Do you want fun or you want game?

      Прогуливаться по опустевшей улице с самого утра было для Достоевского сродни тому самому наркотику. Опустошённые улицы, блеклый туман, тишина, если не обращать внимания на стук его собственных лакированных туфель, и тёмные окна в каждом встречном доме придавали Лондону загадочность. В воздухе витал запах дождя – азота в совершенно маленьком количестве, и опасность от него забавляли Фёдора – а грязь и лужи на дорогах, пасмурное небо и мелкий дождь успокаивали душу. Чёрные волосы Достоевского были заплетены в короткий смешной хвостик и спрятаны под шапкой-ушанкой, которую тот сильнее натянул на голову. Он очнулся здесь не недавно. В этом мире, совершенно отличающимся от его, не было ни эсперов, ни технического прогресса. Вместо машин – кареты, а полиция здесь и вовсе называлась Скотланд-Ярдом, но была всё также бесполезна. Он очутился в Великобритании, 1879 год. Правящая миром, величайшая в истории империя, управляется народом, не составляющей и трёх процентов от населения. Полноценная классовая система издавна прочно укоренилась в этой стране. Лишь статус и знатность крови рода, в котором рождается человек, до конца жизни определяют его положение в обществе. На самой верхушке классовой системы – аристократы. После них шёл средний класс и простолюдины. Большинство из них – рабочий класс, а ниже всех находятся нищие. Те, которых даже за людей не считают.       Фёдор же не определял себя представителем какого-либо сословия. Он был и будет Богом, что прольёт кровь грешников на эту грязную землю. И если раньше это были эсперы, то теперь это не кто иные, как действующие мерзко аристократы.       — Это классовое неравенство... — брезгливо сощурив взгляд фиолетовых глаз на дороге перед собой, говорил сам себе Фёдор. Он поправил немного съехавшее из-за ветра пальто на плечах, — Противное зрелище.       Была бы его воля, он бы остался дома, в тишине, тепле и спокойствии, распивая чаи в комфортном молчании со своим арендодателем – Мисс Хадсон. Но, к сожалению, за всё нужно платить, поэтому им было решено устроится на работу и чёрт возьми ему почему-то приглянулся университет в другом городе, к которому на поезде два часа езды. Благо, через месяц должно начаться лето и заслуженные выходные как для преподавателей, так и для учеников. Фёдор на это надеялся. Встреча с директором прошла на ура, Фёдор ему очень понравился и слишком легко тот стал преподавателем литературы в Даремском университете. Наверное, это и к лучшему, но, видимо, директор ожидает от него слишком многого, раз с таким энтузиазмом принял.       Прибыл он в Дарем уже ближе к десяти утра и в запасе был ещё час до начала его занятий. Не смотря на просьбы директора познакомиться со своими коллегами, Фёдор не горел желанием их видеть. Наверняка, такие же напыщенные, высокомерные и, главное, глупые.       — Господин! — Фёдор резко остановился посреди улицы, вырываясь из своих не радостных мыслей. Он обернулся на зовущего его мальчика, который, увидев остановившегося Фёдора, тут же ускорился и догнал его. — Господин, не хотели бы вы купить у меня несколько яблок? — неловко переминаясь с ноги на ногу, держал в руках небольшую корзину с ярко-красными яблоками, спросил мальчик. Он не поднимал взгляда на Фёдора, которого такое поведение вовсе не озадачило. Грязная и в некоторых местах порванная одежда, лицо, всё в пыли. Точно ниже рабочего класса, если и вовсе не нищий. Фёдор имел аристократическую внешность, поэтому этот ребёнок его боялся.       — Сколько будет стоить вся корзина? — мальчик так и замер, шокировано смотря на Фёдора, что без интереса смотрел на плоды. Как бы оно не выглядело, но из яблок можно было сделать вкусную и так им обожаемую пастилу.       Уж Мисс Хадсон точно справится.       — Два фунта стерлингов.       — Так мало? — удивился Достоевский и достав из кошелька три золотые монеты, взял корзину в руки и протянул ладонь с монетами ошеломлённому мальчику.       — Что...?       — Здесь не хватает? — нахмурился Фёдор, рассматривая монеты. Деньги никогда не интересовали его, как средство для достижения целей. Иногда Достоевский действительно не понимал их ценность.       — Наоборот, здесь слишком много! — возмутился мальчик, — Мне не нужна подачка!       — Вот как... — протянул мужчина, после чего усмехнулся и схватил ребёнка за руку. Насильно раскрыв детскую ручку, он положил на ладонь три золотые монеты и как ни в чём-то не бывало, пошёл своей дорогой.

