Идеальная Агрест

Внутри все сжималось, в горле было сухо словно в пустыне, голова гудела с неистовой силой, руки болезненно ныли, а в ушах стоял гул, похожий то на сильнейший ливень, то на ветер. Губы сухи, словно кора дерева, а из глаз словно выкачали всю жидкость, странные ощущения. Если бы Кларизис Агрест сказали, что она умерла, девушка бы грустно улыбнулась, не такие ощущения она представляла после смерти. В нос ударяет противный запах лекарств, минутку, она не умерла? Клара пытается совладать со своим телом, руки и ноги плохо слушаются, девушка разминает пальцы, пытаясь образовать кулак, не выходит. Она лишь шумно вздыхает. — мадмуазель Кларизис, вы меня слышите? Голос был ей незнаком, но он был явно женским. — да. — после этого, горло заболело сильнее. — г-де я? — вы в клинике «Soroe», вы можете открыть глаза? Клиника. Значит она выжила. Но как?... Клара слабо разлепила веки, яркий белый свет буквально ослепил её, она зажмурилась, но пересилив себя, открыла глаза. Агрест увидела белый потолок, немного повернув голову, она увидела медсестру. Блондинка немного поднялась с кровати, принимая полусидящее положение, при этом, опираясь о локти. — что произошло? — только и выдавила Клара. — я сейчас позову вашего отца, думаю он все вам объяснит, выпейте пока воды. — медсестра протянула стакан с водой, а сама скрылась за дверью. Кларизис даже возразить не успела, но пить все равно хотелось, поэтому она молча осушила стакан. В палату быстрым шагом зашёл Габриэль, вид его был взволнованный. Увидев дочь, он на мгновение остановился, но потом, все же дошёл до неё. — здравствуй Клара. — сказал он. — как ты себя чувствуешь? — привет, если быть честным, то странно. — сероглазая горько хмыкнула, отец семейства вмиг посерьезнел. — ты испугала нас всех своей выходной. — поделился он. — не смей делать так больше. — выходкой? Ещё скажи что это я виновата. — а разве нет? — дизайнер вопросительно выгнул бровь. — ты подвела меня, Адриана, свою семью, этого достаточно? — соглашусь. — Клара была спокойна. — пришёл ссорится? Я даже очнуться толком не успела. — не выводи меня на нервы, я не хочу ссор. Клар...— Агрест-старший присел на больничную койку. — нужно поговорить. — слушаю. — девушка посмотрела прямо в глаза родителя. — э....все хорошо? — после этих слов, мужчина неловко прокашлялся. Отец никогда не умел выразительно заботится о своих детях. — если ты о моем здоровье, то я чувствую себя относительно нормально. — соврала Клара. — да нет же....— Габриэль посмотрел прямо в глаза блондинки. — ну в плане общения, учебы...или что там у тебя... — не беспокойся, все в полном порядке. Снова эта удушающая боль в горле, под названием ложь. Дизайнер посмотрел на свою дочку. Осматривая каждую черточку её лица, словно изучая её эмоции. Мужчина чувствовал волнение за своих детей, он явно распустил их, переставая участвовать в жизни каждого, дизайнер с трудом мог вспомнить имена их друзей (и то не с первой попытки), мужчина совсем потерял тот момент, когда дети выросли, он пропустил часть детства своей младшей дочери, впрочем как и сына. Габриэль не был примером подражания, он понимал это, он предпочитал карьеру дизайнера и злодея, но не воспитание подростков. Он упустил момент, когда дети стали взрослее, Адриану недавно исполнилось шестнадцать, шестнадцать лет, через два каких-то жалких года, он станет совершеннолетним. Это уже будет не подросток, а вполне себе взрослая личность. А маленькая Клара? Недавно же восемь было! И тут он прокололся, его младшей давно четырнадцать, через полгода ей стукнет пятнадцать, подумать только...