***
С того злосчастного дня прошло почти полтора месяца, февраль подходил к концу. Везде появлялось всё больше голой земли, таял снег, всё неприятно хлюпало под ногами, приходилось либо постоянно держать мантию в руках, либо носить укороченный вариант. Близнецы не пришли на завтрак — Макгонагалл заставила их оттирать с парт надписи о тайной комнате. Ко мне подсели Рон и Гарри с виноватыми лицами. Я подняла на них уставший взгляд, не особо желая с ними общаться. — Прости нас, — начал Гарри, поднимая на меня взгляд. — Если бы мы не подозревали без оснований брата, этого бы не случилось. Я медленно покивала и снова подняла на них взгляд уже более осознанный. Мальчики переглянулись и подались вперёд. — Сегодня утром Плакса Миртл залила туалет водой. Гарри нашёл странную тетрадку, абсолютно пустую, — загадочно прошептал Рон, параллельно запихивая себе в рот куриную ножку. Я недоверчиво улыбнулась, наблюдая за этим представлением. — Вот как? Пробовали что-нибудь написать? — В плане? — Рон так и замер с куриной ножкой во рту. — Ну, раз она пустая, значит в ней нужно что-то написать, правильно? Парни переглянулись, а как только посмотрели на меня, то увидели только пустующее место. Я уже ретировалась на уроки. Всё ближе были экзамены, но больше всего я ждала, когда с Драко снимут заклятия. Я каждый день ходила до его койки в медицинском крыле и просто молча сидела рядом. Пэнси, Кребб и Гоил так ни разу и не появились и не проведали Драко, хотя я часто их видела в компании других старших ребят из Слизерина. В один из дней ко мне подошёл такой…***
Зимние вечера становились всё холоднее, приближался февраль. Я вышла из библиотеки с достаточно увесистой стопкой книг, направляясь к себе в башню Гриффиндора. Из-за угла прошелестела тёмной изумрудной мантией тень, появляясь прямо передо мной и чуть не сбивая с ног. Я вовремя успела увернуться и уже хотела пойти дальше, но мне вновь преградили дорогу. — Привет, Алиса, — я выглянула из-за книжек и наконец увидела Эдриана Пьюси, того самого слизеринца, который перетянул всё внимание после Драко на себя, купаясь в лучах чужой славы. Я выжидающе на него посмотрела. — Слушай, ты же свободна сегодня. Как насчёт того, чтобы прогуляться до астрономической башни вместе? Или сразу в гостиную Гриффиндора? Я тяжело выдохнула, понимая, что это уже седьмой за эту неделю студент, который надеялся на то, что у него что-то выгорит со мной. На самом деле, я не понимала этого, потому что всё ещё оставалась ребенком. Мне было всего двенадцать лет, так с чего они решили, что я и правда веду себя откровенно и непотребно? Какие же тупые студенты учатся в Хогвартсе. — Я сегодня занята, — уклончиво ответила я и сделала шаг влево, но Пьюси решил не сдаваться. Он вновь преградил мне дорогу и навалился на мою стопку книг всем весом. Ноги тут же подкосились, пытаясь поймать равновесие и не упасть. — Насколько я осведомлен, то это ни что иное, как учеба. А учёбу можно и прогулять, согласись, котёнок? — Эдриан слащаво улыбнулся и попытался взять меня за руку, но кто-то сзади схватил его за шиворот и откинул от меня. Я выдохнула с облегчением и посмотрела на спасителя. Джордж и Фред стояли и разминали руки, готовясь его избить. — Вот же ж, животные, — цыкнул Джордж. — Сколько раз говорили, что все это слухи, и она никого не станет обслуживать. — Прошу, я ж не знал, — Пьюси еле поднялся на ноги, параллельно отползая от близнецов куда подальше. Джордж ухмыльнулся, потер шею, а после дал «пять» брату. — Огонёк, давай поможем, — Джордж подошёл и забрал все мои книги, помогая донести мне их до моей комнаты. Я лишь смущённо улыбалась, чувствуя себя в полной безопасности. Совсем