Филлипс, попытались подойти к превосходящему противнику со спины. Они рассчитывали изучить ближайшие переулки и помочь сослуживцам в предстоящей атаке, поэтому потушили ближайшие источники света и, растворившись в темноте, скрылись среди запутанных городских улиц, скрыв чавканье сапог и громыхание экипировки за грохотом проливного дождя. Благодаря тому, что рядом с главными воротами расположились двухэтажные деревянные дома с каменным фундаментом, в ночное время суток сливающиеся в единую чёрную тень, а жители крепости полностью сосредоточились на действиях вторженцев, солдатам Гражданской Обороны удалось незаметно миновать недоумевающую толпу стражников. Только оказавшись в безопасном месте, они сообщили своё текущее местоположение на радиоканале, отметили обнаруженный маршрут и, обойдя парочку неухоженных крестьянских зданий с выбитыми дверьми, неожиданно обнаружили заброшенный, но хорошо укреплённый массивный особняк, окружённый многометровым забором и знакомыми баррикадами из городского мусора. Изумлённые, переглянувшись, люди ловко перепрыгнули мешающее препятствие, оперативно приблизились к бреши в каменной ограде, присели около ней и, убедившись в отсутствии врагов поблизости, начали внимательно оглядывать закрытую территорию внутреннего двора. Они не обращали никакого внимания на полуразрушенные беседки, неухоженные дорожки, размашистые деревья или разросшейся кусты, перекрывающие большую часть обзора. Впрочем, мужчины сумели разглядеть рядом с причудливо украшенными дверьми тёмные палатки с белоснежным знаком змеи, пустые габаритные повозки, запряжённые довольно ржущими лошадьми, и металлические клетки, переполненные сильно исхудавшими или спящими пленниками в грязной крестьянской одежде. Пренебрегая приказом об немедленном отступлении к основным силами, рядовой Филлипс бесстрашно отправился вперёд, аккуратно пролез сквозь узкую дыру, приблизился к ближайшей камере и прислонился к решётке, ощущая на себе обессиленный, недоумённый, но полный надежды взгляд изнутри. — Приятель, тихо, обожди, всё будет хорошо. Я по поручению. Ты откуда и кем будешь, друг? — заметив множество ран на морщинистых руках, Филлипс потянулся к поясу, стараясь найти что-нибудь острое. — Я М-марк. К-кожевник крепостной, г-господин троец, — вздрогнув из-за непривычного голоса собеседника и буквально прикипев взглядом к сиянию синих линз, седой мужчина едва различимо прохрипел своё имя. При этом он не переставал мелко дрожать от холода и жадно закутываться в грязную одежду. Осознав смысл слов старика, солдаты Гражданской Обороны обомлели, непонимающе переглянулись и начали внимательно исследовать клетки, находя только запуганных мирных жителей, парочку обезоруженных разъярённых авантюристов, мелких купцов или холодные трупы стражников, сброшенные в неглубокую канаву рядом с забором. Невольно взглянув на сослуживцев с настоящим ужасом в глазах, Филлипс попытался сбить ветхие замки точечным ударом приклада пистолета-пулемёта. — [Бойцы, отвечайте немедленно, что у вас творится?!], — вскоре на радиоканале прозвучал разъярённый голос Локвуда, который, получив донесения от патрульных и узнав об сложившейся ситуации, даже на несколько мгновений отвернулся от наблюдения за действиями противника, полностью сосредоточившись на безопасности старого знакомого. — Старик, мы нашли местных для допроса. Только боюсь, вы стоите напротив не настоящих владельцев крепости, а тех, кто предположительно выдаёт себя за стражников крепости. Они зачем-то захватили и посадили крестьян в самые настоящие звериные клетки и теперь держит их около какого-то особняка, — с ненавистью доложил рядовой Филлипс и, устало вздохнув, раздражённо убрал руки от холодного металла, слыша на радиоканале всеобщее непонимание и медленно нарастающий гнев.***
