3rachahotelnight.mp3

Чан обычно лучше себя контролирует. Обычно он не позволяет себе отвлекаться во время работы, всегда сосредотачиваясь на задаче и соблюдении сроков. Прямо сейчас он с облегчением отмечает, что наконец-то доволен треком, над которым работал последнюю неделю. Завершив свой основной на данный момент проект, он решает поработать ещё немного. В их предстоящем альбоме планировалась довольно тяжелая песня; рэп, давящие басы, замысловато переплетенные с мешами огня и накатывающих волн. Они ещё не закончили запись, но уже имелось представление по поводу того, как трек должен в конечном итоге звучать. Демки, которые он совместно с Джисоном и Чанбином сделал, должны были стать отправной точкой. Он открыл файл, надел наушники и приготовился шерстить коллекцию предзаписанных семплов. Помимо семплов из интернета, у него также было довольно много собственных; начиная от звона украшений Минхо и заканчивая хриплым дыханием Феликса после секса. И хотя он списывает своё более стрессоустойчивое состояние на события, происходящие в его жизни. Он также не отрицает влияния своих невероятно горячих мемберов. Несколько месяцев назад все они, наконец, стали единым целым. Хотя ещё некоторое время назад все до единого спали друг с другом, но скрывали это от других участников. Всё началось с Хёнджина, который застукал Джисона и Феликса, после чего сразу же обвинил первого в измене Минхо. В тот вечер это привело к довольно забавному разговору между ними четырьмя, тогда Минхо признался, что он сам спал с Чанбином и Чаном. На что Феликс неловко признался о их связи с Сынмином. А затем Джисон добавил, что он спал с Чаном и Чанбином еще до дебюта. В итоге, той ночью всё закончилось тем, что все мемберы собрались и обсудили их запутанные отношения в группе. После множества неловких признаний и нескольких жарких поцелуев, были приняты некоторые договоренности. Группа будет функционировать как единые отношения, включающие ночные свидания, кучу обнимашек и много секса. Чану это открыло целый мир новых звуков. Впоследствии, в недрах файловой системы его ноутбука были запрятаны записи сексуальных эскапад мемберов, которые могли бы быть использованы без каких-либо подозрений, но даже так это звучало чертовски горячо. Например, рычание Джисона во время того как он трахал чанов рот. Чан ещё не слушал самые последние записи, чтобы отсортировать, какие из них можно и нельзя использовать в песнях, но был уверен, что конкретно эту он не сможет использовать. В наушниках звучат напряженные стоны Джисона, и если он достаточно сосредоточится, то сможет услышать собственный скулёж на заднем плане. «Да, бейби», — стонет Джисон, и Чану приходится поставить запись на паузу. Ебать. Отправляя аудиофайл в папку «Не для использования», Чан прикусывает губу. Эта папка содержит кучу непристойных записей, и хотя он не должен, но он действительно просто не может ничего с собой поделать. Сейчас он чувствует себя слишком легко и спокойно, он может ещё немного задержаться в студии, никакого вреда, верно? И это не говоря о том, что он уже наполовину твердый. Прежде, чем Чан успел подумать, он заходит в папку и смотрит на десятки, или около того, файлов. Его можно услышать в небольшой части этих файлов, но большинство скинули мемберы, в сопровождении неуместных комментариев и подмигивающих смайликов. Minsungvocalpractice.mp3 Чан краснеет, просто глядя на имя файла. Он старается, чтобы названия вызывали как можно меньше подозрений, но конкретно это на грани фола. Минхо отправил файл в групповой чат, хвастаясь, что наконец-то добрался до Джисона. И, боже, это было великолепно. Файл составил Чану компанию на несколько одиноких ночей в студии, и он всё не мог наслушаться, как же мило Джисон звучит, пока его имеют. Жалобный визг, сопровождаемый хриплыми мольбами о большем. Минхо выжал из него три оргазма той ночью, и на запись попал последний из них. Чану нравилось слушать это, потому что