Не место для бабочек III: Клинок доблести

Коридор уперся в дверь и повернул туда, откуда пришел бездыханный уже минотавр. Надо сказать, Ри успела не на шутку испугаться, услышав его рык — встретить существо таких габаритов в тесном коридоре с высокой вероятностью значило попрощаться с жизнью. К счастью, обошлось, и не без своевременной помощи появившегося будто из ниоткуда алхимика — его пируэты в воздухе выглядели так, будто приземистое тело полудворфа совсем ничего не весило. Для того, чьи корни восходят к дворфам, он вообще был слишком уж похож на человека — поведением, голосом, фигурой. Просто ростом ниже — и нимб над головой иногда вспыхивает. А так — парень как парень, ничем не хуже тех, какими полны людские города. Сейчас он выглядел дерганым, и к двери подлетел самым первым, будто, как и сама Ри, отчетливо ощущал за ней источник таинственного шепота, оглушавшего их уже несколько десятков минут. — А где Камелия? — спросила наконец Ри, когда Иламин, вполголоса грязно матерясь, сломал в замке пыльной двери очередную отмычку. Алхимик вздрогнул, но упорно продолжил разбираться с замком. — Внутри. Наверное, — бросил он через плечо. Отмычка щелкнула, кусочек толстой проволоки отлетел в сторону и со звоном упал на каменный пол. — Дьявол! — Я могу попробовать… — подала голос Арушалай. Несмотря на неуверенный, просительный тон, взгляд ее твердил, что ничего пробовать суккуба не собирается. Только делать — наверняка. Алхимик хмыкнул и посторонился, чтобы дать ей возможность оценить состояние замка. — Как она туда попала, если дверь заперта? — спросила Ри. Алхимик пожал плечами и огляделся. — Куда бы еще она делась, командор? В пол впиталась? Вознеслась в Элизиум? — Почему сразу Элизиум? — вмешалась Сиила. — Чего бы ей там делать? Она же крестоносец… — Бабушка твоя крестоносец, — огрызнулся Иламин. — Никуда она не вознеслась. Не знаю, куда делась, здесь оставлял… — Леди Гверм настолько отчаялась, что позволяет себя где-то «оставлять»? — Дейран усмехнулся. — Как неожиданно и низко пало ее достоинство. — Зуб выбью, — буркнул Иламин. Граф замолчал, вместо ответа окинув алхимика неприязненным, почти брезгливым взглядом. — Напомни, зачем мы его с собой таскаем? — шепнул он на ухо Ри так, чтобы слышала только она. Вопрос не требовал ответа — его можно было рассматривать как очередную шутку Арендея, в меру жестокую, в меру оскорбительную. Но по спине Ри отчего-то пробежали мурашки, захотелось куда-то спрятать руки и опустить глаза. Тронутому дыханием аазимара уху стало неожиданно горячо, и даже шепот предка, твердивший дурацкую детскую считалочку, куда-то подевался. Ри вдохнула спертый воздух подземелья и сделала вид, что поглощена пляской тоненькой отмычки в изящных пальцах Арушалай. Что-то отчетливо щелкнуло, и дверь со скрипом отворилась; суккуба отошла в сторону, пропуская вперед бормочущую молитву Сиилу. В помещении впереди было совершенно темно, и Ри машинально бросила вперед магического светляка, освещая путь… *** — Ее здесь нет, — резюмировал Иламин. Кажется, только он мог говорить — Ри и вовсе позеленела, и Ланн допустил идиотскую мысль, что теперь они наконец-то хоть как-то будут смотреться вместе. Допустил, но смешок оставил внутри — открывшаяся картина не располагала ни к шуткам, ни к мыслям о романтических глупостях. Комната забита трупами. Некоторые из них выглядели совсем свежими — в основном у массивного алтаря и у трех каменных пластин на противоположной от входа стене. Сиила пришла в себя первой после алхимика и прошагала вперед, безрассудно и смело ступая по темному полу. При каждом шаге под ее ногами что-то мерзко хлюпало или хрустело. Ланн сглотнул и накинул на голову Мерисиэль капюшон, отсекая ее от слишком жестокой реальности. — Я в порядке, — пробормотала командор, возвращая капюшон на плечи, и проследовала за паладином. — Камелии здесь нет, — уверенно повторил Иламин. — Она где-то в другом месте. Какой-то он стал разговорчивый — кажется, раньше алхимик и двух слов нормально связать не мог. Интересно, это на него так действует местная «болтливая» аура, или дело в чем-то другом?.. — Проверь в том углу, где… ох, посторонись… — Дейран захрипел, странно булькнул и толкнул алхимика в сторону, шумно опорожнив желудок. — Запашок и впрямь… почти как дома, в Натхолме, — пробормотал Ланн. — Дейран! Подойди сюда, — Ри обернулась, от былой «зелености» на серьезном лице не осталось и следа, темные глаза сверкнули заклинанием истинного зрения. — Нужна твоя помощь. — Мне бы самому помощь не помешала, — прокряхтел Арендей, но, пошатываясь, послушно побрел на зов, утирая губы белоснежным платком. Откуда он его взял в походных условиях?.. — «Говори с нами», — прочитала Сиила, проведя пальцем по первой таблице. — На второй про молитву, на третьей, кажется, какие-то заклинания… — пробормотала Ри. — Рассеивание магии, — Дейран прокашлялся. — Но с ошибками. Не знаю, как это должно сработать. — Я могу попробовать, — подала голос Арушалай. Она снова говорила слишком тихо, чтобы быть замеченной, а потому так и осталась стоять в дверях, оглядываясь то на алхимика, то на темный коридор, из которого они вошли. Ланн тоже стоял посреди комнаты, ровно как и суккуба ощущая себя совершенно ненужным; Иламин