Это делают все... На площади Гриммо 12.

      Джинни сидела в своей кровати, скрестив ноги по-турецки и следила за тем, как мелькают в руках Гермионы спицы. Она и на площадь Гриммо прихватила пряжу, чтобы за каникулы связать ещё носочков и шапочек для эльфов-домовиков. — Гермиона, а у вас Крамом было что-нибудь больше поцелуев? Гермиона подняла глаза на рыжую подругу. — Нет, мы только целовались. — она слегка покраснела. — Но ведь он старше, он, наверное, хотел большего… — задумчиво произнесла Джинни, накручивая локон на палец. — Мало ли что он хотел, я пока не готова к такому. А почему ты спрашиваешь? — она приподняла брови. — У вас уже что-то было с Майклом? — Нет, ничего серьёзного не было… Ты же знаешь, с кем бы я хотела свой первый раз. — Я думала, что с Майклом Кормаком ты забудешь про Гарри… — Забудешь его пожалуй! Ты видела, какой он в ОД? А когда встаёт рядом и поправляет движение моей руки… — А, так вот почему ты специально неправильно выполняешь заклинания? — усмехнулась Гермиона. — Так заметно, что специально? — растроилась Джинни. — Мне заметно, остальным — не знаю. Гарри вон по Чжоу сохнет… Они даже поцеловались после последнего занятия ОД.       Джинни грустно вздохнула. — Мы тоже целовались с Майклом. А ещё он прижимал меня к стене в нише за статуей. — она покраснела и захихикала. — И я почувствовала, как у него член встал под мантией.       Гермиона закатила глаза. — Это нормальная физическая реакция, у них в этом возрасте эрекция плохо контролируется. А может случаться вообще без причины, во время спорта например. — Что, прямо на метле? — Джинни ошарашенно округлила глаза. — Ох, уж этот ваш квиддич, — щелкнула языком Гермиона и углубилась в вязание. — Откуда ты это всё знаешь? — Вы что, не пробовали читать? — Гермиона начала сердиться. — Да ладно тебе, расскажи ещё что-нибудь. — Ну, ещё у них бывают ночные поллюции… Это когда во время сна происходит семяизвержение (это нужно для сброса лишнего семени), если мальчики сами не мастурбируют, — бесстрастно продолжила свою лекцию девочка. — Это как? — Джинни приоткрыла рот. — Ты серьёзно не знаешь? Хотя, с таким количеством братьев на квадратный метр в доме, я даже рада, что они все достаточно осторожны. — Они тоже это делают? — удивилась Джинни. — Все парни это делают, — безапелляционно заявила Гермиона, удивляясь наивности своей подруги. — Так что это? — Стимуляция руками, — она немного задумалась, — или ещё чем-нибудь. Джинни не сводила с неё глаз. — Грубо говоря, когда член встаёт, мальчики его теребят руками, происходит семяизвержение и член расслабляется. — Фу, ты так рассказываешь, будто медицинскую сводку. — поморщилась Джинни, она ждала более волнующего рассказа. — Но это естественно, — возразила Гермиона. — Когда мы с Майклом целовались в той нише, и он прижимал меня к стене, я не удержалась, и погладила его твёрдый член, через одежду. — А он? — оживилась Гермиона, откладывая вязание. — А он сначала весь напрягся, потом его будто дрожь прошибла, а потом он резко засобирался в свою гостиную.       Гермиона вся подалась вперёд, слушая рассказ Джинни. — Он кончил? — щеки Джинни раскраснелись. — Похоже на то. — Гермиона блеснула глазами. — Когда он меня обнимает, я чувствую такое тепло внизу живота… А ещё, будто писать хочется, — почему-то шёпотом добавила Джинни, — и потом долго это тянущее чувство внизу… И выделения больше обычного.       Гермиона улыбнулась. — У меня тоже так было с Виктором.              Джинни ещё больше покраснела и придвинулась ближе к Гермионе, кажется, она наконец-то подошла к той теме, о которой хотела поговорить. — И вот однажды в этом состоянии я пошла мыться, — она облизала пересохшие губы и продолжила. — Я направила лейку с водой… ну, на это место, и меня словно дрожь пробрала. Я стала гладить там намыленной рукой… И меня словно током ударило, дыхание перехватило, и тряхануло так, что я чуть не упала! Я еле удержалась, навалившись на стену в душе.       Гермиона слушала с удивлением. — Это был оргазм, — вынесла она свой вердикт и отвернулась, на её лице читалась зависть. — А ты не пробовала себя там трогать? — спросила Джинни. — Я не могу расслабиться, — резче, чем следовало, ответила Гермиона. — Ты просто много переживаешь, то из-за учёбы, то из-за Гарри, то из-за домовиков. — уверено заявила рыжая подруга и улыбнулась. — Думаешь, я не хочу расслабиться? У нас СОВ уже в этом году! А угнетение эльфов…       Джинни перебила её. — Я когда это делаю, думаю только о себе, отключаюсь от всего остального, я глажу свою грудь, бёдра, а потом уже глажу между ног… — вдруг оживилась Джинни. — Так ты не один раз это делала? — удивилась Гермиона, запутавшись в «показаниях» подруги. — Ну, после первого раза мне так понравилось, что я теперь делаю это каждый раз, когда моюсь. — Оу. — Гермиона вздохнула. — Хочешь, я тебя научу? — улыбнулась Джинни, двигаясь ближе. — Интересно, как? — скептически приподняла брови Гермиона. — Я сделаю это тебе! — Но я не хочу это делать с другой девушкой, я хочу делать это сама. — У меня кое-что есть! — Джинни хитро улыбнулась, и в этот момент она была особенно похожа на Фреда и Джорджа. Она порылась в сумочке и достала небольшую склянку. — Это что, оборотное зелье? — удивилась Гермиона, узнав вязкую неприятную жидкость. — Откуда? — Снейп притащил целый котёл для нужд Ордена, а я отлила немножко, никто не заметит!       