— Бойцы, вы слышали слова рядового Филлипса? — после недолгого молчания офицер отключился от радиоканала, обернулся и с едва заметным гневом посмотрел на подчинённых. — Так точно! — хором ответили солдаты, нервно переминаясь и с предвкушением оглядываясь на мельтешащую толпу преступников. — Ну и что, бойцы? Дадим этой бандитской швали размножаться и процветать в городе, подвергая опасности невинных жителей? Или мы искореним эту заразу здесь и сейчас, чтобы создать настоящий город и показать бедным людям, что такое «жить под крылом Альянса» в сытости и безопасности? — вскинув кулак в пасмурное небо, Локвуду вторили воодушевлённые голоса, переполненные готовностью к бою и непоколебимой уверенностью в победе. Несмотря на жестокость и напускное равнодушие, подавляющее большинство патрульных Гражданской Обороны искренне считали, что выполняют благую цель — защищают устоявшейся порядок в городах и противодействуют радикальным или террористическим группировкам повстанцев, желающих разжечь новую кровопролитную войну. В результате, когда солдаты узнали об судьбе настоящих жителей и стражников крепости, они полностью разделили крайнее недовольство командиров и, не сдерживая рвущуюся ярость, подавили любую возможную жалость к разбойникам и намеревались расправиться с ними, полностью позабыв об изначальной задаче. С молчаливого согласия офицера Локвуда и сослуживцев, окончательно отказавшихся от переговоров с врагом, штурмовые отряды быстро подняли щиты с земли и, прикрывшись ими, встали в полный рост, а патрульные за их спинами начали неспешно передвигаться вперёд, занимать опустошённые дома и постепенно обходить перепуганную толпу бандитов со всех сторон. — Не дрейфить, ублюдки! В атаку! — ударив по мощёной дороге острым лезвием боевого топора, двухметровый гигант оглушительно взревел, топнул ногой и с предвкушением посмотрел на мутные силуэты солдат, которые с каждым мгновением приближались к толпе разбойников. Как итог, когда некоторые опытные преступники собрались с мыслями и стремительно приблизились к мужчине в звериной шкуре, они сорвались с места и попытались напасть на людей, надеясь вдохновить своим подвигом соратников или воодушевить их на ответную атаку. Однако опытные солдаты, благодаря бесперебойному сканированию территории и прекрасному обзору с высоты жилых домов, заранее заметили приближение противника и среагировали быстрее. — [Внимание всем, у меня контакт! Повторяю: контакт! Офицер, разрешите открывать огонь на усмотрение?!], — с напряжением в голосе вскричал патрульный, выглянул из приоткрытого окна, предупредил сослуживцев об надвигающейся опасности и натренировано прижал пистолет-пулемёт к груди. Тем временем снайперский юнит ловко забрался на вершину каменной стены, улёгся поудобнее, глубоко вздохнул, прицелился и, кое-как успев свериться с поступившей информацией, обезвредил наиболее опасную цель, попав ей в голову с высоту церковной колокольни за городской чертой. Вздрогнув от оглушительно громкого звука и протяжного свиста, опытные разбойники замедлились и недоумённо обернулись, увидев болезненно стонущего двухметрового гиганта, медленно падающего на колени. Всполошившись и переглянувшись, они испуганно вскрикнули и стремительно отбежали к ближайшим домам, лихорадочно оглядываясь по сторонам и внимательно всматриваясь в оконные проёмы окружающих строений. — [Чё, получил, ублюдок?], — один из солдат Гражданской Обороны не сдержался и с явной насмешкой прокричал в сторону разбойников пару ругательств, но вскоре, получив подзатыльник от командира, унял пыл. — [Вниманием всем бойцами Гражданской Обороны, экстренная смена планов и снятие предыдущий директивы! Разрешаю открывать огонь по противнику по собственному усмотрению!], — понимая, что больше скрытно перемещаться по вражеской территории не имеет смысла, Локвуд разрешил подчинённым действовать самостоятельно и полностью сосредоточился на изучении приходящих отчётов, которые позволяли составить подробную карту крепости. Набравшись смелости и из-за проливного дождя не обратив внимания на движения патрульных, мужчины попытались позвать на помощь или бесшумно вернуться. Однако солдаты, получив долгожданную