Оставив своих старших учеников ответственными за разбивку лагерей, главы пиков Цанцюн могли свободно пойти поприветствовать знакомых из других школ. Шэнь Цинцю сопровождал Юэ Цинъюаня и Ци Цинци, просто чтобы уйти подальше от суетливой работы учеников.
Место проведения Конференции заполняла толпа возбужденных юношей и девушек, большинству из которых перевалило за двадцать. Странствующие заклинатели часто были старше, но редко моложе. Из причитаний и жалоб об этой Конференции ещё в своей прошлой жизни Шэнь Цинцю узнал, что количество молодых и неподготовленных учеников, участвовавших в ней, при подсчёте оказалось необычно большим. Подобное соревнование по своей сути было достаточно кровавым видом спорта, и школы недовольно относились к молодым ученикам, присоединяющимся к опасному событию.
Участников позднего подросткового возраста присутствовало очень мало, но они считались вундеркиндами и посылались одной из устоявшихся школ. Ло Бинхэ был одним из таких в прошлой жизни Шэнь Цинцю.
Говоря о вундеркиндах, Дворец Хуаньхуа действительно прислал своего. Шэнь Цинцю увидел, как юный Гунъи Сяо замер на полушаге, застыв с одной ногой в воздухе. Его голова была повернута в сторону Нин Инъин и ее соучениц.
Шэнь Цинцю сузил глаза.
— Извините, глава школы, Ци-шимэй. — Он быстро откланялся.
После тихой беседы с Гунъи Сяо, в которой Шэнь Цинцю недвусмысленно подчеркнул, как гордится своими маленькими ученицами, которых вырастил практически из малышей, и что вовсе не осудил бы
вежливую и
взаимно уважительную дружбу, он оставил трясущегося и слегка побелевшего молодого человека у линии деревьев и вернулся к группе Цанцюн. Юэ Цинъюань и Ци Цинци явно использовали свои усиленные ци чувства, чтобы подслушать; Юэ Цинъюань сдерживал сентиментальную улыбку, в то время как Ци Цинци даже не пыталась прикрыть своего злорадства.
— Возможно, шисюн был немного груб с мальчиком, — по-волчьи ухмыльнулась Ци Цинци.
— Это закаляет характер.
— Знаешь, — с фальшивым простодушием продолжила она. — Если семьи договорятся, дети твоей ученицы могут оказаться во дворце Хуаньхуа.
Шэнь Цинцю надулся, как разъяренная рыба-игла. Головы повернулись на злобное хихиканье Ци Цинци, но, узнав её, быстро отвернулись.
*
Среди участников Конференции Альянса Бессмертных присутствовали не только четыре основные школы, но и бесчисленное множество малых и семейных. Также было довольно много странствующих заклинателей, не принадлежащих ни к одной из них. Некоторые надеялись привлечь внимание авторитетной школы, а вместе с ней и получить доступ к их методам совершенствования. Другие были неунывающими искателями наживы; можно сыскать приличную прибыль, собирая материалы с останков зверей, пойманных в ущелье для Конференции.
Сама Конференция выглядела гораздо богаче, чем в прошлой жизни Шэнь Цинцю. Дворец Хуаньхуа продемонстрировал свой статус с ослепительным эффектом, используя артефакты для обеспечения зрителей роскошными помещениями, и предоставив каждому участнику щедрый подарочный пакет с целебными мазями, полезными талисманами и зачарованным снаряжением для выживания в диких условиях.
— Хуаньхуа не пожалел средств, — пробормотал Шэнь Цинцю Юэ Цинъюаню под приглушающими чарами и прикрыв их лица от чтения по губам своим веером.
Юэ Цинъюань наклонился ближе, чтобы ответить.
— Они пытаются заручиться поддержкой мелких школ. И это будет работать. До тех пор пока их благородные сторонники не жалеют своих денег.
Они обменялись взглядами, и Шэнь Цинцю склонил голову, чтобы скрыть улыбку.
*
Лучшей частью конференции были сплетни.
—…
Без сандалий, — пробормотал Шэнь Цинцю.
— Не может быть!
— Мой источник абсолютно надежен, — сказал Шэнь Цинцю, складывая веер с его приглушающими чарами.
После того, как его собеседник затаив дыхание, отправился сплетничать с кем-то еще, Шэнь Цинцю обвел взглядом снующую толпу.
Ло Бинхэ привлекал к себе определенное внимание как минимум из-за своего роста и уровня духовного развития. Шэнь Цинцю притворился, будто бы не замечает его присутствия. Но это становилось особенно сложно, когда предмет его игнорирования был на голову выше остальных участников Конференции и носил плащ с капюшоном, несмотря на ясную погоду. Однако на месте сбора присутствовало также много странствующих практикующих и участников от малых школ. Их главы, заинтересованные в привлечении новых сторонников, с нетерпением ждали, когда никому неизвестные заклинатели проявят себя в Ущелье, прежде чем подойти к ним.
