Пути назад нет

      Эрагон смотрел на сидевшего рядом юношу и гадал: кто он? Было очевидно, что тот рассказал лишь небольшой фрагмент своей истории. Теоретически, можно было выяснить подробности, но Всадник не хотел проникать в сознание человека без его согласия. Парня было жалко. И хотя Эрагон об этом человеке ничего не знал, почему-то он был уверен, что беды от юноши ждать не стоит. Наоборот, это человек из другого мира оказался в беде. И пройти мимо его проблемы Всадник не мог. Он должен как-то помочь. Но помимо гостя из другого мира, мысли Эрагона занимал и сам таинственный мир. Интересно, а что тот вообще из себя представляет? Всаднику не терпелось узнать побольше про загадочный другой мир, но он видел, в каком состоянии Гарри, и решил пока его не трогать, а вместо этого обратился к Глаэдру:       «А что представляют собой эти проходы в другой мир, и как они вообще возникают?»       «Да, Эбритхиль, мне тоже интересно», — поддержала Всадника Сапфира.       «Как и почему возникают такие проходы, до сих пор не ясно. Мы, драконы и Всадники, а также некоторые эльфы, не одну сотню лет пытались разгадать эту загадку, но так и не преуспели. Мы даже не смогли понять, имеют ли эти проходы естественную природу, или кто-то когда-то их создал. Многие склонялись ко второму. Известно только, что в определённые сроки в некоторых точках Алагейзии (возможно, это явление можно наблюдать и за её пределами) возникал бирюзовый туман, пройдя через который, ты оказываешься в другом мире. Держались такие клубы тумана около года, а затем исчезали, чтобы спустя годы вновь появиться на тех же местах. В последний раз это явление наблюдалось ещё до твоего рождения, Эрагон, и в следующий раз проходы откроются приблизительно через год», — свои слова Глаэдр подкреплял образами, чтобы слушатели, особенно Серый, которого, несмотря на видимое безразличие, тоже интересовало происходящее, представляли, о чём он говорит.        «А почему ни ты, ни Оромис никогда не упоминали о подобных вещах?»       «Потому что у нас было мало времени, и перед нами, а главное, перед тобой, Эрагон, стояли иные задачи, и проходы в другие миры к ним отношения не имели».       «Но если эти проходы не являются такой большой тайной, почему я нигде не встречал о них упоминания?»       «Потому что надо знать, что и где искать. Большая часть жителей Алагейзии, в первую очередь это касается тех, кто не владеет магией, действительно не знает об истинных свойствах бирюзового тумана и просто боится и сторонится его. И, вполне возможно, что далеко не все способны его видеть. Поэтому если ты и слышал в детстве какие-то легенды, то всё равно не мог понять, о чём идёт речь».       «Но если проходы открываются лишь в определённые промежутки времени, как так вышло, что здесь оказался он? — Сапфира указала на Гарри. — Ведь по его словам, туман появился и исчез».       «Мне неоднократно приходилось слышать, хотя я лично никогда не был этому свидетелем, что иногда такие проходы открываются на несколько мгновений в неожиданных местах. И если обычные проходы всегда связывают одни те же конкретные точки пространства, то такие могут послужить мостами между любыми территориями. Полагаю, это и есть такой случай».       «А эти проходы всегда открывались по неизвестным причинам или…» — у Эрагона возникла безумная мысль.       «Тебя интересует, можно ли с помощью магии открыть такой проход? Да, такое возможно, но никакие слова древнего языка не помогут это сделать, не говоря уж о том, что такие действия очень опасны. И большинству народов, населяющих Алагейзию, подобное просто не под силу. Также ходили слухи, что свойствами однократно открыть проход обладают некоторые магические артефакты, но какие именно, мне не известно. Хотя в случае с этим юношей, по-видимому, мы и имеем дело с каким-то таким артефактом».       «То есть теоретически можно не ждать год, а поискать…»       «Поверь, Эрагон, те проходы, что появляются регулярно в определённых местах, гораздо надёжнее, чем полагаться на какой-то случай, вероятность наступления которого ничтожно мала».       