Filth in the beauty

- Это что, шутка? Я лично видел, как тебя расстреляли, Сугизо убил тебя! - никак не мог прийти в себя Хазуки, пока Кирито встал и привычным жестом убрал канату в ножны, а Хазуки только как восторженный ребенок рассматривал мужчину, как будто увидел приведение. - А что ты видел, Хазуки? Как меня расстреляли или как меня...убили? - усмехнулся Кирито кривой усмешкой, холодный, пустым взглядом глядя в его глаза. И Хазуки замер. Он помнил этот день. Хазуки был ещё тогда молод и простым рядовым солдатом, чьего имени никогда не помнил Сугизо, как бы он ни старался ему доказать свою верность и преданность. Тогда даже ещё не было Акинори. Кирито был лучшим, самым лучшим, кто-то даже поговаривал, что когда-то он займет место Сугизо. Казалось, что даже сам Сугизо подозревал это, и жажда извечной власти поглотила его. Обвиняя Кирито в предательстве за какую-то мелкую оплошность, Сугизо приказал убить его. Но Кирито был не так прост, он боролся, боролся всегда за справедливость. Кирито вызвал его на бой, честный и справедливый, на мечах, и пусть победит сильнейший. Только Сугизо никогда не играл честно. Последним ходом пошла пуля из пистолета, который Сугизо всегда носил с собой - 44 магнум, старомодно, но Сугизо всегда отличался фарсом. Только теперь Хазуки понял, что тот бой он на самом деле выиграл. Сугизо же вот-вот проиграет войну. - Где ты был? - спросил его Хазуки, когда они уже сидели на каком-то помещении под крышей, где и прятался пока что Хазуки. - В Сингапуре. Я сбежал туда в мелкую триаду, которая под Вэй Ином. Сейчас, когда его место занял Ван И Бо, а Сугизо подался в кабинет министров, я понял, что пора воскресить пару мертвецов. В Китае я сменил имя и личность, я полностью поменял жизнь. Кирито умер навсегда. - И именно поэтому ты сейчас стоишь передо мной и жрешь мой бургер, - прервал пафосную минуту Хазуки, который внимательно его слушал, прислонившись спиной к какой-то старой коробке. - Чего ты хочешь? Мы никогда не были с тобой близки, - серьезно спросил Хазуки. Такие люди никогда не приходят просто так. А уж Кирито - тем более. - Я хочу убить Сугизо, - спокойно и просто ответил Кирито. - И мне нужны люди. Такие, как ты. Уверен, ты не по собственной воле выбрал такие хоромы? - ухмыльнулся мужчина, поднимая на него голову, глядя сквозь упавшие на глаза черные пряди. - Кстати, тебе лучше их сменить. Тебя нашел я, а значит, завтра за тобой уже придут. Кирито поднялся, опираясь на свой меч, и явно собирался уходить. - Эй, в смысле? Ты что, уходишь? Но ты ничего не объяснил! Почему я должен тебе верить? А если я пойду и расскажу все Сугизо? - Хазуки так охуевал от всего, что произошло, что просто не понимал действий этого парня. - Не должен. И не расскажешь. Ты умрешь раньше, чем раскроешь рот, готов ли ты пожертвовать всем ради того, чтобы снова лизать ботинки? Ответь. Не мне, - спокойно заметил Кирито, внимательно на него глядя. - Придет время и тебе придется выбирать - пойдешь ты со мной или нет. Поверь, это будет скоро. Очень скоро. Хазуки молчал, глядя в глаза Кирито, цепко и холодно, пытаясь поймать его истинные намерения во взгляде. Он понимал его. Он не видел больше в его глазах той боли, что, возможно, была в нем, когда все это только произошло. От предательства, от беспочвенным обвинений, что все знали правду, но никто не пошел против Сугизо. Там была только пустота. Его давно выжгла ненависть. Хазуки задумчиво расфокусировал взгляд, опуская его в пол. - Ты мне не договариваешь. Звучит слишком красиво и просто, но что ты задумал на самом деле, какова твоя месть? - тихо и задумчиво проговорил Хазуки, поднимая снова взгляд, но в помещении больше никого не было. Только где-то внизу на лестнице скрипнула половица, и снова стихло. Хазуки остался один. Хазуки так и не спал в ту ночь. Столько событий, мыслей в голове, воскрешение Кирито, смерть Акинори. Акинори... Хазуки до последнего не мог в это поверить. Нет, нет, он даже готов был идти в полицию, найти этого чертового блондина и выбить из него всю дурь, лишь бы Акинори снова жил. Пусть докажет, что это его тело он