Он был рад увидеть, что Лао Гунчжу Хуаньхуа отказался присутствовать. Роль Чжаохуа в заточении Шэнь Цинцю оказалась недостаточно большой, чтобы отвлечь внимание от роли Лао Гунчжу как главного инициатора показательного процесса. После небольшого неприятного политического клубка, который он после себя оставил, небольшие школы были бы просто счастливы лишний раз осадить его, воспользовавшись защитным присутствием высокоуровневых заклинателей из Тяньи и Цанцюн.
Лао Гунчжу, не будучи дураком, прислал свои сожаления. Вместо него участников Хуаньхуа сопровождал один из старших мастеров. Они по-прежнему держались величественно, но их было заметно меньше, чем в прошлый раз. Несомненно, Хуаньхуа прислал только наиболее сообразительных и политически благоразумных учеников, тщательно обученных избегать дальнейшего конфликта. Шэнь Цинцю внутренне вздохнул с облегчением. Младшие и менее опытные ученики Хуаньхуа из его прошлой жизни в настоящее время отсутствовали. Вероятно, в тот раз они участвовали только для того, чтобы наладить связи, рассматривая Конференцию скорее как общественное мероприятие, чем как кровавый спорт. Конечно, некоторые охотились и за возможностью замужества, а не золотыми бусами.
Однако присутствовал Лу Чжигуан из школы Линчень. Он привел несколько старших учеников — серьёзных и сплочённых.
— Глава пика Шэнь.
— Глава школы Лу. — Оба уважительно поприветствовали друг друга. Они тщательно подбирали слова, зная о толпе сплетников-заклинателей, намеренно не смотрящих в их сторону. — Будет ли невежливым, если этот Шэнь Цинцю осведомится о здоровье своей сестры?
Лу Чжигуан выглядел довольным.
— Она быстро идёт на поправку. Путь был трудным, но есть утешение в том, что вопрос улажен. Она гораздо спокойнее с собой и миром. — Он посмотрел на Шэнь Цинцю своими яркими проницательными глазами. — Она выразила желание написать вам, и, возможно, когда-нибудь даже навестить Цанцюн.
— Этот Шэнь будет только рад, — заверил его Шэнь Цинцю.
*
В конце концов, Шэнь Цинцю всё-таки столкнулся со старшим учеником Дворца Хуаньхуа, который, очевидно, вытянул короткую соломинку и был послан в качестве представителя своей школы.
— Этот мастер слышал, как глава пика Шэнь разговаривал с нашим юным Гунъи Сяо, мальчик выглядел довольно напуганным, — сказал старший ученик Дворца Хуаньхуа. — Конечно, уважаемый глава пика не стал бы пытаться повлиять на исход соревнования.
Шэнь Цинцю развернул веер.
— Конечно, Дворец Хуаньхуа не стал бы выдвигать обвинения без веских оснований?
Старший ученик Дворца Хуаньхуа прищурился. Шэнь Цинцю знал, что настоящего недопонимания не было; он не использовал приглушащую печать, когда разговаривал с Гунъи Сяо.
Теперь же некоторые представители малых школ широко раскрытыми глазами наблюдали с безопасного расстояния за их обменом колкостями.
— Это все равно, что увидеть, как хохлатая ящерица-дикобраз сражается с плюющимся лавой львом-медведем, — выдохнул один из них. — За кого ты болеешь?
— Надеюсь, они ранят друг друга достаточно сильно, чтобы вовремя сбежать из зоны поражения, — невозмутимо сказала другая, взмахнув своими заметками. — Потому что ядовитые иглы разлетятся
повсюду, а лев-медведь всегда начинает лесные пожары, когда его провоцируют.
—…Не могу поверить, что ты подготовилась к такому сценарию.
*
Жених Тан Синьжань посетил лагерь Цанцюн с несколькими сопровождающими. Шэнь Цинцю вежливо принял его, игнорируя явную нервозность. Тан Синьжань присоединится к их группе в ущелье Цзюэ Ди, укрепляя узы, на которые будет полагаться в семейной жизни.
Позже Шэнь Цинцю обратился к нескольким ученикам Цинцзин, участвовавшим в Конференции.
— Не важно, какое место вы займете. Этот учитель ожидает, что вы будете работать вместе и проявите осторожность. Надеюсь, я не вырастил глупых учеников. Вы ученые, а не бойцы. Если вас тяжело ранили, отступайте к одному из убежищ, прежде чем потеряете дееспособность. Когда вы ранены, любая неудача может стоить вам жизни. Если вы умрете, годы, которые этот учитель потратил на ваше обучение, окажутся потраченными впустую. Не разочаровывайте меня.