пронесся мимо, заглянул в каждый угол и, развернувшись на месте, направился обратно к двери. — Ты куда? — Камелии здесь нет, — повторил алхимик. — Пока вы тут ковыряетесь в древностях, ее может кто-нибудь загрызть. — Она большая девочка, раз ушла — значит, захотела, — Ланн попробовал усмехнуться, но всякое желание шутить отпало, стоило ему встретить взгляд огненных глаз рыжего аазимара. В них пылало адское пламя. Именно адское — на простой костерок это было похоже не больше, чем натхолмская похлебка на добрый эль. Тоже огонь — и тоже жидкость. Но какая разница… — Она не в себе из-за этих голосов. Ее нужно найти, вы со мной? — Если заткнуть голоса, то и Камелия в себя придет, верно? — отозвался Арендей, не отворачиваясь от третьей скрижали. — И тут же вернется к тебе под крылышко. — Эти скрижали связаны с шепотом? — догадался Ланн и сделал несколько шагов вперед, заглядывая через голову Ри. — Вероятно, — согласилась командор. Она качнула головой; растрепавшиеся волосы шекотнули кончик носа. Ланн поборол желание придвинуться ближе и обнять ее за плечи — не время и не место для ласк, но эта идея на мгновение показалась ему почти здравой. Он старался не смотреть на изуродованные тела, сваленные ближе к стенам, распятые в кандалах, вбитых в кладку, подвешенные на крюках и изрубленные в странных механизмах. Ни один из мертвецов не выглядел ушедшим легко и быстро — каждого из них мучили несколько часов, а то и суток, вытягивая жизнь по капле. — Я начну, тут просто разговор надо поддержать, — Сиила прокашлялась, приложив кончик пальца к верхней строке первой скрижали. — Лучше этим займусь я, — Дейран успех перехватить ее руку; рукав его куртки оказался в опасной близости от монгрельского носа. Истово захотелось ему врезать. Ланн прикусил чувствительную часть губы и сдержался, напоминая себе, что здесь для этого не место. Первую скрижаль обезвредил Дейран — стоило ему зачитать выбитый на камне текст, как комнату охватило зеленоватое сияние. Сначала Ланну показалось, что включились незамеченные ими ранее светильники, и только потом он разглядел в сплошном мареве очертания изуродованных лиц. Шепот усилился — десятки, сотни людей, погибшие в этой комнате, одновременно говорили с оракулом. Глаза аазимара закатились, губы несли околесицу на смеси всех известных и неизвестных Ланну языков. Ри внимательно смотрела на его губы, украдкой сжимая руку. Граф, будто бы полностью поглощенный ритуалом, почему-то вцепился в ее пальцы. Сцена закончилась раньше, чем Ланну стало по-настоящему страшно — мертвые растворились в воздухе, снова погрузив комнату во тьму. Над головой Дейрана вспыхнул нимб; бирюзовые глаза слабо сверкнули в темноте. Ри пробормотала заклинание светляка, и магическое сияние выхватило из тьмы ее бледную руку, все еще сцепленную пальцами с желтоватой аазимарской. Ланн сглотнул подступающую ярость. Она просто беспокоится о соратнике, сейчас не время выяснять отношения. Второй скрижалью Мерисиэль занялась сама — читаемый ею текст сначала звучал как молитва, обращенная к Наследнице. Ее Ланн много раз слышал от Сиилы и даже почти выучил краткую версию, но постепенно знакомые слова сменились иными, и теперь звучало имя совсем другого бога. Потом третьего, четвертого — после слова, слетающие с губ жрицы, совсем перестали быть понятными. Дейран внимательно следил за ее губами, даже когда вокруг снова полыхнули призрачной зеленью фигуры замученных, вторящие странной молитве. Ланн повернул голову, встретившись с невидящим взглядом незнакомого эльфа. Это мог быть один из его дальних родственников? Может, друг его родственника? Так или иначе, мертвец не видел и не мог его видеть — глаза всех потусторонне-присутствующих были устремлены на Мерисиэль, окруженную почему-то слабым лиловым сиянием. За спиной коротко выдохнула Арушалай, медленно подошла ближе, чуть коснувшись плеча монгрела краешком крыла. И снова все закончилось, и снова Дейран и Мерисиэль обмениваются странными взглядами, не расцепляя рук. Третьей скрижалью тоже занялся Дейран — он никого не спрашивал, ему хватило взгляда Ри, в котором не было и капельки протеста. С первыми словами заклинания, исковерканного, со множеством ошибок, по стенам, полу и потолку от скрижали прошли тонкие голубоватые нити, похожие на трещины. Духи пришли снова — на этот раз их казалось еще больше, чем было в первые два раза. Они обступили аазимара со всех сторон, протянули к нему руки — и с пальцев каждой просыпались яркие голубые искры, помогая Дейрану обратить темные чары, запершие их здесь на долгие годы. Ритуал длился целую вечность; Ланн не мог шевельнуться, почти запретив себе дышать — все это время Ри внимательно следила за губами Дейрана, коверкавшими магические формулы, выводящими их то в странные подвывания, то в обрывки сбивчивых молитв. Шепот духов дошел до крика, в котором ясно читались нотки ликования и предвкушения, пока вдруг не взорвался воплем многих глоток, от которого потемнело в глазах. Ланн сморгнул слезы и глубоко вдохнул; наступила тишина, вернулась темнота. Очищенные скрижали слабо сияли в темноте голубоватым светом. Шепот исчез. — Помогло? — громко шикнула Сиила. — Да, спасибо, — отозвался некто у них за спиной. - Так гораздо лучше.