Обыкновенное чудо

Свой первый и единственный поход к психологу Питер помнит смутно. Это случилось через пару месяцев после смерти родителей. Кто-то из учителей заметил, что угрюмое состояние мальчика не проходит и он не стремится к общению со сверстниками, предпочитая на переменах веселым играм уткнуться на задней парте в книгу. И этот тайный доброжелатель посоветовал Бену показать ребенка детскому психологу. — С тобой одни проблемы, — ворчал он, сидя в коридоре в ожидании врача. Питер чувствовал на себе его недовольный взгляд и нервничал ещё больше. — Почему ты не можешь просто быть нормальным? «Я доставляю ему лишь проблемы», — впервые подумал он, сгорая от чувства вины. Из-за него дядя в свой выходной торчит здесь, из-за него у Бена одни неприятности… «Если бы я был лучше, он бы любил меня». Ребёнок замер. Эта мысль была настолько простой. Просто быть лучше, и тогда Бен будет любить его также, как когда-то любили родители? В этом секрет его счастья? Нет. Уже тогда он интуитивно понимал, что никогда не сможет быть идеальным в той степени, которая устроит его дядю. Естественно, после этих словесных нападок сеанс, ожидаемо, не задался. Добрая женщина ласково спрашивала его о его жизни, а он отвечал уклончиво. Большую часть сессии он даже не запомнил, но только не последний вопрос. — Чего ты боишься, Питер? Из памяти стерлись те слова, что он произнёс на сеансе, но он хорошо запомнил, что подумал в тот момент. «Я боюсь огорчить его настолько, что он впадёт в ярость. Потому что я не знаю, на что он тогда способен». И вот, девять лет спустя, сидя у кабинета директора, Питер едва сдерживал дрожь. Страх отравленными клыками вцепился в него, а конечности будто в жидкий азот опустили — он совершенно их не чувствовал. И хотя в помещении было прохладно, спина уже покрылась липким потом, а сердце бешено стучало. Бен был в ярости, и он чётко услышал это в тот момент, когда учителя уже отвели их в медкабинет, и один из них набрал его дядю. Его голос в такой ситуации был слишком спокоен — а значит, он отыграется на Питере. Из медкабинета его выпустили первым — едва проявившийся синяк уже исчез. Флеш же не затыкался и сыпал оскорблениями в сторону Питера. Вины подросток не чувствовал, лишь раздражение. «Я мог сломать все твои кости, и после стольких лет унижений это было бы справедливым», — с мрачным наслаждением подумал Питер, скрываясь за дверью. В коридоре учитель уже набирал родителей Флеша. Он бросил сочувствующий взгляд на Питера, и подросток мигом побледнел. Если даже взрослые ему сочувствуют, то его дела по-настоящему плохи. Поэтому следующие полчаса он провел, съёжившись на скамейке возле кабинета директора, рисуя в голове худшие сценарии предстоящего разговора. Бен может вообще не приехать, и тогда Питер вернётся домой к запертой двери, и он окажется на улице осознавая, что единственный близкий человек его выгнал. «И это будет моя вина, — думал подросток, делая судорожные вдохи, — я останусь без всего и это только из-за моих действий». Когда директор вернулся, Питер уже был готов сбежать, наплевав на всё. Его останавливало лишь отсутствие веб-шутеров и то, что Сорвиголова на него рассчитывал в дальнейшем. А ещё Нед его бы за это не простил. И в Башню, пока можно, он хотел приходить, пусть и не долго. Его круг самотерзаний прервал Флеш, который пришёл уже с отцом. Тот, как и сын, злобно на него посмотрел, и у подростка внутри стянулся тугой болезненный узел. Если к этим взглядам прибавится неодобрительный Бена, то Питер не выдержит этого и умрет от инфаркта в ту же секунду. — Это ты тот хулиган, который сломал моему сыну нос? – спросил мужчина, с брезгливостью оглядев подростка. Питер поежился, чувствуя его пристальный взгляд буквально кожей. «Я словно на Всевышний суд попал, где меня осуждают». — Он первый ударил. Это могут подтвердить, — едва слышно прошептал он, опустив взгляд. — На тебе нет и синяка, а у моего сына сломан нос. И ты серьёзно думаешь, что я поверю, будто он так уж сильно тебя ударил? – выплюнул мужчина. «Был бы, если бы не суперсила», — с тоской подумал Питер. Но его способности и тут умудрились помешать ему, спасибо, блин, огромное. Он в дерьме. Тут раздались те самые шаги, от которых сердце Питера тревожно забилось. Через несколько секунд в коридоре показался Бен. На секунду в душе Питера загорелся огонёк надежды. «Что, если он сейчас встанет на мою сторону? Вдруг он прислушается к очевидцам и защитит меня?». Но чуда не случилось. Бен даже не посмотрел на него, когда подошёл к Флешу и его отцу. — Давайте побыстрее закончим с