Волшебный ремешок

      Итак, меня зовут Саша Курочкина. Ещё совсем недавно я была самой обычной шестнадцатилетней несмышлёной лентяйкой, которая училась в технаре, думала скорее о тусах, нежели о своём будущем, и втихаря от родаков курила. Но всё изменилось месяц с лишним назад, когда в шкафу своего покойного деда я нашла… волшебный ремешок…       Ох и задал он мне трёпки: столько ударов по жопе, сколько я схлопотала за последний месяц, мне и за всю жизнь не доводилось получать. Причём один болезненнее другого, как будто ремешку это доставляло удовольствие. Однако, точно мы с моей подругой Настюхой так и не выяснили, ведь всё, что нам удалось на него нарыть — это весьма странный магический контракт, согласно которому, ремень будет «перевоспитывать» меня до восемнадцати лет, и как оказалось, в своё время подобное пережила и моя мама. Возможно, ситуация была бы не столь трагичной, если бы дело не усугубляли моя подруга Настя и увязавшийся за нами в один момент местный гопарь Кабан, обманным путём ставший владельцем этого ремешка. Что, собственно, вышло и ему самому боком.       Охрененная команда, не так ли?       Ладно, я готова была стерпеть даже это, но проблема в том, что ремешок оказался самым низшим звеном в череде безумных событий — тут вам и смерть странного друга моего нелюбимого дедули от «рук» его ножа-суицидника, и злые колдуны во главе с каким-то Бальтазаром или как его там, и даже магический магазин. В этом самом магическом магазине мы и познакомились со странным старцем под псевдонимом Сова — он заявляет, что был другом моего деда, и они вместе вынужденно служили Бальтазавру. Сова наплёл, будто можно найти способ убить к чёртовой бабушке этот ремень, и даже устранить злого колдуна, который в своё время кошмарил весь наш мир… если мы с ремешком сольём наши сознания воедино, или чё-то такое, я толком не запомнила, и тогда я смогу увидеть воспоминания первой обладательницы ремня, принцессы Дианы.       Уж простите за такой сюрреалистичный пересказ моей отбитой жизни, вот только когда я очнулась, все мысли в голове смешались и перепутались, так что мне позарез нужно было прокрутить все воспоминания, дабы хоть что-то вспомнить. А ещё вспомнить, какого хрена я лежу прямо на траве, а в небе летают мыльные пузыри в виде единорогов и… членов…       (Серьёзно, что, бля, происходит?)       Соединив все детали этой цепочки, я не без труда поднялась, покачиваясь поначалу из стороны в сторону — видать, пролежала довольно долго — и двинулась к видневшемуся вдалеке объекту, единственному в этих огромных полях. Спустя две минуты ходьбы мне удалось установить, что объектом является стол. Парящий в воздухе стол.       С виду это был самый обычный кухонный стол, застеленный клеёнкой в цветочек, какие обычно встречаешь в стареньких хрущёвских квартирах, в том числе и в моей. Около стола, соблюдая очень странные законы местной физики, также парили деревянные стулья, а из предметов на столе были совковые тарелки с супами, чашки, ложки и вилки. Не то, чтобы стол был сильно высоко, скорее в метре над землёй, но мне и этого было достаточно, чтобы охуеть. Даже после месяца совместного проживания с волшебным ремнём, чтоб ему пусто было.       Такая вот бюджетная версия Алисы в стране чудес.       Но наибольшее внимание привлекало даже не это, как и не летающие по небу мыльные члены. А мужик, который с невозмутимым видом восседал за этим столом…       Даже не знаю, как его описать — это был самый обычный здоровый мужик лет сорока. Усатый, с небольшой бородой, одетый в какие-то чёрные обноски, словно мы в фэнтези-фильме, и пялившийся в одну точку.       Решив не тянуть кота за яйца, я подошла поближе, хотя и не забывая держать некоторую дистанцию, и спросила:       — Извините… не знаю кто вы, но не подскажете, где мы находимся?       — Интересно, ты всегда такая дура или притворяешься?       