20 июля
Со временем мой страх за « слишком спокойные дни» утихал, и я могла задумываться о привычных мне вещах. Например, я стала более увереннее общаться с мамой, как и раньше. Она говорит, что очень скучает, даже сильнее, чем мы с братом. Но я-то скучаю сильнее, потому что к тоске по матери приписывается и тоска к обычной семейной жизни, без всяких больных на голову рядом. Еще я понимала, что стала забывать про своего единственного адекватного четвероногого приятеля Арчи, поэтому сейчас лежу с ним в обнимку на кровати, разговаривая с Алекс по телефону. Да, до Алекс мне тоже как-то не было дела. Я так и не подумала, что мне делать с ее чувствами ко мне, а ведь обещала дать ответ уже завтра, когда она приедет. Знала бы она, что мне сейчас совсем не до ее чувств… Сейчас главное просто дожить до приезда матери, сохранив дом и брата в безопасности. Эх, если бы она знала… Было бы это к лучшему? Она рассказывала мне все о своем нереальном путешествии так, будто бы я ее личный дневник. Доверяет мне даже ее пьяные угодья с новыми знакомыми. И вообще мы с ней разговариваем как подруги. Настоящие подруги, которым можно все доверить. Даже то, что касается Джеффа Вудса. Я бы рассказала ей о Джеффе, если бы не тот косяк, что она общается с Клер. Иногда у меня появляются мысли, что Алекс уже давно все про мое лето знает и, сидя на ниточках Клер, осознанно втирается ко мне в доверие, чтобы в один прекрасный день свернуть мою шею. Может все ее слова «о любовных чувствах, а не дружеских» лишь наглая ложь, ведь она знает, как я переношу страдания других. Если я расскажу ей про Вудса, она обязательно захочет знать обо всех наших планах насчет того, как остановить нашу ненормальную парочку. Этим она может пользоваться, чтобы направить все действия против нас. Короче, каждые ее паутинки событий могут сходиться только в одно: она может быть за Клер. Кто ее знает? Да я даже все еще не уверена, что она действительно меня любит. Это кто угодно может придумать, лишь бы свою жопу спасти. Я же как-то втираю нашему знакомому копу, что по моему дому ходит не маньяк, а мой парень. Так или иначе, пока что меня ничего не беспокоит. Я давно уже не чувствовала себя так спокойно, легко. Забирает ли Арчи, лежащий со мной рядом, эту негативную энергию? Не имею ни малейшего понятия. Но мне было приятно слушать голос Алекс, гладить седую шерстку Арчи, чувствовать кожей мягкую простыню. Миссис Блэк вчера заходила на чай, благо Джеффа не было дома. Поиграла с Оливером с его новой классной машинкой. Потрепала меня вопросами о мальчиках, тусовках и снова мальчиках. Намекала о том, чтобы приходить к нам в гости каждый день, но, скорее всего, это была шутка. Надеюсь. Короче, как в старые-добрые. Всё хорошо. Даже идеально. — Кстати, ты нашла свою куклу? Я расширила глаза от боли в груди. Как будто ножом по сердцу. Я же совсем забыла про Холли. Она же все еще в земле! Умирает, ждет, когда же я поскорее вытащу ее оттуда! Черт! Вот я безголовая! — Нет… — выдавливаю я, а потом закусываю нижнюю губу. — Ох, ну куда ты ее запрятала, господи? — Я даже через трубку чувствую, как она одной рукой ударила ладонью себе по бедру. — Как буду свободна, обязательно пойду с тобой на ее поиски! — Ал, не стоит. Она, наверное, где-то рядом. А я просто ее не вижу. — Эй, две недели назад ты была не против моей помощи. — Да, я помню. — Переворачиваюсь на спину и отрываю руки с шерстки Арчи. Он как-то недовольно проскулил. — Просто у тебя и так много дел. Зачем тебе морочиться из-за… какой-то куклы? — Холли, ты никогда не называла свою куклу «какая-то»! Не пугай меня… — Может, взрослею. В комнату зашел Джефф. Я оглядела его окровавленный вид и отвернулась, дальше выслушивая беспокойства Алекс. Сначала я подумала, что ему стало скучно, и он просто пришел посидеть со мной. Но потом я увидела его махающий жест. Он что-то хочет мне сказать. — Я все равно приеду и помогу тебе! — не унималась подруга. — Да и потом, это отличный шанс провести время вместе. Искать вдвоем намного эффективнее. — Я найду ее сегодня, — решила я, смотря на Джеффа, который шепотом говорил мне что-то типа «бросай трубку, тварь, разговор