Целитель

Настал день икс — вынесен приговор: смертная казнь. Всё поселение собралось в центре, было шумно. Там установили эшафот. На сцене, гордо выпятив грудь, стоял Правая, сложив руки на груди. Он грозно осматривал толпу и следил за порядком. Некоторые довольно агрессивно настроенные личности умудрялись учинять драки, а кто-то активно распространял слухи о людях, обречённых на печальный конец. Когда часы на чёрном кирпичном здании, в котором до этого томились пленники, пробили десять утра, Правая, громко топнув, заставил гул пройти. Откашлявшись, он начал: — Товарищи, мы собрались сегодня здесь, чтобы совершить суд. Суд над лжецами, которые обманули не только нашу королеву, но и всё королевство! Все ахнули. Как такое возможно? Обмануть всех людей, даже саму королеву Джулианну — это невозможно! — Вот они, прославленный Максимилиан и его помощник! На сцену вывели связанных Максимилиана и Криса. Их поставили на колени, заставив склонить головы. Руки были связаны сзади. Правая взглянул на них и, не сдерживая своей ненависти, приказал им подняться. Резким движением стражников подняли их. Старик все также с ненавистью смотрел на Правую, но тут взгляд переменился. Громкий хлопок. Гробовая тишина. Правая, довольно высоко занеся руку над собой, ударил Максимилиана по щеке, оставив яркий красный след. Старик зашатался и при поддержке стражников остался на ногах. Мужчина затрясся, только не от страха или боли, а от злости. Всё его лицо исказил гнев. — Ты сдохнешь в аду, мудак, — тихо прошептал целитель, громко выдыхая. Он походил на свирепого быка, разозлённого красной тряпкой. Вот-вот это разъярённое животное вырвется и кинется на то, что его злит, готовое разорвать жертву. Но его сдерживали какие-то людишки. — Как мне кажется, через пару секунд уже всё будет наоборот, — торжественно произнёс Правая и, отдав приказ поместить их под гильотину, повернулся к народу, продолжая о чем-то говорить. Перед тем как развернуться, его глаза ярко заблестели, а на лице появилась эта очень хорошая подделка улыбки. Правая именно этого и добивался — позлить врага перед смертью. Он был доволен собой. — Неужели это конец?.. — заикаясь, прошептал Крис. Он склонил голову вниз, но всё равно было видно, как по его щекам текли детские слёзы. Мальчик старался не показывать своей слабости, но это удавалось кое-как. — Для вас — да, — произнёс один из стражников, заковывая обречённых ремнями к скамейке и закрепляя шеи между двумя досками, — а для нас только начало новой жизни. Максимилиан же ничего не чувствовал. Все стихло для него: ни гула голосов, ни Правой, что упивался его слабостью, ни брата и сестры… ни гнева. Целитель поднял голову и осмотрелся. Он все также стоял на коленях, ожидая своей участи. Но эта тишина не давала ему покоя. — Чего ты боишься? — Что?.. — прошептал Максимилиан. — Ты не боишься смерти, ты боишься другого. — Но чего? — Может, того, что не спасёшь всех, как обещала? — Или того, что твой секрет раскроет этот нахал? — Ты спасла его, а он… убивает тебя! — Ха-ха, убивает! — Почему же ты тогда не убила его? Ведь эта идея была у тебя в голове. Тишину прервал быстрый стук каблучков по дереву, и этот звук заставил всех отвлечься. Джулия взошла на эшафот. Она оглядела толпу и, гордо подняв голову, уверенно заговорила: — Доброе утро, граждане. Я, ваша новая королева, хочу произнести свою первую речь, чтоб сплотить нас… И Джулия начала довольно долгую речь, которую внимательно слушали все, кроме Максимилиана. Он услышал, что стражники, следившие за ними, куда-то ушли, но не мог повернуть голову. Приходилось ждать, что же будет дальше. Речь Джулии подходила к концу. — …А сейчас я бы хотела благословить нас на удачу в последующих делах. Девочка опустила левую руку вниз, а правую подняла вверх. Что она собралась делать? Вдруг в поднятой руке сверкнуло что-то, похожее на маленькую звёздочку. Это сияние завораживало и гипнотизировало, придавая ощущение тепла и решимость. Волосы девочки ярко горели рыжим, а из прикрытых глаз вырывался белый свет. Вдруг поток холодного ветра вывел из оцепенения прикованных, но других уже было не