О нелегальных сделках и мёртвых курицах

На протяжении всей своей жизни Тэн периодически принимает очень много неоднозначных решений. Иногда ему удаётся вставать на путь исправления, приучивать себя к дальновидности и охлаждать импульсивность, однако случаются и ситуации, когда ему трудно не ставить под вопрос собственную предусмотрительность. Например, когда он в восемь утра воскресенья внезапно просыпается не по глупой случайности и дальше заваливается в кровать, а подскакивает от какого-то стучащего звука за стенкой и долго ликвидирует последствия резких движений в виде головной боли из-за бьющего по вискам похмелья (субботние посиделки с друзьями дают о себе знать). Всё потому, что выбирать место, где снимать квартиру, ему нужно было с умом и никак не там, где подешевле. Впрочем, у Тэна свои причины жить в своей нынешней, и не то чтобы они никак не связаны с финансами. Когда в твоей семье есть успешные предприниматели, этим прекрасным подарком судьбы грех не воспользоваться. Особенно, если «плавают» они в сфере недвижимости и вполне могут предложить тебе шикарную двухкомнатную квартирку в новостройке (как раз для какого-нибудь одинокого неприхотливого фрилансера и его друга) за полцены. Тэн едва не подпрыгнул от счастья, когда увидел своё будущее холостяцко-кошачье гнёздышко для себя, своего приятеля Яняна и двух своих котов, почти полностью обустроенное заботливыми собственниками: заезжай, завози кое-какую мелкую мебель, раскидывай вещи да живи в своё удовольствие. Так Тэн, собственно, и делал. До сегодняшнего утра. Поскольку пусть и не слишком громкий, но очень монотонный и назойливый стук продолжал забивать гвозди в крышку гроба его полноценного сна. Увлажнив пустыню в горле заботливо приготовленным с вечера стаканом воды на тумбочке, Тэн зыркает в стену, из-за которой доносится раздражающий шум, и понимает, что, возможно, новостройка не самый удачный вариант для таких любителей понежиться в кровати до обеда, как он. Ремонт под новых хозяев в таких зданиях обычно не прекращается в течение ближайшего года. А если новоиспечённые соседи питают особую любовь к издевательствам над другими жильцами, то и все два (упуская тех извращенцев, у которых в принципе ремонт как смысл жизни). Есть лишь одно «но» — до этого дня Тэна никто не беспокоил. Посторонние шумы за стенкой в квартире слева от его начались максимум пару дней назад, что может означать только одно — у него с Яняном теперь есть соседи. Причем если раньше их шумовой фон не пересекал черту дозволенного, то сегодняшняя выходка становится чем-то из рук вон выходящим. Преодолевая желание вновь обнять подушку, Тэн минует горы ещё не собранной после въезда в квартиру мебели и коробки с вещами; лениво натягивает на себя какой-то халат, ибо сил полноценно одеваться нет совершенно; плескает в лицо немного воды, по дороге к входной двери неаккуратно суёт ноги в тапочки и, проверив свой внешний вид в зеркале в прихожей, убеждается, что выглядит достаточно измученно. Ни аргументами, так жалостью! Можно было бы ещё Яняна на подмогу вызвать, но тот уже куда-то успел умотать спозаранку. Вывалившись в подъезд, Тэн немного ёжится от прохлады — октябрь на дворе, — но всё-таки уверенно шагает к соседской двери и готовится морально уничтожить любого, кто ему откроет. Обычно ему не нужно лезть за словом в карман, к тому же, он не из тех, кто молча будет терпеть какую-то несправедливость. Раз смолчишь, два — а потом к тебе сядут на шею и не будут воспринимать всерьёз. Тэну такого счастья каждое воскресенье вообще не нужно, он, знаете ли, любитель немножко покутить, а потом в спокойной обстановке восстанавливаться. Звонок в дверь. Минута тишины и молчания. Глухие звуки по ту сторону — и вот, наконец, щелчок замка. Если бы не неловкость мгновенно сложившейся ситуации, то Тэн бы иронично усмехнулся (потому что его сосед обошелся домашними растянутыми штанами и даже футболку накинуть не потрудился, прежде чем открывать), но вместо этого он глупо моргает, уткнувшись взглядом в чужую голую грудь. Весьма подкачанную, кстати, и с настолько