Их работодатель — тот ещё трудоголик. Это не единственный его филиал сети ювелирных магазинов «Kumo no Su» . В одном только Токио их больше десяти, но Кибутсуджи этого как будто мало. Мудзан-сама в принципе какой-то мутный тип, хоть и очень влиятельный в своей сфере. Ему бы в политики со своей тактикой «ведения боя» не только в дискуссиях, но и в холиварах. То, что он может убедить (хотя его манера речи больше похожа на приказы или даже угрозы) человека, с диаметрально противоположным мнением — не может не восхищать.
При воспоминаниях о своём «боссе» Танджиро вожделенно вздыхал и покрывался мурашками.
Нет, он
не из тех, кто западает на мужчин вдвое старше себя, и он совершенно
не повёлся на его глубоко-рубиновые глаза, таинственно переливающиеся в приглушённом, почти интимном, свете его кабинета. Танджиро действительно уважает Мудзана и восхищается его умениями. Хочет быть хоть каплю похожим на человека, который по слухам, не только из нищеты выбрался, но и своё здоровье поправил. Для Танджиро, семья которого часто была близка к черте бедности, этот человек был словно послан свыше: вот, мол, тебе пример достойного человека иди и старайся быть таким же.
И Танджиро правда брал и делал.
После того, как он начал здесь работать, покупателей, особенно девушек, стало
больше. Даже постоянные клиентки прибавились. Богатые старые леди очень хвалили
парня за его оптимизм и часто покупали украшения именно с его подачи. Некоторые
покупали товар только ради Камадо или дарили ему, от чего парень смущался.
Кибутсуджи был доволен улыбчивым, а главное — очень прибыльным в плане рекламы, ребёнком. А вот со вторым продавцом — Сенджуро Ренгоку — было сложнее. Его старший брат был крайне недоволен выбором работы своего младшенького. Не столько из-за самой «продай-подай» концепции, сколько чисто из личной непереносимости Кибутсуджи. Так что Кёджуро часто приходит в смены своего брата и наблюдает за ним. Иногда это создавало трудности, вплоть до разбирательств с полицией.
К сожалению, за нервозным Сенджуро наблюдает не только его брат и такая же толпа покупательниц, как за Танджиро, но и охранник заведения — Аказа, по совместительству личная охрана самого Кибутсуджи. Увы, Кёджуро ненавидит Аказу даже больше, чем Мудзана (возможно, это связано как раз с повышенным вниманием со стороны Аказы к Сенджуро). Именно поэтому они…вместе пошли пить крепкое пиво в ближайший бар. Конечно, первым делом они устно решили свои личные проблемы, но дальше они перешли, непосредственно, к практике — начали бить друг другу ебальники.
Победителя решили не выделять, потому что оба мужчины были в относительно «неплохом» состоянии. Кёджуро подбили глаз и рёбра, которые, возможно, после удара от Аказы, которым он обычно доски ломает (а кому-то, наверное, и голову), окажутся сломанными. Аказа же сломал себе несколько пальцев и возможно серьёзно потянул руку и шею.
Когда Танджиро дотащил подшофешного Хакуджи к чёрному ходу магазина, Аказа начал отталкиваться парня и лепетать что-то невнятное. Даже не задаваясь вопросами «почему сегодня?» и «почему я?», Камадо ласково, чуть ли не любовно, успокаивал пьяного вздрыг охранника, которому градусы настолько в голову ударили, что возможно, сейчас пострадает сам Танджиро.
— Заноси его в мой кабинет. — Холодком пробежалась по затылку Камадо неожиданная фраза начальника, который почему-то курил сегодня именно здесь, словно знал.
Танджиро вежливо, скорее, немного виновато, кивнул и, закинув гору мускулов себе на плечи, довёл его до тёмно-дубовой двери кабинета Кибутсуджи.
Танджиро редко бывал в этом месте, но ему оно очень нравилось: эстетичный, около готический интерьер, приятный, тёплый свет настенных ламп и дурманящий запах алкоголя вкупе с табаком. Одним словом —
дорого.
Захлопнув за собой дверь, Кибутсуджи сказал:
— Аптечка в левом верхнем ящике.
А сам сел за свой письменный стол, перебирать какие-то бумаги. Меж его губ была зажата кубинская сигара, стоившая немалых денег.
Танджиро же, аккуратно усадил побитого и злого от алкоголя
пса Аказу на мягкий диван и принялся что-то искать от похмелья и побоев.
Оказывается, Кёджуро выбил Аказе один из задних зубов.
Не в меру заботливый Камадо засуетился и стал быстро искать спирт (как его учил отец, спирт — помощник от всего и для всего), перекись и бинты.
Кибутсуджи с интересом наблюдал за парнем, который то и дело добро успокаивал взбешённого Аказу.
— Не волнуйтесь, Аказа-сан, вы конечно победили!