команду, синхронно вскинули оружие и начали планомерно истреблять замешкавшихся преступников, не позволяя им приблизиться к главным воротам. С трудом уклоняясь от шальных пуль, опытные бандиты подползли к упавшим, схватили их за кожаные ремни брони и, оттащив их в безопасное место, попытались перевязать раны, с огромным трудом отвязав покорёженные элементы брони. Однако, разглядев протяжённый кровавый след на дороге, услышав стихающие крики агонии и ощутив похолодевшую плоть соратников на руках, люди аккуратно положили трупы, почтительно закрыли им глаза, взяли у них пару важных вещей и, собравшись с силами, зашли поглубже в город, а после вернулись обратно к перепуганной толпе, пытающейся сбежать от подавляющей стрельбы солдат Альянса. В случае опасности они рассчитывали затеряться среди упавших тел или, воспользовавшись начавшейся суматохой, атаковать кого-либо из патрульных Гражданской Обороны, неожиданно напав на него со спины и отняв смертоносное оружие. — [Около пяти целей устранено, а также около восьми окончательно потеряно из виду, господин офицер], — размеренно доложил командир патрульной роты, внимательно наблюдающий через бинокль за мутными человеческими силуэтами, спешно убегающими подальше от главных ворот. Из-за большого расстояния, проливного дождя и плотного расположения домов, он не заметил хитрого манёвра противника, невольно подвергая сослуживцев и собственных подчинённых опасности. — Пусть уходят. Мы займёмся их поимкой позже, как только уничтожим основные силы. Впрочем, не теряем бдительности. Филлипс, удостоверься в отсутствии противника поблизости и возвращайся к нам, как будет возможность. Сорок первая механизированная пехотная рота, начинайте полномасштабное наступление. Миллер, поддержишь моих бойцов? — легкомысленно пожал плечами Локвуд и продолжил раздавать приказы. Он помнил про оставленную около временного штаба шестьдесят пятую роту и прекрасно знал о том, что крепость можно было покинуть только через главные ворота, находящиеся под постоянным присмотром солдат. Тем временем опытные отряды патрульных полностью пользовались привычными городскими условиями, неумолимо приближались к врагу, молниеносно перемещались между полуметровыми укреплениями и благодаря плотному дождю ловко нападали на разбойников, захватывали здания или отстреливали врагов из укрытий, вовремя отступая назад для пополнения боеприпасов. При этом бойцы невольно пугали преступников ярким свечением синеватых линз, которые словно всматривались прямиком в душу любому, кто осмеливался стоять у них на пути. В результате многие бандиты не выдержали свирепого натиска, развернулись, а после, от страха побросав оружие на мощёную дорогу и скинув с тела тяжёлые доспехи, попытались убежать вглубь города, игнорируя взволнованные крики соратников. Однако опытные солдаты Альянса, связавшись с Локвудом и Миллером, аккуратно выбрались из домов на улицу, вбежали в ближайшие переулки, благодаря информации от Филлипса нагнали трусливо убегающих врагов и вскоре, окружив и прижав всю группу к одному из крестьянских домов, показательно расправились с ними, чем вызвали новую волну паники в рядах оставшихся разбойников. — Хватит! Остановитесь, прошу! Мы сдаёмся! — внезапно зазвучали истерические крики со стороны бандитов, переполненные настоящим животным ужасом и неприкрытым отчаянием, сквозившем в дрожащих голосах. Окончательно потеряв веру в победу, они согласились на капитуляцию, дрожащими руками вытащили оружие из ножен, обречённо выбросили их подальше и, сложив руки за головы, синхронно встали на колени, стараясь лишний раз не провоцировать солдат Гражданской Обороны. Даже выжившие разбойники-ветераны, принимавшие непосредственное участие во многих преступлениях, искренне боялись и не могли понять поведение патрульных. Более того, мужчины сильно нервничали и внимательно наблюдали за стремительно приближающимися патрульными, которые оперативно вырубали, окончательно обезоруживали и относили