получил! Пусть докажет, что его сердце не бьется. Глаза снова обожгло злыми слезами. Он не должен был умереть. Не должен. Уж лучше бы он сдал его Сугизо и остался жить. Сердце разрывалось от боли. Хазуки, лишь бы чем-то занять руки, перекатывал браслет с руки на руку, пустым взглядом глядя перед собой. Он как будто чувствовал свою собственную вину в его смерти. Не спас. Не уберег. Он должен был отговорить его... От чего? Спасать свою любовь? Отличный совет, Хаз, ты - отличный тому пример, и где ты теперь. От злости ему хотелось закричать. Хазуки с силой сжал браслет дрожащими руками, сцепив зубы, и нить беззвучно треснула, рассыпая по всему полу десятки маленьких бусин. Руки Хазуки дрогнули и тут же разжались. Он как будто этого не заметил. Боль охватывала его, выжигая внутренности едкой кислотой, и Хазуки закрыл глаза. Память услужливо напомнило, как только они познакомились. Его даже привел не он. Черт его вообще знает, откуда он взялся, и почему в этот момент сердце Хазуки дрогнуло, когда после очередной раздачи пиздюлей Акинори досталось больше всех. Хазуки же снова был на высоте. "Наверное, я просто бесполезен", - как-то глупо улыбнулся тогда Акинори, когда в очередной раз провалил задание. И Хазуки сжал его плечо, обещая, что когда-нибудь он точно станет лучшим. Такая широкая, глупая улыбка обожгла Хазуки сердце. Ни одно оправдание не шло ему в голову, ни одно. Умер. Акинори умер. Рывок, цепляясь руками за пожарную лестницу, Хазуки подтянулся, подбираясь к окну, поднимаясь выше, впрыгивая в него ногами, тихо, почти бесшумно приземляясь, прислушиваясь к тому, что творится на лестнице. Тишина. Хазуки знал, что Юу не было сейчас дома, знал, потому что следил. Он видел, как Юу выходил с Тошией, их веселый смех, он ждал этого, с каким-то удивлением сначала глядя на их парочку, их отношения...В каких они отношениях? В груди Хазуки вспыхнула злость, такая ярая злость, смешанная с ревностью, какой не было даже к Дайске. Тошия. Кто бы мог подумать. Хазуки даже не мог объяснить, что его так взбесило, привело в такое бешенство, что он схватился за пистолет раньше, как только он его увидел, поймав себя на этой мысли, но заставил себя отпустить, не теряя времени, впрыгнув в окно, в темноте ночи. Он помнил эти двери и эту квартиру лишь издалека, и то в полубреду, когда забирал Юу из последних сил, чтобы спасти. Хотя на деле спасал он только себя. Подойдя к нужной двери, Хазуки достал отмычку, которую так или иначе носил с собой. Пара минут возни, и дверь поддается. Хазуки замер, медленно открывая дверь, оглядываясь, и спокойно входя в квартиру, закрывая за собой дверь, поворачивая замок ровно так, как он был. Хазуки прислушался с темноте квартиры. Кое-где горел свет, как будто хозяин вот-вот вернется. Хазуки медленно, стараясь не задеть ничего, медленно доставая пистолет, сжимая его в пальцах, воровато осматриваясь. Алкоголь, стаканы, остатки закусок, мужики явно пили здесь. Хазуки медленно шел дальше, держа пистолет наготове, тихо, почти бесшумно ступая. Дверь в спальню осталась открыта, смятая постель, свидетельствующая о том, что на ней явно спали. Хазуки снова полоснуло ревностью, такой обжигающей, а глаза стали черными, и снова лицо Тошии перед глазами, как он смотрел на Юу. Хазуки даже не видел четко их эмоции, на лице, но как будто явно знал, дорисовал себе сам, сжав от злости зубы, от чего скулы явно выделялись на его лице. Хазуки медленно отступал назад, к другой комнаты, дверь которой была закрыта. Мужчина мягко нажал на ручку двери, открывая ее - гостевая, по всей видимости, здесь давно никого не было. В двери вдруг послышался звук ключа, и Хазуки рывком бесшумно вошел в гостевую, закрыв за собой дверь, прижавшись к двери, слушая звуки, слыша, как мужчина вернулся в квартиру. Хазуки замер, почти не дыша, держа пистолет на готове, слыша, как Юу прошел в квартиру, как где-то звякнули пустые стаканы. Хазуки медленно повернулся, мягко и медленно нажимая на ручку двери, бесшумно выходя из комнаты, глядя в спину Широямы. - Ну привет, - позвал его Хазуки, глядя на него цепким, черным, холодным взглядом, держа