Eternally yours

5000 г. до н. э ______________________________________

Стоя с абсолютно прямой спиной, сцепив руки за спиной и приподняв подбородок, Друиг смотрел в иллюминатор. Прошло двести лет с момента, когда Аришем назначил Друига на первую миссию. Это было честью — узнать, что он был одним из избранных для распространения воли великого Целестила и борьбы против девиантов. Конечно, он осознавал, что не будет сражаться — это не было в его стиле, но его способности не делали его бесполезным — он был частью «мозга» группы, из тех, кто должен был вносить вклад из тыла и позволить бойцам делать свою работу. Имело ли в таком случае значение то, что он не мог использовать свои способности против девиантов? Они были не более, чем простыми животными, неспособными на мышление и понимающими одну единственную вещь — смерть. Долгое время Друиг чувствовал гордость — пока не проснулся после долгого сна, ощущая, будто бы каждая кость в его теле может сломаться от малейшего движения, как после удара мешком, полным камней. Олимпия находилась от Земли на расстоянии приблизительно равном двадцати тысячам прыжков. Преодолеть это расстояние за раз было бы самоубийственно даже для Вечных, так что они не спеша добрались всего за двести лет, проспав весь путь — хотя сотня лет и была всего лишь мигом для них, перспектива провести все это время, шатаясь по крошечному кораблю, не могла показаться радостной. Несмотря на то, что Друиг был отправлен на миссию, которая занесла его так далеко от Олимпии на, возможно, тысячелетия, он еще не встречал других Вечных, назначенных на Землю вместе с ним — его тело ввели в коматозное состояние до посадки на Домо. Быть отправленным за тысячи световых лет от родной планеты, невозможность вернуться назад до получения приказа и девять незнакомцев как единственное, что осталось у него от дома — все это казалось странным. Не все из них были абсолютными незнакомцами — он знал Верховную Вечную Аяк, лидера миссии, которая была его наставницей с юности. Что до остальных — некоторых он знал из-за их популярность на Олимпии. Фина, Икарис, Фастос и Гильгамеш были теми, кто сделал себе имена задолго до назначения на Землю. Сейчас трое из них были на поле боя внизу, и Друиг, будучи в безопасности на палубе Домо, имел шанс посмотреть на них в действии. Легкость, с которой Икарис летал и одновременно использовал свои лазеры из чистой космической энергии, была впечатляющей. Сила Гильгамеша, которая заставляла девиантов в десять раз больше него отлетать, была почти искусством. То, как Фина обращалась с копьем и щитом, будто они были продолжениями ее рук, было восхитительным зрелищем. Друиг не мог отрицать, какими умелыми они все были в своем деле. — У них там, кажется, веселье, — проворчала девочка, Спрайт. Фастос издал тихое фырканье. — Веселье, да… Больше похоже на пачканье рук. Я бы предпочел оставаться здесь, спасибо большое. Друиг сохранял молчание, фокусируясь на людях, прячущихся от битвы и понятия не имеющих о Домо, парящем над их головами. Он читал о земных видах еще на Олимпии, до начала миссии, и не совсем понимал, как ему думать о людях. Они — примитивная раса, которая едва изобрела колесо, а осознание того, что придется провести на этом по большому счету куске скалы какое-то время, вдали от технологически продвинутой Олимпии, казалось скверным, но такова была природа их миссии и единственный путь, доступный Вечным — предотвращать вымирание разумных созданий от рук девиантов. Когда последний из них пал, Друиг заметил, что люди начали поднимать свое нехитрое оружие и направляться к оставшимся Вечным — тем, кто только что спас их. «Видимо, здесь появляюсь я», — подумал Друиг. Будто читая его мысли, Фастос начал снижение и отключил режим маскировки, делая Домо видимым. Люди немедленно отступили, пораженно глядя на что-то, что их незатейливый разум пока не мог воспринять. Медленно, Домо достиг скалы, на которой происходила битва. Как только они решили, что находятся достаточно близко, Фастос открыл вход, заставив Друига ухмыльнуться — он знал, что Фастос мог посадить корабль, но оставил его парить и использовал свои левитирующие диски чтобы доставить их на поверхность Земли. Кажется, он считал, что первое впечатление очень было важным. Как и ожидалось, их прибытие оказалось для людей слишком трудным для восприятия, и они опять угрожающе подняли свои копья в попытке защититься. Друиг удержался от закатывания глаз и, используя телепатию, открыл людям свой разум — и немедленно пожалел об этом. Сотни мыслей, звучащих одновременно, затопили его сознание, и ему потребовалось собрать все силы, чтобы не отключиться, сохранить равнодушное выражение лица и направить