Под Маской.

Первый разряд электричества ударил по самому существу Алатуса, быстро выводя парня из чувств на поле непонимания. Золотистые зрачки смотрели на блондина так, словно у последнего выросла вторая голова, а то и третья. Сердце в это время подкатывало к горлу, пропуская несколько ударов, двигая кровь по жилам к щёкам, оставляя на них алых румянец. Грудь болезненно сдавило, пропуская очередные волны неприятного покалывания сквозь тело, на несколько секунд дыханье не шло в грудь, словно из него выбили весь дух. Сидел там, с приоткрытыми губами, не понимая как реагировать на сказанное, и смотрел на своего собеседника, молча, тяжко изучая каждую линию его лица. Пальцы впились в мягкость длинной подушки, внутренний разряд просто некуда было девать и Сяо уронил голову в дакимакуру, приглушая этим свой сдавленный крик. «Блять, блять, блять, БЛЯТЬ. Я же был раньше готов к этому, так почему сейчас я так себя чувствую?!» — Ты в порядке? — Заметно подавляя нарастающий смешок, Итэр коснулся чужого плеча, поражаясь на сколько сейчас напряжён его друг, — Сяо? Невнятно что-то пробубнив в подушку, несмело поглядывает на блондина и обратно прячется в «домик», не вынося чужого взгляда. Эфир понимая ситуацию, придвигается ближе, касаясь рукой небрежно уложенных волос, что-то тихо нашептывая. Алатус слов не разбирал, не мог, когда в голове столько спутавшихся мыслей, — слышать окружающий мир не выходило, но под чужим голосом всё равно расслабил плечи. — Сяо-о-о, ну хватит, что за реакция такая? Ты же сам хотел узнать! — Обидчиво дуя губы, тыкает пальцем в мягкий бок брюнета, заставляя последнего подскочить от щекотливого действия. — Не делай так! — Выныривая лицом, предстаёт перед блондином ярко красным помидором, почти буквально. Щеки, нос, ушки, шея весь Сяо покрылся краснючим оттенком. Губы его еле заметно дрожали, а глаза бегали по лицу напротив. Весь нервный, взвинченный, отрицать, что выглядит мило никто бы не стал, но такая реакция певца обеспокоила. — Тише, тише, спокойно! — Певец уже успел сто раз пожалеть о своём признании, реакция друга слишком бурная, особенно для того, кто и так догадывался о его личности. — Я спокоен! — Пискнув на последнем слоге, снова стыдливо ныряет в подушку, сдавленно хныкнув от жалости к самому себе. «Хватит, Сяо, соберись, ты же знал, ты же знал… Какого чёрта я чувствую себя так?! Да и с чего вообще я должен доверять его словам?» — Эм… Я понимаю, что это всё довольно странно сложилось, но я надеюсь, что между нами это ничего не изменит. Я не хочу, чтобы ты стал ко мне по-другому относиться только из-за этого… — Проводя подушечками пальцев по спутавшимся тёмным волосинкам, осматривает брюнета сверху вниз. — Не изменит, просто дай мне… Время переварить это всё. — Значит всё в порядке? И не будет никаких истерик, безумного фанатства и… — Вот кем ты меня видишь? Безумным фанатом? — недовольно ворчит Алатус, поднимая лицо, но упорно смотря мимо блондина, словно бы одна встреча взглядом сулила чему-то плохому. — Ну знаешь, мне ещё не приходилось видеть, как кто-то пытался целоваться с рисунком на дакимакуре. — Скрещивая руки на груди, вертит головой, стараясь уловить взгляд друга, но в лицо тут же прилетает подушка. — Хватит! Это было один раз и это было не так, как ты описал, господи, просто молчи! — Почти душа подушкой поваленное под собой тело, гитарист отстраняется, пряча в ладонях мордашку, — Просто не говори таких вещей, я точно с ума сойду. Изворачиваясь, подобно змее, выползает из-под дакимакуры и тихо хихичет, раскрывая руки и хватая тело Алатуса в охапку, прижимая поближе к себе. Брюнет сначала не отвечает, но помедлив ещё секунд десять, закидывает руки на чужие плечи, пряча лицо в светлых прядях, спадающих по шее. — Ты больше не злишься? — Вырисовывая пальчиком неизвестные рисунки на спине Сяо, спрашивает Эфир. — Злюсь. Очень сильно, — В противовес своим словам, чуть крепче сжимает тело друга. — Всё это время ты слушал, как я говорил весь этот… Бред про Мятного Ветра, даже бровью не повёл. И продолжал слушать, как я говорю всякие странные вещи! — Весь этот бред? То есть, я на столько плох, что ты уже передумал практиковать на мне поцелуи, как делал это с… АЙ! Ответ приходит колющей болью в плече, вынуждая