Желанная дева

Развалившись довольным ленивым котом, Трор отмокал в королевской купальне. Хотелось подумать, и, желательно, одному, вдали от пристального внимания без умолку лепечущей последние сплетни и новости супруги. Мыслей было много и почти все они вертелись в одном направлении: верхушка горы, строительство покоев для его спасительницы и как это сообщить всему Эребору. Вариантов дальнейшего развития событий было множество, но одно король знал точно: никто и ничто не заставят его отступиться от намеченной цели. Эльфийка была нужна ему, несмотря на жену, несмотря на возможное недовольство народа, вот просто нужна и все тут! А он, в свою очередь, сделает все, чтобы добиться ее. Сейчас, когда тело его утолило мучительный голод желания, мысли стали более холодными и расчетливыми. Шепоток в голове, сопровождавший его всю дорогу от дома Беорна, снова вынырнул на поверхность: - А что ты будешь делать, если прекрасная эллет откажет тебе? Такую вероятность гном почему-то не учитывал… Разве может кто-то устоять перед великим королём кхазад, прямым потомком Дурина, одним из богатейших в Средиземье? - А ну как все же откажет? — словно насмехался шёпот. Трор призадумался: а и правда. Что он знал о Сириэн? Чем мог покорить ее сердце? Она мечтала о доме, о спокойствии и наличии рядом друзей. Все это он без проблем сможет ей здесь предоставить. Для ее занятия целительством и травами он сможет подготовить одну из лучших мастерских, достать самые редкие и ценные ингредиенты. Сможет защитить ее от нежеланного мужского внимания, да он сделает так, что без разрешения никто даже посмотреть в ее сторону не посмеет. - Вспомни Трандуила… Все эльфы такие: они обожают роскошь и драгоценности… Золото…- посоветовал голос. Нет, с этим Трор согласиться не мог, Сириэн не такая. Хотя, если призадуматься, все мечтают о золоте и богатстве, нет ни единой души во всем мире, равнодушной к этим благам. И все это он также сможет ей дать: отстроит шикарные покои, достойные королей, такие, что с их великолепием сможет сравниться разве что красота самой будущей хозяйки. И за драгоценностями дело не станет: гномьи ювелиры по праву считаются одними из лучших в Арде, а в недрах горы они смогут добыть лучшие камни, лучшие металлы. Все это он великодушно бросит к ее ногами, лишь бы добиться взаимности. - Но ты женат… — никак не унимающийся голосок начинал злить и раздражать Трора. Да, это было проблемой. Такого, чтобы гном оставил супругу и ушёл к другой в истории кхазад ещё не случалось. А уж чтобы гном предпочёл эллет гномке- вообще дело неслыханное. Бросать супругу он не собирался, все ещё лелея мечту и на коня сесть, и рыбку съесть. - Эльфийка не согласится на положение любовницы… Трор раздраженно вскочил на ноги, вышел из большой чашеобразной малахитовой ванны и принялся растирать распаренное тело большим мягким полотенцем, и как раз вовремя: из покоев донёсся оклик Гуды: - Мой король, пора одеваться на пир. Все уже готово, ждут только вас. Вот именно, он король и все будет так, как ему пожелается. Перед его волей склонятся все! **** Пиршественная зала была богато украшена: повсюду развесили праздничные гобелены зал освещался сотнями факелов, накрытые праздничными скатертями столы буквально ломились от изобилия лакомств: здесь были и запечённые свинина да оленина, разномастные соусы и подливки, грибная и рыбная похлебки, картофель с тушеными овощами, несколько видов запеканок, разные хлеба и лепёшки. И конечно же, вдоль одной из стен стройным рядочком тянулись массивные бочки: с вином, пивом и элем. Трор восседал на мягком резном кресле, заменяющем трон. Одежды его наконец-то соответствовали положению: чёрные брюки; массивные кожаные сапоги с золотыми пряжками на носках и по бокам стопы; синяя бархатная рубаха, расшитая золотой нитью, каплями сапфиров и кварца; длинный темно-синий плащ, отороченный волчьим мехом. А венчала все это великолепие потрясающая массивная золотая корона. На одной руке его поблескивало несколько тяжелых