***
— Как ты себя чувствуешь? — Клинт входит в палату к Джейн, оставляет свою ковбойскую шляпу на тумбе и сразу же принимается хозяйничать: поправляет её подушку, переставляет вазу с цветами на окно, к свету, сдвигает стопку журналов, внимательно изучает мониторы и только потом садится на стул возле её кровати. — Намного лучше. Ты нашёл его? Клинт молча кивает. — Надеюсь, он умирал мучительно, — гневно бросает Джейн. — И в соплях, — снова кивает он. — И был при этом жалким, как жёваная подошва. Джейн смотрит на него и думает о Лайле и Нетали — двух совсем юных девочках, чьи жизни оборвались так нелепо и так… похоже. Стало ли ему хоть немного легче, когда он отомстил за одну из них? Думал ли он в тот момент про Лайлу? Не мог не думать. — Она бежала шесть миль, — Джейн пытается поставить себя на место Нетали, представить, как бы вела себя на месте этой храброй и сильной девочки, — и не может, не находит в себе столько же внутренней силы и жажды жизни. — Шесть миль! — Да. Шесть миль, — Клинт касается её руки и легко сжимает пальцы, пока она стирает выступившие слёзы. — Смотри, что я принёс, — вдруг вспоминает он и подтягивает к себе рюкзак. — Нашёл в комнате сына и подумал, что он напомнит тебе о доме. Джейн сразу узнаёт потрёпанную мягкую игрушку в его руках и смеётся сквозь слёзы, но тут же кривится от боли в боку. Этого жуткого на вид аллигатора, сшитого явно на какой-то подпольной фабрике, она сама подарила ему за пару месяцев до дня, когда он с семьёй пропал в горах. День выдался жарким, и они несколько часов носились по парку, стреляя из водяных пистолетов друг в друга и в случайных прохожих, а потом сушились у неё дома, распевали песни под гитару и ели пиццу. А вечером, когда Бартон уже стоял на пороге, она зачем-то сунула ему в руки этого зелёного зверя. Зачем — сама не знала. Сунула, и всё. — Как он тут оказался? — спрашивает она, чуть отойдя от приступа боли. — Кейси в эту зверюгу сразу влюбился, едва увидел, — хмыкает Клинт. — Не расставался ни днём, ни ночью, всюду с собой возил, даже в горы взял, в рюкзак запихнул. Видишь, уцелел, дурилка плюшевая. Джейн улыбается. — Мне в тот день почему-то очень хотелось тебе что-то подарить, — вспоминает она. — Чтобы какая-то память у тебя обо мне осталась. А этот аллигатор… он когда-то принадлежал Пьетро. Отдала тебе, даже не задумавшись, что делаю. — Хочешь, забери обратно. Всё-таки память о брате, — предлагает он. — Может, этот крокодил Нейта от лавины спас, а тебя будет от пуль беречь? И получше бронежилетов, — он усмехается, но тут же спохватывается: — Прости, дурацкая шутка. Бронежилет спас тебе жизнь. — Нет, это ты спас. Если бы не ты, тот придурок выстрелил бы мне в лицо. Мне повезло, что ты успел. — Повезло? Это не везение, Ванда, — Клинт потирает переносицу. — Может, в Нью-Йорке везение помогает не попасть под машину, но здесь совсем иное. Здесь выживает только тот, кто борется. Каждый день — со стихией, с холодом, с самим собой, со своими страхами и слабостями. Это как в бою, понимаешь? Или ты, или тебя. Иначе никак. Ты боролась за свою жизнь, потому и выжила. Теперь идёшь на поправку и скоро вернёшься домой, — мягкой улыбкой он, видимо, хочет убедить её, что всё в порядке. Джейн поджимает губы и хмурится. Ничего не в порядке. Узнав, что он жив, может ли она вернуться в Вегас, где её не держит ничего, кроме работы? Той самой работы, где её принимают всерьёз только уборщик и Сэм из отдела почты. — Клинт, я не… Бен и парни погибли в перестрелке, — осторожно начинает она, ещё не совсем понимая, что собирается сказать дальше. — Бен жив, Ванда, — перебивает он. — Что?! — она привстаёт от удивления и с болезненным