есть». — Все перерою, но найду. — Если ты найдешь сейчас, для меня это будет и грустно, и радостно… Но больше радостно! — А мне-то как будет… — Напряженно улыбаясь. Джефф выглядит не совсем в духе. Уже начал топать ногами. Если сейчас не закончить базарить, он, небось, нож достанет. — Ладно, Ал, мне пора. — Уже уходишь? — Неотложные дела. — Искать Холли? — Нет. — Что-то опасное? — Ее голос на секунду задрожал. — С чего бы? — Ну и славненько, счастливо, Холли. — Подруга ухмыльнулась в трубку. — Береги себя хотя бы до завтра. Не могу дождаться увидеть тебя снова. Я люблю тебя. — Да брось ты уже эту чертову трубку! — шепотом надрывался Джефф. — И я жду нашей встречи, — тепло сказала я, улыбаясь, нажала на красную кнопку телефона, а потом с раздраженным лицом обращаюсь к Вудсу. — что?! — Сколько можно трещать?! — Сколько надо, — отвечаю я и опираюсь на локти. — Что там у тебя? — Почему ты мне не сказала, что откопала эту куклу? — Джефф подошел ко мне ближе. — Но я не откапывала… На это Джефф стукнул кулаком по стене. — Так и знал… — Что случилось, Джефф? — Резко встаю с кровати на ноги. — Нет куклы. Откопали. Раньше нас. Что?.. — Нет… — Я села обратно на диван и закрыла лицо руками. — Кто?.. — Не знаю. Приходил я на это место. Там откопанная могила и открытый гроб. Ни куклы, ни живой души вокруг. Даже неизвестно, когда ее откопали. — Это я виновата. Надо было позаботиться об этом раньше. Теперь я вообще не имею понятия, где она может быть… — Я думал, ты сразу же догадаешься, кто мог обратно взять ее к себе. — Ну да. — Я подняла взгляд на Джеффа. — Эти двое подозрительно давно не появлялись, а теперь еще и кукла пропала. — Надо брать их на чистую воду, они меня бесят уже. — Парень достал свой нож и повертел в руках. — Может сегодня ночью их навестить, как думаешь? — Мы не сможем напасть на них незаметно. Они всегда готовы принять нашу атаку. Нужно что-то другое… Мы с Джеффом обернулись на шаги в коридоре на нашем этаже. Видимо, Оливер пришел с прогулки. Время-то уже девять часов вечера, он как-то слишком часто стал приходить домой поздно. Я, конечно, понимаю, у них с Валери, походу, любовь до гроба… Но я же волнуюсь. Ничего не сказав друг другу, мы с Джеффом направились из комнаты. Лично я направлялась встретить брата, который даже не удосужился поздороваться. Джефф же пошел куда-то на этаж ниже. Ему совсем не интересен Оливер сейчас, как я и думала. Почему бы не походить по дому и не понаделать чего ужасного для меня, да, Вудс? — Оливер. — Я постучала к нему в комнату. Она вновь была закрыта на замок. — Да что с тобой такое? Открывай! Давай хоть элементарное «привет» друг другу скажем? — Привет, Холли, — послышалось из закрытой комнаты. — Да, привет. Выходи! — Зачем? Я устал. Уже спать ложусь. — Значит, куриный супик на ужин я опять буду есть в одиночку? — О, куриный суп! — Радостный возглас Джеффа снизу раздался по всей квартире. — Ладно, уже не в одиночку, — вздыхаю я. — Но все равно, дай хоть посмотреть на тебя. — Я уже в кровати. Спокойной ночи. — Вот же упрямый… — Говорю я, затем направляюсь в чулан. Там лежали наши запасные ключи от комнат, про которые Оливер, видимо, совсем забыл. Возвращаюсь с маленькой связкой ключиком и бремчу ими прямо у двери, чтобы братец их смог услышать. — Либо ты открываешь сам, либо открываю я. — Открой ты. Ох… Нахожу правильный ключ и делаю пару оборотов. Действительно, Оливер лежал на своей кровати лицом к стенке, как будто спит. В комнате не горел свет, лишь окно открыто нарастопашку. — Тебе жарко? Откинь одеяло, это-то зачем открывать так сильно? — шепотом говорю я, прикрывая немного окно и внюхиваясь. — Господи, чем это так воняет?! — Открой окно! Пусть проветрится! — быстро сказал брат, накрывая голову одеялом еще сильнее. — Где ты был? — Скрещиваю руки на груди. — Почему костром воняет?! — С Валери ходили на пикник, жарили сосиски. — А мне это было влом сказать сразу? Я аж запереживала… Не играйте с огнем так часто, маленькие еще. И траву можно с легкостью поджечь. Лучше в следующий раз меня с собой берите… — Все нормально. — Лицо-то открой. — Нет, волосы воняют сильно. — Ну так я же