Christmas Is Cumming

Было уже за полночь, когда Ники и Эрик встали с дивана. Взяв свои куртки, они остановились у двери, чтобы попрощаться. Они были последними, кто уходил после весёлой ночи с индейкой, картофельным пюре и слишком большим количеством сладостей, чтобы Кевин мог оставить это без комментариев, чем заслужил недовольный взгляд Эндрю. Совместное празднование Рождества стало традицией за последние пять лет и на этот раз настала очередь Эндрю, Аарона и Нила принимать у себя гостей. Вместе — если только стоящий рядом Эндрю, бросающий насмешливые комментарии по поводу попыток Аарона и Нила украсить дом, считался помощью — они украсили просторный дом сказочными огнями, звёздами, бумажными снежинками и рождественской ёлкой, которую Эндрю срубил с Аароном несколько недель назад, превратив обычно скудно украшенную квартиру в зимнюю страну чудес в канун Рождества. Аарон и Нил весь день трудились на кухне, сражаясь не только с начинкой для индейки и выпечкой печенья и торта, но и с голодным Эндрю, который несколько раз стаскивал ингредиенты со стола и запихивал их в рот, пока не достал Аарона настолько, что тот запер его на весь день. Хотя они жили вместе уже восемь лет — каким-то образом умудряясь строить жизнь вокруг своего запутанного прошлого, измученных душ, пережитой боли и разочарования, заменяя плохие воспоминания хорошими, одно за другим, пока все раны не превратились в шрамы, а испытанная боль хоть и всё ещё была видна, но уже не ощущалась — Нил всё ещё не мог поверить, что это всё принадлежит ему. Что Эндрю принадлежит ему. Что Аарон принадлежит ему. Что он будет принадлежать им до тех пор, пока не наступит их последний день, пока не будет сделан их последний вздох. Это было шоком для других лисов — по крайней мере, в начале — и Нил не мог сказать, что это не было шоком и для него. Сейчас для них это было настолько привычно, что никто не сомневался в том, что это может сработать, что они могут разделить свои сердца не с одним, а с двумя другими. Сначала Нил влюбился в Эндрю, в эту головоломку, в того, кто принял его таким, какой он есть — не из-за шрамов на лице, не из-за его происхождения, а просто как Нила Джостена. В того, кто показал ему, что всё, что имеет значение — это то, каким Нил решил быть, что он больше, чем его прошлое, что он может выбирать, действуя как человек, которым он хочет быть — и это то, что Нил сделал. Он променял бегство, постоянную смену личностей и отсутствие влечения на то, чтобы остаться, быть Нилом Джостеном и отдать своё сердце человеку, который означал любовь, безопасность, свободу. Тому, кто никогда не вернёт его, пока Нил этого не захочет, кто никогда не разобьёт его. Тому, кто впервые увидел свою зеркальную половину, когда ему пришлось дважды заглянуть в витрину магазина, не будучи уверенным, увидел ли он галлюцинацию или своё отражение, но это было ни то, ни другое. Это был молодой парень, стоявший у кассы, такого же роста, чуть стройнее, со светлыми волосами немного короче, чем у него, и такими же карими глазами, которые смотрели на него, не выражая ничего, кроме того же количества страха и замешательства, боли и гнева, что и у него. Они даже не подозревали, что существует вторая версия их самих, что они пришли в этот мир не одни, а с точной копией. За этим последовали разговоры, миллион вопросов, ссоры, упрёки, обвинения и, в конце концов, терапия, исцеление, прощение. В итоге, они решили дать друг другу шанс, заключили перемирие, смирившись с тем, что никогда не получат ответа на вопрос, почему мать отдала их на усыновление, а через неделю пересмотрела своё решение, забрав Аарона и оставив Эндрю. Так же, как и не получат ответа на вопрос, почему один должен был пройти через чистилище, а другой через ад, никогда не имея шанса на полное исцеление. Они узнали, что оба выбрали один и тот же университет, переехали в один и тот же город, и всё равно они были такими разными даже при всём сходстве в их внешности. Аарон