***

      Войдя в аудиторию, первое, что мужчина заметил, было количеством учеников. Тех было всего десять.       — Добрый день, присутствуют всё, или кого-то нет? — смирив их своим уставшим взглядом, спросил Фёдор.       — Да, все здесь, учитель!       — Вроде же Люсьена нет. — недоумённо посмотрев на однокурсника, произнёс веснушчатый парень. Его рыжие волосы были разлохмачены и в принципе он выглядел неряшливо. Видимо, проспал и опоздал, но Фёдор сейчас винить его не будет. Он сам опоздал на десять минут, немного потерявшись в большом городе, а после и в громадном здании.       — Я всё равно пройду по списку, вы должны это понимать. — не смотря на них, ответил Фёдор и прошёл к учительскому столу, — Моё имя Фёдор Михайлович Достоевский. Я преподаватель литературы, а также философии, поэтому ваше участие в разговорах со мной действительно необходимо, также как и инициатива. Я не хочу загонять вас в рамки общественности. — ученики даже рты пораскрывали от удивления. Прошлый учитель был строгим и напористым, а в его жизни был девиз: «Моё мнение – ваше мнение». Прошлого преподавателя не интересовали ученики, лишь зарплата. — Давайте для начала познакомимся. — он повесил пальто на деревянный стул и сняв шапку, бережно положил на стол. В аудитории было довольно темно, единственным источником света были ряд окон, из которых было видно пасмурное небо над парком и вторым корпусом университета.       — Итак, — объявил Фёдор, прокручивая ручку в руке, — Мэйсон Годольфин       — Тут. — вяло отозвался парень, сонно качаясь из стороны в сторону. Казалось, ещё мгновение, и тот точно упадёт со своего места да так и заснёт на полу.       — Как же хорошо я тебя понимаю, у меня также не было желания переться сюда, но что поделаешь. Это учёба, это работа, это обязанности. — отметив Мэйсона как присутствующего, ответил Фёдор, после чего вновь поднял взгляд, — Люсьен Дандуори.       — О-Он неважно себя чувствует! — очевидно паникуя, произнёс светловолосый юноша. Он пытался скрыть это за улыбкой.       — Понятно, передавай ему привет от меня и скажи, что если он и дальше будет прогуливать, — Достоевский быстро раскусил ложь паренька, что сразу же побледнел, — долги у него будут очень большими. — сделал акцент на предпоследнем слове Фёдор, на что студент тут же закивал головой. — Виктор Кент.       — Тут. — твёрдо ответил высокий парень, поправив спавшие очки. Его осанка была ровной, словно натянутая струна. Фёдор усмехнулся, понимая, что парень пытается произвести на него хорошее впечатление, но в глаза своими карими глазами не смотрит, боится. Отметив парня, Фёдор продолжил отмечать присутствующих.       — Чарли Лестер? — буква "р" из уст Фёдора была шипилявой, но это учащимся показалось очень даже милым.       — Тут!       — Гарольд Марч?       — Есть!       — Эдгар Нортгемптон?       — На месте!       — Тейд Персиваль?       — Присутствует. — ответил светловолосый врунишка, как его прозвал Достоевский.       — Альфред Скарборо?       — Присутствую. — не отрываясь от книги, ответил парень, что сидел дальше всех. Одиночество ничуть не смущало его, как и холод с обеих сторон парты.       — Фредерик Сомерсет?       — Тут.       — Эдмунд Толбот?       — Его нет, он приболел и вынужден был остаться в общежитии! — сильно смущаясь от своего громкого голоса, проговорил парень, глаза которого были словно ночное небо, сияя от звёзд. Фёдора действительно зацепили его глаза.       — Передавай ему от меня пожелания о скорейшем выздоровлении.       — Да, учитель!       — Уилтшир?       — Тут!       — Оскар Уинчестер.       — Присутствует! — тут же откликнулся тот самый веснушчатый парень с широкой улыбкой на лице. Казалось, в такую пасмурную унылую погоду он был единственным радостным человеком.       — Вас всего десять. — скорее утверждение, нежели вопрос, но Фредерик всё же ответил:       — Да.       — Хм, что же, ладно. На каком материале вы остановились с прошлым учителем? — а в ответ Фёдору лишь молчание. — Вы действительно не помните, или просто не хотите контрольную? — даже подняв брови от удивления, спросил Достоевский.       — Прошлый учитель не заботился о наших знаниях, поэтому... — неловко перебирая пальцами, ответил Эдмунд.       — Хм, это очень плохо. — устало вздохнув, ответил Фёдор. — Будем начинать всё сначала. — но вместо грусти Достоевский встретился со странной радостью, которая насторожила мужчину, — Скажите мне, — открыв книгу на первой странице, мужчина встретился с её описанием, поэтому охотно пролистав четыре страницы, он наткнулся на первого писателя в этой книге. — что вы знаете о Джоне Брауне? — на его вопрос сразу трое подняли руку.       Достоевский махнул рукой наугад.       — Он английский писатель, драматург и поэт. — ответил Альфред.       — Ещё?       — Философ... — неуверенно произнёс Эдгар.       — Не бойтесь, говорите увереннее. — посоветовал преподаватель, — Откройте тетради и запишите, — Достоевский взял мел в руки и написал имя того, кого они изучают сегодня, — Джон Браун. Английский писатель, драматург и поэт, философ, эссеист, сатирик. Родился пятого ноября 1715-го года. Умер двадцать третьего сентября, 1766-го года. Это всё, что вы запишите на сегодня по указаниям. Далее, конспектируете на своё усмотрение. — он обошёл стол и уселся на него, лицом к ученикам, что от такого на секунду опешили, но тут же стали переписывать. — Кто-нибудь читал хоть какое-то его произведение? Например, пьесу «Барбаросса»? Либо же «Ательстан»?       — Я. — поднял руку Альфред, — Я читал сатиру на лорда Четэма, выпущенную в 1760 году. — Фёдор за маской спокойствия удивился такой подробности. — «Разговор в царстве мёртвых между Периклом и Космоном.» — этот ученик даже название запомнил.       — Кто-то ещё читал? — поинтересовался Фёдор, на что ученики закивали головами.       — Этого писателя мы учили, мы его прошли.       — То есть это вы помните? — нахмурился Фёдор.       — Да.       — Тогда чего же молчите? Вы настолько не хотели писать контрольную работу? — каждый из учащихся стыдливо опустил голову, смотря куда угодно, но только не на учителя. — Вы серьёзно обманули меня? Вам должно быть стыдно, хотя... Каждый человек в своей жизни раза четыре, но лгал. — ученики удивлённо посморели на него. Это было действительно удивительно. Любой другой учитель бы уже давно плохую оценку поставил, особенно прошлый учитель литературы. — Я не вижу смысла осуждать вас и портить хорошие оценки двойками, но в следующий раз больше не лгите, иначе я присмотрюсь к вам сильнее и вы не то, что солгать не сможете, — он сощурил свои, необычные для каждого здесь, фиолетовые глаза, — вы в принципе свободно со мной разговаривать не сможете, потому что я не смогу доверять вам.       — Извините.. — на эту синхронность провинившихся детей Фёдор бесшумно спрыгнул со стола и обойдя его, пролестнул несколько страниц толстой, в коричневой обложке, книги, бегло проглядывая содержание. Он обпёрся руками о стол, поставив ладони по бокам от книги, и устало вздохнул.       — Говорите уже, на каком произведении остановились. — сказал он, продолжая листать книгу, — Обещаю перенести контрольную на два урока позже, чтобы мы повторили материал и вы смогли написать на отлично. — На него тут же уставились десять шокированных и радостных взглядов. Увидев это, Фёдор ухмыльнулся. — Вникайте в каждое моё слово, мой предмет важен для вашей мозговой активности.