знаю, что вы просто были на пикнике. — Я включила настольную лампу и попыталась стиснуть одеяло с мальчика. В этот момент я и поняла, что что-то тут не так. Оливер зажал одеяло в руках, не давая сдвинуть его со своего тела. — Убери руки, сейчас же! Это что еще за наглость-то такая?! То ли я оказалась сильнее, то ли Оливер сам ослабил хватку, непонятно. Но он показал мне свое лицо, на щеке которого была нехилая такая царапина. Глаза брата были пустыми, а его рука через несколько секунд закрыла порез. Видно, что она была свежая. Как будто вот недавно нанесли. Господи, его кто-то ударил? — Оливер… — Я подсела к брату на корточках и накрыла своей ладонью его руку, которой он закрывал больное место. — Что это такое? Он помолчал немного, а потом отвел взгляд в сторону. — Ветки собирали для костра. Одна из них угораздила мне по лицу. — Тебе больно? — Не очень. Пройдет, не волнуйся. — Оливер посмотрел мне в глаза, и я увидела, что его что-то беспокоит. — Я хочу спать. — С тобой точно все в порядке? Если тебя кто-то избил, скажи мне, я всех переубиваю нахрен за тебя! — Холли, ну хватит! Со мной все хорошо! Это просто случайность! — Хера у тебя царапина, хлюпик! — В проеме резко показался Джефф. Он вошел в комнату и так же сел на корточки к брату. Он что уже весь суп сожрал?! — Это кто так тебя? — Я же сказал, все вышло случайно. Ветка ударила. — Хм, а синяки на запястьях тоже ветка сделала? — мрачно сказал парень. Я даже боялась после этих слов посмотреть на руки Оливера. Но что-то заставило, и я увидела фиолетово-желтые пятнышки на коже брата. Синяки на коже моего брата… Родного брата, которого я очень люблю! Резко беру его руку и вглядываюсь в каждый синячок, насчитываю около трех. На второй руке их больше, но по диаметру они поменьше. Все это время Оливер пытался высвободиться из моей хватки, но он видимо вообще не понимал, что может произойти, если он не скажет мне правду… — От тебя воняет костром. У тебя царапина на щеке и синяки на руках. — Спокойно говорю я, но слезы из моих глаз почему-то сами стали выходить наружу. — И ты говоришь, что все в порядке? — Холли, пожалуйста, вот не надо реветь! — взвыл брат и все-таки убрал руки к себе под одеяло. — Я же сказал, все в порядке. Стал бы я врать тебе? — Врешь. Нагло врешь. В последнее время ты вечно злой, раздраженный и скрытный. Вечно закрываешься в комнате. Что-то пишешь на каких-то бумагах. Поздно приходишь домой. А теперь еще синяки и царапины. — Ты все неправильно поняла, Холли! — Я все неправильно понимаю, потому что ты мне ничего не говоришь. — Я обняла брата за плечи и прошептала на ухо: — Ты можешь мне рассказать, что тебя кто-то бьет. Я даже могу сейчас выставить Джеффа за дверь, если ты хочешь. Только мы вдвоем будем знать об этом. — Да никто меня не бьет! — Оливер рыкнул и вжался в угол кровати. — С Валери бесились, она хватала меня за руки, я хотел щекотать ее. Мне нравится ее смех. Ну и она переборщила чуток. — Фига она переборщила! — удивлялся Джефф. — А у тебя сильная девка, оказывается. — Ну, она же тоже дзюдоистка… — Оливер! — Господи, мне надоело это все слушать! — Скажи, пожалуйста, честно: тебе никто не угрожает?! — А кто мне может угрожать, Холли? — Ну, я не знаю, знаешь. — Я иронично подставила указательный палец к подбородку и подняла зрачки вверх. — Может быть, Клер?! — Я ее в лицо-то никогда не видел. Она меня тоже. Да и потом, если бы она напала на меня, я бы смог себя защитить. Что, ты думаешь, мне впадлу ее на удушающий увести? Сразу как миленькая будет. — Оливер, она кого угодно может одним лишь взглядом увести на удушающий, — оценила я, а потом встала с корточек, схватив Джеффа за толстовку. — Ложись спать. Впредь мне все рассказывай, ладно? Я не хочу тебя терять. Не прощу себе этого… На это мне Оливер ничего не ответил. Вздохнул и отвернулся обратно к стене. Я пожелала ему спокойной ночи, Джефф выключил светильник, и мы вышли из комнаты. Почему- то после этого даже аппетит пропал. — Ты веришь ему? — нервно спросила я у Вудса, который снова хотел спуститься на первый этаж. — Сложный вопрос. — Джефф даже не повернулся ко мне лицом. — Лично мне показалось, что он