— А ты, Отоо-то, молодцом! — Гордо отвечал ему Хакуджи и дрожащей от пьянства рукой гладил парня по голове. — Глазастый! Да если бы не его мелкий, я бы его...!
Танджиро немного пугала странная улыбка Хакуджи, которая скорее была похожа на оскал, но, всё же, если его не выводить из себя он даже...добрый(?!)
— Вам нравится Сенджуро-кун? — С детским интересом задал вопрос Камадо и его глаза заблестели. Не сложно было заметить внимание, которое Аказа оказывал Ренгоку младшему.
Мужчина же обращённый против него, как-то сжался и зарделся ещё больше. Танджиро несколько раз поморгал своими чистым и невинными глазами, а потом хлопнул себя по луб и произнёс что-то похоже на «точно!».
— Аказа-сан, Сенджуро очень восхищается вашей силой! — Это чистая правда.
Хакуджи стушевался ещё больше, словно машинально, но тут же резко запрокинул голову и ближе подсел к Камадо.
— Чесслово?!
— Эххе... — Неловко отодвинувшись и подняв руки в примирительном жесте, промямлил Танджиро. — Кхм...Да! Сенджуро очень нравится, когда вы учите его приёмам самообороны. Говорит, что это вселяет уверенность.
Аказа странно задумался, схватившись за подбородок. Словно в какой-то комедии, Танджиро представил обезьянку, которая бьёт тарелками друг об друга в голове Аказы, показывая его мыслительный процесс.
— А что ещё ему во мне нравится?
Танджиро неожиданно вздрогнул, отгоняя смущающие и смешные мысли уставшего мозга. Вопрос, конечно, поставлен не совсем корректно.
— Хм, ему очень нравится ваша необычная внешность, как он сказал «приятно-диковатая».
Их диалог протекал по мере того, как Танджиро перематывал сломанные пальцы и делал шину, чтобы закрепить фаланги.
— О-он хочет пирч..инг? Или татушку? — Язык Аказы заплетался, но Камадо понимал его.
— У него уже есть пирсинг.
— Чесслово?!
Танджиро испуганно ойкнул и прикрыл рот ладошкой. Он не должен был это говорить.
— Н-нет, я перепутал его со своим...другом.
Аказа забавно нахмурился, а в следующий момент сильно похлопал парня по плечу здоровой рукой и засмеялся.
— Вха-ха, я шучу, малец, не рыпайся! Как у него-то может быть пирсинг?
— Д-да, ха-ха... — Камадо врать не умел и не хотел уметь. Боже, пусть Аказа не вспомнит.
Тут Аказа согнулся пополам и побежал, спотыкаясь, в уборную. Камадо хотел было ему помочь, но его остановили.
— Сядь. — Словно ударили кнутом, в воздухе просвистел этот мнимый приказ.
Парень неловко сел на место.
— Ты собирался обрабатывать рану в его пасти спиртом? — Вопрос прозвучал...грубо и словно с отвращением.
— Д-да, Кибутсуджи-сама.
Взгляд, посланный в сторону Камадо был очень красноречив.
— Никогда не пытайся поступить в медицинский.
Кибутсуджи обречённо вздохнул, выпуская облачко дыма в сторону Танджиро, увы, Камадо очень неустойчив к запахам; на этот раз парень не выдержал и смешно чихнул.
Послышался тихий смешок.
Танджиро поднял голову и перед глазами заплясали блики от ламп с ржавым светом, отсвечиваясь от ярко-красных турмалиновых глаз, уголки которых были сощурены, словно сами смеялись; белые зубы немного ехидно выглядывали из-под аристократично-бледных уст мужчины. В голове Камадо взрывались фейерверки и петарды, слышался какой-то звон, словно колокольный.
Но лишь одна фраза вертелась в голове, заполняя вакуум этой ситуации.
Мудзан впервые улыбнулся искренне.
Это не была издёвка, насмешка, того хуже, снисхождение как до недалёкого.
Танджиро испуганно и ужасно громко икнул!
После этого его накрыла волна смущения, заливая лицо и сердце чем-то тёплым, заставляя краснеть и плавится от стыда. Он закрыл лицо руками, словно ребёнок, будто это поможет.
Послышался ещё один смешок. Затем ещё. Кибутсуджи Мудзан рассмеялся в голос, а Танджиро, всё ещё смущённый, быстро поднял лицо и недоумевал, чуть ли не со слезами на глазах: такое реально?
— Э-э-то...Кибутсуджи-сама...
Но мужчина его не слышал и всё также заливался неприличным, для своего статуса, гоготом (да и по меркам Камадо, который видел в Кибутсуджи чуть ли не второе божество).
—..Кибутсуджи-сама..Я..
Танджиро начал злится. Что в этом такого смешного? Да, он немного оплошал, но это не повод чуть ли не по полу кататься от смеха!
— Чёрт, что в этом такого смешного?! — Крикнула парень, словно обиженный ребёнок. Он совсем забыл, что говорит не с Сенджуро.