недавно приезжал отец, сильно ругался из-за того, что учителя позволили допустить нападение на его сына. Конечно, Люциус не забыл посетить мою комнату и осведомиться, что со мной всё хорошо. Только завидев отца, я сразу прыгнула ему на руки и разрыдалась. Отец ещё долго сидел и успокаивал меня, приговаривая, что всё будет хорошо с Драко. Только после этого я начала немного, но верить, что с моим братом и правда всё будет хорошо. Людям свойственно придумывать самые худшие сценарии событий, и, к моему сожалению я одна из них. Все эти недели я много боялась и плакала, даже не начинала надеяться, что Драко придёт в себя, но поддержка близнецов, профессора Снейпа, который приносил мне много сладостей, и отца дали мне веру в то, что, может, Драко и правда очнётся…***
Я сидела вечером в больничном крыле около койки Драко. Его пустынные глаза смотрели в сторону, как раз туда, где я сидела. Не выдержав его взгляда, я наморщилась и пересела чуть подальше, взяв его за руку. Холодная. Я не могу не отрицать, что часто его руки были и в жизни холодными, но этот холод не сравнится с холодом проклятого тела. Я беспомощно провела рукой по волосам, выдохнула остатки усталости и встала, собираясь уже выйти, но в крыло ввалилась толпа преподавателей, несущих на носилках ещё одну жертву. В сердце зашевелился тот самый ужас, который я испытала, увидев Драко тогда на третьем этаже, в свете лунных витражей. Тело бережно положили на койку, и, как только все разошлись, я наконец увидела знакомое лицо серьёзной девочки. На койке лежала Гермиона без единого движения. Словно статуя, которую решили положить на спину, она не двигалась, не дышала. Я прикрыла рот рукой, рвано выдыхая. Страх снова захлестнул меня с головой, не давая мыслям собраться воедино. Почувствовав, что мне может вот-вот поплохеть, я решила остаться в больничном крыле и заночевать. После нападения на Драко я часто так делала.***
На следующий деть с утра пораньше в комнату вошли профессор Макгонагал, Рон и Гарри. Мальчики, увидев Гермиону, застыли в немом ужасе, понимая, что дальше им придётся справляться со всеми трудностями самим. Я тоже подошла ближе и положила руку на плечо Гарри. Тот не особо противился поддержке, а только погладил мои пальцы в ответ. Макгонагалл покинула стены больничного крыла, оставляя нас наедине с телами жертв. — Не лучшая обстановка, чтобы поговорить, согласитесь? — произнесла я и потянула мальчишек на улицу, чтобы поговорить в более спокойной обстановке. Мы сели на одну из лавочек и между нами воцарилось напряжённое молчание. Ни один из нас не хотел начинать этот разговор. Понимая, что, возможно, всё оставшееся время мы можем так же просидеть в тишине, Гарри начал. — Я попробовал написать в дневнике кое-какие записи, — я резко вылетела из своих мыслей, начиная прислушиваться к его словам. — Меня будто тянуло в воспоминания прошлого… — Я не знаю такой магии, — я ответила на его взгляд. — Возможно, что-то из авторского или запрещённого. — И Том Реддл, мальчик, кому принадлежал этот дневник, показал, что… — Гарри, будто боялся выдвинуть это предположение. — Что тайную комнату тогда, десять лет назад, открывал Хагрид. — Гарри, что за бред?! — я психанула и вскочила с лавочки. — Сам подумай хоть, кого ты опять обвиняешь! Хагрид был гриффиндорцем до исключения! Он бы не мог совладать с тем, что оставил Салазар Слизерин в подземелье! К тому же, он полукровка, это просто нереально. — Но если Гарри это показал тот, кто жил в то время, то почему это не правда? Тот человек присутствовал при тех событиях, — заключил Рон, почесав затылок. — Ну, давайте сами у него спросим? — И как по-твоему будет звучать вопрос? «Эй, Хагрид, ты