Не место для бабочек III: Клинок доблести

Первым в относительно приличный вид привели бывший постоялый двор Дрезена, куда тут же набилась свита Голфри с королевой во главе. Командору досталась цитадель — официальное низложение и окончание похода откладывалось, потому для всего отряда определили и отмыли несколько жилых комнат. Быт потянулся тягуче и скучно — то и дело под нос Мерисиэль, неизбежно клюющей носом над рабочим столом, пихали какие-то бумаги, требующие ее подписи. За спиной, сменяя караул, дежурили то Ирабет, то Аневия, и Ри всерьез обеспокоилась их семейным благополучием. По всему выходило, что они почти не видятся из-за необходимости нянчиться с ней. Ри благодарила богов, что Арилу не выбила из ее памяти умение писать и читать на основном языке Мендева, но тут же сдавленно материлась, понимая, что тогда ее, очевидно, совсем бы освободили от бумажной работы. Письма в основном исходили от солдат и офицеров, просивших отпуска, от родственников военных, от которых долго не поступало вестей, а также от неожиданно большого количества купцов, дельцов и торгашей, просивших разрешения за приличный взнос в казну похода разместить в Дрезене свои лавки или представительства. Нашлись и те, кто чего-то требовал: некий Фэй утверждал, что по праву наследования является собственником дрезенской таверны «Полумера», которую собирался привести в порядок и открыть для посетителей в кратчайшие сроки. Ри трижды перечитала приложенные документы и все же припечатала официальное письмо красным штампом «принято» и украсила загогулиной личной подписи. Ее пришлось отработать отдельно — если в прошлом у сельской жрицы и был личный автограф, из памяти он выветрился бесследно. А скорее всего сельским священицам автографов просто не полагалось. — Полезное умение, — похвалил Дейран, наклоняясь и заглядывая ей через плечо. — Пригодится, когда нагрянет толпа жадной до сенсаций аристократии. Прядь золотистых волос аазимара щекотнула ухо Ри и она передернула плечами, отгоняя неуместную дрожь, и зачем-то обернулась к Ланну, который вообще от нее почти не отходил. Он мягко улыбнулся половинкой губ, и дрожь отступила — как и вызвавший ее Арендей. — А ты за чем пришел-то? — поинтересовался Ланн. — За завтраком, — удивился Арендей. — Почему бы не проверить на кухне, а не в командорском кабинете? — Потому, — граф таинственно улыбнулся, поймав взгляд Ри. Она покраснела и вернулась к разбору корреспонденции. На очереди оказалось письмо Гверма, жертвующего походу средства для восстановления какого-то монумента. За спиной захлопнулась дверь, и буквы на дорогой бумаге начали понемногу складываться во что-то осмысленное. Без Дейрана определенно соображалось лучше. — Граф в последнее время ведет себя странно, — подала голос Аневия. — Ты бы поторопился, Ланн… — Эмм… я работаю над этим, — пробормотал он. Когда Ри обернулась, монгрел уже делал вид, что увлечен вырезанием чего-то из кусочка дерева. На полу росла кучка деревянной стружки, резак в руке Ланна резво придавал чурке форму гуманоидной фигурки. Аневия почему-то вздохнула и беззлобно, почти мечтательно усмехнулась. За дверью послышались торопливые шаги — Ри отложила занесенный над бумагой штамп и вздохнула. Она уже догадывалась, что снова вызвало такую спешку. — Командор! — запыхавшийся крестоносец ударил себя кулаком в грудь. — Ваш дракон снова пробрался на кухню! — Что на этот раз? — Ри укоризненно посмотрела на выглянувшего из-за ноги парнишки дракона беспорядка. — Опять выпечка? — Печенье, — сокрушенно кивнул крестоносец. — Свежайшее, для королевских сопровождающих. — Я же говорила тебе не озорничать? — дракончик сник под ее взглядом, выражая крайнюю степень раскаяния. — Тебе обязательно достанется, вовсе не обязательно пугать поваров и оставлять королеву без завтрака. Дракончик склонил голову еще ниже, но хитро стрельнул глазами в сторону крестоносца. Тот торопливо отошел в сторону, опасаясь быть игриво укушенным за какое-нибудь неожиданное место. Впрочем, особым разнообразием в этом плане дракончик не отличался — обычно укусам подвергались лодыжки, задницы и запястья нечаянных жертв, и целью диковинной зверушки было вовсе не нанесение увечий: челюсть, снабженная