этим, — произнёс он, вроде бы спокойным голосом, но Питер услышал эти жуткие нотки в его голосе: он был в ярости. Он даже не успел ему ничего сказать. Дверь кабинета приоткрылась и оттуда раздалось: — Вы уже приехали? Пойдёмте в кабинет, мне нужно с вами обсудить данный инцидент. Взрослые вошли в кабинет директора. Дверь с громким звуком закрылась. Питер вдруг понял, что всё это время сжимал скамейку руками. Он отпустил её и посмотрел на ладони — на них остались щепки, некоторые из них впились в кожу. Он начал выдергивать их, когда на противоположную скамью уселся Флеш. — Чё, выкусил? У меня сломан хрящ, — победно воскликнул он, будто гордясь наложенной повязкой. — Ты сейчас не только за лечение мне заплатишь, но и за пластическую операцию, понял? Я с кривым носом из-за тебя ходить не буду, придурок. «Не заткнешься — сломаю не только нос, — со злостью подумал Питер. — Это несправедливо. Ты первый ударил, а теперь ходишь и показываешь разбитый нос, будто это медаль почёта. А я вынужден трястись от страха в ожидании непойми чего, просто потому что не сдержался после стольких лет издёвок». В слух он это, разумеется, не произнёс. Он и так уже сказал сегодня достаточно. Из кабинета взрослые вышли довольно быстро. Питер лишь на секунду с надеждой посмотрел на Бена, и его сердце словно упало вниз. Мужчина будто стал серым от злости, а его губы сжались в тонкую линию. «Мне конец», — обреченно подумал подросток. Он редко видел дядю таким, и ничем хорошим это не заканчивалось. — Пошли, — сказал он и, даже не остановившись, пошёл дальше. Питер подскочил и бросился вслед за ним, стараясь не споткнуться на дорожащихся ногах. Сзади он слышал довольный голос Флеша, который нарочно громко расспрашивал отца. «Это несправедливо», — с детской обидой подумал подросток, выбегая из школы за Беном. Они в такой же напряженной тишине сели в машину. Дядя не спешил её заводить, задумчиво постукивая пальцем по рулю. Питер начал нервно сжимать рукава толстовки, готовый молиться богу, в которого не верил, чтобы они побыстрее поехали. Дома… Дома как-то всё проще. Там Питер точно знает, сколько дядя будет говорить с ним. А сколько они будут так сидеть в тишине машины — неизвестно, а это было всегда хуже всего. — Питер, — послышался ледяной голос дяди, — посмотри на меня. У него не было выбора. Сдерживая дрожь, он поднял голову и повернулся к Бену. И тут же его щёку что-то обожгло. — И как? Нравится? Теперь представляешь, что чувствовал тот парень? Питер посмотрел на дядю, чья рука всё ещё была поднята. Его сердце ускорило темп, и он едва сдерживал слёзы обиды. Он приложил руку к пульсирующей щеке. «Больно». — Просто скажи мне, — прошипел Бен, наклоняясь ещё ближе, — почему ты решил, что сломать ему нос — это хорошая идея? — Он первый меня ударил, — прошептал Питер. Его органы словно связали в узел, и ему казалось, что его вот-вот стошнит. — Стоп, — рявкнул он, ударив по рулю, и подросток вздрогнул. «Только бы не плакать. Это разозлит его ещё больше». — У этого мальчика разбит нос, а ты цел. Неважно, ударил он первым или задирал тебя, если в итоге пострадавший не ты. — То есть, ты просто… Согласился с ними? — ахнул Питер. Он… Он слышал всё, что другие ученики сказали про этот конфликт. Он знал, что над Питером издевались. Он знал, что подросток даже не первым ударил. И всё равно Бен не стал разбираться в этом и не принял его сторону. Питер не думал, что его может обидеть поступок человека, которому он так обязан, но это действительно его задело. Он просто чувствовал себя… преданным. — Я не собираюсь разбираться в твоих школьных спорах, — произнёс дядя, садясь ровно и заводя машину. — И выплачивать компенсацию, кстати, тоже. Эту сумму я возьму из твоих социальных выплат. — Хорошо, — сказал Питер. Он бы и почку продать согласился, если бы это утихомирило гнев Бена. — Это не было вопросом, — сухо ответил Бен, и машина поехала. — Я отвожу тебя домой. У тебя домашний арест на неопределенный срок, так что в библиотеку ты в ближайшее время не пойдёшь. — Хорошо, — так же отозвался Питер. «Надо будет написать Старку, что сегодня я не приду». И, хотя Бен больше не сказал ему ни слова, паника Питера продолжала пожирать его изнутри. Он может потерять стажировку — то немногое, что радует его в жизни. Старк не будет месяц ждать, пока Питер сможет выходить из дома. Он просто найдёт другого человека, который будет способен помогать ему, и у которого не будет таких проблем. Питеру просто найдут замену. И это, как всегда, будет его вина. *** Домашний арест был для Питера не в новинку. Почему-то именно этой