выбрал медицину, Эндрю — юриспруденцию. Аарону нравилось сидеть на солнце, слушать музыку, даже болтать с немногочисленными друзьями, которые у него были; Эндрю нравилось сидеть на крыше, пить прохладное пиво после долгого рабочего дня, курить сигарету и выезжать в лес по выходным, чтобы не слышать ничего, кроме окружающей тишины. Аарону нравилось сидеть в библиотеке и прилежно учиться; Эндрю почти не приходилось учиться благодаря его эйдетической памяти, что делало его одним из лучших студентов безо всяких усилий. Совместное проживание было логическим следствием того, что они предпочитали присутствие друг друга присутствию незнакомых людей в общежитии. То, что последовало за этим, вовсе не входило в их намерения. Совместное проживание означало гораздо больше, чем просто совместное пространство. Это означало совместные долгие ночи в гостиной, совместные страхи, изучение границ друг друга — физических и эмоциональных. Но это также означало, что они больше не были одни, им больше не приходилось в одиночку переживать кошмары. Аарон всегда был рядом, когда Эндрю просыпался посреди ночи, всё ещё чувствуя прикосновение рук к своему телу, рук, которые он даже не мог вспомнить кому принадлежат, потому что в его прошлом было слишком много людей, которым было наплевать на его границы. У кошмаров Аарона был другой сценарий и всё же этого было достаточно, чтобы заставить его, потного и дрожащего, резко просыпаться. Но потом появился Эндрю и впервые в их жизни они снова могли спать. Смотреть в лицо, которое отражало их собственное, смотреть в глаза, в которых не было жалости, но было понимание — это был якорь, который они так страстно искали и никогда не находили ни в ком, кроме самих себя. Однажды, после того как близнецы давно смирились со своими чувствами и приняли решение наплевать на мнение общества, Эндрю встретил Нила. Нил появился с группой друзей в ночном клубе, в котором работал Эндрю, чтобы оплачивать свою учёбу. Нил пришёл только потому что Кевин и Мэтт затащили его, решив, что он определённо что-то упускает, так и не побывав в настоящем клубе в студенческие годы. Нил сначала хотел отказать им оправдываясь тем, что эта лабораторная работа важна для его предстоящих экзаменов перед переводом на юридический факультет, но Мэтт и Кевин оставались при своём мнении, и, в конце, он сдался. Он привлёк внимание Эндрю, а Эндрю — его, и стал приходить всё чаще, пока не обнаружил, что всё, ради чего он возвращался, — это красивый блондин, работающий за баром и никогда не ошибающийся с заказом, независимо от того, сколько было народу. И всё же Эндрю никогда не поднимал это — их ничто — на новый уровень, пока однажды не познакомил Нила со своим двойником, Аароном. Внешне они были похожи, но в поведении их разделяли тысячи миль. Встреча в баре перешла во встречу в ресторане, а затем в вечера кино у близнецов и совместное празднование Дня благодарения. Эндрю и Аарон были неразлучны, пока Нил не осознал, во что он влезает. Не было и шанса заполучить Эндрю, не включая в это Аарона, и Нил как-то смирился с этим обстоятельством. К тому времени он уже влюбился в Эндрю. Если отношения с Эндрю означали принятие в них и Аарона, а на другой стороне весов было отсутствие Эндрю в его жизни вообще, Нилу не нужно было дважды обдумывать своё решение. То, что началось с простого принятия Аарона как ещё одного важного партнера Эндрю, закончилось тем, что Нил понял, что хочет разделить своё сердце не только с Эндрю, но и с Аароном. Он выбрал их обоих, и они выбрали его, открыли свой вакуум для Нила, ещё раз раскололи их и без того разбитые сердца, чтобы снова дополнить третьей частью, отданной Нилом каждому из них. Они стали семьёй. Нил нашёл дом, дом не с одним, а с двумя парнями и двумя кошками. Двумя парнями, которые готовы были сделать всё возможное, чтобы обеспечить его безопасность, двумя парнями, которые любили его таким, какой он есть, а не таким, каким он был в прошлом. Каждый год, на Рождество, Нил