Ожидание заветного в мучениях и тревогах

Переворот, скачок, прыжок, перекат и очередной опасный преступник схвачен, лёжа с завязанными за спину руками. Хэнк действует быстро, как никто другой во всём отряде, во всём спец. наборе службы. С каждым днём он отлавливает бандитов точными и быстрыми движениями в погоне, при особых случаях используя оружие, если коллеги рядом не могут отловить скоро убегающего. Эти криминалисты так же не просты, сила и навыки не ушла от них с годами, и они готовы так же, как и в былые времена бежать и ещё раз бежать от доблестных преследователей. Уимблдон дарует службе небывалый успех и начальники горячо ценят и уважают его. В скором же времени Хэнка ждёт повышение на более высокий этап. Но он не будет просто сидеть, подбоченив ноги и положив на стол руки — нет, он продолжит бороться с преступностью, мстить родным за несправедливо убитых близких, уменьшить число криминальных случаев и событий, раскрыть дела и вести подразделения к этим главным целям. Пусть он и сам много убивал в прошлом, даже совсем недавно — каких-то два-три года назад. Но тогда он мстил за себя, стараясь обезопасить свою жизнь, чисто из самозащиты. Но теперь он дарует безопасный мир другим и делает его более доброжелательным. Он не безумец, не психопат. Своим полным молчанием с теми, с кем он не желает брататься, он и предстаёт в таком свете, весь в крови, как всегда весь в чёрном одеянии, не видно взгляда этого хладнокровного-убийцы. Но он в себе, трезв и хорошо мыслит. *** Выстрел, замедление преступника и его быстрая повязка. Уимблдон редко когда уставал от работы. Точнее, никогда. Совершенно. Но порой он чувствовал, что ему остро чего-то не хватает. Чего-то и, точнее, кого-то (это нужно выделить косыми строками) Он никогда не забывал о Шерифе, звоня по сотой связи и видеозвонкам, когда было время. Конечно же они общаются и через переписки, но — всё это не близкий контакт. Нельзя почувствовать, что ты именно рядом с этим человеком. Не чувствуется дыхание, не чувствуется взгляд, не чувствуется /тепло/. Тепло, которого Хэнку так давно не хватало рядом с /ним/. Но он подавлял свою тоску работой, в итоге не замечая, насколько он "изголодался". Они уже семь месяцев и шесть дней в разлуке. Начальство никак не отошлет его в командировку по поимке преступников в города, где и работает крупное агенство, ибо в ближних Штатах растёт число криминала и особо страшных событий, началом которых являются некоторые люди, осмеливаясь устраивать подобные испытания практически для всего человечества. Ведь это страшно. *** И снова после очередной миссии, командование отблагодарило трудившихся и отправила по своим личным комнатам. В данном секторе трудилось человек 30-35, так что комнаты достаточно обширные, не маленькие и не узкие комнаты можно было отделить всем, как многоэтажные квартиры, но с общим залом и кафетерием. Мысли о завтрашнем трудовом плане и о том, что надо обязательно позвонить Шерифу, были прерваны одним служащим из начальства. Высокий и подтянутый, он с особой важностью и непоколебимым выражениям лица сообщил о срочном выполнении задания особой сложности и отслеживания. Здесь следует отправить Уимблдона и так далее, и так далее. Но все его мысли были заняты осознанием встречи с Шерифом. Он отправляется в тот же штат, что и он! Теперь город Анкоридж отзывался в его душе долгожданной встречей с ним. Прошли явно не года, но целых семь месяцев некоего заточения друг от друга расстраивает и утомляет. Завтрашним утром он отправляется в путь. Вертолёт уже снабжён необходимым топливом и другими не менее важными предметами для долгого пути. И Шериф уже ждёт его. *** Квартира, отделённая для бывшего главы не точь-в-точь, как было в Джуно. Но здесь так же уютно, как и там. Они даже чем-то похожи, что невольно вызывает у Хэнка улыбку. Воспоминания о тех проведённых с Шерифом днях в той базе до сих пор греют его душу, и эти моменты навсегда останутся с ним. Даётся день подготовки, и уже послезавтра они с Шерифом идут на задание, вместе с другими членами группировки. А пока — рядом с ним, напротив него сидит он. Пусть они будут рядом лишь на три-четыре дня, но они рады хотя бы этому. Дни будут быстро идти, один за другим. Так что нужно успевать наслаждаться душевным покоем рядом за отведённое время. Каждый час