dawn of us

Тэён засыпает, подложив руку под голову, второй сжимая винтовку. Джэхён сидит рядом, положив ладонь на его бедро, и неотрывно смотрит на спящего парня, чьи веки едва заметно подрагивают во сне, ресницы слегка трепещут, спутанная светлая чёлка спадает на лоб. Это какая-то чёртова ошибка. Его Тэён не мог пострадать от мерзких зомби, так не должно быть. Но глаза не обманывают его. На красивой тонкой шее действительно царапина от когтей проклятого чудовища. А противоядия нет. От этой заразы нет спасения, от человечества почти ничего не осталось. Это лишь вопрос времени. Обычно яд действует несколько дней, прежде чем жертва превращается, становясь ходячим трупом и навсегда теряя человеческий разум, сознание и воспоминания. В некоторых случаях, как, например, у Ёнхо, до обращения может пройти пара недель, если организм крепкий и сильный и способен бороться с отравой в своих венах, цепляясь за свою человеческую сущность. Сколько времени отведено Тэёну? Ногти Чона до боли впиваются в загрубевшую кожу ладоней, зубы закусывают нижнюю губу так, что капля крови оседает металлическим привкусом во рту, а из груди рвётся злой, отчаянный стон. Он хочет ударить по стене пещеры кулаком, будто это поможет справиться с жгучей болью внутри, но сдерживается, чтобы не потревожить чуткий сон Ли. Всю ночь он не смыкает глаз, то покидая укрытие и меряя шагами подножие холма, то обессиленно садясь на песок рядом с охотником и тупо глядя перед собой. Под утро он проваливается в короткий беспокойный сон, но его будит шевеление Тэёна рядом. Светловолосый потягивается и проводит узкой ладонью по лицу, стряхивая остатки сна. — Доброе утро, Джэхёни, — чуть хриплым голосом говорит он и по привычке прижимается лбом к плечу Чона. Поднимает на него взгляд: — Что-то не так, ты плохо спал? На тебе лица нет. Джэхён пристально смотрит на него в ответ и медленно убирает светлую прядь со лба, не роняя ни слова. Тэён сжимает челюсти и машинально касается пальцами шеи, натягивая воротник повыше. — Ты заметил, да? Прости, я не хотел тебя беспокоить. Там, на краю обрыва, та тварь поцарапала меня. Я даже не сразу осознал, но... случившегося уже не изменить. Я не хотел, чтобы ты знал... но скрывать это долго я бы всё равно не смог. Джэхён отстраняется и стискивает бёдра пальцами, скользя взглядом по насыпи над головой. — Почему не сказал сразу, как заметил? Ты должен был мне сказать. Тэён судорожно вздыхает и отвечает медленно: — Что бы это изменило? Я знал, что ты скоро обнаружишь, какой смысл был волновать тебя раньше времени? — Потому что я имею право знать и переживать за тебя! — Джэхён неожиданно для самого себя срывается на крик, ломкий и полный боли и ярости. — Потому что я должен помочь тебе справиться с этим, потому что ты не должен держать всё внутри, потому что я хочу быть твоей опорой! Как ты не понимаешь, Ли Тэён! Он тяжело дышит, как после долгой пробежки, и не сразу осознаёт, что глаза щиплет от жгучих горячих слёз. Тэён не двигается, замерев на корточках на чуть влажном земляном полу пещеры, и не сводит взгляда с тёмного силуэта возлюбленного. — Ты думаешь, мне не страшно? Понимать, что лекарства не существует и у меня осталось совсем немного времени с тобой? — произносит он тихо, медленно, тяжело. — Но паника и гнев не помогут, ничего не изменят. Я просто хотел, чтобы как можно дольше всё оставалось по-прежнему. — По-прежнему уже не будет, Тэён, — глухо отвечает Джэхён, не в силах справиться с яростью и болью, что раскалённым железом выжигает всё внутри. — Ты должен был быть осторожнее, ты должен был