благодарил за семью, которую он обрёл много лет назад. Кевин и Тея уехали первыми. Им пришлось вылететь к родителям Теи рано утром на следующий день, а за ними быстро последовали Рене и Эллисон. Мэтт и Дэн ушли всего несколько минут назад со своими сыном и дочерью. Теперь в коридоре остались только Ники и Эрик. — Это была весёлая ночь, — сказал Ники, крепко обнимая Нила, его щёки раскраснелись от количества выпитого глинтвейна, и Нил был более чем счастлив, что Эрик сдержался и не напился. — Это правда. Спасибо, что пришли, и за подарки и вино. — О, не стоит, — невнятно пробормотал Ники, облокотившись на Эрика, который стоял в дверном проёме, ожидая, когда Ники, наконец, последует за ним. — Я люблю вас, мальчики. Нил, Аарон, ваша индейка была просто потрясающей! — Было бы ещё лучше, если бы Эндрю не съел половину начинки до того, как она оказалась в индейке, — пробормотал Аарон, обнимая Нила за талию и кладя голову ему на плечо. — Видишь ли, Эндрю, очевидно, не может оторвать руки от лакомых кусочков, когда видит их. За эти годы они все привыкли к непристойным высказываниям Ники, но он не переставал удивлять их своей прямотой. Его свитер говорил сам за себя: «Если хочешь белое Рождество, просто позвони в мои колокольчики». — Спокойной ночи, Ники, — закончил разговор Эндрю и вытолкал своего пьяного кузена за дверь, на крыльцо. Нил и Аарон обменялись взглядами, подумав, не запихнет ли Эндрю его и в машину. — Спокойной ночи, Нил. Спокойной ночи, Аарон. Спокойной ночи, Эндрю, — крикнул Ники, прежде чем Эрик смог, наконец, убедить его устроиться на пассажирском сиденье и пристегнуть ремень безопасности. Эндрю всё ещё стоял у ступенек, ведущих к их крыльцу, как будто был уверен, что Ники вернётся, как только он сдвинется с места. Когда Эндрю, наконец, повернулся обратно к дому, Ники опустил окно. Эндрю оглянулся через плечо. — Я почти забыл об этом, но я оставил один подарок под ёлкой, который для всех вас вместе, особенно для тебя, Эндрю, — он игриво пошевелил бровями и добавил: — Тебе лучше воспользоваться этим как можно раньше. Надеюсь, это поможет убрать недовольство с твоего лица. Ухмылка и подмигивание Ники свидетельствовали о том, что их ждет что-то, что определенно не стоит открывать в компании, поэтому Нил просто начал махать рукой, а Аарон и Эндрю смотрели на него равнодушным взглядом, пока Эрик, наконец, не уехал.

_______________________________________________

Нил проснулся от запаха кофе, жареного бекона, свежеиспеченных булочек и кокосового шампуня Эндрю. Когда он открыл глаза, Эндрю рядом с ним уже не было, а Аарон храпел позади него, очевидно, всё ещё крепко спавший. Они легли спать сразу после того, как Ники и Эрик уехали вчера вечером, и заснули через несколько секунд. Работа взяла своё, теперь, когда они, наконец, ушли в отпуск. Нил откинул одеяло в сторону и рысью побежал на кухню, потягиваясь и зевая в дверной раме, наблюдая, как Эндрю накрывает на стол. — Пялишься, Нил. — Доброе утро, — ответил Нил, не в силах скрыть улыбку на своём лице. — Я просто наслаждаюсь видом. — Ты просто наркоман, принимающий свою дозу. Эндрю обернулся, его волосы были растрёпанны, на нём были очки, а спортивные шорты обнажали бедра. Нил не мог представить, что он когда-нибудь сможет просыпаться без подёргивания губ Эндрю, без этого момента, когда Эндрю не мог, не хотел, сдерживать свой смех. — Может и так. Ты заставишь меня словить кайф? — Ты всё так же плохо флиртуешь, — Эндрю подошёл и обнял Нила за шею, притянув его, глубоко целуя. — Голоден? — В отношении завтрака или тебя? — спросил Нил с широкой улыбкой, которая выдавала его намерения. Эндрю просто оттолкнул его лицо и вернулся к плите, поставив всю еду на стол, а затем прошёл в спальню, заставив Нила ухмыльнуться еще шире. Нил наполнил три чашки свежесваренным кофе и сел за стол, читая газету, которую Эндрю оставил ранее. Услышав шаги за дверью, он оглянулся и улыбнулся Аарону, который щурился от солнца, светившего