Кровавый мир. Сквозь мрак и отчаяние

      

Pov Джирайя

      В данный момент я сидел на каменной, высеченной в скале голове Первого Хокаге и задумчиво вертел в руке окроплённый кровью листок.       Солнце стояло высоко в самом зените и это могло означать лишь одно:       Пора идти на встречу.       Спустившись по стене, я пошёл в сторону места, на которое намекал человек, носивший белую маску. В тот самый ресторанчик, в котором две команды — наша и Кетсу, сидели в последний раз в полном составе.       Всю ночь меня терзали мысли о странном незнакомце, посетившем меня вчера вечером. Естественно, из-за этого я не выспался.       Однако, ожидание встречи подогревало мой интерес, делая меня бодрым и несколько взбудораженным.       Последний час я буквально отсчитывал минуты до встречи, так что сейчас я шёл, чуть ли не переходя на бег.       И вот, наконец зайдя за угол, мне открылся вид на нужное заведение и я, пару раз глубоко вздохнув, окончательно успокоил нервы и медленно потопал к входной двери.       Открыв её, сразу же наткнулся на симпатичную девушку, стоявшую за административным столиком.       — Эээ… Здравствуйте! — неловко улыбнувшись, поздоровался я, по привычке почёсывая затылок.       — Здравствуйте! Добро пожаловать! Чем я могу вам помочь? — девушка в ответ дежурно улыбнулась мне, а её глаза смотрели на меня достаточно равнодушно.       — Да… У меня тут встреча…       — Ваше имя — Джирайя? — что-то поняв про себя, уточнила она, сверяясь с какими-то бумагами.       — Эм… Да, а что? — я несколько оторопел от её напора.       — Прошу, проходите. Вас уже ждут, — вновь приподняв уголки губ, она указала в сторону зала на одну из сёдзи, которые были скрыты от любопытных глаз.       — Спасибо… — поблагодарил я, чувствуя как сердце от волнения вновь начинает биться быстрее.       Пройдясь вдоль зала, отмечая про себя ничуть не изменившуюся обстановку, я взялся за ручку двери нужной мне сёдзи, ещё раз выдохнул и наконец зашёл внутрь.       Там я увидел того же самого незнакомца, который сидел с идеально ровной осанкой за пустым столом, упёршись в него локтями.       Когда я зашёл, он даже не повернулся в мою сторону, продолжая смотреть в пустоту на противоположное место, где был расположен второй стул — видимо, поставленный для меня.       Я сделал пару шагов, отметил, что человек в белом плаще на меня никак не отреагировал, и молча сел за стул.       Напряжённо сидя за столом, я взглянул на необычную маску незнакомца, отмечая иероглиф «Плачущий» и две алые капли под нарисованными глазами.       — Итак, ты всё-таки пришёл, — первым подал голос парень, расслабленно откидываясь на спинку стула. — Я знал, что ты не сдашь меня… Джирайя…       — Откуда ты знаешь моё имя? — нахмурился я.       — Один из тройки Саннинов сейчас довольно знаменитая фигура… Сейчас о вас каждая собака знает… — усмехнулся он, складывая руки перед собой. — После войны много кто обрёл славу… А ещё больше было тех, кто погиб, пытаясь эту славу обрести…       — Да… — тут я с ним не мог не согласиться, думая о всех тех смельчаках, кто в юношеском порыве пытались сделать так, чтобы о них узнал весь мир.       Признаться честно, вначале и я был таким, пока война меня не научила тому, что быть знаменитостью скорее плохо, чем хорошо.       — В любом случае, я здесь не за этим… — хотел он что-то сказать, как я его сразу перебил:       — Так кто ты такой? — моя нетерпеливость была оправдана тем, что он так и не представился, хотя сам знал моё имя.       — Ты ни капли не изменился… Знаешь, перебивать невежливо, Джирайя-кун… — неодобрительно проговорил он, покачав головой.       — Хватит этих загадок! — я со злости хлопнул по столу. — Отвечай кто ты или я не ручаюсь за себя!       — Хм… Ладно, — совершенно спокойно заявил он, никак не отреагировав на мои действия. — Раз уж ты так этого хочешь… Но сначала, поставлю-ка я лучше барьер, — и в подтверждение своих слов, сложил пару печатей, после чего нашу комнату накрыла прозрачная плёнка. — Так-то лучше…       Сразу после своих слов, он медленно, будто бы желая оттянуть этот момент, начал снимать со своей головы капюшон.       Его волосы имели короткую длину и были зачёсаны назад, а сама шевелюра была блондинистого цвета.       