он никогда не слышал таких звуков, когда они с Джисоном были вместе. Джисон всегда полностью контролировал себя, заставляя партнера самому давиться прерывистыми вздохами, в то время как его собственный голос оставался твердым и стабильным. Когда Джисон был сильно возбуждён, его голос иногда напрягался, можно было уловить едва слышное рычание, но Чан мог едва вспомнить, когда такое случалось. Хотя вообще-то… 3rachahotelnight.mp3 Боже, Чан очень хорошо помнит эту ночь. Ту ночь в Лос-Анджелесе, когда только он, Джисон и Чанбин были в Америке. После их хаотичного лайва Джисон позволил Чанбину трахнуть его. Да так, что он только и мог, что вцепиться в простыни. Он два раза кликнул по файлу. Уши сразу же наполняются звуками Джисона и Чанбина. Низкое ворчание Чанбина и хриплый голос Джисона. Тот хвалит старшего и даёт понять, насколько хорошо он справляется. Стоны Чанбина перешли в высокий вой, и звук соприкосновения кожи с кожей стал немного громче. Застонав, Чан гладит свой член через ткань мягких штанов. Глаза закрываются, когда он представляет себе эту сцену. Чанбин начинает издавать всё больше шума, повышая голос по мере приближения к оргазму. Он склоняется над Джисоном, чтобы упереть голову ему в плечо, продолжая отчаянно толкаться бедрами. Джисон изворачивается, чтобы поцеловать Чанбина, прежде чем выдохнуть: — Собираешься кончить, Бинни? Чанбин быстро кивает. — Пожалуйста, Сони, позволь мне кончить. Джисон издаёт лёгкий смешок, облизывает губы и отвечает, борясь с нехваткой воздуха: — Давай, Бинни, кончи для любимого хёна. Чанбин зажмуривается. Движения сбиваются с ритма. Он кончает с низким стоном, продлевая свой оргазм ещё несколькими толчками, перед тем как рухнуть на Джисона. Он остаётся внутри, переводя дыхание, а затем откатывается, чтобы улечься рядом. — Я хорошо справился, хён? Джисон нежно улыбается, придвигаясь ближе для поцелуя, — Хорошо, Бинни. Ты всегда такой хороший для меня, да? В это время Чан, который сидит на этой же кровати, тихо скулит. Терпеть больше нет сил, а его нетронутый член немного болит. Джисон смотрит на него снизу вверх и на лице расцветает дьявольская улыбка. Поворачиваясь обратно к Чанбину, он целует его еще раз, прежде чем пробормотать: — Мой хороший мальчик хочет награды? Хочешь подготовить Чанни для меня? Чанбин оживляется, глаза все ещё такие выебанные, но загораются от перспективы угодить младшему и возможности поиграть с Чаном. Пока Чанбин отходит за смазкой и новым презервативом, Джисон придвигается ближе к старшему хёну. Одной рукой он ласкает член Чана, а другой рукой нежно гладит по щеке. — Ты хорошо себя вёл сегодня, да, бейби? — воркует Джисон, удовлетворённый тем, что Чан льнёт к его ладони. Чанбин возвращается, и Джисон плавно перемещается за спину Чана, прижимая старшего к груди. — Раздвинь ноги, бейби, позволь Бинни увидеть, какой ты красивый. Чан сильно краснеет, независимо от того, сколько раз они уже делали это, он всегда становится таким застенчивым, когда мемберы так с ним разговаривают. Как будто он драгоценный, созданный для того, чтобы им любовались. Боже, ему так это нравится. Следуя ранее озвученной команде, он раздвигает ноги, полностью открываясь Чанбину. Его уши горят, когда парень смотрит на него темными и голодными глазами. Младший оставляет нежный поцелуй на ушке и бормочет: «Хороший мальчик», а затем обращается к Чанбину. — Хорошенько подготовь его для меня, бейби. Чанбин отводит глаза от тела Чана, чтобы встретиться с ним взглядом, и тихо говорит: — Ты такой красивый, — он наклоняется, чтобы поцеловать Чана. Чан жадно целует в ответ, не замечая тихих судорожных вздохов Джисона за спиной. Их губы соприкасаются на короткое мгновение, и Чан удовлетворенно хмыкает, позволяя Чанбину глубже проникнуть в его рот. Чанбин отстраняется слишком быстро, взгляд снова скользит по телу Чана, от чего тот начинает ёрзать. Первое прикосновение смазанных пальцев заставляет Чана зашипеть, он