блондина подпрыгнуть. — Эй, не кусайся! — Легонько шлёпая по чужому затылку, фыркает певец, — До чего грубиян! — Если продолжишь дразниться, то выброшу тебя в окно, — Пыхтит брюнет, продолжая утыкаться носом между шеей и ключицей блондина, шумно выдыхая в чужую кожу. Так близко… Сяо неловко удерживает за плечи блондина, боясь лишний раз шевельнуться или что-то сказать, а блондин напротив, слишком энергичный, бегает руками по спине, оставляя тёплый след от рук, где приятно покалывало. То поиграет с выкрашенными волосами гитариста, накручивая волоски на палец, оставляя забавные завитушки. То начнёт покачивать друга, как ребёнка на руках, терпеливо ожидая, когда Сяо возьмёт себя в руки. — Ох, эм… Ты ведь понимаешь, что никому не нужно знать о моём секрете? — спрашивает смущенно Эфир, отстраняясь ровно на столько, чтобы видеть лицо брюнета. — Понимаю. Ты собираешься поддерживать свой образ анонима до конца что ли? — Вообще-то не совсем, всё довольно сложно, — Набирая в лёгкие побольше воздуха, слова сами полились рекой, затрагивая все те темы, что щекотали нервишки его и его друзей. Контракты, выступления, ситуация с деньгами и все прочие вещи, что как-либо касались его сокрытия личности. Алатус слушал не перебивая, всё ещё не отцепляясь от друга, не сдвигаясь ни на дюйм. Хмурил брови, впитывая информацию, как губка, поджимал губы, когда Эфир рассказывал о чём-то тяжёлым для него. Поправлял спадающие локоны волос, когда певец грустно склонял голову, заставляя чёлку спадать на глаза. — Ну и получается так, что я сейчас снова нарушил контракт. Поэтому тебе не просто нужно хранить мою личность в тайне, на людях в принципе ты должен себя вести так, словно ничего не знаешь. Понимаешь о чём я? — Ловя в капкан чужой взгляд, серьёзно смотрит в золотистые зрачки. — Понятно… Да, я не подведу тебя… — У-мни-чка. А теперь, с твоего позволения, отпусти меня, мне нужно в туалет. Брюнет раздражённо цокает языком, раскрывая руки и позволяя блондину уйти. Провожая взглядом, нащупывает телефон на тумбочке, водя пальцем по сенсору, открывает диалог с лучшим другом. Сяо: Венти, чёрт тебя дери, ты всё знал. Я тебе щас устрою танцы с бубном.

***

Взгляд копошился в темноте комнаты, иногда цепляя свет фар мимо проезжающих машин, и снова возвращаясь в высматривание фигур во тьме помещения. Глаза не хотели смыкаться, а сердце отбивало по рёбрам, в волнительном темпе. И хотя Сяо не показывал, не хотел спугнуть Итэра своим поведением, но сейчас все те скопившиеся эмоции били из самого нутра, ломая и без того прерывистые выдохи. Мятный Ветер. Спит на соседней кровати, мирно посапывая и иногда что-то невнятно бормоча сквозь сон. «Жил с ним месяц, думая, что он и есть мой кумир, а когда мне сказали это в лицо… Почему стало так странно это осознавать?» Затыкая лицо уже знакомой подушкой, шумно выдыхает в узкое пространство между лицом и дакимакурой, обдавая нос горячим воздухом. Три ночи. Мозг трещал по швам, тело устало, но сгусток нервов, поднимающихся от горла к низу живота, не давал и на секунду глаз сомкнуть. Стягивая с себя обратно подушку, Алатус вздрагивает от темного силуэта перед собой, подступившего невероятно тихо и быстро, по его мнению. И секунд десять не прошло, когда он зарылся лицом в яркий цвет вырисованного певца на перине. — Итэр, ты чего? — Шепчет напряженно гитарист, стискивая одеяло в руках. Силуэт даже не пошевелился, лишь смотрел на перепуганного соседа, сверкая глазами в свете лунного диска, — Приснилось что-то? — Я… Не знаю, — Хрипло ответил блондин, подаваясь вперёд и усаживаясь на ноги друга, упёрся ладошками в чужую грудь. — Эй, ты чего делаешь? Иди на свою- — Рот наполнился чем-то влажным, движущимся, живот сразу начало выворачивать от незнакомого ощущения. Спустя лишь несколько секунд приходит осознание, когда в кожу брюнета шумно выдыхают и с наслаждением причмокивают, меняя положение лица, углубляя поцелуй. Руки упёрлись в плечи блондина, сильно сжимая, впиваясь ногтями в кожу до приятной боли. В ужасе хмыкая нечто неясное, всеми конечностями пытается скинуть с себя навалившееся тело друга. Булькая языком, пытается вытолкнуть чужую влажность изо рта, до боли сожмурив глаза. «Что происходит?! ЧТО происходит?!» Как под воду нырнув, всё дыхание