не допустить этого! — Джэхён, это всё равно случилось бы рано или поздно! — Тэён повышает голос впервые, в его глазах на секунду отражается стальной блеск. — Человечество погибло, это необратимый процесс, его уже не остановить. Мы выжили каким-то чудом, посмотри вокруг – людей и животных уже не осталось, всё это бессмысленно... И не смей кричать на меня, потому что мне намного больнее от того, что мы ссоримся, чем от осознания того, что это конец и скоро я стану ходячим мертвецом. Он поднимается на ноги и покидает пещеру, а Джэхён чувствует, как внутри у него зияет чёрная дыра. — Что я делаю... — шепчет он, закрывая лицо ладонями, и спустя мгновение вскакивает вслед за светловолосым. Окутанный серыми рассветными сумерками, Тэён сидит на большом почерневшем пне, слегка сгорбившись, и ковыряет носком сапога сырую бурую землю. Лица его Чон не видит, но внутри всё обрывается и ноет, заходится противной тянущей болью. Он подходит сзади и едва слышно произносит: — Прости меня. Я не должен был на тебя кричать. — Тебе стало страшно. Я знаю, — отвечает Тэён, выпрямляясь, но всё ещё не поворачивая головы. — Давай просто идти дальше, море совсем близко, я ещё успею насладиться видом. Джэхён опускается на колени, обнимает юношу за плечи и зарывается лицом ему в районе лопаток. Сжимает худые плечи, скользит вниз до локтей, прижимается носом к спине, обтянутой тканью костюма. — Прости меня, я такой идиот, ты не виноват... но это так несправедливо... несправедливо... Тэён вздыхает и молча переплетает свои пальцы с чоновыми. — Я должен был защитить тебя, это всё моя вина, я должен был убить эту тварь раньше, пока она не успела ранить тебя, это моя вина... Джэхёна боль разрывает на маленькие кусочки, и слёзы злости и отчаяния орошают чёрную ткань. Тэён разворачивается и прижимает голову Джэхёна к груди, крепко и бережно, запускает пальцы тому в волосы и перебирает пряди. — Это не твоя вина. Запомни это. Ты не виноват. Просто удача отвернулась от нас... просто так распорядилась судьба. Он прижимается бледной щекой к тёмно-каштановой макушке. — Я здесь, Джэхёни, я здесь. Давай просто жить сегодняшним днём. Джэхён изо всех сил обнимает стройный стан охотника, потом выпрямляется и внезапно подхватывает юношу на руки. — Что ты делаешь? — надувает губы Тэён, притворно стукнув кулаками по плечам Чона, но тот не выпускает и серьёзно смотрит в глаза парню. Тэён вцепляется в Джэхёна, замирая, и они смотрят друг другу в глаза бесконечно долгим взглядом. Захватив вещи, они покидают пещерку и двигаются на восток, минуя перелесок и ров, когда-то бывший полноводной рекой. Пару раз им всё же попадались зомби, которые были метко поражены пулями. Спустя пару суток пути, ближе к полудню, они преодолевают холм и наконец видят то, что так мечтали – море. Бесстрастное, мраморно-голубое, оно накатывается волнами на каменистый берег спокойно и величаво, и эта безмятежная сила резко контрастирует с привычной грязно-серой разрухой в городах, туманной и дымчатой, наполненной пылью, мрачными руинами и сыростью. Солоноватый воздух пахнет водорослями и приятно щекочет нос, холодит лёгкие, кружит голову. Сквозь тучи пробиваются лучи солнца, рассеянные, тусклые, но не идущие ни в какое сравнение с вечными сумерками мёртвого города. Пляж пустынен, молчалив, волны неспешно лижут берег, чуть пенясь и негромко шелестя. Джэхён берёт Тэёна за руку, сжимая сильнее прохладные худые пальцы, и дышит глубоко и медленно. Они ничего не говорят, просто смотрят на бескрайний морской простор, слушают лепет воды и своё сердцебиение. Охотники