спасти. Странный дым, появлявшийся из ладони, опущенной вниз, окутывал людей и сцену, закрывая человека, который стоял сзади пленных. Вдруг ремни пали, с шей сняли деревянные оковы, и кто-то, схватив за ладони парня и старика, рывком поднял их со скамей. — Быстро! Пока магия действует! — выкрикнул знакомый голос, и их потянуло за человеком. Пленники побежали сквозь дым, кое-как оббегая людей и стараясь не отставать от их спасителя, скрытого дымом. Спотыкаясь и чуть не падая, Крис бежал за Максимилианом, который тянул его за собой. Мальчик постоянно оглядывался — ничего не разглядеть. Но как же Юлия? Это явно было не благословение. Вдруг мелькнуло что-то яркое, но разглядеть лучше было невозможно. Чудом им удалось выбежать из крепости, но они не замедляли шага, ведь могла начаться погоня. Магия не вечна, и в любой момент она могла рассеяться. Крис снова обернулся, и тут он увидел страшную картину. Крепость как будто горела, всю её охватил дым, но не было яркого, всепоглощающего огня. И только сейчас Крис понял, что что-то тут не так. Он посмотрел вперёд, и его глаза стали размером с тарелку от удивления. Коричневая куртка и закрытая капюшоном голова — Гримм спас их! — А… — заикнулся мальчик, но Гримм перебил его: — Некогда задавать тупые вопросы! *** Стемнело. На поляне горел костерок. Максимилиан сидел у костра, сняв обувь и сложив ноги под себя. Он, почти не моргая, смотрел на огонь, как будто читал в пламени своё будущее. Все пытались с ним заговорить, но, ничего не добившись и обговорив всё, что произошло, улеглись спать. Кроме Гримма. — Хей, травник, — твёрдо положив руку на плечо и присев рядом с собеседником, спросил подросток, — чего притих? — … — Что ему надо?.. — Я очень устала, почему вы говорите со мной. — Отстаньте! — Да, я знаю, вышло так себе. Но ты ведь жив, да? — немая пауза. Лишь треск сучьев и тихий шелест деревьев разбавлял тишину. Прокашлявшись, Гримм попробовал перевести тему: — Мы тут успели твою сумку стащить, может, смажешь то, что у тебя сейчас на щеке, каким-нибудь лопухом? Целитель медленно повернул голову в его сторону. Брови были сдвинуты ниже обычного. Во взгляде мелькали гнев, ненависть и… бессилие. Парень застыл в оцепенении. Как Правая не испугался этого монстра, который убивает своими глазами наповал. Да и не только глазами… Характером, манерами… Всем! Целитель тихо поднялся и, заметив свою сумку, побрёл к ней, склонив голову. Достав нужную мазь, он обернулся к Гримму. — Неужели кто-то, кроме этой красноглазой твари, узнает… — задумчиво произнёс Максимилиан. Гримм всё также сидел в оцепенении, не зная, каких ещё сюрпризов ожидать от этого психа. Мужчина, присев назад и поставив склянку с мазью около костра, снова задумчиво уставился на огонь. — Нужно нагреть… — Ясно… — тихо прошептал подросток. На маске, казалось, появилась эмоция сожаления. — Скажи мне, как так вышло, что ты связался с ними? Да ещё и сестру приплел, — безразлично произнёс целитель, не замечая парня. — Да вот так как-то… — Ты мне зубы не заговаривай. Говори как есть. — Ну… Это был наш дом. Мы жили в этой крепости с нашими родителями. Но в одну ночь по неизвестным до сих пор причинам Правая пришёл и подорвал нашу крепость. Мы лишь по случайности остались живы. Магия Джулии… — глубоко вздохнул Гримм. — Я не люблю рассказывать про свою жизнь. Больше не спрашивай меня об этом. В его голосе появилось небольшое раздражение, но целителю было всё равно. Он уже узнал всё, что нужно. — А теперь ты мне скажи, что ты скрываешь? — хитро подняв краешек «губ» наверх, произнёс Гримм. Он пристально смотрел на целителя, ведь у него тоже были своеобразные секреты. — Ну, вот, смотри. — И Максимилиан, осторожно взявшись на маску, стянул её на подбородок. Глаза на маске парня округлились, та стала больше, а рот раскрылся. Гримм опрокинулся назад, поставив руку за спину для опоры. Миниатюрный носик, закрытый до этого чёрной маской, женские губы, сжатые от небольшого раздражения, небольшой острый подбородок и небольшие пухловатые щёчки открылись ему. Максимилиан был совсем не им. — На самом деле, — твёрдо произнесла она, — меня зовут Макси.