под прицелом пистолета. Юу вернулся в квартиру через время и чувство неловкости как то накатило, он поднял валявшуюся на полу футболку и прошёл на кухню, убирая стаканы в посудомойку, и уже было потянулся за тарелкой как услышал голос Хазуки в своей, мать его, квартире . Юу медленно выпрямлялся, более плотно подсовывая пальцы под край тарелки , оборачиваясь к мужчине и смотря на него. Весь в чёрном, он стоял перед ступенями за барной стойкой, но его было прекрасно видно. Юу был в выигрышной позиции, стоя на возвышении. - Пришёл убить? - глухо спросил мужчина, - Или пришёл умереть? Хазуки медленно сделал к нему шаг, ещё один, ступая четко выверенными уверенными шагами, держа его под прицелом, и даже не столько пистолета, сколько своего взгляда, черного и холодного, глядя на него прямо и дерзко. Изначально Хазуки вообще не так даже хотел прийти, он хотел извиниться, хотел все по-другому, но что-то сдернуло у него все тормоза, и как бы Хазуки не старался выглядеть спокойно, как бы его сердце не дрогнуло при виде Юу, и взгляд на мгновение преобразился, убийца был холоден и сдержан. Как будто не было ничего между ними, никогда, и вот они снова враги. - Я тоже рад тебя видеть, Юу, - тихо и вкрадчиво ответил Хазуки, как будто подступая издалека, и его губы дрогнули, и эта улыбка была больше похожа на оскал. - Я пришел просить о помощи. Об одолжении, - уже серьезно и по делу заговорил Хазуки, опуская прицел с его головы, но ещё держа под пистолетом, как будто больше для самообороны. Если Юу нападет, как перед бешеным зверем, от которого ты не знаешь, чего ожидать, и иногда лучше пристрелить, если сорвется с цепи. - Услуге. Называй, как хочешь, - продолжил говорить Хазуки, и голос его менялся в более спокойную сторону. - Помоги убить Сугизо. Он для вас такой же враг, как и для меня, как и для нас всех. Да, я убил Дайске, это факт, - спокойно сказал Хазуки, глядя в его черные глаза, не дрогнув. - Я мог бы сказать, что я убил его, потому что исполнял его приказ - приказ Сугизо. Но я не буду тебе врать, я убил его, потому что хотел. Потому что ненавидел, потому что ненавидел его всем своим сердцем, за то, что он был с тобой. За то, что ты был с ним, - Хазуки опустил пистолет, говоря с Юу открыто, но ни на секунду не переставая сжимать пистолет, в случае чего. - Я всегда соревновался с тобой, кто круче, даже не осознавая, какой ты на самом деле, пока не увидел тебя во всей красе. Я полюбил тебя. Я забрал тебя из того горящего дома, рискуя всем, потому что мне нужен был только ты. И вот я здесь, - спокойно сказал Хазуки, разведя руками в стороны, словно показывая, к чему это теперь привело. - Ты хотел убить меня за Дайске. Убей, давай. Мне нечего терять, - Хазуки стоял перед ним, открыто и спокойно, глядя в его глаза открыто и честно, почти как тогда, когда они прощались последним взглядом в магазине. Юу зло и холодно смотрел на него, не двинувшись, когда Хазуки подходил. Юу понимал, что должен этому мужчине - за спасение, за спасение не один раз. Юу смотрел в лицо мужчины, слушая про Сугизо, предложение Хазуки было предсказуемо, смерти Сугизо хотят слишком многие. Но тут Хазуки заговорил о Дайске, и Юу дёрнул ноздрями уже готовый выкрикнуть ему в лицо, чтобы тот заткнулся, но тот продолжил говорить, и Аой дал ему эту возможность. - Что ты несёшь? - тихо сказал Юу, выпуская край тарелки из рук, и она с грохотом упала на стол. Хазуки продолжил говорить, а Юу смотрел на него, приоткрыв рот, замерев на полуслове, и, когда мужчина замолчал, Юу как-то растерянно опустил голову, осматриваясь по сторонам, на секунду зажал пальцами переносицу, как будто пытаясь осознать сказанное. Неловкая тишина и прямой взгляд Хазуки, которого Юу упорно избегал. - Хочешь есть? - совершенно невпопад спросил Юу. - Выглядишь не очень. Понятное дело... Садись, - Юу не боялся ствола в руке Хазуки, он как-то по хозяйски засуетился, отодвинув стул для мужчины. - Из еды не густо, есть паста со сливочным соусом... Тош... Не важно, - Юу прервал сам себя, тут же продолжая. - Готовил не я в общем. Когда ты последний раз спал? Держу пари, пару недель