От этой колкости у меня чуть ли глаза на лоб не полезли. Интересно, в этом непонятном мире всегда принято диалог с оскорблений начинать? До жути хотелось крикнуть ему в ответ что-то в духе «И тебе здарова, мудак», но привитый ремешком страх отхватить по жопе, да и банальная воспитанность своё дело сделали.       — Тебя отправили внутрь сознания, провели слияние с артефактом, — продолжил напирать странный мужик своим хриплым голосом, — как думаешь, где ты теперь находишься?       — Ну… я… Сова говорил, что я просто воспоминания принцессы увижу, а я в каких-то полях с летающим столом и членами в облаках.       Мужика данное заявление ни капельки не смутило, а вот я не удержалась и снова подняла голову вверх, чтобы убедиться, не чудится ли мне что-то по Фрейду, как нам рассказывали на парах по психологии.       Мужик в ответ фыркнул:       — А если он скажет, что для умения читать мысли надо ему в жопу дать, ты и это примешь за истину первой инстанции?       — Может, хватит меня уже оскорблять, или хотя бы представитесь для начала?       — Феликс, — неохотно буркнул мужичок.       — А я Саша…       — Курочкина, — договорил за меня стрёмный собеседник, вынудив охренеть в очередной раз, — я знаю, мы ведь с тобой уже месяц как связаны контрактом.       Тут у меня уже просто-напросто челюсть отвисла. Нет, нет, не может такого быть, это же просто пиздец, так просто не бывает…       «Ага, а члены вместо облаков бывают, да? Хотя…»       Сумев, наконец, совладать с собственными эмоциями, и подавить желание схватить тарелку и зарядить этому мужику по роже — шестое чувство подсказывало, что он её поймает — я воскликнула:       — Так это вы! Ты! Это ты меня хуярил по жопе целый месяц, и превратил мою жизнь в ад! Да чтоб тебя…       — Давай ты заткнёшься, пока у меня не возникло желания снова по ней зарядить, — чересчур холодно отрезал Феликс.       Слова подействовали что надо, ибо я инстинктивно сделала шаг назад и схватилась ладонью за жопу, и без того настрадавшуюся за это время. Пришлось пока что прикусить язычок.       — Отвечая на следующий твой вопрос: мы в нашем уже соединённом сознании, — продолжил ремень, — и знай: мыльные пузыри в форме членов из нас двоих вовсе не я придумал.       Я вдруг ощутила, как краснею от стыда. Захотелось поскорее провалиться сквозь землю, если с местными законами вообще можно провалиться.       — Больше слушай своего Сову, уйдёшь глубже деда. Чтобы лицезреть воспоминания Дианы, до них ещё надо добраться… похоже, что через твои, мои слишком сильно спят…       Внезапно спрыгнув со стула, ремешок по имени Феликс, оказавшийся здоровенным дылдой, зашагал куда-то вдаль. Выбор у меня был невелик — либо топтаться тут как дура, либо идти за тем, кто хоть что-то понимает в происходящем… даже несмотря на наши натянутые отношения…       — Эй, стой, подожди, у меня ещё столько вопросов! — прокричала я, трусцой следуя за мужичком, — ты кто вообще такой? Как… как ты умудрился стать ремешком? Да и вообще, мог бы для начала извиниться! Ты столько времени издевался над моей мамой, а потом ещё и меня хуярил!       Феликс молча двигался вперёд, словно и забыл о моём существовании.       — Эй, ты хоть на что-нибудь мне ответишь? Ну пожалуйста, я ни хрена не понимаю. Стоп, это что, шкаф посреди полей?       В который уже раз за последние десять минут я охренела? Нет, нет, посреди пустых, цветущих чересчур яркой травой полей, простилавшихся на многие и многие километры, действительно стоял старый советский шкаф, почти как у меня дома.       Приблизившись к шкафу, Феликс открыл заскрипевшую дверь, указал на неё кивком и скомандовал:       — Залазь.       — Э-э-э, зачем?       Однако же, бывший ремень посмотрел на меня таким холодным взглядом, что спорить перехотелось. Дома он хотя бы едва ли убил бы меня, там какие-никакие свидетели… пусть и неспособные помочь мне выпутаться…       «Ладно, если он меня запрёт в этом шкафу, и я задохнусь, то хотя бы… хотя кого я обманываю, нет здесь положительных сторон, как и во всей этой ситуации»       Я послушно залезла в шкаф, а Феликс полез за мной. Эй, эй, мужик, тут слишком тесно для нас двоих, ты куда прёшь!       