инстинктивно сводит ноги, его лицо пылает всё сильнее. Чанбин использует другую руку, чтобы удерживать одно из колен. Он пытается продолжить, но Чан беспокойно ёрзает, смесь предвкушения и смущения заставляет его сильно извиваться. Внезапно рука на его члене исчезает, крепкая хватка на бёдрах раздвигает ранее стиснутые ноги. Беспомощно скуля, Чан наклоняет голову вперед и громко хнычет, когда Джисон рычит ему на ухо: — Будь хорошим мальчиком для нас, бейби, или ты хочешь, чтобы тебя наказали? Слова отзываются удовольствием в члене, и Чан быстро мотает головой. Хватка на бёдрах становится сильнее. — Слова, Чанни. — Н-нет, я буду послушным, — Чан старается, но его голос такой разбитый. Это заставляет Джисона засмеяться. — Милашка, — младший покрывает шею поцелуями. Наконец ничто не мешает Чанбину продолжить. Он вновь подносит смазанные пальцы к раскрытому входу и, не теряя времени, вставляет первый. Чан стонет и двигает бёдрами, пытаясь насадиться глубже. Смущение моментально сходит, уступая место удовольствию. Прикусив губу, чтобы заглушить стоны, Чан тянется к паху, глаза закрываются, когда плавно добавляется второй палец. Чанбину не требуется много времени, чтобы начать растягивать его уже тремя пальцами, быстро вводя и выводя их. Он загипнотизирован тем, как старший извивается и плачет от удовольствия. Он чувствует, как у него снова встаёт, на задворках сознания проскальзывает вопрос, позволит ли Джисон ему ещё один оргазм. Из Чана рвётся отчаянный крик, Чанбин понимает, что нашёл простату. Он концентрируется на этой точке, охваченный желанием доставить удовольствие хёну под ним. Чанбин отбрасывает руку Чана и наклоняется, чтобы взять головку члена в рот. Умело вращая языком и вдавливая пальцы еще глубже внутрь, Чанбин радостно гудит. Чан извивается в объятиях Джисона и пытается закрыть лицо руками. — Бинни, мне т-так хорошо, Бинни, пожалуйста, Сони, пожалуйста, трахни меня, пожалуйста. — М? — Джисон будто насмехается, Чан понимает, что тот собирается помучить его сегодня. — Но тебе кажется так хорошо сейчас, неужели Бинни тебе недостаточно? Не слишком ли ты жадничаешь, Чанни? Задыхаясь от стона, Чан качает головой. — Н-нет, я-я… Блять… Рот на члене и пальцы, таранящие простату, это слишком много для него, Чан сдаётся. Руки тянутся к плечам Чанбина, он прячет лицо в шее младшего. Всё ещё выдыхая мольбы, Чан упускает момент, когда Джисон раскатывает презерватив, но он замечает, как пальцы Чанбина покидают его, рот тоже исчезает. Мольбы обрываются, когда его внезапно толкают вперёд, прижимая грудью к кровати. Чанбин теперь слева от него, и Джисон приподнимает его за бёдра, прежде чем он, наконец, чувствует, как член касается ягодиц. — Это то, чего ты хочешь, малыш? — вопрос не находит ответа. Голос дразнит, и Чан вертит бёдрами в тщетной попытке заполучить член внутрь. От хватки на бёдрах останутся синяки. Джисон силой удерживает его на месте. — Д-да, пожалуйста, Сони, пожалуйста трахни меня, мне нужно это, — Чан почти рыдает, все еще жалобно корчась, а Джисон смеётся. Унижение обжигает огнём, заставляя его кожу гореть, но это так приятно. Джисон знает, что ему это нравится, поэтому продолжает, трясь членом о ложбинку между половинками. Он воркует над старшим с притворным сочувствием: — М? Тебе нужно? Но заслуживаешь ли ты этого? — Я-я был послушным, я был хорошим, пожалуйста, Сони, — Чан подставляется, цепляясь за простыни до белых костяшек, уткнувшись лицом в ткань, скрывая покрывающий щеки стыд. Джисон всё ещё лишь трётся о него, Чан бросает взгляд назад и обнаруживает, что младший выжидающе смотрит. Это фрустрирует. Чан сильнее прижимается к Джисону. — Я буду е-ещё послушнее, просто, пожалуйста, возьми меня, пожалуйста, позволь мне показать тебе, как хорошо я могу… ах! Джисон буквально врывается в него, бёдра соприкасаются с его кожей, и Чан всхлипывает от облегчения. Младший сразу набирает грубый темп, выбивая стоны из Чана, который