сбивает, тело непроизвольно мякнет под напором друга. Единственный наполняющий звук комнаты — лёгкое причмокивание в перемешку с неровными выдохами с носа. — Мхм! — Машинально сглатывая скопившуюся мокрость, сильно шлёпает по плечу Эфира, словно бы приводя последнего в чувства. — М, что? — Растягивая тонкую линию слюнки между языками, смотрит горячо в чужие глаза, обводя горчичный контур зрачка по кругу и давая обоим парням время набрать побольше воздуха в лёгкие. — Что ты делаешь? Прекрати, я… — Итэр недовольно фыркает, словно бы в вопросе «И ради этого ты меня остановил?» снова тянется к губам гитариста. Слегка ванильный вкус блондина, вероятно появившегося от съеденных перед сном конфет, вновь блуждает по стенкам рта брюнета, приятно разливаясь по языку и глубже. Чужие зубы мягко хватаются за нижнюю губу Алатуса, нежно оттягивая на себя и отпуская. Зацеловывая, смакуя, пробуя себя на чужих губах, как изголодавшийся волк, наконец добравшийся до пищи, ладонями горячо разглаживает бока Сяо, вынуждая тело согнуть спину в полумесяце. Брюнет почти задыхается от неожиданных ласк, млеет, а тело горит ровно в тех местах, где блуждали руки Эфира. Всё в голове кипит, взрывается, перед глазами сверкают звёзды. — Стой, что происходит? Пожалуйста, остановись… — Забывая дышать, снова выгибается, дрожа в коленях, рукой обратно притягивая мордашку певца, утыкая его в изгибе собственной шеи, в немой мольбе останавливая его от любых попыток продолжить начатое. Просто прижать, закутать, чтобы не сводил более с ума. — Просишь прекратить, а сам притягиваешь ближе… Ты такой сложный, Сяо, — водит носом по шее выше, огибая челюсть и останавливаясь у красного ушка, горячо выдыхает и обрамляет распухшими от поцелуев губами мочку уха. Тут же приходит вознаграждение в виде стиснутого сквозь зубы яркого вдоха, мышцы поднапряглись, конечности сжались, просвечивая под тонкой кожей белоснежные костяшки. Дрожь громко стучащего сердца отдаёт в уши, вена в шее вздымалась, ярко пульсируя, а кадык рвано бегал, когда на коже оставался очередной влажный отпечаток чужого языка. А брюнет уже и не сопротивлялся, позволяя певцу хозяйничать, гулять, исследовать свои участки тела. Рыкнув от посасывающего ощущения в том самом месте с пульсирующей венкой, комкает простыни под собой, вжимаясь всем телом в матрас. А ладони блондина ни на шутку разошлись, оглаживая дрожащие бёдра, послушно приподнятые выше и цепляясь другой рукой за основания волос, чуть оттягивает голову Алатуса, открывая больше участков белоснежной кожи шеи. Чуть прикусывая для фиксации притянутый участок кожи, посасывает тело брюнета, раз за разом оставляя новые метки, слишком яркие, на фоне молочной кожи, слишком видимые для чужих глаз. Заметный комочек, выглядывающий из-под тёмных свободных шорт вжался в тело напротив, создавая так отчаянно нужное для Сяо трение, крадя гортанный стон брюнета. Горячо, блядски горячо. Соображение уже и не работало, вопросы, удивления, страхи, все не нужные мысли уступили возбуждению, разрастающемуся в самом паху в горячем влажном желании. Дымка возбуждения залило голову, а ноги не внемля хозяину, закинулись на бёдра парня сверху. — Можно? — Опускаясь над тканью очевидной выпуклости, спрашивает блондин, получая утвердительный ответ, лижет по шёлку твёрдость Сяо. Очередной стон и инстинктивная подача бёдер вперёд, в горячем желании быть наполненным, цельным рядом с ним. Эфир же не торопится, ласкает сквозь ткань языком очевидное возбуждение, руками гуляя под складками футболки, нежно прокручивая между пальцами розовые горошинки Алатуса. — И-тэр… Сейчас, пожалуйста, я не могу… — Я… — Слова блондина утонули в какой-то яме, провалились, уловить их не получалось, брюнет и переспрашивать не хотел, да и не смог бы… Пока громкий звон будильника на телефоне не начнёт шуметь в ухо. — Чего…? — Подскакивая, утренний свет слепит глаза, а из ванной показывается знакомая фигура с забавно торчащей изо рта зубной щёткой. — О, утречка, как спалоф? — Размазывая во рту мятную пасту, балаболит блондин, а Сяо замер, сидя на кровати и рассматривая друга так, словно тот был пришельцем, — Фто? — Не понимая замешательства на чужом лице, спрашивает певец. »… Приснилось?! Это что такое снится вообще, блять?!»