ровным загаром, что любители зависать в солярии наверняка завистливо бы кусали локти, увидев настолько красивый оттенок кожи. Само собой, он не рассчитывал, что так сильно долбить по чему бы то ни было будет какой-нибудь мальчишка, но и на широкого, как шкаф, качка на полголовы выше его самого — тоже, если честно. Энтузиазм как-то резко прячется за тэновы не такие уж широкие плечи, но стоит Тэну отлипнуть, наконец, взглядом от одной точки в пространстве и посмотреть парню в лицо, он понимает, что решительности в нём ничуть не больше. Особенно явно это заметно по широко распахнутым круглым глазам, бегающим вниз-вверх, которые вот-вот станут напоминать два блюдца, да и по мимике потерянного ребёнка в целом. В совокупности со в меру грубыми и в то же время, чего уж таить, красивыми чертами лица это создаёт в голове Тэна очевидный диссонанс, а он спросонья и без того не очень соображает. — Доброе утро, — неуверенно, но пробирающим до пустого желудка хриплым басом говорит незнакомец, пряча что-то за спиной, когда неловкая тишина не то что заполняет собой всё пространство вокруг порога, а брызгает на чужие щёки розовизной. Тэну остаётся лишь гадать, что стало тому причиной: его взъерошенные волосы, криво надетый халат выше колена или тапочки с мордами кошек на носках. — Ага, доброе, конечно, — фыркает он не дружелюбно, но и не грубо — а то мало ли, — было бы добрым, если бы мои соседи не долбили чем-то за стенкой с утра пораньше, едва я успел в новую квартиру въехать, — поясняет он, не скрывая того, к кому обращена данная претензия, но парень либо настолько хороший актер, либо искренне не понимает, потому что смотрит в ответ всё тем же кристально чистым искренним взглядом, в котором не видно ни капли раскаяния. — Я, конечно, искренне сочувствую, а при чем тут мы? — неловко кусая губу, бубнит он, однако, прежде чем Тэн разражается бурным потоком раздраженного сознания, из глубины квартиры доносится голос: — Лукас, ты чего там застрял? Курица сама себя для отбивных не сделает. — Кун! Тихо, — запоздало шикает, как уже выяснилось, Лукас, но понимает, что слегка затормозил. — Да кто там? — спрашивает ранее упомянутый Кун и с трудом высовывается из-за широкого плеча, с ожидаемо удивлённым лицом являя Тэну свою чёрную, как и у своего соседа, копну волос и остальное тело — к счастью, одетое больше, чем наполовину. Впрочем, и у того без странностей не обходится — у Куна все руки в тесте из, очевидно, рисовой муки, и он их предусмотрительно держит подальше от одежды, хоть и одет в смешной фартук с рисунками маленьких коров по всей ткани. Глядя на эти два симпатичных недоразумения — особенно на первое из них — Тэн думает, за какие такие заслуги ему привалило такое счастье. — Отбивные, значит, — скрещивает руки на груди он, тяжело выдыхая, и ответы мгновенно вырисовываются рядом со всеми его вопросами, — завтрак готовите, значит, мальчики. — Нет, то есть… — непонятно зачем отзывается Лукас. — Да, — портит всё Кун. Тэн подавляет смешок и кашляет в кулак, прежде чем спросить: — Вам никто не сказал, что надо договариваться, прежде чем врать? — Да что здесь происходит, чёрт возьми? — в конце концов прозревает Кун. — И куда ты молоток дел? Тэн немедленно делает вывод, что из них двоих тот соображает куда медленнее. — Кун, по-моему это наш сосед справа, — шепчет Лукас, кажется, даже не надеясь на то, что его не услышат, и натянуто лыбится. — Эм… — Тэн, — подсказывает тот, постукивая тапочком по порогу, — и этот сосед был малость в когнитивном диссонансе, когда проснулся из-за того, что у него за стеной кто-то, как оказалось, совершает насилие над курицей. — Она мёртвая, не беспокойся за неё, — моментально парирует Кун, либо не замечая, к чему Тэн клонит, либо полностью игнорируя абсурдность ситуации. — Тогда оскверняет труп, — поправляет себя Тэн всё с тем же серьёзным лицом, а вот Лукас неизбежно сыпется, сжимая губы в линию, видимо, чтобы не расхохотаться. — Вы что, хотите сделать принт курицы у себя на столе? Зачем так сильно долбить? Я вообще-то выспаться тут пытаюсь, чтобы в выходные заниматься