мерой наказания Бен любил пользоваться больше всего. Скорее всего из-за того, что подросток всё своё свободное время предпочитал проводить вне дома. Особенно после получения суперсил Питер старался гулять там, где он никогда бы не побывал, будучи обычным мальчишкой. Небоскребы, богатые районы, да он даже на Статую Свободы как-то залез. Питер наслаждался этим. Чувство свободы пьянило, и он не думал, что когда-нибудь сможет от него отказаться. Иногда ему казалось, что эти вылазки действуют на него как наркотик. Ведь они влияют на выработку серотонина, верно? Его ночные вылазки тоже. Ведь таким счастливым он больше нигде себя не чувствовал. Поэтому, когда Бен, впервые за пять лет, закрыл окно на замок, Питер почувствовал себя так, будто под ним открылась пропасть и он в неё падает. — Может, не надо? — срывающимся голосом попросил он. — Я обычно на ночь открываю их. — Значит, сегодня не обычная ночь, — огрызнулся он, и подросток не решился дальше спорить. Ночью он никак не мог уснуть, беспокойно ворочаясь на диване. Стены резко начали давить на него. Воздух казался сухим и спертым, хотя вентиляция в комнате была неплохая. Но Питер, зажав в объятиях подушку, делал дыхательные упражнения от тревоги, вычитанные в интернете. Легче не становилось: воздух как будто прилипал и давил на кожу, заставляя сердце биться быстрее. «Я сойду с ума, если не выйду на улицу, — думал он, наблюдая по отблеску фар на стене за проезжающими машинами, — я просто сойду тут с ума». А ещё он слышал дыхание Бена. Мужчина на удивление плохо спал, то что-то бурча под нос, то переворачиваясь. Пару раз он даже проснулся, и только этот факт останавливал Питера от того, чтобы вылезти через окно на кухне. Он думал попробовать выбраться через вентиляцию, но он никогда не видел её схемы. Был слишком велик риск попасть не туда, запаниковать и заблудиться, так что рисковать он не стал. Периодами он впадал в дремоту, но стоило его дяде пошевелиться, как он тут же вздрагивал, и всё начиналось заново. «Это невыносимо. Я больше так не могу. Лучше умереть, чем терпеть это ещё хоть один день». Наутро он чувствовал себя вымотанным. Питер кое-как смог встать с дивана и одеться. На кухню идти не хотелось — судя по звукам, Бен уже был там. Но оставаться в комнате было не вариантом, так что он поплёлся туда, с каждой секундой нервничая всё больше. Питер ненавидел ссоры. Даже когда был неправ, ему легче было извиняться бесконечное количество раз, лишь бы собеседник простил его и всё стало как прежде. С Беном никакие мольбы никогда не срабатывали. — Привет, — тихо произнёс он, лишь появившись на пороге кухни. Он ждал язвительного комментария или упреков… Но Бен в его сторону даже не посмотрел. Он как будто знал, что игнорирование Питера всегда было для него худшим наказанием. (Возможно, когда-то давно, в одну из ссор, Питер умолял его не молчать и сказать хоть что-то. Но он этого уже не помнит.) Завтрак ему никто не предложил. Деньги на обед лежали на тумбочке, но Питер не подошёл к ним. Они в гнетущей тишине собрались, и Бен отвёз его в школу. — Я тебя буду ждать после уроков, — услышал Питер первые слова за утро, уже выходя из машины. — И только попробуй опоздать. Подросток кивнул и закрыл за собой дверь. Машина уехала, оставляя Питера с бурей подавленных эмоций. И он действительно не знал, как долго сможет с ними справляться. *** Его хватило на сутки. Школьный день прошёл ужасно. Флеш всем хвастался, что Паркер будет ещё долго выплачивать ему компенсацию, и подросток ясно слышал слова: «Отец сказал, что этого урода даже дядя родной защищать не стал, а тут же согласился со всеми требованиями. Вот же неудачник!». Питер то и дело ощущал впивающиеся в кожу взгляды: некоторые смотрели на него с насмешкой, но большинство с сочувствием. Многие ученики видели, как всё было на самом деле, и оттого становилось лишь хуже. «Мне не нужно ваше сочувствие, — со злостью думал Питер, натыкаясь на очередной взгляд, — это никак мне не поможет». От срыва его спасали только Нед и Эмджей. Первый был весь день рядом и делал вид, что абсолютно ничего не происходит, а вторая на перемене молча положила ему на парту карикатуру: Питер в древнегреческих доспехах, держа щит и подняв ввысь меч, стоит на куче слизи, которая исписана ругательствами, большинство из которых он слышал от Флеша. Внизу был номер, который Питер, улыбнувшись впервые за день, переписал в телефон. Но эти светлые моменты не могли спасти его от того, что к концу учебы Питер ощущал себя вымотанным и ничтожным. Когда Бен, молчавший весь вечер и всё утро, высадил