***
Несколько раз по дороге в Техникум я пыталась отговорить Сатору, избежать повторения произошедшего, однако Годжо стоял на своём. «Я же Сильнейший» – и мне нечем возразить. – Ты невыносим, – заметила я, выдыхая облачко пара. В этом году зима в Японии выдалась холодная, даже снег на улицах не спешил таять. А за городом уж тем более – привычные зеленые поля близ Техникума обратились в белоснежные сверкающие океаны, утопившие в своих волнах учебные корпуса и общежития. – Спасибо, – запоздало ответил Годжо, отвлекшийся на что-то по пути. Думаю, это был дух. Проклятья я больше не видела. Сражение с Кендзяку отняло у меня все силы и едва не забрало мою жизнь. Я много думала о произошедшем и пришла к выводу, что вся проклятая энергия была стерта в момент использования пальцев Сукуна. Моё тело всё же неспособно выдержать его силу. Я больше не могу колдовать. Никак. Пыталась много раз. Может, где-то глубоко внутри и хранится часть Тенгена, сокрытая в коконе из проклятой силы, но я отыскать ее не могу. И даже Секо мне в этом не помощник. Однако, духи почему-то так и тянутся ко мне. Будто ощущая что-то, что не должно существовать, они стремятся поглотить меня, угрожая окружающим людям. Так, когда я встретила ребят в первый раз после битвы, отправившись в Токио на прогулку, парочка духов первого и полупервого ранга попыталась напасть на нас, и Джунпея сильно ранили. С тех пор я не выходила из дома одна, только в сопровождении Сатору. И к ребятам больше не возвращалась. Меня продолжает грызть совесть за то, что втянула их во всё это, при этом сокрыв настоящую причину – собственный эгоизм. Впрочем, я больше не уверена, что это мои чувства. Мне всё ещё тяжело смотреть им в глаза. После рассказа Тенгена, я чувствую себя в этом мире одновременно и лишней, и нужной. Словно бы я совершила что-то важное, но противоестественное. Нарушила баланс сил. Саму Судьбу, коей ее однажды кто-то окрестил. Да, опасности в лице Кендзяку больше нет, сильнейшие проклятья, рожденные из страха людей перед катаклизмами, исчезли на время, но осталось множество нерешенных проблем. Клан Зенин всё сильнее упорствует в своей ненависти к Годжо и его ученикам. Этому поспособствовала и внезапная смерть Зенин Оги на территории Техникума. Верхушка тычет пальцем в Сатору, приписывая ему все грехи, в том числе и мои. Вину за смерть Оги, за смерти граждан, которых поглотило проклятье, рожденное из моих желаний, за разрушения, что не удалось скрыть от других, и, что чаще всего упоминают, за сокрытие моего существования. Меня считали погибшей после похищения во время программы обмена, и всё благодаря Нанами и Годжо, однако инициатором сражения с Кендзяку стала я. Живая. Это неплохо так вскопошило стариков. Они гневаются, и гнев этот направлен на Сатору. Токийский техникум хотели даже лишить лицензии, а Сатору – возможности работать учителем, как поступили с директором Яги, однако этого удалось избежать. Годжо мне рассказывает далеко не всё, да и без Идзити теперь связь с Верхушкой практически потеряна. На его стороне не осталось никого, кто мог бы его защитить. И даже Оккоцу пришлось вновь исчезнуть, а Иери лгать о вмешательстве в последнее сражение. Если бы вскрылось, что я осталась жива их совместными стараниями, думаю, одной моей смертью не обошлось бы. Я стараюсь не думать об этом, а Сатору – не заводить разговор, ведь каждый раз всё заканчивается одинаково – моими кошмарами. Тонкие пальцы едва заметно коснулись моей ладони, когда, погрузившись в мысли, я остановилась на лестнице, невидяще глядя перед собой. Сатору стоял напротив, спокойно дожидаясь момента, когда осознание вернется в мой взгляд. Это происходило уже не раз – он привык. – Прости, – в очередной раз стыдливо опустила