Уголёк

В просторной квартире с появлением Чонгука стало намного спокойнее и уютнее. Чувствуя чье-то присутствие рядом, Инхё могла дышать полной грудью, перестав всё время опасливо озираться по сторонам. Она знала, что приглашать Чона было не самой лучшей идеей, но он единственный человек в курсе событий и мог бы понять её страх. Сидя на пуфике в прихожей комнате, девушка с нетерпением ждала приезда мужчины и вскочила с места, когда раздался долгожданный стук. Чонгука встретило виноватое и испуганное лицо, но явно обрадовавшееся увидевшему человеку. Смутные воспоминания охватили его при этой сцене и почувствовалось неизведанное тепло в центре груди. Было достаточно неловко находиться с молчаливым Чоном наедине, потому что на этот раз Инхё не так часто болтала, да и не хотела лишний раз говорить. Она предложила мужчине побыть рядом пока она не уснёт и уйти, чтобы не утруждать его, но он отказался и заявил, что ему несложно заночевать здесь. Это было лишь в радость в Ким, поэтому она облегченно выдохнула, радуясь возможности обрести покой на всю ночь. Прежде чем пойти в душ, она хотела включить телевизор, чтобы Чонгук не заскучал, однако тот вновь вежливо отказался, заверив, что ему будет и так комфортно. Инхё лишь пожала плечами и направилась в ванную, расположенную ближе к своей спальне. Комната наполнилась густым паром от горячей воды, а через полупрозрачные двери душевой кабины ничего не было видно. Под обжигающими кожу струями, Инхё пыталась смыть с себя всю грязь, накопившуюся весь день. Не жалея себя, она протерла жесткой мочалкой всё тело и особенно тщательно места, которых касался Сону. Её шея и участок ниже ключиц окрасились в красный цвет и кое-где даже появились маленькие ранки, откуда выглядывали капельки крови. Ей было противно вспоминать то, что с ней произошло. Взглянув на свои запястья, она представила их вновь завязанными ремнём и тут в горле застыл ком, а губы опасно задрожали. Она больше не могла сдерживать себя. Ноги перестали держать, и она медленно упала на мокрый пол, обхватив собственные колени. В ней будто бы треснула дамба и слёзы вырывались через щели, которые постепенно расширялись, пока не выдержали тяжести и дамбу не разнесло на куски. Что Инхё чувствовала в тот момент? Свою беспомощность? Её жалкие попытки сопротивления никогда не смогли бы предотвратить изнасилование, поэтому её спасло только чудо. Она была одна, беззащитна и слишком слабая, чтобы предпринять что-то. И даже поделиться с этим было не с кем. Некому было излить душу как прежде и от этого к разрывающим её чувствам присоединились тоска с горем, оставив новый глубокий порез на сердце. Какие грехи она совершила в прошлой жизни, чтобы заслужить такие испытания в этой? Её родителей убили в собственном доме, она сама еле спаслась от смерти, затем и лучший друг отправился на тот свет. А к сегодняшнему случаю она всё еще не могла найти прилагательных. Жизнь не уставала приносить трудности. Но она снова встанет на ноги и продолжит двигаться дальше. Сначала поплачет в три ручья, пострадает, а потом вытрет слёзы и улыбнётся как ни в чём не бывало. Она ведь сильная, не так ли? Если больше нет рыцаря, готовый её спасти от всех бед, то Инхё сама станет своим защитником. Из-за сильного напора воды, звуков слёз и громких всхлипов не было слышно из ванной. Чонгук спокойно расхаживал по квартире, с интересом изучая место проживания Ким. В гостиной не было ничего интересного кроме телевизора, дивана и журнального столика с двумя креслами по сторонам. Затем, она заглянул в кухню и прошёлся по ней, проверив содержимое холодильника. Как он и подозревал – практически ничего в ней нет. Недовольно вздохнув, он покинул небольшую комнату, направляясь к спальне Инхё. Личная комната девушки не имела ничего лишнего и была обставлена под общий стиль интерьера квартиры. Чонгук бы не задержался здесь, если бы не заметил полку, прикреплённую к стене, на которой аккуратно разложили кучу книг по алфавитному порядку. Он провёл по ним глазами, обнаруживая произведения самых разных авторов и жанров. Сам он редко читал, в своё свободное время отдавая предпочтение рисованию, но узнавал среди книг те единичные, с которыми был знаком. Вытащив одну из них и пробежавшись глазами по аннотации, он сделал себе заметку обязательно прочесть её как-нибудь. Интерес к полке вскоре был потерян, обращая внимание Чона к другим вещам в комнате. По обе стороны двухместной кровати стояли прикроватные тумбочки, на одной из которых был кувшин с водой со стаканом рядом. Больше ничего на их поверхности не было, а копаться в содержимом выдвижных полок он не пожелал. Разрушать её личное пространство подобным образом он не собирался. Взглянув на комнатный цветок на туалетном столике, что распустил фиолетовые бутоны, он вышел из спальни, оставляя дверь в открытом положении. Взглянув на часы в телефоне, он сосчитал, что Инхё уже тридцать минут провела в душе. Возможно, это нормально, ведь у женщин много времени занимают мытье волос, тела и всякие уходовые процедуры. Перечисляя в голове что девушки делают в душе, он невольно представил Инхё обнаженной и сразу вспомнил вид, в котором она сидела перед ним в кабинете. Смутило ли её то, что он видел её голую грудь