золотых колец, другая же рука, изувеченная пытками некроманта, была украшена толстенным широким золотым браслетом и всего одним кольцом: массивным, золотым с чернением, древними рунами по ободку и большим синим камнем. Королевский стол находился на небольшом постаменте у дальней от входа стены в зал, таким образом, чтобы король мог хорошо видеть всех собравшихся, а также всех новоприбывших и уходящих. По правую руку от короля сидел сын и накладывал самые вкусные на его взгляд лакомства своей невесте, Кае. По левую руку сидела Гуда: тарелку ее покрывал хороший кусок сочной свиной рульки- одного из любимых лакомств, а в руке угнездилась чашка ароматного хмельного пива, которую гномка только что осторожно пригубила, сделав большой глоток, и затем счастливо вздохнула. Узбад активно налегал на предложенные лакомства: казалось, он попробовал по кусочку от всего, что томилось на столе. Но в употреблении хмельных напитков был осторожен, что было ему совершенно не свойственно и не укрылось от внимательных глаз сидевшего за соседним столиком Борина. Трор большую часть пиршества провёл в задумчивом оцепенении, мало с кем общался и почти не смеялся, словно обдумывал некий важный план. То тут то там гремели громкие тосты, вино и пиво лились рекой и спустя несколько часов с начала застолья найти хоть одного трезвого гнома в этой какофонии голосов было практически невыполнимой задачей. Именно этот момент король выбрал для того, чтобы произнести свою речь: - Друзья мои, братья и сестры, сегодня мы собрались здесь, чтобы отпраздновать великое событие! Несмотря на все пытки и ужасы я вернулся к вам из плена некроманта, вернулся из Дол Гулдура! Толпа одобрительно заревела. - И я знаю, что многие из вас задаются вопросом: как мне это удалось? Так знайте же, меня спасла эльфийка! Гул одобрительных голосов резко прекратился. Гуда невольно сжала ладони в кулак, и быстро спрятала под стол. Она старалась сохранить лицо перед поданными: что-то в этом разговоре, в том как он начался и в какую сторону оборачивался, ей не нравилось. Король же делая вид, словно ничего и не происходит, продолжил свою речь в гробовой тишине. - Таркун попросил ее об этом, и она согласилась. Но в темной цитадели нас увидел колдун, и теперь он охотится на неё, как дракон на золото. Став виновником этой травли, я предложил эллет укрыться в нашей горе. Так скажите же мне, высоко ли вы цените жизнь своего короля?! Толпа ожила и снова одобрительно закричала. - Сможем ли мы защитить здесь ту, что спасла меня?! Достаточно ли мы сильны, чтобы выстоять против тьмы?! - ДААААА — кхазад распалялись все сильнее. - Так давайте же праздновать! Здесь, в этой горе наш народ силён как никогда! Крики и шум продолжились, расположившийся в углу оркестр ожил и под сводами зала загремела веселая музыка. По приказу короля принесли ещё несколько бочек одного из лучших вин Средиземья, дорвинионского, пир продолжался и длился ещё почти двое суток. Праздновали все, даже сам Трор, будто воплотивший в жизнь свой хитроумный план, теперь же он окончательно расслабился и не отказывал себе более в удовольствии от поглощения горючего. Гора сотрясалась от тостов и песен, танцев и смеха, и даже пары хмельных драк. Никто казалось и не замечал молчаливого, полного неприятных предчувствий, уныния Подгорной королевы, да неодобрительных взглядов главы стражи, Борина, которые тот периодически бросал на своего владыку. **** - Почему ты ничего не сказал мне об этом?! Почему не предупредил?! Да ты хоть представляешь чего стоило мне сохранить лицо там, перед всеми!!! — Гуда кричала и крушила покои уже второй час. — Да чтоб остроухие, да под сводами нашей горы, Трор, о чем ты думал?! Неужто разум совсем покинул тебя в тюрьме колдовского холма? Лежащий в кровати король пытался доспать, но тщетно. После такой попойки голова нещадно гудела, веки слипались и очень хотелось прогнать супругу, назойливой мухой жужжащую на ухо уже который час. Дождавшись, когда звон очередного брошенного и покорёженного