сдавшихся людей к основаниям зданий, складывая ровными рядами для последующего допроса. Однако так как опытные преступники удачно слились с перепуганной толпой и чудом выдержали мощные удары электрошоковых дубинок, то они, скрипя зубами от злости и пересиливая сильнейшую боль в мышцах, начали терпеливо ждать удобного момента для скрытого нападения или захвата кого-то из атакующих в заложники. — Докладывает сержант пятидесятой патрульной роты: мы удачно захватили городской сектор, обеспечили его безопасность и заставили большую часть вражеских сил капитулировать. Мои бойцы сейчас проводят задержание, перевязывают незначительные раны и рассредотачиваются в городских строениях. Предположительно, операция прошла успешно. Ожидаем дальнейших приказов или команд для передислокации временного штаба, господин офицер, — осмотревшись по сторонам и не заметив активного сопротивления от связанных бандитов, командир Гражданской Обороны расслабленно развернулся, активировал встроенную в шлем рацию, незамедлительно связался с Миллером, а после отправил ему составленную разведчиками карту города, фотографии различных домов, показания некоторых преступников и собранные доклады, подробно рассказывающие про действия патрульных и объясняющие сложившуюся ситуацию. — Десять-шестьдесят девять,говорит Старший офицер, Уильям Сэмюэл Локвуд. Всем свободным патрульным в городе немедленно покинуть позиции рядом с главными воротами и освободить пространство перед ними. По моей команде водители бронемашин Гражданской Обороны попытаются сломать городские ворота и попасть на территорию города для усиления влияния и поддержания порядка. Приказываю организовать укреплённые позиции в прилегающих домах, запереть или поставить под стражу сдавшихся преступников, начать плавное перемещение основных сил к территории обнаруженного особняка и укрепить захваченные ранее позиции глубоко в городе, дополнительно установив рядом с ними пулемётные точки, — сверившись со собранными данными от разведчиков, Локвуд выдал перечень новых задач подчинённым, проинструктировал сержантов Гражданской Обороны, а затем принялся руководить перемещением бронемашин Альянса, внимательно прислушавшись к информации от Филлипса и досконально изучая приходящие аудио-доклады. — [Десять-четыре, господин офицер! Во славу Альянса! Вы слышали приказы, бойцы! Действуем!..], — услышав утвердительные возгласы и протяжное эхо от множества подбадривающих криков, мужчина с предвкушением улыбнулся. Чуть позже, стоически проигнорировав оглушительных грохот экипировки спешащих подчинённых, он подозвал руководителя штурмового отряда и вместе с ним направился к ближайшему двухэтажному зданию, внутри которого мельтешили двое опытных патрульных, подготавливая одну из комнат для приёма высокопоставленного члена Младшего командования. Тем временем, узнав об новых планах офицера, солдаты Гражданской Обороны под пристальным наблюдением сержантов начали укреплять захваченные дома, внимательно обследовать очищенные комнаты, перетаскивать тела оглушённых преступников в наглухо закрытые подвалы, бдительно исследовать тёмные улицы, а также сопровождать техников или медицинские бригады, переносящих пункт первой помощи подальше от главных ворот. При этом они не переставали недоумённо переглядываться, напряжённо общаться, внимательно наблюдать за отчаянными лицами бодрствующих бандитов или нервно осматриваться по сторонам, словно не веря в настолько молниеносную победу. Для них стремительное тридцатиминутное сражение казалось непривычно быстрым и считалось в какой-то мере оскорбительным, как будто преступники сильно недооценивали опасность Альянса, относились к соперникам с неприкрытым пренебрежением и в результате жестоко поплатились за своё высокомерие, молниеносно потеряв ключевую часть города. Впрочем, патрульные прекрасно понимали то, что подавляющее большинство их сослуживцев проходило многолетнюю службу в различных Сити, и люди закономерно привыкли сражаться против хорошо