Гермиона покачала головой. — Я выпью зелье, стану тобой и приласкаю тебя, как тебе план? — спросила Джинни, стягивая с себя пижаму, она даже не сомневалась, что Гермиона согласится.       Гермиона молча дёрнула из головы волос и протянула подруге. Та уже была в одних трусиках, через тонкую ткань которых отчётливо читалось очертание припухлых от возбуждения половых губ. Длинные рыжие волосы закрывали налившуюся юную грудь.             Гермиона рассматривала бледную кожу подруги, усыпанную веснушками.       Джинни бросила волос в склянку с зельем и залпом выпила.       Волосы потемнели и завились, она немножко уменьшилась в росте, и у неё пропали веснушки. Мгновенье, и перед Гермионой в ночной сорочке стоит Гермиона в одних трусиках.       Джинни с восторгом осматривала своё новое тело. Не стесняясь откинула волосы за спину, поглаживая грудь с большими тёмными ореолами. Гермиона не сводила с неё глаз.       По телу Джинни пробежали мурашки, и соски на груди стали похожи на сочные вишенки.       Она продолжила осматривать себя и гладить.       Гермиона растерялась, но она уже чувствовала тепло внизу живота.       Джинни сделала шаг в её сторону. — Подожди! Мне нужно привыкнуть. — настоящая Гермиона села на свою кровать.       Гермиона-Джинни не спорила. Она легла на свою кровать и раздвинула ноги. Запустила одну руку в трусики, а второй продолжила гладить свою грудь. Она прикрыла глаза от удовольствие, дыхание становилось глубже, а пальцы, скользившие между ног — быстрее.       Гермиона ерзала на кровати, в её трусиках уже было сыро, она облизывала губы, наблюдая, как ласкает себя её двойник. — А можно я? — спросила она. Джинни улыбнулась и кивнула. — Иди сюда! — она стянула с Гермионы сорочку и влажные трусики, обнажая тёмные кудрявые волосы на лобке. — И чего ты стесняешься? — спросила Джинни. Настоящая Гермиона выглядела менее уверенной в себе, чем Гермиона-двойник.       Джинни тоже сняла трусы и потянула подругу на свою кровать. Они легли рядом, вплотную друг к другу, обе раздвинули ноги, сгибая в коленях.       Джинни протянула руку к киске Гермионы. А та не решалась даже пошевелиться. — Не бойся! — Джинни поцеловала Гермиону в щеку, а когда та повернулась к ней и в губы.       Это было так странно, чувствовать свои же губы, видеть свои чудесно уменьшенные зубы, чувствовать прикосновение своих же рук. Гермиона постепенно расслабилась и стала чувствовать себя непринуждённее.       Джинни скользила двумя пальцами по киске Гермионы, постепенно находя нужный ритм, она круговыми движениями теребила клитор подруги.       Гермиона попыталась проделать тоже самое с киской Джинни, но была слишком поглощена получаемым удовольствием. Весь мир отключился, всё сошлось в одной точке, которую сейчас теребила её копия.       Тело само стало выгибаться навстречу движениям руки Джинни, которая с восторгом смотрела на подругу, продолжая её ласкать, ускоряясь и усиливая нажатие.       Гермиона резко напряглась, издала громкий вздох, и её бёдра сами сделали несколько резких рывков вперёд, ноги затряслись, она откинула голову, глубоко дыша через открытый рот. — Мерлин, это просто… — она задыхалась и не знала какими словами передать свои ощущения. — Охуенно? — спросила Гермиона-Джинни хитро улыбаясь, она продолжала водить пальчиками по киске Гермионы, наблюдая, как её ноги всё ещё поддергивает от разрядки.       Наконец, она убрала свою руку от Гермионы и занялась собой. Она слишком возбудилась и тоже хотела получить свою порцию наслаждения.       Гермиона встала, устраиваясь напротив Джинни, у противоположного края кровати. Она с интересом наблюдала за тем, как двигаются пальчики её двойника на клиторе.       Она раздвинула ноги и попробовала повторить, клитор, после долгой стимуляции, был слишком чувствителен. Она застонала, это чувство слишком сладкое, слишком…       Джинни приоткрыла глаза, наблюдая за Гермионой. Она всё поняла. Она легонько шлепнула себя по клитору. А потом продолжила гладить. Гермиона с удивлением смотрела на подругу. — Попробуй! — посоветовала Джинни и снова шлепнула свою киску.       Гермиона попробовала, по телу пробежала новая волна возбуждения, да, это помогло, ощущение в клиторе стали сильнее.       Она ещё и ещё шлепала себя, а потом с упоением быстро теребила свой клитор двумя пальчиками, всё больше набирая скорость.       Пока не согнулась пополам, ощущая новые всплески оргазма. Джинни с улыбкой смотрела на неё, содрогаясь всём телом, она тоже кончила. — Вот видишь, это совсем не сложно, — улыбнулась она, её волосы стали выпремляться и приобретать рыжий цвет. — Спасибо, — ответила Гермиона, растрепанная и раскрасневшаяся, она снова надевала на себя сорочку.