говорил убедительно. — А вот я считаю, что что-то тут нечисто… — Я последовала вниз за парнем, чтобы Оливер не смог подслушать наш разговор. Мы подошли к столу, и я принялась накладывать нам обоим уже почти остывший суп. — То есть ты ему не доверяешь? — спросил Джефф. — Я… не знаю. Я верю, что он гуляет с Валери. Но вся эта его раздраженность, скрытность, какие-то чертовы записки, а теперь и синяки меня настораживают. — А что за бумаги-то вообще? Ты видела, что он там с ними делает? — Нет. Даже не спрашивала. Я не думала, что какие-то бумажки будут меня беспокоить. А если спросить о них, скажет ли он правду? — Тогда просто проследи за ними. — Это подло, Джефф. — Ну ты же хочешь узнать, чем твой хлюпик со своей девчонкой занимаются. — Тоже верно… — Я раздраженно отодвинула тарелку от себя и упала головой на стол. — Достало все. — Знаешь, а ведь расчленение людей иногда очень могут успокоить… — Я не пойду с тобой на охоту! — резко перебила Джеффа я, на что тот обидно хмыгнул и принялся доедать свою тарелку, разбрызгивая супом в разные стороны. Господи, его кушать нормально учил кто-нибудь?! — Завтра приезжает Алекс. — Твоя подружка, от которой ты без ума? — Кто еще от кого без ума? — ухмыльнулась я, посмотрев в окно. — И знаешь, кажется, я знаю, куда мы с ней направимся погулять.21 июля. День
— Холли, я гулять! Оливер зашел на кухню, в то время как я мыла посуду после обеда. — С Валери? — Да. В парке прогуляемся. — В парке, значит… — шепотом проговорила я, сжимая мыльную тарелку в руках. — А? — переспросил брат где-то в коридоре, видимо, надевая обувь. — Нет, ничего. Удачи вам. Входная дверь закрылась, что означало присутствие теперь только меня и Джеффа в квартире. Я сразу же поспешила к нему, отбросив еще не совсем домытую посуду. — Джефф! — Ну, и куда они? — спросил парень, рассматривая пасть моей собаки. — В парк… Отойди от Арчи, а? — Да ты просто посмотри, какие у него шикарные зубки! — Джефф задерживал челюсть Арчи, осматривая его старую собачью полость. Арчи, на удивление, даже не сопротивлялся. — Да мне не до Арчи сейчас! — Пройдя в гостиную, я взяла свой заранее подготовленный на прогулку с Алекс рюкзак. — Надо будет позвонить Алекс и договориться о встрече в этом же парке. Я очень надеюсь, что Оливер будет там до конца, и нам не придется выезжать за ними куда-нибудь на край света. — Надейся. — Ты справишься тут один дома? Никому двери не открывай. — Единственное, что я открою, это только пасть твоей собаки… — Джефф нагнул голову немного вниз, рассматривая верхние зубы Арчи. — Нёбо светлое у тебя, псина. — Ладно, Джефф, не скучай… И не разорви ему пасть, прошу тебя. — Разорвать я могу только тебя. Ох, Джефф. Мое беспокойство опять вернулось. И оно было не только из-за брата. Я чувствовала нечто грядущее, нечто ужасное. Правильно говорят, что если в жизни все идет, в принципе, идеально — жди беды. А чутье меня очень редко подводит, и я твердо это осознало этим летом. И боже… Никогда бы не подумала, что мне придется пойти на такое — слежка за моим родным, единственным братом. Это было последние из моего списка «самые ужасные вещи, которые я когда-либо совершу». Хоть я и не всегда доверяла Оливеру, но в душе я верила, что наш младший семьи Меттчер растет мудрым и справедливым. Но если взглянуть на всю ситуацию с другой стороны, мое состояние можно понять. Если бы не вся эта история с Клером и Джеком, я бы и не подумала настолько твердо оберегать моего брата. И я до конца буду внушать себе, что это просто предостережение, а не недоверие. И я до конца буду верить, что пикник и щекотка Валери были правдой. Надо лишь увидеть это, тогда я вновь смогу спокойно вздохнуть, но при этом оставаясь начеку. Перед Алекс мне тоже неловко. Я не хочу говорить ей о том, что буду играть, так сказать, двойную роль в нашей прогулке: и общительную подругу, и гребанного детектива. Она может расстроиться. Или поддержать и даже помочь решить эту проблему? Ничего не могу сказать по поводу этого. В мире столько непредсказуемых людей. Мы встретились с ней прямо у входа в любимый парк нашей семьи. Он не имел названия, но привлекал многих людей своей пышностью