способен лишь подавать бедрами назад, чтобы встретить каждый толчок. Руки вцепляются в простыни от резких движений сзади. Он не в силах сдержать громкие стоны. Неожиданный шлепок по заднице заставляет его взвизгнуть, и он вскрикивает, когда его тянут за волосы и ставят на четвереньки. — Будь благодарным, бейби, — голос Джисона напряжён от возбуждения. Чан потерянно скулит: — Спасибо, с-спасибо, Сони… Снова шлепок, Джисон рычит. — Как насчёт Бинни? Разве ты не должен поблагодарить его? Взгляд Чана скользит по Чанбину, который смотрит широко раскрытыми глазами, медленно сжимая свой член. Из горла Чана вырывается стон при мысли о том, что Чанбин всё это время сидел и наблюдал за его унижением, видел, как он разваливается на части в руках Джисона. Он запинается в словах: — Бин, я… спасибо тебе… ах… спасибо, пожалуйста… Рука сжимается на его волосах, и Джисон почти рявкает, — Бинни, иди сюда, позволь Чанни показать тебе, как он благодарен. Чанбин моментально бросается исполнять приказ, член дёргается, когда он видит, как Джисон наклоняется, чтобы прошептать Чану: — Отсоси у него, и я позволю тебе кончить сегодня. Кивнув, насколько это было возможно в хватке младшего, Чан поднимает глаза на лицо Чанбина прежде чем опустить взгляд на член перед ним. Рот наполняется слюной, и он легко открывает его, чтобы Чанбин мог проскользнуть внутрь. Если бы его не таранили сзади, он бы даже смог сделать Чанбину приличный минет, но всё о чём он мог сейчас думать — это два члена, по очереди наполняющие его. Он стонет вокруг члена Чанбина, шумно давясь, когда толчки Джисона вынуждают его податься вперед, из-за чего член Чанбина упирается в заднюю стенку горла. Ему это нравится, он чертовски любит это. — Выеби его, Бинни, вы оба заслужили, — Джисон задыхается, с трудом сохраняя самообладание, — Мои хорошие. Бинни, кончишь ему в рот? Чанбин издает жалобный звук, он ещё не до конца отошёл от своего первого оргазма. Он тянется к волосам Чана обеими руками, трахая его рот в полную силу. Неспособный сделать что-либо, кроме как принять это, Чан смаргивает слёзы и, широко раскрыв заплаканные глаза, смотрит на Чанбина. Чанбин смотрит на него сверху вниз, и это всё, что ему нужно, чтобы подойти к краю, удерживая Чана, он пропихивая член как можно дальше в горло и кончает. Чан давится, горло отчаянно сжимается, когда он пытается всё проглотить. Движения сзади не прекращаются. Когда Чанбин, наконец, отодвигается и отпускает волосы, Чан заваливается вперед, кашляя и тяжело дыша. Джисон не даёт ему времени прийти в себя, наклоняется, чтобы удержать Чана за затылок, втрахивая его в матрас. Распластавшись на кровати, Чан трётся о простыни и отчаянно скулит, абсолютно потерянный: — Пожалуйста… Пожалуйста, позволь мне кончить, пожалуйста, пожалуйста… Голос Джисона срывается: — Кончи для меня, малыш. Перед глазами проносится белая вспышка, когда он наконец отпускает себя. Он продолжает тереться о кровать и подмахивать бёдрами, встречая толчки Джисона, пока отходит от оргазма. Младший не останавливается, он продолжает вгрызаться в его плечо, перед тем как позволить собственному оргазму накрыть его. Он останавливается только тогда, когда Чан начинает хныкать от чрезмерной чувствительности, выходит и плюхается рядом с Чаном. Чанбин уже переполз по другую сторону от Чана и нежно гладил их лидера по трясущейся спине. Все трое, тяжело дыша, лежали в постели и… Кто-то сорвал с него наушники, и его встряхивает от осознания, что его член на виду, он только что кончил, и что кто-то вошел к нему. А потом он видит, кто это, и у него кровь стынет в жилах. Минхо ухмыляется и смотрит на него сверху вниз, рассеянно крутя наушники. — Развлекаешься, Чанни? Позади Минхо Хёнджин прислоняется к теперь уже запертой двери, а Чан невероятно возбужден и напуган. — Я-я просто… — Ты знаешь правила, верно, малыш? — обрывает его Минхо, и хотя его голос мягок, глаза холодные, как камень. Боже, Чан так проебался.