Дитя океана

      Дольше ждать они не могли. Они были нужны Нами (по мнению Луффи, по крайней мере), а Усоппу нужна была Мэри, и желательно как можно скорее. Зоро мог стоять на ногах, а значит, и сражаться, так что им нужно было идти.       – Тогда отплываем завтра утром! И нам всё ещё нужен Санджи.       Из Луффи так и пёрло оптимизмом, аж бесило. Зоро видел, как Санджи скрылся на кухне, но с тех пор прошло уже несколько часов. Он ни разу не вышел и, похоже, не собирался выходить. Или не хотел выходить.       Они поужинали в ресторане. Зефф лично их обслуживал. Обслужил, не сказав ни слова, но Зоро как-то подсознательно догадался, что рыбу готовил Санджи.       – Ты всё ещё можешь пойти с нами.       Санджи в оцепенении отвернулся от плиты. Зоро стоял в дверном проёме, что вёл в пустующую кухню. Было поздно, и, по идее, ему тоже уже было пора отдыхать.       – Тебе пора отдыхать.       Зоро сделал пару шагов вперёд. Потолочная лампа осветила его перебинтованную грудь и серьги. Золотые серьги, между прочим. Санджи подумал, что Зоро они очень шли.       – Там тебя ждёт Олл Блю.       Санджи сглотнул, делая шаг назад. Он знал, что, стоит Зоро прикоснуться к нему, проявить малейший знак внимания и доброты, вся выдержка полетит к чертям, и он, как покорный пёс, поплетётся за их лодкой. Он потупил взгляд.       – А Зефф, – проговорил он, – здесь.       Зоро ничего не ответил и вышел. Санджи посмотрел на океан, тщетно пытаясь вздохнуть.       Зоро наблюдал, как мерно движется к горизонту Барати, уменьшаясь и становясь просто очередным кораблём в бескрайнем море. Санджи немного постоял на палубе, а потом исчез – вернулся к своей привычной жизни. Он чувствовал рядом присутствие Луффи: тот тоже смотрел на удаляющийся корабль.       – Ты будешь продолжать искать Олл Блю?       Зоро закрыл глаза, вздохнул, открыл их снова. Как объяснить, что всё, что было связано с Олл Блю, с самого начала напрямую касалось Санджи? Отныне мечта становилась какой-то пустой и больше походила на ложь. Олл Блю всё ещё мог где-то существовать, и, если это так, океан всё так же будет ждать Санджи, который всегда искренне стремился к нему. И он будет счастлив, когда, наконец, найдёт его. Так ведь? Плавать со всеми морскими жителями, собранными в одном месте – разве это не то, для чего он был рождён? Если Зоро каким-то образом удастся дать ему хотя бы толику этого счастья, ответ на вопрос Луффи очевиден.       – Да. Буду.       Было время обедать, и Санджи накрывал команде на стол. Он варил суп несколько часов, полностью погрузившись в готовку и тем самым отвлекаясь от уплывающего прочь Зоро. Плечи были напряжены до предела: он стоял на двух ногах и знал, что каждый в этой кухне теперь знал его тайну.       – Рыбой несёт.       Санджи поднял голову и посмотрел на Зеффа, что отодвинул в сторону пиалу с супом, даже не притронувшись к блюду – ложка лежала забытой рядом на столе. Санджи недобро сощурил глаза.       – Да, на вкус как какая-то тухлятина из старого аквариума.       Санджи догадывался, что они задумали. Точно знал, чего добивались.       – Я не уйду.       Он проговорил это тихо, буквально прошептав в свою тарелку, и зачерпнул ложку супа, отправляя её в рот. Суп был превосходен.       – Слишком мерзко. А я-то думал, чего весь камбуз насквозь провонял дохлой рыбой.       Санджи будто влепили пощёчину. Он не поднял головы, молча продолжая есть суп.       – А вообще нормально, что он обедает с нами? Не хочу потом выметать чешуйки изо всех углов.       – Теперь понятно, почему суп пересолен: он просто налил туда морской воды!       Они такие бездарные лжецы.       – Ему правда стоило свалить с теми фриками – только среди таких ему и место.       – Один резиновый парень чего стоит.       – Или тот зеленоволосый чудик.       – Зуб даю, что они точно переварили бы это дерьмо.       Зачем они это делают.       – Могу поспорить, что Олл Блю они найдут намного раньше, чем любой из здесь присутствующих.       Санджи с размаху положил ложку на стол, впериваясь глазами в Зеффа. Живот крутило от злости, зубы едва не крошились в плотно сжатой челюсти. Он оглядел каждого сидящего за столом, поочерёдно заглядывая в глаза.       – Так вот оно значит как, ха? Ну и что, что я не человек! Я всё ещё не хуже вашего могу надрать кому-нибудь задницу и готовить прекрасную еду! Поэтому просто отъебитесь от меня!       Повисла тишина, и Санджи взялся за ложку, снова принимаясь за еду. Рука предательски дрожала, но он не обращал на неё внимания.       – Баклажан.       – Нет.       – Они все давно знают.       