Божественные сны

Утренний свет начал понемногу пробиваться в одну из спален особняка в пригороде Нью-Йорка. Там спала пара влюблённых богов. Танатос, или Эдриан у обычных людей, нежно обнимал Артемиду, или чаще Андрею, будто оберегая её от самых страшных ненастий. Андреа потянулась и нехотя открыла глаза, ведь сатиновые простыни только усиливали желание подольше оставаться в царстве Морфеи. — Доброе утро, любимая, — прошептал Эдриан на ушко своей богине во всех смыслах, лёжа рядышком с ней. — Как тебе спалось? — заулыбался он, нежно поглаживая фигуру Андреи будто тонкую мраморную работу. Пара жила вместе уже как месяц. Это решение было принято спонтанно, но принято без каких-либо предубеждений, во всяком случае, так могло казаться. Иногда внутренни ощущения Андреи заставляли сомневаться: а не рано ли всё произошло? Ранее Эдриан был с скрытен с девушкой. Любовь должна идти рядом с доверием. Но откуда же его взять, если не идти на встречу предложенным обстоятельствам? Перебраться к парню — было достаточно хорошей идеей, дабы вновь развить все те вещи, которые должны сопутствовать здоровым отношениям. Особенно переезду Андреи рад был Мёрфи, что «принцесса» теперь куда чаще с ними. Будь у Цербера хвост на постоянной основе, а не только во время трансформации, то бы уже отвалился от постоянных виляний. Так же самой Андрее на удивление не приходилось ощущать себя как не в своей тарелке во владениях Аиды. Даже с Корой вполне удалось найти общий язык. Тем более учитывая, что комнаты двух пар, живущих в доме находились крайне далеко друг от друга. — Ко мне приходила Морфея, представляешь, — глядя в потолок, восхищённо вспомнила Андреа. Казалось, девушку уже ни чем не удивить, после недавних событий, когда её существование и других древнегреческих богов было под практически неизбежной угрозой. Про переживания по этому поводу Артемида предпочитала умалчивать. — Правда? А как ты поняла, что это она? — поинтересовался Эдриан. — Она спасла меня во сне, а потом представилась. Земной облик у неё просто прекрасный, такие точёные черты лица… — У неё тёмные длинные волосы, карие глаза? Кожа смуглая… — Да, точно. — Морфея, — констатировал Эдриан, — сейчас работает нейробиологом в Нью-Йорке. Доктор Мелания Найт. — А у тебя откуда такие подробности? — Андреа приподняла бровь. — Шутишь? Она же дочь Гипноса. То ли нам не знать, где она скрывается среди людей. Артемида вдруг вспомнила, что «граждане» Олимпа, вроде неё же, редко посвящались в конкретику того, что происходит в подземном царстве. — Так что же за сон она тебе показала? — Довольно странный, но хороший сон, а вспомнить не могу, — Андрея искренне пыталась не забыть все подробности видения, но это было довольно сложно. Морфея, зная, что её пьесы невероятно гениальны, придерживалась мнения, что всем их надо забывать как можно скорее, чтобы позже зритель вновь получил такое же удовольствие от её искусства, как и узрев впервые. Конечно, часто у снов не было повтора, но Морфея просто писала более шикарные сценарии, которые ей не терпелось побыстрее всем показать. Так что иногда какие-то сны уходили в небытиё. — Артхаус, наверное? — весело предположил Эдриан. — Она такое любит. Стук в двери прервал диалог. — Да? — дуэтом спросила пара. — Можно к вам? — поинтересовался ехидный голос. — Заходи, Мёрфи, — вздохнул Эдриан. — Доброе утро, ребята! — Цербер улыбнулся, слегка показав клыки. — Вы не хотите позавтракать где-то вне дома? Думаю отвлечься от дурных снов. Составите компанию? Слова Мёрфи вызвали удивление у Андреи, неужели не только ей сегодня снились ужасы. При чём Андрее помнился только кошмар, хороший же сон просто выпал из памяти, оставив за собой только лёгкое чувство спокойствия, иначе можно было проснуться только в холодном поту. — Хорошая идея, — одобрил Эдриан. — Я только за, — выдохнула Андреа, которой, дабы достаточно понизить уровень тревожности, не хватало в сложившейся компании только Афродиты. — Надо бы спросить у Хизер, не хочет ли она присоединиться. Людские имена изначально были привычнее в речи, нежели слабо прижившиеся божественные, так проще и не порождает ни у кого постороннего лишних вопросов. Редко когда приходилось, например, Хизер вслух называть Афродитой. Андреа набрала подругу и через время ребята сидели в заведении и дружно завтракали перед парами. — Я хотела бы позвать Маршалла, — начала говорить о Гефесте Хизер, потягивая свой кофе, — но он отсыпается после помощи с ночной заварушкой в клубе твоей мамы, Эдриан. — Что? — вклинился Мёрфи, уплетая сэндвич, — Почему Аида ничего нам не сказала? Да и когда это, — он притормозил и перешёл на шёпот, — богам пристало отсыпаться? Они устают? — Ты попробуй без конца мастерить, помогать Аиде, а потом не позаботиться об отдыхе своего человеческого тела, это же всё сказывается на внешности! — покручивала розовый локон Афродита. — То-то он у тебя такой красавчик, Хизер, — поднял уголок рта Мёрфи. — Прямо как Дин Винчестер, я бы сказал, — добавил Эдриан. — Не наша вина, мальчики, что в сериале такие классные актёры, — ответила