голову, сплетаясь с ним пальцами. Шагнув вперед, робко уткнулась лбом в его грудь, вдыхая аромат свежевыстиранного голубого шарфа. – Всё хорошо? Уже думаешь о том, какой кофе закажешь в кафе? – слова Сатору напомнили мне тёплую – пусть и кратковременную – встречу с друзьями незадолго до инцидента с Кендзяку. Их заботливые жесты и попытки подбодрить меня. Теплые улыбки и родные лица. А после – встречу с Годжо. Разговор на крыше и первый поцелуй. Щёки вспыхнули ярким румянцем, заметно выделяясь на фоне бледной кожи. – Ты такой дурак, Сатору, – дернула его за руку, пытаясь оббежать, но мужчина уверенным движением заключил меня в объятия, неловко заваливаясь набок. Мгновением спустя я ощутила снег под пальцами, когда над ухом раздался нежный шёпот: – Я знаю, именно поэтому ты позволяешь мне делать всё, что я вздумаю. Приподняв голову, я встретила его довольную улыбку, невольно отвечая взаимностью. – Ух ты, я тоже хочу снежного ангела сделать! – раздался сверху наивный голос Юджи. Мальчишка на ступенях выше получил приличный пинок под ногу от Мегуми, убравшего ладони в карманы куртки, а после и затрещину от Нобары. Ёсино только смущённо улыбнулся, махнув ладонью в черной перчатке в знак приветствия. – Вы что-то рано, – нагло ухмыльнулся Годжо, по-свойски закидывая руку мне на спину, не давая возможности подняться. С одной рукой – и та заточена в его пальцах – мне самостоятельно ни за что не подняться. Вот и остаётся только тихо смеяться и, краснея, прижиматься к бывшему учителю плотнее. – Можем уйти, – усмехнулась Кугисаки, направляясь к нам, – даже не думала, что у тебя настолько плохой вкус в парнях, – добавив тише, девушка протянула мне руку, подмигивая, и Сатору пришлось отступить, закинув руки за голову. – А по-моему лучше и не найти, – довольно громко произнёс беловолосый наглец. – Спасибо, – обняла Кугисаки, с нежностью глядя на мальчишек позади нее, приглашая присоединиться, – я рада вас видеть. – Пришла бы раньше! – проворчала над ухом заклинательница, утыкаясь носом в мое плечо. – Ты такая дуреха. Мы ведь обещали, помнишь? – Помню, – глупо улыбнулась, зная, что никто этого не увидит. К объятиям уверенно присоединился Юджи, подхватывая нас и поднимая в воздух. – Слежки не заметили? – Глаза Сатору были скрыты за повязкой, но его голова – повернута к общежитию. – Нет, после того, как директора сменили, клан Зенин тут больше не ошивается, – Фушигуро едва заметно кивнул куда-то за спину. Сатору ответил согласным кивком. Когда Юджи наконец опустил нас на землю под недовольные восклицания Нобары, я смогла обнять Ёсино и не особо желающего этого, но не противящегося Мегуми. – Итак, что планируешь делать? – Кугисаки наконец обернулась ко мне. – Я бы хотела, – я покосилась в сторону Годжо, однако лица его не увидела – он стоял к нам спиной, что-то набирая в телефоне, – я бы хотела прогуляться по городу. Ну, я еще никогда не видела зимний Токио, – добавила несколько смущенно. Однако, это было правдой. Живя в поместье Годжо, я редко даже на улицу выходила из-за ограничений отца, а год, проведенный в бегах, старалась провести в тренировках и наблюдением за школой Итадори. Мне было немного не до любований красотами снежной столицы. Кугисаки резко приблизилась ко мне под внимательным взглядом Юджи, отчего я даже отшатнулась, и взяла меня за плечо, склоняясь над ухом. – Не хочешь устроить свидание? – прошептала она. – Кажется, ты нравишься нашему учителю. – Он мой брат, – напомнила в спешке, чувствуя, как сильнее краснеют щеки. – И что? – сморгнула девушка напротив. – Не вижу в этом никаких возражений. Он же тебе самой нравится. Ты, может, и не знаешь, но ваш телефонный разговор ночью я слышала прекрасно. Хотела даже побить его, когда ты