Однако, я охренела вновь, когда поняла, что шкаф двухсторонний — дверца была и с другой стороны. Приоткрыв её, я… снова охренела…       Дверца вела в мою комнату.       — Это что, Нарния? Или нет, шкаф-путешественник во времени, да? — зашептала я, — интересно, а в реальности мой шкаф тоже так может? Если выживу, обязательно туда залезу. Стоп, это что… я? И дед?! АЙ БЛЯ!       Даже будучи человеком, Феликс не постеснялся что было силы треснуть меня ладонью по жопе. А сил было хоть отбавляй.       Поморщившись от боли и схватившись ладонями за загоревшую жопу, я заскулила:       — Да что у тебя за привычка такая?       — Веди себя тише, это может негативно отразиться на твоём сознании, а я ещё не оставляю надежды выбраться, — шёпотом ответил Феликс, — и не будь дурой, это твои воспоминания.       Приоткрыв дверцу посильнее, я с прищуром уставилась на деда, храпевшего как бык на соседней кровати. Эх, были времена… дед, конечно, тот ещё отморозок, но, по крайней мере, лучше уж он, чем этот ремешок, то и дело нарушающий моё частное пространство…       А вот и молодая, не помотанная жизнью я, мучаюсь на соседней кровати, заслонив голову подушкой, чтобы спастись от этого чудовищного храпа. Ух ты, а я со стороны довольно симпатичная. Только слишком здоровая, и щёчки упитанные, пора бы на диету переходить!       Я прекрасно помню эту ночь, а следовательно, и что будет дальше. Вот молодая я поднимается, на цыпочках подкрадывается к деду. Вот я уже с пренебрежением в глазах задираю ногу, стягиваю с неё носок и засовываю его деду в рот, чтоб он заткнулся.       Вот он даже с носком во рту громко пыхтит, я хнычу и возвращаюсь к своему диванчику. Настолько устала, что даже не пытаюсь залезть под одеяло, просто плюхаюсь на диван лицом вниз, и так и лежу.       — Пошли, — негромко скомандовал Феликс, и вытолкнул меня из шкафа. Так резко, что я чуть не грохнулась на пол.       Меня вдруг охватил интерес, и я украдкой взглянула в сторону нижнего шкафа. Ремешок ведь наверняка сейчас там, да? Эх, вот бы можно было оставить себе какое-нибудь предостережение, чтобы я ни за что на свете не открывала эту полку. Тогда бы не пришлось переживать все эти страдания.       Меня вдруг охватила какая-то взрослая грусть, доселе мне незнакомая. Словно я несвоевременно прохавала эту жизнь, и теперь получила шанс вернуться в наиболее беззаботный период юности, когда жизнь ещё не стала таким пиздецом.       Оглядевшись по сторонам, я отметила, что в комнате достаточно тихо, даже несмотря на храп деда. Сейчас эта комната воспринимается мною иначе.       Я сделала разворот на сто восемьдесят градусов и поглядела в окно. За ним всё тот же двор, где я когда-то тайком курила, временами огребала от Кабана, много гуляла, тусовалась с Настюхой или Ниночкой. Эх, сейчас это всё кажется идиллией.       — Не тормози, — едва уловимым шёпотом поторопил меня Феликс.       Бросив короткий взгляд на свои ноги, я заметила, что на мне, как и всегда, когда я выхожу на улицу, были белые кроссы. Интересно, молодой Саше Курочкиной из моего подсознания влетит за то, что я прошлась по комнате в обуви?       Сделав несколько предательски скрипучих шагов в сторону двери, я вдруг остановилась и посмотрела на деда. Даже несмотря на наши натянутые отношения, известие о его смерти всё равно вызвало какую-никакую тоску. Мысли о смерти. Вот он был, и вот его нет, и плевать, какую жизнь ты прожил. Стоило ли тогда так усердно перевоспитывать и меня, и маму, и эту принцессу Диану?       Вдруг я сделала то, что раньше ни за что на свете не пришло бы мне в голову: подкралась к старику и аккуратно поцеловала его в лоб. Попыталась мысленно сказать, что знаю, он не хотел бы всего этого, каким бы мудаком не был. Я ведь тоже была не подарок. Либо мне показалось, либо дед в этот момент на несколько мгновений замолк.       — Не слишком ли много почестей для предателя? — послышался за спиной голос Феликса.       — Что… что ты имеешь ввиду? — опешила я, моментально развернувшись, — откуда ты…       — Саша, ты слишком многого упорно не замечала о каждом из членов своей семьи, — глухо констатировал человек-ремень, глядя куда-то вниз.       — Может быть, объяснишь мне уже, наконец?       Но Феликс открыл дверь и прошёл дальше.       У меня всё похолодело в области груди. Взглянув в последний раз на сопевшую себя, я шепнула «Береги жопу», и двинулась вслед за чудаком.       Мы… мы попали вовсе не в коридор…       Это вписка, на которой я была пару месяцев назад!       Куча знакомых из технаря, вон Кабан со своими дружками бухают, вон мы с Настюхой сидим на диване. А вон и Ниночка притопала, пьёт в одиночестве пиво, хочет повзрослеть раньше времени.       — Это же…       — Веди себя тихо, просто идём дальше, — снова скомандовал Феликс.       — Знаешь что? Устала я, что ты ничего не объясняешь! Ты как обычно водишь меня за нос, а я в итоге снова отхвачу по жопе!       — Стой!       — НАСТЯ!!!       Подскочив к подруге, я наклонилась и забубнила:       — Настюх, это я, скажи, что видишь меня! Я не понимаю, во что вляпалась, на что подписалась вообще, но очень хочу вернуться назад. Я сама, без тебя это просто не потяну, Настюх, выручай!       Вместо руки помощи блондинка меня этой самой рукой толкнула. И я плюхнулась на жопу. Достаточно больно.       — Ай бля…       Вот так вот. Хотела избежать удара по жопе, а ей всё равно досталось!       Настюха вдруг совершенно неожиданно запрыгнула с ногами на диван и… пропела!       Громко, звонко, словно используя все скрытые возможности своего голоса, запела:       — ГЛЯНЬТЕ СЮДА! САША КУРОЧКИНА ПРИШЛА! И ПО ЖОПЕ ОТХВАТИТ ОНА!       Я с непонимающим видом оглянулась на Феликса, сейчас смотревшего на меня, как на полную дуру. Уж не знаю, что происходит, но добром это явно не кончится, так что надо выбираться поскорее.       Перевернувшись на четвереньки, я поползла около ног своих сокурсников в сторону мага. Вот только они очень ловко окружили меня, не давая проползти. Мои тщетные попытки оттолкнуть ноги чересчур высоких теперь подростков выглядели просто-напросто жалко.       Поднявшись на ноги, я поняла, что всё равно не достаю — все вокруг внезапно стали великанами, и глядя высоко вверх, я всё равно не вижу даже их поясов. Эй, эй, что за алогизмы, до куда этот потолок идёт?! Та вписка проходила на самом обычном коттедже!       — ПО ЖОПЕ ПОЛУЧИТ ОНА! — Донеслось откуда-то сверху глухим голосом.       — Феликс! — В ужасе воскликнула я, но ответа не получила.       Казалось, хуже уже не будет, но беда, как говорится, не приходит одна.       Ноги совершенно внезапно, как по команде, отодвинулись в стороны, и ко мне навстречу шагнул Кабан… с ремешком в руках…       Ой бля!       Я инстинктивно начала пятиться назад в надежде хотя бы в этот раз не огребать по жопе, а Кабан вдруг запел басистым голосом:       — ЖИЛА-БЫЛА НА СВЕТЕ ГЛУПАЯ ДЕВОЧКА САША ПО ДУРОСТИ СВОЕЙ ОСВОБОДИЛА РЕМЕШОК ПО ЖОПЕ ШЛЁП, ПО ЖОПЕ ШЛЁП ВЫДАЁТ ЕЙ РЕМЕШОК! ПО ЖОПЕ ШЛЁП, ПО ЖОПЕ ШЛЁП ВЫДАЁТ ЕЙ РЕМЕШОК!!!       Дурацкая мелодия заела в голове. Кабан, тем временем, окончательно загнал меня в угол, и рука с ремнём уже замахнулась…       (МНЕ ПИЗДЕЦ)       Я зажмурилась, но удара всё не было и не было.       В панике я сползла на жопу и закрыла голову руками. Почему же он всё не хуярит?       Любопытство взяло верх над моей натурой, и я всё-таки открыла глаза. Это и было моей ошибкой, ибо то, что предстало перед моим взором, вынудило выпучить их что было сил.       По разным сторонам к Кабану пристроились мои родители, дед, Настюха, Ниночка и даже наш математик. Вся эта свора пустилась в пляс, и единогласно запели:       — САША КУРОЧКИНА ПРИШЛА!       И ПО ЖОПЕ ОТХВАТИТ ОНА!       — ПО ЖОПЕ ШЛЁП! ПО ЖОПЕ ШЛЁП! — Добавляет Кабан, — ВЫДАЁТ ЕЙ РЕМЕШОК!       — САША КУРОЧКИНА ПРИШЛА!       И ПО ЖОПЕ ОТХВАТИТ ОНА!       Не выдержав всего этого безумия, я завизжала. Это пиздец, это просто пиздец! Что, твою мать, происходит?!       