назад или все же там в подвале у Асанао? Как он, ты звонил? Я узнавал, он уже дома. Ты в курсе? Хазуки как-то даже растерялся от его слов, от его реакции, он ожидал от него чего угодно, только не такого, все ещё чувствуя подвох, прищурившись, глядя на него с подозрением. Юу так упорно избегал его взгляда, как будто ничего не произошло, и ещё секунду назад он не готов был пожелать ему смерти, так по-хозяйски завозившись на кухне, и Хазуки сделал к нему ещё один шаг, становясь на ступеньку, глядя серьезно, как будто не готовый покупаться на его подвох. - Так ты поможешь мне с Сугизо? Я боюсь, у нас нет времени, если ты сможешь привлечь Каору - нам будет только на руку, если ты пойдешь со мной один - тоже неплохо.. Юу, посмотри на меня, - требовательно позвал его Хазуки, не понимая его возни, глядя на него все тем же холодным, серьезным взглядом, только теперь снова обращая внимание на все эти остатки "романтического ужина", над которыми суетился Юу, и скулы только зло снова заиграли на его лице. Аой со звоном бросил лопатку в сковороду, оставляя лапшу на огне и разворачиваясь к Хазуки. - Что!? - грубо выговорил Юу. - Помогу ли я? А у меня есть выбор!? Привлечь Каору? Его и привлекать не придётся, он давно состряпал план, как оторвать бошку этому ублюдку. Теперь Сугизо в меньшинстве. Или что? Да, я пойду с тобой! Я должен тебе. И что ты хочешь? Привезти тебя к Каору, чтобы он не убил тебя до того, как ты успеешь открыть рот? Отличный план! Он складывается на ура! Ты давно это задумал? "Спасти меня", не убить, чтобы в нужное время я отвёл тебя к Каору? Легко! Но где гарантия того, что все это не фарс? Что все это ты и твой Сугизо не придумали вместе? А? Чтобы подойти к Каору близко и всадить ему нож в горло. Хочешь убить Сугизо, давай! Ты и я! Но о встречи с Каору забудь! - Юу зло и с какой-то болью выговаривая это Хазуки, и, закончив, отвернулся от него, и мешая пасту, которая стала пригорать. - Ты приперся ко мне... Приперся ко мне и сказал, что Дайске умер из-за меня... Из-за того, что я перешёл тебе дорогу. Ты любишь?! - Юу с силой швырнул лопатку в раковину и, выключив сковороду, снова повернулся к Хазуки, смотря на него с иронией и насмешкой. - Хочешь убить Сугизо? У тебя есть я, это все, чем я могу помочь, - с грохотом Юу шваркнул на стол сковороду. - Садись! - Юу гавкнул так, как будто приказал собаке. Хазуки слушал его, внимательно и не перебивая, пока Юу со злостью выплевывал свою тираду, помешивая еду в сковородке, выплевывая ему в лицо каждое слово, так зло и едко, с такой болью, и Хазуки медленно, шаг за шагом подходил к нему, прямо и цепко глядя на него, слушая каждое слово. Его пистолет не был больше направлен на Юу, Хазуки просто держал его в руке, дулом вниз. Он слушал его и смотрел на его лицо, видя на нем столько эмоций, злости, раздражения, боли, увидев, в какое смятение привели его слова. Юу с силой бросил лопатку в раковину, и Хазуки остановился возле стола, не дернувшись, когда Юу развернулся и швырнул сковородку на стол, Хазуки не смотрел на это, он смотрел только на Аоя, так внимательно и цепко, как будто даже слова не до конца доходили до него. "Садись!" - рявкнул Юу, наконец, поднимая голову на Хазуки, и мужчина дернулся к нему, хватая за грудки домашней футболки, дернув к себе мужчину, прижимаясь к его губам, так жадно, пошло, грубо и мокро обсасывая его губы, толкнув назад, заставляя его вжаться поясницей в столешницу, отпуская его футболку, перемещая руку на его шею, мягко коснувшись его кадыка большим пальцем. Его запах - смесь пороха и пыли - Юу не ответил на его поцелуй, просто утонув в ощущениях, неосознанно отступая под напором мужчины. Широяма пытался взять себя в руки, чувствуя, как тёплые губы мужчины раз за разом требовательно вжимаются в рот, а его руки коснулись шеи, и Юу сдался, отстранённо отвечая на его поцелуй, когда как рука Широямы вцепилась в бедро парня, прижимая его бёдра к своему паху, заставляя вжаться в его торчащий член. Юу дернулся назад, отклоняясь и смотря в лицо мужчины, по которому просто сходил с ума в этот момент, скомканная футболка задралась