заплакала! – Кугисаки, – осадила ее, замечая, что Сатору убрал мобильное устройство. – Мы тебе поможем, – подмигнула Нобара, направляясь к Мегуми, чтобы рассказать скорее возникший в голове план. Остановить я ее уже не успела, да и, кажется, глубоко внутри и не желала вовсе. Юноша смотрел на меня непроницаемым взглядом, от которого становилось ужасно неловко. – Идем? – Годжо сунул руки в карманы. – Я списался с одним человеком. Думаю, вам понравится встреча. А до того момента посидите в кафе, посплетничаете. – Про то, как вы женские юбки воруете? – упрек со стороны Нобары звучал до безумия знакомо, и я невольно улыбнулась. – О, это Джу-чан знает и без вас, – отмахнулся Сатору. Я бы возразила, да только подхватившая меня под руку девушка не позволила этого сделать, подтолкнув вперед. – Доверься нам, – хохотнула она, отдавая какой-то жест Итадори. Кажется, Фушигуро успел объяснить ему задумку однокурсницы, и теперь сосуд Сукуна должен был поделиться планом с Джунпеем. Кажется, я успею еще сто раз пожалеть о своем выборе. – Как ты? – наконец отвязавшись от подруги, подошла к зажатому Ёсино позади, когда мы все вместе погрузились в поезд до столицы. Он сел слева от меня, взволнованно поджимая губы, и медленно выдохнул, призывая маленького духа в форме медузы в свои ладони. – Всё в порядке. Сёко подлатала меня, максимум останется парочка небольших шрамов. – Он слабо улыбнулся, когда Кураге обвил его палец своим щупальцем. – Я больше о тебе переживаю. Тогда тот дух мог откусить тебе ногу, если бы Чосо не вмешался. Я... оказался бесполезен. – Не говори так, – толкнула его плечом, – ты защищал меня до последнего. Просто никто не ожидал, что такое случится. Теперь мы на готове. Верно? – Да, – он поднял голову, убирая челку за ухо. Впервые я видела его лицо открыто, такое миловидное, хрупкое, детское. Живое, что самое главное. – Прости... – За что? – удивилась, продолжая рассматривать юношу с нескрываемым интересом. – За моими перемещениями не наблюдали, когда Зенин стали управлять Техникумом, но я всё равно побоялся покидать его пределы. Думал, что встречу Махито. Я... должен был навестить тебя. Но испугался. Струсил. И ты осталась совсем одна. Я знаю, каково это... И понимаю, что... – Всё в порядке, – перебила его, укладывая ладонь на мужское колено. – Я не была одна. Я знала, что вы где-то там, в Техникуме, и поддерживаете меня. Так что встреча была просто вопросом времени. И она состоялась. Или ты жалеешь и об этом? – Нет, ни сколько! – Ёсино замотал головой, заливаясь краской. Кажется, он всё никак не мог привыкнуть к верным друзьям вокруг. А я не могла нарадоваться его улыбке. Мальчишка наконец по-настоящему зажил. – О чем шепчетесь, голубки? – хмыкнула Кугисаки, нависая над нами с довольной ухмылкой. – Что, стоило муженьку отвернуться, как ты к другому побежала? Я закатила глаза, невольно замечая Сатору в другом конце вагона. – Ну? – Нобара щелкнула меня по носу, вновь привлекая внимание к своей персоне. – Что? – потерла ушибленное место, сведя брови к переносице в недовольстве. – Придумала, как признаваться будешь? – В чём? – В любви! – Кугисаки всплеснула руками. Поезд замедлился, прибывая на промежуточную станцию. Ей пришлось вновь поубавить пыл, уменьшив громкость голоса, когда в вагон стали заходить люди. – Юджи предложил отправить вас в парк аттракционов, представляешь как не повезет его девушке в будущем? Так глупо! Я горько усмехнулась. Ёсино что-то забормотал взволнованно, будто желал поддержать друга, но девушка его уверенно перебила. – Мегуми предложил тихие посиделки в кафе, а я считаю, что вы должны провести свидание в запоминающемся месте! В итоге, все согласились. – Она гордо вскинула подбородок. – Я уже всё придумала. Буду подавать