случайно не выпускал из замка бешеное и лохматое чудище десять лет назад?» — возмутилась я, собирая свои вещи и намереваясь уйти подальше от этих полоумных. — Почему сразу бешеное и косматое? Может, оно лысое? — возмутился Рон. — Я утрирую. — Неважно, — прервал нас Гарри. — Нужно поговорить с Хагридом. Сегодня ночью… Гарри уставился себе под ноги, заставляя посмотреть и нас туда же. Вереница пауков, перебирая многочисленными лапками выбиралась из замка по направлению к лесу. Я нахмурилась, вспоминая, что уже не в первый раз я видела подобную картину. Рон поморщился, отворачиваясь, а вот мы с Гарри наклонились поближе. Да так, что нечаянно стукнулись лбами. Гарри неловко посмеялся и погладил меня по голове, будто в извинение. Я улыбнулась, захихикала и сделала то же самое. Мы ещё немного посидели, обсудили план наших дальнейших действий и отправились в гостиную. Было тяжело думать о том, что добряк Хагрид мог открыть Тайную комнату, но что, если всё, что говорил тот дневник — это и есть правда? Я была в растерянности и подавленности, понимая, что сегодня ночью нам снова придётся выходить из замка и нарушать правила, чтобы добиться правды и узнать её всеми возможными способами. В комнате меня ждала Цирцея с письмом в клюве. Я нахмурилась и взяла письмо в руки, погладив птицу. Цирцея довольно заухала и захлопала крыльями, разгоняя воздух в моё лицо. — Спасибо, милая, — ответила ей не глядя я и села на кровать, открывая письмо. Никакой подписи на нём не было, поэтому я понадеялась, что отправитель подписался внутри. Но и там я не нашла имя того, кто мог бы отправить мне послание. Внутри оказался приятный почерк, ровный, понятный, казалось, что писал достаточно педантичный человек. «Выйдешь сегодня из гостиной, поплатишься жизнью за свои решения. Будь мудрее, взвешивай каждое решение, не руби с плеча. Обвиняя невинного, ты подписываешь приговор не только ему, но и себе. P.S.: Если выйдешь из гостиной, я узнаю в любом случае. Аноним». Я сглотнула неприятный ком в горле. Неужели кто-то подслушал наш разговор? Если нет, тогда откуда Аноним узнал, что сегодня я собралась ночью выходить из замка? Столько вопросов крутилось в моей голове, но больше всего меня беспокоило то, что этот кто-то узнал бы в любом случае, что я вышла из гостиной. Значит, это кто-то, кто имеет абсолютный доступ к замку и знаком с его обитателями, которые бы доложили ему о моём передвижении. Стало и правда не по себе. Я огляделась по сторонам и посмотрела на живые картины, которые висели по всему периметру. Было принято решение немедля снять картины. — Вингардиум Левиоса! — я взмахнула палочкой, и все картины слетели со стен, охая и ахая. — Простите, господа, так нужно. Я сложила все картины в одну коробку и выдохнула уже спокойнее. Теперь за мной никто не следил в моей комнате. Посмотрев на часы, я приняла решение собраться и выйти на обед. Пусть и желания есть у меня не было совсем. Тяжело вздохнув, я переоделась из юбки в брюки и накинула сверху мантию, выходя из комнаты и запирая дверь в комнату на ключ впервые в жизни. Подумав ещё немного, я достала палочку и прошептала про себя «Коллопортус», наведя на дверь палочкой. Прозвучал более зычный щелчок. Я растянула губы в довольной улыбке, отходя от двери. Это заклинание помогало запечатать дверь так, чтобы никто не смог её открыть без помощи магии. А если и откроют с помощи магии, то я прознаю. Довольная я спустилась в гостиную и как обычно столкнулась с Фредом и Джорджем, которые перевешивали портрет Годрика Гриффиндора вверх ногами. — Боже, Джордж, отстаньте от портрета, — вздохнула я, хлопнув парня по плечу. Уизли взвизгнул и отскочил. Видимо, он