Словно ответная реакция на мой крик, голова Кабана начала трансформироваться… в голову настоящего кабана, то бишь в животное!       «Заберите меня отсюда, ради бога»       Неизвестно, какая участь настигла бы меня дальше, но тянувшаяся ко мне кабанья голова вдруг слетела с плеч и рухнула рядом с моими ногами. Из-за чего я завизжала в разы сильнее.       (Кабан, ну ты внатуре Кабан)       А слетела голова по причине того, что возникший из ниоткуда Феликс разрубил её клинком. Откуда у него клинок?! И куда делись все остальные, Настюха, родаки, и все прочие?       — Вставай, — скомандовал Феликс, протягивая мне руку.       Кого-кого, а меня уговаривать не пришлось. Мужик крепко сжал мою руку и потащил куда-то вперёд, в то время как вся локация вписки постепенно превращалась в туман.       — Что происходит? — жалобно проблеяла я.       — Кому я говорил вести себя тихо? — хмуро бросил Феликс, — теперь единственный шанс прорваться — двигаться сквозь мои подавленные временем воспоминания. Предупреждаю, будет не шибко легко.       — А, то есть до этого, хочешь сказать, диснейленд был?       — Давно по жопе не получала?       Ага, как же! Но я всё равно умолкла, уж слишком этот парень не любил иронию, и всё воспринимал за чистую монету.       Вырвавшись за пределы самоуничтожающегося коттеджа, мы оказались… снова в моей комнате…       Вот только она уже не была моей. Да и ремонт какой-то другой.       На этот раз мы с Феликсом остановились у окна, но два человека, находившихся в комнате, словно не замечали нас.       — Предупреждаю: шаг влево, шаг вправо — расстрел, — негромко шепнул человек-ремень, предостерегая меня не двигаться.       Да мне и самой прошлого раза хватило — я застыла на месте как вкопанная. К тому же, что находившиеся в комнате люди очень сильно заинтересовали меня. Поскольку я их знала.       Моя молодая мама и дед… ещё не такой старый…       Наоборот, он выглядел как самый обычный мужик времён девяностых — потрёпанный жизнью, разодетый в дешёвую рубашку и широкие штаны.       Куда больше меня заинтересовала семнадцатилетняя мама с ярко-зелёными волосами, гвоздём на губе. Впервые я видела на ней настолько короткую юбку, вполне себе гармонично сочетавшуюся с прозрачными колготками. Какая-то жёлтая блузка западного производства. Всё, что по-настоящему не вписывалось в этот образ — старый ремень на поясе.       Маман с поникшим видом сидела на пока ещё не моём диване, а дед повис над ней с озадаченным видом.       — Пап, что мне делать? — чуть не плача пролепетала неформалка.       Мне стало искренне жаль маму. Ох, как я теперь её хорошо понимаю.       — Чё делать, чё делать, — проворчал будущий маразматик, — сама виновата, что полезла во всё это! Сколько раз я тебе говорил не трогать мой шкаф, не открывать ни при каких обстоятельствах, или, хочешь сказать, не говорил?       — Говорил… — признала мама донельзя жалким голосочком.       — Вот и расхлёбывай теперь последствия.       Эти слова дед чуть ли не плюнул ей в мордашку, и они застыли у меня в ушах.       «Вот и расхлёбывай теперь последствия, Саша»       Внезапная вспышка словно обновила локацию. Мне пришлось нехило так поморгать, чтобы понять, что вообще происходит.       В комнате прошёл небольшой ремонт, теперь стены обклеены новыми обоями, и это явно не девяностые.       Мама уже точно лет на пять взрослее, и она сильно преобразилась — перекрасила волосы в рыжий цвет, начала носить белое платье, и вроде как выглядит счастливой.       Они с дедом, чьё лицо наоборот покрылось морщинами, сидят друг напротив друга — мама всё на том же краешке дивана, аккуратно сложив руки на колени, а дед на старой, скрипучей табуретке.       — Пап, почему ты не хочешь переехать к нам? — ласково, истинно по-женски спросила мама, — у нас такая хорошая квартира, Игорь хорошо зарабатывает, с Сашенькой сможешь больше времени проводить. Неужели тебе самому приятно находиться в этом… омерзительном месте?       