и коснулся её, пусть и для благих целей? Но вряд ли в том состоянии она могла думать о таких мелочах… И почему она так долго пропала в душе? Ким не заставила себя долго ждать и через пять минут вышла из ванной комнаты в махровом белом халате с пакетом в руках. Её лицо было покрасневшее и чуть опухшее, а шея была покрыта красными следами от мочалки. Чонгука слегка насторожил её вид, но он счёл, что горячая вода так изменила её лицо, а тереться мочалкой она любила жестче. Не обратив внимания на сидящего на диване мужчину, Инхё пошагала к прихожей и бросила пакет на пол, рядом с полками для обуви. Через полупрозрачный материал можно было увидеть белую рубашку и чёрный костюм, в которые она была сегодня одета. Чонгук посмотрел на приближающуюся Инхё и выловив её взгляд, указал ей на пакет. - Зачем? – спросил он, искренне недоумевая. Она обернулась назад, помолчав пару секунд. - Сожгу, - коротко ответила девушка, присаживаясь на диван рядом с ним. – Не хочешь принять душ? Чонгук отрицательно помотал головой, пытаясь не смотреть на красную шею. Инхё заметила его бегающие взгляды и поняла, что перестаралась вымыть с себя ненавистные следы от касаний рук и языка. - Хочешь я заварю чая? – предложила она, привстав с места, но тут же была усажена обратно его шустрой рукой. Он попросил её не утруждаться и пойти спать, потому что была очевидна её усталость. – Тогда, я поищу для тебя одежду для сна. - Не нужно, мне и так нормально, - отмахнулся он и успокаивающе сжал губы. - Хорошо. Наверное, я ничего бы и не нашла, потому что мужской одежды всё равно у меня нет. - А брата? – полюбопытствовал он, предположив, что братская одежда должна была остаться, как и другие его вещи. - Я их раздала, - пожала она плечами, слабо улыбнувшись. – Детям постарше в детских домах они были в пору, поэтому я решила отправить их на пользу. Это было чистой правдой. Она была единственным близким человеком Юнги, поэтому после его смерти ей пришлось разбираться с его вещами. Придя в себя от горя, продолжавшегося неделями, Инхё набралась сил посетить его квартиру, вновь прогуливаясь по до боли знакомым комнатам. Ей было физически больно находиться там, поэтому она покинула дом, снова возвращаясь через несколько дней. Открыв его шкаф, она достала неряшливые кучи одежды, которой у друга было не так много и начала аккуратно складывать их по стопкам, решая что пойдёт в мусор, что в стиральную машину. То, что было годным и относительно новым Ким решила отдать нуждающимся. Когда-то психолог посоветовал ей не хранить вещи умерших у себя, объяснив это тем, что они привязывают боль с их потерей к себе. Эти вещи служат постоянным напоминанием о её горе и утрате, поэтому стоило избавиться от материальных принадлежностей и просто держать воспоминания о любимых в сердце. Но у неё не получилось отдать всё, поэтому она забрала с собой его толстовку и рубашку, которые давно приглядела для себя, но Юнги не разрешал ей присвоить. Со смехом сквозь слёзы, она примерила еще одну футболку, вдыхая родной запах лучшего друга. Она могла теперь почувствовать его только через вещи, которые он не мог забрать с собой на тот свет. Инхё вспомнила почему именно он покинул её и стиснула зубы, пытаясь спрятать полный обиды взгляд от Чона. Он был одним из виновных в смерти Юнги, а она умудрялась об этом забывать. - Хорошо, я тогда пойду спать, - поспешила она встать с места, чтобы не видеть лица Чонгука в ближайшее время. – Ты тоже иди к себе и, если что-нибудь понадобится, разбуди меня. Тот кивнул и пошёл в бывшую спальную брата, который был на самом деле гостевой комнатой. Он снял с себя курточку и на секунду задумался, стоит ли раздеваться до трусов, как он обычно делал у себя дома. Решив, что удобство не помешает, он сбросил с себя штаны с футболкой, повесив их на спинку стула так, чтобы не помялись. Под одеялом, пахнущим кондиционером для белья он долго не мог уснуть, несмотря на весь комфорт, что ему предоставили. Он снова залез в мысли, повторяя ежедневную привычку перед сном, и размышлял о сегодняшнем дне, строя предположения о завтрашнем и в конце концов, заснул. Игривые холодные волны приятно щекотали ступни ног. На бескрайнем холсте небосклона смешались все оттенки оранжевого, желтого и красного цветов, окрашивая густые линии облаков вдалеке. Над бесконечным морем, в котором отражались все детали волшебного заката, хаотично летали кричащие чайки, ища путь обратно к бухте. Инхё выводила разные узоры пальцами ног на мокром песке, которые тут же смывали очередные подкатившие волны. Сидящий на стуле рядом Юнги не переставая смеялся с её попыток нарисовать что-то. - Вы сама бездарность, госпожа Ким! – подшучивал он над ней, когда она попыталась изобразить кошачью мордочку. - У вас ведь научилась, господин Мин! – смеялась она в ответ, наслаждаясь холодной водой под ногами. В один момент они уже не сидели на стульях, а уже неспешно прогуливались по берегу, наслаждаясь легким ветерком, дувшим на их довольные лица. Инхё постоянно о чём-то болтала, пока друг внимательно слушал её и вставлял свои реплики, перебивая её рассказы. Для них поездка на пляж была некой традицией, Юнги любил возить девушку сюда, когда она уставала от своего темпа жизни и просила его