Санджи снова положил ложку на стол и закрыл лицо руками. Он не хотел плакать. Он ненавидел плакать, потому что со слезами море вытекало из его тела, делая его слабее.       – Я не хочу уходить.       – Нет, хочешь.       Санджи встал, сотрясая стол – напитки из некоторых стаканов пролились на скатерть. Он наклонился к Зеффу, хватая его за воротник белой одежды шеф-повара.       – Иди к чёрту! Думаешь, знаешь, чего я хочу? Думаешь, что делаешь мне какое-то сраное одолжение?! Я останусь здесь, в своём…       – ОН НЕ ТВОЙ!       Зефф отлепил от себя руки Санджи, вставая по весь рост. Санджи сделал шаг назад. На этот раз за грудки его схватил Зефф, грозно шевеля усами.       – Это я построил это место! Ты просто был мелкой рыбёшкой, которую я подобрал! Я никогда не нанимал тебя! И никогда не давал повышения! Ты здесь даже не работаешь, баклажан!       Санджи хотелось орать. Было больно, он знал, что всё это было постановкой и ложью, но всё равно было так больно. Он знал, что был су-шефом, и что был су-шефом здесь, в своём доме.       Это мой дом.       – Но, если до тебя не доходит, и дополнительные пояснения всё ещё требуются, я объясню. Ты уволен, так что пакуй свои никчёмные поварские умения и выметайся с моего корабля.       Санджи прикрыл глаза, устало продолжая спор.       – Ты не можешь уволить того, кто не работает здесь, старый хрыч. Придумай другое объяснение.       – Я уже собрал твои вещи.       – Они уже уплыли.       – А хвост тебе для красоты что ли? Давай делай свою рыбью магию и догони их!       Санджи почувствовал, как из него вытекает море, обходя все воздвигнутые стены самоконтроля и просачиваясь через глаза. Он поднял голову и посмотрел в глаза Зеффу.       Зеффу, с человеческой душой и человеческим сердцем. Он мог бросить Санджи, он мог съесть Санджи, это же было для него проще простого. Намного проще, чем то, что он сделал. Он мог умереть, и на этом бы всё закончилось. Никто не заставлял Зеффа брать его с собой, учить всему, что знал сам, и давать ему дом. И сейчас Зефф просит забыть всё, что он для него сделал, и оставить его?       – И как, нахрен, я тогда отплачу тебе долг, старикан?       Зефф поднял руку и потеребил его за голову, привычно тормоша мягкие светлые волосы.       – Ребёнок не может быть должен своему родителю, дурошлёп.       Санджи всхлипнул. Слёзы текли ручьём и капали на пол. По тому, как дрожала рука Зеффа, он знал – тот тоже плачет.       – Иди и найди Олл Блю, Санджи.       Он найдёт. Даже если придётся исползать океанское дно – он найдёт. Даже если придётся продать собственный хвост. Даже если придётся отказаться от океана в своей крови.       Он схватил сумку.       Зоро наполовину свесился с перил, прекрасно осознавая риск бухнуться за борт и ничуть не заботясь об этом. Вдалеке что-то брызгалось и сверкало, как бриллиант, всколыхивая в Зоро надежду, как в наивном ребёнке. Своей рациональной, взрослой частью он знал, насколько глупо было даже думать, что это могло быть тем, что он надеялся увидеть, но другая часть требовала завалить хлебало. В воде снова что-то плеснуло, и Зоро схватился за мечи, чувствуя, как по телу пробегают мурашки.       Прямо рядом с кораблём раздался ещё один мощный всплеск, а потом из воды взлетел Санджи, забрызгивая палубу, так высоко, будто был неподвластен гравитации. Он выгнулся в воздухе над судном, бешено шаря широко раскрытыми глазами по палубе, пока не нашёл ими Зоро.       – ЗОРО!       Он бежал так быстро, как не бегал никогда в своей жизни, снимая мечи с пояса и на ходу сбрасывая сапоги, и, не тратя времени на футболку, сиганул за борт, ровно туда, где секундой назад скрылся Санджи. Вода больно ударила, и он насильно заставил себя открыть глаза, озираясь вокруг в бесконечной синеве и позволяя себе идти ко дну.       Он не вздрогнул, когда что-то коснулось его. Даже в холодной воде и со всегда прохладной кожей, рука на его щеке была такой тёплой. Тепло проследовало в грудь, наполняя его до краёв, и будь прокляты его глаза, из-за которых он не мог чётко рассмотреть приблизившееся к нему лицо.       Санджи.       – Зоро.       В океане голос Санджи не был резким. Вода будто бы очищала его, делая чуть ли не совершенным, самым фантастическим звуком, который только можно себе представить. Мягкий, как белый песок или облака, и как вечерний бриз, невесомо целующий человеческую кожу. Это было слишком для Зоро, и он сгрёб в охапку расплывающуюся перед глазами фигуру, как можно крепче притягивая к себе.       Санджи. Санджи, Санджи, Санджи.       