7

      Жизнь после увольнения с корабля «Энтерпрайз» была скучна. Но не та ли это счастливая скука семейной жизни? Возможно, но сам факт этой скуки никто не отменял. Мысли в таком духе приходили в голову бывшему первому помощнику Райкеру всё чаще. Почему ему не жилось спокойно на Земле? Этого не знал никто кроме, возможно, его жены — (настолько же бывшего) советника Дианны (ранее Трой, ныне Райкер). Она по этому поводу говорила: «Тебе надо привыкнуть, Уилл. Точно так же, как ты когда-то привык к жизни, полной опасностей». Его жена всегда была проницательна. Не столько потому что была наполовину бетазоидом, насколько потому что была женщиной. Но кое в чём она права не была. К корабельной, межзвёздной жизни Райкер привыкал от силы пару месяцев, к этой же не мог привыкнуть уже третий год.       Хочется, конечно, сделать небольшое отступление о событиях этих трёх лет. Первый год супружеская чета была с дипломатической миссией на «Титане», но как и всё хоть мало-мальски привычное — она кончилась довольно быстро. Теперь у офицера в отставке была своя ферма, которая в совокупности с пенсией для военных с излишком покрывала все расходы его маленькой семьи.       Точно так же было и в это утро. Уильям Райкер сидел перед окном с чашкой… подозрительного коричневого напитка (какого? Понятия не имею. Я лишь описываю, претензии не ко мне). На столе перед ним стоял подаренный Джорди ЛаФоржем приёмник, улавливавший исключительно частоты и волны не зарегистрированные в базе Звёздного флота. Звук помех оттуда расслаблял бывшего старпома.       Так бы и могло продолжаться это утро, если бы на кухню взволнованной походкой не ворвалась Диана:       — Уилл, нам надо поговорить, — с места и в карьер начала она.       — Если ты про калитку, то я её починил, — с абсолютно спокойным лицом произнёс он, — а если ты про ближний приёмный порт, то мастер придёт только послезавтра.       Видимо, его жена была чем-то раздосадована, потому что этот ответ её абсолютно не устроил              — Какая калитка, Уилл? — лицо женщины отражало взволнованное удивление, — Я знаю, что ты посчитаешь, что у меня паранойя, но я слы… чувствовала что-то… важное!       — Что опять, любовь моя? — практически промурлыкал Райкер, обнимая жену.       — Не время, Уилл! — твёрдо сказала она, и её муж сразу отступил. — Помнишь ту песню, что звучала у нас на свадьбе? «Голубые небеса» вроде. Я чувствовала, что кто-то нарочно поёт её в своей голове. Настолько громко, что даже я, даже не телепат, а эмпат уловила её!       Уильям осклабился в усы.       — Ты была права, — нежно сказал он, поцеловав любимую, — я действительно думаю, что у тебя паранойя.       На этом бы и закончилась вся эта история, если бы не приёмник. Приёмник, который как назло был обращён в ту часть межзвёздного пространства, где в данный момент пролетал метеор.       «I never saw the sun shinin' so bright       Never saw things goin' so right» — раздалось оттуда.       Теперь насторожился и коммандер.       — Ну, это может быть и совпадением… — неуверенно произнёс он, хотя знал, что его жену это предположение и не устроит.       — Мы всё равно должны проверить, — твёрдо сказала она, оправдывая ожидания мужа.