организованных групп повстанцев, бои с которыми могли занимать долгие утомительные часы или, в худшем случае, растягиваться на несколько дней непрерывных сражений. — [Рядовой шестьсот-восемьдесят семь, я не могу отделаться от ощущения, как-будто что-то не так. С повстанцами сражаться было гораздо проще, если честно], — от скуки переключаясь между радиоканалами, Локвуд случайно наткнулся на незамысловатый разговор между двумя подчинёнными, которые усердно чистили мощеную дорогу от мусора и наблюдали за перемещением поникших преступников. — [Чувак, я не совсем понимаю, в чём проблема. У нас сейчас простейшая задача и мы без потерь захватили главные ворота, а потом ещё и отбросили этих мудаков подальше. Я подобные истории только на страницах документов видел или слышал из рассказов СеКа], — послышался молодой голос Филлипса, переполненный неподдельным любопытством и недоумением. — [А в том проблема, что бандосы, как по мне, ещё нихрена не сдались. Вот помнишь повстанцев? Если они переставали нападать, то они либо теряли причину, чтобы сражаться с нами, либо окончательно погибали и оставляли сектор. Эти-то куда-то убежали и сейчас бегают где-то глубоко в этом городе, а значит ещё опасны. Причём сильно], — с волнением признался мужчина, оглядываясь на протяжённые тёмные переулки и плотно стоящие двухэтажные дома. — [В этом что-то есть, признаюсь. Но тебе надо быть проще. На нашей стороне тактика и Локвуд собственной персоной, а этот старик умеет воевать, причём очень хорошо. Я, как рядовой, обязан ему многим и готов сделать многое, чтобы помочь его планам], — задумавшись, Филлипс расслабленно пожал плечами и с огромным уважением в голосе упомянул офицера, одновременно признавая логику в рассуждениях сослуживца и стараясь его успокоить. Услышав искреннее слова юноши, Локвуд ненароком запнулся об выпирающий кусок камня. Недолго думая, он незамедлительно обернулся на группу работающих патрульных и, поникнув, с небольшой виной во взгляде посмотрел на Филлипса, ощущая медленно растущий стыд. За многие годы службы в Гражданской Обороне офицер привык стоически терпеть ненависть множества людей, смирился со смертями знакомых или близких друзей, перестал обращать внимание на боязливые взгляды или панические шепотки, часто идущие от новоприбывших жителей Сити-Семнадцать, а затем неспешно погрузился в рутину, изредка разбавляемую новыми приказами от вышестоящего командования. Только с прибытием группы молодых рядовых офицер сумел собраться с мыслями, значительно для окружающих оживился и незаметно для себя вернулся к привычному исполнению обязанностей, периодически отвлекаясь на монотонное обучение юных бойцов и расслабляясь вместе с ними, по-старчески разбирая их и поощряя наиболее умелых солдат. Впрочем, спустя какое-то время новички начали постепенно привыкать к работе, набираться опыта и в один момент перестали гнаться за признанием и сосредоточились на выполнении поставленных задач, потеряв былую живость. Однако Филлипс сильно отличался от них. После множества сражений, смертей нескольких друзей и слабого ранения в ногу он продолжал глупо улыбаться, незатейливо шутить, сохранял прежнюю жизнерадостность и всеми силами поддерживал каждого сослуживца, часто воодушевляя его на подвиги или спасая ему жизнь, безрассудно врываясь в перестрелки. В ответ люди были искренне благодарны юноше и часто помогали молодому солдату в будничных проблемах, нередко относясь к нему как к близкому другу. Только офицеры, согласно статусу, относились к действиям Филлипса неодобрительно и обычно делали выговоры, из-за которых рядовой не мог подняться в звании. Локвуд не был исключением, и он, пренебрежительно относясь к настойчивым попыткам юноши помочь, отмахивался от предложений подчинённого, стараясь сохранить субординацию среди солдат Гражданской Обороны. Кроме того, мужчина искренне считал, что рядовой проявляет дружелюбие исключительно из собственной выгоды, но, услышав искреннюю похвалу, сжал кулаки и