отвлечь её. Они устраивали пикники, разговаривали и нередко купались, забывая на день обо всех проблемах. Пусть со стороны они могли выглядеть как парочка, их не заботило то, что думали люди. - Помнишь, я тебе обещал всегда защищать тебя? – вдруг спросил он, когда они сели, расстелив большое полотенце на песке. - Как я могу забыть твои пламенные обещания? – усмехнулась она, драматично поднеся руку к сердцу. Улыбчивое лицо Юнги вдруг поменялось на подавленное и виноватое, заставив девушку настороженно наклонить к нему голову. Он не поднимал взгляда с земли, сжимая пальцы руки в кулак. - Юнги, что случилось? – обеспокоенно спросила Инхё, коснувшись его плеча. Тот тут же одернул её будто ошпаренный. - Прости, что я не смог тебя защитить, - тихо сказал он, мотая головой из стороны в сторону. – Тебя чуть не изнасиловали, а меня нет рядом. Инхё нахмурила брови при этих словах, не понимая о чём говорит мужчина. Защита, изнасилование… Почему он вдруг поднял эту тему и когда её это собрались изнасиловать? Она ничего такого не могла вспомнить. - О чём ты? – она улыбнулась, считая, что он шутит, только его лицо ни о какой шутке не говорило. – Юнги, не дай бог, но меня никогда не пытались изнасиловать. - Как ты могла забыть? – мужчина резко поднял голову, с жалостью глядя на неё. От такого поведения Инхё стало невероятно жутко и даже страшно. – Это же произошло только сегодня! А меня не было рядом, потому что я мёртв. Прости, я не хотел, принцесса. Я должен был быть осторожнее, чтобы защищать тебя дальше. Инхё хотела вскочить с места и побежать как можно дальше от друга, потому что он говорил такие странные вещи, что сердце быстрее застучало, предупреждая о тревоге. Однако, её тело будто приковали к земле, потому что она не могла шевельнуть ни руками, ни ногами, оставаясь в неизменном положении. - Юнги, в смысле «ты мёртв»? – она чуть ли не плакала, глядя на лицо лучшего друга. – И что значит «сегодня меня хотели изнасиловать»? Вдруг лицо Юнги начало расплываться вместе со всем пляжем и красочным закатом, а вместо них начали принимать более точные очертания кабинет борделя и чья-то спина перед глазами. Она почувствовала на себе чужое тело и осознавала, что над ней лежит какой-то мужчина, но не знала кто именно. Инхё хотелось оттолкнуть его, сбросив мужчину с себя из-за ужасной паники, но снова не выходило, потому что руки оказались… связаны. Ремнём. Слова Юнги внезапно прояснились для неё, и она начала вырываться еще сильнее, чтобы сбежать от натисков Сону. Он был намного сильнее и тяжелее, потому что её придавило к дивану как булыжником, не давая и малейшего шанса выбраться. - Такая сладкая, - до жути знакомым тоном произнёс Сону, проводя языком по её шее. Больно укусив её за кожу над ключицами, он поднял голову и приблизился к уху Инхё, горячо выдыхая. – На этот раз нам никто не помешает… И её начали безжалостно душить, крепко сцепив пальцы на шее, надавливая на дыхательные пути. Воздух не мог никак пройти к лёгким и Инхё в отчаянии пыталась шевелить ногами, которые тоже приковали к дивану. Но это было бессмысленно, поэтому в следующие секунды перед глазами начало темнеть, и она наблюдала за тем, как её убивают со стороны, медленно отдаляясь от тела, которое ей уже не принадлежало. Ким оказалась в невесомости и без препятствий улетала куда-то наверх, чувствуя невероятную легкость. Когда Инхё открыла глаза, проснувшись от кошмара, в первые секунды она всё еще чувствовала странную пустоту в себе, создавшуюся в последние кадры её кошмара. Всё тело было в холодном поту, она тяжело дышала, пытаясь набрать побольше воздуха в лёгкие, словно её действительно душили недавно. Хоть она и не помнила начало, страшный сон слишком ярко отпечатался в памяти, оставляя темные пятна на светлых участках её воспоминаний. Дрожа и плача от отнюдь не приятных впечатлений, она прокручивала перед глазами жуткий диалог с Юнги и снова представила сцену изнасилования, добавив на этот раз удушение. Она буквально умерла во сне. От осознания этого, на душе воцарилось навязчивое беспокойство о том, что в следующую секунду за ней придут и воплотят конец её сна в реальность. Сердце снова начало колотиться как не в себе, будто взорвётся с минуты на минуту. Инхё было слишком не по себе. Она точно знала, что начало сна было чем-то прекрасным, ей смутно представлялись закат, знакомый пляж и смех, но дальнейшее продолжение было гнетущим. Юнги напомнил ей о своём обещании всегда защищать её и наказывать всех, кто её обидит. Как давно это было… Инхё тогда и подумать не могла, что он совсем скоро умрёт и никого, кто будет её так оберегать, не останется. А ведь Мин сдержал своё обещание защищать её до конца жизни. В то время как, она не сможет выполнить множество своих, например, сделать его крёстным отцом своего первого ребёнка. Горькие слёзы полились еще сильнее, стекая ручьями по её покрасневшим щекам и подбородку, затем падая на белоснежную простыню. Инхё согнула колени, обнимая их обеими руками и склонила голову, пытаясь заглушить свои громкие всхлипы таким образом. Совсем не хотелось случайно разбудить Чонгука, сделав его свидетелем стенаний человека с израненной душой. Она была слишком уязвима и слаба в тот момент, чтобы продолжать вести