Андреа. Эдриан улыбнулся, но тут же переключился на более серьёзный лад: — Так всё-таки, что произошло? — он направил взор серых глаз на Афродиту. — Мне пока точно не ясно, знаю только, что это связанно с подземным царством, будто туда начали попадать те, кто не должен был, — с круглыми глазами рассказывала богиня любви. — Живые люди? — нахмурившись, сложил руки перед лицом Цербер. Афродита не успела ответить, как раздался звонок телефона Мёрфи: — Слушаю, Аида, доброе утро, — ответил он, оглядывая всех, кто сидел за столом. — Да было бы оно добрым, если бы ночью некто не крутился у вод Леты. — Что, погоди? Кто? — громко удивился Цербер и продолжал оглядывать друзей. — Пострадавших нет? — Я пока не знаю, пытаемся узнать об этом с Морфеей, Гефест тоже вызвался помочь, — беспокойно объясняла Аида, до сих пор посторонние не проникали сквозь завесу, особенно люди. Попав такая вода в не те руки, тут же могут последовать плачевные результаты. — Морфеей? Почему не с её отцом? — Гипнос действительно был авторитетнее в таких вопросах, могущественному богу был подвластен даже Зевс. — Дети Гипноса куда сговорчивее, нежели их папа. Пока он не посчитает дело вполне серьёзным, от него вряд ли стоит ожидать движений. Тебе, мой милый Мёрфи, придётся подежурить в клубе ночью. — Да, Аида, я буду вовремя. Хорошего дня! — Давай, Мёрфи. Взаимно, — богиня подземного мира положила трубку. — Что там случилось, — с нетерпением ожидал Эдриан. — Плохи дела, по-моему, кто-то ворует воды Леты из клуба, — констатировал Цербер. Артемида не могла не встрять, сначала окинув взглядом Мёрфи, а потом Эдриана: — Вы держите воду из реки забвения в своём ночном клубе? — Ну, — пожал плечами Танатос, — как бы тебе объяснить, клуб — часть завесы, откуда можно попасть в подземное царство… Там и протекает река. Весь остаток дня друзья были сами не свои, только же справились с новыми богами, ставших преградой на Олимпе, и проклятием с двумя дающимися неделями жизни по божественному пробуждению. Неизвестный вор имел явно не добрые планы. После тренировки по футболу, Эдриан нашёл Андрею в Центральном парке, у озера. Он сел рядом: — Переживаешь? — С чего бы вдруг? — она кинула камушек по воде, явно выдавая своё беспокойство тем, как нервно это сделала. — Я же чувствую, не скрывай, пожалуйста, — Эдриан говорил как человек, как любящий парень, откидывая в тот момент всё божественное. То, что с пяти лет Эдриан знал о своём происхождении, наоборот, давало ему прямую возможность выбрать свой путь — жить как человек, жизнью обычного парня, или же направиться к матери в подземное царство, повелевая смертью. Он выбрал первое: ходить как обычный мальчик в школу, осознать там, кто твоя первая и единственная любовь, чуть не лишиться её по подростковой глупости и сейчас сидеть с ней и бросать камушки озеро. Он точно знал, что его предназначение — быть с ней рядом, не дать ей пострадать никоим образом. Переживания возлюбленной были маленькой, но угрозой. Воздыхающий полубог не мог с этим мириться. — Эдриан, я… боюсь, что всё будет так, как после Лос-Анджелиса, — Андреа и правда опасалась того, что снова захочет пространства, тем самым посчитает нужным отдалиться не только от Эдриана, но и от всех, кто ей близок, а в самый ответственный момент, когда в ней будут нуждаться больше всего, она не сможет никому помочь. — Мы уже, к сожалению, или к счастью, не будем прежними. Мы начали жить вместе и это прекрасно, мы живём как нормальная пара. Андреа была согласна в некоторых вещах, сказанных Эдрианом. Но страх перед неспособностью помочь близким не отпускался. Ребята из их компании пропали в прошлый раз на очень долгое время, пусть помощь им и не требовалась. «А что, если пропадёт кто-то так же, как и Аполлон? Хуже всего, если все вместе. Я снова буду вынуждена скитаться по городу, без осознания, что делать дальше?» — Я не хочу снова полагаться на случай. Должна признаться, — выдохнула Андреа, — меня давно мучают кошмары. Я хотела бы поговорить с доктором Найт, сможешь ли отвезти меня, пожалуйста? — Я думаю, завтра у неё бы была пара свободных минут, — Эдриан обнял Андрею всё так же, будто защищая её. — Спасибо, что поделилась. Андреа старалась открываться своему возлюбленному, а он в свою очередь очень ценил даже такие маленькие шаги про то, что ей снятся кошмары. После того, как он не сразу сказал ей, кем они являются, вместо чего предстал тёмным облаком за окном, девушке через силу приходилось доверять уже свои тайны и переживания. Морфея же моментально смогла вызвать доверие Артемиды во сне, потому что ничего не скрывала, изъясняя всё сразу. Это Андрею и заинтересовало. Решить свои проблемы со сном, заодно, возможно, и понять, как так вышло. До сих пор только у едва ли знакомой женщины так быстро получилось добиться расположения к себе. А вот с парнем дела обстояли несколько иначе, с ним приходилось учиться доверию. Признаться, все сейчас негодовали, вот-вот и им самим придётся учиться доверию не сколько человеческому, как среди богов. Вопрос оставался открытым: кто снова угрожает богам?