Filth in the beauty

- Хаз.. - как-то неуверенно в какой-то момент тихо спросил Акинори у самой двери, в оглядываясь за его плечо на Широяму, как будто ища в глазах Хазуки подтверждения, что он знает, что делает, и Хазуки только уверенно кивнул, закрывая за ним дверь, с тихим щелчком повернув замок изнутри, медленным, уверенным шагом ступая обратно к дивану, проходя мимо мужчины, с тихой усмешкой отмечая его состояние, как он попытался встать, попытался опереться рукой на пол, но только снова потерял опору, падая головой диван, безвольно свисая рукой на пол. - Так, так, так.... - тихо и вкрадчиво заговорил Хазуки, и от его ласковых речей не осталась и следа. Мужчина смотрел на него хищно, холодно, зло, как на свою добычу, как победитель. - Сам Широяма Юу, неужели я все-таки сегодня сорвал джекпот? Сука, гороскоп не врал, - нагло ухмыльнулся Хазуки, опускаясь перед Аоем на корточки, резким, грубым движением схватив его за волосы, рывком подняв его голову, заставляя смотреть на себя, с удовольствием рассматривая его бессознательный вид и затуманенный взгляд. Хазуки рассматривал его цепко, внимательно, как товар, который оценивают на продажу, он протянул к нему вторую руку, коснувшись губ, медленно проводя по ним пальцем, по его безвольно открытому рту, как завороженный рассматривая, ощущая их мягкость под пальцами, оттягивая вниз нижнюю губу, касаясь слизистой, его зубов. - Ты думаешь, тебя сейчас кто-то спасет? Ты думаешь, ты нужен кому-то? Или своему Дайске? - продолжал тихо и вкрадчиво говорить мужчина. Хазуки смотрел на него и его клинило, тот, кого он мечтал убить самой изощренной смертью, кого так восторженно целовал в перестрелке на адреналине, тот, кого он каждый раз так искал взглядом, вот он, он был в его руках. Хазуки вздрогнул и разжал пальцы, от чего голова Аоя безвольно снова упала на диван. Не обращая внимания на его стон, Хазуки поднялся на ноги, воровато оглядываясь, и наклонился к Широяме, упираясь одной ногой в диван, отточенным движением обыскивая его карманы, вытаскивая все, что могло иметь отношение к оружию, коснувшись его задницы, расплываясь в довольной ухмылке. - Скажи мне, Широяма, а твоя сучка ебет тебя? - тихо усмехнулся мужчина. Убийца перемахнул через его ноги, поспешно наклоняясь к нему и наощупь расстегивая на нем штаны, сдергивая их с его задницы вниз, вместе с бельем, открывая его для себя, достаточно только, чтобы сунуть, одной рукой резко упираясь на его затылок, вжимая в диван, не давая дернуться. Свободной рукой быстро вытащил из кармана презерватив и поспешно разорвал упаковку зубами, на какие-то секунды отпуская мужчину. Воровато оглянувшись, Хазуки снова прислушался к шагам в коридоре, быстро, поспешно доставая свой член из штанов, парой коротких движений надрачивая себе, когда как адреналин бил по нервам похлеще всякой виа гры. Хазуки так крыло от всей это ситуации, от того, как он спешил, кто был в его руках, даже не осознавая, в какой пиздец это может вылиться, веселясь от этой мысли, как подросток, которого застукают, и он точно огребет, но сейчас его это все не волновало. Раскатав презерватив по члену, Хазуки тут же пригнулся. - Тихо, - зло прошипел Хазуки, когда Широяма снова что-то простонал. Он уперся рукой в его затылок, переступая коленями, придерживая член за основание, подставляя головку к его входу и туго вставляя, подталкивая в его задницу, попадая не сразу, соскальзывая, от этого только больше злясь, машинально облизывая губы, то и дело оглядываясь на дверь, ведущую в коридор. Наконец, грубо вталкивая в него головку, мужчина зло прошипел сквозь зубы и двинул бедрами, туго вталкивая член, едва сдержав удовлетворенный вздох. Его буквально срывало. Он