Каз Ритвельд

Погода была прекрасная. В Кеттердаме впервые за долгое время было видно солнце. Сейчас оно не скрывалось за тучами или смогом. Его лучи приятно грели кожу и настраивали на хорошее времяпрепровождение. Инеж, Джеспер и Уайлен гуляли по городу, ходили по магазинам и в общем веселились, как должны были в их возрасте по мнению некоторых ответственных взрослых. Время близилось к обеду и солнце начинало припекать сильнее. Ребята решили переждать жару в каком-нибудь помещении и выбрали для этого Клуб воронов. А почему бы и нет, собственно говоря? Когда они вошли в бар, то застали довольно странную сцену. Отбросы сидели необычайно тихо и встревоженно поглядывали на дверь кабинета Каза, даже не пытаясь скрыть своей заинтересованности. Туристы, не понимавшие, в чем, собственно, дело, старались побыстрее допить свои напитки и ретироваться из помещения - такая уж напряжённая атмосфера царила в здании. Шпект нервно ходил туда-обратно, а все присутствующие сидели как на иголках. Инеж не знала, что происходит, но ей захотелось выйти обратно на улицу, эта тишина слишком давила, нагоняя страх. "Когда приходит страх, что-то должно произойти". Уайлен, стоявший рядом, явно ощущал что-то подобное и уже было начал пятиться к двери, когда Джеспер нарушил тишину. Его голос прозвучал слишком неестественно для обстановки вокруг, но смог остаться таким же спокойным и дурашливым, как всегда. - Эй, ребят, что случилось? Кто умер? Через несколько секунд какой-то парень, кажется, Пим, ответил: - Около получаса назад Пекка Роллинс вместе со Смитом зашли в кабинет Каза и до сих пор оттуда не вышли. Мы гадаем, кого вперед ногами вынесут первым. Уайлен криво усмехнулся. Инеж захотела выбежать на улицу, забраться на крышу здания и через окно посмотреть, что там происходит, но когда она ринулась в сторону двери, Фахи остановил её, легонько схватив за рукав. - Ты знаешь правила Бреккера. Не вмешивайся.

Да, конечно Инеж знала эти правила. Они ей не нравились, но напороться на гнев Каза из-за их невыполнения не хотелось, так что всё, что ей сейчас осталось - это проглотить свой страх и попытаться успокоиться в ожидании развязки. Она присела за столик поближе к двери, чтобы быстрее добежать в случае чего. Уайлен и Джес устроились рядом с ней. В конце концов успокоился и Шпект, присевший теперь к ним за столик.

***

Когда Пекка Роллинс вместе со Смитом вышел из кабинета Каза, Инеж и Шпект, до этого напряженно сидевшие и прожигавшие взглядом дверь, ринулись посмотреть, жив ли вообще Бреккер. Звукоизоляция позволила бы услышать выстрел, но звуки борьбы или поножовщины — нет. Когда они вошли, то увидели вполне живого и даже не раненого Каза. Нахмурившись, он пристально смотрел на бумаги в его руках и, казалось, не замечал ничего вокруг себя. Через секунд десять он всё-таки поднял взгляд и коротко сказал: — Шпект, можешь сказать, поддельны эти бумаги или нет? — Обижаешь, — когда-то бывший моряк подошёл к Бреккеру, взял бумаги и несколько минут внимательно рассматривал и изучал со всех сторон. Он хмыкнул, — это самые настоящие документы из всех возможных. Поздравляю, Грязные Руки. — Не говори пока никому. Утвердительно помычав, Шпект вышел из комнаты. Каз запер за ним дверь на замок и обернулся, посмотрев на Инеж. На его лице смешалось много эмоций: радость, смятение, удивление, недоверие и в глазах был ещё этот огонёк, что загорается каждый раз, как ему в голову стукнет что-то гениальное. Девушке непривычно было видеть этого хладнокровного типа в таких смешанных чувствах. Обычно он собран, сдержан, словно идёт по узкой тропинке и не знает, что ждет его за следующим поворотом. А сейчас он будто.. светился изнутри. Она тихо, чтобы не спугнуть такое зрелище, поинтересовалась, что случилось. — Он навсегда уезжает из Кеттердама, — словно не веря самому себе, так же тихо начал Каз, — сказал, что я выиграл. Он не может спокойно жить, когда постоянно боится, что я могу сделать что-то с ним или с его драгоценным наследником. А ещё он понимает, что его амбалы годятся только в качестве вышибал в клубах, и не хочет оставлять свои заведения кому-то ненадёжному. Он переписал их на меня… Грязные Руки выглядел так, словно сейчас грохнется в обморок, но вскоре на его лице стала проступать всё более явная и искренняя улыбка. У Гафы и самой дар речи пропал. Неужели он всё-таки смог отомстить? Или, может, это какая-то умная ловушка Роллинса? Сейчас ей не хотелось думать об этом, ведь перед ней стоял так редко проявляющий эмоции Бреккер, который сейчас рисковал умереть от разрыва сердца. — Я.. я даже не знаю, что сказать. Я рада за тебя, Каз. Я и представить себе не могу, как много это для тебя значит, — девушка хмыкнула, — ты выглядишь сейчас, как обычный 18-летний парень, которому не отказали в свидании. — Считай, что увидела Каза Ритвельда, — всё так же светясь, ответил Каз.