его возле школы, Питер ощутил, как отчаяние поглощает его всё больше. Но времени понимать свои чувства не было — скоро начнутся уроки. Питер уже хотел направиться к школе… (после которой Бен заберёт его, весь вечер пройдёт в молчании и Питеру будет настолько плохо, что он снова не сможет съесть и половины ужина, а ночью проспит от силы три часа, а утром всё по новой, ещё целых двадцать восемь дней) … и понял, что не может сделать и шагу. Ему уже осточертел дом Бена. Ещё немного, и он станет выть от невозможности выйти на улицу. И вариант сбежать, хотя бы как Питер, уже не казался ему таким безумным… Тут его телефон завибрировал, и Питер тут же схватил его. Входящая смс от Старка. «Хей, шкет, а сегодня ты почтишь меня своим присутствием?» Питер уже хотел печатать слова извинения и оправдываться… Но передумал. То, что он хочет сделать — неправильно. Если его дядя узнает об этом, то Питер может больше не пытаться заслужить его расположение. Но… Кто знает, после скольких прогулов Старк найдёт ему замену? Бен уже ненавидел его и проклинал тот день, когда Питер к нему попал. Он не хотел ждать, когда и Старк откажется от него. Пусть недолго, но подросток хотел себе позволить наслаждаться его обществом. Хотя бы ещё чуть-чуть. «Пошло всё к чёрту. Это одно из немногих мест, где мне нравится. Учителя обычно не сообщают родителям о прогуле. От одного дня ничего не изменится» — подумал он, набирая смс Неду. «Меня сегодня не будет. Скажешь учителям что это по семейным обстоятельствам, окей?» И он, развернувшись, пошёл прочь от школы. *** Впервые он приходил в Башню Старка так рано. Ему казалось, что все с удивлением смотрят на школьника, но ни один человек ни о чём его не спросил, пока он направлялся через весь холл к служебному лифту. И насторожённости не чувствовалось: все улыбались ему, и напряжение, не отпускавшее его второй день, стало отпускать. «Тут безопасно. Отсюда меня не прогонят, не засмеют. Тут меня поймут и выслушают. Мне нечего тут бояться… А когда мне стало здесь так хорошо?» Он не успел подумать над этим как следует. Дверь в лабораторию открылась, и он, чувствуя воодушевление, вошел. Тони, облокотившись на стол, отсалютовал ему. И, хоть на его лице была улыбка, Питер кожей почувствовал некое напряжение и замер. Ему тут не рады?.. — Привет, шкет! Что-то ты сегодня рано, — произнёс мужчина, чуть наклонив голову. И в эту секунду подросток понял, что так и не ответил на его смс. — Эм, да у нас в школе сегодня объявили библиотечный день, так что я решил прийти к вам пораньше, — выпалил он первое, что пришло ему в голову. Тони продолжил на него смотреть, и тревожность с новой силой нахлынула на него. Вдруг ему не следовало сейчас приходить? Поэтому он едва дрожащим голосом спросил: — Я не вовремя? — Вовсе нет! — тут же заявил Тони, но Питера это не убедило. — Просто обычно ты не приходишь так рано. И вид у тебя бледный. Ты хорошо себя чувствуешь? — Да… — почти срывающимся голосом ответил Питер. Мужчина прищурился. «Зря я сюда пришел так рано. Сейчас он поймёт обман и позвонит в школу, оттуда всё дойдёт до дяди, и я могу копать себе могилу…» Но прежде чем Питер окончательно запаниковал, Тони улыбнулся, и напряжение в комнате спало. — Хорошо! Давай тогда кое-что сделаем и пойдем есть черничный пирог Пеппер, он где-то через два часа должен быть готов. Она не так часто готовит, так что тебе крупно повезло, — подмигнул он. — Capiche? — Capiche. И… Спасибо за это, — сказал Питер, чувствуя, что должен был произнести это вслух. — Пустяки, — отмахнулся он, выводя на голоэкран схемы. — Пеп будет приятно, что кто-то оценит её талант. Из-за своей работы у неё остается мало времени на подобные вещи. Ты бы знал, как это её расстраивает. — Серьёзно? — удивился Питер, отрывая недоуменный взгляд от чертежей. — Тебя это так удивляет? — спросил Тони, и в его глазах подросток заметил смешинки. — Ну… Она вроде довольно успешная, — пожал плечами Питер. — Она владеет большой компанией, её фотографии печатают на обложках и всё такое… «Дядя всегда измерял счастье в деньгах», — добавил мысленно он. Для Бена успешный и богатый априори был всем доволен. В деньгах он видел решение всем проблемам, а потому злился их отсутствию. И Питер с ужасом замечал, когда слова, произносимые дядей, в его голове повторял уже собственный голос. — Пеп будет рада такой оценке, — усмехнулся Старк. Он задумчиво повертел в руке винтик, погрузившись в свои мысли. — В твоём возрасте кажется, что если о тебе знает полмира, то это успех, и счастье придёт к тебе само, но… Но потом ты начинаешь убегать