на счету... Просмотр различных теле-шоу и фильмов за бокалом виноградного вина в обнимку займёт их время, не исключено и поход в кафе. *** И ещё одна выполненная миссия в общую копилку. И ещё один изнурительный день в году. Уставшие и потные, оба пришли на квартиру с желанием поскорее принять душ и улечься на постель. Точнее, Шериф желал. У Хэнка же была работёнка и не такая, но у бывшего главы ещё и слегка свело ногу, пока конечность приходилось держать в стоячем, в добавок в вытянутом положении на висячих прутьях несколько минут. Боль давно спáла и Шериф уже забыл об ужасных судорогах, хоть неприятные ощущение в области растяжения связок остались. День слегка выдался тяжёлым, но не менее интересным и интригующим. Воистину прекрасно идти по следам убегающего преступника, но по пути встряв в неприятную ловушку из почему-то неубранных прутьев. Душ был принят, все были чисты и Шериф с громким вздохом плюхнулся на кровать, попутно включая телевизор. Ничего интересного по телевидению не оказалось, а открывать онлайн-приложения даже не хотелось. Выбирать полчаса фильм или видео не было ровно никакого желания. Поэтому плазму незамедлительно пришлось выключить. Хэнк устроился рядом, но прилёг поаккуратнее и потише. Шериф редко когда зашторивал окна, лунный свет всегда нравился ему, будь то любое погодное условие. Да и на саму луну приятно смотреть. Круглый шар, обрамлённый белым светом, казался этой ночью столь ясным, что хотелось поверить луне, как живому существу. При сине-голубоватом сиянии ночного неба, и едва-едва мелькающих белых звёздах, луна находила своё отражение в облаках, проплывающих мимо неё. Шериф отвлёкся от тяжёлого насыщенного дня и, как и Хэнк, глядел куда-то в самую верхушку окна, где и показывала свой белоликий лик луна. Оба сидели, задумавшись о своём, некоторые их мысли до боли схожи друг с другом, и отчего-то им казалось, что они думают об одном и том же. Повернувшись лицом к Шерифу, Хэнк начал не торопясь перебирать его мягкие локоны. На несколько секунд, тот зажмурил глаза от мягких движений рук возлюбленного. Играться с его шелковистыми волосами доставляло Уимблдону одно удовольствие, наблюдая за тем, как Шериф ласково жмурится. - Ты устал? Хэнк перестал перебирать волосы партнёра, возможно, собираясь доставить ему ещё больше удовольствия и приятных ощущений. Ухмыльнувшись, Шериф ответил: - Пожалуй, я уже чувствую себя более отдохнувшим. Надеюсь, ты тоже. - Да, я тоже, - Хэнк резко приблизился к лицу бывшего главы и внимательно наблюдал за его лицом, уделяя особое внимание горящим от понимания всего происходящего глазам. Опаляя Шерифа горячим дыханием, Уимблдон как можно нежнее поцеловал его в желанные губы. Разорвав небольшой поцелуй, оба сразу захотели большего. Проникая своим длинным языком в рот партнёра, Хэнк прошёлся по деснам и ровным зубам, сплетая их языки в страстном порыве долгой разлуки и небывалой нежности. Шериф глухо стонал, прикрывая глаза. Сейчас он чувствовал себя словно не в себе. Ощущения, не сравнимые ни с чем, они будто не в этой реальности. Лишь шуршащие простыни под ними и скрип обширной кровати заставляет вспомнить, что это материально, и всё происходит сейчас, не в каком-то сне. Шериф в удовольствии закатывает глаза, это длится уже с минуту, и им значительно не хватает воздуха. Они разорвали свой через чур интимный поцелуй и принялись на скорую руку раздеваться, не тратя много времени на одежду. Кровь быстро поступила в половой орган, эрекции долго ждать не пришлось. Два обнажённых разгоряченных тела требовали успокоения друг от друга, в желании утопать в этих ласках. Не просто трахаться без должного себе отчета, а чувствовать, кто с тобой, и что с тобой. Достав что-то похожее на тюбик крема из-под полки, Хэнк действовал быстро, намазав на пальцы крем. Слов здесь не требовалось, Шериф кратко кивнул, сообщая о своей полной готовности, спустя три с лишним года отношений он был готов ко всему, и это явно не паранормальный случай в отношениях между официальной парой. Уимблдон засунул в узкое колечко мышц сначала один палец. Бывший глава еле слышно застонал от новых ощущений, но, на удивление, больно не было. Лишь лёгкий дискомфорт в начале сопровождал его, елозя простыни пальцами, но спустя нескольких секунд он привык, расслабившись. В ход пошёл второй