так был занят своим делом, что даже не услышал меня. Фред расхохотался, отпустив портрет. Тяжелую раму над головой Джордж удержать не сумел и Годрик Гриффиндор полетел прямиком вниз на пол. На скорую руку я схватила палочку и невербально подхватила портрет и повесила на место. — Мадам, моё вам почтение! Вас нужно представить к ордену Гриффиндора за ловкость рук и вашу храбрость мысли, мисс Малфой! — рассыпался в благодарностях мужчина с картины. Я почесала затылок палочкой, а после убрала её за пазуху. — Идём? На обед опоздаем, — Фред подхватил нас под руки и вылетел из гостиной, вышагивая вприпрыжку. Я с удовольствием поддалась ребяческому порыву, забывая о всех расстройствах и заботах хотя бы на этот короткий миг. Мы так и допрыгали до своих мест за столом. Гарри и Рон выразительно посмотрели, будто приветствуя и всем видом говоря: «Надеюсь, ты не забыла, что сегодня ночью мы идём расспрашивать Хагрида?». Я спрятала такой же взгляд за улыбкой, говоря им в ответ: «Да, помню». Вообще, способ общения взглядом — это достаточно сложный, но в тоже время очень эффективный способ общения, которой нужно было учиться понимать. И если для меня взгляды Гарри и Рона значили: «Ты не забыла о нашей вылазке?», то для них самих эти взгляды значили: «Ты же не проболталась Фреду и Джорджу о том, что мы сегодня будем делать?». А для самих близнецов взгляды мальков значили: «Пф, как вообще эта шлюха может сидеть рядом с нами?». — Чего это ты, Рон, так на Алису уставился? — пошёл в наступление Джордж. — А? Я? Я ел, — фыркнул Рон и отвернулся. Гарри едва улыбнулся, будто извиняясь этой улыбкой за своего друга. А вот мой взгляд был расценен Роном и Гарри, как: «Я что, совсем дура, растрепать всё всей школе?», в то время как близнецы восприняли его по типу: «Чё пялитесь, ублюдки, я вашу мать %$^@! #%$^**%$%#^…». Так мы и сидели, переглядываясь и посылая друг другу невербальные фразочки, который каждый расценивал так, как он считал нужным. Пока я ела, я всё чувствовала затылком пронзающий взгляд, который так и норовил просверлить во мне дырку. В очередной раз, когда по моей коже пробежался табун мурашек, я всё же сделала вид, будто повернулась к Джорджу и увлечённо слушала его разговор, а сама рассматривала толпу студентов на предмет того, кто на меня так смотрит. Не поймав никого взглядом, я уже хотела отвернуться, но встретилась взглядом с профессором Снейпом. Его холодный, колющий взгляд так и пронзил меня насквозь, заставляя похолодеть. И чего это он весь обед на меня так смотрит? Странно это… Вздохнув, я отвернулась в свою тарелку, продолжая лишь терпеть это. Еда не лезла в горло, поэтому я решительно встала и направилась в больничное крыло, чтобы навестить Драко. Когда я уже подходила к общему залу, я услышала голоса. А в частности голос отца. Вздрогнув, я заскочила за угол и прислушалась. — Фадж, послушайте, сейчас лучший момент, чтобы сместить Дамблдора с его места, понимаете? Для этого у нас есть все ресурсы, — собеседник Люциуса долго мялся и не решался говорить. — Послушайте, вам же тоже от этого выгода, верно? Нам просто нужно отправить Хагрида в небольшое путешествие. Вот и всё. А это ведь в ваших силах. — Люциус, у меня нет достаточных оснований. Срок его дела давно иссяк, это будет необоснованным обвинением, Дамблдор что-то может заподозрить… — Хотелось послушать их конечно и подольше, но я не решилась, боясь, что они выйдут из больничного крыла и заметят, как я стою около стенки в надежде хоть что-то услышать. Я вышла из своего укрытия, надела на лицо равнодушную маску и зашла в общий зал. Как я и думала, около койки Драко стоял отец и министр магии — Корнелиус Фадж. Мужчины тут же