Эрагон заподозрил, что Глаэдр чего-то не договаривает. С одной стороны, природа проходов не известна, а с другой — их можно открыть. Старый дракон не случайно упомянул про слова древнего языка. Значит, создать портал получалось у кого-то, кому для колдовства не нужны заклинания. Возможно, такое по силам было кому-то из драконов, когда на того находило вдохновение. Но поскольку, зачастую дракон заранее не знает, когда найдёт такое вдохновение, то объяснить получившийся результат не всегда может. А ещё есть духи, загадочные и могущественные существа. Кто знает, какими возможностями они обладают? Превратили же они обычный цветок в золотой, так что растение при этом осталось живым. В любом случае выходит, лучше дождаться пока проход сам появится, чем надеяться, что кто-то или что-то его откроет в нужном тебе месте, ведь этого кого-то или предмет ещё требуется найти.       «Скажи, Эбритхиль, а тебе самому когда-нибудь доводилось бывать в том мире?» — вдруг спросила Сапфира.       «Да, я бывал там, правда, очень давно, Оромис без меня отправлялся туда чаще, но и то в последний раз он был там ещё до падения Всадников. А вот Бром и Арья, насколько мне известно, за минувшие сто лет общались с кем-то из людей из того мира. Но подробностями никто из них не делился».       «И Бром, и Арья тоже знали о том мире?» — у Эрагона начало складываться впечатление, что только они с Сапфирой не слышали о подобных вещах. Было обидно, что никто не удосужился хоть раз упомянуть ему об этом.       «Да, им было известно о проходах. — Предвидя следующий вопрос, старый дракон добавил. — За это время, полагаю, многое в том мире переменилось, поэтому если вас интересуют подробности, то лучше спросите у этого молодого человека».       «Меня интересует не мир, а те, кто его населяют. Драконы в том мире, какие они?» — Сапфире было любопытно, что значит «они другие».       «Они, бесспорно, являются нашими родственниками. Но хоть внешне они больше похожи на нас, они ближе к фангурам и нидхвалам. И, как и с последними, у нас не получилось установить с ними контакт».       «А с людьми, значит, получилось. Неужели в том мире и в Алагезии один язык?» — на этот раз поинтересовался Эрагон. Подобный факт казался ему странным, ведь в известных ему краях существовали разные языки.       «Нет, конечно, известные нам порталы находились там на территории нескольких стран, и языки там были разные».       «Но тогда как…»       «А вот это ещё одно из неразгаданных свойств таинственных проходов. Стоит оказаться в другом мире, как ты начинаешь понимать язык, на котором первом к тебе непосредственно обращаются. Не знаю, есть ли исключения в том мире, но в нашем это не распространяется на древний язык. И действует это лишь однажды — если совершаешь путешествия несколько раз, то язык, который стал понимать первым, не забываешь, но все другие уже надо учить. И ещё, насколько мне известно, это распространяется только на устную речь. Если ты хочешь понимать и тексты, этому уже надо учиться».       «Но если там не известен древний язык, как тогда маги в том мире колдуют?» — задал очередной вопрос Эрагон.       «Как тебе известно, колдовать можно, не используя слова древнего языка, как это делаем мы», — неожиданно вступила в разговор дракониха Нэрианил, чьё Элдунари Эрагон и Сапфира также взяли с собой. Но раньше Нэрианил никогда не обращалась к ним напрямую.       «Нам вообще не нужны никакие заклинания, а в том мире они есть, просто на другом языке, — пояснил Глаэдр. — Но наши заклинания там действуют, и их здесь — тоже. И раз речь зашла о магии, сразу хочу предупредить тебя, Эрагон, это у нас при столкновении обычного колдуна и опытного Всадника исход практически всегда предрешён. А в том мире иные правила магического боя, и если Всадник оказывается один на один против сильного мага, то гарантии, что именно первый выйдет победителем, нет. Но когда Всадник вместе с драконом, конечно, расклад уже иной…»       «Хотя бы по той причине, что мало кто решится бросить вызов разъярённому дракону», — фыркнула Сапфира.       »… Поэтому по инициативе Враиля между Всадниками и магическим руководством стран в том мире был заключён договор о невмешательстве в политику другу друга», — закончил свою мысль Глаэдр.       «Магическим руководством?» — не понял Эрагон.       «В том мире волшебники и обычные люди живут обособленно друг от друга, и первые, если ничего не изменилось, даже скрывают своё существование, — пояснил Глаэдр. — По этой причине с обычными людьми мы не контактировали».       Эрагону показалось это странным. Хотя, с другой стороны, кто знает, не произойдёт ли подобное рано или поздно в Алагейзии? Но он тут же постарался отогнать эту мысль, поскольку, принимая во внимание наличие Всадников, которые ко всем должны относиться одинаково, вряд ли такое случится.       «Но если…»       «Помогать и общаться с конкретными людьми ничто не мешало, нельзя было только вмешиваться в глобальные события», — предвидя новый вопрос, сказала Нэрианил.       «А договор по-прежнему в силе?»       «По крайней мере, прецедентов с его нарушением мне неизвестно, даже за последние сто лет. Гальбаторикс к тому миру не проявлял интереса, и оттуда поддержки варденам никто не оказывал».       Эрагон потёр виски. Сколько же, оказывается, он ещё не знает. Интересно, а если бы он не встретил этого гостя, ему бы кто-нибудь сказал про другой мир?       «Но в данном правиле было одно исключение, — продолжал Глаэдр. — Если кто-то решал навсегда остаться в чужом мире, то уже следовал его законам».       «А такие случаи были?» — удивился Эрагон.       «Среди Всадников никто навсегда туда не отправлялся, а вот обычные маги иногда уходили в тот мир и наоборот, волшебники оттуда оставались здесь».       «А что могло заставить остаться в чужом мире?» — полюбопытствовала Сапфира.       «Поиски лучшей доли, желание начать жизнь заново, любовь или… — Глаэдр прервался на полуслове. — Иными словами причины могли быть разными».       «А поддерживать связь с тем миром, когда нет проходов, никак нельзя?»       «Нет, никакие привычные тебе способы не помогут узнать, что там происходит».       Эрагону трудно было такое представить. Пусть он и покинул Алагейзию, но без труда мог выяснить, как там обстоят дела, поскольку поддерживал связь с Рораном, Арьей, Насуадой, Ориком. А тут получается, ты уходишь и отказываешься от всего. Или, по крайней мере, на время оказываешься полностью отрезанным от привычного мира. К тому же, даже в чужих краях он всё равно не был один, в отличие от случайно оказавшегося тут гостя. Эрагон с ещё большей жалостью посмотрел на Гарри. Тот в свою очередь глядел на него с удивлением. И Всадник понял, в чём дело: он уже давно расхаживал из стороны в сторону, обильно жестикулируя руками.       — Не обращай внимания, я разговаривал с драконами, — объяснил Эрагон. — Обсуждали вопрос перемещения между мирами.       — Это можно сделать раньше, чем через год? — с надеждой спросил Гарри.        — Боюсь, что нет. — И, отвечая на незаданный вопрос, Эрагон добавил. — Не бойся, на произвол судьбы мы тебя одного не оставим: полетишь с нами, и когда придёт время открыться проходу, поможем тебе добраться до нужного места.       — Спасибо.       Эрагон заметил, что собеседник, несмотря на то, что сидит у огня, постоянно ежится то ли от холода, то ли из-за всего, что на него свалилось. Всадник подобрал своё одеяло.       — На, возьми.       — А ты сам?       — Если что, лягу под крыло Сапфиры. — Эрагон посмотрел на небо. — До рассвета ещё далеко. Возможно, тебе стоит лечь спать?       Гарри покачал головой:       — После того, что случилось, я точно не засну.       — Как знаешь. — Эрагон тоже сел у огня и немного погодя спросил. — Может, расскажешь, какой он, твой мир?       — Может, это ты лучше расскажешь, где я оказался?       — Про эти края, как я уже сказал, мне мало известно, а вот про Алагейзию могу рассказать. — Эрагон видел, что гостю из другого мира хочется как-то отвлечься от грустных и тревожных мыслей. — Что именно тебя интересует?       — Ты уже начал говорить о Всадниках, почему вас так мало осталось?       — Хорошо, но сразу предупреждаю, рассказ будет долгим. — Эрагон собрался с мыслями, понимая, что одним повествованием о том, как Гальбаторикс и Проклятые уничтожили орден Всадников, дело не ограничится, и от событий, о которых ему известно с чужих слов, он перейдёт к тем, в которых принимал непосредственное участие.