Из 17 в 40

      Гермиона хотела испариться, исчезнуть, провалиться сквозь землю, но вместо этого продолжала стоять на месте. Её ноги будто приросли к полу, а сердце разрывало грудную клетку своими стуками. Ладони вспотели. Где-то на окраинах сознания мелькнула шальная мысль, что она, наверное, жутко выглядит и её волосы растрепались, пока она бежала, и Гермиона машинально провела по ним рукой. А глаза… глаза просто приросли к Гарри, ведь ещё вчера она видела его немного угловатым шестнадцатилетним мальчишкой, а сейчас перед ней стоял мужчина. Дьявольски привлекательный мужчина с тем же удивительным глубоким изумрудным взглядом. Он отличался от потрепанного жизнью Рона и от лощённого МакЛаггена. Он был близкий, родной и далёкий одновременно. Гермиона ощутила такой калейдоскоп чувств, что не могла в них разобраться. Поэтому, нервно сжав руки в кулаки, просто умоляюще смотрела на него.       Неловкое молчание длилось пару секунд, пока Гарри оценивал обстановку. Хотя Гермионе казалось, что прошло несколько лет.       — Все свободны, — вдруг раздался знакомый голос, с непривычными нотками властности.       Обладатели алых мантий моментально покинули кабинет, проскальзывая к выходу мимо неё. А Гермиона зачарованно смотрела на крепкие мускулы, играющие под тонкой тканью белоснежной рубашки, на слегка взъерошенные волосы, чёткие скулы, поджатые губы и до сих пор не могла поверить, что перед ней стоит её школьный друг.       — Чаю, Министр? — поинтересовался Гарри, и Гермиона почувствовала странный спазм внутри живота.       — Да, пожалуй, — безжизненно отозвалась она и опустилась на первый попавшийся стул. — Извини, я кажется, не вовремя…       — Мы уже заканчивали, — он поставил перед ней чашку и расположился напротив, скрестив руки на груди.       Неловкое молчание. Она сделала неуверенный глоток, напиток обжёг горло и своим травяным вкусом напомнил ей школьные годы. Гермиона неловко поглядывала на друга, то и дело, опуская глаза, а вот Гарри, ничуть не стесняясь, буравил её взглядом и, кажется, совсем не собирался его отводить. Как и нарушать проклятую тишину, начинающую звенеть в ушах.       Гермиона не знала, чего ожидала, когда рванула сюда. Наверное, она хотела просто увидеть старого друга, с которым было так невероятно уютно и спокойно, с которым можно было поговорить обо всём на свете, получить поддержку, просто выговориться и довериться. А сейчас напротив неё сидел незнакомый мужчина, который, хоть и напоминал её Гарри, но был каким-то другим: взрослым, жестким и безразличным. И, да, пусть его лицо выглядело абсолютно безэмоциональным, Гермионе казалось, что он испытывает раздражение. Наверняка злится, что она так бесцеремонно ворвалась сюда и нарушила его планы. Ей стало горько и обидно, а на глазах стремились выступить неуместные слёзы.       — Я… я… мне лучше уйти, — она, совершенно запутавшись в своих эмоциях, вскочила на ноги, едва не опрокинув на себя чашку с чаем.       — Сядьте, Министр, — это был приказ и, вопреки своему непокорному характеру, она подчинилась и подняла на него глаза. — Раз уж вы соизволили прийти ко мне, то произошло что-то серьезное. И я хочу знать, что? Надеюсь, речь не пойдет о поддержании последнего законопроекта? Вы знаете моё мнение на этот счёт, и оно не изменится.       Зелень его глаз обжигала ледяным холодом Авады. Неужели их ссора была настолько глубокой? Неужели в этой реальности они и правда не друзья? И, несмотря на шок, одну из причин размолвки Гермиона поняла отчётливо.       — Я отменю его. Этот законопроект ужасен.       На лице Гарри мелькнула эмоция удивления. Он неспешно поднялся, подошёл к окну и уставился вдаль на ту же непроглядную серость, которую не так давно лицезрела Гермиона из своего кабинета. Несмотря на то, что все помещения находились под землёй, магия достоверно отражала реальную погоду Британской столицы.       — Рад это слышать. Хотя и удивлён такому решению, — бросил он, даже не повернув головы.       А её состояние было таким же паршивым, как и лондонская осень, как эти тоскливые тучи и мелкий, моросящий дождь.       — Так значит, мы больше не друзья? — вопрос прозвучал в пустоту, даже не ему, но Гарри повернул голову, и снова от его взгляда у неё перехватило дыхание.       — Издеваешься, Гермиона?       Впервые он обратился к ней на «ты» и по имени, и у Гермионы снова дрогнуло сердце. Пусть это был не совсем её Гарри, пусть он был старше, жёстче, безразличнее, наверняка для этого нашлась бы тысяча причин, но ведь где-то внутри него всё ещё был жив тот мальчик, который являлся для неё лучшим другом и просто дорогим человеком.       — Прости, Гарри, — набравшись смелости, начала она, — я… я… мне, наверное, нужно в Мунго, я неважно себя чувствую... не всё помню...       Он резко повернул голову, и с его лица будто спала глиняная маска безразличия.       — В смысле?       Гермиона не успела опомниться, как он пересек кабинет и, вскинув палочку, стал воспроизводить ей какие-то странные, незнакомые ей движения, прямо над её головой. Только осознание того, что это Гарри, позволило остаться на месте, а не пуститься наутёк.       — Ну, явных проклятий на тебе нет. И магический след не отслеживается. По крайней мере, последние несколько дней никто тебя не проклинал. Магически. Может ты просто переутомилась?       — Вряд ли, — пожала плечами Гермиона, испытав некую радость от того, что он всё-таки беспокоится о ней.       Значит, не всё потеряно, и они могут ещё помириться, если ей придется задержаться в этой проклятой реальности.       — Лучше и правда обратиться в Мунго, — озадачился Гарри. — Я доставлю тебя туда.       — Не беспокойся. Я и сама…       — Министр, — официальное и такое непривычное обращение снова резануло по ушам. — За безопасность первого лица государства отвечает Аврорат. Сейчас мои люди немного заняты, поэтому этим займусь я. Лучше вам не разгуливать в одиночестве, особенно после ваших последних законопроектов. — Он снова закрылся, превращаясь в роботоподобного исполнителя приказов, спрятав любые эмоции за маской безразличия и отчуждённости.       Гермионе хотелось разрыдаться и заставить его рассказать ей всё, заполнить эти пугающие пробелы в памяти. Она бы непременно так и сделала, если бы перед ней стоял тот шестнадцатилетний Гарри, которого она помнила, а не этот мужчина, которого ей ещё сложно было воспринимать, как своего друга.       — Хорошо, — сглотнула она, поднимаясь со стула.       В любом случае, это был Гарри, пусть изменившийся и повзрослевший, но Гарри. Если не ему, то кому ей вообще довериться?       