от этого всего к тому, что тебе действительно важно. — Вы бы хотели всё бросить? — едва слышно спросил Питер, сам не веря, что такое возможно. Тони — тот человек, у которого есть всё. А, получается, нужно-то ему совсем другое? — Пф, нет, — улыбнулся Старк. — Мечты о домике в глуши у озера — это замечательно, но мне бы быстро стало там скучно. Да и без всех этих миллиардерских штучек я бы никогда не стал тем, кто я есть сейчас. Я бы никогда не понял, что кроме алкоголя и бесконечных тусовок есть что-то более важное. Пусть это и далось мне не легко, — произнёс он, постучав костяшками по своему реактору. Питер кивнул, поражаясь, насколько Тони готов быть с ним откровенным. — То есть, Мстители что-то делают, ну… помимо того, что являются Мстителями? Едва договорив фразу, он понял, насколько коряво и смешно она звучит. Старк готов был рассмеяться, но сдержался. — Ага. Многие первое время даже не представляли, как жить после… После всего, что было, — образно выразился он, но Питер не стал уточнять. — А потом Стив запросил мольберт, а Тор отдельную мастерскую для резьбы по дереву, и всё стало легче. Как-то они устроили соревнование, кто изобразит Наташу лучше, и победила Пятница, — он хихикнул, видимо, вспоминая лица мужчин. Питер не мог не улыбнуться. — Клинт обожает походы, и это был первый и последний раз, когда я семь часов шёл под дождём. Брюс, что банально, читает и ходит в театры, но Бог ты мой, даже у меня не всегда получается находить ему редкие издания. Наташа же отовсюду привозит фигурки кошек — попроси как-то показать тебе её коллекцию, это впечатляет. — Ого, — произнёс Питер, как будто наличие у взрослых каких-то увлечений было открытием. Но дядя всегда запрещал заниматься чем-то помимо учёбы, мотивируя это тем, что он не добьётся успеха. И теперь его кумиры на своём примере показывают ему обратное… «Интересно, а в чём мой дядя ещё ошибался?» При воспоминании о Бене затылок кольнуло, так что подросток постарался поскорее переключиться на работу в лаборатории. — А какое у тебя хобби? — вдруг спросил Старк, посмотрев прямо на него. Питер замер. Помимо Неда и Эмджей, чат с которой очень странная и замечательная вещь одновременно, никто никогда не спрашивал его об увлечениях. Взрослые, если и интересовались им, спрашивали лишь об оценках и будущей профессии. И Питер, под строгим взглядом дяди, всегда врал, что хочет помогать ему в бизнесе. Но если задуматься… Чего он на самом деле хочет? И что отвечать сейчас Старку? — Эм, ну я много гуляю… Гимнастику ещё люблю… И ребусы, — проблеял Питер, умолчав, что гуляет он по небоскребам, может свернуться в замок, а ребусы — тактика против тех, кто в последнее время решил срочно его прикончить. От последней мысли не до конца заживший шрам на ноге предательски зачесался. — О, гимнастика? — обрадовался мужчина. — Тебе обязательно нужно побывать в нашем тренировочном зале. У Наташи неплохая растяжка, вы бы спелись. — А Клинт тоже гимнаст? — спросил Питер, желая перевести разговор на другую тему. — Ага, конечно. Ещё пару посиделок с пиццей, и он даже в вентиляции свои не пролезет, — хихикнул Тони. — А теперь давай займёмся делом. — Угу, — кивнул Питер, начиная работать. Но Старк вдруг сам продолжил: — Зато вопрос с работой у тебя уже решен. «Чего?» — подумал Питер, переводя ошеломленный взгляд на Тони. Ему это сейчас послышалось? — В смысле? — переспросил он. — Ну, твоя стажировка же продлится до конца института — я уверен, что ты легко поступишь в МТИ, — а место в Старк Индастриз я могу тебе гарантировать. Питер раскрыл рот, не в силах сказать хоть что-то. «Он сейчас сказал, что меня ждёт работа моей мечты? Что?» — Ты же не думал, что я позволю уйти тебе в другую компанию? — усмехнулся он. И, увидев, как напрягся при этих словах Питер, тут же поправил себя: — нет, то есть, если ты хочешь, то, конечно же, можешь идти работать куда хочешь. Я просто к тому, что здесь тебе всегда будут рады. «А если я вообще не буду учёным?» — хотел спросить Питер, но… Он хотел. Это буквально было то, к чему он стремился всю свою жизнь. А сейчас, когда ему говорят, что это возможно, он сам ищет причины отказать? Вернуться к дяде, просто потому что привык? Потому что только этот человек его единственный родственник? Потому что Питер всегда будет чувствовать, что он ему чем-то обязан?.. Да к чёрту. — Конечно же я хотел бы работать тут, — сказал он, глядя прямо на Старка. Мужчина с довольной улыбкой кивнул. — Ух ты, у тебя даже глаза загорелись. Я рад. Они проработали ещё некоторое время. Питер вдруг понял, что чувствует себя полностью