пятнадцать лет... — все хорошо пап? Ты выглядишь задумчиво. Из мыслей его выходит Кларизис. — скажи честно Клар, прошу тебя, что-то случилось? Может...тебя обижает кто-то...или тебе скучно дома, я могу отпустить тебя проветрится с Адрианом...если хочешь. Мужчина говорил сбивчиво, было заметно, такие разговоры порядком смущали и обескураживали его. — я запишу тебя к психологу, и Адриана заодно. А пока...— Габриэль поднялся с койки. — отдыхай. Мужчина неловко скрылся за дверью. — ого....—тихо прошептала девушка. — для него такой разговор, это целый подвиг. В тишине ей побыть снова не дали, в комнату вошёл, даже не так, влетел Адриан, чуть ли не выбив дверь. Растрёпанные волосы, помятая рубашка и румяные щеки, блондин явно бежал до больницы. — Клара! — завопил он, кидаясь на шею к сестре. Старший брат обнял её, так крепко, что девушке показалось, что он хочет задушить её в своих объятиях. Клара без каких либо стеснений, обняла его в ответ, полностью игнорируя запах пота и одеколона, аромат смешался, и был неприятен, но ей было плевать. — Адриан, задушишь. — все-же возмутилась девушка. — прости! — извинился он, сразу отстраняясь. — я был в парке, бежал со всех ног. — сказал он,  попутно тяжело дыша. — ты как? — сойдёт, отец заходил, спрашивал как я. — это хорошо, отец очень волновался за тебя Клара. — Адриан улыбнулся. Кларизис вопросительно подняла бровь. — волновался? Пх, это точно не про него. — блондинка нервно засмеялась, пытаясь скрыть этим замешательство. — это правда, он очень переживал. — Адриан вмиг посерьезнел. — Клар, почему ты так поступила? Она печально вздохнула, откровенничать с кем-то не хотелось от слова совсем. Адриану нельзя рассказать все полностью, только половину, Агрест всегда рассказывала все наполовину, скрывая множество факторов и моментов. Это убивало её изнутри, о том что она Асцелла, знало только пятеро человек — Феликс, Роуз, Леди Баг, Адриан (он же кот Нуар), ну и сам Габриэль. И не одному из них, она не могла довериться. Феликса она грубо послала, Леди Баг доверять были рискованно, а Адриана...он не переживет тот факт, что его отец является Бражником, остаётся Роуз...стоп. А друзья то хоть о её поступке знают? А общественность? — что было потом? Ну, после.... Её перебил брат. — тебя обнаружили ночью, Натали зашла к тебе, чтобы занести еду, ибо тебя не было на ужине. Не увидев тебя, она зашла в ванную....там тебя и обнаружили. — старший брат сделал глубокий вдох, что-бы продолжить непростой рассказ. — я сам мало что знаю, я спал в это время. Меня самого разбудил отец, приехала скорая, и тебя увезли. Сами мы сели в машину, и поехали в больницу, нас не пускали, поэтому мы просто ждали. Тебя удалось спасти, хотя врачи твердили что шанс был минимальный. Отец улаживал документы, что-то заполнял, я плохо помню. Потом, доктора сказали что вынуждены обратиться в отделение по делам несовершеннолетних. Ситуация была непонятна многим, как потом нам объяснили, подобное в их больнице не часто, когда попытку суицида совершает ребёнок. Когда приехала полиция, я, Натали, отец и телохранитель, начали давать показания, кто что видел, что что знает. Отца хотели увезти в отделение, по закону его могли лишить родительских прав, но отец подсуетился, ему удалось убедить органы опеки и полицию, дождаться, пока очнёшься ты. Сегодня в обед, нужно будет снова поехать в отделение, теперь допрос будут спрашивать у тебя. Кларизис моментально напряглась, она корила себя, за глупость собственного поступка, она ужасно подвела свою семью. Снова. — не переживай. — Адриан положил свои руки ей на плечи. — там ничего страшного нет, просто будут задавать вопросы