Далее, он неспеша поднёс руки к затылку, развязывая там две ленты, с помощью которых маска держалась на его лице.       И вот, взявшись одной рукой, начал неторопливо снимать маску, показывая мне наконец своё лицо.       — Здравствуй… Джирайя…       Под маской я увидел того, кого все похоронили полгода тому назад.       Хиго Цутому.       Но было в нём существенное отличие от себя прежнего. Его глаза. А точнее их отсутствие.       На этом месте у него была белая повязка, прикрывающая глазницы.       — Ц-цутому? — мои глаза округлились так, что казалось они были готовы вылезти из орбит, а от накатившего волнения я даже начал заикаться. — Но к-как? Как ты выжил?       — Меня довольно трудно убить, ты же знаешь… — грустно усмехнулся он.       — Но что с твоими глазами? Неужели ты… Ослеп? — несколько неловко спросил я, боясь его обидеть своей жалостью.       — Это уже не важно… — однако он не стал развивать эту тему. — И да, я тебя вижу. Но не так, как привыкли все люди. А с помощью своих способностей.       — Стихия Крови? — поняв о чём речь, предположил я, на что он согласно кивнул. — Ничего себе… Твой Кеккей Генкай тебя спас… Но кто с тобой это сделал? Что там вообще произошло?       — Ладно, расскажу тебе всё с самого начала, — усевшись поудобнее, он принялся говорить: — Сначала всё шло относительно хорошо. Мы заметили носителя Гоби и группу поддержки, распределили роли и пошли навстречу к ним, — начал Цутому довольно бодро. — Мы с Кадзуми быстренько вырезали всех джонинов и поспешили помочь Шизуки, который с трудом, но всё же сдерживал джинчурики, — тут я отчётливо почувствовал, что он что-то мне недоговаривал, однако решил не заострять на этом внимание.       Если он не хочет уточнять некоторые моменты, то пусть так и будет.       — Признаться честно, это был самый сложный бой в моей жизни, — войдя в некий транс, он перестал обращать внимание на окружающий мир, полностью погружаясь в воспоминания. — Действительно, хвосты у биджу определяют их силу, ибо даже через джинчурики, я чувствовал безграничную мощь и невероятное количество чакры у этого зверя, — слегка поёжившись, Цутому продолжил: — Но главной разницей между этим боем с носителем биджу и другими двумя был даже не в том, что предыдущие имели меньшее количество хвостов, а в том, что я впервые увидел истинную форму хвостатого зверя…       После его слов образовалась звонкая тишина, в которой были слышны отголоски того боя. Не стыдно признать, что у меня аж мурашки пошли от его рассказа. А ведь это всего лишь рассказ… Что бы со мной было, если бы я увидел его воочию…       — Я встречал лишь одного человека, который может сравниться с этим биджу по уровню чакры… — с уважением проговорил он, не уточняя о ком идёт речь. — В общем, когда Гоби начал готовить фирменную технику всех биджу: Бомбу Хвостатого, казалось, что шансов у нас уже не было… Кадзуми и Шизуки уже прощались с жизнями, однако я не желал сдаваться. Я смог отразить его атаку, а затем, пока он готовил силы для следующего удара, обмотал своими адамантово-кровавыми цепями, которые прекрасно справились со своей задачей — сдержать и высосать чакру. Но потом…       — Что случилось потом? — когда он даже после пары минут молчания не продолжил рассказывать историю, я решился переспросить.       — Шизуки и Кадзуми… — сначала он замялся, но потом всё-таки продолжил говорить: — Предали меня…       — Что? Но почему? Вы были не разлей вода с самого детства… Вместе росли, вместе служили… Как так вышло? — я был глубоко поражён его словами и действительно не понять понять, как такое произошло.       — Ты сам ответил на свой вопрос… — он поднял руку, когда я хотел ещё раз спросить. — Не тупи, Джи… Я знаю, что котелок у тебя варит… — но не видя моей реакции, он тяжело вздохнул и начал объяснять: — Вот именно, мы вместе служили… А где мы служили? Правильно, в Анбу. А кто у нас руководит Анбу?       — Не может быть… — от догадки посетившей меня, я широко раскрыл глаза. — Но с чего ему это делать? И почему ты думаешь, что это решение старика, а не инициатива его подчинённых?       — Я знаю их очень долго… — покачал он головой. — Если бы они сами хотели от меня избавиться, то сделали бы это ещё очень давно. На миссиях, когда я был ослабевшим, подобных возможностей было просто немеренно.       — Во дела… — проговорил я в пустоту. — Получается… Ты их убил, но они смогли лишить тебя зрения?       — А вот тут начинается самое интересное, — широко усмехнулся Цутому, показав ровный ряд кристально белых зубов. — Откуда ни возьмись появилась группа неизвестных в красных плащах… Тебе такие знакомы? — ехидно подметил он.       — Я слышал, они украли Однохвостого у группы, в состав которой входила Цунаде, — быстро вспомнил я. — И что, получается, это они лишили тебя зрения?       — Да. Как я понял через некоторое время, один из них использовал цепи, чтобы это сделать. Но цепи-то были необычными… С неизвестной для меня чакрой, но настолько ядовитой, что переплюнет таковую у биджу, — хмыкнул Цутому, кладя одну руку на стол, а другой приподнимая край повязки, показывая шрамы у виска, сделанный будто бы от огня либо кислоты.       — Значит вот почему ты не пересадил себе глаза… — сообразил я, вспоминая его высокие навыки ирьенина.       — Ага… А теперь вспомни, кто у нас может иметь в своём арсенале необычные цепи? Кроме меня, конечно… — спросил он у меня, пододвинувшись чуть ближе. — Смекаешь?       — То есть хочешь сказать, что Узумаки крадут биджу, а Сарутоби Хирузен избавляется от своих подчинённых? — нервный смешок вырвался из моих уст. — Если бы я тебя не знал, решил бы, что ты спятил…       — Вот и я думаю, что за звиздец тут твориться… — Прошептал Цутому, сокрушённо покачав головой. — В общем, они меня ослепили, а потом я вырубился от ран и истощения чакры. Ну а дальше, меня спас один человек, перебив масочников и убив моих бывших сокомандников.       — Что за человек? — заинтересованно уточнил я.       — Этого я тебе пока сказать не могу… По многим причинам, — он отказался говорить имя. — Одной из них является моё обещание не разглашать его личность. В нашей организации, конфиденциальность — одна из самых главных вещей. Только сами члены команды могут знать личности своих.       — Ты сказал: «организация». И чем это твоя организация занимается? — выхватил я заинтересовавшую меня информацию.       — Мы помогаем нукенинам. По крайней мере таким, как я — тех, кого предали родные деревни, — с неохотой ответил он. — Но есть и другая цель, однако она также засекречена.       — Хм, ладно. Больно уж хотелось… — буркнул я, состроив обиженное лицо.       — Ладно, это пока всё не важно. Ты мне лучше скажи, что с Конохой? И как поживают Орочи, Цуна и семейство Узумаки? — он решил быстро перевести тему, пока я не начал задавать новые вопросы. — Что-то я уже слышал от людей в деревне, что-то из твоих уст, пока ты гневался на Третьего… Но я хотел бы услышать всю информацию от тебя лично.       — Что ж… Так уж и быть, расскажу, — деланно поломавшись, согласился я. — Конохе пи@дец… Извини, конечно, но по-другому описать ситуацию в деревне я не могу.       — Ха! Всё нормально… Что-то типа того я и ожидал, — усмехнулся Цутому на мою прямоту.       — В общем, на моей памяти, даже после Первой Мировой такого не было… — начал я объяснять. — У нас нехватка буквально всего: людей, медиков, провизии, денег, сил и нервов в конец концов! Экономика в полной и беспросветной… Ну, ты понял, — кивнул я, на что он ответил тем же. — Да, Коноха вышла победителем в этой войне, но какой ценой? Никто не уверен в том, что не будет Третьей Войны. Но я боюсь, что Лист уже не сможет выдержать ещё один подобный конфликт.              — Значит всё ещё хуже, чем я предполагал, — судя по тону его голоса, он не оставался равнодушным к этому. — И что верхушка власти Листа решила с этим сделать?              — А ничего! — сквозь зубы проговорил я. — Уже который раз на собраниях твориться чёрте что! Они на наши претензии с умным видом кивают головой, обещая выполнение всех наших требований. На деле же получается, что, то у одного, то у другого советника отстраивается новый коттедж, а джонины, в свою очередь, должны ютиться в маленьких квартирках, потому что деньги за миссии стали выплачивать в разы меньше.              — Нда… Складывается довольно скверная ситуация… Все мы знаем во что может вылиться недовольство народа, — отметил он, явно намекая на переворот.              — К сожалению, может быть и такое, — тут я не мог не согласиться с ним. — Но пока в руках у старика остаётся столько власти и возможностей, он останется правителем этой деревни, — выдохнул я. — Конохе нужен новый Хокаге. Тот, кто будет действительно заботиться о деревне и поможет ей выбраться из столь тяжёлого положения.              — Знаю я человека, который подходит по всем параметрам. Единственное, плохо то, что он всегда говорил, что не хотел бы быть Хокаге, предпочитая оставаться в тени, — задумчиво проговорил Цутому, постукивая пальцами по столу.              — Данзо, что ли? — немного подумав, пришёл я к выводу. — Я редко его встречал, так что не могу ничего про него сказать.              — А я, когда ещё был в Анбу, часто с ним виделся… Поэтому могу заверить тебя, что это именно тот, кто нам нужен.              — Ты говоришь «нам», значит ли это, что ты хочешь вернуться в деревню? — вычленив из его речи главное, спросил я.              — К сожалению, я больше не шиноби Конохи… И вряд ли им стану в будущем, — ответил он, убрав руки со стола. — Но я хочу помочь родной деревне, поэтому я сделаю всё, чтобы этого добиться...              — Вот значит как… И что ты предлагаешь? — задумчиво проговорил я.              — Прежде чем я раскрою тебе карты, скажи, что всё-таки с нашими друзьями? — обломал он меня, возвращаясь с предыдущему вопросу.              — Да что уж там рассказывать… — нехотя начал я. — Война, а в частности, твоя смерть, всех нас потрепала… Цуна, потеряв брата, возлюбленного — Като Дана и тебя, чуть ли не потеряла рассудок… Однако племянница Дана смогла помочь ей, давая понять, что ей ещё есть ради чего жить. И вот, когда Цунаде пришла в себя, она забрала её и ушла из деревни.              — Постой, она что, тоже теперь нукенин? — если бы у него были глаза, я уверен, они бы были сейчас широко раскрыты.              — Удивительно, но нет. То ли старик решил её помиловать, то ли она тайно выполняет миссии для Конохи… Может это было сделано, чтобы не порочить честь Клана-основателя… Я не знаю, — помотал я головой. — Но факт есть факт, она всё ещё шиноби Конохи.              — А с Орочимару что? — выслушав меня, следом спросил он.              — Орочи после твоей смерти стал ещё более хмурым, бледным и молчаливым. Сейчас он редко выходит в свет, предпочитая оставаться у себя в лабораториях, — пожевав губами, начал я. — Не знаю чем он там занимается… По его словам, он ставит эксперименты. Какие именно или на ком он отвечать отказывается, но факт остаётся фактом — что-то у него там происходит.              — Хм… Вот как… — выдохнул Цутому, задумчиво складывая руки перед собой. — Зная Орочи, он может начудить…              — Ну и Узумаки, — решил я рассказать пару слов о них. — Кушина и Хитоши вроде бы в порядке, хотя девочка стала реже улыбаться и несколько повзрослела. За ней также теперь день за днём следит несколько Анбушников одновременно, докладывая Хокаге буквально о каждом её шаге.              — Вот же ж… — в отчаянных попытках подобрать правильное слово, он ограничился тяжёлым выдохом. — Отдавать троих бойцов Анбу на такое…              — А ещё у них затесался один блондинчик, — решил я его добить. — Учился с Кушиной в одном классе в академии, довольно смышлён и силён. Перспективный малый… Теперь стал постоянным гостем в их доме, провожая девочку с тренировок и обратно, — закончил я улыбкой, наблюдая как стремительно наливается кровью лицо моего собеседника.       — Как. Его. Зовут, — сквозь зубы прошипел Цутому, пытаясь сдержать свой необузданный гнев.              — Что такое, ревнуешь, «старший брат»? — ехидно покривлялся я. — Его зовут Минато Намикадзе. И не надо его убивать при первой же встрече. Он действительно хорош. Хотя бы как человек…              — Я подумаю над этим, — взяв свои эмоции под контроль, спокойно проговорил Цутому.              — Кушина расстроится, так что держи себя в руках, — с улыбкой посоветовал я ему. — Ладно, ты вроде хотел мне нечто предложить.              — Ты прав, мы несколько отошли от темы, — согласился он перейти к сути, пододвинувшись ко мне поближе, дабы прошептать: — Не хотел бы ты устроить революцию?..