обустройством жилья. — А я говорил, что надо полегче, — шипит Кун, тыкая Лукаса под ребро. — Да я и отбивал полегче. — У тебя полегче, как нормальные люди гвозди в стену забивают! — Скажи спасибо, что вообще помочь согласился! В следующий раз сам будешь готовить. — Я и так сам готовлю, потому что у кого-то руки не из того места растут. — Ой, да неужели? А как стиральную машинку надо передвинуть, так у меня руки сразу из того места растут! — Ну хоть куда-то же надо твою силу применять. — Кхм, вы что, женаты? — встревает Тэн, прокашлявшись, чтобы напомнить о своём присутствии. — Нет, — синхронно поворачивая головы, резко отвечают те, но только лицо Куна, видимо, повидавшего слишком много в жизни, чтобы удивляться чему-то, стоически держится невозмутимым, пока Лукас кусает губы, так и норовящие растянуться в улыбке, из-за чего Тэн сам едва не теряет образ. — Если надо, забирай, — предлагает Кун, укладывая полулипкую от теста руку Лукасу на плечо. Тот в первую очередь морщится на след от муки на коже и только потом, кажется, осознаёт смысл сказанного. Ответить он, правда, ничего не успевает, потому что его наглым образом подталкивают вперёд — совсем легко, ради справедливости, но так как схватиться за дверной косяк Лукас успевает в самый последний момент, Тэн ловит инфаркт, когда почти становится единственным препятствием на его пути к полу. — Нормально. Пришел просить быть потише, в итоге попал на нелегальный базар. Тебе бы пылесосы ходить продавать с такими т… — говорит Тэн Куну и провожает торс Лукаса, стремительно восстанавливающего равновесие, взглядом, — кхм, таким талантом. — Так стоп, я не понял, — закономерно возмущается предполагаемый объект нелегальной сделки, притопывая босой ногой для пущей грозности, только это скорее умиляет, а не пугает. — Чего ты не понял? Накосячил — отрабатывай, неси ответственность, — забирая у Лукаса молоток для отбивных из руки, доходчиво поясняет Кун и обращается уже к Тэну: — готовить, как видишь, не его конёк, а вот если надо душевно почесать языком, что-то собрать или куда-то переставить, очень даже сгодится. Ты ведь вроде как квартиру обустраиваешь. Тэн хмыкает и тут же задумывается о тех коробках, в которых пылится его до сих пор не расставленная мебель и прочие полезные в хозяйстве вещи: тумбочка, небольшой комод для всякой одежды и какая-то новая супер удобная вешалка, как собирать которую станет понятно только после сделки с дьяволом — и то не факт. Он вообще-то планировал позвать на помощь с этими делами своего друга Деджуна с особыми предрасположенностями к сборке по инструкции, но у того как-то времени всё не находится никак. А тут такой шанс. — А меня ты спросил, гений? — хмурится Лукас, хотя кажется, словно не слишком-то яро он готов сражаться за свою свободу в эру давно отгремевшей эмансипации. — Не будь задницей, Лукас, помоги леди в халатике с… — Найду, с чем, — отзывается Тэн, — про леди в халатике потом поговорим, — и грозно зыркает в сторону Куна. — Ну вот и договорились, — счастливо улыбается он, шлёпая ладонями друг об друга, из-за чего маленькие кусочки теста опять достаются плечу Лукаса, но тот не замечает и с неизбежностью своей отработки смирился безболезненно. — Ах да, ещё вопрос, — спохватывается Тэн, — опция «надеть футболку» у него есть? — и пытается вести себя настолько невозмутимо, насколько это возможно, чтобы никто даже думать не смел, как его это отвлекает. — Она по умолчанию, а вот «снять» уже за дополнительную плату. Это так, демонстрационная версия, — встревает Кун, не стирая с лица гаденькую улыбку. — А вот снять всё остальное только по взаимному согласию. — Кун! — Ладно-ладно, я не настаиваю! — предусмотрительно удалившись вглубь квартиры, смеётся он и пропадает из поля зрения. Лукас неизбежно вспыхивает, только не как свечка и не от злости. Тэн, впрочем, не лучше — подавляет внутренний голос, чтобы не заржать. — Одевайся и пошли, — пребывая в диком удивлении от собственного повелительного тона, от которого сон убегает далеко и надолго, говорит он и топает к двери в квартиру. Лукас тяжко вздыхает.