рядами ровных белоснежных зубов-иголочек, едва смыкалась, больше пугая сопровождающих, нежели нанося им какие-то раны. Ри помнила, как этот же дракончик разбирался с демонами, охранявшими подходы к Минаго, и догадывалась, что на этот раз он и правда просто играет. Но получить даже почти безболезненный укус все равно никто особенно не желал. В общем, большого вреда неожиданно обретенный питомец не приносил, но и спокойно сидеть рядом с командором отказывался. Каждый раз лиловое чудо куда-то исчезало, а сопровождалось обратно к командорским покоям, служившим и кабинетом, одним из крестоносцев и новостями об очередной шалости. Откуда дракончик взялся Ри так и не поняла, но заговорщицкий взгляд голубых глаз говорил о том, что зверушка куда умнее, чем пытается казаться. Ей очевидно тесно было в цитадели, но прогуляться с ней командору было некуда и некогда. А наблюдение за склоненной над столом спиной выбранной им хозяйки явно совсем не казалось дракончику увлекательным занятием. Под строгим взглядом Ри он вошел в комнату и юркнул в определенный ему уголок, на тяжелую подушку, позаимствованную из запасов королевы. С чистым бельем и постельными принадлежностями в Дрезене все еще было очень напряженно. — Разрешите идти? — нетерпеливо напомнил о себе крестоносец. — Да… то есть, разрешаю. Можете быть свободны, спасибо, — Ри улыбнулась, и крестоносец удалился, чеканя шаг по гулкому коридору. Дверь закрылась, снова отсекая командорское рабочее пространство от шума строителей и уборщиков, приводящих цитадель в приличный вид. Скоро королева обещала доставить новые ковры, картины и гобелены для украшения командорского этажа. Ей виднее; только она знает, кто станет градоначальником свежезахваченного Дрезена. Наверняка это будет какой-нибудь граф. Или графиня. Или завалящий полевой командир — один из тех, кому по указу королевы положен был короткий отпуск. Ри только надеялась, что ей не придется торчать тут указанные в каждом втором запросе две недели — но все равно послушно опускала штамп на письма, подписанные именами из недлинного списка, утвержденного Голфри. Иногда, правда, хитрила, одобряя запросы еще и тем, кого дома ждали маленькие дети; вспомнилась Айла Ваэрис, и на душе снова потяжелело. Розоволосую эльфийку Ри помнила еще по Кенабресу, и со смертью ее смириться не выходило тем паче, покуда так и не было найдено ее тело. Родным оказалось нечего даже похоронить. И таких запросов Ри регулярно читала несколько десятков. Думать не хотелось, куда делись тела. — Ланн, можешь… — Ри коротко оторвалась от прошения некого Санхаммера, просившего права на открытие ювелирной лавки. — Присмотреть за драконом, пока я не закончу с бумагами. Дракон, попытавшийся было снова улизнуть, замер на месте и повернул голову в их сторону. Лиловый хвост совсем по-кошачьи вильнул, крылья дернулись в ожидании. — Это месяцок-другой? — отозвался Ланн, соскребая с деревянной фигурки толстую стружку. Вместе с ней прочь отлетела заостренная щепочка, призванная быть то ли рукой, то ли рогом фигурки; Ланн недовольно хмыкнул и отложил рукоделие на тумбу вместе с резаком. На памяти Ри это была уже третья его попытка, и каждый раз он умудрялся отрезать фигурке что-то лишнее, жалуясь, что древесина совершенно не похожа на кость, резьбой из которой он занимался в Натхолме. — Видимо, время у меня есть, — он усмехнулся. — А куда ты один собрался? Дракончик, явно намеревавшийся улизнуть, замер у двери и обиженно опустил лиловую голову. Крылышки дрогнули, хвост дернулся совсем как у большого чешуйчато-лилового кота. Надзор в любом виде он, как создание беспорядка, не любил, и потому бунтовал. Ри не особенно разбиралась в драконах, но ей все же почему-то казалось, что питомец еще очень молод. — Спасибо, — Ри улыбнулась Ланну и повернулась к дракончику. — Мы с тобой обязательно погуляем, когда я закончу. Дракончик вздохнул совсем по-человечески. Очевидно, он тоже не ожидал увидеть хозяйку свободной менее, чем через пару месяцев. Когда стук коготков стих за дверью, слившись со звуками каменного скрежета и приглушенных разговоров рабочих, командор наконец-то смогла вернуться к прямым обязанностям. Пачка непросмотренных бумаг на столе