На секунду голос мамы дрогнул.       — Здесь мой дом, моя обитель, — неохотно буркнул дедок, — все деньги твоего хромого кавалера на собственное лечение уйдут.       — И почему ты так его не любишь?       Дед лишь презрительно фыркнул.       Они говорили и говорили, ещё и ещё, а я наблюдала за этим, затаив дыхание. Словно целая жизнь проносилась у меня перед глазами.       Временами украдкой бросала взгляд на Феликса, но тот словно превратился в статую. По его взгляду невозможно было понять, грустит мужчина или глумится, а может, ему просто-напросто плевать. И я скорее склонялась к последнему варианту.       Но мама в итоге ушла, на прощание поцеловав деда в щёку.       Лишь когда старик остался один, он подошёл к той самой полке. Это меня удивило — неужели он вдруг решился достать ремешок?       Однако же, выдвинув ту самую злополучную полку, дед с недовольством бросил, явно обращаясь к артефакту:       — Да не смотри ты на меня так. На моём месте ты бы ещё похлеще вещи вытворял. А тебя всё равно наверняка подберёт моя внучка, у них это любопытство в крови, бабы, что с них взять. А то я тебя плохо знаю, ты же только этого и жаждешь, ты как вампир.       Голова закружилась, стоило мне услышать эти слова. Нет, нет, быть того не может! Мой дед что… знал, что меня постигнет эта участь?       Я вдруг ощутила себя пешкой в чужой игре. И что самое обидное, в игре этого старого полоумного кретина.       Совершенно растерявшись, я бросила взгляд в сторону Феликса, и на его лице вдруг промелькнуло, как мне показалось, презрение. Но направленное далеко не в мою сторону.       «Что ж, я тебя очень хорошо понимаю»       Мне не оставалось ничего, кроме как наблюдать за дедом и дальше. Аккуратно подвинув старую одежду, на которой, как на чехле, лежал этот ебучий ремешок, дед открыл нижнюю полку. Чего?! Ещё один тайник?!       Хитрый старикан вытащил оттуда какой-то золотой медальон на цепочке. До самого медальона он не дотронулся, держал исключительно цепочку.       Хотя в один момент его ладонь и жадно потянулась к красивому украшению, но в последнюю секунду он одёрнул её так, словно обжёгся.       — Нельзя, нельзя, — зашептал дед, словно одержимый, — не пришло твоё время.       — Что это значит? Что он имеет ввиду? — не выдержала я.       Но вспышка вновь всё изменила.

***

      Какой же была она, принцесса Диана? Даже в юные годы прекрасная, словно редкий, едва расцветший цветочек, что способен исполнять желания. Глядя на подобное создание, более всего на свете боишься того, что её постигнет именно та судьба, которая в итоге и постигла.       Вот она, маленькая, ещё довольно неуклюжая девочка с красными, будто бы огонь, волосами, невпопад прыгает по плиткам, задрав подол своего чёрного, как смерть, платьица, двигаясь навстречу той, что окажется причиной её погибели.       Я не уверена, что это были конкретно мои мысли, а не мысли Феликса, пролетевшие через мой мозг из-за слияния наших сознаний… я-то просто застыла как вкопанная, пялясь на эту десятилетнюю девчонку и не веря, что такие красивые люди вообще бывают. Глаза голубые как море, черты лица настолько идеальны, насколько это вообще возможно. Вот уж по кому действительно заметно — это королевская кровь.       Далеко не сразу я очнулась, начала осмыслять, где мы. Какие-то средневековые владения, внутренний двор, по которому маленькая принцесса Диана, держась за руку своего могучего отца-короля, движется в сторону взрослой и очень притягательной ведьмы. Хотя даже не знаю, действительно ли это ведьма, просто она почему-то показалась мне таковой.       (Не спрашивайте, почему, не знаю я, и всё)       — Кто эта баба? — негромко поинтересовалась я у Феликса.       — Беатрис, — пронёсся его голос вблизи моего уха едва ощутимо.       Также довольно поздно я заметила в снаряжении чудесной малышки ещё кое-что странное — на шее принцессы Дианы висел медальон. Тот самый медальон, что дед доставал из тайника…       — Откуда у неё это? Может быть, ты мне уже что-нибудь объяснишь?       