расслабленным. Он сам не понял, как эти встречи с кумиром стали для него обыденностью. Но быть в мастерской, пропахшей, несмотря на все технологии, маслом и дымкой, спокойно перебрасываться с мистером Старком фразами о пустяках… Он чувствовал радость. Будто именно это место он искал всю жизнь. «Я этого не заслужил», — предательски зашептал его голос в мыслях, но сейчас он мог его игнорировать. Ему не нужно было быть лучшим, чтобы быть тут. Он мог ошибиться, и мир бы не рухнул. Питер просто мог быть самим собой, наслаждаясь каждым моментом. И это было прекрасно. Через час они решили закончить на том, что утвердили схему корпуса для робота и обговорили его функционал. После Старк с довольным видом потрепал его по волосам. — Хорошая работа, шкет. Питер кивнул, понимая, что привыкает и к этому. Мистер Старк в последнее время стал часто выражать свою поддержку через прикосновения, и подросток невольно тянулся к ним. Его дядя редко хвалил его и вообще не прикасался к племяннику. (Кроме того раза и пощёчины. Наверное, это не считается). Когда он, идя вровень с Тони, дошёл до кухни, то первым делом почувствовал приятный запах горячего теста. Войдя туда, он увидел дымящийся пирог, который был украшен причудливыми розочками. «У Пеппер явно талант». Сама женщина расставляла приборы. Подросток впервые видел её в домашней одежде, что было непривычно. Вот Старка, которого многие представить не могут без костюма, он ассоциировал именно с заляпанными футболками. И он бы солгал, если бы сказал, что не рад этому. — О, Питер, привет! Я рада, что ты решил присоединиться, — улыбнулась Пеппер, потрепав его за волосы. Питер улыбнулся: похоже, ему придётся привыкнуть и к этому. А он и не против. — Здравствуйте, мисс…. Пеппер, — поправил себя подросток, когда женщина хотела уже перебить его. Она с благодарностью улыбнулась, и они сели за стол. — Я за кофе. Кому его? — спросил Старк, направляясь к кофемашине. — Мне, пожалуй, латте. Питер, ты будешь его или какао? — обратилась она к нему, мило улыбаясь. — Какао, пожалуйста, — ответил он, присаживаясь. Кофе он пил в последний раз чуть меньше года назад. Если до укуса паука его организм был весел и бодр после приема чего-то с кофеином, то сейчас он становился слишком… Активным. Тем, чем закончился его последний прием кофе, он вспоминать не хотел. «А ведь я мог сейчас разрушить то ложное хорошее впечатление, что у них сложилось обо мне, — с долей ужаса подумал Питер, бросив взгляд на восхищенную женщину. — И для этого мне понадобилось бы лишь пару глотков». — Мне кажется, или у неё новый корпус? — спросила Пеппер, смотря на аппарат, который медленно наполнял изящную кружку. — Ага, Питер делал, — ответил Старк, и Питер явно услышал в его голосе нотки гордости. — После этого даже Тор обращается с ней как с хрусталём. — О… Ты молодец, — сказала Пеппер подростку, заставляя его смутиться и уткнуть взгляд в стол. «Я ужасен. Мой дядя с ума сошел бы, узнай, что я тут. Я почти год вру единственному родственнику. Не стоит меня хвалить». — Спасибо, — произнёс он, смущенно улыбаясь. Руками он вцепился в край толстовки. — В следующий раз микроволновку чинишь тоже ты, — решил Старк, принося Пеппер её кофе. — Ты думаешь, что эксплуатация детского труда научит команду бережно относиться к вещам? — спросила она тоном, по которому стало ясно — она не шутит. И Старк с серьёзным видом кивнул. — Именно. Ты разгадала мой план. Держи какао, шкет, — произнёс он, протягивая ему кружку. В форме Валли. Питер в шоке уставился на неё, и Тони сам поставил её перед ним. — Вы ограбили детский магазин? — спросил он, сдерживая смех. — Нет, послал туда Клинта, он в этом лучший, — пожал плечами мужчина, садясь за стол. — Один из Мстителей купил мне её? — прошептал Питер, чувствуя, как краснеют его уши. — А что? У каждого тут есть своя кружка, — всё также беззаботно произнёс Тони, вообще не видя в этой ситуации проблемы. — Он в этом ужасен, знаю, — с улыбкой произнесла Пеппер, ставя перед ним тарелку с большим куском пирога. — Как-то раз он подарил мне… — Пожалуйста, нет! — с притворным испугом воскликнул Тони. — Я ненавижу историю про этого зайца! — А мне было бы интересно послушать, — хихикнул Питер, пробуя пирог. — Очень вкусно! У вас талант. — Я действительно рада такое слышать, — улыбнулась Пеппер. — Надо чаще приглашать тебя, когда что-то готовлю. «Или пока вы хотите меня тут видеть», — добавил мысленно Питер, и его улыбка исчезла с лица. Чувство вины и тревоги постепенно пробиралось под кожу, как бы он не подавлял их. Но он нарушал домашний арест — мысль, которая