игру, в которую её втянули. Однако, Чонгук проснулся. Он обладал чутким сном, поэтому сразу открыл глаза, услышав хныканья девушки в соседней спальне. Вслушавшись, ему стало понятно, что она бормочет во сне и судя по тому, что она проснулась с шумным вздохом, сон был плохой. Он тут же вскочил с кровати и наспех залез в штаны, чтобы подойти к Инхё и выяснить что с ней случилось. Но оказавшись рядом с дверью, ведущей в её комнату, он застыл в нерешительности, не осмеливаясь зайти внутрь. Вместо того, чтобы войти и успокоить её, Чон тихо слушал её рыдания и приглушенные всхлипы, ощущая, как внутри растёт комочек боли за неё. Ему было физически больно в этот момент. Сейчас была середина ночи, а она не спала, вместо этого задыхаясь от бесконечных слёз, которые она пыталась не показывать никому. Её проявления душевных мук не прекращались столько времени, но Чонгук никак не мог пересилить себя и войти в комнату, чтобы обнять девушку и поддержать своим присутствием, а может и парочкой добрых слов. Он так и стоял как неподвижная статуя, кривя лицо от искреннего сочувствия. - Я ведь так скучаю по тебе… - вдруг послышался тихий шепот из спальни и плач поутих, оставив лишь всхлипы и частые шмыганья носом. Мужчина сразу догадался о ком она говорит. До этого момента, он считал причиной её слёз только сегодняшний случай, но слова Ким рассеяли туман, давая понять, что это была тоска по умершему брату. Может среди потоков слёз были и страх, вызванный попыткой изнасилования, но Инхё вспомнила брата, поэтому проснулась посреди ночи и начала плакать. В голове у Чонгука вдруг прошёлся гром и последовали множество мыслей и упреков, сыпавшихся в его сторону. Если подумать, то Инхё, кажется, была очень одиноким человеком. Родителей у неё умерли, судя по её рассказам, брат недавно был убит и возможно, у неё не было парня и друзей. Ведь, вместо того чтобы позвать домой кого-то из своих близких, она позвонила ему, попросив остаться с ней. Как он мог ей не верить после такого? Тем более, он своими ушами слышал её мучения от кошмаров и рыдания, последовавшие за ними. Разве это не может служить доказательствами её искренности? Мысли обременяли его голову битый час, и он неподвижно лежал в кровати, пытаясь разложить всё по полочкам. Ангел и демон на его плечах, не переставая спорили между собой об Инхё и дальнейшем отношении Чона к ней. Если первый предлагал рискнуть и довериться девушке, то второй всячески противился этому, ставя подозрения выше всего. Они не могли прийти к общему решению, потому что здравый смысл нельзя было ставить в чашу напротив чувств. Весы бы бесконечно колебались, наклоняясь то в ту, то в другую сторону, потому что человек никогда не принимает решения опираясь лишь на один из них. В этот раз, Чонгук захотел решить в пользу чувств и дать себе шанс поверить Инхё. Чон и сам не заметил, как его глаза слиплись от усталости, и он погрузился в сон, крепко проспав до самого утра. Негромкий хлопок двери и шуршание целлофановых пакетов вырвали его из другой реальности, возвращая сознание в привычный мир. Сладко потянувшись, он встал с удобной постели и надел на себя футболку, которая всю ночь провисела на спинке стула. Как примерный гость, мужчина аккуратно застелил кровать, разгладив широкими ладонями все неровности темно-синего покрывала. Этот день начался для него непривычно хорошо и чувствуя себя невероятно бодро, несмотря на короткий сон, он вышел из спальней комнаты, направляясь на звуки шуршащих пакетов. Ноги привели Чонгука к кухне, где Инхё разбирала содержимое нескольких пакетов, разложенных на столе. Её длинные волосы были собраны в пучок с помощью красной завязки с горошками, а на ней красовался длинный вязаный кардиган, завязанный на поясе. Девушка выглядела настоящей домохозяйкой в своём прикиде и еще больше напоминала Чонгуку её, когда помещала продукты в холодильник и разок посетовала на почти истекший срок молока. Он невольно улыбнулся этому и зашёл на кухню полностью, чтобы Ким заметила его. - О, ты проснулся? – она приподняла брови и улыбнулась мужчине, вытащив несколько яблок из пакета. – Доброе утро. Я тебя разбудила, да? Чонгук кивнул, пытаясь не заулыбаться из-за её виноватого выражения лица. - Хорошо спал, хоть? – поинтересовалась девушка, положив коробку с яйцами на столешницу. - Да, - снова покивал он головой, следя за движениями Инхё. – А ты, кажется, не так хорошо, - он посмотрел на её припухшее лицо, отчего та сразу опустила глаза. Конечно, как оно не опухнет после двойной партии слёз и всего пару часов сна? После кошмара ей никак не удалось уснуть и она просидела до самого утра за чтением книги, пытаясь как-нибудь отвлечь себя. Во время похода в магазин, утренняя прохлада помогла ей немного прийти в себя и исправить положение на лице, делая её менее страшной. Однако, след не ушёл до конца. - Я просто выпила воды ночью, вот и опухла, - пожала она плечами, улыбаясь как ни в чём не бывало. А Чонгук сделал вывод, что девушка всё-таки не хотела, чтобы он знал о её состоянии. – Ты пока умойся, а я завтрак приготовлю, - словно бы вспомнив что-то, Инхё заглянула в один из пакетов и вытащила оттуда упаковку с зубной щеткой. – Вот, возьми. Если хочешь принять душ, то я там чистые