незаметно кивнул, мысленно приготовившись защитить подчинённого при опасности. Тем временем, получив чёткие инструкции от Дугласа Миллера, Пятидесятая патрульная рота ликвидировала сопротивляющихся бандитов в массивном особняке, рассредоточилась. И пока первая группа начинала внимательно проверять отвоёванную территорию, досконально изучая каждую захламлённую комнату в здании, оставшиеся опытные солдаты с молчаливого согласия сержантов занялись помощью изнурённым жителями города, оставляя тяжелораненых или особенно искалеченных людей на попечение двоим медикам. В результате, после мягких допросов выживших и торжественной встречи бойцов, спешно перенесших оборудование из церкви на ближайший свободный склад, солдаты Гражданской Обороны дружно подозвали мирно отдыхающих Берсеркеров, попросили у них помощи с пленёнными преступниками и для большей безопасности решили разделить обязанности. Многие патрульные, опасаясь при беспорядках вступать с бандитами в ближний бой, отошли на почтительное расстояние или забрались на вторые этажи жилых зданий, стараясь прикрывать сослуживцев с приличной высоты, а заодно следить за порядком и отстреливать тех, кто намеревался сбежать или напасть на отряд специального назначения. Однако разбойники, ощущая на себе безэмоциональные, но красноречивые, крайне агрессивные или взволнованно предвкушающие взгляды, вздрагивали от ужаса, покорно опускали головы и старались незамедлительно исполнять любые звучащие приказы бойцов. В ответ Берсерки, не получая желаемой реакции, расстроенно вздыхали, лениво взмахивали ладонями и продолжали постепенно сгонять людей в просторные подвалы захваченных домов, где, заранее подготовив инструменты, под пристальным присмотром офицера Миллера намеревались в ускоренном темпе допросить преступников. После всей кропотливой работы с пленниками, благодаря которой Дуглас сумеет окончательно вызнать у них важную информацию про ближайшие территории и действующие бандитские группировки, он планировал хладнокровно ликвидировать большую часть выживших разбойников, закономерно опасаясь неожиданного восстания и искреннее не желая церемониться с теми, кто напал на мирных жителей. Позднее мужчина рассчитывал передать результаты Локвуду, запросить подкрепление у Посла Альянса или, воспользовавшись покровительством Секторального лидера, отдать приказ на жестокое избиение буйных бандитов мощными ударами электрошоковых дубинок, созданных специально для нанесения несмертельных, но болезненных ожогов. — [Приказ получен! Приступаем к выполнению], — раздались синхронные возгласы множества патрульных, суетливо занимающих позиции в домах и внимательно наблюдающих за разбойниками, настороженно прижимая оружие к груди. Тем временем, разобравшись с планами на будущее, получив новые доклады от подчинённых и узнав про намерения Миллера, Локвуд понимающе кивнул, пожелал коллеге удачи и вместе с командиром Берсерков направился к главным воротам, с нескрываемым отвращением оглянувшись на толпу преступников в мокрой или окровавленной одежде. Через пару минут он приблизился к месту назначения, посмотрел на неуверенных подчинённых неподалёку и, глубоко вздохнув, громко подозвал их к себе, приветственно махнув ладонью. Заметив появление офицера, люди выстроились в линию, приветственно ударили по груди и приготовились внимательно слушать приказы от Локвуда. — [Внимание, господин офицер! Докладывает инженерный юнит семьсот тридцать пять. Мне кажется, у нас получится сломать главные ворота и переместить бронемашины на территорию города], — неожиданно, грубо прерывая слова офицера, на личном радиоканале раздался дрожащий голос технического специалиста, переполненный предвкушением и едва сдерживаемой радостью. — Поясните, — вздрогнув, прижав пальцы к виску и от удивления подняв брови под противогазом, Локвуд коротко обратился к инженеру, краем глаза наблюдая за подчинёнными, которые не слышали обращение инженера и поэтому продолжали недоумённо переглядываться, но