в окно. — Доброе утро, солнышко, — проворковал он, потягивая кофе. — Заткнись. Слишком рано для твоих дерьмовых разговоров, — пробормотал Аарон, плюхнувшись на стул и потирая сонные глаза. — Ты всё ещё выглядишь мило, когда делаешь так. — Эндрю, может выкинем эту гадость? — Аарон застонал, откинув голову назад. — Это всё твоя вина. Это не я вчера обнимал его за талию, превращая в наркомана. Ты же знаешь, как это бывает: не бросайтесь кирпичами… — Хорошо, хорошо, — прервал он, поднимая руки в знак капитуляции. — Могу я и тебя вышвырнуть? Почему ты такой? Когда ты стал таким? — В тот момент, когда ты позволил этому идиоту присоединиться к нам, — Эндрю наклонил голову к Нилу с того места, где сидел на подоконнике, и затушил сигарету. Аарон вздохнул, не открывая глаз, пока Эндрю не устроился за столом и не высыпал тонну сахара в свою кружку с кофе — причуда, за которой не только Кевин не мог спокойно наблюдать. — Однажды мне придётся увидеть, как мой собственный брат умрёт от гипергликемии. За что? Почему я? — Ты не увидишь этого, если просто будешь держать глаза закрытыми, — возразил Эндрю намазывая булочку маслом и добавляя щедрый слой нутеллы и арахисового масла. — Кстати, ты явно собираешься бросить вызов Нилу за титул «наша непобедимая королева драмы». — Я никогда не должен был ввязываться в это. — Я напомню тебе об этом в следующий раз, когда ты будешь умолять его ввести член глубже, — прямо сказал Эндрю и откусил булочку, отчего Аарон слегка покраснел, а Нил чуть не подавился своей слишком горячей яичницей, так как не смог сдержать смех. — Думаю, это произойдет раньше, чем ты думаешь, — добавил Эндрю, вырывая газету из рук Нила, чтобы прочитать раздел «искусство». — Какого хрена, Дрю, — сказал Аарон с недоверием в голосе. Эндрю на мгновение оторвал взгляд от статьи, посмотрел поверх оправы очков и кивнул в сторону блестящей коробки под рождественской ёлкой. — Ты открыл его? И где же тут сюрприз? — сказал Нил, надувшись. — Я не люблю сюрпризы. — А может мы любим? — возразил Аарон, поддерживая Нила. — Тогда вам следовало открыть его раньше. Хотя Эндрю уже преодолел большую часть своих травм, подобные мелочи всё ещё заставляли его прошлое всплывать на поверхность. Эндрю никогда не любил сюрпризы и Нил был уверен, что он никогда не привыкнет к ним, какими бы позитивными они ни были. Его прошлое, его границы — всё это было причиной того, насколько Нилу нравились отношения с этими двумя. Бывали и всё ещё будут дни, когда Эндрю не мог бороться с демонами, затаившимися в глубине его сознания, когда каждое прикосновение казалось обжигающим, как автомобильный прикуриватель, который Нил ощутил на своём лице давным-давно. Дни, когда Эндрю нужно было выбраться из их постели, их спальни, их квартиры, переполненный слишком многими чувствами, и ни Аарон, ни Нил никогда не обижались на него за это, но всё же Нил был благодарен за то, что Аарон был ещё одной устойчивой колонной, которая поддерживала Нила, когда другая рушилась. Особенно в начале, когда Аарон смог дать Нилу то, что Эндрю просто не мог дать в полной мере. Эндрю давал безопасность, любовь, удовольствие, но Нил видел, как трудно ему даются прикосновения — везде — и Аарон каким-то образом заполнял эту пустоту. В последнее время это случалось всё реже. Эндрю осознавал, что прикосновения Аарона и Нила были не теми чужими прикосновениями, не причиняющими вред, а любящими. Но Нилу нравилось, что ему не надо бояться причинить боль Аарону, прикасаясь к нему, и это значительно облегчало ситуацию. — Теперь, когда ты открыл его, ты можешь рассказать нам, что там такое, — нарушил молчание Аарон. — Я не скажу вам, — сказал Эндрю через полминуты, всё ещё читая газету. — Я вам покажу. Он аккуратно сложил газету, отодвинул стул и поставил тарелку в посудомоечную машину. — Примите душ, вы оба, — добавил он, не глядя на них. Затем взял коробку из-под ёлки и ушёл в спальню, хлопнув дверью и оставив Нила и Аарона в недоумении.