и яркостью, а также различными детскими аттракционами, катаниями на лошадях по воскресеньям и отличными полянками для пикников и отдыха. С Алекс мы тоже часто гуляли по нему, когда были маленькие. В основном мы ходили туда покататься на карусельках. К сожалению, карусели, на которых мы катались, уже давно убраны и заменены другими, менее интересными. — Холли! Очумелая кофточка, тебе идет белый цвет! — Алекс оглядела меня чуть ли не с ног до головы, и в ее глазах я увидела искреннюю радость. Почему эта кофта ей понравилась? Я надела ее практически на скорую руку, лишь бы смотрелась поприличнее. — Да уж, ты сегодня очень милая. — Да… — Я нелепо улыбнулась. — А у тебя классные кроссы. — Угадай, где купила! — В Канаде. — Там просто в каждом магазине бешенные скидки! Представляешь, в нашей дыре они стоят, я думаю, в три раза больше, чем в Канаде. Даже не удивительно, что все канадцы модняки и модницы. — Я очень рада за тебя. — Ла-адно! — Алекс похлопала меня по плечу и принялась что-то искать в своем клатче. — Я и тебе подарочек купила, будто знала, что ты расстроишься. — Ой, Алекс, да ладно тебе… — Нет, не ладно! Закрывай глаза! — Да просто отдай мне его. — Мне уже не терпелось выйти на поиски брата. Подруга иронично подняла взгляд куда-то в небо и закрыла мои глаза своей рукой. Ухмыльнувшись, я стояла на месте и чувствовала, как Алекс обошла меня сзади. Что-то мягкое и приятное коснулось моей кожи на шее. — Та-даам! — Алекс убрала руку, и я смогла разглядеть персиковый кружевной шарф. Его мягкая ткань щекотала кожу, и я не смогла сдержать улыбку. Даже не знала, что сказать на это… — Я как увидела эту прелесть, сразу же подумала о тебе. — Почему? — Мы двинулись в сторону парка. — Ну, ты просто вся такая… нежная, что ли. Прямо как этот шарфик. А стоило мне взять его в руки, я почему-то подумала, что держу твои руки. — Я засмеялась и отвернулась. — Да, это очень нелепо прозвучало. — Да ладно, это мило. Спасибо тебе большое… Парк делился на три части: аллеи, аттракционы и полянки. Где могут проводить время Оливер и Валери? Зная своего брата, я могу предположить, что он любит карусели. Более того, он был бы не прочь развлечь свою подружку на каруселях. В это же время, он мог купить по мороженому и засесть с ней в огромной аллее. А если еще подумать, то он может побегать с ней по полянке. Наверное. Даже уже не уверена, что они могут гулять как все нормальные одиннадцати летние дети: бегать, прыгать и есть мороженое. — Куда пойдем? Мне уже не терпится поговорить с тобой о чем-нибудь! — не унималась Алекс. — К аттракционам. — Что нам там делать? — недоуменно спросила та. — А, поняла! Детство решила вспомнить? Но вряд ли нас пустят на паровозик, проезжающий через тоннель. Я уверяю тебе, что мы в нем застрянем, и придется вызывать службу спасения! — Нет. Я просто хочу посмотреть на детишек. — На детишек? — Ну да. — Блин, она начинает что-то заподазривать. — Мороженое хочешь?***
— Дети противные. — Алекс откусила вафельный стаканчик своего мороженого, вздрагивая от каждого веселого возгласа ребяток на площадке. — А я люблю детей. — Невзначай сказала я, оглядываясь по сторонам в поисках Оливера. — Никогда не понимала тебя. Дети же такие милые. — Они милые только первые два года. А там начинается сущий ад. Ты просто посмотри на этого пацана. Да он же растет каким-то зверем. Всеми на площадке командует! А вот, гляди на ту маленькую девочку в песочнице… Эй, ты слушаешь меня? Надо зайти за карусели. Они слишком высокие и слишком мелькают, чтобы мне увидеть хоть кого-нибудь позади них. — Холли! — А? — Куда ты там смотришь? — засмеялась Алекс и перегородила обзор собой. — Смотри на меня! — Ладно, нечего нам тут стоять. Пойдем, обойдем площадку. — Хорошо… Ну так вот. Дети в возрасте от трех до семи просто неуправляемы. И поверь, это везде, даже в Канаде. У нас в отеле, этажом ниже, прямо под моим номером, жила семья. Ребенку пять лет, девочка. С виду — ангел: красивые вьющиеся белые волосы, карий пронзительный взгляд и добрая улыбка. Но ее родители, причем такие же приличные и симпатичные на вид, не знают, что иногда их ребенок любит гоняться за