Не место для бабочек III: Клинок доблести

«Командир, ну как же так?» — Вольжиф, все еще не веря в случившееся, смотрел, как белобрысый граф мажет чем-то командирский лоб. Мерисиэль, чтоб ее, никак на это не отреагировала — не попыталась отбросить руки зарвавшегося советника, не покраснела густо, до багрового, даже не отпустила никакого бесполезного комментария вроде «спасибо» или «не стоило, Дейран». Она вообще никак на него не отреагировала, только в очередной раз метнулась во сне, морщась, будто от боли. На бледной щеке эльфийки блеснула слеза; граф быстро, походя, смахнул ее тряпицей, будто спрятал важную улику от посторонних. От Вольжифа, например. Его в шатер никто не звал — он пришел сам. Очевидно, все в лагере сейчас думают, что доблестная командирша с минуты на минуту вылетит из шатра, вся такая сияющая и сильная, и наваляет и пожару, и настырно падающим с небес крылатым уродам. В темноте гаргульи казались Вольжифу особенно огромными и жуткими, поэтому-то он и рванул в командорский шатер, надеясь, что хотя бы здесь будет безопасно. Или хотя бы более-менее спокойно. Увы, оказалось, что здесь еще менее спокойно, чем снаружи. Коленки упрямо тряхнуло дрожью, хоть Вольжиф и запретил себе осторожничать. Пятки начало припекать от нетерпения, все тело требовало движения, быстрого и направленного куда-нибудь подальше. Это будет не побег, нет — тактическое отступление с гордо поднятой головой, без стыда или еще какой малознакомой Вольжифу эмоции. Или с любой эмоцией вообще, но при этом с целыми костями и на своих ногах, а не в лапах летучей твари, на которую смотреть-то страшно, не то что использовать в качестве транспорта. Уголек старательно перетирала в ступке какую-то сухую траву, поданную ей Ненио. Сама кицуне, нервно покачивая мохнатым хвостом, с самой серьезной в мире мордой капала красноватую жидкость на вонючее прозрачное желе. Вольжиф попытался обозвать его «соплей», но взгляд магички, обещающий все земные и небесные кары, заставил его скоренько поправиться. Иначе пришлось бы выслушивать лекцию о том, чем текстура «желе» и текстура «слизи», которой являются сопли, кардинально отличаются друг от друга. На это не было ни настроения, ни времени, ни желания — впрочем, последний пункт был бы действителен в любой ситуации. С Ненио и Дейраном все было донельзя понятно. А Уголек-то что здесь забыла? Магией они командира уже полечили, без особого толку. Знаний, нужных для приготовления всяких там магических мазилок, у бродяжки быть никак не могло. Так чего она тут торчит, когда бежать надо?.. Ненормальная. Вольжиф осторожно шагнул к выходу из шатра, в последний раз глянув на непобедимую командиршу, которую наконец-то победили. Почему-то Вольжиф почувствовал себя так, будто его предали: обещали же, что все хорошо будет. Ну, не вслух, не прямо, но по факту — почти гарантировали. Вместо богоизбранной непобедимой легенды подсунули просто эльфику, которую легко можно отравить, проклясть или что там еще с ней случилось. Тем не менее, на улице разверзся филиал бездны в худшем его варианте, и ждать пару денечков, пока Мерисиэль очухается, нельзя. Нет у них пары денечков, даже пары часиков нет. Скоро летучие уроды сорвут с шатра крышу ко всем лярвам, похватают их всех и швырнут в самый глубокий овраг, который найдут поблизости. И засыплют сверху какой-нибудь дрянью. Воздуха на всех не хватит, а Вольжиф-то маленький, нежный и ранимый, ему не хватит раньше всех. И не будет его больше, бедного, очень бедного тифлинга. Слишком бедного, чтобы вот сейчас взять — и умереть. А Уголька это все, кажется, совсем не волнует, а она ведь тоже совсем бедная. И еще маленькая, тощая и ломкая, вся в этих шершавых шрамах. Вот чего она тут торчит, если пора отступать и перегруппировываться? — Ведьмочка, — Вольжиф, сделав над собой усилие, постарался спокойно улыбнуться. — Тебе бы тут не стоять. Командир не жилец, надо… — Не говори так! — Уголек неожиданно громко его осадила. — Она сильная и обязательно справится! — А вдруг, не успеет? — мягко парировал Вольжиф. Оглянулся на командира: Арендей как раз мягко, неожиданно почти нежно промакивал бледный лоб бьющейся в кошмаре Мерисиэль очередной тряпицей. Лицо у графа при этом было самое напряженное и даже обеспокоенное, как если бы он… фу, даже думать об этом мерзко. Почему-то захотелось, чтобы в шатер немедленно вбежал Ланн, эти двое подрались и командир восстала из полуживых, чтобы их помирить. Но Ланн не вбежал, драки не случилось, и командир только забормотала во сне что-то несвязное, скривившись так, будто орет изо всех сил. Вольжиф вздохнул и снова обернулся к Угольку, продолжающей сосредоточенно истирать сухие листочки в не менее сухой порошок. — Послушай, ведьмочка, — он старался говорить тихо и вкрадчиво, по-прежнему одаривая девчонку лучшей из своих улыбок. — Нам очень срочно нужно уходить. Мы с тобой маленькие и совсем тут не нужны. Командир, конечно, сильная, и обязательно справится. Ненио умная, Дейран вообще