____________________________________________________

Нил был уверен, что большинству людей было сложно сдерживаться, когда только одна пара рук бродила по их телу, но он мог заверить их, что это было ещё труднее, когда сразу две пары рук скользили вверх и вниз по нему. Они начали медленно, Эндрю и Аарон по очереди целовались с Нилом, а затем друг с другом, сначала лениво, затем всё более страстно. Нил наслаждался их знакомыми запахами, пока тёплые руки блуждали по его груди и бедрам. Аарон медленно посасывал мочку его уха, а хватка Эндрю в его волосах и то, как он легко царапал зубами его шею, приводили Нила в чувство. Им даже не нужно было одеваться, когда они вышли из душа, так как Эндрю проводил их к кровати как только они вышли из ванной. Оба просто обмотали полотенце вокруг бёдер, так что теперь никакая ткань не сдерживала пульсирующий член Нила. Только Эндрю всё ещё был одет в рубашку и серые спортивные штаны. Его эрекция выделялась на фоне ткани. Его щёки слегка раскраснелись — ещё один видимый намёк на возбуждение, проявившийся на его лице. Он был прижат к Нилу сбоку, его промежность была на одном уровне с правой рукой парня, всего в нескольких дюймах друг от друга. Нил привык к границам Эндрю и знал, что под спокойной поверхностью скрывается бушующий океан, который ждёт, чтобы прорваться наружу, даже когда никто другой этого не заметит. Он наклонил голову к Аарону, позволяя Эндрю получить лучший доступ к чувствительной точке под его пульсом, и застонал от возникших ощущений, когда горячий язык Аарона лизнул его нижнюю губу и через секунду проскользнул в рот, вызвав волну хриплых стонов из его горла. Когда язык Нила столкнулся с языком Аарона, тот хрипло застонал и углубил поцелуй ещё больше. Когда Аарон перевернулся так, чтобы оказаться над Нилом, последний отстранился от поцелуя, облизнул свои припухшие губы и позволил своему взгляду задержаться на лице Эндрю, пока их глаза не встретились. — Да или нет, Эндрю? — спросил Нил, выталкивая слова из пересохшего горла, его рука подергивалась в предвкушении, и всё же ему нужно было «да», даже когда расширенные зрачки Эндрю уже выдали его ответ. — Да. Через секунду Нил преодолел короткое расстояние разделяющее его с Эндрю и обхватил рукой вставший член блондина через ткань, позволяя тому наслаждаться трением, которое вызывали его нетерпеливые поглаживания, а затем отстранился, чтобы позволить пальцам скользнуть под пояс, и, наконец, вырвал из уст Эндрю вздох, когда его пальцы двинулись ниже. В животе Нила растёкся жар, когда он почувствовал, как рука Аарона ласкает его грудь, а его рот пробирается от плеча Нила к соску и вниз по прессу, к паху, где он дразнит его, покрывая поцелуями каждый сантиметр кожи, за исключением самой желанной части. — Аарон, — простонал он, отчаянно желая, чтобы губы Аарона обхватили головку его покрасневшего, истекающего смазкой члена, но Аарон лишь проигнорировал его, прокладывая себе путь всё ниже и ниже. В тот момент, когда мышцы Нила снова начали расслабляться, по его внутренностям пробежала дрожь, заставившая его покрыться мурашками. Он почувствовал, как его яйца втягиваются во влажный рот Аарона, сначала по отдельности, а потом вместе. Он быстро подтянул колени, чтобы дать Аарону больше пространства для действий и раскрываясь сильнее. — Чёрт возьми, Аарон. — Тебе нравится? — Эндрю выдохнул Аарону в ухо, но тут же замолчал, когда Нил, наконец, просунул руку под трусы Эндрю и обхватил его полностью, двигая рукой навстречу нетерпеливым толчкам, большим пальцем скользя по головке. — Да, Дрю, — ответил Аарон, даже не пытаясь сдержать ухмылку, проскользнувшую в его голосе, когда взгляд Эндрю дёрнулся от пальцев Нила, скользящих по его плоти. — Похоже, тебе правда нравится… Боже, Аарон, — выдохнул Нил, ошеломлённый внезапным ощущением, как язык Аарона облизывает его член от головки до ануса, кончик языка медленно кружит по кругу, а затем проникает внутрь, заставляя Нила впиться руками в простыни. — Аарон, прекрати, — прерывает удовольствие Эндрю, его голос был мрачным и решительным, он вытащил руку Нила из штанов и поднялся с кровати. У Нила пробежали мурашки по коже, когда Эндрю подошёл к блестящей коробке, которую Ники оставил