вопреки логике отказывалась уменьшаться, а через пару часов, после завтрака, появится еще одна. Королева будто бы пыталась отыграться на неудавшемся командоре, завалив его всеми бумагами, какие смогла найти. А ведь казалось бы, стоит быстро решить этот вопрос — и Ри больше никогда не будет мельтешить перед глазами… они с Ланном собирались в Натхолм, Дейран планировал даже составить им компанию в дороге. Ему накануне доставили вести, что родной особняк полностью готов к возвращению хозяина. Ри даже получила персональное приглашение на следующую же вечеринку, но не собиралась им пользоваться — странная реакция на прикосновения и даже вид Арендея вызывали острое чувство стыда. Ни в его причинах, ни в том, почему так дико бьется сердце, когда он в своей манере пытается с ней заигрывать, Ри разбираться даже не думала. Скоро они станут чуть больше, чем незнакомцами, а может, и вовсе никогда больше не увидятся. Параллельные вселенные сельских священиц и высокородных аазимаров вообще обычно никак не пересекаются, так к чему эти размышления? — Командор, — вдруг заговорила Аневия. — Как тебе Ланн, кстати? Штамп выпал из руки, оставив на прошении нечеткое «ня» вместо «принято». Ри выругалась, осторожно оттиснула правильное слово и поставила росчерк личной подписи, отодвигая бумагу к остальным просмотренным. — В каком смысле? — Как мужчина, — шпионка забрала из рук командора очередную бумагу. — Как ты к нему относишься? Ри внимательно посмотрела на нее, делавшую вид, вчитывается в содержание очередного прошения об отпуске. — Если это не слишком личное, конечно… Ри торопливо вернула себе бумагу и склонилась над ней, пытаясь понять, личное это или не личное. О чем вообще можно говорить Аневии, а о чем — нельзя? В конце концов, она — уши королевы, тогда как ее жена не менее чем карающая длань. Стоит ли делиться с ними личным? Не сыграет ли это против Ри в конце концов?.. — Просто ходят разные слухи, знаешь… он парень хороший. Ничего не подумай, просто ряд знатных любительниц экзотических… любовных развлечений мечтают узнать его поближе, если ты понимаешь, что это значит. Могу пустить слух, что он прочно занят, например… — Пусти, — буркнула Ри. К щекам прилил жар. От этого не выйдет ничего дурного, так ведь? Если что, она просто скажет, что заботилась о личном пространстве друга. Ланн ведь точно не хочет, чтобы к нему относились как к экзотическому любовному развлечению… Да и вообще. Не нужны ему никакие любовные развлечения. Ему есть, с кем развлекаться, и этот кто-то совершенно не собирается это прекращать. Тем более, что в походе они не слишком-то скрывались, без стеснения выходя по утрам из одного шатра. — Как скажешь, — Аневия усмехнулась и кивнула на бумагу, над которой без толку склонилась Ри, в сотый раз перечитывая имя просительницы и вспоминая, было ли ее имя в списке, поданном королевой. — Этой в списках не было, отпуск пока не положен. Ри послушно оттиснула «отказать». В письме не было ничего про детей. Значит, может и позже в отпуск сходить — когда вернутся уже отпущенные на побывку товарищи. Нельзя же совсем Дрезен оставить без защиты? — Тебе бы прерваться. Эти бумаги никогда не закончатся, — Аневия потрепала Ри по волосам. — Прогуляйся, перекуси… — Поспи… — поддержала Ри и зевнула. — Нет, я должна поскорее закончить. Может, тогда королева наконец объяснит, почему я все еще командор. — Боюсь, ты им еще долго останешься, — шпионка вздохнула. — Коней на переправе не меняют. Особенно если речь о темной лошадке. — Каких коней?.. — Королева тебя не низложит, — пояснила Аневия. — Поэтому расслабься, времени на эти бумаги у тебя сколько угодно. *** Над входом в цитадель все еще реяло лиловое знамя — не совсем по центру, но перевешивать его с места, выбранного наугад командором, никто так и не решился. Кутонский ветер трепал лиловый Клинок доблести, украшенный белым, будто сияющим в полуденном солнце, изящным деревцем. Ри пригляделась к древнему гобелену и поняла, что смотрит на него уж слишком долго для той, кто скоро собирается его оставить. Забрать знамя с собой королева точно не позволит — даже измененный, Клинок доблести все еще защищал Дрезен от возвращения демонов. Тем более его нельзя было