Но в ответ Феликс только лишь грозно посмотрел на меня. И либо мне почудилось, совсем поехала крыша, либо в его глазах промелькнула нотка скорби, как будто ему больно видеть эту сцену.       Это всё из-за этой Беатрис? Кто она вообще такая, и кем она может приходиться Феликсу, раз это его воспоминание?       — Какая ты уже прекрасная принцесса, — пропела женщина, названная Беатрис, чересчур сладостным голоском, — и какой чудесный у тебя медальон…       Принцесса Диана, ровно как и я, почувствовала неладное, а потому отступила на шаг назад. Честно, в глубине души я очень сильно порадовалась за неё в этот момент. Она слишком милая, чтобы вот так страдать из-за… эх, если бы я хотя бы знала, из-за чего…       Однако, хитрая ведьма быстро сменила тактику. Состроив непроницаемую мину, будто ничего подозрительного сейчас и не приключилось, она вытащила из валявшейся рядом сумки сияющий футляр, слегка поклонилась и протянула этот футляр королю.       — В качестве демонстрации моих добрых намерений я хочу преподнести вам этот дар. Подарок для молодой принцессы. Магический артефакт, который займётся её воспитанием, и сотворит из девочки настоящую леди. Прошу!       — Благодарю за Вашу щедрость, — ответил король хорошо поставленным голосом.       Нет, нет, нет, только не говорите, что это то, о чём я думаю. Не вздумай открывать его, Диана, ни за что на свете не вздумай открывать!       Даже вечно невозмутимый Феликс сейчас нервно заскрежетал зубами. Да что с ним такое?       — Папа, что это? — не без любопытства спросила Диана, когда ведьма удалилась.       — Не будем его открывать.       — Но почему?       Король с высоты своего двухметрового роста посмотрел на маленькую, хрупкую и ещё достаточно наивную девочку, и сухо произнёс:       — Ты должна запомнить кое-что, Диана, и запомнить навсегда. Магия и колдовство никогда не будут верными спутниками человека. Потому что смертный ум никогда не сможет постичь их в полной мере, а следовательно, подчинить. Не так много времени прошло со времени ужасной войны с колдуном Бальтазаром, а воды утекло море. Мой дед лично слёг от заразы, прихваченной с этой самой омерзительной войны, и я никогда этого не забуду. И ты никогда не забывай.       Хотя король и сказал своей дочери очень мудрые слова, он не подозревал, что именно в ту самую минуту любопытная Диана дала себе мысленную клятву однажды добраться до этого футляра и узнать, что же за дар ей предназначался.       — Именно за это она и поплатилась жизнью, — словно закончил мою мысль Феликс.       — Ч-что?       Но декорации вокруг уже начали молниеносно меняться прямо у меня на глазах. Однако, дело уже было вовсе не во вспышке. Наоборот, мы словно наблюдали саму ткань времени — события быстро проносились перед глазами, люди взрослели, старели, приезжали и уезжали из замка, росла и сама принцесса. Однажды замок превратился в кучу старых руин, и всем его наследием стали обломки, на которых мы сейчас и стоим.       «Вот так живёшь, живёшь… а потом оказывается, что кто-то способен просмотреть всю твою длинную жизнь как ускоренную киноплёнку…»       Феликс всё также молча зашагал вдруг вперёд, беззвучными шагами, что было очень странно при его достаточно тяжёлой обуви. Остановившись на том самом месте, где когда-то ведьма передала подарок принцессе Диане, мужчина вдруг встал на одно колено и прикоснулся пальцами к земле. Провёл по ней.       (Ладно, это странно)       — Слушай, — решилась я вновь попытать счастья заболтать этого довольно угрюмого чувака, хоть и любившего хуярить меня по жопе, — может быть, ты объяснишь, как всё это связано, потому что я до сих пор ни хрена не понимаю, но очень уж сильно хочу понять! Хочу узнать, как мой дед может быть связан с твоей этой Беатрис-шмеатрис, и главное, с тем злым колдуном…       Уж не знаю, в какой раз за сегодняшнее путешествие я охренела, но охренела сильно, можете мне поверить, честное пионерское и всё в таком духе. Потому что Феликс… вдруг громко и безумно рассмеялся…       — Злым колдуном? Да что ты можешь знать о добре и зле, глупая девчонка?       