под ёлкой, его спортивные штаны явственно демонстрировали насколько он уже возбужден. Аарон сразу же остановился, как только услышал команду Эндрю, и лёг на живот, своей правой рукой он поглаживал себя, в то время как левой рисовал круги от напряженного живота Нила к внутренней стороне бёдер, пробираясь сквозь завитки волос, покрывающие его ноги, заставляя желание Нила усиливаться, пока Аарон своими движениями посылает мурашки по позвоночнику. — В чём дело, Дрю? — весело спросил Аарон, отводя взгляд от Нила, чтобы посмотреть на своего близнеца. — Ники, очевидно, ограбил мастерскую Санты по производству игрушек для взрослых. Вот, возьми сначала Мёд Санты, — Эндрю бросил Аарону пластмассового Санту — совсем не похожего на Санту, а больше похожего на влажную мечту Ники о Санте, с его мускулистым торсом, прикрытым только двумя подтяжками. — Мёд Санты? — Аарон нахмурился, перестал поглаживать свой член и вытащил руку, чтобы развернуть Санту и прочитать вслух надпись на обратной стороне. — Всё, что я хочу на Рождество — это смазку: «Облегчи большому парню спуск в дымоход с помощью нашей смазки со вкусом пряника. Наслаждайтесь скольжением». Ох, Ники… — усмехнулся он, вызвав смех у Нила. — Что там ещё есть? — теперь Нил обратился к Эндрю, который, судя по его отстраненному лицу, определенно не находил это смешным. — Ты хочешь Звенящие Бубенцы, Карамельную Трость или Маленького Помощника Санты? — спросил он в ответ, оставляя вещи в коробке, так, чтобы Нилу пришлось выбирать вслепую. — Боже мой, — рассмеялся Нил, теперь уже точно не в силах сдерживаться. — Ники меня убивает. — Сначала я убью его. — Я думаю, я возьму Звенящие Бубенцы, раз уж у меня уже есть два маленьких помощника, — сдался Нил, переводя разговор в другое русло. Он бросил на Эндрю лукавый взгляд, когда тот подошёл, отодвигая Аарона из пространства Нила и забираясь на кровать, оказавшись между раздвинутыми ногами Нила. Их члены, разделённые лишь куском ткани, соприкоснулись, когда Эндрю толкнулся вперёд. — Похоже, тебе нравятся подарки Ники, так не будет ли справедливо, если ты первым испытаешь их для нас? — Эндрю прошептал ему на ухо, его горячее дыхание щекотало мочку. — Похоже, тебе они тоже нравятся или у тебя в кармане карамельная трость? — Нил ответил ему на ухо, запустив руки в густые светлые волосы Эндрю, осторожно потянув за пару прядей, чтобы наклонить его голову в сторону, проходясь зубами вдоль линии шеи, пока не достиг самого чувствительного места, где он нетерпеливо оставил засос, вызывая резкий выдох Эндрю. — Твои каламбуры заставляют меня хотеть заполнить твой умный рот, — процедил он сквозь зубы, спускаясь вниз, кусая то тут, то там, пока не устроился между ног Нила, полностью вбирая его в рот, прежде чем развернуть золотые шарики. — Аарон, заткни его. Нилу не терпится попробовать имбирный пряник. Аарону не требовалось второго приглашения, чтобы обезглавить Санту и выдавить немного смазки на ладонь, покрыв щедрым слоем свою наливающуюся эрекцию, прежде чем слизать остатки с пальцев. Тёмные глаза Нила жадно наблюдали за ним в предвкушении, вся синева сменилась чернотой его расширенных зрачков. Запах пряников достиг его носа, когда Аарон положил свою налившуюся кровью головку на темно-красные губы Нила, ожидая, когда они раскроются, чтобы впустить его. Нил провёл языком по стволу, прежде чем позволить ему войти, и его рот тут же наполнился смесью пряников и горько-солёного преякулята. Это вызвало судорожный вдох Аарона и он крепко схватил Нила за волосы. Аарон выдохнул: «Чёрт, Нил», когда тот провёл языком по краю горячей головки Аарона. Нил чуть не подавился, когда почувствовал, как мокрый шарик упирается в его вход. Он просто подался вперёд, чтобы проглотить Аарона целиком. — Да или нет? — услышал он хриплый голос Эндрю, но ответ Нила был ясен и легко слетел с его губ. — Да, да, да, — и Эндрю протолкнул шарик внутрь, позволив пальцу последовать за ним, чтобы поместить шарик прямо напротив простаты, заставив Нила застонать от сладостного ощущения, от которого по венам пробежала волна похоти и устремилась к его пульсирующему члену, прижатому к животу. — Дрю, — выдохнул он, но быстро сомкнул губы обратно на члене Аарона, который всё