It's my life

      Рейс на самолёт. Несколько часов нахождения в воздухе. Множество снедающих мыслей, выбивающих из лёгких всякий кислород, хоть постоянно сиди в кислородной маске на лице. Одна долгожданная встреча и буря эмоций, стоило только взглянуть в чужие, но по-своему родные, серые глаза. Столько криков, громких слов и брошенных взглядов, полных печали и с толикой обиды, никакой злости или презрения. Казалось, так будет продолжаться всю оставшуюся жизнь, но всё изменилось, осталось в прошлом, которое они больше не раскапывали. Одинокая квартира снова наполнена теплом, дело даже не в согревающей батарее, не в хорошем остеклении окон и балкона, просто он вернулся домой. Дни тянулись чертовски долго и мучительно, ежедневные мысли терзали искалеченную душу, тисками до боли сжимали замученное сердце. Им стоило только шагнуть друг другу навстречу, сесть за чашкой кофе и наконец поговорить обо всём, что оседало мерзким пеплом, будто сигаретный смок на лёгких, мешающий дышать полной грудью. Между ними скопилось большое количество несказанных слов или сказано слишком много лишнего, только им удалось разобраться в этом, разложить всё по полочкам и наконец принять друг друга. Далось это с большим трудом, каждый убеждён в своей правоте, их неприязнь к связи сильно повлияла, но не разрушила мужчин. И тогда Киллер, с лёгкой улыбкой и красными от стыдного смущения щеками, признался в своих смешанных чувствах, а затем уже бессовестно прильнул к тонким и симметричным губам. Сделал то, с чего практически словил истерический смех перед побегом, когда так же сплёл свои пальцы с чужими, в этот раз уже не разрывая, больше не собираясь убегать. И как же приятно не чувствовать сопротивления, ощущая поддавшиеся губы, как краткий поцелуй перерастает в более настойчивый и глубокий. Инициатором конечно выступил Крис, Найтмер немного нахмурил брови, убирая ладонь из захвата и хватая за ткань свитшота на груди. Он резко потянул к себе, теперь уже доминируя в поцелуе над беглецом, который не без удовольствия приглядывал из-под прикрытых век. Очень нравилось напористость федерала, и всё же он не так хорошо умеет целоваться, но и это не проблема вовсе, всему можно научиться, Киллер выступит добровольцем в обучении. А пока положил свои руки на крупные плечи и приобнял за шею, пальцами зарываясь в тёмные, чуть волнистые волосы. Отпускать наслаждение никому не хотелось, правда пришлось, из-за нехватки воздуха.       — У тебя действительно горячее сердце, Доберманчик, — ласково пропел юноша, оставляя краткий чмок в острую скулу.       — Какую чушь ты несёшь? — ворчит смущённый Сомни, отворачивая голову, чтобы не видеть широко улыбающегося Киллера, который ещё и хохотать стал. — Придурок, — срывается с губ горячо любимая фраза, звучащая как самая приятная мелодия.       — Всё для тебя, любимый детектив.       — Поддался?       — Да.       Свою квартиру Клинтон стал посещать ещё реже, в ней продолжали жить Хоррор с Даст, что тоже по воле судьбы постепенно признали собственную связь, теперь являлись больше, чем друзьями. Клятва нарушена со всех сторон, про неё и никто не будет больше вспоминать. В квартире федерала жилось намного легче, спать с ним рядом и прижиматься к нему в порыве очередного кошмара являлось самым обычным делом. Если раньше во время обмена видел по несколько новых пачек крепких сигарет, то сейчас они больше не лежали ни на столе, ни на подоконнике балкона возле пепельницы, что была совершенно пустой. Как же странно осознавать, что Хоррор тогда говорил правдивые вещи, Найт действительно потеплел к нему.       Однажды Киллер начал чувствовать новый запах, он рассеивался по всей спальне как только Сомни покидал дом. Как оказалось позже, это был новый одеколон, чтобы скрыть неприятный запах курева, от которого юноша постоянно корчит лицо, а когда стал меньше курить, то брызгаться вошло в привычку. Этот аромат сначала сбивал с толку, но постепенно приелся, запал в сознание и теперь каждый раз при объятиях утыкался носом в места, где запах ещё не выветрился. Сегодня же Найтмер что-то задержался на работе, не предупредил об этом Киллера, а тот сидел и дожидался его к привычном времени, выпивая остывший кофе. Наконец копошение в дверном замке уведомляли о пришедшем хозяине, он через пару мгновений раскрывает дверь и проходит в квартиру. Найту пришлось прислушаться к такой подозрительной тишине, быстро скидывая с себя верхнюю одежду и разуваясь. Немедля двинулся в гостиную, где чаще всего тусил Клинтон и не прогадал, ведь там он и был, точнее, разложился на диване с его рубашкой в обнимку. Подойдя ближе, замечает, что воротник явно немного влажный, будто бы от духов. И правда, Крис именно туда во сне носом и уткнулся. Найтмер аккуратно убирает предмет одежды у него из рук, про себя усмехнувшись этой открывшейся картине, а после с книгой садится рядом. Киллер практически проснулся от того, что у него источник «родного» запаха забрали, но начинает спокойно проваливаться в сон обратно, когда он вернулся. И только спустя минуту-две вскочил с дивана, осознав, что это уже не просто рубашка соулмейта рядом, а он собственной персоной вернулся незаметно домой.       — Найт? Когда ты успел вернуться? — спрашивает Килл, поправляя волосы и потом потянулся за пустой кружкой.       — Совсем недавно. Ты чего подорвался? Ты можешь продолжать спать, я тебе никак не мешаю, — отрывается Найтмер от чтива, переводя взгляд на серые глаза.       — Я сварю тебе кофе и вернусь к тебе.       Сказал — сделал. Совсем скоро на столе стоял свежезаваренный горячий напиток, который размеренными глотками постепенно выпивали. Однако, как опустошили до середины кружки, так и оставили недопитым. Слишком уж переутомился Сомни за сегодня, поэтому уснул с книгой в руке, покоясь на спине такого же спящего юноши на его коленях.