о нашей семье, о конфликтах, наказаниях, будут спрашивать об отце. Спросят о школе, главное ничего не боятся. — насколько высок шанс, что отца лишат родительских прав на нас? — пустым голосом поинтересовалась Клара. — шанс не высок, я бы даже сказал что он крайне мал, наш отец один из самых влиятельных людей в городе. Он что-нибудь придумает, не нужно забивать этим голову. Блондинка зажмурилась, приступ слез снова достиг её, глаза начали наполняться влагой, а в носу неприятно защипало. Кларизис почувствовала, что её обнимают, тёплые объятия Адриана успокаивали, она нуждалась в объятиях, девушка обняла брата в ответ. В палате наступила тишина, нарушаемая редкими всхлипами младшей из семьи Агрест. — все будет хорошо. — тихо сказал ей Адриан на ухо. И она ему верит. ****** В небольшой комнатке, было всего три человека — Клара, и двое полицейских. Находится с этими людьми, было некомфортно, учитывая тот случай, когда Клара сбежала из дома. Воспоминания невольно заполонили её голову. Какой-же она была эгоисткой в ту ночь, когда решила расстаться с жизнью. Что бы без неё делал Лука? Джулека? Лайла? Роуз? Адриан? Отец? Лука...может он бы нашёл новую девушку, кто знает? Джул бы точно пришлось трудно, смерть людей она принимала всегда близко к сердцу, впрочем как и Роуз. Интересно, а что было-бы с Лайлой? Она бы задумалась об этом, но полиция отвлекла её: — вы подвергались моральному или физическому насилию со стороны кровных родственников? Очередной вопрос, время текло ужасно медленно, ощущение было такое, словно стрелки часов замирали на каждой минуте, и вместо одной минуты, проходило десять. Часы на стене были тому свидетелем. Допрос продолжался уже час, Натали, Стива, Габриэля, Адриана...даже семейную кухарку — Софи, их всех допрашивали в незамедлительном порядке. Вопросы были однотипны, отвечала девушка всегда одинаково, полностью осветляя репутацию семьи. Кларизис говорила только правду, хотя, работникам отделения, походу так не казалось. Ответив на очередной вопрос «нет». Старший полицейский захлопнул тетрадь, и небрежно кинул на стол, при этом держа ручку в руке. — допрос окончен, покиньте помещение. Агрест молча встаёт, и попрощавшись, выходит из комнатки. Она садится на место ожидания в коридоре, не обращая внимания на яркий свет, она поднимает голову к потолку, и облокачивается на спину. Её пальцы сжимают большой серый свитер, этот жест говорил, что она нервничала, ещё никого из персонала и членов семьи не отпустили. Что немало напрягало. Внезапно, блондинка услышала звонок телефона, она достала гаджет из сумки, и посмотрела на экран, звонила тетя Амели, сероглазая взяла трубку. — о Боже детка! Я когда узнала, была так шокирована солнышко! ( Стоп, она знает!? — удивилась Клара). Ты как? Ничего не болит? Голова не кружится? Господи! Мы так все испугались за тебя! Ты как давно очнулась? Не сильно много крови потеряла? Я пыталась дозвониться, но ты не отвечала, что-то случилось!? Ты дай знать!                            — привет тетя, все хорошо, не отвечала, потому что была занята. Я сейчас в отделении, только что закончила давать показания, ты там как? — ох господь! Слава богу с тобой все хорошо! Адриан все рассказал мне, ты не бойся, у твоего отца есть деньги и влияние, я помогу если будет нужно. У меня все хорошо, не волнуйся, надеюсь, с тобой все хорошо.                               — все хорошо, надеюсь, все быстро образумится, извини, не могу говорить. Давай я позже позвоню? — конечно, конечно! Я наберу позже, напиши обязательно, люблю тебя!                             — и я тебя, тетя. Агрест отрубила трубку, и прикрыла глаза. Черт их всех подери! Она с Феликсом все знает! Адриан подвёл. Проблемы снова катятся валом, словно ведро воды, падая прямо на голову. Неожиданно, из другого кабинета выходит кухарка, вид у неё был встревоженный. — как все прошло? — интересуется она, садясь рядом. Кухарку семьи Агрест звали Софи Стюар, Клара сама не помнила, сколько лет, эта женщина работает на кухне, но явно больше трёх. Софи было лет сорок, но точно Кларизис не знала. У неё были каштановые волосы, чаще всего заплетенные в одну густую косу, нос с горбинкой, оливковая кожа, и янтарные глаза, носила женщина чаще всего платье ниже колена, какого-нибудь серого оттенка, простые балетки, на голове её был кухонный платочек, под стать платья. Женщину, она видела довольно редко, несмотря на то, что она работа целыми днями у них в доме. — нормально, зря боялась. — хмыкает девушка. — это точно. — на пару минут, между собеседниками наступает тишина. — скоро уже все в дом поедем, допрос должен скоро закончится. — если отца не лишат родительских прав. — не лишат. — серьезно заявляет Софи. — месье Агрест не позволит. — посмотрим. Их разговор прерывает Адриан, который тоже выходит из другого кабинета. Парень машет им, и садится рядом, по правую руку к сестре. — ты как? — спрашивает он у сестры. — порядок. — хмыкает блондинка. — а ты? — тоже в норме. — теперь парень обращался ко всем. — а никто отца на видел? Софи и Клара отрицательно покачали головами. — кстати, Клар, тут недавно Феликс звонил.... Сероглазая моментально напряглась. — Феликс? — переспросила она. — ну да, ты же с ним поссорилась вроде, он очень переживал, просил перезвонить и... — ясно. — сухо перебила его сестра. О Феликсе ей хотелось говорить в последнюю очередь, сейчас ей не до него. Между присутствующими, наступило молчание, каждый думал о чем-то своём, Клара устало прикрыла глаза, правая рука, невольно потянулась к забинтованному запястью, ладонь сжала ткань, Агрест глубоко вздохнула, ноющая боль от давления, создавала приятное чувство эйфории, которое лилось на её душу, словно бальзам. Ей хочется улыбнуться, но она держится, рядом сидит кухарка и брат, мало ли, что подумают. Неожиданно, две двери кабинетов открываются, и оттуда выходит Натали и Габриэль, трое сидящих, невольно подскочили со своих мест, в ожидании результата допроса. Примерно в этот же момент, из кабинета где был Агрест-старший, вышел один из полицейских. — и так, итог допроса и обыска. Дом в хорошем состоянии, и пригодный для жизни несовершеннолетних. Двое подростков спокойно могут возвращаться в особняк. Однако органы опеки высылают предупреждение, при второй попытки самоубийства, несовершеннолетние будут отправлены либо к ближайшим родственникам, либо же в детский дом. Каждую неделю, в течении месяца, в дом будет приходить опека, для проверки содержания помещения. — мужчина вздохнул. — не смею вас больше задерживать. Когда сотрудник покинул семью, Кларизис не выдержав, подошла к отцу и обняла его. Все-же, она очень любила папу, хоть и ненавидела его сторону Бражника. Габриэль не любил объятья, считая это лишним в проявлении чувств, но дочери все-же он не мог отказать, мужчина с тёплой улыбкой, которой не улыбался очень давно, обнял девушку в ответ. Кларизис прикрыла глаза, она была низкого роста, не доставая отцу даже до плеча. Она уткнулась мужчине носом в плечо, вдыхая родной аромат дорогого одеколона, все же, она любила отца. Адриан улыбнувшись, подошёл к семье, и обнял их двоих, объятий не хватало каждому в семье Агрест. Стэн, Натали и Софи, лишь переглянулись между собой, все-же, в семье Агрест было мало тёплых моментов.