сооружают подобие палатки у подножия дюны и решают остановиться здесь, на берегу моря, к которому шли так долго. Сначала они перекусывают припасами и много говорят о том, как скучали без солнечного света, пусть его всё ещё так мало, о том, как же рады, что всё-таки дошли. Затем Джэхён хватает Тэёна за руку и тянет к морской кромке. Они опускают ладони в холодную прозрачную воду, плещут ею друг в друга. Тэён забирается на большой камень и смеётся, Джэхён не может не смеяться в ответ. Он жадно ловит каждое движение светловолосого, то, как он морщит нос от брызг, как прикрывает глаза, как, наклонившись, пропускает воду сквозь пальцы и затем долго вглядывается в горизонт, где пепельно-серое небо сливается с морской мраморной гладью. Джэхён взбирается на камень рядом с юношей и аккуратно укладывает руки на его талию, стройную и так идеально помещающуюся в ладонях, будто созданную для его рук. Тэён шепчет тихо: — Я люблю тебя. С тобой рядом всё обретает смысл. С тобой мне ничего не страшно. Стремительно притягивает Чона за воротник, накрывая его губы своими. У поцелуя вкус морской воды и соли, свободного ветра и солнца. Всю ночь они любят друг друга, даря самые чувственные, нежные и любящие прикосновения, растворяясь в волнах наслаждения, страсти и накрывающей с головой ласки и нежности. Джэхён не выпускает Тэёна из объятий, покрывая поцелуями каждый сантиметр белоснежной кожи, вдыхая запах, прижимая к себе крепко. Когда рассветные бледные лучи солнца заглядывают в убежище, Тэён, не вылезая из объятий Чона, тянется за сигаретой и щёлкает зажигалкой. Выдыхает дым прямо в припухшие от миллиона поцелуев губы Джэхёна, прижимается носом к носу. В утреннем свете его кожа выглядит намного более бледной, чем раньше, скулы почти пепельного оттенка, под глазами лёгкие тени. — Пойдём прогуляемся вдоль воды, — произносит полушёпотом и поднимается, затягиваясь напоследок и натягивая одежду. Джэхён одевается и выходит вслед за ним, шлёпая по влажному песку и камням прямо к кромке воды. Переплетает пальцы с тэёновыми и вслушивается в негромкий рокот прибоя. Сегодня ветер сильнее, и волны шумно пенятся, разбиваясь о прибрежные камни. Они проходят некоторое расстояние вдоль моря, затем разворачиваются обратно по направлению к сооружённому жилищу. Джэхён замечает, что Тэён слегка дрожит, и касается губами его виска. — У тебя, кажется, жар... — шепчет он и с невыносимой тоской понимает, что момент, наступления которого они так боялись, настал. Тэён останавливается и крепко сжимает запястье Чона обеими руками. — Я... начинаю хотеть крови, во мне пробуждается желание ощутить её на вкус. Джэхёни, я принял решение. Пожалуйста, пойми меня. — Ты... собираешься...? — Я не хочу стать монстром, трупом, который лишь жаждет чужой крови, нет, ни за что. Ёнхо выбрал это подобие жизни в теле мертвеца, но я так не могу. Возможно, он хотел мстить за смерть любимого и решил, что лучше стать зомби, чем умереть... но это не по мне. Я должен сказать тебе кое-что... Спасибо за то, что ты согласился тогда пойти со мной. За то, что оберегал меня как мог и защищал. За то, что ты сделал мою жизнь в мире, полном разрухи и хаоса, действительно счастливой. Я не мог и мечтать о том, что рядом со мной будет человек, которого я полюблю всем сердцем. Я бы хотел, чтобы ты попытался найти ещё людей, возможно, они где-то нуждаются в помощи. Ты можешь идти вдоль берега, вдруг где-то есть поселения, может быть, можно даже найти лодку и переплыть море... — Нет... нет... — Джэхён мотает головой и отчаянно целует пальцы Тэёна, — мне не нужна жизнь