стоном медленно опускается на подушку. — Ааууч… И ты не сказал мне? Там, на буровой станции, она вызывала подмогу, считая, что выжила только она. Сообщила о перестрелке и десяти трупах, из них — пятеро полицейских. — Прости. Бен серьёзно ранен, но всё же — жив. Он в этой же больнице, в реанимации. Врачи говорят, что шансы есть. — Слава богу! — облегчённо выдыхает она: даже за столь короткое время она успела привязаться к этому старому ворчливому копу. — А остальные парни? Он качает головой. — Чёрт… Клинт, я… — Джейн всего на мгновение запинается, но берёт себя в руки: — Я могла бы остаться в Ветреной Реке и помочь в участке Бордер-Флэтса, пока Бен не встанет на ноги и не вернётся в строй, пока не назначат новых копов. Кто-то же должен быть здесь всё это время? Ты скажешь, что эта работа не для меня, я не справлюсь, мне не хватит сил и опыта! И мне нужно научиться быть хорошим копом, прежде чем браться за неё, — от волнения она тараторит, боясь, что Клинт остановит и поставит решительную точку в этом разговоре прежде, чем она успеет сказать всё, что хочет. Но Клинт слушает чуть прищурясь, будто пытается спрятать улыбку, но Джейн всё равно видит её — в морщинках в уголках его глаз. — Так и есть, конечно, но я буду стараться и сделаю всё, на что способна!.. Она не хочет возвращаться в Вегас. Уехать отсюда, когда она снова обрела своего лучшего друга, когда узнала, что он жив, — уж лучше пусть тот тип из трейлера на буровой станции восстанет из мёртвых и застрелит её. Джейн молча ждёт ответа, а Клинт обнимает ладонями её лицо: — Я никогда так не скажу, Ванда, — он с улыбкой смотрит в глаза. — И не подумаю, потому что продолжаю верить в тебя, как верил всегда. Конечно, ты справишься, но сначала, пожалуйста, выздоравливай. Он целует её в лоб, и Джейн на мгновение прикрывает глаза, а после усмехается, вдруг вспомнив своего инструктора по стрельбе: — И я увижу, как ты победишь Пита в охотничьем турнире этой осенью? Бартон тихо смеётся и легко касается пальцем кончика её носа.Часть 3. Вера
25 ноября 2021 г. в 22:03
Джейн заползает под трейлер и замирает, сжимая пистолет обеими руками. Из-за выброса адреналина она не чувствует ни боли от пулевых ранений в боку и шее, ни холода. Если не повезёт, она отсюда не выберется.
Над головой раздаются новые выстрелы, стекло брызжет осколками, из трейлера выпрыгивает человек. Джейн на удачу стреляет, ранит его в бедро и в плечо и беспомощно распластывается на снегу: патронов больше нет. Ублюдок, причастный к смерти Нетали и её бойфренда, без оглядки удирает в лес, а она не может его остановить.
Через минуту перед глазами возникают белые ботинки, и следом — лицо Клинта.
— Жива? — улыбается он.
— Да.
— Тебе нужно в тепло.
Истекать кровью на морозе — верная смерть. Клинт вытаскивает её и помогает подняться в трейлер.
— Так, дай мне тебя осмотреть, — он укладывает её на диван, расстёгивает куртку, ослабляет бронежилет, быстро, но аккуратно осматривает бок. — Вижу, в нескольких местах зацепило, но ничего страшного. Теперь здесь…
Джейн оттягивает воротник свитера и откидывает голову. Она впервые поймала пулю — это было страшнее, чем она представляла. Кажется, будто она с ног до головы залита кровью, что на шее и в боку огромные воронки от пуль. Шевелиться и дышать — чертовски больно, думать об этом — страшно. Волнами накатывает паника, а перед глазами возникает один и тот же момент: она стучит в трейлер, и через секунду оглушительный выстрел пробивает в двери дыру, и она летит со ступенек и больно ударяется затылком о вытоптанный снег, бок запоздало обжигает болью.
— Пара царапин, — Клинт снова улыбается и ободряюще кивает: — Всё будет хорошо.