жесты, ты только смотри внимательно. Договорились? – Ты не забыла, что нам еще с кем-то встретиться предстоит? – напомнил Юджи справа от нас. Его появление стало неожиданностью, и я невольно вздрогнула. – Ой, да учитель просто пошутил. Смыться захотел. Или скорее сбагрить нас. – Собеседница вдруг задумалась, едва не потеряв равновесие, когда поезд покачнулся. Благо, Итадори поддержал ее. – Ты чего? – Думаю, успеем ли мы до вечера? Поцелуй при свете фонарей выглядит романтичнее. – Кугисаки! – смутилась я, резко поднимаясь. Поезд качнулся вновь, и теперь уже я свалилась в объятия Юджи. – Всё-всё! – подмигнула она. – Ты отлично запомнила суть, главное повтори это со своим избранником.***
Первой нашей целью неожиданно стала игра в снежки. Остановившись у знакомого нам с Мегуми парка, Кугисаки толкнула меня в плечо, окликнув Итадори и зарядив по нему слепленным наспех белым шаром. С земли, конечно, снега не соберешь, но с бардюров и деревьев наскрести на десяток боевых снарядов можно. И Юджи понял это довольно быстро, метнув уверенно ответный. Нобара спланировала и это, ловко отскочив в сторону. Снежок мог угодить в меня, однако Сатору, неожиданно обнявший со спины, поделился «бесконечностью». Снежный шар разбился о пространство перед моим лицом, оставляя после себя только приятный прохладный ветерок. – Дадим детишкам поиграть? – спросил он шепотом, наблюдая за тем, как Итадори улепетывает от выстрелов Нобары, которая в процессе своего уклонения поскользнулась и надорвала юбку. – А мне, значит, с ними нельзя? – усмехнулась, укладывая свою ладонь поверх рук мужчины. В его объятиях было так тепло, что не хотелось их размыкать больше никогда. – А ты хочешь? – Не знаю, – честно ответила я, прикрывая расслабленно глаз. К игре присоединился и Фушигуро, которому прилетел прямо в лоб один из снежков Кугисаки. И теперь уже девушка бежала прочь, скрываясь за стволами деревьев, от парней. Ёсино попытался вступиться за нее, но его выбили первым же снарядом, повалив у детской площадки. Кажется, ребятам было весело. – Ты обдумала мое предложение? – более серьезным тоном уточнил Сатору, укладывая свою голову на моем плече. В голове всплыли воспоминания давно минувших дней, проведенных в Техникуме под его началом. Даже забавно, чувствую себя какой-то старухой. – Да. Я не буду продолжать обучение. Юджи с ребятами остался один год. Мне их не догнать, даже если найду способ вернуть силу. Я, – замешкалась, позволяя себе взглянуть мельком на собеседника, – не хочу этого. Не хочу вновь становится магом. Я сделала, что должна была. Позволь мне теперь насладиться спокойствием. Пожалуйста. – Даже не думай, что он так просто оставит тебя, – раздался до боли знакомый голос позади, вызывая бойкую дрожь во всем теле. Резко вывернувшись из-под Сатору, я в волнении уставилась на знакомый силуэт у дороги. Не дожидаясь ничего, бросилась к нему, крепко обнимая. Нанами приподнял уголки губ, выражая признательность, и мягко коснулся моей спины здоровой конечностью. – Я рад, что ты в порядке после всего, – тихо произнес он, замечая стремящихся к нам уже второкурсников. – Итадори-кун, ты к нам давно не заходил. Случилось что? – К нам? – удивленно переспросила я, отступая в сторону, чтобы и Юджи смог обнять бывшего наставника. – Нас опять завалили работой. После возвращения директора Яги, работы только прибавилось, – пожаловался юноша, сжимая учителя под ребрами. Кажется, тот был и не против. Он сильно изменился. Может, и я повлияла на него невольно. Я много думала об этом, но, кажется, Нанами станет лучшим отцом из возможных. Он так заботился о нас с Итадори, что даже от его строгости остались приятные воспоминания. Интересно, когда-нибудь Сатору будет бегать по квартире, хихикая