Поднявшись с земли, мужик искоса взглянул на меня.       Усердно постаравшись проигнорировать оскорбление, я воинственно скрестила руки на груди и ответила:       — Ты уж меня извини, может, я задеваю какие-то там твои чувства, да и вообще столько сотен лет не жила, но даже мне хватает мозгов понять, что добрый человек не доведёт несчастного старика до суицида! Да, Настюха мне всё рассказала про Заику или как его там… а Сова рассказал, что…       — Я поражаюсь твоей наивности, Александра, — злостно выплеснул мне в лицо Феликс, — неужели ты не способна сложить дважды два?       Пока до меня упорно доходил смысл его слов, человек-ремень шагнул ближе, бесцеремонно нарушив моё частное пространство(хотя, мне не привыкать), крепко схватил за плечи, затряс и продолжил:       — Кто, по-твоему, запер нас в сознании, разве же я? Не задумывалась, почему именно он из всей этой бравой троицы оказался в роскоши, в собственном магическом магазине, в то время, как твой дед всю жизнь прятался в старой квартире, храня тот амулет как зеницу ока, один-единственный амулет, а его друг так и вовсе сходил с ума в плену у ножа-суицидника? Сова знал, кто ты, и всё равно не соизволил помочь. Уверена, что настоящая угроза — Бальтазар?       — Что ты име…       — Что я имею ввиду? Пора уже повзрослеть и перестать верить каждому встречному, ты впуталась в очень большую игру. В данный момент твоё тело лежит в бессознательном состоянии в магазине, полном магических ловушек, и волшебные свойства какого-то там ремня — это ещё цветочки! Уверена, что когда очнёшься и расскажешь всё, что узнала, Сове, он не сделает фарш из тебя и твоих дружков? Уверена, что вы расправитесь с ним?       — А если не скажу? — с вызовом спросила я.       — Тогда приготовься, что орудием пыток будет далеко не только лишь нож-суицидник. Уверена, что готова увидеть смерть своих друзей?       — А сам-то ты кто? Что-то не больно ты спешишь мне всё о себе рассказывать!       Впервые за весь этот подавляющий меня диалог Феликс осёкся. Уставился на меня свирепыми и хладнокровными глазами, и просто дышал. В какой-то момент мне показалось, что сейчас он снова развернёт меня и отшлёпает по заднице.       (И это благо если не просто придушит)       Но вместо этого мужчина молча развернулся и зашагал к оставшейся на плаву, среди руин, двери. Не удивлюсь, если и эта дверь вела куда-то в другое время и другие воспоминания.       А до меня вдруг дошло. Точнее, в голову пришла безумная теория. А что, если…       Да нет, этого не может быть, тогда я точно в большой опасности. После той самой магической войны колдуна порубили на кусочки, а его артефакты спрятали по миру, так как люди верили, что они продлевали ему жизнь — это тот самый Заика рассказал Настюхе, так? А что, если тут всё как в Гарри Поттере, и раз в ремне есть душа, то это душа… того самого колдуна…       Если это правда, то вот он, идёт рядом со мной, и знает, кто я такая. Может быть, только и ждёт возможности вырваться в человеческое тело, а может, всё это время мы были заложниками его плана? Сова ведь сказал — Бальтазар всегда где-то рядом с ремнём, у них особая связь. Так, может, не просто так?       Вот только что, если я ошибаюсь, и этот чёртов Феликс, он же ебучий ремешок, сказал мне правду? Что Сова и есть самый настоящий злодей, и тогда мои друзья в большой опасности… как и я сама…       А что, если Сова и есть тот тёмный колдун? Но кто тогда тот хромой чувак с фотографии? И почему же его лицо показалось мне столь знакомым…       Эх, говорила мне мама, сиди, Сашка, на жопе ровно, иначе по этой самой жопе и отхватишь, а я, дура, не слушала.       — Поторопись, — скомандовал Феликс, — мёртвая ты друзьям не поможешь.       Выбора у меня действительно не было, и я шагнула во внеочередную дверь, навстречу новым воспоминаниям принцессы Дианы…