Этих слов достаточно, чтобы Джейн успокоилась. Этих слов всегда было достаточно, если их говорил Клинт.
Он без разбора сгребает из шкафа чужую одежду: парой футболок зажимает рану на боку Джейн, третью прикладывает к шее.
— Держи вот так. Получается? — он бережно убирает волосы от её лица, стирает чужую кровь со лба и щеки и подкладывает свёрнутый свитер под голову.
— Да. Оставь мне рацию, Клинт, и иди за ним, — велит она.
— Я не оставлю тебя одну, — хмурится он.
— Мы оба знаем, что я выберусь отсюда только на вертолёте. У тебя же нет вертолёта? — пытается шутить она.
— Нет.
— Поэтому оставь рацию и иди за ним.
— Я не приведу его назад, Ванда. Ты должна знать.
— Я знаю.
Она определённо знает это, ему не нужно было говорить. Он стискивает зубы, а в его глазах появляется нечто такое, от чего у Джейн пробегают мурашки: этот взгляд — стальной и острый, как лезвие кинжала, — принадлежит не Кори Ламберту и даже не Клинту Бартону, а Хоукаю — спецагенту высочайшего класса, снайперу, не ведающему промахов. Есть ли хоть малейший шанс, что мерзавец уйдёт безнаказанным? У Хоукая новая миссия, и нет сомнений, что он выполнит её безупречно и рука его не дрогнет.
Клинт вкладывает в её ладонь рацию и бесшумно выскальзывает из трейлера, и через разбитое окно Джейн видит, как он бежит, пригнувшись, — сосредоточенный, собранный, готовый в любую секунду припасть к земле, увернуться от внезапного выстрела. Его движения скупы и быстры, и ей снова вспоминается Соковия и на секунду мерещится, будто за спиной у него не оптическая винтовка, а колчан со стрелами. В считанные мгновения Клинт добирается до леса и скрывается за деревьями.
Джейн устало прикрывает глаза: она облажалась трижды за один день.
Клинт, а за ним и Бен отговаривали её от разговора с семьёй Нетали, но она настояла на своём. Не добилась ровным счётом ничего — лишь оскорбила человека, который только что потерял дочь, влезла в его беду и попрыгала обеими ногами. Потому что не знала ничего об этих людях и их жизни, не знала, как правильно себя вести, не была профессиональна.
Клинт вовремя пришёл на помощь и увёл Мартина, дал ему возможность выплеснуть своё горе — не при чужой бесцеремонной девчонке, а близкому другу.
Она едва не упустила первых подозреваемых — Сэма Литлфайзера и его дружков-наркоманов, в числе которых был и брат Нетали Чип, — получила перцовую смесь в глаза и едва не ослепла. А эти отморозки сбежали бы, если бы не Клинт. Он их остановил, пока она размазывала сопли по лицу и хватала воздух ртом.
Если бы не Клинт, она не узнала бы имя мужчины, с которым встречалась Нетали. Чип ни за что не сказал бы полиции, что бойфренда сестры звали Мэтт. Если бы не Клинт, она никогда не увидела бы след от снегохода, ведущий к буровой станции, и не нашла труп, обглоданный койотами и хищными птицами. Это все сделал он, а она лишь отправила тело на экспертизу и по отпечаткам из базы данных узнала имя: Мэтт Рейнбёрн, охранник на буровой станции.
Если бы не Клинт, она была бы мертва. Другие охранники буровой, в пьяном угаре изнасиловавшие Нетали и до смерти забившие Мэтта, в перестрелке убили Бена и четверых полицейских из Ландера. Добили бы и её, но Клинт успел вовремя.
Все они: и Бен, и отец Нетали, и судмедэксперт, и даже незнакомый старик-индеец, которого она встретила всего раз на пороге полицейского участка Бордер-Флэтса — с самого начала смотрели на неё, как на глупую, наглую, ни на что не годную девицу. Не верили, что от неё будет толк, что она справится с расследованием. И всё, что она сделала за эти два дня, — доказала, что все они были правы.
«Клинт спас тебя, а ты облажалась. Хреновый из тебя вышел коп, Беннер», — Джейн включает оставленную рацию и вызывает Ривертон. Пора выбираться отсюда.