замечательный, если что — целого Ратимуса позовут. И все у них будет хорошо. А мы только мешаемся. — Мальчик-тифлинг, не мешай девочке делать дело. Можешь пока разжечь горелку, — Ненио неопределенно махнула в сторону командорского стола, заваленного сейчас содержимым, кажется, сумки кицуне. «Вот ведь… ушастая!» Вольжиф заговорил еще тише, опустив пальцы на руку Уголька. Она вопросительно посмотрела на него в ответ, и в черных глазах снова отразился Вольжиф — морда у отраженного тифлинга выходила уверенной и ужас какой хитрой. Незнакомец доверительно улыбался, и настоящий Вольжиф этим отражением почти загордился. — Пойдем. Мы им правда совсем не нужны, а себе очень даже пригодимся, — он попытался забрать из пальцев девчонки пестик. Но она вцепилась в него как в последнюю надежду и отдавать явно не собиралась. — Можешь забрать эту дрянь как сувенир, только пожалуйста… давай уже пойдем. — Сейчас командор проснется — и сразу пойдем! Мы там, снаружи, тоже нужны, но нужно потерпеть, — Уголек улыбнулась, явно снова услышав не то, что он пытался сказать. — Мне тоже страшно, Вольжиф, и вообще всем страшно, но… Вольжиф негромко, но очень грязно выругался. Короткая фраза, подцепленная им в одной из прошлых банд, была, кажется, на гномьем… или полуросличьем. Ни того, ни другого Вольжиф не знал, как и значения фразы, но так даже было лучше. Выхватив из рук эльфийки пестик, он выскочил из шатра, понадеявшись, что ведьма бросится за ним подобно глупому ребенку, у которого забрали очень нужную и совсем не бесполезную игрушку. — Вольжиф, подожди! Вольжиф!.. — закричала она ему вслед. И послушно побежала. Снаружи кипел бой… нет, бойня. Вольжиф метнулся в сторону, уворачиваясь от неверного замаха когтистой лапы, почти словил стрелу на половине пути к своему шатру. И заметил, что убежище, набитое добычей, занялось живеньким веселым огнем. Пришлось резко сворачивать; он обернулся, чтобы убедиться, что девчонка все еще следует за ним. «Отстанет — сама виновата будет…» — успокоил себя тифлинг. Но на всякий случай обернулся еще раз. За ведьму все-таки тоже было осторожно. Он петлял между шатрами, уводя Уголька к окраине лагеря, оборачивался максимально часто, насколько возможно, чтобы не воткнуться носом в едва протоптанные тропинки. Девчонка кричала что-то, блестела своими черными глазищами, ловившими отблески пожара, и — о чудо! — продолжала бежать следом, несмотря на творящийся вокруг хаос. Она будто не видела, не замечала, как обеспокоенно вьется вокруг Сажа, как вопят размахивающие холодным железом крестоносцы — и как зловеще клокочут гаргульи. И насколько их много, и насколько мало уже крестоносцев. Отблески пожаров мелькали на искаженных паникой лицах, делая их едва ли не страшнее гаргульих морд. Где-то раздался громкий, и оттого зловещий смех — на высоких, свистящих нотах. От этого Вольжифу стало еще осторожнее. Вор обернулся в очередной раз крайне не вовремя — под ногу прыгнул, будто живой, мелкий камешек, и тифлинг, шипя от негодования, растянулся на влажной земле. — Вольжиф! — пискнула Уголек. Бросилась к нему… Черный силуэт резко опустился сверху и снова поднялся, все произошло за несколько секунд. Только что ведьма испуганно неслась Вольжифу на выручку, а теперь пропала. Сверху донесся короткий визг — и затих. Вольжиф почувствовал, что сердце вот-вот проломит ребра, от паники — лярвы с две это осторожность! — сперло дыхание. Он вскочил, завертел головой и вовремя заметил приближающуюся крылатую фигуру. В ее лапах был зажат молчащий, неестественно выгнутый крестоносец. Форменный табард основательно окрасило кровью, в мертвой руке крепко зажат обломок меча. Тварь отбросила сломанную добычу и зависла в воздухе, тяжело рассекая его огромными крыльями. Труп промял крышу лазарета и медленно, будто лениво соскользнул на землю с противным хлюпающим звуком. «Надо бежать!» — гонгом ударило в сознании насмерть перепуганного тифлинга. И он побежал, машинально засунув украденный пестик в карман штанов. Побежал так быстро, как никогда; губы, будто чужие, резво бормотали заклинания. Ускорение, марево, невидимость… следом — молитву Калистрии. Спасение трусливых хвостатых задниц совсем не ее профиль, но вдруг повезет? В конце концов, больше защиты искать негде, не у кого. Кругом мировая язва, куда ни глянь, позади — стремительно отдаляющийся крестоносный лагерь. Дыхание бьется, отравленный гарью воздух остро пахнет серой и железом, обжигает легкие. Тифлинг остановился, чтобы перевести дыхание, и оглянулся в последний раз. От крестоносного лагеря к ближайшей горе тянулась вереница крылатых тварей, в лапах которых что-то орало и извивалось. И подобной судьбы Вольжиф для себя не хотел, потому собрался с силами и снова побежал прочь. Куда угодно, лишь бы подальше. Никаких связных мыслей в голове не осталось, как и места для бесполезных эмоций вроде стыда или страха. Можно сказать, Вольжиф в совершенстве овладел искусством выключать голову, когда работа есть только для быстрых ног.