выше, и Юу как будто хотел, что бы Хазуки увидел это - полоску его голого живота и торчащий из-под опущенных штанов член. Хазуки скучал по нему, он ощутил это моментально, как только коснулся его губ, так жадно, пошло, выпуская пистолет из рук, что с громким звуком упал на поверхность стола, и Хазуки вцепился в его него, задирая на нем футболку, вжимаясь в его пах, ощущая его стояк, на мгновение отвлекаясь от его губ, видя торчащий член из-под резинки штанов. Широяма мягко тронул губы Хазуки большим пальцем, как будто не веря, что только что они касались губ. Юу держал бёдра Хазуки, вцепившись в шлевку его джинс и, смотря в глаза мужчины, свободной рукой тронул ремень на его джинсах, расстёгивая и через секунду вжикнув молнией, сунул руку в белье мужчины, тут же вжимаясь сам в его губы, с таким сытым кайфом, прикрывая глаза и срываясь на сдавленный вздох, когда в ладонь уткнулась головка члена Хазуки. Юу жадно целовал парня, теперь уже сам, действуя с напором, заставляя парня отклонится и лапая его пах, с таким благоговением, как будто это все, чего он хотел от жизни. Юу даже и не думал, что мог так скучать по нему, теперь уже он вжимал парня в крышку разделочного стола, медленно и туго двигая рукой по его члену, обсасывая губы Хазуки, не давая ему даже вздохнуть, когда у того перехватывало дыхание когда, тугой кулак Широямы медленно и на сухую натягивался на головку члена мужчины. Все резко прекратилось, Юу отстранился и, не дав на осознание и секунду, опустился на колени, тут же надевшись ртом на член мужчины, отсасывая ему. Пользуясь его растерянностью, Аой подсунул руки резинку его белья и штанов и потащил их вниз, медленно, сбиваясь на отсос, туго и глубоко отсасывая парню. Хазуки дернулся, больше от неожиданности, так сыто и пошло выдыхая, опуская руку на его волосы, вдруг резко и зло сжимая их в пальцах, дернув его голову на свой член, толкнув бедрами, сбивая его темп. Глаза Хазуки почернели, а губы дрогнули в довольной ухмылке, и мужчина снова и снова вталкивал член в его рот, как будто наказывал мужчину, наказывал за всю свою ревность. - Тшшш, - сально выдохнул Хазуки, срываясь снова на очередной стон, когда головка толкнулась в его горло, и Юу дернулся, закашлявшись, пытаясь вытолкнуть его член из горла, но Хазуки цепко и зло держал его волосы, грубо трахая его в рот, не жалея, раз за разом впихивая член в его глотку, сыто и довольно выдыхая, не давая ему закрыть рот, коснувшись рукой его губ, трогая его зубы, ощущая как собственный член двигается по языку, почти не вытаскивая его, ощущая его напряжение, трогая его мокрые губы. - Тошия тебе так же отсасывал? - вдруг зло спросил Хазуки, когда его аж трясло от злости, его сорвало, напрочь, все, что он видел, как будто воедино собралось в одну картинку, чувствуя, что вот-вот кончит, с силой резко дернув от себя мужчину, чувствуя, пока он дезориентирован на коленях, пытаясь отдышаться. И Хазуки тут же с силой дернул его с колен и приложил его лицом об стол, где стояла сковородка, отпихивая ее назад, нагнув Юу на стол, перехватывая его руку и больно заламывая за спину, навалившись, дернув с него штаны, открывая его задницу для себя, подставляя свой член к его заднице, скользкий от его же слюны, так пошло шипя ему на ухо. Хазуки был не в себе, его глаза были черные, и казалось, что если Юу начнет сопротивляться, он его просто от убьет. Он смотрел на разбитое лицо Аоя от удара об стол, и его аж срывало. - Какого было трахаться с Тошией, расскажи, - сально прошептал Хазуки, так пошло, подставляя головку к его входу, туго вталкивая в него член, сдавленно выдыхая, чувствуя, как член туго раздвигает стенки, толкнувшись бедрами, снова и снова вталкиваясь в него, с силой и злостью прижимая Аоя к столу, держа его руку за спиной. От удара об стол Широяма на секунду потерял сознание, тут же приходя в себя от боли, приоткрывая глаза, чувствуя как двигается стол под грудью, а под щекой Юу растеклось что-то липкое и тёплое, чувства включались, и Юу заторможено заскользил ногами по полу, пытаясь оперится на ноги, когда почувствовал боль в тот момент, когда