держал под собой это тело, тело мужчины, который столько времени просто не давал ему существовать спокойно, тело, обладателя которого он так ненавидел и желал одновременно. Аой ощущал происходящее как сквозь сон. "Я знаю, кто ты, я знаю твой оскал", - мысли хаосом перебивали одну другую в его голове. Юу силился открыть глаза или хоть что-то сделать, но наградой на его усилия был лишь тихий стон. Резкая боль как-будто заставила вынырнуть из тёплой ваты, вырывая очередной грудной стон из его губ, не сразу понимая, что происходит, зажмурившись только сильнее, шумно выдыхая от боли, что пробивала всю эту пелену наркотика, пока он, наконец, не смог приоткрыть глаза. Видя перед собой закрытую дверь, он ёрзал от движений и слышал сытые и пошлые выдохи над собой, сальные комментарии того, кто так поспешно трахал. Покачивания взад-вперёд прекращались лишь на долю секунды и с новой силой возобновлялись снова, грубее, жёстче, больнее. Юу вжимали головой, а грубая и жёсткая обивка дивана натирала скулу Широямы. Боль от того, как ходит член мужчины, пронзала тело насквозь, только отчетливее заставляя ощущать, как грубо, Хазуки вжимался, как раз за разом со злостью припадает на руку, чтобы сильнее вжать голову Юу в диван. Хазуки спешил, он дергано грубо трахал убийцу, как будто, наконец, дорвался до лакомства, которое ему обещали так долго, и никак не мог остановиться, наслаждаясь им, туго снова и снова вгоняя в него член, сминая ягодицы пахом, с похотью и горящим в глазах обладанием рассматривая, как скользкий член раз за разом входил в него, поддергивая его бедра больше к себе, снова вжимая его в диван с сытым, довольным вздохом. Ненависть на грани обладания переходила в желание, ему не хотелось трахнуть его, чтобы наказать или поиздеваться, он хотел сделать его своим. Эти чувства охватывали его волной, заставляя раствориться в них, не думая больше ни о чем. В какой-то момент мужчина слишком резко дернул бедрами, и член выскользнул из его задницы, скользнув между ягодиц, и Хазуки тихо шикнул, поправляя его и вставляя в его задницу снова, вгоняя рывком до конца, пригибаясь к нему ближе, опираясь на локоть. Вплетая пальцы в его волосы, Хазуки резко сжал их, оттягивая на себя, заставляя поднять голову, сыто выдыхая на ухо, нарушая тишину комнату только пошлыми шлепками и скрипом дивана под ними. Его в какой-то момент вдруг сорвало от злости, что такой мужик принадлежит кому-то ещё. Безумие, охватившее от страсти, отключало сознание. Хазуки смотрел на его профиль, только больше убеждаясь, как это мужчина был хорош, настолько хорош, что он готов был убить его, Дайске, и любого, кто вообще мог встать между ними, будь то хоть сам Каору или Сугизо, сейчас для него не существовало больше никого. Он дорвался, дорвался до того, кто впервые встал с ним на равных, кто так сильно зацепил его, заставляя хотеть и сходить с ума. Где-то в коридоре послышался шум голосов, и Хазуки резко вжал его голову снова в диван, так зло и воровато оглядываясь, машинально облизывая губы. Скорее всего все продолжили празднование, и кто-то, как и Акинори когда-то, пошел искать туалет, но Хазуки не мог сейчас все так бросить, нет, не сейчас. Опираясь рукой на его затылок, практически вжимая его скулой в диван, Хазуки грубо трахал его, быстро, поспешно, для себя, чувствуя, что вот-вот кончит, пригнулся только к нему ниже, рвано и сыто выдыхая, быстрыми короткими толчками двигая в нем член. С шумным вздохом он рывком всунул член до конца, чувствуя, как он пульсирует в его заднице, кончая и выстреливая спермой. Хазуки ощутимо напрягся, плотнее вжимая его ягодицы пахом, удовлетворенно прошипев сквозь зубы, не спеша так быстро вытаскивать из него