полотенца повесила. По пути в ванную, Чонгук всё еще удивлялся её предусмотрительности и в какой-то мере хозяйственности. Умыв лицо и пройдя мокрыми руками по торчащим волосам, он пытался привести себя в порядок. Зеркало, в которое он смотрелся было кристально чистым, а умывальник блестел так, будто его дважды отполировали. На полке перед мужчиной красовалось множество уходовых средств, которые были аккуратно разложены рядом друг с другом. Он мысленно похвалил Инхё за то, что умудряется соблюдать порядок и чистоту, несмотря на события в своей жизни и вышел из ванной, сразу чувствуя запах жареных яиц. Его обоняние не обмануло, потому что Чон обнаружил Ким стоящей перед плитой и разбивающей очередное яйцо в сковороду. Ему вдруг почудилось, что он не в первый раз за ней так наблюдает и она не впервые ему готовит, стоя в бежевом кардигане. Словно бы она ему родной человек и они уже столько лет живут вместе. Чонгуку пришлось встряхнуть головой, чтобы отвести от себя странное ощущение и подойти к Инхё, заставляя её вздрогнуть от неожиданного появления. - Садись за стол, уже почти готово, - указала она ему и чувство, что он от себя только недавно прогнал начало возвращаться. – Ты же пьешь чай? - Пью, - Чонгук сел за круглый стол, на котором стоял небольшой керамический горшок с зеленым растением, плетеная корзинка с хлебом и белый чайник с двумя чашками. «Выглядит уютно», - подумал он, разглядывая композицию перед собой. – Ты могла бы и не утруждаться. - Ты же говорил, что не пропускаешь приёмы пищи, - напомнила девушка, не отвлекаясь от перекладывания яиц и сосисок в тарелку. – К тому же, ты погостил в моём доме и я обязана тебя накормить, - с улыбкой произнеся эти слова, она поставила перед ним горячий завтрак вместе с тарелкой нарезанных яблок. – Приятного аппетита! - Поешь и ты. Он строго глянул на неё, скрестив руки, давая понять, что не притронется к еде, пока она не наложит и себе. Инхё закатила глаза, догадавшись о бесполезности пререканий и полезла в холодильник, доставая упаковку йогурта. Только когда девушка положила в рот первую ложку, Чонгук взялся и за свой завтрак, отмечая про себя, что она добавила какие-то специи в еду, что делали её значительно вкуснее. - В магазине по утрам так мало людей, очереди почти не было, представляешь? – вскоре заговорила она о своём похоже в ближайший маркет, будто других тем для разговора не было. – А то я вечером захожу и там людей такое количество, будто продукты бесплатно раздают. Кстати, охранник там всё время ходил за мной по пятам, будто бы я собираюсь что-то украсть. Неужели я так подозрительно выгляжу? – она улыбнулась, указав пальцами на себя. - Я бы не сказал так, - помотал головой Чонгук, отпивая из чашки горячего чая. - А как бы сказал? – она приподняла одну бровь, не переставая улыбаться. Очевидно, Инхё хотела бы услышать пару комплиментов, однако мужчина не понял её намёка. - Вполне обычная покупательница. Ким вздернула брови, усмехаясь ответу Чона. Позабавленная его серьезным выражением лица, она покачала головой и встала с места, чтобы выбросить опустевшую упаковку йогурта и вымыть ложку за ней. Чонгук снова принялся наблюдать за ней, заканчивая свой завтрак и за это время смог вспомнить, что эта сцена ему смутно напоминала. В детстве они всей семьей собирались по воскресеньям за столом и спокойно завтракали, не вынужденные спешить куда-либо. Тогда Чаён была совсем младенцем, а Чонгук вызывался кормить сестренку кашей, поэтому родители могли сесть и поболтать, не забывая следить и за детьми. Мама часто рассказывала будничные истории отцу, пока тот с интересом слушал её, постоянно кивая и отвечая на вопросы, заданные женой. Нередко он делился воспоминаниями из молодости, пока маленький Чонгук с приоткрытым ртом пытался понять смысл его слов. Он тихо сидел и ждал конца истории, чтобы начать сыпать отца вопросами и после его трепали по голове, отвечая на всё, что ему непонятно. Эти времена были самыми светлыми в его памяти, а Инхё сейчас снова вызвала любимые воспоминания. Согнув одну ногу и опирая её на колено, словно аист, она была похожа на его маму, которая точно также мыла посуду. Вид Ким сильно напоминал ему её, а он сам ощущал себя в роли своего отца. - Если закончил, то передай свою посуду, пожалуйста, - попросила девушка, не отвлекаясь от мытья сковороды. Чонгук послушно схватил пустую тарелку и положив вилку на неё, встал со стула, подойдя к Инхё. Он хотел сам положить блюдца в раковину, но она с улыбкой взяла из его рук грязную посуду, поблагодарив. Стоило бы теперь отойти и вернуться на своё место, чтобы допить чай, но он таки застыл там, будто бы его что-то удерживало. Не понимая почему он всё ещё стоит рядом, Инхё повернула голову к нему. Чонгук посмотрел на её лицо пару секунд и после внезапно положил ладони на её щеки, поднимая её голову. Он мигом наклонился и накрыл женские губы своими, заставив ту ошарашенно распахнуть глаза и выронить из рук вилку. Пока Инхё не могла сообразить что происходит, мужчина смял её нижнюю губу так, словно бы пытался как можно лучше запомнить вкус. Ему было некуда спешить, и он такое же проделал и с верхней, горячо выдыхая на кожу лица девушки. Вода из-под крана не прекращала литься, струя