в трубку поздравления с отцовством? – Вот и мой сюрприз, – Годжо сунул руки в карманы, глядя снисходительно на товарища, – и он никак не желает возвращаться в Техникум. Зову его, зову, а ему хоть бы хны. В забегаловке какой-то теперь работает, представляешь? – обратился он ко мне, хитренько улыбаясь. – В кофейне, – поправил того Кенто, возвращая на лицо серьёзное выражение. – Платят, конечно, меньше, чем магам, но для пенсии подходит как нельзя. – Пенсии? – Джунпей склонил голову набок, не совсем понимая сказанного. – Вы же еще совсем не старый... – Не такая пенсия, – выдохнул Фушигуро устало, тщательно утирая влажный от снега лоб. Его взгляд скользнул к чему-то по другую сторону дороги, и едва заметный жест отослал гончую на разведку. Опять проклятье? После гибели Кендзяку их стало больше. Будто те, что хранились в его теле, освободились, теперь блуждая по земле. Я не знаю, как было уничтожено тело Сугуру – быть может, он успел «проклясть нас». Сатору я спросить об этом не могу. Ему будет больно говорить о почившем друге, тело которого бессовестным образом подчинили. – Верно. Вполне подходящее место, чтобы уйти на пенсию. Намного спокойнее и практичнее Техникума. – Да что ты заливаешь, я видел ту работницу. Миленькая, правда? – подначивал друга Сатору. – Отношения на работе строго запрещены, – строго заметил Кенто, желая закончить этот разговор, однако наш учитель не унимался. – А после работы, и до? – Он похлопал Нанами по плечу, довольно усмехаясь. – У вас уже было что-то? Или ты всё такой же зануда, что на тебя ни одна девушка не покупается? – Совершенно неприемлимо, – Нанамин вновь поправил очки, скрывая легкую неловкость во взгляде. Мне не хотелось оставлять их одних, прекрасно зная характер Годжо, но Кугисаки настояла на разговоре, ворча что-то под нос и уводя меня в сторону. – Ну, всё так хорошо складывалось! Что пошло не так? Вы же остались одни. Рядом красивый парк. Улочка симпатично украшена. Даже машин толком нет. Такой хороший момент, чтобы создать воспоминание! – она скривила губы, раздумывая над следующим шагом. – Кафе – банально, цветы – тоже. Я хотела отвести вас на ярмарку здесь неподалеку. Итадори обещал помочь устроить снегопад в подходящий момент, а Ёсино создать «неловкую ситуацию», подтолкнув вас к первому поцелую! А теперь с Нанами ничего не выйдет. – Прости, боюсь тебя расстроить, – слабо улыбнулась собственной глупости, – но первый поцелуй у нас уже был. Такое воспоминание создать не получится. Хоть твои идеи и звучат очень романтично. – И как это было? – оживилась девушка, наседая на меня с новой силой. – Дай угадай, инициатором был он, да? У вас прям страсть была или что-то на уровне школьных поцелуйчиков? Ты не скрывай, не скрывай! Мне хотелось одновременно и рассмеяться, и ударить себя по лбу, а после – Нобару. Такие вещи слишком интимны, по крайней мере для меня. Я вообще не планировала выносить нашу личную жизнь на всеобщее обозрение, уж тем более втягивать в это друзей, но Кугисаки была так воодушевлена, что останавливать ее было бы подобно греху, вот и пришлось согласиться на безумную идею. Теперь я и сама жалею об этом. – Так, можешь не отвечать! – заметив, что разговор ребят с Нанами близится к своему завершению, девушка вдруг щелкнула пальцами, довольно усмехаясь. – План всё еще в силе! Давай, сделай первый шаг в этот раз, а «сюрприз учителя» оставь нам. Будь смелее! С этими словами, девушка подтолкнула меня в спину, заставляя тихо ругнуться под нос, раздраженно выдохнуть облачко пара, и, подняв голову к удивленным ребятам, подойти ближе, решительно дергая Сатору за рукав. Если я этого не сделаю, Нобара опять заставит меня краснеть. – Можем поговорить, Сатору? – Конечно. Кажется, Годжо обо всем