***

— О, а я думал, у тебя коты только на тапочках, — непосредственно изрекает Лукас, увидев возле порога квартиры явно необделённого жизнью абиссинца, меланхолично постукивающего тощим хвостом по коврику в прихожей. — Можно погладить? Тэн щурится, оглядывая его на предмет подлизывания, но в итоге позорно подвисает на чужой улыбке, за это же давая себе мысленную пощёчину. Невозможно. Опьянение вроде уже прошло, что за чудеса. — Можно, это Леон, — фыркает он, когда молчание затягивается, и видит, как его улыбка расплывается ещё шире. Ужас. Леон тем временем довольно посапывает и помуркивает. Предатель, думает Тэн. — Так, ну всё, хватит сюсюкаться, есть у меня для тебя дело одно, — лавируя в узкой прихожей между крупногабаритным Лукасом и стеной, командует он и прикрывает зад подолом халата до тех пор, пока его гость не оставляет Леона в покое и не поднимается на ноги во весь рост. С каких пор обзавёлся стеснением — непонятно, отродясь не было. — Есть, мэм, — хихикает Лукас, криво отдавая честь, но это последняя выходка, на которую у Тэна хватает ответного сарказма, пиздюлей и выдержки, потому что дальше начинает происходить что-то совсем из ряда вон выходящее. Кун не врёт: пусть молоток в руках Лукаса способен разве что уничтожать всё на своём пути, стоит ему спокойно взяться за дело, не подразумевающее использование холодного оружия, даже начинает что-то получаться. На удивление, без грохота, столь нежелательного после похмелья. Озадаченный взгляд, правда, выдаёт то, что Куну пришлось слегка приврать для пущей убедительности, но упорства Лукасу (как и беспрецедентной безграничной доброты) точно не занимать, несмотря на лицо человека, явно сожалеющего о всех своих жизненных решениях, когда дело доходит до комода. И если изначально Тэн разве что боязливо посматривает в его сторону, изредка что-то комментируя во имя сохранности своего имущества, то через час уже оказывается на диване с огромным стаканом кофе в руке, расслабленно посмеиваясь над его шутками. И где это видано? Обычно в таких случаях все странности спихивают на ретроградный меркурий или магнитные бури, но Тэн оправданий себе как-то не находит: с включенной опцией «надетой футболки» Лукас ему всё ещё нравится, только теперь даже больше. Не каждый способен стойко выдерживать наплыв его потока сознания, перемешанного с флиртом, стёбом и желанием вывести на эмоции — разве что настолько же уверенные в себе, как и он сам. Это немного подкупает. Ну или много — не зря же помятый халат уступает место чистой домашней одежде. Лукасу даже удаётся вытянуть из Тэна парочку фактов из его жизни, когда тот витает в облаках и особо не задумывается о последствиях своей природной болтливости, будучи увлечённым тисканьем котов, лениво подставивших свои животики под тёплые руки. — Эх, на твоём месте я бы поменял соседа, — в шутку выдыхает Тэн и смотрит на то, с каким сосредоточенным лицом его невольный разнорабочий что-то высматривает в инструкции к вешалке на полу. — Почему? У Лукаса такие огромные и полные искреннего непонимания глаза, что в тёмной глубине тэновой души, заросшей сорняками сарказма, ему хочется ответить «не почему, мальчик, иди домой», но он берёт себя в руки: — Он только что отдал тебя в рабство незнакомому парню. — Хах, знаешь, по сравнению с тем количеством проблем, которые я ему доставляю, это так, мелочи. К тому же, если ты не заметил, не то чтобы я сильно сопротивляюсь. Это лучше, чем труп курицы отбивать, — усмехается Лукас, облизнув губы, и Тэн никак иначе начинает беспокоиться о том, как бы придержать свою крышу, потому что ухмылка эта выходит очень сексуальной, несмотря на очевидное несоответствие контексту. — Или ты так решил свою кандидатуру предложить? — добивает Лукас, невозмутимо прикручивая последние детали к вешалке, отчего Тэн едва не давится глотком кофе, потому что настолько смело ему ещё таких вопросов не задавали, а если и задавали, то по незнанию, что у него чёрный пояс по отражению непрошенных подкатов. — А ничего, что мы знакомы часа два от силы? — отставляя стакан на столик возле дивана, спрашивает тот и прокашливается. — А, то есть, остальное пока не смущает? Это хорошо, — смеётся Лукас, после чего поглядывает на Тэна и начинает смеяться ещё сильнее, увидев его вытянувшееся лицо. Обезоружено вытянувшееся лицо. — Это основная проблема, на минуточку. — Ну какая же это проблема? Это легко исправить, — фыркает Лукас, поднимаясь с пола и поднимая за собой полностью собранную вешалку так, словно она ничего