падала на поверхность тарелки, которая отбрасывала мелкие капельки на руку Инхё. Но это было не самой важной проблемой для неё, когда Чонгук, прижимая её максимально близко к себе, нежно целовал, подолгу смакуя каждый поцелуй. Она даже прикрыла веки, пусть и пребывала в шоке, но не собиралась ему отвечать, оставаясь в здравом уме. Соблазн был слишком велик и Ким еле удерживала себя, чтобы не поддаться искушению. Но Чон и не ожидал от неё ответных действий, потому что поцелуй получился достаточно коротким и неглубоким, ограничившимся лишь губами. Несмотря на это, произошедшее между ними уже о многом говорило и тут не нужно было никаких слов. Его губы сами за него говорили. Закончив неожиданный для него самого поцелуй, Чонгук открыл глаза, встречаясь с удивлённым взглядом темных глаз. В них виднелось неприкрытое волнение с примесью беспокойства, объяснение которому он сразу найти не мог. В один момент все его мысли перемешались в одну густую кашу, и он не мог прийти в себя, непрерывно глядя на покрасневшие губы, причиной которым служил он. Сглотнув с большим трудом, мужчина убрал руки с её щек и тут же потянулся к своему затылку, пытаясь подобрать необходимые слова. Но ничего на ум не приходило и лучшим решением он счёл срочный уход из квартиры, чтобы не видеть Инхё, явно нуждающуюся в объяснениях. Бросив еще один растерянный взгляд на девушку, он вышел из кухни и послышались быстрые отдаляющиеся шаги. Инхё выключила всё еще текущую воду и вытерев руки об полотенце, побежала вслед за ним, сама не представляя что ему скажет. Он выходил из гостевой спальни с курткой в руках и направлялся в сторону прихожей. Стараясь не смотреть на Ким, он наклонился к своей обуви и принялся их надевать, мысленно проклиная неподдающиеся шнурки. Инхё в это время стояла на расстоянии полметра, наблюдая за его стараниями и думая о необходимости что-либо произнести. - Чонгук… - начала было она, решив не тянуть более с молчанием, но её тут же перебил звук ключей и открывающейся двери. - Позвони, если что случится, - сказал он прощание, не глядя на неё и покинул дом, закрыв за собой дверь. Инхё осталась одна в прихожей и слушала звуки удаляющихся шагов в подъезде. Сердце стучало быстрее обычного, дыхание тоже участилось, а мозг, наоборот, стал работать намного медленнее. Что это, чёрт возьми, было?

***

Тэхён иногда позволял себе развлекаться с девушками в постели, давая себе отдых от работы в не особо загруженные дни. Сегодня дел было не так много, поэтому пораньше закончив их, он решил пойти в бордель, в котором ему было разрешено пользоваться услугами наравне с другими важными клиентами, но бесплатно. Это частично показывало большое доверие и расположение к нему Ким Сокджина. Он не сказал бы, что с такими девушками он получал небывалое удовольствие, потому что он относился к их профессии с маленькой долей предвзятости. Удовольствие ему приносила не только физическая составляющая, но и духовная, которой не могло быть с работницами публичного дома. Тэхён предпочел бы заниматься любовью с той, к которой имеет реальные чувства, однако пока такой на горизонте не виднелось. Поэтому, узнав о незанятости наиболее приятной ему проститутки, он тут же направился в её личную комнату, принявшись заниматься удовлетворением своих сексуальных потребностей. Эта девушка могла резвиться с ним подолгу, поэтому после бурных телесных страстей, Тэхён уснул на её кровати, не пошевелившись до самого утра. Проснувшись от ярких солнечных лучей, он обнаружил, что один в постели, но не в комнате, судя по звукам струй воды в ванной. Первым делом он проверил телефон и обнаружил пропущенный звонок от одного из своих людей, которых он внедрил в клуб «Уголёк». Не поняв, как не услышал мелодию звонка, он набрал его номер, собираясь узнать причину беспокойства посреди ночи. Плохое предчувствие его не обмануло и он мигом вскочил с кровати, принимаясь одеваться. Злость, но прежде всего переживания охватили всего его и он пытался поскорее добраться до машины, чтобы доехать до нужного места. Машин в это время было немало и пробки по пути еще больше раздражали Тэхёна, который итак еле себя в руках держал. Держа в руках телефон, он не переставал звонить Инхё, но его каждый раз перекидывало на голосовую почту после долгих гудков. Это заставляло его беспокоиться о её состоянии, потому что не мог представить, как она пережила произошедшее. Тем более, девушка иногда боялась оставаться одна, а в таком случае, её точно мучил бы страх. Но он был в неведении и потому нервно покусывал пальцы, надеясь, что с ней всё в порядке. Нет, она умная девушка и ничего плохого с собой не сделает, однако Ким всё равно не мог нормально сидеть на месте, постоянно ёрзая во время невыносимых ожиданий на пробках. На большой скорости его автомобиль въехал в нужный двор и вытащив ключи, Тэхён собирался пулей вылететь наружу и побежать в подъезд, от которого находился на приличном расстоянии из-за других припаркованных машин. Однако, только он собрался открыть дверь, как его глаза заметили знакомую крупную фигуру, выходившую из проёма подъезда. Рука Тэхёна замерла на ручке, а сам он чуть подвинулся, чтобы лучшее рассмотреть идущего к черному автомобилю мужчину. Точно Чон Чонгук. С