забрать из города — Минаго так и не нашли, по сообщениям очевидцев она, сиганув с балкона, просто пропала из виду, едва коснувшись ногами площади перед входом. А значит, Минаго может быть все еще в Дрезене. И она проявит себя сразу, как только появится такая возможность. Из груди сам собою вырвался вздох: Ри уже не рассматривала знамя как принадлежащее Иомедай. Оно будто бы стало ее собственным, родным, как и лиловый дракончик, и уже привычные цветные бабочки, витающие вокруг нее в любое время дня и ночи. Оставлять его не хотелось, но все же придется: она не командор и никогда больше им не будет. Королева не станет мириться с кем-то настолько непредсказуемым и своевольным в командорском кресле. Она ясно дала это понять еще до осады, и вряд ли передумала, когда нарушившая ее волю Мерисиэль еще и поменяла рисунок на святой реликвии на более симпатичный. Однако в словах Аневии все же был смысл; позавтракав, они расстались по настоянию шпионки. Ри была отправлена на прогулку по восстанавливаемому городу. Размять ноги, проветрить голову, подумать о своей нелегкой судьбе… Последнего Аневия не говорила вслух, но наверняка подразумевала: перспективы, открытые ее предположением, рисовались совсем не радужные. Почти все друзья уже решили, чем займутся после ее низложения, и менять их планы Ри не хотелось. Это бы значило, что она против воли привязывает их к себе и к месту, где они не хотят быть. Камелия и Иламин, Дейран и Ненио, даже Ланн и Арушалай — все они с нетерпением ждали возможности вернуться домой… или вернуться к своим делам, если говорить о Ненио. Арушалай собиралась присоединиться к ним с Ланном в Натхолме чуть позже — ей предстояло посетить какую-то святыню, и суккуба от всего сердца просила не расспрашивать о ней. И Ри, умерив знаменитое эльфийское любопытство, и правда больше не спрашивала. Для отрекшейся суккубы это место было особенным и важным — должно быть, оно даже было связано с ее становлением дезниткой. Вопросы веры — это куда более личное, чем экзотические развлечения, о которых упоминала Аневия. Экзотические любовные развлечения. Ри дернула плечами, отворачиваясь от трепещущего на ветру знамени. Перед ним даже за воспоминания о «развлечениях» становилось отчетливо стыдно. — Вот ты где! А я тебя везде ищу, — раздалось за плечом. Ри вздрогнула: голос был ей не знаком. Она обернулась, но на высоте своего роста никого не увидела. Чуть ниже стоял и внимательно смотрел на нее лиловый дракончик, пару часов назад отправленный с Ланном на прогулку. Ланна поблизости не наблюдалось. — Чего ты так смотришь, будто впервые видишь? Я ради тебя стольких уже покусала, что пора бы привыкнуть! — дракоша переступил… переступила передними лапами. — Пойдем, я должна тебя кое с кем познакомить. — Ты… ты умеешь говорить? — Ри опустилась перед дракошей на корточки и протянула руку, чтобы коснуться лиловой чешуйчатой головы. Дракоша привычно ткнулась мордочкой в ее руку, на мгновение прикрыв глаза. — А чего ты раньше молчала? — Так сказать нечего было, — крылышки за спиной нетерпеливо дернулись. — Так вот, ты Мерисиэль, но Ри мне нравится больше. А меня Айву зовут, то есть, я сама себя так назвала, а драконам беспорядка это можно. Но это сейчас не важно, тебя очень ждут в другом месте! — Кто… каком месте? — Азатам положен двор. Ты азата, и у тебя тоже будет двор — а там твои друзья будут делать всякие крутые штуки, чтобы помочь тебе в подвигах, — не дожидаясь, пока Ри переварит полученную информацию, Айву бросилась вперед. — Догоняй! — Ри, она сбежала! Я, видимо, слишком стар, чтобы присматривать за молодым драконом… — запыхавшийся Ланн едва успел схватить ее за руку, когда Ри уже была готова последовать за Айву. — Ты куда? Решила прогуляться? — Не знаю, куда я. Но нам точно нужно идти за ней, — Ри ткнула пальцем в замершую у распахнутых ворот цитадели дракошу. — Нет времени объяснять, но она Айву и умеет говорить. А мы идем на мой азатовый двор, потому что она считает, что я азата… — Это где в Дрезене двор… — Понятия не имею! Пойдем, она теряет терпение! — Ри подхватила чешуйчатую лапу монгрела и потащила его за собой. Вместе им ничего не страшно. Даже проказы маленьких элизиумских дракончиков.