догадался и решил мне подыграть, иначе не понимаю, почему он не ответил привычной колкостью или глупой шуткой. Мягко улыбнувшись, мужчина повёл меня по дорожке в парк, едва различимо взмахивая рукой, словно отдавая какой-то жест. На нос медленно опустилась тонкая снежинка, моментально обращаясь в холодную каплю на румяной коже. Запрокинув голову, я смогла лицезреть снегопад. Плавный, мягкий, естественный. Он был таким... спокойным. Отличным от того, что заложил мне в воспоминаниях о другой стране Тенген. – Красиво, – сорвалось с губ. Всё раздражение мигом сошло на нет, и лицо мое вновь озарила нежная улыбка. – Хороший день для свидания, – раздался голос Сатору справа. Мужчина оставался спокоен и расслаблен, вдыхая морозный аромат уходящей зимы. Повязка приспущена, и взгляд его насмешливых глаз направлен на меня. – Только, кажется я его слегка испортил, пригласив Нанами. – Давно ты понял? – Шагнула ближе, смело прильнув к его плечу. Мне хотелось тепла, его тепла. Хотелось просто сидеть, наблюдать за тем, как медленно падает снег, прижимаясь к рельефной груди, и попивать горячий чай с лимоном и имбирем. – Еще до поезда. Вы слишком громко говорили. – Ты злишься? – спросила, прикрывая глаза. Я знала ответ, но желала слушать его голос и дальше. – Нисколько. Если хочешь, могу и дальше подыгрывать. Или ты так и не осмелишься сделать первый шаг? – насмешка в голосе впервые настолько приятна. В другой день я бы разозлилась, пусть и в шутку, сейчас же могла только улыбнуться сдержанно. – Я была бы не против, но ситуация несколько сложнее. Думаю, Кугисаки не отстанет, пока я не признаюсь тебе в любви. – И почему же ты этого не сделаешь? – Сатору развернулся, оплетая руками талию под мерное биение моего сердца. – Я не уверена, что ты хочешь этого. – Мы договорились больше не лгать друг другу, и честность в данной ситуации была верным выбором. От Сатору мне скрывать нечего, даже собственные чувства. Я знаю его лучше многих. Он же знает меня настоящую. – После той встречи на крыше произошло слишком многое. Твои чувства ко мне могли измениться, и это совершенно нормально. Я пойму, если ты... Указательный палец Сатору лег на мои губы, не давая словам растечься густой патокой между нами. Мужчина наклонился ближе, оставляя мягкий поцелуй на влажном носу, словно собирая остатки растаявшей снежинки, и осторожно опустился ниже, целуя губы, мягко их сминая и приятно покусывая. Не порывисто, не страстно, это было по-настоящему нежно, чувственно. Я полюбила Сатору по многим причинам, одной из которых было проявление чувств в действиях. Нам не нужно было признаваться в любви и произносить вслух «заветные три слова». Это было излишне. Симпатия была взаимна и далека от привычной влюбленности. Нас связывало слишком многое, чтобы назвать это простой «любовью». Даже будь всё иначе, погибни я тогда в бою, я бы осталась верна ему и, как бы это глупо не звучало, нашла в следующей жизни. Возможно, в другом обличье и с другим именем, но с той же душой, к которой мне хотелось тянуться. Когда-то давно я увидела в его глазах собственное отражение. Тогда я приняла собственный страх за действительность, считая, что стану причиной гибели дорогих мне людей. В омуте его глаз я видела смерть. Теперь же я понимаю, как сильно тогда ошибалась. То было обманчивое видение, таящее под собой надежду. Надежду, которую подарил мне Сатору. Он стал моим проводником в мире магии. Человеком, на которого я могла положиться, сама того не подозревая. Он всегда меня поддерживал, какие бы опасные поступки я не совершала. Мы сражались вместе, хоть я об этом долго и не знала. Именно Сатору подарил мне эту жизнь. В его глазах таилось моё спасение. Моё счастье. Моя новая жизнь в окружении близких людей.