ракурса Кима открывался прекрасный вид на него, пока он сам оставался незаметным. Некоторое время он наблюдал за тем, как Чон смотрит в одну точку перед собой, зарывшись пальцами в волосы, а потом проводит ладонь по лицу, нервно встряхивая головой. И дурак бы понял, что тот чем-то взволнован. Но Тэхёна больше интересовало какого чёрта он там делал. Дождавшись отъезда врага, Ким тут же слез со своего авто и в спешке хлопнув дверью, быстрым шагом вбежал в подъезд, переступая через несколько ступенек сразу. Если всё время его переполняло беспокойство об Инхё, то с недавних пор к ней присоединилась и злость, вызванная появлением Чона. Он жаждал ответов и собирался первым делом узнать причину посещения Чонгука квартиры девушки. Но когда после настойчивых стуков ему открыли дверь и перед ним предстала девушка со слегка испуганным выражением лица, весь гнев будто испарился и исчез в воздухе. Его желание потребовать объяснений отошло на второй план, пропуская порыв крепко обнять Инхё. Он притянул её хрупкое тело к себе за руку и заставил примкнуть к своим теплым объятиям, которые дарил ей нечасто по мере её взросления. Своей близостью Тэхён пытался передать весь страх за неё и также тоску, образовавшуюся почти месяцем разлуки. Он безумно скучал по ней и смог понять это только увидев её. - Почему сразу не позвонила? – негромко спросил он, поглаживая её волосы на затылке. Да, он спал как убитый ночью, но вдруг это случилось до того, как он отрубился? – Ты должна была мне сообщить. Инхё сразу поняла, что ему доложили о случившемся свои люди в клубе. Как же быстро разлетаются слухи. Интересно, кто именно распространил эту новость или не все еще были в курсе? - Тэ, мне было не до этого, - пробубнила она в его плечо, в которое упиралось её лицо. Обнимая мужчину в ответ, где-то в отдалённых уголках своей души она почувствовала призраки давно похороненных своих чувств. Вот почему она не хотела тесного контакта с Кимом, ей не хотелось даже мельком вспоминать то время. Убрав руки со спины мужчины, она коснулась его пояса, пытаясь отстранить от себя. Ей хватило мужских ласк за эти два дня, спасибо, больше не нужно. И поцелуй Чонгука тоже не забылся. - Что он с тобой сделал? – он осторожно взял её лицо в руки и после оглядел тело в поисках повреждений. Но сквозь толстый кардиган и длинную пижаму вряд ли можно было что-то найти. Хотя, шея была открытой и ему удалось заметить еле видные царапины на ней, созданные ногтями самой Инхё. – Это он? - Нет, я сама, - она неловко отвела взгляд, вспоминая как пыталась смыть с себя все касания Сону. – Он не успел, Тэхён. Ему помешал… - Чонгук… - перебил её мужчина, стискивая зубы при упоминании этого имени. – Что он тут делал? Зачем в такую рань в твоём доме был? Значит, он всё же заметил, как он выходил из её дома. - Вы столкнулись? - Нет, я издалека увидел. Но ты ответь на мой вопрос. - Он просто пришёл проведать жива ли я, - виновато потупила глаза Инхё, схватившись за своё предплечье. Она сама не могла понять почему соврала ему, но слова уже вырвались изо рта и их было не вернуть. – Он тут недолго задержался. Доверие Тэхёна к девушке было безграничным, и он верил ей, потому что обман в таких ситуациях был бы нелогичным и бессмысленным. Честность с близкими ей людьми была одной из черт её характера. Поэтому сейчас он не стал искать ложь в её словах, просто делая усталый вздох. Никакого облегчения после её изъяснений не последовало, его все еще раздражала мысль о том, что кто-то другой пытался заботиться о его девочке и вообще проводил время с ней. Если такая мелочь со стороны Чона его так бесила, то положение с насильником обстояло гораздо тяжелее. У него были самые жестокие планы насчёт его судьбы и он серьезно подумывал над тем, чтобы отрезать ему член. Никто не смеет притрагиваться к Инхё и тем более причинять ей боль. А тем, кто решил, что они имеют право на большее, сулило наказание. - Ничего лишнего не делал? - Ким покачала головой, давая отрицательный ответ. – А тот ублюдок, что он успел сделать? - Тэ, не думаю, что тебе хотелось бы слышать это. Нам обоим будет неловко. Да и… мне не хочется вновь переживать всё это. Тэхён не стал настаивать, понимая, что рана еще свежая и её нельзя никак ковырять, наоборот, стоит обработать и бережно замотать. Он со тяжелым вздохом посмотрел на девушку, жалея, что не отговорил Сокджина посылать её на такое задание. Плохое предчувствие его не подвело и он позволил случиться ужасному. Теперь, причины оставить Инхё дома и не подпускать к врагу были веские, поэтому он собирался немедленно обговорить эту тему с боссом. Он наверняка прислушается, ведь не станет же снова подвергать сестру опасности? - Как сейчас твоё самочувствие? - Ну, ничего критичного... - неопределенно ответила Инхё, не желая вдаваться в подробности. Если скажет, что ей до сих пор не по себе от сна и тело мелко подрагивает от вчерашних воспоминаний, то лишний раз заставит парня волноваться. А его волнение легко может преобразоваться в злость и она это даже не заметит. Узнает потом, когда он уже выместит свою злость на ком-то. - А что? - Поедем к Джину, - сказал он, не спрашивая у Инхё может ли она или хочет ли. Он уже решил за неё, а значит нужно. - Собирайся. - Зачем? Он