***

      Трансгрессировать в стенах Министерства было нельзя, поэтому им пришлось выйти на улицу, где Гарри, не предупреждая, сгреб её в охапку, и Гермиона почувствовала… Она бы, наверное, столько всего почувствовала, если бы не сдавленная металлическими обручами грудь, нехватка воздуха, давление в висках… И вот Гарри уже отпустил её, в глаза ударил свет, а лёгкие снова могли дышать. Гермиона осмотрелась. Больница святого Мунго хоть и немного изменилась, но была легко узнаваема из-за снующих по коридорам целителей в лимонных мантиях.       Пока Гермиона озиралась по сторонам, Гарри вцепился в её ладонь и потащил за собой, не обращая внимания на очередь около стойки, за которой ворчала привет-ведьма.       — Гарри, куда мы… — ей пришлось почти бежать следом, в очередной раз проклиная неудобные каблуки.       — Министр, думаю, вы достойны индивидуального приёма, — усмехнулся он и без всяких церемоний влетел в незнакомый ей кабинет.       Там за небольшим столом восседал неизвестный ей полный мужчина, который, казалось, даже не удивился столь бесцеремонному вторжению в свою обитель.       — А… мистер Поттер, — оторвавшись от бумаг поприветствовал он, — чем могу… Министр?       — Здравствуйте… — смутившись, пробормотала Гермиона.       — Мистер Брэдли, прошу осмотреть миссис Уизли лично, ей нездоровится. И я надеюсь на соблюдение конфиденциальности и никаких утечек информации в прессу.       Гермионе неприятно резануло по ушам это «миссис Уизли». Никакая она не Уизли! Она Грейнджер! Гермиона Грейнджер! Но понимая бесполезность и неуместность спора, она лишь сильнее сжала зубы и промолчала.       — Конечно, мистер Поттер, — кивнул мужчина.       Затем он встал из-за стола и кивком головы пригласил Гермиону следовать за собой. Она нехотя выпустила ладонь Гарри из своей, только сейчас сообразив, как тесно переплетались их пальцы и какой тёплой и надёжной была его рука. Бросив на друга последний взгляд, Гермиона вышла за мистером Брэдли из кабинета и лишь на секунду ей показалось, что напоследок на лице Гарри мелькнула лёгкая улыбка.       