ещё находился у него во рту. Аарон слегка подрагивал, требуя внимания. Эндрю вытащил палец, чтобы ввести второй шарик, и знакомое ощущение наполненности, — заполненности — заставило грудь Нила гореть от жара, поднимающегося в лёгких и внутренностях. Он услышал, как Эндрю приподнялся, но сосредоточил своё внимание на Аароне, обхватив рукой его ствол, найдя приятный ритм движения ладонью и ртом, заставив Аарона стукнуться головой об изголовье. Его щёки покраснели, губы приоткрылись, ресницы затрепетали, его пресс напрягся, а тело согнулось пополам, когда он достиг оргазма. Аарон наполнил рот Нила не только Мёдом Санты. — Не стоило ввязываться в это, да? — усмехнулся Эндрю с края кровати, раздевшись до трусов и бросая комплект красных бархатных лент в вспотевшее лицо Аарона. — Свяжи его и возвращайся. У меня есть для тебя задание, — добавил он и опустился на колени перед Нилом, поставив коробку рядом с его ногами, а потом вобрал ноющий член Нила в рот, удерживая его от резких толчков, массируя его яйца, в то время как Аарон привязывал руки Нила к спинке. Нил начал извиваться всем телом, его ноги дрожали от удовольствия, когда он выдохнул, больше не в силах сдерживаться: — Дрю, я так близко, — его бёдра приподнялись под прикосновением Эндрю, но тот отстранился и смотрел, как глаза Нила распахнулись в отчаянии, его губы были влажными и опухшими, слюна потянулась от губ Эндрю, когда он отодвинулся. — Эндрю, — умолял Нил, так сильно желая прикоснуться к себе, не в силах пошевелить связанными над головой руками. Нил почувствовал, что Эндрю затих, и увидел, как тот кладёт голову ему на живот, как Аарон опускается на колени рядом с Эндрю, пока тот протягивает брату маленькую коробочку, которую он только что положил рядом с ногами Нила. — «Верхушка для елки — для безопасности в не такие уж тихие ночи?» Какого хрена? — Аарон усмехнулся, вытаскивая презерватив, разворачивая его и надевая. — Да или нет, Дрю? — спросил он, запустив пальцы под резинку трусов. — Спасибо, Ники, — ответил Эндрю приглушённым голосом. — Да. Аарон просто пожал плечами, стянул бельё Эндрю и нанёс немного смазки на презерватив и отверстие Эндрю, сначала подготовив его, вставив один палец, затем два и, наконец, когда Эндрю легко принял три пальца, вошёл полностью, став единым целым со своей второй половиной. Нил почувствовал, как Эндрю напрягся и издал стон, когда Аарон толкнулся внутрь, ожидая, пока Эндрю приспособится, прежде чем начать медленно двигаться вперёд и назад. Дыхание Эндрю щекотало кожу Нила, заставляя того мягко ёрзать, умоляя Эндрю продолжить с того места, на котором он остановился. Воздух наполнился приглушенными стонами, хлопками кожи о кожу и влажным ртом Эндрю, облизывающим Нила. Все трое отчаянно задыхались от нетерпеливых толчков и поцелуев. Их тела были покрыты крошечными жемчужинами пота, блестевшими, как тонкий слой льда снаружи окон. Нил почувствовал, как у него внизу живота завязывается узел, как бурный оргазм рвётся на поверхность, но Эндрю слишком хорошо знал его и время от времени останавливался, сводя Нила с ума. Он обхватил руками ленты, обёрнутые вокруг его запястий, чтобы держаться хоть за что-то, прежде чем потеряться в поджидающей кульминации наслаждения. Ускоряющиеся руки Эндрю, двигающиеся вокруг основания Нила, выдавали его собственную близость, его движения языком становились всё более смазанными, по мере того, как Аарон проникал глубже, быстрее вгоняя свой член в Эндрю. Мозг Нила заволакивало дымкой при виде их раскрасневшихся щек и приоткрытых губ. Вынужденная неподвижность его рук была мучительной, когда всё, что он хотел сделать, это кончить самому и схватить Эндрю за волосы, и всё же это делало ощущения ещё более интенсивным. — Эндрю… Эндрю… — голос Аарона надломился, когда он вложил все силы в последний толчок перед кульминацией, почти упав на спину Эндрю, но вовремя сдержался, схватив Эндрю за бёдро. — Не смотри таким ненасытным взглядом, — сказал Эндрю, поднимая глаза на Нила. На его лице промелькнула ухмылка, когда Аарон выдохнул, завернул презерватив в несколько салфеток и выбросил в мусорную корзину. — Повернись, — выдохнул Эндрю в рот Нила, впиваясь губами в его рот в интенсивном поцелуе. Шарики