Не по плану

Связь — это наивысшая точка в отношениях. Это нечто особенное, граничащее на грани сознательного и бессознательного, вымысла и рациональности, сказки и реальности. Неоспорим тот факт, что связь существует, и устанавливается она на физическом и химическом уровне между альфой и омегой. Такой связи, например, присуще понимать своего партнера с полуслова и чувствовать его, где бы он ни был. Чувства другого человека ясно отражаются в твоем сознании настолько ярко, что кажется, что вы одно целое, такие разные и такие похожие одновременно. Когда происходит подобное слияние, то связь считается крепкой. Некоторые называют ее истинной. Какаши иногда думалось, что ему удалось на собственном опыте узнать, что такое связь. Когда он задался вопросом о степени ее истинности, он растерялся и не нашел поначалу ответа хотя бы просто потому, что он не знал, что можно считать связью истинной, а что нет. Ирука любит его? Да. Он любит Ируку? Определенно. Дальнейшие размышления об истинности и прочих критериях Какаши посчитал нецелесообразными. Ему не нравилось думать, что он мог сомневаться в их отношениях с Ирукой, сомневаться в нем самом и в себе. Какаши был просто рад быть здесь и сейчас вместе с Ирукой. Держать его руку в своей, чувствовать тепло его тела, слушать его голос и то, о чем он рассказывает, делить завтраки, обеды, утро и ночи, такие обыденные и этим ценные. Раньше Какаши бы и не заметил эти дни, проводи он их один — для него они сливались в один единый поток, монотонный, рутинный. Теперь же его жизнь действительно сильно поменялась и появилось много нового. Это мелочи, съесть на ужин вкусный свиной рамен в приятной компании, пока на стойку лапшичной падают лучи закатного солнца, а за спинами слышен вечерний гомон. Это мелочи, гулять вдвоем по деревне, по лесной тропе, бесцельно, никуда не спеша, не торопясь, не прячась, чувствовать дуновение теплого ветра на своей коже и вдыхать свежесть после дождя. Это мелочи, лежать по утрам в нагретой постели в остывшей за ночь комнате и чувствовать рядом тепло чужого тела, вслушиваясь в утренние звуки и тихое мерное дыхание. За прожитые годы Какаши кое-что осознал — жизнь складывается именно из таких моментов. Это мелочи, но из них состоит вся ткань жизни. В памяти не остается каждый прожитый час, день, месяц — воспоминания имеют свойство наслаиваться друг на друга, терять детали, забываться, но чувства и эмоции, которые испытываешь в тот или иной момент, остаются с тобой навсегда. Они превращаются нечто в аморфное, неосязаемое, зыбкое и живое, и иногда ты можешь даже не осознавать их. А еще Какаши понял, что воспоминания — это именно то, что делает человека цельным. Когда-то он хотел избавиться от своих воспоминаний потому, что большая часть из них была слишком болезненной, Какаши хотел бы забыть о них, но не мог. Но, наверное, сейчас верным будет просто принять их и отпустить. То, что произошло, уже не вернуть назад, а жить в настоящем с тем грузом, что у него был сейчас, было тяжело. Это сравнимо с тем, как если бы он нес связку булыжников в каждой руке, оттягивающие его вниз, ко дну, и каждый шаг вперед давался ему с трудом, но теперь Какаши готов был оставить их, чтобы наконец глубоко и свободно вздохнуть. Вздохнуть, выдохнуть и пойти в этот мир налегке, бережно неся с собой только действительно важный и нужный груз. Он больше не боялся продолжать жить, потому что знал, что был не один. Может быть, он все еще многого не понимает, но стоило дать себе еще один шанс. Не только ради себя, но и ради того, кому он нужен. Он был нужен Ируке, и Какаши готов был встать рядом с ним, чтобы пройти этот путь вместе. Они были лишь три месяца вместе, но кажется, что прошла целая жизнь. Какаши очень хотел бы поблагодарить Ируку за то, что ему посчастливилось встретиться с ним и влюбиться в него, за то, что позволил быть рядом, за все, что он дал ему за это время. Какаши хотел бы разделить всю оставшуюся жизнь вместе с Ирукой, но захочет ли он того же?

***

— Да. Улыбка скользнула по лицу Ируки, когда он ответил это. Какаши, помедлив, встал с колена, не выпуская его руку из своей и не отводя от него взгляда. Он улыбнулся в ответ — Ирука видел это на его не скрытом за маской лице. Ирука переплел их пальцы рук, смотря на вид, открывавшийся с вершины холма, на котором они сейчас находились. Какаши отвел его сюда, пообещав показать красивое место, и здесь действительно было потрясающе даже зимой — отсюда открывался панорамный вид на деревню словно с высоты птичьего полета. Зима у них всегда была теплая, и сейчас было тихо — многовековые деревья давно сбросили свою листву и стояли в величавом безмолвии, а земля под ногами была покрыта тонким слоем снега. Что Ирука чувствовал? Растерянность, волнение, но вместе с тем радость. Он предполагал, что Какаши сделает это, но не думал, что это будет так скоро. Он действительно был рад и не мог перестать глупо улыбаться. А еще — ему было страшно, совсем немного — так всегда бывает перед каким-то значимым, важным шагом в жизни. Какаши потянул его за руку, ближе, и Ирука снова поднял на него взгляд. Они поцеловались, обдавая друг друга горячим дыханием и улыбаясь друг другу в губы, которые тут же замерзали на морозе, а потому целоваться хотелось еще и еще, чтобы больше не чувствовать холода. Ирука, все еще крепко держась за его ладонь, чтобы не упасть с холма, чуть отстранился, отдышавшись. — Только… — Какаши встрепенулся, когда Ирука заговорил, разглядывая его лицо. — У меня тоже есть предложение. Без кольца, правда. Ирука посмотрел на Какаши, хмыкнув, и потер изящный золотой ободок на своем безымянном пальце, который ощущался так непривычно на его коже. — Я думаю, что буду готов принять его, — сказал Какаши, и в его голосе звенела улыбка. — Я хочу усыновить Наруто, — озвучил Ирука и сделал вдох. — Я понимаю, что… — Хорошо, — согласился Какаши. Ирука удивленно выдохнул, уставившись на него, и облачко пара вырвалось из его рта, растаяв в воздухе. — Ну, вот, а я уже приготовился привести сто и один доводов в пользу того, почему нам следует это сделать, — пробормотал Ирука, снова улыбаясь. Теперь он действительно был счастлив. — Почему я должен был быть против этого? — Мне казалось, что ты не любишь детей. — В этом есть доля правды, — спокойно признался Какаши. — Но это не значит, что я имею что-то против них. Наруто очень повезло с тобой, и я тоже очень хотел бы, чтобы он обрел семью. Семья. Когда-то у них обоих была семья, и оба они потеряли ее. И возможно ли обрести ее снова? Смогут ли они создать свою? Их так много ждет, когда они спустятся с этого холма вниз, на землю — бытовые хлопоты, подготовки к торжеству, обустройство дома, больница, работа, миссии… Щеки Ируки что-то коснулось, невесомое, едва заметное, и тут же растаяло, потом еще и еще — пошел снег. Какаши поднял голову к небу — в его волосах, не прикрытых шапкой, оседали снежинки. Все будет хорошо. — Ты волнуешься? — спросил Ирука. — Да, — ответил Какаши. — И я, — сказал Ирука. Но они оба знали, что справятся, потому что они есть друг у друга.