Было что-то особенное в том, как Санджи обнял его в ответ, придерживая за плечи. Будто бы они снова были детьми, и Санджи удерживал его в воде, не давая пойти ко дну, с такой душераздирающей нежностью. Зоро был уверен, что от Санджи в принципе не могло исходить что-то, кроме доброты и ласки. Парень мог перерезать ему горло, и это всё равно было бы пропитано нежностью.       Зоро проклинал своё тело, которому стало постыдно не хватать кислорода. Он начал задыхаться, голова кружилась, но до последнего не выпускал Санджи из объятий. Это было проявление высшего доверия – не прерывать контакта и не устремляться к поверхности, когда Санджи обнимал его в ответ. Он заключил лицо Зоро в ладони, очерчивая скулы большими пальцами.       – Возьми мой.       Вопрос "твой что?" умер, не успев родиться, когда его губ коснулись чужие, чуть прохладные. Зоро скорее от шока открыл рот, и в него сразу же вдохнули воздух. Губы Санджи, настойчивые и сладкие, вдыхали в него жизнь. Даже если и существовал другой человек, который целовал до этого Зоро, все ощущения меркли в сравнении с тем, что он испытывал сейчас. Он поймал себя на мысли, что поразительно легко принял тот факт, что он никогда не хотел целовать никого другого.       Они наконец отлепились друг от друга, осознавая, что, наверное, стоило прекращать тонуть и возвращаться на корабль. Их ждал Луффи, в конце концов.       На поверхность они всплыли одновременно, Зоро сразу же начал тереть глаза, чтобы как можно скорее увидеть не расплывающегося Санджи перед собой. Первым, что он увидел, была широченная улыбка на алебастровой коже, озарявшая и так слишком идеальное лицо Санджи солнечной теплотой. В его глазах было так много – всепоглощающего облегчения, радости, вновь обретённой взволнованности и воодушевления. Обожания, до последней капли направленного на Зоро – тоже. Если бы Зоро хватало смелости, он бы назвал это любовью, но он не будет льстить себе раньше времени. Хорошего понемногу.       – Са-а-а-анджи-и-и! Это значит, что ты приготовишь мне мяса?!       Через борт перекинулась верёвочная лестница, и Зоро с Санджи синхронно задрали головы, натыкаясь на довольные рожи Луффи с Усоппом. Зоро схватился за лестницу, подтягиваясь вверх, а Санджи рассмеялся.       – Ну, раз мой капитан хочет мяса, я обязан его приготовить.       Когда Зоро перелез через перила, то застал только отголоски понимающей улыбки Луффи: тот уже переваливался через борт и смотрел на Санджи, нацепив одну из своих фирменных глуповатых улыбок.        – Так поднимай свою задницу сюда, кок.       Ему в лицо прилетело солёной водой, немного задевая Усоппа, из-за чего тот взвизгнул. Санджи перевёл взгляд на Зоро, разбивая улыбкой сердце и, скорее всего, даже не осознавая, насколько чертовски красив был в этот момент.       – Да, да. Передайте мою сумку.       Усопп, который до этого уже выловил его вещи, скинул её обратно. Зоро завороженно смотрел, как Санджи взмывает из воды вверх одним мощным взмахом хвоста, изгибаясь и кружа в полёте и позволяя излишкам океана покинуть тело. Он преобразился в небе, на фоне солнца, из-за чего тело казалось чёрным от бьющих в глаза лучей, и, сделав заключительное сальто, стрелой направился к палубе, грациозно приземляясь на обе ноги. Он застёгивал брюки на талии, всё ещё без рубашки, и выглядел обычным человеком.       – Думаю, мне пора приниматься за обед. Не могу же я позволить голодать своим накама.       Зоро следил, как он вдевает руки в рукава рубашки и как тянется в сумку за ботинками и галстуком. Он не стал застёгивать рубашку – пока не завязанный галстук был обмотан вокруг шеи – и прошлёпал босиком по палубе небольшого одолженного корабля, держа ботинки в руках. Зоро пошёл следом, не отрывая глаз от длинных изящных ног и думая, что заработал себе очередной фетиш. Санджи глянул на него через плечо, когда за ними захлопнулась ведущая в камбуз дверь, и, усмехнувшись, опёрся поясницей на кухонный стол.       – Чего смотришь, маримо?       Он не переставал склабиться, когда Зоро подошёл ближе, оставляя между ними считанные сантиметры пространства. Санджи смотрел на него своими голубющими глазами, так что мечник в них чуть не захлебнулся.       – Подумал, что тебе потребуется помощь, когда ты выйдешь из воды, и всё такое.       Усмешка Санджи сменилась озадаченностью, брови удивлённо поползли вверх.       – С чего бы мн…       – Думал, тебе будет сложно дышать на открытом воздухе.       Зоро подался вперёд, кладя руки на стол по обе стороны от бёдер Санджи, и прижался к нему грудью. Бледные щёки заалели на такую близость. Он смотрел, как губы Санджи снова трогает улыбка, едва заметная, но тёплая и так и манящая поцеловать.       – Вот.       Сказал он.       – Возьми мой.