Хазуки, шумно сопящей где-то над головой, стал наваливаться сильнее. Широяма не смог вовремя взять себя в руки и тихо болезненно проныл в нос, протестующе, приподнимаясь на носочки, соскальзывая и снова опираясь о пол, пытаясь вылезти из под мужчины, который с такой жадностью и остервенением стал его трахать. Стол под Юу стал ёрзать от сильных толчков мужчины, Аой смотрел перед собой чувствуя, как пульсирует разбитая губа и бровь. Свободная рука Юу, лежащая вдоль тела Широямы, медленно соскользнула со стола, стараясь незаметно лечь на стол, и такая возможность представилась, когда покачивающийся стол с силой стал боится о ножку барной стойки, уперевшись в неё, и Юу только дернулся, получив толчок с мокрым шлепком паха о ягодицы. Рука Широямы легла на стол, и пальцы тут же быстро распознали металл вилки под кончиками пальцев перед тем, как она сорвалась бы со стола от удара о ножку. С силой сжав вилку в руке, он не глядя нанёс удар за спину, там где было бедро Хазуки двигающееся между насильно раздвинутых ног мужчины. Хазуки срывало крышу, ему было плевать, так собственнически трахая его задницу быстрыми рывками, с мокрыми шлепками паха о его задницу, напрочь потерявшись, трахая его с такой пошлостью и жадностью, рывками всовывая хер в его тугую задницу, грубо и пошло дыша ему над ухом, болезненно сводя брови, готовый уже вот-вот кончить, быстрыми рывками дотрахивая его уже для себя, сунув вторую руку на его волосы, сжимая их в пальцах, чувствуя, что кончает, быстрыми рывками дотрахивая, кончая в его задницу, как резкая боль вдруг пришлась на его бедро, и Хазуки, который этого даже не заметил, резко дернулся, подавив сдавленный крик, резко выпуская Юу из рук, скривившись от злости, быстрым взглядом понимая, что Юу ударил вилкой по его бедру, дернувшись резко назад от того, как Юу с силой его сбросил с себя. Хазуки только шарахнулся, хватаясь за ногу, рывком оборачиваясь, и хватая свой пистолет со столешницы, направляя его на Юу, рвано и быстро дыша, глядя на него тем самым бешеным, черным взглядом, с таким обожанием и восторгом, словно обдолбанный, нервно скалясь. Он смотрел на Аоя с тем же азартом, словно говоря "надо же, как интересно получилось", нервно усмехнувшись, рвано выдыхая, хватаясь за вилку в своем в своем бедре, шипя от боли, как будто не до конца понимая, что произошло, находясь все ещё на адреналине, в какой-то момент дёргано подкосившись от боли в ноге. Широяма дернулся скидывая парня с себя, падая со стола на пол и стыдливо подтягивая на себе штаны и как-то потерянно смотря перед собой, чувствуя как голова ещё кружится, а из разбитой брови на руку капает кровь, не в состоянии свернуться от адреналина. Внезапно раздался звонок в дверь. Юу тряхнул головой и звонок в дверь прозвучал отчётливее. Широяма вскинул голову и смотрел на ствол, который был направлен ему в лицо. Аой медленно и тяжело закинул руку на край стола, осторожно поднимаясь, опираясь, зная, что сейчас ему будут звонить. Юу даже не успел дотянутся до трубки, как раздался телефонный звонок на экране которого высветилась фотка Тошии. Юу попытался взять трубку, но телефон упал и из-за грохота в дверь снова позвонили, а следом раздался голос Тошии. - Юу, ты в порядке? - Юу не глядя на Хазуки, стоя к нему спиной под дулом пистолета и цепляясь за край барной стойки, неловко спускался. - Если я не открою ему, дверь будет сломана через пять минут . - Какого хуя? - прорычал Хазуки, до которого, наконец, дошла вся боль в ноге, чувствуя, как кровь стекает по его бедру, оперевшись спиной обратно на столешницу, сцепив зубы. - Не делай этого, стой, - прошипел Хазуки, щелкая предохранителем, целясь ему в голову, чувствуя, как его трясет от адреналина. - Возьми телефон, Аой, возьми телефон, и скажи, что тебя нет дома, и тогда никто не пострадает, не надо, Юу, - Хазуки говорил тихо и отчетливо, прихрамывая и медленно подступая к Юу. - Или выпроваживай его. Не надо никому лезть в наши дела, - с тихой угрозой проговорил Хазуки, пока в дверь снова позвонили более настойчиво, а следом послышался стук и снова голос Тошии. Хазуки не собирался бежать, но