Пути назад нет

      «Ну вот, мы и дома», — Вирда сложила крылья и обернулась к Всаднице.       «Да, как приятно, что путешествие закончилось», — Эльва потянулась, разминая спину, после чего высвободила ноги из стремян и спешилась. Хорошо, конечно, летать на драконе, но порой такой способ передвижения утомлял даже Всадников.       «С возвращением, — поприветствовала их Сапфира. — Мы ожидали вас немного раньше».       «К сожалению, наше путешествие продлилось дольше, чем мы рассчитывали, — отозвалась Эльва. — Я смотрю, за время нашего отсутствия тут прибавилось жителей». Девушка заметила молодых драконов, прибежавших посмотреть на ещё одного взрослого сородича.       «Но и убавилось тоже», — Вирда печально вздохнула. От эльфов они знали о гибели Коэла и Сэрера.       — Где вы пропадали? Я уже не знал, что и думать! — Вместо поздравления с возвращением выпалил подбежавший Эрагон.       — Не наша вина, что погода на протяжении половины пути не способствовала полёту! А смысла рисковать, бросая вызов разбушевавшейся стихии, мы не видели! — Раздражённо ответила Эльва, ожидавшая более тёплых слов приветствия. — Сначала пришлось делать крюк, огибая пустыню Хадарак с юга, поскольку там свирепствовали песчаные бури. Потом мы пережидали ураган в Астэуре, — девушка принялась перечислять трудности, с которыми они столкнулись. — А после ещё помогали жителям устранять последствия разгула стихии.       — А предупредить, что вы задерживаетесь, можно было? — не унимался Эрагон.       — Если бы произошло что-то серьёзное, я бы обязательно с тобой связалась, но причин для беспокойства не было!       — Но мне было бы гораздо легче, если бы я примерно знал, когда вас ожидать!       — Эрагон, и что бы это изменило?       — Я бы не ломал голову по поводу того, куда вы делись, а то, может, вас раньше чем через год уже не стоило искать…       «Год?» — Эльва удивленно вскинула брови. Почему именно такой срок? Но вслух вопрос девушка задавать не стала, а вместо этого попыталась увести разговор в другую сторону.       — Эрагон, какая теперь разница, предупредила или нет, главное, что мы благополучно вернулись.       — Да и мне многое надо вам рассказать, — Эрагон, наконец, смягчился.       — Ты имеешь в виду Улкут, или произошло что-то ещё?       — Мы с Сапфирой кое с кем познакомились по дороге из Улкута, но главное произошло вчера.       «Что? Не тяни!» — поторопила его Вирда.       — Не только в Алагейзии появился новый Всадник.       Вирда и Эльва удивлённо уставились на Эрагона:       «Здесь?»       — Кто?       — Человек из другого мира.       — Откуда? — в один голос спросили Эльва и Вирда. Похоже, они действительно многое пропустили. Что Эрагон имеет в виду под другим миром?       — Идёмте, я вас с этим человеком познакомлю. И пусть лучше он сам расскажет вам свою историю, а я постараюсь кое-что пояснить.             

* * *

            В одном Эрагон оказался прав: защита сознания действительно не стала такой уж большой проблемой. То ли из Губителя Шейдов (Гарри узнал, что это одно из прозвищ Эрагона, вполне заслуженное, и лучше, чем Мальчик, Который Выжил) учитель оказался лучше, чем из Снейпа (в плане подхода к делу и отношения к обучаемому уж точно), то ли в первом случае имел место некий внутренний протест, а тут было искреннее желание научиться, или же наличие дракона сыграло свою роль. Так или иначе, через пару дней у Гарри стало получаться закрываться от Эрагона, хотя было подозрение, что последний не сильно и старается. Но если он действительно захочет, то никакая защита не выдержит. А вот перед натиском Сапфиры мысленные барьеры вообще оказались бессильны. Правда, Губитель Шейдов поспешил успокоить тем, что противостоять дракону вообще очень сложно, так что, скорей всего, придётся ждать, пока повзрослеет золотистая дракониха и сумеет оказать посильную помощь. Дракон ведь может не только закрывать своё сознание, но при необходимости и усилить защиту Всадника или скрыть часть его мыслей и воспоминаний от посторонних в том случае, если с кем-то нужно установить мысленную связь, но полностью открывать сознание не стоит.       Иными словами, первый шаг: к освоению новых горизонтов был сделан, только вот продираться дальше сквозь дебри оказалось сложнее. Если с защитой сознания полученные дома знания отчасти помогли Гарри, то в том, чтобы воспользоваться магией, наоборот, мешали.       — Стенр рейза, — в который раз произнёс Гарри, но камень так и остался лежать на ладони. Будь в руке волшебная палочка, поднять предмет в воздух не составило бы труда. В голове так и вертелось: «Вингардиум левиоса». Но без палочки и с другим заклинанием ничего не выходило.       — Сосредоточься, — посоветовала наблюдавшая за этим Эльва. — И осознай, что именно ты хочешь сделать.       Гарри сразу вспомнилась Гермиона. Без сомнения, будь она на его месте, то уже давно овладела бы заклинанием. А ещё на ум пришло то, как он спешно осваивал Манящие Чары. Тогда страх перед предстоящей встречей с драконом послужил неплохой мотивацией. Но тут этот вариант точно не сработает, здесь драконы, конечно, есть, но они совсем другие, один даже преданно сидел рядом. Гарри посмотрела на золотистую дракониху. В её янтарных глазах читалось: «У тебя всё получится, я в тебя верю».       Юноша ещё раз постарался сконцентрироваться на том, что пытается сделать.       — Стенр рейза! — О чудо, на этот раз камень завис над ладонью.       Дракониха радостно запрыгала на месте. Победа Всадника была и её победой.       — Тебя это удивляет? — Гарри посмотрела на улыбающегося Эрагона. — Что я так долго возился?       — Нет, знаешь, сколько я сам сражался с таким камушком.       С теоретическим знаниями о магии в этом мире всё тоже было не так просто.       — Чтобы творить чары, нужно знать древний язык и желательно не только устный, но и письменный.       — А просто выучить заклинания не достаточно? — терзаясь нехорошим предчувствием, спросил Гарри.       — Порой да, лучше заучить и не задумываться. Например, меня научили одному такому заклинанию, я знаю, что оно делает, но не очень представляю, как именно это происходит. Но всё же лучше, когда ты знаешь смысл, ведь используя даже всевозможные комбинации простых слов, можно добиться различных результатов. К тому же, часто возникают ситуации, когда необходимо составить нужное заклинание самому, особенно это касается исцеления, где каждый случай бывает уникален.       — То есть ты настаиваешь, что нужно именно знать этот древний язык.       — Хотя бы знать общие правила, иметь достаточный запас слов и уметь строить простые фразы, чтобы не только колдовать, но и понимать того, кто говорит на древнем языке. Конечно, слова древнего языка действуют на всех, вне зависимости знаешь ты их или нет, например, когда я сказал, что я друг и не причиню вреда, ты почувствовал, что я тебе ничего не сделаю. Но всё же лучше, когда не просто понимаешь общий смысл, но и что именно было сказано, а также можешь ответить. Понимаешь, на древнем языке нельзя солгать.       — То есть эльфы, это ведь их язык, говорят только правду?       — Сложный вопрос, как объясняли мне мои учителя, эльф может так выстроить фразу, что только он будет знать, какой именно смысл в неё вложил. Но в целом да, на древнем языке можно сказать либо правду, либо то, во что искренне веришь. Любая клятва, данная на древнем языке нерушима. Порой, правда, можно найти способ обойти клятву, как это сделала Рюнён, давшая слово никогда больше не ковать мечи. Но всё же чаще ты либо исполняешь, что обещал, либо от клятвы может освободить тот, кому ты её принёс, а ещё клятва утрачивает силу, если меняется твоё истинное имя.       — Истинное имя?       — Когда ты колдуешь, используя слова древнего языка, ты называешь истинные имена предметов. Например, брисингр — это огонь, — поскольку меча сейчас у него с собой не было, Эрагон мог спокойно произносить это слово. — Но истинные имена есть не только у того, что нас окружает. У каждого человека, эльфа, дракона, гнома, ургала, кота-оборотня есть истинное имя на древнем языке. Оно отражает твою сущность. Далеко не каждый знает своё истинное имя, ведь чтобы найти его, нужно понять и принять себя таким, какой ты есть. Порой можно отгадать чужое имя, если ты хорошо знаешь его носителя и можешь дать ему точную характеристику. Но истинное имя — это ещё и опасное знание, ведь оно даёт власть над его носителем. Вот почему открывать своё истинное имя можно лишь тому, кому всецело доверяешь, в ком ты уверен, кто никогда не использует эти знания против тебя.       — Ты сказал, что оно может меняться.       — Если меняешься ты, меняется и твоё истинное имя.       — А ты своё знаешь?       — Да, и хотя мне известно только последнее, я уверен, что оно неоднократно менялось, ибо деревенский мальчишка и тот, кто я сейчас, это не одно и то же.       Гарри посмотрел на свои руки. Если у него и есть истинное имя, то, вероятно, оно тоже менялось и нетрудно догадаться, в какой момент: когда он узнал, что волшебник, попал в Хогвартс, у него появились друзья. Жизнь разделилась на до и после. Только вот сейчас, похоже, началась новая глава в его судьбе. И только время покажет, какое влияние это на него окажет.       — На самом деле, существует ещё один способ сделать так, чтобы клятва утратила силу, — продолжил меж тем Эрагон. — Но это знание несёт не только благо, но и таит большую опасность, если его неразумно использовать, поэтому эта тайна известна лишь четверым, не считая драконов.       — И ты один из них?       — Да, и говорю тебе это потому, что если возникнет серьезная необходимость освободить кого-то от клятвы или снять какие-то неизвестные чары, я, скорей всего, смогу это сделать, — Эрагон сделал паузу.       Гарри кивнул и для себя решил, что раз здесь всё так серьёзно, то лучше лишний раз никому ничего не обещать. Правда, и понимать, что тебя спрашивают, тоже было бы неплохо. А то поддакнешь, не задумываясь, а потом окажется, что согласился на что-то.       — Есть ещё одна причина, по которой нужно знать древний язык, ведь ошибка в одно единственное слово может привести к ужасным последствиям… — похоже, Эрагон собирался с мыслями. — Я расскажу тебе кое-что и полагаю, ты сам поймёшь, почему я умолчал об этом в прошлый раз…       Эрагон сделал глубокий вдох и продолжил:       — Когда я только прибыл к варденам, меня попросили благословить ребёнка, маленькую девочку. Мои познания древнего языка тогда были невелики, и я перепутал слова «скёлиро», что означает «защищённый», и «скёлир» — «щит». И сам того не ведая, велел ей стать щитом. Моё благословение обернулось проклятием. Она стал чувствовать боль окружающих, знала, что способно причинить им страдания или делало это в прошлом, ей были известны их страхи, она предвидела, что в ближайшие часы может причинить вред окружающим: будь то порез на руке или смертельное ранение — и испытывала непреодолимое желание защищать всех. А ещё благодаря своему дару она быстро росла: уже через несколько месяцев выглядела как пятилетняя, затем как девяти… И всё для того, чтобы легче было действовать так, как велел дар… Принимая во внимание положение вещей и ситуацию, в которой находились вардены, проклятье могло просто убить её.       Гарри невольно поёжился. Понятно, почему Эрагон умолчал об этом: по голосу чувствуется, что ему до сих пор горько вспоминать о том, что он невольно сломал чью-то жизнь. Но незнание не освобождает от ответственности за содеянное.       — И неужели ничего нельзя было сделать?       — После обучения у эльфов я попытался снять проклятье, но полностью это сделать не удалось. Она по-прежнему всё чувствовала, но отныне могла управлять своими способностями, стала контролировать их и желания спасать каждого уже не испытывала… После победы над Гальбаториксом я предложил ей попробовать полностью удалить остатки проклятья при помощи того способа, про который я упоминал…       — И что она? — Гарри заподозрил, что очередная пауза неспроста.       — Она ответила…       — Это слишком большая часть меня, и я не могу от неё отказаться. Лучше я останусь такой, какая я есть, — произнесла хранившая дотоле молчание Эльва.       Гарри обернулся:       — Так это ты?       Эльва усмехнулась. Теперь Гарри стало ясно, почему от её взгляда при первой встрече три дня назад стало не по себе и сложилось ощущение, что она видит его насквозь.       Рассказ Эрагона поразил Гарри. Тут было о чём задуматься. Поэтому немного позже юноша предпочёл остаться наедине со своими мыслями. Хотя остаться совсем одному не получилось, поскольку компанию Всаднику составляла юная дракониха, но его размышлениям она не мешала. Гарри сидел, глядя в пространство. Получается, здесь малейшая ошибка может привести к катастрофическим последствиям, даже когда ты и не думал применять магию. Эрагон до сих пор корит себя за то, что случайно сделал. Груз вины по сей день лежит на его плечах. В Хогвартсе на занятиях ученики совершали ошибки, но там преподаватели, в основной своей массе, устраняли последствия, а тут… Эрагон, конечно, заверил, что теперь может попытаться исправить свою или чужую ошибку, но вот сумеет ли на деле? Да и рядом его может не быть.       Страшно было представить, что можно сделать по незнанию. Гарри тяжело вздохнул. Во что же он оказался втянут? Насколько здесь всё сложно, хотя что-то и проще, чем дома. Нет, если тут колдовать, то использовать только простые, проверенные заклинания, никаких составлений. Впереди ждала неизвестность и путь длинною в год, который ещё надо пройти. А Рона, Гермионы, Сириуса, или кого-то другого из знакомых рядом не будет. Как же ему их не хватает! Но будет кое-кто другой. Гарри посмотрел на лежащую рядом золотистую дракониху. Злиться на неё за её выбор он мог, ведь как сказал Солембум, пути назад нет.