замолкли, увидев меня. — Папа? — я сделала удивлённое лицо, будто и правда не знала, что он здесь. — Я думала, мне послышался твой голос. Я пустилась в лёгкий бег, добегая до мужчин. Фадж добродушно улыбнулся, посмотрев на то, как в лице переменился Люциус и тут же присел на корточки, обнимая меня. — Так это был мой сюрприз. Как я могу оставить своих сына и дочку, когда такое творится в школе? Будь моя воля, я бы тут же вас забрал отсюда, — лицемер. Это первое, о чём я подумала, смотря с улыбкой в глаза отца. Вместо того, чтобы заботиться и справляться о здоровье своего сына и дочери, он думал только о том, как бы сместить с должности Дамблдора и получить из этого выгоду. Зачем вообще ему нужна эта школа? Позади отца что-то замаячило. Я заглянула ему за спину и увидела Добби, который мялся около кровати хозяина. Завидев меня, он тут же закрыл глаза ушами и спрятался за койку. Мне всё ещё не давал покоя его разговор с Гарри Поттером. У всех в этом замке какие-то тайны, секреты… И никто не хочет жить честно и без интриг. Мы ещё недолго поговорили с отцом, и он оставил меня одну, наедине с Драко. Когда они уходили из больничного крыла, Фадж завёл с Люциусом разговор: — Какая у тебя чудесная дочь! Ни на шаг от брата. Видимо, ты прекрасно справляешься с её воспитанием? — Знаешь, Фадж, не в этом дело. Не думаю, что это моё воспитание, а скорее её преданность по крови, — усмехнулся отец, выходя из больничного крыла. Я так и сидела и смотрела вслед закрывшейся двери. Что значит преданность по крови? Кто же всё-таки мои родители? Помотав головой, я откинула ненужные мысли, которые так и грозились роем навалиться на мою голову. Отвернувшись, я посмотрела на Драко и выдохнула. Почему-то после нападения на брата и его заклинания, мне стало вдруг так одиноко. Я не могла поделиться своими переживаниями с Джорджем или кем-либо ещё. Было мерзко и неприятно от мысли, что меня больше никто не защищает, и я осталась одна в этой школе почти до конца года. Стеклянные глаза Драко внезапно будто сверкнули живым огнём. Я посмотрела в их бездонную серую глубь, но этот огонёк тут же угас. По телу разлилось липкое чувство того, что за мной наблюдает кто-то невидимый. Вздрогнув, я обхватила себя за плечи и осмотрелась по сторонам. — Драко? — я снова повернулась к брату и с надеждой заглянула в его глаза, но так ничего и не увидела в его стеклянном взоре. — Показалось… — Алиса? Ты тут? — от неожиданности я вздрогнула и обернулась. Из-за двери выглядывала вихрастая, нестриженая голова Гарри. Очки поблескивали в закатном солнце. Я едва ему улыбнулась, подзывая к себе. Гарри прошёл ко мне и встал рядом с Драко. — Мне жаль, что всё так вышло. Ещё и эта ситуация тогда в гостиной. Надеюсь, ты не сильно злишься на Рона. — Нет, что ты. Зачем мне злиться на недалёких? Только нервы портить, — фыркнула я и тоже посмотрела на Драко, застывшего в той позе, когда мы с ним прощались в последний раз. — Знаешь, без него очень одиноко… — Ты ведь тоже жила без родителей раньше? А потом тебя усыновили Малфои, — Гарри присел с моего позволения на кровать. — Мы и правда во многом схожи. — Думаешь? — я посмотрела на него в ответ. — Пусть он и придурок, но я сильно привязалась к нему и мне будет грустно, если рядом не станет такого брата как он. Но он всё равно придурок иногда. Я недовольно посмотрела на брата, внезапно припоминая все случаи, когда он вёл себя некорректно по отношению ко мне. Наморщив нос, я ущипнула Драко за руку. Гарри на это лишь улыбнулся и тоже посмотрел на Драко. Мы недолго посидели, болтая о том, какие у нас разные с Гарри семьи. Я много нового узнала как о Гарри, так и о его семье. Он много рассказывал