***

      Я не буду описывать, как они искали и буксировали на свою ферму метеор. Потому что не знаю. Но произошло это довольно быстро даже по меркам двадцать четвёртого века. Это всё происходило около полутора часов.       Теперь самое время описать сам метеор. По стандартной классификации нашего времени его можно бы описать как «железокаменный», но эта трактовка почти не отражает его внешнего вида. Это был кусок скалы, в который будто бы вплавили небольшую (агада) металлическую комнату. Это было понятно по двери, располагавшейся в данный момент напротив семейства Райкеров и небольшого окошка, которое в данный момент располагалось сверху.       На двери кроме совершенно бесполезных на тот момент знаков «Не кантовать» и «хрупкий груз» была ещё и металлическая табличка с большим количеством текста, который я вынуждена сюда переписать, чтобы вы поняли, что происходит дальше. На ящике было написано: «Камера одноразового заключения», «открывать на свой страх и риск», с подписью маркером «да не кипишуйте вы, он паникёр». Далее шло приложение, ПОЧЕМУ открывать следовало именно так: «Если вы хотите открыть эту камеру, то для вас это будет довольно просто. Кроме этого, хотелось бы добавить просьбу моего коллеги об избежании солнечных (да и других) лучей, чтобы вы смогли рассмотреть (тем же маркером: «рассмотреть в темноте, ага, щщас») ЭТО, пока оно не начало дёргаться и бубнить». Снизу же была миниатюрная подпись маркером же: «У ЭТОГО, раз мы выбрали такую терминологию, при контакте со светом, после долгой темноты бывают провалы в памяти».       — Ты думаешь стоит? — спросил бывший первый помощник.       — Если бы я так не думала, стала бы заморачивать тебя с транспортировкой? — с лёгкой неуверенностью сказала она, но было уже поздно: характер исследователя вновь пробудился в её муже, и он открыл дверь.       За дверью была подготовительная камера. Видимо для того, чтобы свет, попавший со входа не смог достичь своей цели. Закрыв за собой дверь, Дианна и Уильям услышали, как открывается вторая дверь, ведущая в основное помещение. Свет, падающий из окна в потолке, пускай и пытался рассеять свет, всё же, справлялся с этим не очень удачно. Но пожалуй кое-что можно было разглядеть.       — Боже, Уилл! — ахнула Диана.       На полу лицом вверх лежало холодное бездыханное тело девочки. Её кожа была смертельно бледна, а на лице не отражалось ни одного признака жизни. Решившись всё-таки осмотреть ЭТО, Уильям Райкер включил фонарик на минимальную мощность («Мало ли что!») и начал обходить вокруг тело девочки. Что-то загудело на частоте, не слышимой человеческому уху.       Обходя по кругу за Райкером можно заметить детали внешности девочки. Короткие тёмно-каштановые волосы, длинные тонкие руки и ноги, нос, который как словесному описанию не поддавался, так и не поддаётся и по сей день. Короткие рукава и штанины, открытые плечи комбеза в обтяг открывали расцарапанную кожу на руках и ногах. Но это, по видимости, были довольно старые рубцы, потому что следов крови на них не было.       — Милая, подойди сюда, — позвал командор, — думаю ты этим заинтересуешься, — в его интонации прослушивался лёгкий шок.       Подойдя, Дианна увидела то, что повергло в шок её мужа. На левой руке царапины складывались в надпись: «Список дел: — Откопать В4 (зачёркнуто в той же манере, как и «написано»), — Собрать (зачёркнуто) Лора, чтобы (недописано, зачёркнуто)…» — последнее же повергло бы в шок абсолютно любого: «Найти Дейту». Лишь рядом с этим пунктом стояла галочка. Довольно свежая по следам на коже, но всё же не окровавленная.       — Не может быть… — начала советник. — Он же…       Но закончить она не успела. Девочка резко распахнула глаза, обнажив при этом радужку холодного жёлтого цвета, невозможную у людей, но так часто встречающуюся у андроидов. Она рывком села, затем встала.       — Свет. Нужно больше света, — настойчиво прохрипела она, проходя под луч света, падающий из-под потолка.       Жужжание стало громче. Теперь его можно было услышать. Диана и Уильям стояли, оторопев.       Наконец, вволю пожужжав, девочка спросила:       — Кто вы такие? Нет, неверный вопрос, — на её бледном лице отразилась не столько задумчивость, сколько процесс поиска слов. — Откуда я ЗНАЮ, кто вы такие?