были едва заметны, пока Эндрю игрался с ним, но теперь, когда Нил перевернулся на живот, он снова почувствовал трение о свою простату, что усилило его предвкушение того, когда Эндрю заменит их собой. Эндрю заставил спину Нила выгнуться вверх, когда провёл пальцем по его ребрам и проскользнул под него, чтобы Нил мог расположиться на нём, когда он поджал ноги. Нил слышал, как Аарон раскрыл ещё один презерватив и натянул его на член Эндрю, прежде чем смазать его смазкой. Эндрю направлял его, положив руку ему на бедро, одновременно располагаясь под прямым углом. Он почувствовал натяжение между своими тугими ягодицами, когда Аарон медленно вытаскивал шарики, один за другим, прежде чем заменить их членом Эндрю. Нилу не нужно было много времени, чтобы найти правильный ритм, медленно поднимаясь и опускаясь, пока он не обнаружил правильный угол, под которым головка Эндрю касалась его простаты при каждом толчке. Руки Эндрю на бёдрах задавали темп, в то время как его собственные всё ещё были привязаны к изголовью, его пальцы вцепились в ленты, чтобы сохранить равновесие. Всё это было так знакомо ему: дыхание, их стоны, их руки, блуждающие по его дрожащему телу, Эндрю внутри него, заполняющий пустоту не только физическую, но и эмоциональную. Когда он открыл глаза и опустил голову, то встретил взгляд Эндрю, его полу-прикрытые ореховые глаза показывали его привязанность больше, чем могли бы выразить слова, поэтому Нил больше не колебался и сократил расстояние между ними. Его горячие губы встретились с горячими губами Эндрю, слившись во всеобъемлющем поцелуе, который ясно дал понять, что его ответ всегда будет «да», потому что его ответ заключался в этих двух парнях, состоял только из них, Эндрю и Аарона, и он никогда не посмеет отказаться от них. — Я люблю тебя, — выдохнул Нил ему в губы, и он имел в виду их обоих, хотя только Эндрю, вероятно, мог его услышать. — Аарон, не заставляй меня умолять, — потребовал Нил, теперь чуть громче. Напряжение в его теле было почти невыносимым, и Аарон, казалось, услышал его на этот раз, потому что Нил почувствовал, как палец Аарона соприкоснулся с членом Эндрю, когда он вошёл в него. Это было так хорошо, так много, так реально после всей пустоты и лжи, из которых состояла его жизнь до того, как он встретил их, и это заставляло его хотеть никогда больше не отпускать их, поэтому он расслабился, облегчая Аарону введение второго пальца и третьего, прежде чем заменить пальцы на всю длину члена. Это всегда удивляло его заново, когда он думал, что уже привык принимать их обоих, но ощущения никогда не были одинаковыми. Они словно создавали тела друг друга каждый раз с нуля, и то, что они оба заполняли его, никогда не было таким же, как в прошлый раз. Его лёгкие болели, горели, кожа кипела, когда руки Аарона блуждали по его спине и шее, а рука Эндрю сжимала его бедро, его большой палец тёрся о бедренную кость, в то время как он дрочил Нилу другой рукой, царапая зубами его соски и живот. Он чувствовал, как сжимаются все нервы в его паху, прежде чем он, наконец, рухнул в оргазм. Эндрю вжался в него, выкручивая запястья и поглаживая Нила, сдаваясь собственному оргазму. Его бедра приподнялись, чтобы насладиться каждой долей наслаждения, которую он мог получить от своих последних толчков внутри Нила и о уже обмякший член Аарона, когда Нил излился на его живот. — Чёрт, — сказал Аарон, его голос был хриплым и едва слышным, и когда он отступил, Нил выпустил его, всё ещё ощущая себя полным. Он почувствовал как ленты на его запястьях ослабли. В тот момент, когда его руки освободились, он запустил их в волосы Аарона, притягивая того к себе и довольно поцеловал, затем сделал то же самое с Эндрю и наблюдал, как близнецы слились в небрежном поцелуе, после чего все трое рухнули на матрас, переплетая пальцы. — Я думаю, что Маленький Помощник Санты не нужен, когда у меня дома двое, ха, — рассмеялся Нил, его грудь вздымалась и была наполнена теплом не только от прошедшего оргазма, но и от лучшего рождественского подарка, о котором он только мог просить. — Заткнись, Нил, — одновременно сказали близнецы. Это был всего лишь один из многих удивительных рождественских дней, которые ждали их впереди, несмотря ни на что.