Его ученики внимательно слушали; хорошо. Шэнь Цинцю читал им эту лекцию недалеко от границы лагеря Цанцюн, надеясь, что ученики из малых школ тоже услышат и задумаются. Странствующие заклинатели, как правило, были более осторожны, чем ученики праведных школ. В отсутствие школьных врачей и невозможности полагаться на боевых братьев и сестер осторожность была глубоко укоренившейся привычкой.
***
Глава 155
После вступительной речи — произнесенной вполне респектабельной школой Гусу Лань и явившейся результатом некоторых переговоров — собравшиеся зрители заняли свои места. В смотровой башне для каждого гостя выделили отдельные места, но в течение всего недельного мероприятия представители школ будут медленно перемещаться туда-сюда, чтобы поговорить с друзьями и соперниками. Главы пиков Цанцюн расположились уровнем выше вместе с другими представителями основных школ.
Сяо Цзю был тихим и все более напряженным. Впервые после суда он встретился с таким количеством посторонних людей. Другие главы пиков Цанцюн без предварительного обсуждения договорились, чтобы по крайней мере один из них постоянно находился с ним на одном этаже. Юэ Цинъюань сопровождал его чаще всех и наслаждался быстро скрываемым удивлением представителей других школ, когда Шэнь Цинцю принимал его руку на своей.
Юэ Цинъюань теперь стоял рядом с ним и смотрел на экраны. Шэнь Цинцю, конечно же, наблюдал за своими учениками и следил за злоключениями групп, на которые указывали другие зрители, пускай и не выглядел особо сосредоточенным ни на одной из них. Реальные действия на Конференции начнутся позже, когда участники наметят более важные цели для улучшения своего положения в рейтинге.
Когда они только прибыли, Юэ Цинъюань был так занят, что не обратил особого внимания на участников из других школ. Хотя один из них, похоже, привлёк внимание Шэнь Цинцю, как и внимание других зрителей. Хрустальные экраны, как правило, фокусировались на наиболее активных участниках, а этот мчался по ущелью Цзюэ Ди, как метеор.
Стоп.
Юэ Цинъюань посмотрел внимательнее, а затем наклонился, чтобы заговорить с Шэнь Цинцю под приглушающей печатью.
— Шиди передумал?
— Нет, — с ледяным спокойствием ответил Шэнь Цинцю, которое не предвещало кое-кому ничего хорошего.
Юэ Цинъюань выпрямился, сдерживая выражение лица. Позже это действительно может стать проблемой. Когда они вернутся, возможно, ему стоит найти какой-нибудь проект, чтобы занять юношу. Его шиди был слишком снисходительным для такого волевого ученика. Некоторые из их союзных школ принимали приезжих учеников. Может быть, какая-нибудь программа обмена. Год или два без покровительства Сяо Цзю могли бы пойти мальчику на пользу.
Возможно, и не только для него. Ло Бинхэ был хорошо известен и любим в Цанцюн, и другие ученики из их группы не могли не заметить его во время вступительной речи.
— Он хотя бы в маске? — спросил Юэ Цинъюань.
— Он на голову выше любого другого участника, — категорически возразил Шэнь Цинцю. — По крайней мере, он участвует под псевдонимом. Но приз за угадывание назначать не стану.
Юэ Цинъюань посмотрел на табло и спрятал улыбку.
— Ах, «Лун Аoтянь» выглядит как фаворит в топ три. Возможно, нам следовало сделать ставку.
— Я не хочу поощрять его, — фыркнул Шэнь Цинцю.
*
Наступившей ночью всё пошло наперекосяк. Послышался потрясенный вздох со стороны небольшой группы, наблюдавшей за хрустальным экраном, затем ещё один.
— Что здесь делает этот зверь? Он намного выше уровня этих учеников.
— Это призрачный угорь!
— Нет, это…
— Вон там, на другом экране!
Все представители школы повскакивали на ноги и столпились вокруг экранов, словно могли протянуть руку и вытащить через него своих учеников. Со смотровой площадки виднелись расцветавшие в небе аварийные фейерверки, отправленные из дюжины различных областей внутри защитного барьера.
Юэ Цинъюань машинально коснулся рукояти Сюаньсу, почувствовав обнадеживающее гудение силы меча — всей силы, которая только могла ему понадобиться, пока он готов заплатить цену — всегда наготове у него под рукой. Затем он почувствовал прохладное прикосновение пальцев Сяо Цзю, и его руку решительно переместили к рукояти другого меча. Он взял его лишь для того, чтобы люди задавали вопросы. Что ж. Намёк понят.