без тебя... — Тогда давай встретимся в другой жизни, — усмехается Тэён, а по щеке одиноко скатывается хрустальная слеза. — В каком-нибудь параллельном мире, где не существует зомби и где ярко светит солнце. Я непременно найду тебя там. Ты же мне веришь? Он дрожит сильнее, и его прекрасные глаза, всегда такие тёплые и полные жизни, начинают подёргиваться мутной поволокой. Джэхёну кажется, что апокалипсис наступает именно сейчас, в эту минуту, когда Тэён ускользает от него. — Я люблю тебя, Тэён, больше всего на свете и намного больше собственной жизни, — шепчет он, в последний раз прижимаясь губами к сухим губам Ли. Тот жадно целует в ответ, сминая губы со всей нежностью и любовью, на какую способен. Затем с усилием отрывается и ныряет в палатку. Джэхён смотрит на море, когда из палатки раздаётся выстрел. — Давай найдём друг друга в другой жизни, в параллельной вселенной, я знаю, что мы ещё обязательно встретимся, — говорит он ветру и шуму прибоя, ощущая на губах след от поцелуя. — Прости, но мне больше не нужен этот пустой, разрушенный мир, если там нет тебя, прости, но я не послушаюсь тебя и не пойду искать других людей, которых скорее всего уже и так не осталось. Наше существование было лишь друг в друге. У него почти не осталось патронов, но одного будет достаточно. Он ныряет в палатку, неторопливо заряжает оружие, одной рукой сжимает ещё тёплые пальцы красивого светловолосого парня, а второй нажимает на курок. Выстрел разрезает меланхоличный шум моря.

***

Джэхён просыпается от того, что солнечные лучи слепяще светят сквозь светло-зелёную занавеску. Он щурится и отворачивается, утыкаясь лицом в подушку и цепляясь за обрывки сна, в котором серое небо и дождь и раздаётся шум прибоя и... выстрелов? Какой странный сон. Вдруг до него доходит, что вообще-то ему пора на работу, и он подскакивает, глядя на время на экране смартфона и тихонько матерясь тому факту, что будильник не сработал. Торопливые сборы, привычный вагон метро и знакомое офисное здание, будничные приветствия коллег и горьковатый кофе из кофеварки, заботливо сваренный Марком Ли из отдела маркетинга. Джэхён с удовлетворением отмечает, что опоздал всего лишь на двадцать минут и начальник отдела Мун Тэиль ещё не на рабочем месте. Время за горой отчётов и финансовых таблиц пролетает незаметно. Он выходит на обед вместе с Марком, слушает болтовню младшего о разных пустяках, улыбается его шуткам и наслаждается вкусом жареной свинины с овощами. Когда стрелка часов переваливает за пять часов, он выключает компьютер, наводит порядок на рабочем столе и покидает офис. На улице жаркий июнь, оранжевое солнце здорово припекает, ласковый ветер треплет каштановые волосы Джэхёна, который по дороге домой решает прогуляться через парк. Дома его никто не ждёт, торопиться некуда. Он покупает большой рожок ванильного мороженого и поедает десерт, неспешно гуляя в тени деревьев, безмятежно шелестящих сочно-зелёной листвой. Думает о том, что завтра после работы нужно обязательно заглянуть в фитнес-зал на первом этаже своего многоэтажного дома – за физической формой он всегда следил и сейчас, когда весь день проводит за компьютером, следит особенно тщательно. В этом ему помогает общительный инструктор Со Ёнхо, с которым, возможно, они даже скоро подружатся. Ёнхо часто болтает о себе и своём парне, кажется, его зовут Тэн, и на прошлой неделе звал выпить кофе всем вместе. Джэхён сослался на занятость, но обещал, что как-нибудь они обязательно вместе сходят в кофейню на углу. Последний кусочек сладкого мороженого тает во рту, птицы громко щебечут