Спустя полтора года.
Здравствуйте. Помните меня? Это всё та же я: Хиро Шэр, выпускница художественной академии, начинающий архитектор. Хотя, та же ли? Сейчас я разбираю вещи в своей новой однокомнатной квартире в Токио, куда мне пришлось переехать из своего родного городка по работе. Так: книги и каталоги - на стеклянный стеллаж, осеннее пальто - на вешалку, оно через пару месяцев мне пригодится, одежду - аккуратно на полки в шкаф, свитер в пурпурно-чёрную полоску... Рука замерла над этим предметом гардероба, болезненно сжавшись в кулак так, что ногти впились в кожу. Стало невыносимо грустно и тоскливо. Вот скажите мне: когда хочется плакать, а слёз нет - это признак настоящей боли? Ладно, забудьте. Это очередной риторический вопрос. Я небрежно бросила свитер на кровать рядом с подушкой - по привычке, видимо, он постоянно валялся у меня там в старой квартире. Прикосновение пальцев к ткани вызвало приступ воспоминаний о той сумасшедшей неделе, которую теперь я считаю не иначе, как странным шизофреническим бредом. Да-да... Я больше не возвращалась в мир Реборна, не гуляла по коридорам варийской резиденции, не виделась с принцем-потрошителем... О своей навязчивой любви к нему я стараюсь не думать: как можно любить того, кого не существует? Вот и я о том же: никак. Но люблю. Тряхнув слишком длинными, не собранными в хвост волосами, я отбросила мысли о прошлом и продолжила разбирать вещи из многочисленных коробок. Закончив с этим делом, я прошла на свою новую маленькую кухню и поставила чайник. Достав из холодильника небольшой торт, грустно уселась на табуретку. Праздновать моё новоселье было не с кем: я ещё не успела завести друзей здесь, в чужом Токио. Я разрезала торт на кусочки и отошла к плите, чтобы залить кофе в кружке кипятком. Осуществив задуманное, я развернулась с обжигающе-горячей кружкой в руках к столу и замерла: торт с поразительной быстротой исчезал с тарелки, сопровождая своё исчезновение едва слышными чавкающими звуками. - Чаоссу! Вкусный у тебя тортик. - с набитым ртом поприветствовал меня... Реборн. Я выронила чашку, которая со звоном разбилась об пол, заливая мои носки горячим кофе. Не обратив на это внимания, я с беспокойством пощупала свой лоб: а ну как белая горячка? Но нет, лоб вроде холодный. - З-здравствуйте, Реборн-сан. - отозвалась я, переминаясь с ноги на ногу в остывающей кофейной луже на полу. - Как-то слишком уж ты сильно удивлена для той, кто целую неделю провёл вместе с Варией. - весело упрекнул меня Реборн. - Да. То есть, нет. То есть... Разве это не моя шизофрения была? - сбивчиво пролепетала я. - Сомневаюсь, что подробный отчёт босса Варии можно назвать шизофренией. - фыркнул аркобалено. - Да и все остальные члены Варии утверждают, что знакомы с тобой. - Отчёт? - переспросила я, но мне никто не ответил: стул, на котором только что сидел Реборн, был пуст. - Да что же такое?! Меня уже санитарам сдавать пора! Это уже даже не смешно. Из состояния полного оху..., кхм, удивления, самокритики и растерянности меня вывел звонок будильника оповещающий, что мне пора выходить на работу. Я быстро вытерла лужу на полу, надела сухие носки, захватила сумку и умчалась на автобусную остановку, хлопнув входной дверью. И, разумеется, я не захотела остановиться и понять, что я могу вернуться в Варию хоть сиюминутно. Я просто боялась снова поверить в чудо. Домой же я вернулась поздно вечером и сразу же легла спать.На следующий день.
Позднее утро встретило меня солнцем, светящим прямо в левый глаз и пением птиц (Ишь, распелись тут!), часы, жизнерадостно тикая, показывали сейчас половину одиннадцатого утра. Я было вскочила с кровати с уверенностью, что опоздала на работу, но вспомнила, что сегодня суббота и, натянув шорты и футболку, в сонном трансе потащилась на кухню. Заглянув в холодильник и не обнаружив там ничего интересного, я со вздохом закрыла его и прошла дальше. Включила электрический чайник, достала из навесного шкафчика кофе и сахар... Будь я не такой сонной, то наверняка бы заметила, что кухня-то либо определённо не моя, либо за ночь она волшебным образом расширилась и стала больше, либо, судя по тому, как я неплохо в ней ориентируюсь, что это кухня в варийской резиденции. Но, увы, я пока этого не замечала. А потом за моей спиной раздался звук осыпающегося на пол стекла... Я резко обернулась, ожидая увидеть что-то вроде упавшей с края стола тарелки, однако передо мной предстала картина в стиле дяди Репина "Не ждали": до боли знакомая просторная кухня, стоящий в шаге от меня Фран, замершие в дверях Маммоша и Скуало, Бельфегор, сжимающий в руке половинку чашки с ручкой и задумчиво облизывающий порезанный палец. Я незаметно себя ущипнула. Больно. Неужели... я правда снова тут? Вцепившись в чашку, я боялась даже пошевелиться и только удивлённо хлопала глазами. - Вро-о-о-о-ой! Т-ты?! - непривычно резанул по отвыкшим от такой звуковой нагрузки ушам удивлённый возглас варийского капитана. Я смогла лишь молча ему кивнуть потому что ко мне тут же подбежала и принялась душить в объятиях Маммоша. Я обречённо ей не сопротивлялась и попутно объясняла Франу, где это я пропадала, стараясь пока не смотреть на Бела, но явно ощущая на себе взгляд его серо-голубых глаз, скрытых чёлкой. Однако это не был бы принц-потрошитель, если бы он позволил себя игнорировать: мимо моего уха пролетел стилет и воткнулся в дверку навесного шкафчика. - Эй, совсем с ума сошёл?! - наконец, обрела голос я, когда следующий царапнул меня по щеке. - А о-о-он у него-о-о разве е-е-есть? Ум, в смысле? - тут же вмешался Фран. - Ши-ши-ши... Ну, ты, поганец! - в шапку лягушонка тут же воткнулось сразу шесть стилетов. - А ты, принцесса, сегодня уж точно станешь кактусом! Только сначала вот. - Он протянул мне руку: из длинного пореза на пальце всё ещё шла кровь. - Как идиот, так и несчастье... - проворчала я, таща Бела из кухни. В холле мы пересеклись с Занзасом, целенаправленно топающим в свой кабинет: - О, так патлатый правду сказал: ты, девчонка, всё-таки вернулась? - Нет, вам показалось, это тень от коробочки отца Гамлета! - буркнула я. - Ну-ну. - хмыкнул босс всея Варии, оглядывая меня с ног до головы. Оу, а я уже и забыла, что одета в коротенькие шортики, которыми, по причине своей простуды и того, что на дворе была зима, Варию я ещё не баловала. Оставив Бела что-то обсуждать с Занзасом, я зашла в гостиную за аптечкой. - Эй, лягух, а ты табуретку со сломанной ножкой оттуда убрал? - спросил принц у подошедшего к ним Франа. Ответом ему стал звук падения и возмущённо-загадочная фраза "Гхыр ёп куррат!" в моём эмоциональном исполнении. Потирая ушибленный зад и возвращаясь с аптечкой к Белу, я, наконец-таки, ясно поняла: я вернулась! Держись, Вария!