металлического подсвечника стихнет, Трор приподнялся на кровати, раскрыл покрасневшие глаза и глухо произнёс: - Чего так разоряться? Ты б лучше мне пива принесла: голова раскалывается. — и не дожидаясь, пока Гуда откроет рот и извергнет новый поток брани, продолжил — Не сказал, потому что некогда было, нашлось у нас с тобой дельце поинтереснее. А что до остроухих, так это я только ее пустил и жить она будет в отдельных покоях, появляться в наших залах будет не часто. Ты даже не заметишь ее присутствия. Кроме того, она великий целитель: за пару минут вылечила мои сломанную ногу и вывихнутое плечо. Нам то на пользу пойдёт, поучиться у неё врачеванию. Гуда на минуту замерла, не веря своим ушам. Злость с новой силой окутала ее стан. В глазах появилась красная пелена. - Ты что, ненормальный, решил ей ещё и покои отдельные выделить?! Видит Махал, король держался как мог: женщины его народа всегда были очень вспыльчивыми, но довольно скорыми на отходчивость, а Гуда была одной из самых ярких представительниц рода кхазад, определённо, по части криков. Ее раскрасневшиеся щечки да гневно вздымающаяся от глубокого дыхания грудь могли бы натолкнуть Короля-под-горой на мыслишки весьма определенного характера, не мучай его сейчас похмелье так сильно. Из уст жены продолжала сыпаться отборная брань, и именно этот момент выбрал таинственный шёпот, чтобы напомнить ему о себе: - Мда… Ваше величество, отчитывают Вас как нашкодившего ребёнка. Трор вспыхнул от злости: «Ещё чего не хватало… И так в ушах звенит, а тут ещё этот на мою несчастную голову. Да дайте уже великому владыке протрезветь!» - С такими темпами не видать Вам прекрасных глаз эллет, как горному троллю ванны. «Как это не видать?! Я сказал, что девчонка будет моей, значит так тому и быть! Я король, а не какой-нибудь жалкий подземный червь!». С этими мыслями Трор вскочил с кровать и аккурат услышал продолжение тирады супруги: - Не бывать такому, пока я здесь королева! Ты либо предлагаешь ей одну из общих женских комнат в средних ярусах, либо пусть катится туда, откуда явилась! И без того разозленный, гном буквально взбесился: - Вот значит как?! Пока ты здесь королева?! Так вот запомни раз и навсегда: король Эребора — я, и только я решаю кого сюда впускать да на каких условиях! Если я сказал, что здесь будет жить эльфийка, значит так тому и быть! Если решил, что построю отдельные покои для Сириэн, значит уже завтра на вершине горы начнётся строительство! Не дав ничего ответить удивлённой таким поворотом Гуде, Трор спешно вышел из покоев и хлопнул массивной дверью! Благо упавший после пира на постель прям в одежде, как был, гном не рисковал очутиться в неловком положении голым или, скажем, в спальной рубахе. Он злился пожалуй так, как никогда. Они и раньше с женой ссорились, но чтобы вот настолько - никогда. Она доселе не позволяла себе столь открыто перечить его воле, а уж выставлять свои условия и подавно. Какой же он король, если не может усмирить даже собственную супругу? А Гуда? Почему она так взъелась, неужели о чем-то догадывается? Мог ли он как-то выдать своё желание построить не просто покои для спасительницы, а золотую клетку для будущей любовницы? Только сейчас король заметил, что ноги сами несли его по могучим переходам и вырубленным из камня лестницам, и, за время своих рассуждений, он успел оказаться в одной из кузен, на нижнем ярусе. После шумного пира гномы отдыхали и отсыпались, но скоро и они потянутся в эту обитель огня и металла, а весь воздух начнут сотрясать удары молотов да шум раздуваемых мехов. Нет, хватит с него шума, королю сейчас как никогда хотелось побыть одному. Надо бы раздобыть кружку пива, да уединиться в тихом месте, подумать… - Пошли в сокровищницу, там всегда тихо и спокойно… — предложил пережидающий бурю голосок. Трор резко развернулся в противоположном направлении и отправился на кухню: добывать себе хмельное да избавляться от смури*. Сокровищница это хорошо: там никого нет, тихо, свет не яркий и золото, много золота.