кошками по всему отелю с брызкалкой с водой, а они от этого демоненка как бешенные бегают! Даже готовы на потолок от нее залезть! — Это вина родителей. — Да, но почему она сама не может понять, что обижать животных плохо? Она в пять лет за кошками гоняется, веселясь от их страха, а в двадцать лет будет не прочь погоняться за кем-нибудь с бензопилой! За каруселями стояли автоматы с жевачкой и игрушками. Я никогда бы и не подумала, что тут будут стоять автоматы. Похоже владельцы парка решили сделать из него торгово-развлекательный центр под открытым небом. Но жаль, что Оливера тут не оказалось. — А вообще, Мэдисон очень отличается от Канады. Наш город какой-то угрюмый. А еще кишит какими-то ненормальными, вроде этого… Как там его… Ну который еще сбежал из психушки-то… — Джефф Вудс, — кинула я. — Вот он! — Алекс кивнула головой, и мы направились в сторону аллей. — Но если отбросить Джеффа, наш город сам по себе мрачен и такое ощущение, что проклят. Ты заметила, сколько людей в нашем городе умирают не своей смертью? — Никогда не задумывалась об этом. — А ты чаще новости смотри. Сбежать бы отсюда, да только вот куда? В Канаде, конечно, хорошо, но очень недешево. Я надеюсь, что после окочания одиннадцатого класса мировой кризис сбавит свои обороты. — Странно, ты не говорила, что хочешь пойти по моей схеме и уехать из Мэдисона навсегда. Алекс пожала плечами. — Можно и с тобой сбежать. Я совсем не против. Мне всегда нравилась эта аллея. Кто-то называет ее аллеей любви, кто-то аллеей желаний… Я же предпочитаю называть ее аллеей раздумий. Когда ты идешь по мелко обшарпанной выложенной каменной плитке, когда перед тобой мелькают потертые золотистые цветом на солнце скамейки и лавочки, когда ты ловишь кожей сорванные ветром листья с деревьев, и когда ты обращаешь внимание на городскую суету за пределами парка… Вот так и хочется задуматься то ли о смысле жизни, то ли о своих дальнейших жизненных решениях. Это просто очень воодушевляющее, но очень старое место. И я даже рада, что эту аллею не затронули для усовершенствования. Иногда старое тоже бывает прекрасное, а особенно, когда у тебя с ним много воспоминаний. — Кстати, в Канаде я познакомилась с одним классным человеком, он рисует карикатуры. — Алекс убрала прядь своих темных волос за ухо и посмотрела на меня. Я оторвалась от своих мыслей и как-то невзначай вздохнула. Да уж, подумать о жизни у меня не получится, пока рядом со мной идут всякие балаболки. А мне еще Оливера нужно искать, черт подери. — И я подумала, что тебе было бы неплохо с ним пообщаться. Ты же тоже любишь рисовать. — Я почти не рисовала этим летом. — Почему? — Дел выше крыши. — Серьезно? Да ты же ничего дома не делаешь! Сидишь и скучаешь! Да господи! Мне никогда не найти Оливера здесь! Сегодня слишком много людей. И все не похожие на Оливера или Валери. У меня уже складывается ощущение, что духу моего брата и не было в этом парке, и он меня… обманул. — Можно спросить? — тихо спросила Алекс и кивнула в сторону свободной лавочки, откуда только ушла какая-то милая парочка. — Да… Но давай не будем садиться. — Пока я не найду своего брата в целости и сохранности, я не успокоюсь! — Нет, нет, я настаиваю сесть! — Алекс взяла мою ладонь в свою и потащила к назначенному месту. Я попыталась сказать что-то вроде «стой», но наши пятые точки уже прилипли к лавочке. Вот блин. — Вот. Сиди… — Что ты хотела спросить? — Я скрестила руки на груди, все еще выглядывая за Алекс в надежде увидеть хоть силуэт Оливера. — По поводу нас. Я посмотрела на Алекс, и она спрятала свой взгляд куда-то в каменную плитку. Вот дерьмо. Я не готова! — Ну… — Тоже отвожу взгляд. — Спрашивай. — Ты скучала по мне все эти дни? — Ну да. — Ну да? — Точнее… Да. Я скучала. — Тогда почему ты этого не показываешь? — С чего ты взяла? — Я отвернула голову, посмотрев, нет ли моего братца позади нас. — Да вот и этого и взяла! — Алекс дернула меня за руку, и мне пришлось вновь развернуться к ней. — Кого ты все время ищешь? — Да никого я не ищу, — недоуменно сказала я, рассматривая руки подруги. Она как-то нервно теребила пальцы. — Просто осматриваюсь. — Если у тебя что-то