член. - Сука... - тихо прошипел Хазуки, быстро и рвано дыша, замирая. Голоса прошлись у самой двери, но никто не дернул ручку, и Хазуки старался тихо отдышаться, отводя бедра и вытаскивая из мужчины член, поспешно слезая с него. Стянув с себя использованный презерватив, машинально завязывая и кидая на стол, Хазуки подошел к изголовью дивана, где было лицо Аоя, все ещё глядя на него с какой-то жадностью, и протянул к нему руку, цепко схватив за волосы, поднимая его лицо на уровне своего члена, который болтался перед ним. Это уже было лишним, но Хазуки не мог остановиться и уйти просто так, отпустить свой трофей, с такой похотью глядя на мужчину. Взяв себя за член, Хазуки подставил его к губам, проводя по ним головкой, так нагло на пробу пару раз толкнув член в его рот, едва вздрагивая, когда его зубы коснулись головки, и тут же отпустил, поспешно убирая член в трусы, подтягивая на себе штаны. Все ещё оглядываясь на дверь, с металлическим звоном пряжки мужчина затянул на себе ремень, стараясь отдышаться, снова машинально облизывая губы. Убийца подошел к дивану и потянул к штанам Аоя, чтобы кое-как подтянуть их вместе с бельем, но снова только глядя на него задницу, мужчину завороженно замер, скользнув пальцами между его ягодиц, просовывая пальцы внутрь, прищурено глядя на его лицо, и тихо выдыхая от ощущений, снова и снова пробно пару раз двинув пальцами, ловя себя на мысли, как хотел бы, чтобы она была в его сперме, но Хазуки трахал его в презервативе., Разочарованно цыкнув, мужчина убирал пальцы и подтянул на нем обратно белье, кое-как поправляя штаны, едва-едва повернув мужчину на бок, застегивая молнию и пуговицу, поправляя сверху края рубашки. - Ох, Широяма-сан, Вы не думали о том, что Вам нужно меньше пить? - тихо и нагло ухмыльнулся Хазуки, наклоняясь к его лицу с дерзкой ухмылкой, снова касаясь его губ пальцами, намеренно оттягивая их и слизистой, рассматривая, как он был красив, как он был хорош, одернув сам себя, что не в игрушки тут пришел играть. Ручка двери резко дернулась, и Хазуки моментально шарахнулся, хватаясь за пистолет. - А что, туалет не здесь? А, дальше по коридору? Еб твою мать, даже отлить спокойно нельзя, это все вино, ссать хочу невозможно, - прошипел чей-то голос за дверью, и его оставили в покое. Хазуки настороженно прислушивался, словно зверь, держа пистолет наготове и, дождавшись, пока шаги стихнут, снова бросил взгляд на Аоя. Ловко хватая использованный гандон со стола, не заметив обертку от него под ногами, Хазуки подошел к двери, прислушиваясь, и с тихим щелчком повернул замок. Выйдя в коридор, убийца оглянулся по сторонам и прикрыл за собой дверь. Вскинув голову, поправляя слегка растрепанные черные волосы, Хазуки развернулся в сторону туалета. Сразу выбросив использованный гандон в урну в туалете, мужчина подошел к зеркалу, надменно ухмыльнувшись своему отражению, и склонился над раковиной, приводя себя в порядок. *** Каору и Сугизо снова сидели за одним столом, переговариваясь о делах. Праздник праздником, а вопросы денег беспокоили старого мафиози куда больше, чем какой-то новый сорт вина. Разговор был тяжелый, и Каору был мрачен, как и Сугизо, который то и дело вставлял нотки наигранного сочувствия. "Ты же знаешь, Као, это чистый бизнес". - Меня это беспокоит, Сугихара, - покачал головой Каору, и снова огляделся, как будто ища своего человека, и подозвав кого-то, тут же шепнул на ухо. - Найди мне Широяму. Если его нет, найди мне Андо. Это срочно. - Као, к чему такая спешка? - расслабленно улыбнулся Сугизо, отпивая глоток вина. - Я могу одолжить тебе своих людей, если это так тебя беспокоит. - Не стоит беспокоиться, - вежливо отказался Каору, возвращаясь к светской беседе.