трезво оценивал свое положение и сейчас, и вообще. И Хазуки бы выстрелил. - Пошёл ты! - тихо прошипел Юу. - Стой тут... Сука, - тихо с ненавистью проговорил Широяма, и, прихрамывая, пошёл к двери. - Сейчас, Тошия! Пять минут. Юу только сейчас вспомнил, что у него вся рожа в крови и, судя по ощущению, бровь была сильно рассечена. Юу метнулся на кухню, и, не обращая внимания на Хазуки, который целился в голову, просто намочил полотенце и приложив его к брови, и снова рванулся к двери, жмурясь от боли. Он открыл дверь, но так и не сделал шаг назад, давая понять, что не рад гостю. - Я проходил мимо и решил... Что с твоим лицом? Юу, - Тошия шагнул на порог и протянул руку попытался коснуться лица мужчины, но тот отдёрнул от него голову и Тошия непонимающе замер, смотря на него. - Прости, ты немного не вовремя, я упал в ванной, - и Юу прижал полотенце к раздутой губе, открывая бровь, которая была не так страшна, как казалось. - Тошия, пожалуйста, просто созвонимся позже, я обещаю, я позвоню. Сейчас мне нужно лицо залатать, - мужчина тихо усмехнулся, стараясь разрядить обстановку. Тошия выглядел так, как будто Юу наотмаш ударил его по лицу, ему вдруг стало его жалко и так захотелось сделать для него что-то милое, чтобы он понял - нет, что это все не потому, что они провели ночь вместе, просто неудачный момент. Юу тяжело вздохнул и снова заговорил. - Прости, друг, но сегодня я бы хотел побыть один. Мне нужно побыть одному, с тех пор, как я вернулся... - Юу включил этот глубокий тон и вышел за дверь, едва прикрыв её за собой. - Я не был один. Сегодня я хочу побыть с Даем наедине, прости меня, - при звуках имени Дая, Тошия едва улыбнулся и тут же расслабился, послушно кивая, от чего косая чёлка упала на глаза, и он снова вскинул голову, с тёплой улыбкой смотря на мужчину. - Да, конечно, я понял, завтра, тогда увидимся завтра. - Я позвоню, - сказал Юу и вернулся в квартиру, закрывая дверь и стоя перед ней уткнувшись лбом в косяк. Хазуки был в напряжении, слушая их разговор в приоткрытой двери, держа пистолет наготове, подойдя как можно ближе, но стараясь не высовываться. Он тяжело дышал, чувствуя, как кровь течет по ноге, а сердце бешено колотится от адреналина. Хазуки готов был сражаться, и защищаться, он даже был уверен, что Юу его попросту сдаст сейчас. Тошия - отличная подмога, мужик-шкаф, и Хазуки, который был ранен, сейчас был не лучший боец для маневров, а тем более зная стиль Юу, тот бы прекрасно с ним справился в такой ситуации. Голоса приглушились, и Хазуки замер, стараясь даже не дышать, но вот дверь закрылась. Тошия ушел, а Юу вернулся в квартиру. Хазуки опустил пистолет, и медленно посмотрел на свою ногу, из которой все ещё торчала вилка. Адреналин отпустил и, оказавшись в безопасности, Хазуки побледнел, чувствуя нахлынувшую слабость, наложившуюся на всю вымотаность и голод, которая была за последние дни вместе с недосыпом и побегом. Хазуки сжал зубы и схватился за вилку, с силой дернув ее из ноги, беззвучно выдыхая, швыряя вилку на стол. Хазуки зажал рану рукой, осмотревшись в поисках хоть какого-то полотенца, чем можно было перетянуть, и медленно оттолкнулся от барной стойки, постаравшись сделать шаг, неудобно опираясь на больную ногу, но тут же теряя опору и с грохотом падая на колени, хватаясь за стол. - Сука, да есть в этой ебаной квартире хоть ещё одно полотенце! - прошипел от злости Хазуки, прислонившись к столу. Юу щёлкнул замком и, услышав грохот и вопрос, вернулся в гостиную, все ещё утирая лицо. - Полотенце? Есть конечно, вон там, - указал Юу в сторону, - в углу на швабре, - он зло прошипел и ушел в спальню. Взяв чистое полотенце, он вернулся обратно и, подойдя к ступеням кухни, грубо швырнул его в лицо Хазуки. - Пожрешь сам. Думаю, ты уже осмотрел всю квартиру. Ляжешь в гостевой. Попробуешь сунутся в мою комнату, я пристрелю тебя, как бешеную псину. И ещё одно! Я отрежу твой хуй, если попробуешь ещё раз сунуть его в меня! - говоря все это Юу шаг за шагом поднимался на кухню и смотря на бледного парня зло и ненавидяще, отмечая как он слаб и выжидая момент, что бы выбить у него