Кибутсуджи мгновенно перестал. И тут Танджиро понял свою ошибку. Огромную ошибку.
— Ки-кибутсуджи-сама..Я-я..Не хотел.. — Танджиро беспомощно поднял дрожащий руки. Его лицо было бледным. — Пожалуйста, п-простите мою грубость! — Вскакивая и делая глубокий поклон, Танджиро чуть не опрокинул аптечку, лежащую рядом.
Камадо не разгибал спины и не поднимал лица. В комнате повисла неловкая тишина. Так он думал.
Но в ответ не послышалось угроз, обвинений и деликатной просьбы «собрать свои вещи и выметаться».
Камадо услышал глухой смешок и фразу, схожу с выстрелом из пистолета. Ему показалось, что целились прямо в висок.
— Хах, Камадо, а ты смелый.
Парень поднял голову: Кибутсуджи смотрел на него сверху вниз, улыбаясь искренне, но что-то было в этой улыбке... Маловысокохудожественное, даже похабное. Танджиро сглотнул.
— Не используй спирт. Ты только хуже сделаешь, Танджиро-кун.
— Д-да, Кибутсуджи-сама..— Ответил парень и выпрямился, но застыл на пол пути: Кибутсуджи никогда не обращался к нему так фамильярно. Камадо судорожно сглотнул и подумал:
«—Хе-хе, видимо, он пытается подстегнуть меня....»
— Я-я пойду проверю, как Аказа-сан...
— Если он испачкает пол уборной, убирать будешь ты, Танджи-и-и. — Камадо стоял спиной, но ярко чувствовал на себе чужой, хитрый взгляд. Его имя из уст мужчины звучало слишком (Танджиро мысленно зачёркнуто слово “будоражащий!”) интимно! По телу парня побежали мурашки, а в висках заболело.
— Да! То есть... К-конечно, господин! — Голос парня, как назло, надломился и был слишком высоким. Кибутсуджи не мог не заметить эту нервозную нотку. Поспешив ретироваться, Танджиро спешно засеменил к уборной, даже не оборачиваясь.
К счастью, всё закончилось благополучно и Аказа вернулся домой целым и невредимым (или скорее город и его жители остались целыми и невредимыми). Танджиро и Мудзан более не возвращались к их разговору, но Кибутсуджи теперь регулярно подстёгивает парня, заставляя его сердце делать сальто.
Неужели это всего лишь восхищение со стороны Танджиро? Все хорошо осознавали, что это, а парень только глазами хлопал. Но проблема была не в окружении и даже не в особенностях участников столь странной и забавной ситуации — Танджиро полный ноль в отношения и, похоже, он влюбился в первый раз и спутал это с глубоким уважением!
Внимание Мудзана к парню повышалось с каждым днём и это переходило все границы морали, встроенный по кирпичикам плотной стеной в черепной коробке Танджиро. Управляющий словно бился о стену, которая с каждым разом, хоть и поддавалась, но трескалась особенно медленно.
В свои двадцать четыре Танджиро остался девственно чист как умом, так и плотью. Он был популярен, он был лучшим на своём потоке в универе, не обделён и манерами, но его искренность и неумение лгать всегда ставили ему палки в колёса. Увы, он был козлом отпущения, если что-то шло не так у его однокурсников. Спалили за выпивкой на лекции? Спалил Танджиро своими оправданиями и лепетом. Не сдали сессию? На этот вопрос у всех был один ответ...
К сожалению, Танджиро был вынужден покинуть универ раньше срока, не только из-за буллинга, но и из-за финансов — матушка заболела и нужно было катастрофически быстро найти деньги на лечение. Так он и попал в сети Кибутсуджи — в свой блестящий и дорогостоящий "ад".
Камадо не жаловался, да и не собирался — это удел слабых, как учил его дед. Довольный работой, зарплатой и своим окружением, он правда был счастлив жить, как человек.
(даже не смотря на странные взгляды и действия Кибутсуджи, парень осознанно шёл в его цепкие, как паучью, лапы, совсем не догадываясь, что его чувства далеки от тех рамок, что прививали ему родители).
____
Дисклеймер!!
Данный рассказ носит исключительно развлекательный характер и не имеет цели кого-то оскорбить, все мнения, высказанные автором, являются оценочными суждениями и не направлены на оскорбление, уничижение достоинства человека; персонажи, которых автор наделил (дополнил) некоторыми чертами характера больше карикатурные, все совпадения с реальными людьми или ныне существующими персонажами (не канона, а именно данного фанфикшена) являются грубыми случайностями. Алкоголь, курение и наркотики вредят вашему здоровью, несмотря на романтизацию в произведении. Автор не оправдывает насилие и любые плохие, аморальные, маргинальные поступки со стороны персонажей так, как они специально наделены такими чертами характера. Прошу особо впечатлительных либо взять с собой валидол, либо закрыть фанфик и вернутся только тогда и только тогда, когда вы посчитаете себе для этого готовым. Приятного прочтения и спасибо за понимание!