команду через возникшую между ними связь. Опустите оружие и уходите. Реакция была моментальной: люди побросали копья и отвернулись от них. К сожалению, это не помешало их несвязным мыслям продолжать атаковать его. Сделав глубокий вдох через нос, Друиг попытался сфокусироваться на собственных мыслях, но они рассеялись и потонули в рое чужих. Друиг сжал челюсти. Он еще никогда не чувствовал себя настолько перегруженным. Все на Олимпии обучались искусству защищать свои мысли от разного рода телепатии — это было необходимостью, так как захваченный разум был крайней степенью слабости перед лицом противника. Это не означало, что Друиг не мог читать чужие мысли при необходимости — ему просто нужно было сконцентрироваться, чтобы обойти защиту и остаться непойманным. У людей, однако, не было практических столкновений с телепатами и свой разум эти беззащитные и слабые создания защищать не умели. Наверное, с минимальными усилиями Друиг бы мог подчинить их всех по щелчку пальцев — если бы сейчас они не были причиной его муки и смятения. Остальные приближались к людям; Друиг инстинктивно поднял руки и закрыл ими уши, как будто пытался заблокировать звуки, зная, что это было бесполезно для голосов и эмоций, которые были не в воздухе, но в его собственной голове, и делали его восприимчивым даже к тем мыслям, что были спрятаны от других. Вечная по имени Серси устанавливала контакт с маленьким человеком и попыталась заполучить его доверие, подарив нож; Друиг знал, что никто не обратит на него внимание сейчас, и отступил, делая глубокие вдохи и пытаясь сосредоточиться. Давай, это просто. Ему необходимо было закрыть свое сознание. Раз, два, три, — по выдоху на каждый счет. Ну же, почти… Но его разум все еще оставался связанным с человеческими мыслями. Мышцы напряглись, челюсти сжались еще сильнее. И все? Он провалит свою миссию, не успев толком начать? Невозможно. Он был Вечным. Мыслишки каких-то людей не могут его одолеть! Это просто… Поток его мыслей резко остановился, когда на расстоянии он заметил что-то еще. Чье-то сознание — настолько спокойное, что почти оказалось заглушенным остальными. Друиг нахмурился и попытался сконцентрироваться на нем. Сознания других людей были запутанными и резкими; это было мирным. Сосредоточиться на чем-то настолько мягком в этом шторме должно было быть сложнее, но оно успокаивало его и рассеивало дымку. Морщинка между бровей разгладилась. Такой прекрасный разум. Ему было нужно узнать, кому он принадлежал. Мысли успокоились; Друиг снова видел происходящее вокруг. Остальные Вечные все еще были в процессе установления контакта с людьми, и, к счастью, не были заинтересованы происходящим с ним. Это дало ему немного времени, чтобы отыскать нужного человека. Теперь это не заняло много времени, и когда у него получилось, его брови изогнулись от искреннего интереса к женщине, стоящей к нему спиной. Ее имя — Маккари, он это помнил и знал, что она была глухой — незаменимая особенность, когда двигаешься со сверхскоростью, способной взорвать барабанные перепонки. Друиг видел ее на поле боя вместе с остальными, но она не участвовала в бою с девиантами, а защищала людей, не беспокоясь о собственной безопасности. Это заставило его задуматься о том, кем она была и почему обладала сознанием, которое он смог отметить в море из сотен других. Кажется, он продолжал озадаченно пялиться на нее. «Прекрасный, прекрасный разум», — думал он в восхищении. Он чувствовал практически детское восхищение, с которым она исследовала людей, интерес к каждой детали: то, как они одевались и вели себя, как общались. Ее переполняло желание узнать как можно больше о ее новом доме — разительный контраст с его собственными мыслями. Прошло всего несколько минут, и он уже чувствовал крайнее раздражение из-за людей, и все же не мог не потонуть в нежном потоке ее чувств по отношению к ним. Испытывать столько эмоций другого человека было странно, но казалось правильным. Серси с улыбкой сказала что-то человеку, и Друиг вернулся в реальность. Именно тогда он понял, что копается в голове другого Вечного, да еще и без разрешения. Он быстро закрылся от мыслей Маккари, хмурясь и осознавая, что перешел черту. Чтение мыслей Вечных не было тем же самым, что чтение мыслей людей, и было строго запрещено, как и использование любых других способностей не в целях тренировки. Группа двинулась вперед, возглавляемая людьми. Друиг отложил размышления о новом странном опыте на будущее, когда он наконец-то окажется в одиночестве. Пока они отдалялись от корабля, Друиг не переставал смотреть на сияющую от восторга Маккари. Именно в этот момент от осознал, как внутри него рождаются новые, неизвестные ему ранее чувства.