пожирала его изнутри. И, хотя он прекрасно понимал, что Бен к нему несправедлив, и что он ничего страшного не делает… Это было не то чувство, от которого он мог просто отмахнуться. Хотя бы потому, что при мысли о дяде его чутьё бесилось, словно он снова сражается с Носорогом. И это было нечестно по отношению к Пеппер. Питер не хотел сидеть перед ней с кислым видом, ведь она старалась ради них. И, вроде как, не была против его присутствия. А ведь могла вообще не общаться с ним, ведь Питер не имел к ней никакого отношения… Нужно быть благодарным. А это он, к счастью, умел делать. Тут его телефон завибрировал. — А что случилось с той песней девчачьей группы? — услышал он комментарий Старка, словно издалека. Звонившим оказался Бен. За секунду подростка захлестнула паника. Кислород словно перекрыли, а сердце бешено забилось. Хотелось выть и рвать на себе волосы. «Я идиот. Конечно, он заметил моё отсутствие. Такое нельзя скрыть, только не от него. Я кретин, если решил, что смогу обмануть его. А ещё я врал своему единственному родственнику. Чёрт». Он сделал резкий вдох. Выдохнул через рот. Нельзя показывать, что он сейчас на грани. Ему не нужны лишние вопросы. Нужно что-то ответить, пока он может. Нужно действовать, иначе он упадёт во тьму. — А что плохого в девчачьих группах? — спросил Питер, отключая звук звонка. Его голос почти не дрожал, когда он продолжил: — между прочим, востребованность женщин на рынке труда растет с каждым годом. — Битлз тоже начинали как девчачья группа, — вдруг поддержала его Пеп. Старк что-то ответил, но Питер его уже не слышал. Ему нужно убираться отсюда. Нужно срочно бежать домой, и…. Нет, домой нельзя. Библиотека? Там он хотя бы сможет придумать оправдание. А если ему позвонили из школы? Нужно будет думать, почему он ушёл. «У меня не получится придумать убедительную легенду. Он меня раскусит, чтобы я ему не говорил. Я всегда был плохим, и я навсегда останусь виноватым». — … Пит, ты согласен? — А? — спросил подросток, удивлённо моргая. Что ему сейчас сказал Тони? — Я говорю, что мне нужно ехать на встречу, и я могу подвезти тебя до Квинса. Ты согласен? Питер кивнул. Ему всё рано или поздно придётся возвращаться к дяде, так что без разницы, когда именно это случится. — Хорошо, решено, — пожал плечами Старк. И быстро вышел из кухни, кинув: — сейчас вернусь. — Он просто сама любезность, — произнесла Пеппер, ласково смотря на подростка. Питер вдруг ощутил себя неуютно. Он никогда не оставался с ней наедине и не знал, что делать и чего ждать… — Скажи честно, тебе действительно нравится тут? … точно не этого вопроса. — Конечно, да, — машинально сказал Питер. Сердце его испуганно сжималось при мысли о скорой встрече с дядей, так что сохранять улыбку на лице становилось всё сложнее. — Каждый же мечтает работать в подобном месте. — Точно? — спросила она и, лишь после кивка подростка продолжила: — просто я слышала, что ваше первое знакомство было, ну… напряженным. — Ага, — произнёс он, делая усилие, чтобы не отвести взгляд. Сколько прошло с того дня? Месяц или больше? Ему не верилось, что это время так быстро пролетело. Произошло столько… Всего. — И ты писал работы на заказ в интернете, да? — мягко спросила женщина. Она явно не хотела давить на него и создавать некомфортную обстановку, но подросток и без неё был на взводе. Питер кивнул. Скрывать не было смысла: она всё равно при желании могла спросить об этом Старка. Но что-то было за этими расспросами. Что-то, что он понять не мог. — А можно поинтересоваться… Почему ты это делал? У вас с дядей всё хорошо? «Почему она вдруг вспомнила об этом? Я сделал что-то не так?», — быстро пронеслось в голове подростка. Он лишь на секунду почувствовал страх, а потом осознал: женщина просто волнуется за него. Это было непривычно, но за прошедший месяц его мир много раз переворачивался с ног на голову. — Всё в порядке, — ответил он, стараясь выглядеть расслабленным. — Я просто хотел поднакопить и сделать дяде подарок. Не волнуйтесь за меня. — Точно? Просто ты довольно долго этим занимался, вот я и… — А вот и я! — пробасил Старк, возвращаясь в комнату. На нём был костюм, а в воздухе витал запах дорогого парфюма. Но Питер всё равно чувствовал тонкий аромат машинного масла, что делало образ миллиардера одомашенным. — Пошли, шкет. Пеппер ему кивнула, и Питер на секунду замер. А что, если прямо сейчас всё рассказать? Всю правду, что он так долго держит в себе? «Я Человек-Паук, и эти работы позволяли мне не умереть с голоду. Я не могу обратиться за помощью к дяде, потому что он страшнее всех тех