о том, что его наконец переселили в старую комнату Дадли — его двоюродного брата, как брат может издеваться и что летом Гарри чаще всего носит обноски от брата-пухляша. Я лишь сочувственно кивала головой и даже не решалась ему рассказать о том, в какой роскоши я живу. Время близилось к ночи. Последние лучи закатного солнца скрылись за горизонтом, а значит, подходило время к нашей операции по получению информации от Хагрида. Мы с Гарри вернулись в гостиную и разошлись по своим комнатам. Я подошла к своей двери, но вдруг почувствовала что-то неладное. Накатило чувство липкого, отвратительного ужаса, который пробрал до самых костей, — подобная реакция моего тела означала, что кто-то взломал мою дверь с помощью магии и сейчас находится в моей комнате. Значит, не зря я опасалась. Нахмурившись, я достала палочку и выставила её вперёд, толкая дверь от себя. Та с лёгкостью поддалась и мне открылась моя комната, покрытая мраком. Внутри было темно, хоть глаз выколи, но я уже знала, что кто-то стоит около кровати. Невысокий, тощий, в странном балахоне. Я метнулась со всех ног в нападение, уже готовя обездвиживающее заклинения. Но противник не отставал, а скорее превосходил меня в скорости. Этот кто-то запрыгнул на кровать, а затем метнулся к двери. Понимая, что сейчас я могу его упустить, я махнула палочкой в сторону двери, и в голове моментально промелькнуло заклинание «Коллопортус». Дверь захлопнулась. Чтобы взломать это заклинание, требовалось некоторое время, которого у противника точно не было в запасе, поэтому этот некто метнулся к окну, но выход ему преградила Цирцея. Сова грозно взмахнула крыльями и предупреждающе зашипела. Существо отшатнулось во мраке комнаты прямо в середину, и я сделала выпад, крикнув заклинание. — Конфринго! — только после того, как я осознала, что я прокричала, вся комната озарилась яркой вспышкой алого пламени, заставляя меня отлететь к стене и больно удариться затылком. Огонь затих так же быстро, как и появился. Я еле поднялась на локтях, чтобы посмотреть, осталось ли хоть что-то от противника, но по полу рассеялась только бело-серая дымка. В комнату ворвались Фред и Джордж, которые, видимо, самые первые услышали, что в моей комнате творится что-то не то. Осмотрев хаос, творящийся в моей комнате, копоть на стенах и полный бардак, они в шоке выдохнули, а после подбежали ко мне помогая подняться. Скоро в комнату влетел обеспокоенный взрывом Перси. — Боже, ты что, практиковала взрывные заклинания?! А отчего ты не догадалась башню спалить?! — возмущался Перси, помогая перевязывать какие-то незначительные раны и заклеивать царапины. — Просто была неосторожна и послала слишком много энергии. Если бы послала меньше, взрыв был бы не таким глобальным, — пробурчала я, решив скрыть правду о том, что на самом деле происходило в стенах моей комнаты. Перси недовольно покачал головой, а вот Джордж недоверчиво на меня посмотрел, но ничего не сказал. Когда парни оказали мне первую помощь, Перси позвал домовиков, которые за считанные полчаса целой бригадой привели мою комнату в порядок. Наконец всё стихло, и я уже переодевалась в чистой, прибранной комнате. Время подбиралось к полночи, поэтому я выскользнула из комнаты и спустилась в гостиную, где меня ждали Рон и Гарри, скрываясь в тени около стены рядом с выходом. — Пойдём? — спросил Рон. — И что у тебя там был за переполох? Ты вообще не думаешь о том, что не стоит привлекать к себе внимание? — Заткнись, Уизли. Пошли уже, — фыркнула я. — Никуда ты не пойдёшь, Огонёк, — раздался голос сзади. Я скорчила страдальческую рожу и посмотрела в сторону кресла, в котором сидел Джордж Уизли и пристально смотрел на пламя в камине…