терпеливо ждать приказа. — [Согласно сканированию ховербайков и моим знаниям, бампер и передние пластины бронемашин смогут без серьёзных повреждений выдержать столкновение с воротами, а сами ворота с наибольшей вероятностью будут либо уничтожены, либо получат серьёзные повреждения. Если последнее, то я без проблем смогу частично снять их с петель или открыть посильнее. Даёте разрешение на уничтожение баррикад и подготовку бронемашин к тарану?], — услышав серьёзность Локвуда, инженер воспрял духом, лихорадочно подозвал группу отдыхающих патрульных, вне очереди дав им задание убрать баррикады с въезда на подвесной мост, и с нетерпением стал ждать команды. — Эм, офицер Локвуд? Будут какие-то приказы? — ощущая нервозность из-за долгого молчания офицера, сержант Гражданской Обороны робко подал голос, сделал шаг вперёд и встал перед недоумевающими подчинёнными. — [Бронемашины, слушайте мою команду! Можете начинать процедуру разрушения баррикад и главных ворот. После проникновения в город направляйтесь на отправленные координаты и занимайте захваченный периметр согласно боевому построению «Щит-четыре». По возможности помогите обнаруживать и задерживать сбежавших противников, а также поддерживать правопорядок. Во славу Альянса!], — не услышав вопрос мужчины, офицер обдумал предложение подчинённого и, не найдя в нём явных изъянов, по привычке кивнул головой и дал разрешение инженеру, начиная улавливать настороженные переговоры патрульных и подозрительные человеческие крики, идущие из подвалов некоторых домов. — [Вас понял, сэр! Ладно, ребята, пора отрабатывать жалование. Вы двое, идите и помогите…], — получив сигнал-подтверждение от технического специалиста, Локвуд не стал слушать дальнейшие переговоры, переключил волну радиоканала на всеобщую и, жестом поманив за собой солдат Гражданской Обороны, направился к ближайшему свободному зданию. На его крыше люди старательно укладывали кабеля и проводили установку усиливающей антенны, способной наладить бесперебойную связь с основными силами в Орарио. — [Говорит восьмой дом на главной улице! Преступники подняли бунт и атакуют нас! Повторяю, у нас бунт! Запрашиваю десять-двадцать-два ноля! Повторяю, для восьмого дома требуется срочное подкрепление!], — раздался панический оглушительный крик перепуганного сержанта, перемешанный со свистом пришедшего сообщения, постоянным грохотом брони и периодическими звуками стрельбы. — [Держитесь, я иду!], — недолго думая, Филлипс отозвался на сигнал помощи и вместе с ближайшими патрульными отправился выручать сослуживцев, пока Локвуд тяжело вздыхал и, кладя руку на кобуру с револьвером, морально готовился к составлению неприятного отчёта для вышестоящего командования. Тем временем, узнав об опасности и убедившись в отсутствии союзников около главных ворот, бронемашины Гражданской Обороны синхронно включили фары, ослепляя округу ярким светом прожекторов, отъехали на пару метров от баррикад, с протяжным визгом шин разогнались и, с большим трудом перескочив массивные заграждения, с грохотом заехали на покачнувшийся мост. Не дожидаясь приказов от офицеров, техника за пару секунд выстроилась в небольшую колонну, направила импульсные пулемёты в сторону крепости, после чего стоящая впереди бронемашина, опытный экипаж которой заранее предупредил сослуживцев об опасности, на полной скорости врезалась в городские врата, открывая дорогу для остальных. Из-за мощного удара укреплённые ворота треснули, мгновенно развалились на множество деревянных частей, а покорёженные металлические пластины со скрежетом отвалились, с искрами прокатились по мокрой мощёной дороге и разлетелись в разные стороны, заставляя окружающих солдат рефлекторно закрыть уши от протяжного скрипа. Добравшись до позиции Локвуда, водители машин ловко припарковались около здания, открыли задние двери, дождались, пока прибежавшие подкрепления патрульных оперативно залезут внутрь салона техники, а затем с визгом шин помчались помогать солдатам с подавлением