пистолет. Хазуки намеренно изображал крайне немощного, и хоть он и действительно был слаб из-за всего этого постоянно побега, попыток скрыться, на грани смерти он не был, но он знал, что Юу его не убьет, полностью отзеркаливая почти ситуацию, когда Хазуки в свою очередь прострелил Аою бедро. Пока Юу ходил, Хазуки натянул обратно трусы, которые тут же местами пропитались кровью, но как-то уж неприлично было сидеть на чужой кухне с голой жопой. Аой швырнул ему в лицо полотенце, и Хазуки тихо усмехнулся, скрывая в него свою довольную рожу, слабо улыбаясь, и только потом поднимая на него голову, когда он с каждым шагом по лестнице говорил ему угрозы, обещая отрезать ему хуй, и Хазуки улыбнулся только шире, таким дебильным, все ещё каким-то обдолбанным взглядом глядя на Юу. - А ты такой красивый, когда побитый, - тихо усмехнулся Хазуки, глядя на его разбитую губу и бровь, говоря это абсолютно серьезно, между делом зажимая свое бедро полотенцем, смотря в его черные глаза с таким обожанием, с таким восторгом, как будто Юу только что не вилку в него сунул, а цветы подарил. Хазуки снова как-то нервно улыбнулся, отводя взгляд, и уже занимаясь своей ногой, попытавшись медленно встать. - Где у тебя хоть бинты? - уже как будто ни в чем не бывало спросил Хазуки, снова промачивая кровь полотенцем, в другой руке все так же крепко держа пистолет. Юу просто разрывало от злости от злости и ненависти к этому козлу, в его голове даже мелькнула мысль выхватить нож и изрезать его самодовольную рожу. Когда Хазуки сделал ему комплимент, с таким похуизмом относясь ко всему , что он говорил до этого, Аой дернулся к Хазуки, даже занеся кулак для удара по этой самодовольной роже, но выставленный под самый нос пистолет остановил его, и Юу только поджал губы, отстраняясь от мужчины и сжимая руки на груди, чтобы не показывать как бьет дрожь от злости и боли, но больше от жёсткого желания придушить этого пидараса. Уже второй раз этот ублюдок берет то, что он хочет, ни одна тварь в этом мире не могла похвастаться этим, и Юу не мог вынести злости, что просто сжинала его изнутри из-за невозможности вскрыть эту самодовольную рожу от паха до горла. Юу отошёл к ящику за холодильником, шурша в нем и едва взяв себя в руки. - Знаешь что? - но голос все-таки надломлено треснул, когда он попытался заговорить жеманно, доставая бинты и антисептик. - Знаешь... - Юу обернулся к нему и, сделав шаг в его сторону, снова увидел его рожу, просто светящуюся самодовольством, просто не смог продолжить ту мысль, которой хотел уколоть Хазуки и просто шлёпнул перед ним бинты и антисептик. Сбегая по ступеням, Аой молча ушел в спальню, раздевшись там, и направился в душ. - Спасибо, - только тихо сказал Хазуки, хотя Юу его уже не слышал. Тихо выдохнув, Хазуки, наконец, отложил пистолет рядом на стол, убирая полотенце от ноги, выливая антисептик на него же, промачивая и обрабатывая ногу, шипя от боли обжигаемой раны, шумно выдыхая сквозь зубы и жмурясь. Обмотав ногу бинтами, кое-как затянув ее посильнее, чувствуя себя намного лучше, хотя все так же слабо, и нога до сих пор болела, Хазуки снова медленно взял с собой пистолет, уже пока все ещё из предосторожности. Он медленно заглянул в спальню Юу, он как будто хотел ему что-то сказать, уже без выебонов, по-человечески, он мог его убить и сдать, он мог сделать все, что угодно, но не сделал этого, а Хазуки как взбесившаяся ревнивая тварь не совладал с собой. Вода все ещё шумела в ванной, и Хазуки медленно зашел в комнату, оглядываясь, глядя снова на эту кровать, подходя к ней, прихрамывая на одну ногу. Мужчина присел на край, чтобы не стоять. Вода и не думала стихать, и Хазуки от слабости лег на кровать, держа пистолет цепко рядом с собой, готовый в любой момент вскочить, как только вода стихнет, но даже сам не заметил, как от нормальной, мягкой постели мужчина моментально вырубился, все так же крепко держа в руке пистолет. Возможно, если бы Юу потянулся к нему и постарался бы забрать из рук, Хазуки бы дернулся и проснулся. Но сейчас он, наконец, ощущал себя в безопасности. Даже если Аой совсем недавно пырнул его вилкой.