***

      Гермиона сидела на кушетке, устремив неподвижный взгляд на нелепую картину на противоположной стене, пока мистер Брэдли совершал над ней странные движения палочкой. Делал это он довольно долго, задавая при этом простые вопросы, на которые Гермиона отвечала однозначно: «да» или «нет». Затем мужчина ненадолго удалился и вернулся в сопровождении другой целительницы. Это Гермиона поняла по её мантии и бейджу на груди. Теперь они уже вдвоем колдовали над ней, используя какие-то артефакты. Если бы она не была так вымотана неизвестностью, то непременно поинтересовалась бы у целителей устройством этих самых артефактов, но в своём нынешнем состоянии Гермиона хотела только одного: чтобы её память вернулась или она сама вернулась бы туда, где была ещё вчера, где ей всего семнадцать лет…       — Миссис Уизли, — она не сразу поняла, что обращаются к ней. — Выпейте это, пожалуйста, и прилягте.       Гермиона послушно осушила стакан с какой-то мутной жидкость и повиновалась. Мистер Брэдли и незнакомая женщина продолжили исполнять свои странные ритуалы, переглядываясь друг с другом. Спустя какое-то, довольно длительное время, целительница покинула палату, и мистер Брэдли заговорил:       — Миссис Уизли, вы абсолютно здоровы. Ни один из способов диагностики не обнаружил ни единой зацепки. На вас нет никаких проклятий, вы не получали в ближайшие годы травм, и на вас не применяли «Обливейт».       — Но я не помню… ничего не помню с шестого курса школы, понимаете?! — запаниковала Гермиона — Может, ваши методы не такие уж и надёжные?! Может, это обычная амнезия?! Может, стоит обратиться к знаниям магглов по этому вопросу?!       — Успокойтесь, миссис Уизли, — вежливо произнёс целитель. — Паникой вряд ли вы поможете себе и нам. Мы в курсе маггловских заболеваний и методов их лечения. Но мы продиагностировали ваш мозг…       — Значит, плохо продиагностировали! — Гермиона вскочила с кушетки. — Я что, по-вашему, не ведаю, что говорю?! Я ещё не сошла с ума!       — Что бы вы не думали, Министр, — тон мистера Брэдли стал более официальным, — но магическое целительство в десятки, а то и в сотни раз превосходит возможности маггловских технологий.       Он произнёс это с неким укором, и Гермиона уже понимала почему. Похоже, она действительно приобрела определенную политическую репутацию, и её идеи поддерживали не все.       — Вы, конечно, можете обратиться к магглам, но вряд ли получите другие результаты.       — Но что же мне делать? — умоляюще произнесла она.       — Я проконсультируюсь с лучшими специалистами других стран. Ваш случай уникален, и пока это для нас загадка. А вы старайтесь больше отдыхать и избегать нервного напряжения.       — И это всё, что вы мне можете посоветовать, мистер Брэдли?       — К сожалению, да. Уверяю, мы постараемся сделать всё возможное для вас. А сейчас можете идти. Наверное, мистер Поттер уже заждался.       Мир Гермионы снова рухнул. Обрушился, придавливая её осколками неизвестности. Она на ватных ногах направилась к двери, не представляя, что делать и как жить дальше. Как быть сорокалетней женщиной, если в твоей голове всего лишь семнадцатилетняя девушка? Она уже готова была упасть в объятия Гарри и разрыдаться крокодильими слезами, но, к её разочарованию, в коридоре её ожидал не друг, а незнакомый высокий мужчина в алой мантии аврора.       — Министр, — кивком головы поприветствовал он её. — Аврор Стивенсон к вашим услугам. Мистер Поттер был вынужден отлучиться по делам и поручил мне сопроводить вас до дома.       Разочарование, обида и злость накрыли её. Гарри! Как он мог уйти, оставив её совсем одну в таком состоянии? Почему передал её какому-то незнакомцу? И какого дракла он решает, куда ей направляться?       — Мне надо в Министерство, — собрав остаток сил в кулак, процедила Гермиона. — Я не собираюсь домой.       — Но мистер Поттер…       — Плевать мне, что сказал вам мистер Поттер! Ясно?       Стивенсон испуганно посмотрел на неё и стал похож на ребёнка, хотя был в полтора раза выше и крупнее её.       — Хорошо, Министр, но я должен сообщить мистеру Поттеру, иначе…       Из груди Гермионы вырвался стон, и она спрятала лицо в ладонях. Она устала. Как же она устала! И она сдалась.       — Мистер Стивенсон, сопроводите меня домой. Я передумала.       На его лице отразилось явное облегчение, и он протянул ей руку. Гермиона задержала дыхание, готовясь к неприятным ощущениям трансгрессии. Очнулась она уже у дверей своего дома, где Стивенсон подождал, пока она войдет внутрь, и только потом скрылся из виду.       Гермиона, наконец получившая возможность избавиться от ненавистных туфель, скинула их и направилась по лестнице прямо в спальню. Уснуть! Провалиться в царство Морфея и ни о чём не думать. Это единственное, что вертелось в её голове. И, если ей повезёт, она завтра снова проснётся счастливой семнадцатилетней школьницей и будет уверена в каждом своём действии.