звал нас? - Инхё скрестила руки у груди, вопросительно мотнув головой. - Не думаешь, что нам нужно обсудить произошедшее с тобой? - Я не хочу об этом говорить. Хватит напоминать мне про это, будто я каждую секунду не вспоминаю и не ёжусь. Скрой всё от Джина и я смогу забыть про всё быстрее, - ясно дав мужчине, что отказывается, она пошагала к кухне, чтобы закончить с немытой посудой. Тэхён пошел за ней, намереваясь унести её на своём плече, если понадобится. У проёма двери кухонной комнаты, он взял её за запястье, поворачивая к себе. Инхё сразу поддалась его сильной хватке и пошатнулась, как тряпичная кукла, не умевшая держаться на ногах без чужой помощи. - Тэхён, зачем ты вошёл в обуви? - недовольно воскликнула она, заметив его ноги. - Я же сама тут убираюсь! - Если так беспокоит это, то я сам вымою пол за тебя, - он положил одну руку ей на талию, а другую на плечо, чтобы она не могла освободиться и шла вместе с ним. - Но не думаю, что ты вернёшься сюда, поэтому необходимости в этом нет. - Как это не вернусь? Тэ, я начала дело и не уйду, пока не закончу. - Надевай обувь, - проигнорировав возмущение девушки, он отпустил её, ожидая выполнения его указа. Кинув на мужчину злобный взгляд, Инхё всё же послушалась и обулась в кроссовки. - Пойдём. Они вышли из квартиры и убедившись, что дверь заперта, спустились по лестнице, вскоре оказываясь на улице. Тэхён придерживал девушку за плечо, будто она убежит и он не сможет её поймать, хотя оба знали, что это невозможно. Он провёл её к машине и даже открыл дверь, чтобы она точно села на своё место и он мог спокойно подойти к водительской стороне и тоже усесться. Дорога предстояла долгая, потому что особняк брата располагался достаточно далеко от её временного жилища. Но длительная поездка прошла для неё незаметно, потому что Инхё снова вернулась к своим хаотичным мыслям, пытаясь навести там порядок. Она бесконечно размышляла над тем, почему Чонгук её поцеловал и вызван ли этот поцелуй его чувствами или просто жалостью? Оба варианта её не устраивали, но второй был меньшим из зол. Не хватало еще того, чтобы в неё влюбился враг. Она не исключала такой возможности, потому что была в курсе своей привлекательности для противоположного пола. В школе она не пользовалась большой популярностью, если не учитывать старшие классы. Но в последние годы школы она расцвела как весенний цветок и заметно похорошела, что и привело к заинтересованным или даже влюбленным взглядам со стороны парней. В университете тоже нашлись желающие встречаться с ней и не только из-за внешности, так как Инхё стала сама по себе открытой и веселой девушкой. Именно стала, а не была. Но это уже другая история. Не зря Тэхён предупреждал быть сдержаннее и не заигрывать со всеми подряд. Однако, Инхё была уверена в том, что делала всё правильно и не позволяла себе лишнего. Тэ немного преувеличивал о том, что она флиртовала направо и налево, просто он воспринимал её вежливость и озорной нрав как попытку влюблять в себя парней. Кажется, причиной тому были его замашки "старшего брата" и чрезмерное опекунство. Мужчина всегда остро воспринимал её отношения и был недоброжелателен к её немногочисленным парням, которых она с ним знакомила. Но его приструнивал Юнги, который, наоборот, положительно относился к её чувствам к представителям мужского пола, пусть и предупреждал о том, что будет если её обидеть. Сейчас его нет, значит Тэ снова начнёт придираться ко всем парням, что её окружают, тем более, после попытки изнасилования. Как он вообще сдерживал себя? Помимо поцелуя Чонгука, Инхё было о чём подумать. Как бы она ни хотела, выбросить из головы вчерашний вечер она так и не могла. При каждом вспоминании, она словно чувствовала эти руки на себе и невольно вздрагивала от неприятных ощущений. Что было бы, если он успел сделать задуманное? Если бы Чонгук не успел? Одна лишь попытка так душила её, вцепившись острыми когтями в горло, а как было бы при настоящем изнасиловании? В эту опасную зону своих мыслей и страхов она даже сунуться боялась. Не нужно наживать себе еще больших травм, ей достаточно того, что у неё уже имеется. Приехав к дому Джина, Тэхён осторожно коснулся руки Инхё, которая слишком глубоко погрузилась в раздумья. Кивнув головой на вид на её окном, он дал понять, что они на месте и пора выходить. Инхё послушно выпрыгнула из автомобиля и вгляделась в дом, в котором она не бывала уже месяц. Всё на месте, ничего за её отсутствие не поменялось. Внутри дома тоже не было никаких изменений. Прислуги занимавшиеся уборкой на первом этаже поклонились вошедшим и поздоровались с хозяйкой, с которой давно не виделись. Ким улыбнулась им, порадовавшись, что о ней не забывали и ответила на их вопрос о её делах "отлично". Тэхён легонько подтолкнул её к лестнице, намекая, что надо подниматься к брату, а не болтать с прислугой, что она и собиралась делать. Бросив на мужчину взгляд недовольного ребёнка, Инхё быстро зашагала, пытаясь отдалиться от него на некоторое расстояние. Но его шаги были намного шире и он без труда догнал её, вместе с ней заходя в кабинет Сокджина. Увидев брата, сидящего за своим рабочим столом, девушка устало выдохнула, понимая, что им предстоит долгий и неприятный разговор.