случилось, ты можешь мне сказать. Ты же знаешь, я всегда помогу тебе. Подруги же! — На эти слова я вздыхаю и снова перевожу взгляд куда-то в сторону. — И мне даже без разницы, масштабная эта проблема или нет, ведь я не успокоюсь, пока с тобой… — Тиша! — …не будет все хорошо!.. Эм, что ты сказала? Что-то дернулось у меня в груди, когда я увидела уже давно знакомую мне девушку. Видимо, ей так же, как и мне, нравится гулять тут. Уже не раз встречаемся в парке. Она сидела на лавочке и ела мороженое. Не одна. С ней был кто-то еще, но тело Тиши закрывало этого человека. Я лишь видела за ней маленькие ножки в белых колготках и черных босоножках, а чуть выше развивалась на легком ветру нежно-зеленая юбка. Возможно, Тиша знает, где Валери и Оливер. Надо срочно ее спросить об этом! — Холли! Что там? — не унималась Алекс. Я встала со скамьи. — Ал, там моя знакомая, давай подойдем к ней на пару минут? — Зачем? — Да я хотела спросить у нее кое-что… Мы направились в сторону Тиши. Она не замечала нас. Сидела, откусывала шоколад с мороженого, иногда поворачиваясь в сторону ее подружки. Они о чем-то говорили. С каждым нашим шагом я могла разглядеть черты ее собеседницы, и это оказалась Валери. Я немного остановилась и уже подумала не подходить к ним. Если Валери тут, значит и Оливер тоже. Но Оливера не было рядом с ними. Может, решил сходить им за водой… или пойти к автоматам у каруселей и выиграть Валери мягкую игрушку… Пожалуйста, пусть он будет тут! Я ускорила шаг, чувствую, что Алекс повторила за мной. — Тиша! — отозвалась я, и девочки повернулись в нашу сторону. — Привет! И Валери! — Холли! — Тиша мягко улыбнулась и жестом предложила присесть к ним на лавочку, но, посмотрев куда-то позади меня, почти незаметно нахмурила брови и продолжила есть свое лакомство. — Я постою, — махнула рукой я. — Что вы тут делаете? — Болтаем, — сказала Валери, перекидывая одну ногу на другую. — Как у тебя дела? — Да неплохо. С подругой гуляю, вот. — Я обернулась на Алекс. Вижу, как она осматривает каждый сантиметр тела Тиши. — Это Алекс. — Привет. — Валери помахала рукой. Тиша кивнула, так же в знак приветствия. — Та-ак… — Я хлопнула в ладоши и приготовилась к самому страшному вопросу. — Оливер, видимо, ушел за водичкой в ближайший ларек и скоро вернется. — Оливер? — Валери нахмурила свои тоненькие брови. — Ты о чем? — Ну… — Мои ноги немного подкосились. — Он ведь с вами, да? Сидящие на скамейке девочки переглянулись. — Мы же расстались, — ответила девочка. — Когда? — удивилась я. — Неделю назад. — Ответила уже Тиша, и вновь переключила свой взгляд куда-то за меня. — Так! Стоп! — Я раздвинула руки в стороны и попыталась собраться с мыслями. — Он сказал, что пошел гулять с тобой, Валери! Более того, он уже на протяжении недели с тобой гуляет каждый день допоздна. А еще вы с ним вчера были на пикнике! — Какой пикник? — Валери засмеялась в голос. — Не было такого! — Валери! Скажи, что ты шутишь… — Разве Оливер не говорил тебе этого? Я его бросила неделю назад. — Почему? — Он придурок! — Ладно, с этим я согласна… — отчаянно сказала я, посмотрев на недоуменную от нашего разговора Алекс. — Но какого черта он меня обманывает?! — Не знаю, что Оливер тебе там наплел, но я его давно уже не видела. И мы не ходили на какой-то там пикник! — Ну, ничего себе, — оценила Тиша. — А ведь действительно, почему этот мальчик позволяет себе обманывать свою родную сестру? Видимо, тут какая-то серьезная причина… — Ох. — Я оскалила взгляд и хлопнула кулаком себе по ладони. — Я ему такую «серьезную причину» устрою. Пошли, Ал. Тиша, Валери — спасибо вам. Мне пора. — Холли! — Послышался голос Тиши, когда я, взяв Алекс за запястье, повела нас, куда глаза глядят. — Помни, он всего лишь ребенок!***