бунта, слыша облегчённые выдохи и радостные разговоры сослуживцев на радиоканале. Недолго думая, офицер попросил разведывательный ховербайк, поспешно залез на него вместе с недоумевающим командиром Берсерков и отправился вслед за бронемашинами, издалека наблюдая и корректируя наступление подчинённых. Через несколько минут вся техника медленно приблизились к ожесточённо сражающимся людям и для большего устрашения, вновь проревев двигателями и сделав предупредительные выстрелы в воздух из импульсных пулемётов, постепенно окружила жилой дом. Остановившись позади, спрятав ховербайк в укромном месте и приказав остальным патрульным медленно высаживаться, Локвуд аккуратно прильнул к дверному проёму, подозвал остальных и, толчком приоткрыв дверь, заглянул внутрь, готовясь отдать приказ на атаку. Как оказалось, посреди просторной комнаты разворачивалась ожесточённая драка между пятью подчинёнными Миллера, старающимися спрятаться за сломанной мебелью, и около десятью мужчинам разного роста, многие из которых носили приличную, но испачканную кожаную броню с металлическими вставками. В один момент мужчина невольно стал свидетелем того, как несколько бойцов Гражданской Обороны с отчаянием отсоединили опустошённые обоймы от оружия, спрятали их в разгрузочные карманы, достали шоковые дубинки и побежали избивать преступников, стараясь отогнать врага подальше от раненых товарищей, с болезненными стонами просящих о медицинской помощи. В итоге Локвуд решил не подвергать людей большей опасности и, подозвав командира Берсерков, начал действовать. Отойдя в сторону, офицер позволил штурмовому юниту выбить входную дверь мощным ударом ноги, после чего с громкими криками ворвался внутрь и совместно с подчинёнными ловко изрешетил троих агрессивных бандитов, заодно помогая одинокому медику незаметно подобраться к изнурёнными солдатам. — [Не двигайтесь, ублюдки! Руки вверх!], — прозвучал оглушительный крик сержанта, случайно попавший на радиоканал и заставивший десяток разбойников испуганно замереть около выхода из подвала или спуститься обратно вниз. Недолго думая, солдаты оперативно рассредоточились по комнате, синхронно сдвинулись поближе к обездвиженным бандитам, угрожающе взглянули на нетронутых преступников и, с трудом сдерживая растущий гнев, попытались допросить раненых бунтовщиков, надеясь узнать информацию про зачинщика бунта. Вдруг толпа резко вздрогнула и с непонимающим ворчанием стала переговариваться, пока позади них мелькала низкая бородатая фигура в грязной одежде, которая, несмотря на лишний вес, ловко уклонялась от разбросанного мусора и стремительно бежала к разбитому окну, надеясь выбраться наружу и скрыться от бойцов Альянса в ночном городе. Благодаря большому опыту и молниеносной реакции Локвуда, заметившего побег, патрульные вовремя сместились, закрыли дорогу противнику, а после, подпустив его поближе, мощными ударами электрошоковых дубинок сбили мужчину с ног и заковали его в наручники. Окружающие бандиты, увидев неприкрытое нападение на одного из лидеров, рефлекторно дернулись и попытались атаковать в ответ. Но опытные юниты, окончательно устав от постоянных стычек и непрекращающегося неповиновения преступников, решили не проявлять излишнее милосердие и оперативно расстреляли толпу, чем ещё сильнее запугали немногочисленных выживших. — Отлично, лидер бандитов. Несмотря на все эти проблемы и ваше упорство, нам наконец-то дали время для беседы, — не скрывая издёвки в голосе, Локвуд прижал главаря преступников к полу и невольно оглянулся на раненых подчинённых. К собственному разочарованию, офицер обнаружил среди обездвиженных солдат Гражданской Обороны рядового Филлипса, перематывающего окровавленную руку толстым слоем бинтов. Не сдержав возросшего гнева, мужчина направил револьвер в затылок толстому человеку перед и, ударив его рукояткой оружия, приказал немедленно рассказывать всю известную ему информацию, пока Берсерк вместе с патрульными усиленно допрашивал остальных преступников.