палец, а потом и третий. Хэнк наблюдал за сладостной негой, которая со временем начала показываться на лице его возлюбленного. И всё в его нутре скручивалось от нетерпеливого возбуждения поскорее доставить больше удовольствия и себе, и Шерифу. Но он терпел. Нельзя было торопиться, для начала необходимо хорошо растянуть партнёра, и тогда он будет готов принять что-то побольше. Наконец вытащив пальцы, Хэнк хрипло-возбуждающим голосом прошептал бывшему главе лишь одно слово: - Расслабься... После чего последовал поцелуй. Короткий, но такой нужный, как вода в знойную засуху. Туманный взгляд бывшего главы был словно обуят дымкой от резкого прилива крови в столь интимной обстановке. Ему это нравилось. Всё в Шерифе перевернулось, но он спокойно расслабил все мышцы, полностью отдавая и поручая себя заботливым ласкам Хэнка. Шерифу ничего не грозило, он в полной безопасности, ведь сейчас его орудует никто иной, как Хэнк Уимблдон. Ему он может доверять, так же, как и он сам ему. Осталось лишь ощущать себя и ощущать его... слышать неравномерное дыхание взволнованного Хэнка, словно он в горячке или в лёгком опьянении от их обычного вечернего вина. Он полностью трезв, но в тоже время и нет. Смазанный половой орган медленно входит в ещё девственное нутро такого же мужчины, как и Уимблдон. Хэнк придерживает бывшего главу за внутреннюю сторону бёдер, фиксируя положение. Этой ночью, природная невинность этого места навсегда потеряется и совсем-совсем утопнет, исчезнет в этой страсти, белых шёлковых простынях и жарких стонах Шерифа. Сначала не большой дискомфорт, но спустя три-четыре толчка, стало полегче. Член каждый раз досягался до самой чувствительной точки - простаты, что дарило незыблемые ощущения, желая закончить здесь и сразу. Не было даже намёка на боль, всё вошло гладко и Шерифу было невероятно трепетно-приятно лежать, сгиная ноги под его не сильным напором и даже слегка поддавать такт, двигаясь на встречу и так же трепетно стонать, произнося его имя: - А-ах... Хэнк!.. Хэнк подался вперёд, даря Шерифу множество поцелуев, ласково касаясь языком до языка партнёра, всё также нежно сплетая их в незамысловатых узлах, заглушая громкие стоны. Шериф хватал его за сильные мускулистые руки, попутно поглаживая спину и касаясь гладко выбритого лица. Узкие стенки заднего прохода возлюбленного Уимблдона кольцом сжимали его половой орган. Это было во много раз приятней, чем что-либо другое. Намного приятней, чем могло оказаться... Хэнк ускорил темп. Близилась кульминация, кровать под ними быстрее прогибалась, издавая лишь слабые, еле слышные за их занятием скрипы. За ними наблюдала лишь луна через узко распахнутое окно, в помощь освещая их голубоватым отливом своего ночного сияния. Она навсегда останется свидетелем их чувственной и самой запоминающейся ночи, навсегда сохранив память о ней. Сжимая простыни в сладостной неге, Шериф протяжно застонал своим грубовато мягким голосом. В сию же минуту конец был достигнут и белесая жидкость разлилась по его животу. За ним кончил и Хэнк, тяжело отдышиваясь. Спустя секунды, последний принёс салфетки. Оттерев от себя остатки белой субстанции, первым делом в душ поспешил Шериф, рассеянно сонно умываясь. А за ним и Хэнк. *** - Как ты себя чувствуешь? После первого полового акта зачастую может быть тяжко физически и слегка морально. Хэнк спешил разузнать о текущем состоянии любимого, надеясь, что он был нежен и не причинил особых болей. - Хм... я думаю, что со мной все в порядке, - на будущее уже зная, что завтра уж промежность будет болеть из-за первого раза, так что хорошим самочувствием и ощущением там, Шериф долго похвастаться не мог. Но зато это было просто феерично и он чувствовал себя неимоверно хорошо, - никогда бы не подумал, что мой первый раз с мужчиной окажется таким... мягким, как бы это сказать. Извини, мозги не варят. - Я понимаю, - Хэнк улыбнулся своей мягкой улыбкой и натянул одеяло на них повыше, - Что ж, тебе нужен отдых после этого. Доброй ночи... - И тебе доброй... Хэнк, я люблю тебя. Немного поежившись, Шериф уже готовился ко глубокому сну, как его поцеловали в лоб и аккуратно обняли за плечи. Луна все так же ясно светила, ни одного облачка на небе теперь не наблюдалось, и завтрашний день сулил хорошую погоду вместе с хорошим расположением духа на весь день...