За все лето я именно сегодня почувствовала, как мне холодно. Меня трясло и знобило, а пальцы на руках уже было больно сгибать и разгибать, будто полностью заледенели. Благо Алекс обхватила мои плечи своими руками и, нежно глядя пальцами по волосам, искренне пыталась меня утешить. Я согревалась от ее рук, но это не останавливало мои слезы и тихие, обидные всхлипы в свои колени. — Холли, да ладно тебе, — полушепотом говорила Алекс, прямо в мои волосы. — Оливер просто взрослеет. Он уже не хочет быть пай-мальчиком. В таком возрасте всем нужно самовыражение, которое иногда не могут понять взрослые. Плачу ли я от этого? Я знаю, что детям нужно в одиннадцать лет. Но существует такая интересная штучка, как «доверие». Ладно, бог с ним, он может что-то не доверить маме. Мама для многих подростков что-то типа престарелых бабусек, которые ничего не понимают в современных интересах. Но почему он решил отрекнуться от своей родной сестры, которая, на секундочку, тоже является таким же подростком? — Он же даже трубку не берет… — Еле как выдавливаю это, и обида берет вверх. Я вновь зарываюсь в свои колени и начинаю протяжно, но так же тихо ныть. Да знаю я, почему он так делает! Почему он врет мне и ничего не говорит! Это всем было бы понятно! Я же такая «правильная», как он говорит. Но был бы он на моем месте, чувствовал ли он, во что я вляпалась этим летом, понял бы одну единственную вещь: правильность и мудрость — совсем разные вещи. — Ну, может у него телефон на беззвучном режиме стоит. Знаешь, как ты будешь потом смеяться, когда узнаешь, что все не так ужасно? Да! Что тут ужасного? За мной охотятся два психопата, под одной крышей находится третий, а Оливеру — хоть бы что! Элементарное уважение иметь не может! Сколько раз я говорила ему, что боюсь за него? Сбилась со счета, да и не было смысла считать. Неужели он настолько придурок (как сказала про него Валери) и не понимает этого?! — То, что он врал мне, уже самое ужасное, что могло произойти. Если тебе врет твой самый близкий человек, то нет сомнений, что тебе врут все. Ты настолько наивно показываешь себя, и всех это так чертовски манит. Прямо так и хочется соврать, а потом радоваться, как ловко получилось что-то придумать. Самое смешное то, что даже правду можно обратить в самую настоящую ложь. И я боюсь, что, услышав от братца раскаяние, больше не смогу поверить его словам. — Так, возьми себя в руки, успокойся и езжай домой. — Алекс убрала мою рыжую прядь за ухо и посмотрела в мои зареванные глаза. — Когда Оливер приедет, я прошу, поговори с ним адекватно. Да я уже вообще больше не могу адекватно мыслить! Мне все врут! Все что-то скрывают от меня, но я не понимаю зачем! Как будто эта правда разрушит всё наше взаимоотношение! Но я заявляю с гордостью: если человек говорит тебе правду, значит ты смог войти в его душу. И как только я слышу любую правду, которую от меня скрывали, я тут же понимаю, что со мной открыты. Меня не боятся люди. Меня понимают. Мне доверяют. — Да, наверное, мне нужно поехать домой. — Почему ты сразу же не сказала, что ищешь своего брата? — Не знаю. Может это карма? Я же тоже вру, относительно. Я содержу в своем доме серийного убийцу, и вру не только одному человеку, а, можно сказать, и всему Мэдисону. И я даже не могу назвать это «ложью во благо». В чье благо это пойдет? К тем людям, которым Джефф кишки разрывает? Да, возможно судьба решила мне отплатить за мой поступок. — Пошли, я доведу тебя до остановки… — Мы с Алекс медленным шагом поплели до остановки, прочь из этого парка. — Господи, Холли, сказала бы это мне раньше! Я-то думала, что у тебя все хорошо. Ты же мне это говорила! Ну да, я еще и Алекс соврала. Прекрасно. — Да, прости. Просто… я думала, что Оливер говорит мне правду. — Вот увидишь, у вас все будет хорошо! Эх, жаль, что у нас не получилось весело провести время. — Можешь зайти ко мне завтра днем. — Правда? — Да. — Я выдавила улыбку. — Чай попьешь. — И помогу тебе найти куклу! — Оу, да. И это тоже. Мы поцеловались с Алекс в щеку, когда увидели подходящий к остановке автобус. Мне уже не терпелось приехать домой и высказаться Джеффу. Ведь про Клер и Джека я не могу сказать Алекс, хотя так хочется просто упасть на колени и помолиться, чтобы Оливер не сталкивался с этими ненормальными! Зайдя в автобус, через окно я увидела, как Алекс помахала мне рукой, подмигнула и отправилась обратно в парк. Странно, зачем? Плюхаюсь на свободное сидение и решаю еще раз позвонить Оливеру. Это уже пятый звонок от меня, на который, мне кажется, он опять не ответит. Так и вышло.