в кронах деревьев. Внезапно его внимание привлекает громкое за спиной: — Юта, ты уверен, что правильно понял? Я сдал этот чёртов предмет? Он оборачивается и видит незнакомого парня со светлыми волосами, разговаривающего по телефону и в одной руке зажавшего рожок такого же, как у него, ванильного мороженого. — Ура, спасибо, что сообщил, завтра вечером идём в клуб отметить это дело! Увидимся вечером дома, в магазин можешь не заходить, я сам забегу куплю нам рамёна, — он кладёт трубку и почти врезается в застывшего на месте Джэхёна. Мороженое чудом не капает на рубашку Чона. — Простите, я Вас не заметил, как хорошо, что я не запачкал Вам рубашку, — быстро говорит он, засовывая телефон в задний карман узких джинсов, облегающих стройные ноги, и поспешно отправляя остатки лакомства в рот. — Заболтался с приятелем, представляете, я сдал сложный экзамен по экономике у самого профессора Кима! Джэхён не может отвести взгляда от тёплых, искрящихся, таких живых золотисто-карих глаз юноши. Джэхён заворожен его мелодичным бархатистым голосом. — Меня, кстати, зовут Ли Тэён. Я учусь на экономическом. Вот буквально на днях закрыл сессию. Сегодня прекрасная погода, правда? Джэхён кивает. Что-то в этом парне кажется ему знакомым, но он никак не может понять, что же именно. У Ли светлые мягкие волосы, точёный профиль с остро очерченной линией челюсти. Чёрт, он красив. Безумно красив. — А меня зовут Чон Джэхён. Э-эм, поздравляю с закрытием сессии, — он чувствует себя немного неловко, но отчаянно не хочет, чтобы парень сейчас исчез. Поэтому негромко спрашивает: — Мы с Вами не встречались раньше? Тэён задумывается на секунду, блестя яркими живыми глазами, и наклоняет голову чуть вбок: — У меня странное чувство, что я Вас где-то видел... может быть, в университете? Или в клубе? Я часто хожу туда, люблю танцевать. Джэхён пожимает плечами и скользит взглядом по прекрасному лицу напротив. — Завтра мы собираемся там отметить завершение учёбы, может быть, Вы могли бы прийти? Если у Вас, конечно, есть время и Вас не пугают незнакомые люди, — Тэён озорно и приветливо улыбается, смотрит мягко. Джэхён хочет отказаться, но золотисто-карие глаза затягивают безотказно, и он кивает: — Хорошо, я приду. — Тогда обменяемся номерами телефонов, и я скину адрес. Они обмениваются и идут по залитому апельсиновым солнцем парку бок о бок. — Знаете, а у меня есть аквариум с разноцветными рыбками. Это всё идея Юты, моего друга, с которым мы делим квартиру. Он считает, что они снимают стресс. Кстати, это правда. Люблю наблюдать за аквариумом, это здорово расслабляет. Джэхён ловит стойкое ощущение дежавю, закрадывающееся куда-то под ложечку. — Хотя я всю жизнь мечтал о собаке... может быть, однажды заведу. Вот найду себе любимого человека, будем жить вместе, и уговорю его завести большую пушистую собаку. Он хлопает себя по карманам джинсов и достаёт пачку сигарет. — Вообще-то я собираюсь бросить. Рак лёгких – это не шутки. Но сегодня можно. Он щёлкает зажигалкой и сильно затягивается. — А Вы не слишком разговорчивы. Снова дежавю, что-то странно и приятно ёкает в груди. — Что ж, не буду отнимать Ваше время, Чон Джэхён, — парень выпускает колечко дыма и улыбается, протягивая руку для рукопожатия. — Буду ждать завтра на танцах. И обязательно познакомлю с Ютой, он классный. Джэхён сжимает худую ладонь студента и думает о том, что завтра непременно пригласит Тэёна на танец. А потом на свидание. А на втором свидании, которое несомненно состоится, он предложит Тэёну съехаться, и тот ответит согласием. И больше они никогда не расстанутся.