монстров, что в последнее время хотели меня убить. Я живу у него почти десять лет, но там не мой дом. Можно я останусь здесь? Пожалуйста?» — До свидания, и ещё раз спасибо! — выдавил из себя подросток, вслед за Старком направляясь к лифту. Двери закрылись, и Питер вдруг пожалел, что не оглянулся. Словно должно произойти что-то ужасное, а он даже не посмотрел в последний раз на эту кухню. — Тебя до какой библиотеки докинуть? — уточнил Старк, и это чувство скорой беды расстворилось в общей тревожности. — Общественная библиотека Квинса, — ответил подросток. И тут же добавил: — только если вам не сложно. — Я Железный Человек, шкет, — усмехнулся мужчина. — Уж я-то справлюсь с тем, чтобы довезти ребенка до какой-то библиотеки. — Вы хотели сказать, справится Хэппи? — с улыбкой уточнил Питер, слыша, как ткань на толстовке рвется — он слишком сильно её сжал. — Ага, он будет в восторге, — добавил Старк. Двери лифта открылись, и они вышли. Он думал, что пусть до машины будет пыткой, но Тони положил ему руку на плечо, и это неожиданно успокоило подростка. «Интересно, а тут кто-то додумается фотографировать нас?» — усмехнулся про себя Питер, с интересом оглядывая холл. Но окружение то ли насколько к нему привыкло, то ли было просто приличнее — на них даже не взглянули. — Здравствуйте! — бодро поздоровался Питер с ожидавшим их Хэппи. Тот смиренно кивнул и сел за водительское сиденье, сразу подняв перегородку. — Скучный он, — прокомментировал Старк, садясь в машину. Больше они по дороге, как ни странно, не говорили. Но молчание не было напряженным. Одно лишь присутствие мужчины почему-то успокаивало подростка. Питер не мог объяснить, почему так происходит, но докапываться до истины почему-то не хотелось. В какой-то момент он, видимо, задремал. Потому что следующее, что он помнит — это как Старк тряс его за плечо. — М? Тони, мы уже?.. — У библиотеки. А ещё я этот день помечу красным в календаре, — произнёс мужчина, улыбаясь. — Почему? — зевнул Питер, потягиваясь. — Ты наконец-то назвал меня Тони. Подросток резко выпрямился и уставился на мужчину. Тот явно не сердился. И тут Питер сделал то, чего сам от себя не ожидал. Он обнял Старка. — Спасибо вам, — прошептал подросток. Он почувствовал, как мужчина аккуратно положил свои руки на его плечи. — Не за что, малыш. Что, внезапно захотелось объятий? — с теплотой в голосе усмехнулся Тони. — Это не объятия. Я просто открывал дверь, — с улыбкой ответил Питер. И выскочил из машины. — До свидания, Тони! — До встречи, Питер! — произнёс мужчина прежде, чем дверь закрылась. Хэппи, видимо, решил побыстрее отвезти Старка на совещание, поэтому довольно резво стартанул. Питер ещё некоторое время стоял и смотрел вслед уезжающей машины, прежде чем из его груди вырвался усталый вздох. Это был прекрасный день. Но сейчас он, словно Золушка с бала, должен вернуться в суровую реальность. Ему хотелось оттянуть момент, когда нужно будет вернуться домой. Он видел, как мимо шли люди, которые тоже наслаждаются этим моментом. Чувствовал ласковые лучи солнца и запах уличной еды. В эту секунду ему не хотелось всё портить. «Но я ведь могу посидеть пару часов в библиотеке?», — подумал Питер, взлетая по ступенькам. — «Если я скажу, что просто ходил взять какую-то старую книгу, которой нет в интернете? Мол, по учебе надо. Тогда он точно не станет злиться». Даже тревожность, сжигающая его уже пару часов, отступила. Ведь он не сделал ничего плохого. Его стажировка лучше учёбы, а дяде лучше думать, что его племянник бегает за знаниями в библиотеку. Да, он скорее всего всё равно будет наказан, но это лучшее объяснение, что у него есть. Если бы он на секунду прислушался к себе, то понял бы, что за обычной тревожностью было что-то ещё. Но на чутьё он обратил внимание только в тот момент, когда массивная дверь библиотеки со скрипом открылась. Первым его порывом было убежать, но было поздно. Бен, стоявший у стойки регистрации, смотрел прямо на него. Он оперся на дерево и, видимо, до этого момента мило болтал с работницей. Сейчас же его взгляд был направлен прямо на Питера. Подросток знал множество признаков дядиного бешенства и мог с уверенностью сказать: сейчас он был вне себя от ярости. «Меня точно прокляли». — Привет, Питер, — процедил он, даже не стараясь сделать голос чуть мягче. — Рад, что ты зашёл сюда. Что, судя по читательскому билету, произошло впервые за месяц. «Мне конец, — понял Питер. Он уже не дрожал и, кажется, даже не дышал. — Наверное, люди так себя и чувствуют перед своей смертью». — Поехали домой, — произнёс Бен, — нам многое надо обсудить.