Узы, которые связывают

      Мэри проснулась с криком. Ее желудок перевернулся, и ей стало плохо. Ее тело дрожало и вспотело. Томас сел рядом с ней и пристально посмотрел на нее. Мэри тяжело дышала и держалась за грудь, но кивнула: — Я в порядке… Я в порядке.       Томас коснулся ее подбородка кончиками пальцев и повернул ее лицо к себе. Его способ спросить, уверена ли она, и она ответила: — Я в порядке. — она тяжело сглотнула и начала вставать с постели и готовиться к завтраку.       Она была готова лопнуть, или так казалось, ибо она должна была родить в любой день. Это означало, что Томас большую часть времени наблюдал за ней как ястреб. Это также означало, что она не была близка к тому, чтобы убедить Томаса бросить семью. Каждый день, казалось, уводил ее все дальше от свободы и решал судьбу себя и Уильяма вместе с нерожденным, которое она носила.       Завтрак был большой болтовней между всеми, кроме Мэри. Она тупо уставилась на свою тарелку с едой и снова пережила кошмар, который ей приснился некоторое время назад. Это казалось реальным, и это ее расстраивало. Каждый раз, когда она ловила взгляд Хойта, она чувствовала, как холод пробегает по ее спине. Не стало лучше, когда она рассказала Хойту: — У нас было несколько отдыхающих по дороге к озеру. Четверо из них, я думаю, может быть, пятеро.       Лайл засмеялся и хлопнул по столу: — Черт возьми, наконец, давай сделаем это!       Мэри понятия не имела, почему они убивали и ели людей. Сначала это было потому, что все покинули этот район, и здесь не было никаких животных, но она видела их, но они, похоже, не интересовались ими.       Вскоре Томас, Хойт и другие ушли, оставив дома Эмму, Люду и Мэри. Они сели у камина и стали ждать. Мэри взялась за шитье и начала работать над платьем для ребенка. Цепь была прикреплена к ее щиколотке с подкладкой под ней. Меняется время от времени, чтобы не натирать. Когда Эмма плюхнулась в кресло, она фыркнула: — Лайл никогда меня не отпускает.       Мэри повернулась к Эмме: — Зачем тебе это? — спросила она и вернулась к шитью. Эмма пожала плечами: — Звучит весело.       Мэри не знала, как кто-то из внешнего мира может так принимать эту жизнь, но Эмма снова была убеждена, что они спасли ее.       Вскоре они вернулись, и в сарае раздались крики. На этот раз Мэри не смогла это заглушить. Это было близко к дому. От звука бензопилы ее просто стошнило. Она знала, что Томас выполнял свой семейный долг, убивая кого-то и игнорируя все, что она говорила. В конце концов крик стих, и Мэри заснула, но Томас вернулся только после наступления темноты. Хотя она ненавидела то, что он сделал, но когда он вошел в спальню и прижался к ней, она знала, что он принял душ и вымылся перед сном. Это был его способ выразить ей свое уважение. Мэри повернулась к нему лицом и улыбнулась: — Томас… Я люблю тебя… но я… мы не можем здесь оставаться.       Томас кивнул и нежно поцеловал ее.       Это было через две недели, и почему-то двое из найденных ими остались живы в сарае. Мэри не разрешили пойти в сарай, по крайней мере, внутрь, и она ни разу не заглянула туда с той ночи, когда увидела, как Томас убил девушку.       Хойт вошёл, и его штаны были расстегнуты, и Лайл сделал жест и рассмеялся, на что Хойт застегнул молнию на штанах. Мэри закрыла глаза, медленно показывая свое раздражение, но никто не обращал на нее внимания, поскольку они знали, что большая часть того, что они делали, оскорбляла ее. — Надеюсь, вы их хорошо связали.       Лайл прокомментировал, и Хойт кивнул: — Да, да, она никуда не пойдет, и я думаю, что тот пацан мертв.       Мэри вздохнула и покачала головой, а Хойт усмехнулся.       За обедом Хойт снова сел во главе стола и произнес благословение перед тем, как все поели. Хойт быстро поел и извинился, а Лайл рассмеялся: — Не могу дождаться, чтобы пойти поиграть с его игрушкой.       Мэри просто смотрела на свою еду и думала о другом.       Через десять минут дверь кухни распахнулась и ударилась о стену. — Сколько раз я говорил ему, чтобы он не хлопал этой проклятой дверью.       Люда Мэй встала и пошла на кухню, но застыла в дверном проеме. Внезапно ее ударило большая бита, и она упала на пол без сознания. — Поймай эту суку! — можно было услышать снаружи.       Лайл вскочил и побежал на кухню с пистолетом, но его схватил мужчина. Пистолет скользнул по столовой, и тут в поле зрения появилась женщина, которую держал Хойт. Она размахивала битой, и ей помогал другой пленник.       Хойт вбежал в комнату и схватил женщину, в то время как Лайл и мужчина бились взад и вперед. Все произошло быстро, и Эмма не успела уйти с дороги, когда раздался выстрел. Мужчина был под Лайлом, но успел выстрелить. Все вздрогнули, когда расдался выстрел, кроме Лайла, который ударил мужчину по лицу, и он снова потерял сознание. Хойт крепко прижал к себе девушку, и Лайл оглянулся. — Все в порядке? — спросил он, и Эмма кивнула. — Да… черт … — ответила она.       Томас издал рев, который потряс саму Землю. Эмма повернулась и закричала. Именно тогда они поняли, что в Мэри попала пуля. Красное пятно на ее платье вытекало из ее груди. Мэри на мгновение посмотрела вниз, потрясенная, но вскоре она немного смялась, прежде чем Томас поймал ее. Он опустил ее на пол, пока не встал на колени, прижимая ее к себе. Мэри ахнула. — Том...Том... — еще один вздох.       Из уголка ее рта потекла небольшая струйка крови. — Том… пожалуйста… я… не могу.       Ее мысли забегали об Уильяме и о ребенке, которого она носила. Томас погладил ее по волосам. Мэри поднесла руку к его щеке и держала ее там. Ее кровь размазала его по щеке. — Я… люблю тебя… пожалуйста… возьми… — она не могла нормально говорить.       У нее перехватило дыхание каждый раз, когда она пыталась, ей было больно. — Уильям… и… Адалинда… они не могут… — ей не пришлось заканчивать, потому что он кивнул и знал, чего она хочет.       Несколько глотков воздуха, и ее рука соскользнула с его щеки и упала на ее бок. Ее последний вздох покинул ее, ее зрение сузилось, и она закрыла глаза, обнаружив, что поддается темноте, которая, как она чувствовала, захватывала ее.