не весит, пока Тэн провожает взглядом вены на его руках. «Ага, а меня кто потом исправит, если я в своего соседа втрескаюсь? Жесть какая». — Вообще-то Кун классно готовит в отличие от меня, — испытывая собранную конструкцию на прочность, кряхтит Лукас, — хочешь прийти к нам на ужин сегодня, что б уже совсем обид не осталось? Заодно и познакомимся. Ну, в смысле поближе. «Ну всё, пиздец, приплыли». — А твой Кун против не будет? Не то чтобы мне это важно, если приглашаешь ты, но он какой-то наглый больно, — на ходу придумывает Тэн, на секунду потеряв соединение языка с мозгом, когда противоположный от Лукаса конец вешалки проносится перед его носом и оказывается на полу теперь уже в устойчивом положении. — Это он так, в строгую хозяюшку играет, вообще-то он спокойный. Но, как ты и сказал, это не важно, потому что приглашаю я, — улыбается Лукас, опираясь на собранную конструкцию всем весом, и та даже не смеет заскрипеть — магия. Чтобы не прогнуться под тяжестью чужой харизмы, Тэну приходится вскочить с дивана, но даже так он остаётся на добрую кепку ниже. — Ну, кажется, всё, принимай работу, — немного оглядываясь вокруг, говорит Лукас, и выжидающе смотрит, будто и правда готов принять критику. — Считай, ты прощён, — недолго думая отвечает Тэн, посчитав, что «спасибо» оставит пока не озвученным. — А что насчёт вечера? — напоминает Лукас, покачиваясь из стороны в сторону, и нехотя смотрит на входную дверь. — Если стесняешься один, бери с собой своего друга. — Я только что заставил своего соседа передвигать мне мебель и собирать вешалку. Я похож на стеснительного человека? — фыркает Тэн, искренне считая его чертовски забавным. — И да, поверь, узнав Яняна, ты скорее всего больше никогда не пригласишь нас к себе, — иронично добавляет он. — И всё же я готов рискнуть. Тэн смотрит на Лукаса с таким подозрением, что последний потихоньку меняется в лице, поняв, что сделал весьма отчаянный шаг, и чешет шею, отвлечённо глядя по сторонам. «Господи, да он самый очевидный парень на свете — берём». — Ну в смысле, если хочешь, конечно, я не настаиваю, но был бы рад, а то как-то неправильно изначально получилось и… — Мы придём, — перебивает Тэн, улыбаясь уголком губ, а сам думает «ну что за прелесть» и мысленно даёт себе пощёчину за слишком довольный всем происходящим вид. — Только обещай, что ты больше не притронешься к приготовлению отбивных утром выходного дня. Лукас оживляется так быстро, что едва успевает сдержать свою широченную улыбку. В какой-то мере Тэн благодарен — она действует на него очень странно и заставляет добреть. — Обещаю! Тогда в семь, — уточняет Лукас, медленно продвигаясь в сторону двери за обувью. — Буду ждать. — Он запинается аж два раза, пока обувается и выходит за порог, и Тэну многого стоит держать себя в руках, чтобы по-дурацки не хихикать. — До вечера, — кивает он, исчерпывая последние капли выдержки, а когда закрывает дверь за удаляющейся широкой спиной Лукаса, сам же прижимается к ней лопатками и смотрит перед собой с нечитаемым выражением лица. Сидящий на коврике Леон с любопытством склоняет голову. — Я тоже не понял, что это сейчас такое было, — качает головой Тэн, на что абиссинец с осуждающей мордой отвечает «мяу». — Ой, ну вот только не надо этого тона, Леон. Я же не виноват, что он оказался таким… таким, — он закатывает глаза от собственной неспособности нормально думать, пока не слышит ещё одно «мяу» — теперь уже более вопросительное. — Блин, точно! — хватается за голову Тэн и судорожно ищет свой смартфон по квартире. Такого бардака в голове он не помнит со времён окончания университета. Ужас. «Лучше бы сидел на жопе ровно и никуда не ходил! Хотя… его улыбка». Прежде чем в очередной раз отругать себя за падкость на таких, как Лукас, Тэн открывает мессенджер и быстро строчит: «Янян, мне нужно, чтобы ты притворился нормальным человеком на один вечер. Знаю, сложно, но это вопрос жизни и смерти.» Надежды на то, что к его словам прислушаются, мало, поэтому он дописывает: «Пиво за мой счёт две недели.» Тэн уже слышит, как воет его бумажник, но когда в его голове мелькает Лукас со своими шутками и огромными искренними глазами, всё уходит на второй план. Дождавшись короткое «ладно, хрен с тобой» в чате с Яняном, он со спокойной душой отправляется досыпать свои законные часы и с глуповатой улыбкой думает, что, если сосед по этажу стучит чем-то за стенкой воскресным утром, возможно, он не мудак. Возможно, он просто не слишком хорош в готовке. И Тэн рад, что пошел на разборки.